Сегодня было жарко. Воздух за ночь почти не остыл и при полном попустительстве ветра прокалился к полудню нового дня до немыслимых температурных рекордов. Солнце пекло нещадно. К металлическим поверхностям невозможно было прикоснуться, того и гляди получишь ожог. Листья на берёзах скукожились, трава подёрнулась желтизной. Нужен был дождь, а его всё не было. Земля лопалась, по ней бежала паутина трещин. Всё живое в такое пекло замолкало и лишь изредка, но с каждым новым днём всё чаще, тишину разрывал вой сирен пожарных машин спешащих к местам огненных трагедий. Возгораний становилось всё больше. Горели леса, горели торфяные болота, горели сараи и дома.
По ночам от жмущегося к земле дыма движение машин на дорогах почти прекращалось. Свет фар не мог пробить себе путь в этой белёсой простыне и беспомощно вяз в метре-другом от бампера. Намаявшись за ночь, водители засыпали во время движения днём. И уже к ним спешили кареты скорой помощи, и вновь рвало полуденное пекло завывание тревожных сирен…
…А у реки было хорошо. Зеркало воды без движения застыло, и лишь копошащиеся на его стекле букашки запускали кольца разбегающихся кругов от своих тонюсеньких ножек. Изредка обалдевшая от парной воды рыбина поднималась со дна и в сердцах била хвостом наотмашь, да так, что брызги долетали до берега. Комаров не было совсем, даже в кажущейся ночной «прохладе» они не рисковали подниматься «на крыло», а может ночной дым извёл «на нет» их нудящее племя.
У реки дым почти не ощущался. По сравнению с остальными местами здесь присутствовала некая, почти неуловимая свежесть. На берегу уютно расположилась небольшая компания. Над костерком, на вбитых в землю кольях, держащих металлическую перекладину, покачивался котелок с варевом, источавшим неземной аромат тройной ухи. Чуть в стороне потрескивал древесным углём мангал, из тех, что можно встретить в торговых рядах, экипирующих за денежный эквивалент современных, избалованных цивилизацией «туристов». Нанизанная на шампуры сочная баранина, венчающая его, добавляла свою долю колдовства в витающие в воздухе запахи предстоящей трапезы. Молодая женщина резала зелень и упивающиеся собственным величием томаты. Другая протирала белоснежным рушником столовые приборы. Двое мужчин лениво спорили по поводу того - охладятся ли банки пива, спущенные в речную воду, или напротив, ещё более нагреются. Изредка в их спор вмешивался шум проносящихся по трассе машин. «Федералка» пробегала совсем рядом и с моста, лежащего в пятистах или около того метрах вниз по течению реки, хорошо просматривался этот уютный уголок, приютивший их на пути к дому. Позади была не одна тысяча километров, впереди десяток вёрст и родной очаг. Рядом с ними на берегу остывали моторы двух стремительных даже в статичности красавцев-мерседесов. Эти купе они брали на знаменитой белорусской Автомалиновке, и вот, отмахав за пару дней полстраны, встали на бивуак на подъезде к дому отметить столь удачный вояж, «обмыть» покупки, хорошенько отдохнуть и на рассвете следующего дня завершить путешествие.
Спустя час трапеза была в самом разгаре. Несколько пустых банок из-под «Балтики» уже лежала в картонной коробке, отведённой под отходы. Из салона одной из машин плыли чарующие звуки «классики» в современном исполнении. Компания наслаждалась пищей, природой, отдыхом.
…Свист тормозов, удар, скрежет рвущегося металла разорвали тишину и оборвали ощущение праздника. Один из мужчин бросился на звук дорожной аварии. Второй начал лихорадочно искать ключи с брелоком и, закрыв салон своего автомобиля, проверив дверные замки, пустился следом.
На дороге стоящая на обочине фура мигала «аварийкой». В противоположном кювете её водитель рвал остатки задней дверцы от скомканного куска жести, отдалённо напоминающего автомобиль. Уже все вместе они вытащили из него молодого парня с совсем юной девчонкой. Те были ещё живы и даже находились в сознании, но от многочисленных порезов крошевом стекла, выглядели ужасающе. Страшно было прикасаться к ним, казалось даже малейшее дуновение ветра способно вызвать боль в этих израненных, изломанных телах. Уложив ребят на поляну, вытерев от крови руки, тот, что несколько запоздал с оказанием первой помощи, достал мобильник и, пытаясь набрать «112», объяснял водителю фуры про то, что «как на грех» выпил две банки «9» и теперь не может сесть за руль. Что до городка, где есть полноценная больница «рукой подать», и что «скорая» будет тут через пару минут. А «дальнобой» отвернувшись наблюдал, как в высохший от невыносимого июльского пекла кювет, как-бы на мягких кошачьих лапах спускается белоснежный красавец «Мерседес». Как он неслышно подкатился к лежащим на земле телам, как так же беззвучно открылась дверца в этот роскошный, стерильно-чистый и уютный автомобильный мир.
- Но что рты раззявили, грузим! Быстро!
Спустя мгновение, неслышимый до того мотор, вдруг мощно и басовито рявкнул, все четыре колеса плюнули высохшим грунтом из-под себя, и машина прыгнула подобно уже дикой, необузданной кошке наверх, на полотно трассы. Поднявшиеся следом люди увидели стремительно тающий силуэт на убегающей серой полосе дороги, услышали затихающий рёв могучего мотора…