(Редактируемая версия)
Утро следующего дня Терелей посвятил размышлениям. Посещение ярга Роккеники сопровождалось несколькими неприятными эпизодами, о которых эльф конечно же ничего не расскажет ни самому яргу, ни его внучке, с которой он успел подружиться в первый же день знакомства. Упомянутые эпизоды никак не связаны с ними непосредственно, а значит не стоит нагонять на них тревогу. К тому же эльфы и люди смотрят на многие обстоятельства совершенно по-разному, так что эльф вполне может остаться непонятым, по крайней мере поначалу. Дело в общем-то в ерунде, как сказал бы всякий, имеющий менее утончённую впечатлительность. Но для эльфа, даже для такого юнца, как Терелей, не всякая ерунда является таковой.
За несколько дней пребывания в Берглавике Терелей успел немного свыкнуться с общей суровостью жителей этого города. По их образу эльф сделал даже заключение, что все ирсландцы, или ирсы, как они называют себя сами, отличаются феноменально суровой неприступностью, а даже неприкрытой агрессивностью характера. На лицах мужчин и женщин рисоются гордость вперемешку с заносчивостью, а взгляд всегда подозрительный. Даже совсем маленькие дети, очень симпатичные, надо сказать, с младенчества учатся морщить свои гладкокожие физиономии на манер своих родителей, от чего беспрерывно осыпаются насмешками со стороны взрослых. Таким образом ирсы с самого детства привыкают прежде всего отражать всякого рода зацепки. Эти люди сами, повидимому, не замечают, насколько они агрессивны по отношению ко всем остальным. Им, попросту, не с кем себя сравнивать. Но всякому чужаку это резко бросается в глаза и будит тревогу, поскольку чужак не может знать, где находятся границы этой личной агресси ирсов.
Терелей, чужак, привыкший к другим взаимоотношениям, поначалу был даже слегка шокирован таким стилем поведения. Если бы капитан Ульф ещё на борту "Зелёной Звезды" не объяснил эльфу многих нюансов жизни и манер ирсов, Терелей, наверно, уже готовился бы к тайному бегству с острова. Впрочем, это преувеличение. Терелей, хоть и юнец, по эльфийским понятиям, всё же имеет за плечами 50, не только безоблачных, лет. Он не сдался бы так просто. К тому же он обнаружил в себе самый настоящий исследовательский интерес к этому народу. Ему захотелось познать глубину души настоящего ирса и выяснить причины и условия, которые вызывают в его душе столько агрессии. А ещё Терелею хотелось бы выяснить, имеется ли в глубинах души настоящего ирса что-то ещё, кроме заносчивого самолюбия. Но, наконец, до эльфа дошло, что ему, похоже, придётся испытать на собственной шкуре силу неприязни ирсов и что это сильно облегчит ему процесс познания их душ.
Вчера, проходя по площади перед дворцом мимо групп придворных, эльфу пришлось услышать несколько скверных замечаний о своей персоне, произнесённых достаточно громко на общем языке конверсате и с явным рассчётом на его реакцию. А так же ему пришлось выдержать на себе колючие и даже враждебные взгляды, посыпавшиеся на него со всех сторон. Даже молодые девушки глядели на чужестранца прищурившись и с явным презрением. "Я чем-то оскорбил всех вас?" - Хотел спросить эльф громко и у всех сразу. Поток придворной неприязни довольно болезненно уколол юношу. Он начал понимать, что симпатия здесь выбивается кулаком, а дружбу преподносят на кончике меча.
Когда Терелей, покидая своих новых знакомых ближе к вечеру, выглянул в окно, то обнаружил площадь почти пустой: лишь несколько дам и мужчин очень почтенного возраста прогуливались, пользуясь наступившим покоем. Но когда он спустился вниз по лестнице, то почти столкнулся на выходе с групкой юнцов, поспешивших отпустить в его адрес препошлые замечания на своем языке и на конверсате, а один из них, рыжий и грузный, даже нахально пихнул Терелея пару раз, но эльфу хватило смекалки не ввязываться с этой компанией в дебаты, результатом чего должна была бы стать драка, как водится в подобных ситуациях. Эльф не чувствовал себя обязанным что либо понимать или на что-то реагировать, так как у него имелись другие цели и поэтому он с вежливой улыбкой удержался на ногах под натиском пихавшегося рыжего и с извинениями на конверсате изящно обошёл парней, не дав им ни малейшего повода для дальнейших зацепок.
Далее он последовал той же дорогой, которой прибыл во дворец, но в обратном направлении. На дороге, ведущей теперь уже от дворца, Терелею пришлось преодолеть ещё одно символическое препятствие, внезапно сформированное из нескольких молодых, но уже вполне зрелых мужчин невероятно достойного вида, которые собрались тесным кружком и заняли всё пространство аллеи парка, по которой двинулся эльф.
Они что-то воодушевлённо обсуждали жестикулируя и громко восклицая, всвязи с чем производили впечатление, будто ничего вокруг себя не замечают. Но двое из них, стоящие лицом к идущему эльфу, несомненно, видели его и пристально наблюдали за ним прищуренными глазами. Терелей не сбавил темп, не отвёл от них глаз в поисках возможного обхода, а лишь быстро присмотрелся к каждому из мужчин по очереди не меняя выражения лица. Этот нюанс видимо оказался правильным сигналом, так как один из наблюдавших за ним чуть качнул головой, а остальные, реагируя на этот жест, безмолвно, не обороачиваясь и как по команде сдвинулись со своих мест, освобождая эльфу проход. Терелей подумал, что если бы не его скромная персона, то у этих мужчин вероятно не было бы абсолютно никакого повода для групповой толкотни на этой аллее в этот час.
Минуя часовых у ворот дворцового парка эльф снова поддался внимательному наблюдению двух пар прищуренных колючих глаз. "Что за радушие! Эк, вы братцы, однако, любите иноземцев!" - Мысленно воскликнул Терелей и стал продумывать, с каким оружием ему будет уместнее перемещаться в пространстве этого города. Он подумал о том, что сейчас, когда король Ирсланды пребывает где-то за пределами столицы и своего замка, то его, эльфа, милостиво не обыскивают. Но стоит только монарху поселиться в своём замке, то эльфа будут обшаривать, наверно, на каждом шагу и вряд ли ему позволят разгуливать тут и там с мечом за плечами и с парой небольших, почти миниатюрных сеймитаров, набором разнокалиберных ножей, экзотическими вунчаками и массой прочих чудо-штуковин включая звёзды Кенеза.
Но ходить совсем без оружия среди этих людей, видимо, никак не получится. "И что прикажете делать, господа? Раз вы тут в принципе заранее готовы меряться силой с каждым встречным-поперечным, то должны знать, наверно, что всякий эльф приготовился отражать ваши наезды задолго до того, как вам было позволено потрогать настоящий боевой меч." - Терелей размышлял о складывающейся ситуации так же заносчиво, как и его опоненты.
Недалеко от замка за столами, выставленными прямо на тротуар, перед одним из придорожных кабаков, маялся бездельем небольшой отряд солдат, которые, судя по всему, поддерживали порядок на местности. Эльф, выйдя за пределы территории замка тут же отметил, что все они с похвальным вниманием обернулись, вытянув шеи, и следили за его передвижением по улице. "Н-да! Я для них как белая ворона, чёрная овца и разноцветная зебра вместе взятые." Он прошёл мимо солдат и уселся на свободное место за одним из столов, но подальше от вояк, на всякий случай. Заказал себе стакан медового напитка. Сидел, глазел по сторонам, слушал, о чём говорят местные, не понимая ни слова и попивал свой напиток.
Сейчас Терелей задумался над тем, что в течение последних дней не раз проходил по этому месту и присаживался за этими столами, чтобы перекусить или утолить жажду, но до сих пор вызывал не слишком много внимания у местных. На него обращали внимание ненадолго и поверхностно, лишь потому, что он является представителем другой рассы и потому что эльфы в этих местах встречаются чрезвычайно редко. Но почему-то сейчас, когда он вышел из замка, те, кто это видел, вдруг заинтересовались им не на шутку, особенно солдаты, и разглядывали его буквально, как экзотическую птицу. Эльф всё же решил, что не следует считать это тревожным сигналом, но просто надо быть всегда начеку - вдруг какая мятежная душа пожелает вступить с ним в более тесный и нежелательный контакт.
Терелей попробовал освободиться от противного впечатления, вызванного этими странными и, вродебы, незначительными эпизодами. Для пущей убедительности он привёл себе в пример самого себя. Он сам, как и остальные его собратья эльфы, тоже всегда очень скрупулёзно изучает и оценивает встреченных людей, особенно чужаков, стараясь уловить каждую малозначительную деталь во внешнем виде и в поведении. Это нормально и служит для обеспечения себе комфортных и безопасных обстоятельств существования. Но между его способом оценки других и способом, продемонстрированным ирсами, видна существенная разница. Эльф делает своё дело незаметно, деликатно и ни в коем случае не старается что либо продемонстрировать людям, если в этом нет необходимости. Но у ирсов всё совершенно иначе. Походкой, жестами, мимикой ирс заранее предупреждает, что приближение к нему может иметь плохие последствия. Выбор слов и интонации голоса призваны подчёркивать серьёзность того, что ирс старательно демонстрирует. А если брать во внимание нипримиримую воинственность по отношению к другим народам, сопровождавшую ирсов от начала времён, то получается, что ирса действительно благоразумнее обойти стороной.
Терелею ну ни как не выходило предать все эти размышления забвению. как он ни старался. И ещё один маленький нюанс. Терелей никому в этом городе, да и в целом этом государстве не был знаком, кроме тех людей, с кем ему пришлось общаться после своего прибытия. Ни кто не мог иметь к нему каких либо претензий или повод для мести за старые обиды. Однако, проходя мимо мужчин в аллее дворцового парка, эльф отчётливо почувствовал желание сбить его с ног, придавить его чем нибудь тяжёлым. Это было даже не чувство, а скорее образ, всплывший в его чувствительном сознании. Это очень опасный признак. Если бы Терелей понимал язык ирсов, наверняка смог бы различить слова-ругательства и оскорбления в гневных импульсах, исходивших от тех мужчин. Затем, расположившись вблизи солдат в уличном баре эльф уловил подобные, хоть и слабые образы. Этот примитивный и ничем не обоснованный гнев мог быть вызван чем угодно, что не так уж и важно. Важно то, что эльфа в этой стране почему-то со всех сторон окружает опасность. Терелею показалось странным, что эти неприятные впечатления у него появились лишь после посещения королевского дворца, а предыдущие несколько дней не вызывали и тени подобных ощущений.
Терелей перебирал в памяти все свои впечатления и воспоминания, начиная с того момента, как прибыл в Ирсланду, но так и не нашёл хоть сколько нибудь разумного объяснения подчёркнутому недружелюбию к себе, которое проявили к его персоне обитатели королевского дворца. Решил не углубляться в поиск причин, но при этом не терять бдительность. Для него главное на данный момент выполнить свою миссию, ради которой прибыл, а всё остальное - не его интерес. На сегодняшний день его интересовало больше всего то, как отреагирует Свериодд Роккеники на предложение воспользоваться лекарскими услугами Терелея и на приглашение переселиться во владения эльфов на Арголей. Терелею также хотелось бы выспросить, о чём ему написала в своём письме королева Леийя, но он понимал, что это любопытство нельзя дать обнаружить. Но может быть Свериодд как-то укажет смысл королевского послания нечаянным словом, жестом или хоть бы вздохом?
Общение с яргом Роккеники и его внучкой оказались приятной неожиданностью для Терелея. После почти недели проведённой в Берглавике ему уже и не мечталось, встретить у здешних людей мягкие приятные манеры и доброжелательное чувство юмора.
Ярг, уже совсем состарившийся человек, предстал мужчиной с твёрдым характером, совершенно уверенным в себе повелителем, как и подобает яргу - главе большого и могущественного клана. Однако он оказался очень обходительным собеседником и необыкновенно гостеприимных хозяином. Кроме того, не смотря на свою глубокую, по человеческим меркам, старость, ярг предъявил доказательства неугасающей интелигенции, чрезвычайной образованности и любознательности. Своими качествами, видимо необычными для ирса, ярг покорил сердце Терелея и сделал его своим искренним приятелем.
Терелей додумался и был недалёк от правды в своих домыслах, что истинной причиной приязни старика была давняя итория, связывавшая ярга и королеву Леийю. Эльф по себе знал, что влюблённый имеет склонность любить так же и семью милого сердцу избранника и весь его народ. Похоже, что расставшись со своею возлюбленной много десятилетий назад, Свериодд смог сохранить в своей душе и тёплые воспоминания о женщине, давно уже ставшей чужой женой, и о её собратьях, со многими из которых ярг был дружен по сей день.
Это льстило Терелею, поскольку Свериодд Рокенники был очень известной и уважаемой личностью. Ярг был учёным мужем, его труды изучались в эльфийских научных кругах и многие из них были признаны достойными, а даже очень ценными также для самих эльфов. Теперь же, когда Терелей лично познакомился с этим славным человеком и обнаружил в нём все те качества и достоинства, которыми тот прославился, то и сам искренне захотел забрать его с собою в свой дом, где старик сможет благополучно прожить ещё не один десяток лет, а заодно и принести немало пользы следующим поколениям, продолжая свою научную деятельность.
Вот только одно "но". Свериодд Роккеники всегда слыл человеком, необыкновенно преданным своему народу и монарху (к стати упомянуть, что нынешний монарх Ирсланды - это уже четвёртый король, взошедший на престол с момента рождения Свериодда). Именно эта преданность своим и была причиной разлуки Свериодда и Леийи, что было всем хорошо известно. Теперь же - станет ли это обстоятельство причиной отказа ярга покинуть свою родину навсегда и быстрого угасания его жизни? Ведь если Свериодд заупрямится и не согласится ни на какие уговоры эльфийских старейшин, а даже самой эльфийской королевы, то Терелею придётся возвращаться восвояси лишь с вежливыми отказами в письмах Свериодда. А Терелею даже думать об этом не хотелось! Он желает выполнить своё первое самостоятельное задание наилучшим образом! Эльф даже подумал, что если бы старик вдруг категорически заупрямился, то будет ли уместным отвезти его на Арголей силком? Юноша посмеялся над этой шальной идеей и решил на всякий случай запастись терпением и пустить в ход при надобности все свои дипломатические таланты, лишь бы достичь свою цель.
Эльф снова пересекает дворцовый парк. Сегодня он уже не взял с собой свой меч, а вместо оружия на плече у него висит сумка солидных размеров с лекарственными снадобьями, предназначенными для Свериодда и пакетик с крендельками для Ингисван. Эльф ришил задобрить девушку, согласно местной традиции, про которую узнал у своего приятеля Ульфа.
Прогуливающихся по парку почти не видно, так как приближается время обеда. Свериодд предупредил эльфа, что, раз уж тот прибыл к нему в гости по поручению самой королевы, то он, Свериодд, вменяет себе в обязанность обеспечить своего нового приятеля питанием и будет всегда ждать эльфа за своим столом в обозначенные часы. Терелей не утруждал ярга долгими уговорами и мгновенно согласился на такое предложение.
Когда Терелей оказался в апартаментах ярга, запахи, которые стремительно ворвались в его нос, заставили утвердиться в мысли, что хорошо быть посланником самой королевы. Ярг потчевал гостя очень щедро. На закуску подали несколько холодных закусок из рыбы - в маринаде с приправами, солёная красная, нарезанная тонкими лепестками, обжаренная с овощами. Затем последовал вкуснейший бульон из трески со свежей зеленью, а на горячее запечёный цыплёнок с гарниром из нескольких видов варенных овощей. Ко всему были добавлены подливки и приправы, разнообразием которых эльф оказался немало удивлён. Ингисван, в свою очередь, очень обрадовалась полученным от эльфа кренделькам. Когда он, почти торжественно, вручил их ей, девушка радостно захлопала в ладошки и привзвизгнула, чем слегка ошеломила эльфа.
- О, кто-то уже рассказал Вам про наши традиции! - Заметил Свериодд.
- Да, я, к счастью, обзавёлся добрым приятелем в пути. Он-то мне и выложил множество ваших секретов, как на ладони. - Похвастался юноша.
- Понимание традиций легко сблизят Вас с моим народом, помогут лучше понять местных - ответил ярг.
"Угу, очень интересно было бы узнать, с помощью каких традиций мне придётся получше познакомиться со вчерашними субьектами?" - промелькнуло у парня в голове.
За обедом ярг сообщил Терелею, что прочитал оба полученные накануне письма с огромным удовольствием и что первое предложение (имеется в виду врачебная помощь Терелея) он примет с огромной благодарностью, а второе предложение (соответственно - переселение на Арголей) следует обдумать. Но сразу же добавил, что предварительно он уже согласен, вот только придётся завершить некоторые дела, которые ему непременно нужно закончить и сослался на то, что он, как ярг, несёт довольно много ответственности перед другими людьми.
Терелей внимательно всматривался в лицо Свериодда и вслушивался в то, что он говорит и понимал, что ярг лукавит. Ярг не врёт, нет. Просто ему никогда не приходила в голову подобная идея и он потрясён предоставленными возможностями до глубины души. А самое главное, яргу надо хоть немного времени, чтобы сжиться с этой идеей и допустить в своё сознание эти совершенно неожиданные возможности. Ярг конечно же понимает, что рядом с эльфами и с их достижениями в медицине, перед ним, почти стоящим над могилой, внезапно открылась перспектива нескольких дополнительных десятков лет жизни и солидное восстановление здоровья. Кто же может добровольно отказаться от такого подарка судьбы? Патриотизм ярга, кажется и вовсе потерял какую либо значимость в сравнении с такой перспективой. "Ну и чудесно! Мудро и рассудительно, как и подобает человеку с его репутацией." - Подитожил в мыслях Терелей и облегчённо вздохнул.