Саломея

SALOME by Charles L. Mee

У меня была подруга:
когда она встретилась со своим будущим мужем
он был очень занят молодыми девушками.
Все время.
Пол. Его звали Пол.
Разглядывал их фотографии.
Разглядывал их на улице.
Ей было странно видеть это.
И, потом, когда она в первый раз помогла ему усадить девушку в машину,
чтобы привезти ее домой,
она вся,
моя подруга вся,
о да,
ее трясло,
желудок, скрученный узлом,
то чувство больной радости.

После этого все было легче.
Не так, чтобы ее уже не трясло,
но уже никогда так, как в первый раз.
Первый раз – всегда по-другому, во всем.
Я знаю,
все знают.

Вы можете сказать,
я никогда не сделаю такого –
откуда Вам это знать?
Вы скажете: потому что я не такой человек.
Но Вам это неизвестно.
Потому что когда, однажды, Вы что-нибудь сделаете,
и лишь тогда Вам станет ясно, какой Вы человек.

[она улыбается]

Вот перед Вами женщина,
Вы видите, какая она,
и Вам кажется, что можете сказать, о да,
это неизбежно,
что она стала такой,
Вы расскажете, как она стала такой,
что она могла стать только такой,
потому что Фрейд ла-ла-ла,
и социальная динамика,
ее происхождение ла-ла,
смотреть в прошлое – так просто,
все теории оценки прошлого – непробиваемы,
а Вы все равно этого не знаете,
и Вам этого не узнать –
она могла бы стать кем угодно из сотен людей
прежде, чем она прожила бы свою жизнь,
вот такое наше время.

Ребенком
я думала об этом столько раз.
Сначала был вопрос,
может ли у женщины быть несколько мужей в одно и то же время,
или только один, и потом другой?
А затем, с течением времени,
я стала думать о том, сколько детей может быть у женщины.
А потом,
через несколько недель после того, как я потеряла девственность,
у меня был групповой секс.
Нас было всего пятеро,
три парня и две девушки.

[она замолкает и улыбается –
светлой, очаровательной, невинной улыбкой]

Мы заканчивали наш обед в саду
на холме над Лионом.
Был июль или июнь,
было жарко,
и кто-то высказал, что нам бы снять одежды
и прыгнуть в пруд.
Я услышала, как Андрэ сказал,
что его подружка будет с нами через несколько минут,
но его голос был еле слышен,
потому что моя футболка была уже у меня на голове,
и потом, в конце концов,
никто так и не пошел купаться.

Андрэ вошел в меня первым,
очень медленно и спокойно,
каким он и был сам.
А затем появился Ринго, наверху меня.
Тело Ринго отличалось от тела Андрэ,
и мне оно нравилось больше.
Ринго был длиннее, жилистее,
он был одним из тех мужчин, кто могут двигать
бедрами отдельно от всего тела,
и могут войти сильно, не раздавив женщину,
держа свое тело на руках.

Смотришь в прошлое,
не затем, чтобы узнать, что будет,
не затем, чтобы узнать правила, как все должно быть,
но затем, чтобы сказать, что
все сложилось не так, как всегда было
или только так, как и могло случиться,

и теперь,
вспоминая прошлое,
что бы там у нас и не было,
оно сейчас здесь,
и мы решаем и выбираем,
берем отсюда и оттуда,
и строим на этом свою жизнь.

Я не вспомню, сколько у меня обуви,
но я рада, что у меня ее столько.
Говоря правду, я так люблю некоторые из них,
что могла бы купить еще одну пару такого же цвета.
Потому что, к примеру, красные туфли, такие прекрасные летом,
и я так их люблю,
и они правильного красного цвета,
что мне нужно их две пары –
потому что я знаю, что буду просто жить в них,
и они когда-нибудь сломаются,
и мне будут нужны новые.
А мужчины этого не понимают.
Мой муж все время говорил,
«Дорогая, что ты наделала?
Похоже, ты была на самой дешевой распродаже!»
А я ему отвечала про себя, «Милый, если бы!»

Кем может стать человек,
о да,
они просто становятся тем, кем становятся,
и ты понимаешь это потом,
но не понимаешь до того,
и затем, позже, они могут вновь поменяться,
и они становятся другими,
и затем, они опять меняются,
и невозможно предсказать этого,
потому что человеческая натура – неожиданная, текучая вещь,

о, Вы скажете, ла-ла-ла,

а я так не думаю,
Вы не знали, как получается Элизабет Тэйлор,
Вы не знали, как получается Симона де Бовуар,
Вы не знали, как получается Селин Дион,
и ее мать не знала тоже,
потому что, если бы вы знали, вы бы смогли предвидеть феминизм,
а вы не смогли,
или Бриджит Бардо, или Саддама Хуссейна,
а вы не смогли,
потому что вы не знали.

Один сказал мне однажды,
я не могу добиться от тебя ответа,
добиться или добить?
Не понимаю, ответил он,
видишь ли, сказала я,
я не хочу, чтобы ты мог от меня добиться.

[она улыбается]

Однажды
меня должны были высечь в унизительной позе –
с распростертыми руками и ногами –
и я была вся в поту,
мое тело было напряжено от боли,
но болью переходящей в наслаждение,
и когда Пьер зажал щипцами мои груди,
от такого мне становится всегда невыносимо больно,
и я подумала, что не смогу вынести эту пытку,
но когда они подняли меня в воздух за наручники,
и я почувствовала, как заболели бедра,
и я не смогла повернуть голову, чтобы увидеть, кто был в комнате,
и Фиона что-то сделала со мной,
я даже не знаю, что,
какой-то дрелью или каким-то насосом,
и она касалась меня такими мягкими руками,
и ее сладчайший аромат духов заполнил мои ноздри,
что мне стало сладко и невыносимо в одно и то же время,
и оглушающая дрожь пронзила меня,
и я испугалась, что могу обмочиться от наслаждения,
словно неопытная простушка,
мои бедра трясло,
я была вся в поту,
я была вся в поту,
и мне показалось на время, будто я исходила влагой из-за моих бедер.

Было время, после первого раза, я думала,
больше никогда,
да,
больше никогда.
Что случилось однажды – это не твое предназначение,
не что-то, что ты будешь делать снова и снова,
и так говорится,
больше никогда,

а потом – случается вновь.

Но, прежде всего,
танец семи вуалей
не танцевал никто никогда.
Нет такого танца.
Конечно, есть танец живота
и есть стриптиз,
но танец семи вуалей –
это выдумка, позже, образованных людей
и, как вы знаете, конечно,
танцовщиц конца девятнадцатого века,
людей, придумавших стриприз,
и этот танец был очень модным в Лондоне и Париже,
но, до того, его не существовало.

Я Вам говорю, если бы меня вернули к жизни еще 100 раз,
никогда бы в те жизни
я не станцевала бы танец семи вуалей.

Я танцевала.
Я танцевала много.
Я все еще танцую.
Я буду танцевать.

[долгая пауза, чтобы сказанные слова ушли в тишину,
и затем она улыбается]

Но нет такого танца семи вуалей,
посмотрите на всю историю танцев,
и вы его не найдете.
Ученые просмотрели все,
они искали его,
и его не существует,
и это самое главное.
Может, что-то было в других танцах,
я не могу судить об этом.
Это будет совершенно отдельный случай.
И какие танцы я танцевала или нет в прошлом,
о да,
я не скажу об этом ни слова.

Второе по главности это то,
что есть еще одна сторона истории
если кто-то находится в ситуации жизни или смерти,
способ выживания всегда оправдан.

Скажем так,
у женщины
есть много возможностей,
и все они могут сбыться,
и она может выбрать какую угодно,
и почему она выбрала такую, а не другую –
остается полной загадкой,
и не надо выбирать только одну,
никогда точно не скажешь,
когда она выберет другую возможность.
Таково быть женщиной,

она может уйти от моногамии
в полигамию,
не изменяя своей натуре.

Мое любимое летнее занятие – распробовать
все стороны моей личности, которым приходится трудно
в жестких рамках города.
Я снимаю летний домик в Вай-Вай Валли в Уэльсе –
прекрасный пейзаж покатых холмов и лесов,
нетронутых цивилизацией.
Я беру с собой краски и бумагу
и стихи Уордсворта.

И вот эти возможности,
и откуда они появляются,
и когда они появляются –
сплошная загадка,
не объяснимо.

Ну, скажем так,
появляется кто-то и говорит,
о,
что ты говоришь – ты просто хочешь играть с огнем,
а это приведет тебя куда угодно,
да, хорошо,
не у всех есть границы,
и я знаю то недоброе чувство,
и как оно иногда сбывается,
но я говорю – да,
я играю с огнем,
потому что ты должна играть с огнем,
или ты не погружена полностью в жизнь,
а все анти-жизненные люди стоят в очередь за смертью.

Желание расскажет вам о темной правде природы.
Желание – животная реальность, которую не приручит ни одна любовь.
Желание стихийно, агрессивно, свободно, асоциально.
В нем мы живем
плодородной, беспорядочной полнотой плоти.

Оно – не только моя сила женщины,
оно – моя сила человеческого создания,
оно – моя сила жизни,
и когда кто-то угрожает
уничтожить эту силу жизни,
то место, откуда вырастает вся жизнь,
тогда остается – либо жизнь, либо смерть.

И этот мужчина хочет убить тебя,
скажем, у него есть возможность убить тебя,
может быть, он не пойдет на тебя с ножом,
но он намерен убить тебя,
так же точно, как если бы он уже убил тебя,
тогда ты должна убить его раньше,
у тебя есть право,
все дает тебе право,
я не жалею,
и я еще раз пойду на это,
и я уже сделала это,
и я сделаю это,
я сделаю это опять, и опять, и опять,
и потом я сделаю это опять,
потому что я не примирюсь,
и не позволю, чтобы убили мою жизнь,
и мне за это не стыдно.


ОНА САДИТСЯ ЗА ФОРТЕПЬЯНО,
ИГРАЕТ СОВРЕМЕННУЮ ЛЮБОВНУЮ ПЕСЕНКУ И
ПОЕТ,
А ПОТОМ:


В одном из клубов,
мое обычное место было в одной из дальних комнат в глубине,
лежа на столе,
и это было одним из моих самых удобных положений,
моя щель на том же уровне с мужскими гениталиями,
когда он стоит перед столом,
и моя вульва вся открыта,
а мужчина, стоя в том месте, где ему надо быть, заходит в меня прямо
и глубоко,
и безостановочно,
все получается так точно
и так мощно,
и другие мужчины стоят вокруг стола,
их руки по всему моему телу,
а я хватаю их члены
на разных сторонах стола,
поворачиваясь головой налево и направо открытым ртом,
пока другие члены вбиваются в меня,
двадцать мужчин сменяют друг друга за вечер,
и иногда они входят в раж,
и я должна держаться за края стола обеими руками,
и долгое время у меня оставался след в виде щели
над моим копчиком,
где основание спины терлось о грубое дерево.

[недолгая пауза]

Общество всегда смотрело на раздевание,
как на занятие для глупых красоток.
Но если рассмотреть получше:
родиться глупым – ничья вина,
не большая, чем родиться уродиной или калекой.
Раздевание – это один из немногих путей,
благодаря которым женщины могут почувствовать себя сильнее,
и управлять этим даром,
и ничего более.
Означает ли это, что они должны просто довериться судьбе
и жить в какой-то касте общества,
в которой рожденные с меньшими возможностями
не могут подняться выше своего положения?
Если какие-то женщины танцуют потому,
что у них нет других способностей,
это не означает, что им нравится танцевать.

Женщины становятся стриптизершами
по тем же причинам, как другим людям нужна работа.
Когда вы встречаете телемаркетера,
даже если для этой работы нужно совсем немного таланта и образования,
бывает очень редко, что она занялась этой работой потому,
что она не может найти другую,
и вы задаетесь вопросом, чем она занимается в свободное время,
или полагаете, что телемаркетинг – это ее образ жизни, а не работа.
Стриптизом занимаются из-за денег –
кто не хочет получать хорошую плату?
Некоторым нравится заниматься из-за повышенного внимания к ним –
плохо ли это?
Люди – социальные существа,
обучающиеся похвалой и оценкой.
Желать внимания и наслаждаться вниманием – не обязательно неправильно.

Работяга – основание нашего общества.
Обществу нужны их работы и их товары, мечтают ли они при этом о чем-то другом или нет. Многие из них любят свою работу –
и что меняет, если многие из них
не умеют ничего делать, кроме этого.
Чего тут стыдиться.

Нет, со мной все было не так.
Нет, я не скажу так о себе.
К счастью, это не моя причина.
Никто не заставлял меня.
Это был мой выбор.

[она достает журнал,
переворачивает несколько страниц
и читает]

Очаровательная, Стильная, Женщина-Гей, 40-с-чем-то
ищет миловидную, белокожую, ласковую, интеллигентную,
жену с мягким характером, 35-45,
я – безнадежный романтик,
в хорошей физической форме, люблю компании,
хотя, иногда застенчива.
Я – сильная духом
и в то же время чувственная.
Люблю одевать платья с каблуками днем
и джинсы и кроссовки вечером.
Мне нравятся неожиданности и сильные эмоции
и в то же время – спокойствие и надежность.
Я финансово независима, и не похожа на гея –
да и ты не должна быть похожа.
Я ищу женщину, чувственную
и преданную партнеру –
не только после 5 вечера.
У моего рабочего времени нет определенных границ,
но я верю, что конец недели принадлежит отдыху, а не работе.
Если ты уверена в своих способностях к продолжительной связи,
и ты та, кого я ищу,
будь готова встретиться с женщиной
щедрого сердца, живого ума, с хорошим чуством юмора
и верящей в честность.

[она отрывается от журнала,
задумывается на мгновение
и потом говорит]

Я бы подошла.

[она возвращается к журналу
и читает]

Серъезно-Выглядящий, Обеспеченный Мужчина –
Президент компании, седые волосы, высокий,
с чувством юмора.
Два места жительства. Много интересов,
среди них – музыка, лошади, яхты и т.п.
и просто «проводить время».
Заинтересован во встрече с женщиной 30-чуть более 40 лет,
чтобы провести с ней хорошее время и разделить с ней дружбу.

[она отрывается от журнала,
задумывается на мгновение
и потом говорит]

Я бы подошла.

[она возвращается к журналу
и читает]

Живой, Любящий, Веселый
Добившийся-успеха-в-жизни Профессионал –
очень моложавый, подвижный, 55,
в хорошей форме, полный жизни и любви,
светлая голова, добрый, чувствительный,
ищет драгоценную, добившуюся-успеха-в-жизни родственную душу,
чтобы разделить любовь, веселье, семью и друзей.

[она отрывается от журнала,
задумывается на мгновение
и потом говорит]

Я бы подошла.

Я лишилась девственности в семнадцать лет, и я думала,
«как хорошо, все должны знать об этом.
Почему я не сделала этого раньше?»

Мне казалось, что потеря девственности
была одним из самых счастливых дней в моей жизни
в то время.
Год спустя я занялась проституцией,
и это тоже было счастливым временем для меня.
Когда я открыла для себя секс, я подумала,
«Я должна научиться ему побольше,
это такая замечательная вещь».
И он оставался важным для меня всю жизнь.

Мне всегда говорили,
что есть десять способов узнать,
если ты ему нравишься.
Это:
– когда он говорит о будущем,
то иногда упоминает тебя в своих планах;
– он все еще хранит тот корешок билета в бумажнике
от того кинофильма вашего первого свидания;
– он не просто поддакивает твоему мнению,
он цитирует тебя;
– он приглашает тебя встретиться с родителями,
потому что они хотят знать человека,
о котором их сын так восторженно говорит,
и он сам хочет познакомить их с тобой!
– если ты звонишь ему,
и если он разговаривает с кем-то по телефону в это время,
он переключается к тебе, неважно с кем он был;
– он признается в том, что проигрывает твои сообщения,
чтобы услышать твой голос;
– ему нравятся слезливые баллады,
которые никак не подходят ко всей его остальной музыкальной коллекции,
потому что они напоминают ему о тебе;
– он не стыдится держать твою руку на улице,
даже в присутствии своих близких друзей;
– он помнит какие-то детали
о чем-то в твоих случайных проходных разговорах;
– когда его друзья говорят, что его «приручили»,
он просто улыбается,
как бы говоря,
однажды, может, тебе повезет, и ты тоже влюбишься.

Да, вернемся к Полу.
Пол был неистовым в постели.
Человек может пойти на что угодно, лишь бы быть рядом со своей любовью.
И потому она ничего не сделала против,
когда он возжелал переспать с ее сестрой.
А она, надо сказать, работала в ветеринарной клинике
и немного знала о том, как использовать успокоительные на животных,
поэтому не стоило большого труда придумать, как усыпить Тамми
на столько времени, чтобы Пол смог поиметь ее,
и так появился галотан,
лекарство было галотан,
животные вдыхают его перед операцией,
и по чьей-то вине Тамми так и не проснулась,
потому что им казалось, что они знают, что делают,
а вышло так, чего никто не хотел, чтобы случилось.
Ну что же, шаг от случившегося к тому, чтобы заманивать молодых девушек,
голосующих на дорогах,
и привозить их к себе домой,
она заманивала их в машину,
и потом они привозили девушек домой,
и у Пола был секс с ними,
не такое уж и большое дело,
потому что, как я всегда говорю,
трудно первый раз,
обычно,
но после первого раза
это уже не так трудно.

И была девушка,
назовем ее Лесли,
и она была в действительности,
скажем прямо,
проблемным подростком,
очень непослушным,
игнорировала все запреты,
занималась когда хотела сексом,
пропускала школу,
воровала в магазинах.
Однажды ночью она вышла на улицу
и вернулась домой очень поздно,
и ее родители просто оставили ее на улице,
что же ей оставалось делать?
И тогда все случилось,
что, когда она слонялась поблизости от дома,
она увидела, прямо так, свет в доме Пола,
и он ее впустил,
и он снял ее на видеокамеру,
голой и с повязкой на глазах,
а потом проснулась Карла,
и он сказал ей, чтобы она занялась с Лесли любовью,
а он их снимал,
и затем он занялся с ней более жесткими вещами,
когда Карла держала камеру,
теми вещами, которые всегда потом случались.

И была молодая девушка Джейн,
она боготворила жену Пола,
я буду звать ее женой Пола,
так что,
когда жена Пола пригласила Джейн на ужин,
Джейн была очень рада,
и жена Пола угостила ее сладкими напитками
с Хальционом,
и когда Пол вернулся домой,
и увидел ожидающий его подарок,
он был очень доволен,
и они раздели Джейн,
и Пол снимал на видео свою жену,
как она занималась любовью со спящей девушкой,
а потом у Пола был секс с ней,
что-то вроде жесткого анального секса,
но Джейн так и проснулась при этом
из-за Хальциона,
и после жена Пола вычистила всю кровь с девушки
и положила ее на ночь в кровать,
и ничего, на следующее утро
Джейн, она чувствовала себя очень неважно,
и все ее тело болело,
никак не могла понять, что случилось с ней.

Ладно,
я думаю, это нормально.
Есть маятник от свободы к насилию,
и во время секса он раскачивается туда и сюда,
так же, как и со многими другими вещами.
Но секс сам по себе никуда не исчезает.
Секс не может быть запрещен.
И много, что происходит с сексом в нынешнее время.
Стало больше свободы для геев и лесбиянок,
чем это было раньше.
Зайди в школу, посмотри на старшеклассников и увидишь эти
юные цветочки – везде.

Даосцы могли испытать оргазм в животе
или в сердце.
Где угодно, если бы им нужно было что-нибудь вылечить,
они могли испытать там оргазм.

Однажды я вела семинар в Тихуане.
Одна женщина с головной болью подошла ко мне,
у нее была ужасная мигрень.
Я дала ей вибратор и отвела ее в комнату.
Она приставила вибратор к клитору и расслабилась,
и выдыхала свою сексуальную энергию к голове.
У нее был оргазм, и она направила его к голове,
и у нее прошла головная боль.
Вот так эта женщина пришла на мой семинар по сексу,
и она научилась, как лечить свою мигрень!
В научных тестах, даже так,
доказано, что, мысли о сексе
создают невро-пептиды, борющиеся с болезнями.

Не каждая сможет быть проституткой.
Нужен специальный талант.
Это на самом деле тяжелая, *баная работа.
Тебе нужно огромное количество терпения,
огромное количество сострадания.
Тебе придется иметь дело со многими проблемами.
Как будто на войне –
ты в зоне боевых действий.
Ты в обществе, полном женоненавистников и тайных сексуальных желаний,
и ты со всем этим встретишься.
Все это тебе достанется.
Очень похоже на то, как быть медсестрой.

У меня
каждый четвертый был почти никакой,
каждый сотый – не смог,
и, может, пятеро из тысячи оказались для меня кошмаром.
Но сотни других были чудесными, взаимно выгодными встречами.
Мне нравился секс.
Мне нравился даже почти никакой секс.
Мне повезло,
и я не скажу, что все проституки – как я.
Большинство из них ненавидят секс,
и им очень нравится ненавидеть.
У меня был какое-то время любовник транссексуал-гермафродит –
из женщины мужчиной, транссексуал,
гермафродит хирургической операции.
Новая возможность для людей.
Как прекрасно жить в наше время.
Мой нынешний любовник – андрогин.
Мне кажется – оно прекрасно.

В наше время можно увидеть мужчин, одетых женщинами, с высокими ботинками на ногах,
и женщин, одетых мужчинами, но с накладными ресницами.
Сейчас все смешалось,
что мне очень нравится.
И искусственные члены страп-он, конечно,
становятся популярными в игрищах полов.
Женщины получают эти дилдо –
замечательно.
И они точно знают, как ими пользоваться.
Совсем как настоящие.
И, конечно, никогда не устают.

Моя знакомая, Триш, очень хорошо умеет вводить дилдо.
Женщины, обычно, не так хороши в этом,
но она знает, как, до самых-самых.
Ее член – продолжение ее,
и я заглатывала его, как настоящий,
и я ощущала, что и она чувствовала всю меня.
Это прекрасно.
Изменения в технологии значительны.
Когда я впервые попала в порно-ленты,
они были лишь кусками пластика
и очень неудобными.
Сначала их делали мужчины,
а теперь их дизайном занимаются женщины – невероятно прекрасные
кожаные страп-он дилдо.

Но все это в прошлом,
все это.
Мы живем теперь в пригороде.
Обычно,
сейчас
я живу день за днем,
думая о том, чем я занимаюсь,
во что я одета,
где я живу,
хотелось бы мне жить в городе или нет,
думая о моих друзьях,
и когда бы мы могли встретиться,
и по какому поводу,
о книжном магазине, в который бы я пошла,
о книге, которую бы я там купила,
и о маленькой корзинке, которая мне бы понадобилась бы для лент,
я думаю о комнате в небольшом отеле в Провансе,
где я однажды останавливалась,
с выцветшими желтыми стенами
и окнами, открывающимися во внутренний двор,
о белых лилиях-аронниках, о лиловых ирисах,
о сотнях маленьких тюльпанов с заостренными чашками,
и о смолосемянниках, чей запах обездвиживает любого,
вот почему существует этот мир,
и почему нам дано наслаждаться им,
а эти мужчины вплывают в этот мир и проплывают дальше,
и иногда кто-то из них становится частью моей жизни

Когда моя мать принесла мне бокал розового вина
в саду Мальром,
и мы сидели в тени лимонных деревьев,
где было прохладно,
и я могла откинуться в кресле,
окруженные вещами, которые так нуждались в покое земли
и не собирались покидать это место,
деревья, цветки в горшках,
каменные стены и тропинки,
вещами, погрузившимися в землю
и оставшимися там,
в их надлежащем месте,
и я откинулась
и слушала негромкий голос моей матери
в летнеме бризе,
рассказывающий мне о моей бабушке,
о моем дяде Одоне, дяде Бебере и тете О.
и о всех тех, кто никогда не нуждался
в том, чтобы увидеть город,
и оставался дома здесь,
проживая год за годом обычности каждого дня,
и был похоронен соседями
так же обыденно, какими и были все остальные заботы в их жизнях.


ОНА СИДИТ И СЛУШАЕТ
ВСЮ «ЛУННУЮ СОНАТУ» БЕТХОВЕНА


ИЛИ КАКОЕ-ТО ДРУГОЕ, СПОКОЙНОЕ ФОРТЕПИАННОЕ СОЛО


ИЛИ ОНА ТАНЦУЕТ ПОД МУЗЫКУ


ИЛИ ОНА ТАНЦУЕТ ПОД ШТРАУСА «TANZ DER SIEBEN SCHLEIRER» ИЗ ОПЕРЫ «САЛОМЕЯ»:
НЕ НАЧАЛЬНУЮ БРАВУРНУЮ ЧАСТЬ, НО МЕДЛЕННУЮ.
ЕЕ ТАНЕЦ – НЕ СТРИПТИЗ
ИЛИ ЕЩЕ КАКАЯ-НИБУДЬ ВЕРСИЯ ТАНЦА СЕМИ ПОКРЫВАЛ,
НО ТАНЕЦ ЕЕ САМОЙ.


Дом

его бухты зеленого моря
его груды камней
пролески
старые и молодые деревья
теплая терраса
кусты роз
моя желтая комната
и пляж, куда волны приносят сокровища,
кораллы, блестящие ракушки
и, иногда, хлопья китового жира или бензина
от далеких корабельных обломков,
и скалы на горизонте
между небом и морем,
таков был мир моего детства,
давно ушедшего, давно, давно ушедшего

что за дикие орхидеи,
почти метр длиной, темно-лиловые,
растут на лугах,
а розы и деревья боярышника – все в цвету,
парадный вход в поместье спрятан белыми розами,
белыми настолько,
что ночью становится похожим на Млечный путь,
а соловьи,
похоже, у них не было времени ни на сон, ни на еду,
они пели с четырех часов дня
до семи утра,
и с семи утра
до четырех часов дня,
и я удивлялась,
когда же у них оставалось время для любви?

И я теперь знаю:
это – я.