Встретились два одиночества. Случайно. Николай с Серегой. У Николая полный комплект. Был. Дом, дача, гараж, машина и много прочего. В «много прочего» входили одушевленные существительные, которые в доме и во дворе водились.
И у Сереги те же: жена, дети, кошка, собака, полная теща и худой тесть, да неодушевленные предметы, как у Николая, начиная с дома. В наличии. Тоже были. До поры до времени. Били да сплыли.
Лишись всего нажитого и тот и другой. Одновременно. Почему то. Совпало так. Ненароком.
У Николая жена собрала детей и поехала навестить маму. Проведать старушку надумала. Навсегда. Села в машину с детьми и скарбом, и по газам. Прощалась тихо и ласково. Не долго. Перед словом «прощай» произнесла напутствие, не традиционное «Не скучай», а «Нет мочи жить с тобой. И дети твои, без отцовщины, при живом отце. Бог тебе судья. Живи, как знаешь». И все.
А у Сереги, тоже самое произошло, но драматичнее. Напутствие другое. Более шумное и скандальное. С разбитой посудой, телевизором, зеркалом в прихожей и лицом Сереги. Разница лишь в том, что не жена к родственникам отбыла, а Серегу послали свою мать навестить. Не родную, правда, а ядреную. Какую-то. И скарб не в машине, а чемоданчике. И не всей семьи, а только Серегин. Пара трусов да майка с носком. Одним. А все остальное один в один, как у Николая.
Короче если мелкие детали в счет не брать – судьбы одинаковые, как две капли воды. Рок, не иначе.
Встретились бедолаги, рано утром. Лоб в лоб. На дороге. Познакомились. Поняли, что друг без друга, в трудную минуту, не обойтись. Сразу. Не могли не понять. Похожи ведь, как братья близнецы. Опухшие, не бритые, помятые, грязные. Стиль причесок и тот один в один. Месяц без расчески, год без ножниц.
Повстречались. Значит судьба. Знать так Богу угодно. Дальше пошли. Вместе. Рука об руку. И чемодан промеж рук. А свободные руки в брюки и голову чуть выше и на бок. Взор на горизонт, не мигая. В одну точку. Признак уверенности и растерянности, одновременно. Но целеустремленность просматривалась. В походке.
Шли, шли. А впереди тупик. Магазин водочный. И нет выхода, только вход. Выхода нет, это если войти. Можно обойти. Но на это силу воли надо. Причем только и ту и другую вместе. А у обоих, сил нет, а о воли и речи не идет.
Чемодан тяжелый и дорога не легкая. Окольная. Не прямая. По синусоиде. Труднее и длиннее, по закону физики, не зависящей от человеческого фактора. А без силы, о какой воли может быть речь. Не чем ее удерживать. Волю. Да и не было и ее в тот момент у двух одиночеств. Что там говорить.
Выхода нет, вошли. А зачем вошли? Отдохнуть и подумать, как жить дальше. Лучше места не отыскать для этого. А что еще делать в магазине, винном.
Как, оказалось, думать у обоих тоже было не чем, но надо. Как-то. Через «не могу». Это проще, на это большой силы воли не надо. Требуется только желание. А оно было. Желание. Очень нетерпеливое желание, судя по рукам, дрожащим.
Первым Колька начал соображать. Как дальше жить. Перекрестился, зачем то, не правильно. Слева направо. Но все одно помогло. Придумал, как дальше жить. Не всю оставшуюся жизнь, а самое ближайшее «дальше». Полчаса. Не ахти какой, а прогресс. В сложившейся ситуации. Ларчик просто открывался – взять красненькую, надумал. И взял.
А дальше. Как жить. Не стал думать. Там видно будет. А видно быстро стало, что на пол литра красненькой на двоих долго не проживешь. Угадал время. Оракул.
Для дальнейшего прожитка как минимум беленькая нужна. С ней до обеда прожить можно. Но не дольше. Мысль правильная. Как жить понятно. Но возник второй вопрос. На что? Опять тупик. Но выручил случай. Серега – друг.
С бутылкой завсегда разобраться легче, в перипетиях бытия. Бытия голого. Без сознания. Так и случилось. После красненькой у Сергея мозг включился. Автоматически. Начал сам за Серегу думать, рассуждать про жизнь.
И говорит Серегин мозг Сереге. « Глянь на палец свой. Видишь обручальное кольцо. Теперь спроси меня, на кой черт тебе эта железка?». Серега, недолго думая, спросил. «Правильно» - получил ответ, - «не к чему оно тебе, только потерять его или палец оттянет. Тогда пальца лишишься. А так оно вам с другом прожить до обеда поможет. А может и больше. Но это никому не ведомо. Как масть покатит».
А масть покатила. Как по маслу, до самого вечера. Все бы хорошо, но тут как на грех выход у магазина винного нашелся. Если в кармане пусто становиться, выход появляется. Точнее появляются два брата из ларца, одинаковых с лица. Телосложениями. И указывают направление заблудившимся одиночествам на выход. Даже помогают выйти. Бесплатно. И летишь. Далеко и больно, но строго по курсу. На «вон от сюда».
Разошлись два одиночества. Не случайно, на этот раз, а после драки между собой. Ночевали-то у Николая. А утром Серега своего новоявленного друга не признал. Даже имени не вспомнил. А как его вспомнить, когда свое забыл. И начал Колю из его же дома выгонять, а вдобавок, ко всему, кольца на пальце не обнаружил. Точнее обнаружил, что его нет. И не понять от чего больше расстроился. От того что обнаружил или чего не обнаружил. И понеслось.
Потасовка не равная получилась. Двое на одного. Николай то с белочкой оказался. Когда он ее поймал, не понятно. Но только она их спасла от братоубийства. Одного в больничку забрали, второго в участок. Разлучили. Насильно.
Не долго, держали. Взять-то с них нечего. Отпустили. Бродят теперь по свету, ищут друг друга. А может, нет. Может, встретились или других повстречали. Мало ли одиночеств по свету ползает. Россия необъятная страна.
Да уж. Необъятная. А перегарищем несет. Со всех уголков. Душно и тошно. Проветрить твои просторы не мешало б. Тогда и подумать. Как жить дальше или что делать? Только где форточка вентиляционная, мне не ведомо.