ЛЕНИНИАНА
УРОКИ «ТИТАНИКА»
ЦК большевистской партии направил группу надёжных товарищей, первое дело, нас с Ильичём, в Америку – революцию делать посреди угнетённых индейских масс. В России в ту пору замирение с жандармами вышло. Да и царизм, в общем, ещё крепок был. Ну, пока суд да дело, махнули мы в порт, билеты взяли, водочки, погрузились и плывём не спеша. Пароход вроде греческий был, «Титаником» назывался.
Ну, в каюте, как полагается, пригубили за удачный отъезд. Все понимали – дело нам поручено ответственейшие, поэтому нельзя в сракотан ужраться. Пили немного, так что-то грамм по восемьсот на рыло лизнули. А на Ильича глядим, а он кепку на нос сдвинул и храпит. Мы переглянулись. Что-то не так! Открыли его саквояж, точно – там целых три пустых бутылки лежат. С Ильичом всегда так, с виду как все – простой, а лишний литр в тихую завсегда выжрет. В этом он первый, а до всего остального ленивый, спрячется в шалашик, ждёт, пока за него другие дело сделают, потом вылезет, на броневик вскочит, речугу толкнёт, будто сам впереди паровоза бежал. Ленивый до свинства. Потому мы его в шутку Лениным дразним и не обижаемся.
Однако Лев Троцкий с нами ехал, строгий товарищ, говорит:
– Проучить стоит адвокатишку…
За нос Ильича потаскал, по лбу щелкнул, о темя серную спичку зажёг, и, раскурив сигару, предложил раздеть Ильича до исподнего и на верхней палубе посадить, будто он там воздушные ванны принимает. Проснётся наш Ильич, а вокруг аристократы носы воротят, со стыда картавый отчебучит чего-нибудь, а мы вроде, как и ни причём.
– А может его ещё сажей вымазать!
– Или обгадить! – Заорали хором Зиновьев и Каменев. – Подумают, что он сам обгадился, вот смеху-то будет!
Но Троцкий не согласился:
– Нет, товарищи, теоретически, его можно и обгадить, но на практике выйдет не эстетично. Не будем уподобляться буржуям. Будем действовать целенаправленно, без поспешности, этап за этапом: сначала разденьте картавого, потом вынесем его на палубу, а там по обстановке, и филёров берегитесь, кругом бродит тайная «ежовщина», тьфу, то есть жандармщина.
Сказано сделано. Два Льва (Каменев и Троцкий) «на стрёме», мы с «Зиночкой» (с Зиновьевым) Ильича под микитки и на палубу. Апрель месяц, а свежачком так и прохватывает, вдруг как «Старик» (погоняло такое у Ильича было) проснётся раньше времени. Пришлось на скамейку газету «Искру» подстелить, а на неё и тело водрузили.
Только Ильича приладили, а тут жандармы идут по пароходу – патрулируют. Экая незадача, пришлось срочно прятаться. Зиновьев и Каменев так поспешали, что по дороге сами обгадились. А полицаи остановились, глядят на «Старика», шушукаются. Главный их усы подкрутил, глазюками сверкнул, и начал Ильича за плечо сильно трясти, а тот когда его будят с похмела, завсегда сильно злой делается. Не открывая глаз, саданул он кулаком жандарму в нос апперкотом, да ещё ногой в пах наподдал. Пока другие соображали, с кем дело имеют – здорово их покусать успел.
Подняли жандармы тревогу, караул кричат. Буржуи сытые со скуки на палубу повылазили со своими буржуйками и через монокли с интересом принялись ульяновский корень изучать, «фи» говорят не то по-английски, не то по-французски, и носы воротят, но улыбаются. А наш Ильич, как балалайку выхватит, да как пошёл колесом ходить, по струнам плясовую бацает, ногами мелким бесом сучит, матерные частушки поёт. Ну, тут и вся команда собралась, и капитан пришёл.
– Вам, – говорит, – за устроенное безобразие в Ливерпуле сойти придёться.
Однако в пьяном хулигане никто пролетарского вождя не распознал, а буржуи нашему затейнику ещё шапку «зелени» насобирали – умел Ильич любую ситуацию на пользу мировой революции повернуть. А пароход дальше без нас ушёл, к индейцам мы не попали, история пошла своим чередом.
12.04.05.