Давно это было. Жил в нашей зеленой тайге шустрый зверек – горностай. Маленький, подвижный, ловкий. Узкая вытянутая мордочка, с чуткими ушками. В пасти мелкие острые зубки. Черные бусины глаз, черный нос. Около носа усы длинные. Лапки короткие с сильными цепкими коготками. Шерсть у горностая тоже была черной. Жил себе горностай в Тайге, жил не тужил. Особо приятелей-друзей не имел. С хитрецой был горностай, маленько обманщик. Сам охотился на мышек-полевок, на птиц-кедровок, на жучков разных, на жаб безобразных. Но и от чужой добычи старался кусочек утащить.
Поймает лиса пушистая краса зайчика серого или волк словит копалуху белую, пока они обедают, горностай на дереве сидит, из под толстых ветвей на пиршество глядит. Лисице или волку недосуг по сторонам смотреть, быстрее бы добычу съесть, а что останется от обеда, припрятать от воришек-соседей. Разроют ямку в земле, спрячут объедочки, листвой забросают, веточками закидают, да по своим делам и убегут. А горностай с дерева все примечает, все запоминает – где лисица косточки зарыла, под кедром могучим или у обрыва. Где волк добычу укрыл, землей закидал или в ямку побросал. Уйдут звери лесные по Тайге бегать, наш проказник тут, как тут. Отроет чужую добычу, съест, да быстро в лес. Сытый, довольный по лесу бегает, играет, сам себя забавляет.
Белочки-хозяюшки грибы сушить повесят на тонкие сучки-веточки, под ласковое солнышко, под игривый ветерок, горностай по веткам – скок! Прыжок, другой, грибочки с веточки – долой. Сядет на травку, да уплетает за обе щеки Белкины запасы. На день-другой хватится Белка – где грибы? Куда делись? А от боровиков да подосиновиков на травке только маленькие кусочки валяются. Нечего делать, снова Белка по грибочки пойдет, запас на зиму собирать.
Не боялся горностай и на рябчиков охотиться. Затаится среди трав высоких, среди камней широких и ждет, когда рябчики на полянку прилетят, ягодами полакомиться. Сидит, выжидает, пока какая-нибудь молодая глупая птица подальше от стаи отойдет, горностай с камня прыг, птичку за горло хвать, да в кусты бежать!
А однажды так случилось. Играл горностай, прыгал с горки на горку, с поваленного дерева на лесную полянку, да и прибежал к незнакомой юрте. Кто в ней живет, пушистый проказник не знал. Подошел поближе, глядит – возле юрты большой кувшин стоит, а из кувшина очень вкусно пахнет. Сунул мордочку в кувшин, там вода белая-белая. Язычком лизнул – сладко! Очень вкусно! Стал горностай белую воду пить. Пил, пил, а голову все дальше в высокий горшок засовывает. Устал горностай, вытащил голову из кувшина, облизнулся, посмотрел, а в кувшине белой вкусной воды еще много-много! Да вот беда! Лапки у горностая маленькие, ростом он тоже маленький, не может сам до лакомства дотянуться. Побежал горностай к медведю.
– Здравствуй, медведь богатырь! Как твои дела? Не болит ли голова? Не жалят ли пчелы? Детки ли здоровы?
– Спасибо за заботу. Все хорошо. Только не спроста, ты горностай в гости пожаловал, говори, что надо?
– Ой, не сердись, медведушко! Такое дело – нашел я возле юрты кувшин высокий, в том кувшине – вода. Белым-бела! Да сладкая такая, как голубика лесная! Немного воды отпил, да больше нету сил. Кувшин высок – не на мой росток! Будь другом, выручи. Подержи меня за хвост, я в кувшин пролезу, белой воды попью, сил наберу, а потом и тебя угощу.
Смеется медведь. Лапами за живот держится. Головой лобастой трясет:
– Ой, насмешил, ох, уморил! Вода белым-бела, говоришь? Да сладкая, да вкусная? Да ты, глупышка кувшин с молоком нашел. Молоко это было. Я сам молоко сильно люблю. И тебе, так и быть, помогу. Только уговор! Половина молока – моя!
– Хорошо, хорошо, косолапый! Только ты меня подержи за хвостик, а я еще немного молочком полакомлюсь!
Идут по Тайге не спеша медведь и горностай. А кукша любопытная за ними следом летит, на весь лес трещит:
– Медведь, а медведь! Куда идете? Горностай, а горностай! Зачем идете? А меня с собой возьмете?
Отмахивается медведь:
– Отстань, надоеда! Куда да зачем, тебе не надо знать! Твое дело по лесам летать, птичьим голосам подражать! Лети своей дорогой, нас не трогай!
Обиделась кукша, повернула назад, да только не совсем улетела, а на ветку села, да с ветки высокой наблюдает, куда медведь с горностаем шагают. Пришли к юрте звери, вокруг кувшина сели.
Говорит горностай:
– Ну, медведь, держи меня за хвост, я в кувшин полезу.
Взял могучей лапой медведь за хвост горностая, держит. А шустрый зверек внутрь пролез, и давай молоко пить. Пьет, а молока меньше не делается, кувшин почти полный. Вдруг слышит, медведь ревет:
– Горностай, вылезай! Кто-то к юрте идет! Нам сейчас попадет! Кукша на дереве верещит, знать людей видит!
Горностай крутанулся в кувшине, да и застрял!
– Ой-ой, медведь, тащи меня за хвост! Повернуться не могу, сейчас в молоко упаду!
Тащит медведь, а сам головой по сторонам вертит, боится, как бы хозяин кувшина с молоком не пришел. Тащил, тащил горностая за хвост – не вытащил! А к юрте хозяин идет, большую палку несет, да издалека кричит, на весь лес ворчит:
– Это кто у меня молоко ворует, это кто в моем хозяйстве озорует? Да я сейчас вора палкой по хребту, воровать отучу!
Отпустил медведь горностаев хвост, да бросился в Тайгу, только пятки сверкают! Горностай в молоко и окунулся, кувшин на бок повалился, да разбился. Вылез горностай весь в молоке, мокрый, липкий, да тоже быстрее в лес!
Сел горностай на пригорочек, давай шубку чистить. Смотрит, чудеса – стала шубка белым-бела. Снежно-белая, как молоко шубка стала, только кончик хвоста, который медведь держал, черный остался. С той поры и стал горностай в новой белой шубке по Тайге бегать, с черным хвостиком. А кукша на ветке сидит, горностая корит:
– Не залезал бы в чужие кувшины, не воровал бы молоко, в своей шубке бы ходил! Да и медведь до сих пор сердится, как встретит горностая в лесу, так ворчит-рычит:
– Уходи, воришка, не попадайся мне на глаза
А горностаю все нипочем! Ему и эта шубка нравится! Только как посмотрит на хвост, стыдно делается.