3. Важнее всего.
I
Кое-что от Дарха в моем доме, правда, осталось: связывающее волю ощущение обреченности. Должно было пройти долгое мгновение, прежде чем я смогла пробиться сквозь него и понять, что это всего лишь навязанное мне чувство.
Такими методами со мной еще никто не боролся.
Но это не значит, что ими меня можно победить.
Я поняла еще очень остро, что даже первый раунд пока не проиграла, но проиграю с секунды на секунду – если не попытаюсь спасти птицеящера и таким образом признаю могущество Дарха. Перебьется. Он вправе мстить мне, однако расплачиваться за свои грехи чужими жизнями я не намерена.
Мысленно чертыхаясь, я вцепилась в еще теплое искалеченное тельце…
Я действовала так, как привыкла за сотни раз исцелений, так, как получалось уже автоматически, но руки почему-то не нагревались, энергия не проникала в тело малыша, и его жизнь ускользала из моих пальцев…
«Включи сердце», — шепнул кто-то мне в ухо.
Взведенная неудачей, я чуть не заорала, что именно этим занимаюсь, но тут же поняла, что дух говорит о МОЕМ сердце. Вот зачем оно нужно!
Я мысленно сжала его, и оно сразу послушно забилось. Ладони наполнились целебным теплом, и сердце птицеящера, сначала слабо и медленно, забилось тоже. Одновременно стали восстанавливаться сожженные ткани, и вскоре его сердцебиение выровнялось.
Я не проиграла.
Теперь пора думать. Дарх подкинул мне много информации для этого.
Радовало только одно: за Командора бояться не стоит. Угробив Жадного Бога, он перестал быть любимой жертвой всех богов вообще. Больше никаких подлянок они ему не сделают.
Остальное не радовало. Дарх способен пробивать каналы в пространстве, значит – появляться и исчезать внезапно… Тут что-то не то. Каналы Острова контролируются Королевой и ее духами – его должны были заметить. Или Королева заодно с ним, что на нее не похоже, или… Точно! Он прошел через третий портал с монстриками! Скорее всего, он и был тем, который улетел в сторону океана. Конечно! Он пролетел вдоль скалистого берега, потом развернулся и заявился ко мне домой. Капитан-Командор говорил, что боги могут менять облик. Тогда и всю свору сюда согнал он, для прикрытия… Из-за его стремления встретиться со мной пострадали парни.
Дарх пользуется услугами духов. Они, невидимые, могут оказаться везде и тоже способны пробивать пространство. Мне надо точно выяснить, что это за сущности и научиться их видеть. По возможности – обезвреживать (подходящее слово, мне понравилось).
А пока мне лучше ничем не выдавать самое важное, чем бы и кем бы оно ни было. Визиты к маме исключены.
Да, до смерти жилось легче…
В задумчивости я не заметила, как тело подопечного перестало принимать мою энергию, и опомнившийся птицеящер теперь жмурился, тихо млея от ласкового тепла. Похоже, его придется носить с собой – во всяком случае, до того момента, когда мы навсегда расстанемся. Найти бы что-нибудь, свободное от богов. Если только другая планета…
Кто-то остановился на пороге.
Кто-то, кого я могла узнать, не глядя. Даже спиной.
Потому что он был важнее всего.
II
Чтобы не встретиться с ним взглядом и не выдать себя, я стала излишне тщательно разглаживать крылья птицеящера.
Духи отлично разбираются в эмоциях и мгновенно все поймут – я сама приговорю его к смерти. Кажется, для всех, кто может видеть эмоции, я начинаю сиять в присутствии Германа. Как сдержать это сияние? Вроде бы, в какие-то моменты мысли о нем не доставляли мне удовольствия… Да, точно, я была на него обижена.
Надо срочно обидеться вновь. За что я раньше обижалась? За то, что он установил дистанцию между нами. Господи… Сейчас, когда исполняется моя единственная мечта, когда он сам ко мне пришел, я должна его оттолкнуть!
— Ася, — позвал он.
Закусив губу, я подняла на него глаза, стараясь смотреть мимо.
Ему и без этого было не очень уютно. Среди множества его талантов нет артистического, и, долгое время запрещая себе со мной общаться, ему было трудно изменить поведение.
— Я должен тебе кое-что объяснить, — так и не услышав ответа, начал он.
Когда непослушное сердце стукнуло мне в ухо, я поняла, что нужно сделать – остановить его, но спешке выбрала неудачный момент, и оно замерло, сжавшись.
— Не должен, — с усилием вдохнув, отрезала я.
Герман всматривался в мое лицо, не понимая, что делать дальше, а мне не хватало сил сказать единственное возможное сейчас слово – «уходи».
— Я хочу тебе кое-что объяснить, — с нажимом сказал он.
— Я не хочу слушать, — соврала я.
Ложь – это то, чего нет. Ей нельзя посмотреть в глаза. Но она способна причинить такую боль, которая ни одной правде не снилась. Такой вот парадокс.
Больше всего на свете мне хотелось услышать те несколько слов, что он собирался сказать. Я знала, какими они будут – мне говорили другие и собственная интуиция, но знание это ничего не значило. Только произнесение их вслух, равносильное заклинанию, прогоняющему чары отчуждения, придало бы им силу бытия. Но от этого мое сердце дрогнет. Его излучение станет неконтролируемым. И всё.
Пусть уж лучше будет жив. Хоть с Элей, зато жив.
— Что ты делаешь? — тихо спросил он.
— Лечу птицеящера, — небрежно пожав плечами, ответила я.
— Это детеныш черного дракона, — поправил он.
Ого. Не зря эта плоская мордочка показалась мне знакомой.
Пациент, конечно, уловивший, что говорят о нем, открыл один глаз. Драконы умные, во всяком случае, взрослые. Может, удастся его убедить держаться рядом?
— Лечу детеныша черного дракона, — согласилась я.
Герман попытался подойти ближе, но я напряглась так, что он остался, где стоял.
— Ася, что случилось?
Сердце судорожно дернулось, и я опять прикусила губу.
— Он сломал крыло.
— Я не об этом. Что случилось, пока тебя здесь не было?
Я набрала побольше воздуха – как Дарх перед ударом – и весело, без намека на обиду, хмыкнула.
— У тебя завелась подружка.
— Ты не так поняла, — быстро возразил он, но запнулся. — Нет, ты все поняла, я вижу. Ты просто не хочешь ей навредить. Я скажу, чтобы она ушла.
— Зачем это?! — заспорила я. — Такая классная девчонка!
Он снова недоуменно замолчал.
Я рассматривала дракончика. Потекли минуты.
Упертого ученого непросто сбить с толку: он умеет четко ставить задачи и отбрасывать лишнее на пути к их решению… Тихо, но твердо он повторил:
— Ася, что с тобой случилось? Я вправе это знать.
— Нет, — конечно, ответила я. — Не вправе. Это не твое дело.
Кроме нас, троих осязаемых, в доме еще кто-то находился: как минимум, тот, кто подсказал мне включить сердце, и очень возможно, какой-то дух Дарха. Знать бы точно! Почему дух Королевы молчит, не говорит, есть ли чужие? Его уже нет, умчался с докладом о пробитой Дархом пространственной дыре? Логика духов непостижима, рассчитывать на них не приходится.
Поэтому я сказала очень четко, отделяя слова:
— И мне нет дела до тебя. Мне все равно, где ты и с кем ты.
Не слишком глупый человек заметил бы нарочитость, но прислуживающие духи не умные.
— Тогда почему тебе так больно? — вдруг спросил Герман.
В этот момент сердце снова трепыхнулось, и кровь бросилась мне в лицо.
— Вовсе нет, — выдавила я.
— У тебя губы бледнеют, когда тебе больно, — объяснил он.
Ах, да. Он же думает, что знает каждый сантиметр моего тела. Это, кстати, и в самом деле обидно.
— Ничего у меня не бледнеет, — с натуральным раздражением буркнула я.
И снова потекли минуты, пока я не могла заставить себя сказать: «Уходи».
Наконец, он сам это понял, отступил на шаг назад и повернулся к двери. Это было мучительно медленно…
— Значит, у нас проблемы, — сказал он то ли себе, то ли мне, и ушел.
III
Ну я и влипла.
Стараясь держать драконеныша на быстропреодолимом расстоянии, я огляделась в поисках перевязочного материала. Стебли, образующие стену веранды, уже доросли до крыши и начали деревенеть. Я аккуратно отломила подходящую по изгибу ветку, а вытекший сок сгустила пальцами.
— Пару дней летать не придется, — предупредила я, прилаживая ветку к сломанной косточке и скрепляя их друг с другом сгущенным соком, как клипсой.
Чтобы сок застыл, пришлось сильно охладить его ладонями.
Отпущенное на свободу, сердце заколотилось бешено, и я сделала несколько глубоких вдохов и медленных выдохов, чтобы его угомонить.
Можно ли убить бога?
Ну и мысль!
Я никогда не убиваю, даже если защищаю кого-то. Неужели придется? Нет, просто не могу.
Кто такие боги? То есть, существа, называющие себя богами?
Мне нужно с кем-нибудь посоветоваться. На Командора я была зла за его молчание и манипулирование моими эмоциями, и не хотела с ним общаться. Найдется другой способ узнать – я должна наконец-то поговорить с Королевой. Как?
Она держит связь с Тимом. Ох, и огребу же я от него!..
Хочется – не хочется, а нужно идти в форт.
Дракончик, с интересом осматривая дом, присел на все четыре лапки. Здоровое крыло он компактно сложил на спине, а больное держал на весу. Оставлять его дома нельзя.
По сути, я ничего не знаю об этом существе. Да, на спинах кого-то из его родственников я провела незабываемые минуты, они меня понимали и доверяли мне, но то были взрослые особи, возможно, прирученные.
Я молча подставила палец ему под подбородок: лизнет, укусит, дыхнет пламенем?
Дракончик посмотрел мне в лицо, прикрыл глаза и положил на мою ладонь мордочку. Ну, наверное, мы подружились.
— Нам теперь надо будет везде ходить вместе, — сказала я. — Придется найти какую-нибудь корзинку или сумку…
Ни то, ни другое не было бы для него удобно. Необходима какая-нибудь одежда с капюшоном, в котором он мог бы устроиться у меня на спине – идеальный вариант, так у меня будут свободны руки, а ему обеспечится хороший обзор.
Я распаковала свой багаж и разыскала то, что нужно: джинсовую безрукавку, еще из прошлой жизни, теперь слегка коротковатую, капюшон которой, пришитый от пройм, служил просто украшением. Не без удовольствия расставшись с черным костюмом, я переоделась в эту безрукавку и широкую белую юбку, после чего присела спиной к гостю:
— Залезай!
Он быстро взобрался передними лапками мне на плечо, а задние и все, прилагающиеся к ним, части тела, разместил в капюшоне. Здорово, что драконы такие умные!
…А капюшон – такой большой. Крылья и половина хвоста всё же не влезли и эпатажно торчали наружу. Косу мне пришлось свесить на грудь. Это было непривычно и, соответственно, неудобно. Отрезать бы ее…
В таком виде я заявилась в форт.
Все общество Острова собралось в зале на втором этаже. Очевидно, обсуждалось вторжение. Когда я поднималась по лестнице, Тим уже отдавал предсказуемые и логичные распоряжения: контролировать все спрогнозированные сквозняки и разложить вблизи каждого портала необходимое количество щитов. Я подождала на лестнице, пока собрание не закончится, и вошла в зал, только услышав шум отодвигаемых скамей, стараясь держаться ближе к стене, чтобы не привлекать внимание. Однако уже через два шага я столкнулась лицом к лицу с Элей.
Секунды две мы рассматривали друг друга, и эта непродолжительная немая сцена не ускользнула от внимания присутствующих. Моментально воцарилась внимательная тишина.
«Ну милое ведь личико, — успела подумать я. — Почему же она мне так не нравится?! Неужели я ревную?»
— Какая мерзость! — торжествующе-громко сказала Эля, с подходящим по смыслу выражением отвращения в больших голубых глазах, глядя на дракончика.
— Какая прелесть! — сейчас же с восторгом крикнула Валя.
Довольно грубо подвинув Элю, она принялась рассматривать моего подопечного со всех доступных сторон. Галя и Аля оттолкнули ее еще дальше и чуть не перетолкались сами, дотягиваясь до драконьих крыльев и хвоста.
— Надо же, какие они лапочки, когда маленькие!..
— Чудный малыш!..
— Ну, кусни, если хочешь, гладенький!..
— Ой, какие тоненькие коготки…
— Какие красивые глазки…
Парни, вытягивая шеи, разглядывали «прелесть» из-за голов девчонок. Могу поспорить: они в тот момент жалели, что не являются маленькими черными дракончиками. Эля куда-то ретировалась.
— Крылышко поломал, да? Воробышек сладкий! — совершенно искренне восхищалась Валя. — Ась, ты нам его не оставишь, а? Мы тут все вместе за ним поухаживаем!
— Нет, — отогнав сразу вообразившуюся сцену, как Дарх метает в форте молнии направо и налево, быстро ответила я. — Он уже очень ко мне привязался.
— У-у, как жалко, — надула губы Галя.
— А что с чертом? — спросила я.
— Да что ему сделается? Здесь он, в подземелье сидит, — разочарованно ответила она.
— Ася! — громко позвал Тим.
Девочки замолчали и расступились. Голос Тима звучал сердито, и я автоматически, вопреки здравому смыслу, почувствовала себя виноватой. Вздохнув, я подошла к нему близко и потупила взгляд. Такая демонстрация покорности не обманула Тима, но и сердиться он больше не мог.
И тут я краем глаза заметила Германа. Он стоял у окна и смотрел на меня, а рядом с ним пристроилась Эля. Сердце, стоп.
Вероятность присутствия здесь враждебных духов была ничтожной, ведь в форте – командном пункте островитян – постоянно находился какой-нибудь дух Королевы, но, не зная этого точно, я не могла рисковать. Мне уже случалось расплачиваться за свою неосторожность, – это был поучительный, но жуткий опыт, который не хочется повторять. Вот и сейчас – я не вижу вообще никаких духов, может быть, те, которые свои, в туалет вышли, или какие у них еще могут быть неотложные нужды, а чужие ловят каждую мою эмоцию?
— Ты мне нужен, — начала я, обращаясь к Тиму.
— Ты мне тоже, — перебил он.
Время терпит.
— Я тебя слушаю.
Тим сжал челюсти. При всех заводить разговор на волновавшую его тему он не мог, хотя тема волновала не только его: на нас смотрели и нас слушали. Мимо моего плеча он метнул мрачный взгляд на Элю. Я осторожно вздохнула, что должно было означать смирение и спокойствие. Взгляд Тима, возвращаясь ко мне, задержался на дракончике, и он вдруг заулыбался:
— Ты бы видела эту морду!
Я не сразу поняла, о ком он. Морду дракончика я и вправду не видела – она лежала у меня на плече, и доступен к обзору был только профиль. Наверное, она выражала что-то очень забавное.
— Как ты его назвала? — спросил Тим.
— Еще не назвала, — призналась я.
— Назови Самсоном. По-моему, самое то для дракона.
— Хорошо, — согласилась я, — Сасик.
Народ засмеялся, а дракончик коротко коснулся лбом моей щеки.
— Тёмке какая-то тварь содрала скальп, — Тим перешел к делу. — Что могли, пришили, но на лбу… Заживет, конечно…Пластические хирурги из нас никакие.
Раньше я бы даже договорить ему не дала – тут все ясно, это мое. Но сейчас противовесом красоты Артема была его жизнь, и я не смогла ответить сразу.
— Мне очень надо поговорить с Королевой. Помоги ее найти.
Тим удивился. Но по тому, как тихо я говорила, он правильно оценил серьезность моей просьбы.
— Зачем? — так же тихо спросил он.
— Секрет, — непроизвольно насупившись, ляпнула я и поняла, что необходимость скрывать так много вскоре доведет меня до нервного истощения. — Тим, я, правда, не могу сказать.
Тим выжидательно молчал. Мою спину грел взгляд Германа.
Я пустила в ход не самый честный прием:
— Капитан-Командор бы мне поверил.
Тим улыбнулся, сдаваясь:
— Точно?
— Угу, — кивнула я.
— Идем!
Он повернулся и вышел из зала в дальнее крыло форта, туда, где я еще ни разу не была. Надеясь, что Тим ведет меня, куда надо, я пошла следом, и за нами потянулось еще несколько человек.
Но Королевы там быть не могло. Она вообще обитала не в форте – это я знала доподлинно. Там, дальше зала по коридору, были только казармы, в смысле, жилые помещения парней, и…
Лазарет. Тим привел меня в лазарет. Прямо к кровати Артема. Такой вот у него способ добиваться цели. Что ж, значит, Артем для него сейчас важнее всего.
Артем спал, видимо, находясь еще под действием общего наркоза. Уверенные в моей помощи, наши медики даже не стали перевязывать ему голову – и не прогадали. Мои руки сами потянулись к аккуратно зашитой ране.
Черт. Это все равно, что поставить перед алкоголиком стакан с водкой. В эти мгновения, глядя на неровный, разделивший лоб пополам вдоль линии роста волос, разрыв, на дыру в коже над виском, я поняла, что лечение «наложением рук» – вовсе не благо, не чудесный дар, а болезненная потребность, ради удовлетворения которой я могу рискнуть многим.
Я не устояла. Я протянула к ране ладони и попыталась мысленно их нагреть. Пшик. Сердце-то замерло. Благодаря Белому Старшему, в рационализаторском порыве изменившему систему кровообращения в моем теле, я теперь могу жить без сердца, но излучать исцеляющую энергию – нет. Тут бы и остановиться, но азарт, страстное желание, понятное и алкоголику, и игроману, перекрыло пути к отступлению.
В лазарет за нами с Тимом набилось человек десять: все врачи, включая Германа, и сочувствующая публика, включая Элю. Это еще больше усложняло мое и так незавидное положение. Я растерялась, и от растерянности сделала глупость.
— Герман, выйди, пожалуйста, — сказала я.
Сказать, что все удивились – это не сказать ничего. Произнесенные слова звучали резко, чего Герман, конечно, не заслужил, и объяснение им со стороны подобрать можно было только одно – присутствие Эли. Моя ревность. Черт.
Наконец осознав, что сказанное ему не послышалось, Герман покинул лазарет. За ним, даря всем лучезарные улыбки, вышла Эля.
IV
Пришедшая издалека мысль ударила очень больно – именно так, как он и предполагал. Лицо-маска, послушное командам, не изменило выражения, но кисти рук непроизвольно сжались в кулаки.
От внимания Димы, с интересом изучавшего нового капитана, этот быстрый жест не ускользнул. Обострившаяся за последний год интуиция подсказала причину внезапной настороженности командира – ее могла спровоцировать только угроза чему-то очень важному.
— Что-то с Асей? — проверяя интуицию, спросил он.
Живя на Земле, он бы остерегся лезть в чужое личное пространство, тем более – начальственное, но маленькое сообщество Ветров, как волчья стая, пользовалось своими собственными, другим непонятными, этическими нормами, и почти ничего личного ни у кого здесь не было. Дима не сомневался, что получит ответ.
— Да, — после небольшой паузы услышал он. — Она узнала, что случилось с Великими Правителями, и какова в этом моя роль.
— Кто ей сказал?
Командор Ветра, не вставая с кресла, повернулся к Диме, что означало заинтересованность в разговоре.
— Не показала. Какой-то божара, наверное. Их тогда много устроилось смотреть.
— Он ей угрожает?
— Не знаю. Она закрылась от меня.
— Обиделась? — подключился Антон.
— Очень похоже.
— Предлагаю навестить Землю, — сказал Георг.
— На Земле слишком много людей, — авторитетно возразил Дима. — Там очень сложно за кем-то следить.
— Тем более, если кто-то этого не хочет, — добавил Командор. — Ася никогда не просит о помощи и не любит делиться своими врагами.
Ветры задумались, не сводя глаз с Командора. Им нравилось говорить и слушать про Асю, хотя никто не пытался объяснить себе природу этой симпатии.
— И что теперь – просто сидеть и за нее бояться? — озвучил общие мысли Антон.
«Да» – был единственный правдивый ответ. Но Командор ответил иначе:
— Привыкай.
В конце концов, островитяне привыкли. Да и ей все же до сих пор удавалось выкручиваться. Проиграла-то она в схватке с чужим врагом. Кстати, интересно, а смог бы Жадный Бог проклясть ее, а не Германа?
Командор обратился к Диме:
— Почему ты назвал ее котенком?
Это было уже очень личное, но откровенность за откровенность, и Дима спокойно ответил:
— Мы танцевали вместе. Вальс. Я держал ее в руках. От этого было странное ощущение, очень приятное. Так бывает, знаешь, когда гладишь какого-нибудь пушистого зверька и смотришь на него: как он щурится, начинает доверять. Хотя, вообще-то, я раньше не понимал, почему люди на кошек умиляются.
Ветры тоже не понимали, но верили, что так бывает. Помолчав, Дима задал вопрос, который давно его интересовал:
— А как вы на Земле встретились?
Размышляя, с чего начать, Командор вдруг с неопределенной интонацией произнес:
— Я держал ее в руках.
И он рассказал. Не только об этом, но и вообще обо всем, что приключилось с ним на Земле. Они с Ветрами стали одним целым, и эта часть его прошлого не должна была оставаться тайной. Оставлять ее в тайне, пожалуй, даже опасно.
— Землю мы все же навестим, — обдумав во время собственного рассказа вероятности, решил он. — Но с другой целью.
Ветры внимательно слушали – все, кроме Димы, который с некоторой болезненностью осознавал, что очень многое на Земле проходит мимо землян. Он очнулся от размышлений, лишь услышав имя своей сестры:
— Консула Земли никто не поставил в известность о нынешнем местонахождении Дины. Сообщества, входившие в Конфедерацию, конечно, направили своих представителей с информацией о случившемся с Великим Магистратом, но официально определиться с положением Дины они, я полагаю, не догадались.
Ветры, бывшие гвардейцы, переглянулись. Им хотелось посмотреть на планету, которая для многих из них была родной.
V
— Эльвина, почему ты все время ходишь за мной?
— …Ну…
— Тебе это обязательно?
— Ты хочешь побыть один?
— Ответь, пожалуйста.
— Хорошо, я тебя оставлю.
— Стой. Ответь.
— Что?
— Почему ты все время ходишь за мной?
— Ну… не все время.
— А когда ходишь – зачем?
— Тебе это неприятно?
— Я хочу знать, зачем ты это делаешь.
— Раньше ты не спрашивал…
— Сейчас я спрашиваю.
— Я… хочу заботиться о тебе. И твоей команде.
— Мы все сами можем о себе позаботиться. Того, что делают другие девочки, вполне достаточно.
— Но раньше тебе нравилось, что я вам помогаю!
— Разве я так говорил?
— Нет… Но… Ты не спрашивал, зачем. Что тут плохого?!
— Из-за того, что ты часто находишься рядом со мной, кто-то может принять нас за пару.
— Что тут плохого? Ты меня стесняешься?! Скажи! Стесняешься?!
— Я не хочу, чтобы нас считали парой.
— Я… чем-то плоха для тебя? Скажи, что надо изменить? Одеваться по другому? Похудеть?
— Так. Я думал, это все знают, и ты могла понять: мне нужна только Ася.
— Но ведь ты ей не нужен! Она не любит тебя!
— Возможно. Это не важно.
— Вы не вместе! Почему мне нельзя быть рядом с тобой?
— И тебе все равно, что я люблю другую девушку?
— …Да, это не важно.
— У тебя нет гордости?
— А у тебя?
— Я не хожу за Асей по пятам. Хочу, но не хожу.
— Значит, да. У меня нет гордости. Я… тебя люблю.
— Эта информация не представляет для меня интереса. И я прошу тебя больше за мной не ходить.
— …Ты… ты…
— Вот теперь правда – ты обижена. А говоря «люблю», ты врала.
— Почему ты так думаешь?
— Когда любят, смотрят иначе. Ты никогда никого не любила.
— Герман! Ребята, почему вы здесь стоите?
— Привет, Валера.
— Ася нас выгнала!
— Ася меня попросила выйти. Она залечивает Темину голову.
— Ясно… А чем ты ей мешал?
— Не объяснила.
— Представляешь, просто выгнала, и все!
— Эльвина, я в сочувствии не нуждаюсь. Пока, Валер.
— Пока.
— Ты куда?
— Зачем тебе знать?
— Я с тобой!
— Нет.
— Но я еще хочу тебе сказать…
— Говори сейчас.
— Не могу… при…
— Ты меня задерживаешь.
— Ладно, Герман, я пошел в лазарет, посмотрю, что там делается.
— Эльвина, я тебя слушаю.
— Может быть, я, когда люблю, смотрю не так, как другие. Ты не знаешь всех людей и не должен судить о моих чувствах по чужим глазам. Я прошу: позволь мне доказать. Мою любовь.
— Как ее можно доказать?.. А. Не пытайся сделать то, о чем пожалеешь.
— Пожалею?
— Гм. Короче, нет.
— Да от тебя-то что убудет?!
— Пока!
— Линка? Куда это Герман пошел? Вы поссорились?
— Нет, Валька. У него просто дела срочные. На «Тайне».
— Да? А мне показалось, вы спорили.
— Ну что ты! Он просил меня пойти с ним, а я думаю, что кто-то должен подежурить у Артема. Мы с Германом никогда не ссоримся.
— Угу. Кроме тебя, некому. В форте сорок человек, плюс четыре медика. Да после Аськиного лечения Артем просто встанет и пойдет.
— Что за бред! Помешались вы на этой Аське, что ли! Тоже мне, принцесса… Такое чувство, что только мы с Германом и видим, кто она на самом деле.
— Кто?
— Да никто!
VI
Когда я закончила, Сасик перевалился через плечо и уселся у меня на коленях. Устал в одном и том же положении находиться, бедолага. Артема я теперь тоже буду везде с собой таскать? Боюсь, он не согласится. Тогда придется навести на него глубокий сон, чтобы хоть не исчез из моего поля зрения.
— Выставь здесь охрану! — прошипела я в лицо Тиму.
— В чем дело? — довольный результатом своего обманного маневра и еще не сообразивший, что я говорю серьезно, спросил он.
М-да, не Командор. А ведь был хорошим парнем.
— Больше тебе от меня ничего не нужно?
— Да что с тобой?!
— Значит, не нужно. Тогда до встреч.
Я подхватила Сасика на руки и встала. Далеко мне не уйти, но до кухни спуститься пока можно.
— Ты ведь хотела пообщаться с Королевой?..
— До сих пор хочу. Ну и что?
Тим, наконец, сменил маску самоуверенного начальника на нормальное человеческое лицо. Сделав знак, чтобы за нами никто не пошел, он взял меня под локоть и вывел из лазарета в дальний конец коридора.
— Что-то случилось?
Это уже был прежний Тим, стремящийся всех понять и решить все проблемы. Поэтому я ответила:
— Случилось. У меня неприятности. Очень крупные. Сказать не могу – разболтаешь, кому не надо, а помочь – все равно не поможешь.
— Быть не может…
— Тим, прежде чем решить, могу я тебе рассказать, или нет, мне надо поговорить с Королевой.
До него дошло, и он встревожился:
— Это как-то связано с Германом?
И почему он не верит, что я не могу сказать больше, чем уже сказала? Духам ни к чему слышать упоминание этого имени.
— Нет, он ни при чем. Вообще забудь эту старую историю: я увидела его и поняла, что он мне не нужен. Со временем, знаешь ли, все меняется.
Тима перекосило. Почему-то он принял мои слова, как личное оскорбление. А что делать? Я же не могу допустить, чтобы Тим, обсуждая весь этот трагифарс с Германом, попытался его обнадежить. Это опять же могут услышать чужие духи.
Ну вот, из-за чертового Дарха я теряю еще одного друга. Да знаю, знаю, что я это заслужила! Все равно тяжело…
— Ася, Ася, — начал Тим предостерегающе, будто я пошла вдруг куда-то не туда и вот-вот упаду в яму. — Есть вещи, которые не меняются!
— Я изменилась. Так ты устроишь встречу с Королевой?
Тим выглядел очень расстроенным. Кажется, многие его представления о должном покоились на вере в неизменность нас с Германом.
— Любой может сам напроситься на встречу с Королевой, — буркнул он. — Под этим местом, де мы сейчас стоим, на первом этаже форта есть дверь. За ней – личные покои Ее Величества. Так что хоть сей момент.
Я не сразу сообразила. Личные покои Королевы – это на самом деле другой мирок. За дверью мог быть только некий постоянный сквозняк, две постоянно совмещенные дыры в тканях пространств. Дыры, как я давно поняла, имеют форму вертикальной щели, очень длинной, начинающейся глубоко внизу и заканчивающейся высоко вверху, поэтому, переходя по совмещенным дыркам-порталам в наколдованные мирки, нередко приходилось прыгать, падать или карабкаться – из-за разности уровней поверхностей. Войти в покои Королевы я наверняка могу и отсюда, через дверь второго этажа, но, скорее всего, мне надо быть готовой к падению.
— Выставь охрану у Артема, — повторила я. — Человека четыре.
И толкнула вперед деревянные створки. С нашей стороны за ними был балкон, но, шагнув вперед, на него я не попала. Вместо этого, со Сасиком на руках, я резко ушла вниз, и только благодаря тому, что была готова, приземлилась на ноги. Сасик от неожиданности хлопнул здоровым крылом.
VII
В общем, чего-то похожего я и ожидала: широким кольцом нас окружили высокие беломраморные стены, где-то очень далеко вверху непривычно упиравшиеся в ярко-синее небо вместо крыши. Присмотревшись, я поняла, что мы попали в целый лабиринт из белых стен, в котором было не сразу понятно, где заканчивается одна стена и начинается другая, а впечатление округлости помещения нарочно вызывает спиральный узор на полу, выложенный из красных и голубых плит. Очень похоже на храм. Впрочем, мне знакомы Королевские амбиции – для нее в самый раз.
Ясное дело, ничего и никого не видно.
— Ваше Величество! — крикнула я в мраморный лабиринт.
Обитель духов была построена людьми. Старательными, умелыми, способными находить и подчеркивать красоту камня, не боящимися тяжелой работы. На постройку этого сооружения наверняка ушла уйма времени и сил – ради чего? Что самовлюбленный дух по имени Сидони, предпочитающий титульное обращение, дал взамен?
Мы привыкли представлять себе Королеву человеком, и, играя по ее правилам, относиться к ней скорее снисходительно, чем боязливо, и она, обладающая немалым влиянием на людей из других мирков и слабых духов, легко прощала нам это. Мы все считали себя ее любимчиками, ведь очень часто она использовала свое влияние на других нам во благо, а нас никогда не заставляла работать в чужих интересах.
Мы с Командором были ей зачем-то нужны, причем она привлекла нас к себе (его – помощью, меня – силой), не зная о нашей действительной сущности, то есть пугать вероятных врагов союзом с Детьми звезд, как инопланетные человеческие расы, она не собиралась. Она, безусловно, разглядела наши потенциальные силы, но как она намеревалась их применить?
Как было хорошо раньше, в прошлой жизни, когда эти вопросы меня не беспокоили, когда все происходящее я воспринимала как данность и не хотела ничего менять, потому что не чувствовала опасности! Как ребенок, абсолютно уверенный в родительской защите, я не сомневалась в своей безопасности на Острове. Теперь уж точно – детство кончилось. Такого мира, какой есть, недостаточно, его уже хочется изменить.
— …я мало тебе помогла, — прервал мои размышления низкий голос Королевы, и я испугалась, что прослушала что-то важное.
Но нет. Как бы глубоко я не зарылась в мысли об изменчивости мира, упоминание Дарха вывело бы меня из любого транса.
— Прошу, расскажите мне о богах и о Дархе, — громко попросила я.
— При определенных обстоятельствах оно сработает… Как бы там ни было, у тебя есть еще одно средство защиты.
Она со мной разговаривает или с кем-то другим? Но больше никого живого, в смысле, белкового, здесь не было, и только ради меня ей стоило производить звуки. К тому же, складывать их в русские слова.
— Дарх действительно может следить за мной везде, и даже на Острове?
— Дарх еще был человеком, когда ему пришлось погибнуть… За это он тебя и ненавидит…Он умер не так, как нужно, чтобы стать богом… Бог-покровитель Дарха воскресил его, пожалев затраченных на трансмутацию сил…
— Так он тоже воскрешенный?! Обалдеть! — не сдержалась я. — Простите, Ваше Величество… А чем он отличается от полноценных богов?
— Долго, долго он обретал божественные возможности, и не пройдет этот путь до конца никогда уже… За это он тебя и ненавидит… Он не знает, что подводную лодку разрушил Герман, а не то давно убил бы его… Ему не хватает разумности.
Хотя я не получила ответа ни на один из своих вопросов, беседа уже оказалась крайне информативной. Недобог, значит…
— То есть он психопат?
Тишина. На долгие мгновения странное место накрыла абсолютная тишина. И даже слабый ветер перестал обтекать мои плечи. Сасик выразительно посмотрел на меня, и я подумала, что должна была его покормить перед тем, как лезть в эту кроличью нору. Он ведь, наверное, только недавно вылупился, бедный малыш… Ничего, накормлю сразу после окончания аудиенции, а сейчас, не смотря на тишину, она еще не закончена.
Драконеныш вздохнул и довольно ловко забрался в капюшон.
Устав стоять, я села на пол.
— В Дархе осталось много человеческого, — вдруг информировала Королева и снова замолчала.
— Это хорошо или плохо? — уныло уточнила я.
— Ему служат всего два духа, — сильно изменившимся, торжественным тоном сообщило Величество.
Раньше я мало общалась с Королевой, и она мне казалась более последовательной. Стало быть, такие тут правила.
— На Острове чужих духов замечают не всегда. Я приказала усилить наблюдение за субпространствами.
Это уже больше похоже на ответ. Не разрешивший ни одного сомнения, впрочем.
Однако Королеву прорвало:
— Ты вовремя пришла. Мои духи делают для тебя проходы, — вновь другим тоном, несколько более повелительным, сказала она, и я почувствовала, что разговор пошел уже не о Дархе.
— Куда? Зачем?
— Опасность близится. Я сделала все, что могла, но этого, возможно, мало. Прошу, подготовься.
— К чему? — в ее последних словах притаилась заразительная тревога, но мне трудно было допустить мысль о еще какой-то опасности, кроме Дарха.
— К волшебникам. Если попросишь убедительно, они помогут тебе обрести умения.
И опять тишина. Но иная. С пустотой. Королевы здесь уже не было.
Стоило мне понять это, как у меня сильно закружилась голова, и кто-то шепнул в ухо:
— Зачем ты пришла?
Сразу за этим стало ясно, что больше я тут ничего не поймаю, и мне очень захотелось побыстрее уйти.
VIII
Первым, кого я увидела, пройдя сквозь дверь, был Тим.
Он стоял, подперев спиной стену, и ждал меня. Его расслабленная поза, вкупе с ухмылкой, оповещала: «Я так и знал». Я боком, чтобы не потревожить Сасика, прижалась к стене рядом с ним.
— Ну как? — с ироничным интересом спросил Тим, продолжая смотреть мимо нас, на дверь. Кроме иронии, в этом вопросе едва заметно сквозила горечь.
— Спасибо, — ответила я.
Он перевел на меня колючий серый взгляд, увидел мою растерянность и холодно, без сочувствия, объяснил:
— У духов сложные отношения со временем. Для них оно нелинейно. Королева готовится к каждому разговору с нами, синхронизируя свою речь, вопросы и ответы, особенно если находится не на Острове. К беседе с тобой она не была подготовлена, и, похоже, тебе она мало что дала.
Головокружение прекратилось.
— Спасибо, — снова сказала я.
Тим пересилил свою обиду, чтобы сообщить мне эту важную деталь. А обижен он был так, как обижаются только на близких людей… Если бы я сейчас позволила себе спрятаться от невидимых врагов за его широкой грудью, да просто дала понять, что ищу у него помощи, эта обида прошла бы в тот же миг.
От невозможности сделать так я почувствовала себя закованной в кандалы.
— Она говорила о какой-то опасности.
Тим кивнул, вновь отворачиваясь.
— Похоже, скоро случится то, ради чего она всех нас здесь собрала и тренировала. Но «скоро» по меркам духа…
Он не договорил. Не было необходимости.
Глава 4: http://www.proza.ru/2011/06/03/1333