20. 6. – 14. 10. (2007 год).
1 часть
Решение
Немолодой мужчина лет сорока среднего телосложения и веса, после нескольких, выпитых им кружек пива, выходил из бара – незначительного, по Московским меркам, заведения. Сам мужчина был в лёгкой куртке, чёрных брюках и без шапки. Руки он держал в карманах, шёл не спеша, наслаждаясь моментом и насвистывая какую то мелодию.
Бар располагался в торговом районе города, где повсюду висели красочные вывески. Помещение бара находилось на первом этаже восьмиэтажного офисного здания, на перекрёстке двух улиц, но витрины его выходили только на одну, занимая большую часть стены здания. Вход был на углу здания, и над ним красовалась вывеска: «У Михалыча».
Мужчина, вышедший из бара, частенько бывал там и в тот день, как и всегда, шёл домой. Он только прошёл до середины дороги, как его кто-то окликнул:
– Молодой человек! – послышался низкий незнакомый голос из-за спины.
– А? Вы мне? – нелепо спросил мужчина, остановившись и повернув голову через плечо. Нога, занесённая над доро-
гой, так и осталась висеть.
– Да, да, – подтвердил голос. – Вы ведь Василий Гурьев, не так ли?
– Да, – удивился мужчина. – Но откуда вы знаете моё имя? – он развернулся и шагнул к незнакомцу. Перед ним стоял высокий старик лет семидесяти в чёрном плаще с высоким воротом и с полами, даже немного лежащими на тротуаре, и в такой же, как плащ чёрной шляпе с широкими немного загнутыми вверх полями. Лицо было видно только ниже носа: щёки впалые, рот узкий, подбородок длинный и прямой. Длинные бакенбарды из чёрных, плотных волос доходили почти до шеи. Руки скрывались в обтягивающих чёрных перчатках из кожи. В левой руке старик держал чёрную лакированную трость с рукоятью в виде головы льва с раскрытой пастью.
– Кто вы и что вам надо? – недоверчиво спросил Василий, ос-мотрев всего незнакомца. – Я вас не знаю, и никогда не встречал…
– И не удивительно: люди встречают нас лишь однажды… впрочем, это не важно, я хотел увидеть вас, чтобы предложить одну сделку, можно даже сказать контракт, но не к чему стоять на улице, пойдёмте в бар?
Василий не знал, что и ответить: с одной стороны мужчина был незнакомый и странный, но с другой стороны он предлагал дело и возможно хорошее, а в баре его многие знают, так что ничего не может случиться. На том и порешил: пойду с ним, узнаю, чего хочет, а там и решу, что делать.
– Ладно – ответил Василий. – Я выслушаю вас, но не долго, а то время, то позднее, да и жена дома загрызёт – он посмотрел на часы. – Ух ты – уже же полночь, нет больше получаса я не смогу задержаться, так что прямиком к делу.
Он вошёл в бар, а незнакомец вошёл вслед за ним. Бар пред-ставлял собой зал с шестью колоннами в два ряда, освещённый многими лампами закрытыми полупрозрачными пластиковыми вставками. В глубине зала находилась барная стойка, за которой вечно было многолюдно, а бармен еле успевал подносить напитки. По всему залу стояли столы. В это время в баре было не много посетителей, только бармен и несколько постоянных клиентов были у стойки.
– Сядем здесь, – предложил незнакомец, показывая на один из столов, стоящих у витрины.
Незнакомец сел и Василий тоже.
– Будем что-нибудь заказывать? – робко спросил Василий. – Может пиво или что покрепче? Что вы предпочитаете?
– Вы что хотите, а я, пожалуй, воздержусь. Работа, знаете ли, не терпит, да и сам не пью – ответил незнакомец, снимая шляпу и кладя её на стол.
У него были чёрные короткие волосы, высокий морщинистый лоб, глубокие, тоже чёрные глаза и длинный крючковатый нос с острым кончиком. Всё лицо было настолько бледное, что мурашки пошли по телу у Василия.
– А я, пожалуй, возьму пива. – Ответил Василий, осмотрев, наконец, незнакомого человека. Он встал и подошёл к барной стойке, а через минуту вернулся с кружкой холодного, пенящегося напитка.
– Кто же вы все-таки такой? – спросил Василий, сев на место и отхлебнув пива. – Может, назовёте своё имя, а то как-то нехорошо получается: Вы моё имя знаете, а я нет.
– О, это верно! – воскликнул незнакомец. – У меня много имён и все вам точно не запомнить, да и не к чему знать, а вы меня можете называть просто Д. или мистер Д., как вам удобнее.
– Мистер Д. – примерился Василий к имени. – К чему та-
кая скрытность? Вы что шпион? А может вербовщик или тай-ный агент? Не примите как оскорбление, просто я видел недавно в новостях, что Английская разведка вербует Российских граждан, и знаете, скажу сразу: Я – истинный патриот. Честь Родины – моя честь, и Я не продам страну ни за что!
– Нет, нет – с улыбкой опроверг Д. – я не шпион, но дело у меня к вам важное, можно даже сказать очень важное и в особен-ности для вас, хотя…
– Ну, так что это за дело? – нетерпимо спросил Василий, показывая на часы. – Время не терпит! Говорите всё прямо и быстро.
– Прямо так прямо – согласился Д. и, собравшись с духом, продолжил. – Я предлагаю вам контракт на смерть, или смерть по контракту, как вам удобнее, если вы понимаете, о чём я?
– Стойте, стойте – нервно остановил Василий. – Смерть по контракту? Может, я как-то не так вас понял, но смерть в прямом смысле?
– Вы правильно меня поняли – смерть в прямом смысле. Видите ли, смерть по контракту – это один из видов услуг, предоставляемых нами, как я позволю себе выразиться, обре-чённым людям, таким как вы.
– Обречённым людям? – Василий был в полном смятении. – Что это значит? Объясните подробнее, а то я как-то не въезжаю?
– Вы не въезжаете – повторил за ним Д. – Одно из новых выражений, – раскинув руками, произнёс Д. – Пожалуй, начну с самого начала: Вы, Василий Николаевич Гурьев, родились семнадцатого ноября тысяча девятьсот шестьдесят четвёртого года в городе Москве, в семье слесаря. Вы были единственным ребёнком в семье. Учились неважно, закончили восемь классов и поступили в механо-технологический техникум, там тоже умом не блистали, а, окончив его, женились и устроились на работу, где и по сей день работаете. Сейчас у вас трое детей…
– Хватит – отрезал Василий. – Я уже понял, что вы хорошо меня знаете и, даже не буду спрашивать, откуда, не обязательно рассказывать всю мою биографию, расскажите о себе и о деле. – Потребовал он.
– Ну что ж, – улыбнулся Д. – О себе я рассказать не могу, пока, а о деле – пожалуйста. Вы, Василий Гурьев, умрёте через сорок два дня. «Где?» спросите вы «Почему?», но я пока не могу ответить вам, а что касательно контракта, то я предлагаю вам отдать свою жизнь всего на двенадцать дней раньше и за очень круглую сумму денег. – Он положил ногу на ногу.
Под плащом у него были длинные чёрные брюки, почти скрывающие, тоже чёрные, ботинки с длинными, загнутыми вверх носами.
– Условия таковы: – продолжил Д. – вы, ровно через тридцать дней, то есть четырнадцатого Августа, приходите в намеченное место, обусловленное в контракте, и просто не препятствуете своей смерти. Я же, сразу после заключения контракта, вручаю вам деньги в любом, удобном для вас, виде, после чего Вы можете делать с ними, что хотите. Хотите – потратьте сами, а хотите – оставьте семье, или можете разделить, как вам будет угодно. В общем, они поступают в ваше полное распоряжение. – Д. замолчал, вопросительно посмотрев на Василия. – Выбирайте – двенадцать дней или куча денег.
– Но… – начал Василий, выдержав значительную паузу. – Давайте уточним – вы предлагаете людям деньги за их смерть. Разве это законно и вообще, кто на это согласиться, ведь никто не хочет умереть…
– Вы знаете, у нас не много клиентов. Сначала, почти всех приходится уговаривать, но пока никто не отказался и я не слышал, что кто-то из них жалеет. Все они прожили свои последние дни как короли, как не позволили бы себе раньше, а после с честью приняли смерть. А что насчёт законности, так для нас ваш, человеческий, суд не властен.
– Конечно, не слышали! – воскликнул Василий, сделав очередной глоток пива. – Они все мертвы! Но, впрочем, не мне их судить. Меня тревожит другое: откуда вам знать, что я умру и к тому же так скоро? Я могу не оправдать ваших ожиданий.
– О-о! – протянул Д. – этот вопрос задавали все, кому я предлагал контракт, и я, честно говоря, ждал, когда же вы его зададите. Я отвечу одним словом – судьба. – Он придвинулся к Василию и наклонил к нему голову. Василий же напротив невольно отодвинулся.
– Вы ведь знаете, что такое судьба? – шёпотом спросил Д.
– Ну, да, вроде. – Смятённо ответил Василий, спустя секунду. – Это что-то типа, ну…, как бы сказать… Направление движения жизненного пути?
– Какой сложный, но не правильный, термин. С улыбкой произнёс Д. – Вы его сами придумали? Можно сказать и по-понятнее. Судьба – это программа, заложенная в человека и определяющая его характер, а значит и действия во всех ситуациях. Судьба предопределяет всю человеческую жизнь, все его решения и действия…
– Да что вы! – Воскликнул Василий, перебив мистера Д. – неужто так прямо! – Василий сильно рассмеялся, он откинулся на стуле и больше не говорил, ели сдерживая смех.
– Не спешите смеяться: судьба – это всё, чем вы живёте. Она определяет ваши действия всюду и везде, и даже сейчас, когда вы не верите мне, судьба решает за вас – чему верить, а чему – нет. Судьба вообще штука неизменчивая и одно в жизни неизменно – она прекращается. И конец жизни называется смертью, которая приходит точно в срок! Ни раньше, ни позже! Точно в срок!
– Вот насмешил! – сквозь слёзы, вызванные смехом, произнёс Василий. – Такую байку выдумал! Может ещё и ангелом, для приличия назовешься?
– Можно и ангелом, если тебе так удобно, но вообще то я по-сланник, если можно так сказать, специализирующийся на составлении контрактов, и не только на смерть, но и на много чего другого, короче я заключаю любые договоры – Он помедлил, посмотрев на Василия, который смеялся пуще прежнего, и, позже, добавил. – с людьми.
– Пойди, проспись, ангел! – Смеясь, предложил Василий. – А мне пора домой. Жена, дети ждут, волнуются, а я тут с ангелом… – на последнем слове у него произошёл взрыв смеха и договорил он позже – …разговариваю!
Мистер Д. пристально посмотрел на Василия.
– Это совершенно не смешно. – Возразил Д.
У Василия тут же по непонятным причинам пропал смех. Он сглотнул и уставился на соседа. Его собеседник не выглядел пьяным и говорил совершенно серьезно.
– То, что вы мне не верите – Продолжил Д. – это нормально, можно даже сказать хорошо. Никто из людей первое не верит, но вскоре вы, как и все до вас, убедитесь в моей правоте. У меня есть одно неопровержимое доказательство…
– Доказательство чего? – Выслушав, спросил Василий. Он уже допил пиво и недовольно стучал пальцами по столу. – Моей смерти? Откуда? Даже если рассуждать серьёзно, вы ведь не можете путешествовать во времени?
– Да, не можем, и никто не может. – Ответил на вопрос Д.
– Тогда как вы это объясните? – Потребовал Василий ответов.
– Вы верно подметили, – Согласился Д. – но судьба каж-
дого человека заложена в него ещё при рождении. Многое в ней может измениться со временем, но условия смерти – никогда. Условия и дату смерти определяет единственный, создатель жизни на земле и всего рода человеческого. Он определяет, когда человек умрёт. Вы спросите: «Почему же мы встреваем в его дела?», а все, потому что он устанавливает только крайний срок человека. Люди могут умирать раньше срока, но ни в коем случае не позже. Вы подумаете, что я путаюсь, как так: смерть, по моим словам, приходит точно в срок, не позже, но и не раньше, а потом я вам говорю, что человек может умереть и раньше своего срока. Всё очень просто: сама смерть приходит в срок, просто человек может приблизить её срок своими действиями, но отдалить – никогда. В этом и причина нашей с вами встречи.
– Я уже понял, что вы хотите предложить мне деньги за мою смерть, но вы так и не представили мне доказательства моей ско-рой смерти… – Василий неопределённо замолчал.
Мистер Д., не ответив ничего, неспешно взял в руки свою трость и, немного потрясся ей в воздухе, легонько стукнул об пол бара. Невидимые и неслышимые волны от удара медленно разо-шлись по залу и неизвестным образом затуманили витрину чем-то серым, сокрыв от Василия вид города.
– Я могу показать вам вашу смерть, – спокойно сказал Д., поставив трость на место, к столу.
Василий пристально всмотрелся в темноту витрины и вскоре заметил, что дым рассеивается. За дымной пеленой была всё та же Московская улица, что и раньше, но какая то другая – безлюдная, пустынная и тёмная. Василий долго смотрел на неё и когда уже он подумал, что ничего не произойдёт, и хотел уже спросить у Д., «Что это значит?» вдруг какая то очень знакомая фигура вышла на дорогу со стороны перекрёстка. Василий замер и задержал дыхание, наблюдая за ней. Всё сильнее Василий понимал, что это он сам. Фигура прошла половину дороги, как вдруг, откуда ни возьмись – грузовик и прямо на него. За секунду до удара послышался скрип тормозов и скрежет громоздких покрышек об асфальт, но это не спасло прохожего: грузовик с огромной скоростью въехал в него и вскоре исчез из виду. Василий молчал. Пелена вновь накрыла витрину, а через минуту снова обнажила улицу, только теперь настоящую.
– Это были вы, – заявил Д. – сорок два дня спустя сего-дняшней нашей встречи. Этого грузовика вам не избежать, где бы вы не были.
– Что это было сейчас? – незадачливо спросил Василий. – То есть, я имею в виду это было по настоящему? А вдруг кто-то ещё видел, что они скажут?
– Не беспокойтесь: это была голограмма, и её видели только вы и я, но в реальности будет так же и тогда вашу смерть увидят многие… – он загадочно посмотрел на Василия. – Ну, так что вы решили?
– Сложно что-то решить за столь короткий срок, может вы да-дите мне время обдумать, например до завтра, а там всё решим? – Василий с надеждой посмотрел на Д.
– Ладно. – Согласился Д. без промедления – Я дам вам сутки подумать, а завтра приходите сюда же к полуночи, буду вас ждать, только у меня две просьбы: во-первых – не опаздывайте, а во вторых – постарайтесь решить всё за день и приходите в любом случае, даже если ваш ответ будет: «нет».
– Так я могу идти? – спросил Василий.
– Идите, но… помните то, о чём я вам сказал.
Василий встал и поспешно вышел из бара. Уходя, он заметил, как мистер Д. проводил его взглядом. Выйдя из бара, он быстрым шагом пошёл к дому, который находился в двух кварталах от перекрёстка. Зайдя за угол и потеряв из виду витрины бара, Василий немного успокоился и снизил темп, но всё услышанное и увиденное не отпускало его. Он всё думал о предложении странного человека, о контракте и о смерти. Всяческие странные мысли возникали в уме Василия по пути домой, но одно он для себя уяснил: никому о встречи даже и заикаться не стоит, особенно про её цель, а то засмеют, или даже могут в психушку сдать: народ то сейчас пугливый.
Дойдя до дома, Василий невольно огляделся по сторонам и посмотрел, не идёт ли кто следом, но позади никого не оказалось. и он быстро шмыгнул в подъезд. Только там он осмелился и, достав пачку сигарет, закурил. В подъезде и на лестнице было как всегда темно, только одинокая тусклая лампочка слегка покачивалась у лифта. Жил Василий на седьмом этаже, но лифт вызывать не спешил, сначала докурил, а потом уж и нажал кнопку вызова. Что-то вверху заскрежетало, поехало. Вскоре лифт прибыл, и Василий поднялся на свой этаж. Долго не решался войти в квартиру, а потом, наконец, решившись, осторожно повернул ключ и приоткрыл дверь. Свет в холле предательски горел.
«Ну, всё – подумал Василий – спалился.».
Он открыл дверь на распашку. В холле, у двери на стуле сидела жена, и, увидев Василия, она встала и недовольно по-смотрела на мужа. Это была Женщина лет тридцати высокая, стройная, с приятной внешностью и добрым характером, но, всё же, очень не любила, когда Василий приходил поздно.
Василий молча вошёл в квартиру и закрыл за собой дверь
– Василий, – приятным, лёгким голосом начала жена – ну какой пример ты подаёшь детям? Мы же волнуемся за тебя! Неужели нельзя приходить хотя бы в двенадцать? Где
же ты был так долго, уже же почти час ночи, а?
– В баре. – Уныло признался Василий. – Я там человека одного хорошего встретил, ну мы и разговорились. Я всего то три кружки пива выпил, а что опоздал, прости, время за разговором как-то незаметно пролетело
– Да знаю я твоих дружков – заявила жена. – Алкоголики все, и ты тоже к ним, да, а потом что, по помойкам будешь, как они, валяться? И нас за собой потянешь, ведь единственный кормилец в семье, да и то ели-ели концы с концами сводим... Хоть бы я работала, а то нет...
– Ну, что ты снова взъелась, тебе, что по дому работы не хватает? А мужчина тот, кстати сказать, интеллигентом был и не пил вовсе.
– Ладно, что ж с тобой делать – отмахнулась жена. – Идём спать, завтра с Димкой и Светой в зоопарк сходи, а то месяц уже просят, а ты всё никак не соберешься.
Они прошли в спальню. Василий поцеловал Таню перед сном, а затем, раздевшись, лёг в кровать и уснул тут же.
Наутро Василий был бодр и свеж, и почти совсем позабыл о ночном разговоре. Он проснулся рано, около восьми утра, и решил ещё понежиться под одеялом, ведь на работу идти не надо, а дети проснуться ещё не скоро. Жены в постели не ока-залось, а из кухни доносился приятный аромат кофе и ещё чего-то вкусного.
Полежав ещё минут десять и совершенно отбив сон, Василий встал, оделся и вышел из спальни. По мере приближения к кух-ни, сладкий запах еды усиливался, но ему пришлось свернуть в ванную, что бы привести себя в порядок. Через пять минут, умывшись, побрившись и почистив зубы, Василий, наконец, вошёл в кухню. Завтрак был уже готов, и Таня пошла, будить детей. Василий сел за стол и, перебарывая голод, стал ждать остальных. Вскоре в кухню ворвались сорванцы: старшенький, восьмилетний Дима и семилетняя Света, а за ними, под ручку с мамой вошёл трёхлетний Артём. Все уселись, и Таня подала на стол, а сама села рядом с Артёмом и стала кормить его, специ-ально приготовленной кашкой, с ложечки. Дима и Света, усевшись за стол, все не унимались, а даже наоборот, устроили больший гомон и крики. Отец тщетно пытался успокоить их, но озорники были очень веселы и не собирались просто сидеть и скучно глотать еду. Тогда Василий, последним своим усилием усмирить детей, пообещал никуда их не водить сегодня, если они тот час не успокоятся. Дети огорчились и перестали шуметь, что давалось им с огромным трудом, а чтобы сгладить своё нетерпение и усмирить скуку стали скорее глотать завтрак, безмолвно выстраивая друг другу всяческие рожицы.
Василий скорее допил кофе и вышел из кухни на балкон, где закурил. Он знал, что, давши обещание своим детям, придётся сдержать его, хотя не очень то и хочется единственный выходной тратить на них, лучше было посидеть дома, отдохнуть, а не мотаться целый день по зоопарку. Покурив, Василий вернулся в квартиру и стал готовиться к походу. Он переоделся в удобный костюм и положил в свой кошелёк достаточно денег из семейной копилки, где оставалось только пять тысяч. Увидев их, Василий глубоко вздохнул и положил обратно в шкатулку, стоящую на комоде. Потом он вернулся в кухню, где дети уже почти поели и уже снова стали озорничать. Он подошёл к Тани и шепнул на ухо:
– Дорогая, тебе придётся поехать с нами. – А потом громко добавил. – Да, дети, в зоопарк мы поедем все вместе!
– Да! – разразились гомоном дети. – Поехали! Да! Поедем!
Светка с Димкой сразу повскакивали со своих мест и стали носиться по кухне, вокруг стола и вокруг отца, и даже маленький Артём, в такт остальным, сказал: «Да, поехали!»; и стал трясти ручками.
– Ладно, – согласилась, наконец, Таня, – но не на долго, – а детям добавила. – Только вам придётся успокоиться.
При этих словах дети остановились и смиренно сели обратно за стол.
– Ну, что уселись? – продолжила Таня, вставая из-за стола – надо собираться, мы же едем в зоопарк! Давайте, давайте! Кто за вас собираться будет?
Все снова повскакивали со своих мест и побежали нарядно одеваться, а Таня пошла вместе с Артёмом, помочь ему. Василий тоже вышел из кухни в зал и стал ждать.
Все вскоре собрались и вышли из дома. Машины у них не бы-ло, и они поехали на метро, благо станция была рядом. До зоопарка добрались как раз к открытию и были одними из первых посетителей. Погода была отличной, на небе, почти всегда, ярко светило солнце, лишь иногда закрываемое се-ренькими, лёгкими тучками, тут же уносящимися за горизонт; лёгкий, тёплый летний ветерок изредка метался из стороны в сторону, настроение было прекрасное. За день успели посмотреть множество совершенно разных животных, и похожих и не похожих друг на друга.
Лишь к шести часам вечера поход завершился. Василий вер-нулся домой совершенно измотанным. Он повалился на диван у телевизора и стал щёлкать каналами. Дети тоже устали и, поев, улеглись спать, хотя было ещё рано.
– Как же я устала – с грустью сказала Таня, садясь рядом с Василием на диван. – Эти походы в зоопарк, цирк, театр и другие культурные центры так меня выматывает, просто сил нет! – она вздохнула и посмотрела на мужа. – А ты как?
– Тоже устал, – сказал тяжело Василий, но добавил. – Сегодня же воскресенье, можно и отдохнуть вечерком, как ты считаешь? – он тоже посмотрел на неё. – Может в кино?
– Ну... – замялась Таня – знаешь, как-то хотелось посидеть до-ма, может телевизор посмотреть, поговорить о том, о сём...
– Хорошо, – согласился Василий, совершенно забыв о намеченной встрече с мистером Д. – значит, весь вечер я в твоём полном распоряжении и буду делать всё, что скажешь, даже го-товить.
– Ну, раз так – обрадовалась жена. – Тогда как насчёт хо-рошего ужина, не праздничного конечно, но и не обыденного тоже, может, что-нибудь сготовим вместе, на что сил хватит и времени?
– Я не против, но что именно? Ты ведь знаешь, что я не спец в кулинарии и ничего сложнее яичницы приготовить, просто-напросто, не смогу, хотя, если ты будешь командовать, то, может, что у нас и получится.
– Тогда приступим! – объявила Таня и, встав с дивана, потащила за собой Василия в кухню.
Вечер удался на славу и ужин тоже. Детей будить не стали, но оставили еды им на утро. Только в половину двенадцатого они легли спать. Василий лежал неспокойно, что-то его тревожило. Вдруг он вспомнил о встрече, резко вскочил с кровати и, даже не включая свет, стал быстро одеваться. От, наделанного им шума, Таня проснулась и включила настольную лампу, стоящую на тумбочке, и посмотрела на часы.
– Дорогой, куда ты, поздно ведь уже? – спросила она сонно.
– А... да... – замялся сначала Василий, но через секунду от-ветил. – Мне нужно кое-что уладить, не беспокойся, я не надолго, спи.
– Но уже почти полночь, – безоговорочно заявила жена. – Разве могут быть у тебя дела так поздно? И, к тому же, тебе завтра на работу, ты ещё не забыл?
– Нет, нет, не забыл. – Опроверг он. – Всё, спи, мне пора,
а то опоздаю ещё, а он просил не опаздывать.
– Кто он? – удивилась жена. – Тот, вчерашний «интеллигент»? Вряд ли интеллигентный человек будет устраивать встречи по ночам.
Василий спешно оделся и, не объясняя больше ничего жене, тихо выскользнул из спальни. В темноте прошёл по квартире и вышел на лестничную площадку. Там закурил и быстро пошёл вниз.
На улице было темно, холодные ветра гонялись по пере-улкам, а небо закрывали чёрные тучи. Василий выбежал на главную улицу, где, впереди, маячил бар, в котором его ждал мистер Д.. Было безлюдно и тихо, лишь изредка мимо проезжали автомобили.
Подойдя к входу в бар, Василий посмотрел внутрь, сквозь витрину, и, убедившись, что
мистер Д. там, бросил недокуриною сигарету в урну и вошёл внутрь. В баре было многолюдно, но почти все толпились у барной стойки. Поблизости от входа, у витрины, одиноко сидел странный старик в чёрном плаще, к нему то и подошёл Василий.
– Извините, – запыхавшись, обратился он к старику он, – кажется, я опоздал?
Василия била мелкая дрожь из-за уличного холода и из-за вынужденной пробежки. Мистер Д. медленно поднял голову и посмотрел на него из-под шляпы.
– Нет, – через секунду опроверг он. – Не опоздали. – Мистер Д. посмотрел на часы и заключил. – Сейчас ровно полночь, вы оказались на редкость пунктуальны, что ж, прошу, присаживайтесь. – Он указал Василию на стул и тот охотно сел.
На минуту воцарилась тишина. Василий смотрел куда то, вниз и в сторону, не смелясь посмотреть в глаза мистеру Д., а тот наоборот смотрел прямо на него.
– Мистер Гурьев? – учтиво обратился мистер Д. – Как я
полагаю, вы забыли о нашей встрече и о моём предложении тоже, и не обдумали его?
– Да, – честно признался Василий. – Как-то замотался я с детьми, пришлось, знаете ли, в зоопарк сходить, очень уж просили.
– Что ж, – смирился мистер Д. – у вас будет время всё об-думать, но ответ нужно будет дать сегодня, по-моему, сегодня – лучшая ночь, для подписания контракта и крайний срок для вас. В общем, Контракт – это последняя отдушина для тех, кому мы его предлагаем, можно даже сказать, последний шанс хоть эти дни прожить достойно и даже богато. Это шанс и для родственников – разбогатеть, ведь за те деньги, что я вам предлагаю, ваш род может жить безбедно, как минимум, три поколения, а если их хорошо вложить, то они смогут жить вообще на одни проценты.
– И сколько вы мне предлагаете? – немного осмелев, спросил Василий. – Что бы что-то решить надо знать, сколько денег вы мне предлагаете в обмен на мою смерть.
– Это достаточно круглая сумма... – он помолчал, и, наконец, назвал её. – Пятьдесят миллионов евро, так же сумма эквивалентная этой в любой действующей валюте и в любом виде, хоть наличными, хоть счётом в банке, можно даже украшениями или золотом, но, боюсь, его трудно будет продать, даже на чёрном рынке.
Вновь воцарилась тишина. Василий в уме пытался пере-считать деньги в рубли, но у него ничего не выходило.
– А сколько это в рублях будет? – спросил он, окончив тщетную попытку пересчитать деньги.
– Один миллиард семьсот пятьдесят миллионов пятьсот тысяч ровно, в долларах: шестьдесят пять миллионов семьсот девять тысяч четыреста пятьдесят девять долларов. Это доста-точно много, даже если учесть, что цены сейчас тоже не ма-ленькие.
– Пятьдесят миллионов евро, – заворожено повторил Ва-силий. – А вдруг у меня возникнут с ними проблемы, ну там налоги или ещё что? – вдруг спросил он.
– Эти деньги уже с вычетом налогов, мы всё уладим сами, и про эти деньги у вас никто не спросит, если вы возьмёте на-личными, то купюры будут реальными, только что отпечатанными в Центробанке или в других официальных банках мира, всё зависит от того, какую валюту вы выберите; а если вы предпочтёте счет в банке, то деньги будут переведены на него с нашего счёта, который реально существует, и проблем у вас тоже быть не должно.
Оба переглянулись. Василий глубоко вздохнул.
– Думайте – поторопил мистер Д. – решение придётся принять сегодня и ответить точно: да или нет! Отсрочек не будет, так что хорошенько обдумайте своё решение.
– Решение это не простое – заявил Василий. – С одной стороны вы можете обманывать меня, а с другой – деньги же реальные? Даже не знаю, что и ответить.
– Вы можете отказаться, и тогда я больше не вернусь к этому разговору, но в вашем положении это будет, как минимум, глупо, а, как максимум, – эгоистично, ведь деньги, которые я вам предлагаю, хорошо помогут вашей семье, и в то же время вы можете потратить большую часть, а зато ваша семья встанет на ноги... Честно говоря, вы – исключительный клиент. Обычно мы предлагаем контракты на смерть тем, у кого нет выхода и это для них последний шанс на достойную жизнь, хотя бы эти тридцать дней, но в вашем случае мы решили помочь именно вашей семье...
Он не успел договорить, потому что Василий его перебил:
-У нас в семье всё в порядке.– Безоговорочно отрезал он.
– Это вы так думаете, – заявил мистер Д. – но на самом деле... – он помедлил, очевидно, готовясь сказать что-то страшное. – Ваш старший сын тяжело болен... – он снова помедлил, наблюдая за реакцией Василия.
Василий принял всё спокойно, но, всё же, крупная слеза зачалась в углу его глаза
– У него рак мозга, – продолжил Д. – пока на первой стадии, но через полгода он начнёт прогрессировать и ...
– Он умрёт? – резким вопросом снова перебил Василий
– Нет, – камнем с сердца заключил мистер Д., но, после, добавил. – Умрёт лишь половина мозга и Дима, так ведь его зовут, останется инвалидом на всю жизнь. Так как эвтаназия в нашей стране запрещена, то его матери, то бишь вашей жене, придётся выбирать: или оставить себе и всю жизнь за ним ухаживать, или отдать в приют для инвалидов.
– Нет! Это не правда, вы всё врёте! Зачем вы врёте? Я вам не верю! – резко закричал Василий сквозь слёзы, которые он никак не мог остановить. – Нет! Вы ведь сами вчера говорили про судьбу, не так ли? Разве его судьба такая и вообще, причём он здесь?
– Его роль в нашем контракте самая главная, потому что не будь у него такой плохой судьбы, мы бы не предложили вам этот контракт. А что насчёт судьбы? Судьба, есть судьба, и её мы ни коим образом не меняем. Ваш сын умрёт не от этого и не так скоро, как вы думаете. Мы не решаем, когда он умрёт, потому что без его ведома мы не можем это решать, мы лишь решаем, как он проживёт остаток своих дней. Будет он нормальным или инвалидом. Без денег его не смогут вовремя прооперировать, да и сама операция пройдёт неудачно, а с деньгами операция будет проведена вовремя и пройдёт хорошо. Если ты откажешься, то Мария не соберёт нужной суммы на операцию, так как последние пять тысяч из вашей копилки она потратит на ваши похороны.
– Я вам всё равно не верю, я знаю, что всё будет в порядке!
– Как хотите, – смирился Д. – уговаривать я вас больше не бу-ду, но сейчас я встану и пойду к выходу. Последнее слово за ва-ми, так что решайте, я не буду вам мешать, но помните: как только я выйду из бара – моё предложение не действительно.
Мистер Д. встал и, захватив трость, неспешно пошёл к выходу из бара. Василий стал энергично думать, взвешивать все за и против, решать «да» или «нет». Тем временем мистер Д. почти дошёл до выхода.
– Стойте! – быстро выкрикнул Василий, повернувшись лицом к мистеру Д. – Я согласен.
По лицу мистера Д. тайно мелькнула улыбка, которую он тут же убрал, повернувшись к Василию.
– Хорошо. – Без особой радости произнёс Д., пытаясь скрыть своё ликование.
Он вернулся к столу и, присев за него, достал совершенно гладкий и нисколько не помятый лист бумаги, на котором уже был написан текст договора. Почерк был красивый и хорошо читаемый. Василий взял лист в руки и стал читать про себя. там было написано:
Контракт на смерть.
Данный документ является тайным контрактом, предоставляется лично Василию Гурьеву и подлежит уничтожению после подписания немедленно!
При отказе мистера Василия Гурьева от подписания контракта, документ так же подлежит уничтожению, а право мистера Василия Гурьева на подписание контракта аннулируется!
Подписав данный документ, мистер Василий Гурьев обязывается выполнять и соблюдать все правила контракта, а именно:
1. Обязан быть в месте, указанном далее, во время, назначенное там же.
2. Не противиться своей смерти по окончании отпущенного срока.
При несоблюдении правил описанных выше, мистер Василий Гурь-ев будет лишён привилегии
присутствовать на страшном суде и будет сразу отправлен в ад.
(Возможны и другие меры воздействия)
Контракт от 15 июля 2007 года.
Наши обязательства:
1. Сразу после подписания контракта, мы предоставляем мистеру Василию Гурьеву, за досрочную его смерть деньги в размере 50000000 евро (пятьдесят миллионов евро) в виде (подчеркнуть): наличные, карточка, полу наличные, драгоценные вещи.
2. Также, мы предоставляем мистеру Василию Гурьеву «срок до-жития» в размере 30 суток (тридцать суток).
3. Мы предоставляем быструю и безболезненную смерть.
Контракт:
Мистер Василий Гурьев соглашается принять смерть 15 августа 2007 года в полночь взамен на 50000000 евро (пятьдесят миллионов евро) и обязуется исполнять все условия контракта, описанные вы-ше.
Василий прочитал про себя. Ниже было два пустых места для подписей с представленными объяснениями:
Слева – подпись Василия Гурьева (следует написать полные имя фамилию и отчество, затем расписаться и поставить отпечаток правого большого пальца собственной кровью прямо на роспись)
Справа – подпись посланника (следует написать своё имя полно-стью и, затем, расписаться)
– А... – протянул Василий. – Кажется, я не всё здесь пони-маю, не могли бы вы объяснить некоторые пункты?
– Я всё объясню – Уверил мистер Д. – Самое главное, что вам, пожалуй, нужно знать, это то, что вам ни в коем случае нельзя нарушать свою часть контракта, иначе вы лишаетесь своей привилегии присутствовать на страшном суде и будете сразу от-правлены в ад, но, если вы сделаете всё правильно, то шанс попасть в рай у вас будет, и всё будет зависеть от того, много ли у вас грехов; а что касаемо остального, надеюсь вам всё ясно? Если что – спрашивайте, но теперь, если вы не против, я распишусь первым.
– Вам придётся написать своё полное имя, – заметил Василий, передавая контракт мистеру Д. – а если вы напишите, то я смогу прочитать. Так не проще было сказать его мне сразу?
– Да, – согласился мистер Д. – в контрактах такого рода мы всегда пишем полные имена, а что насчёт того, что я вам его не назвал, то оно не так существенно в нашем деле.
– Так как вас зовут? – не успокаивался Василий
– Если вам интересно, то моё имя Девилс Постол – посланник Дьявола, – спокойно заявил он. – Но, впрочем, меня вы встретите лишь однажды, и, надеюсь, узнаете по одежде, я ведь такой один – ни с кем не спутать.
– А-а, понятно, но у меня есть ещё один вопрос: а что с деньгами – забеспокоился Василий. – Что-то я не увидел у вас никакой сумки.
– Зачем мне сумка? – развёл руками мистер Д. – Вы ведь выберете карточку. – Он достал с десяток разных карточек из кармана и положил перед Василием. – Вот, выбирайте любую.
Василий немного подумал, помолчал.
– А как же право выбора? – удивился он через минуту. – А что, если я захочу деньги? Что вы будете делать? Кажется, – он поднял контракт со стола. – Здесь есть такие графы?
– Есть, – согласился Девилс – но карточка в это время, ка-жется, практичнее, ну, а если вы, всё же выберете деньги на-личными, то мне недалеко сбегать, обернусь за минуту, и за золотом, кстати, тоже.
– Ладно, уж, уговорили, давайте карточку, а то время уже позднее, домой пора, завтра ведь на работу. Какую вы мне посо-ветуете?
– Я не в праве вам указывать, как вы уже, наверное, поняли, но советую выбрать визу, её сейчас везде принимают, но прежде вам придётся подписать контракт.
– Ах, да, я и забыл уже, можно у вас ручку позаимствовать, а то своей как-то не припас?
– Конечно, конечно! – улыбнулся Девилс, протягивая Василию чёрную, тонкую, тяжёлую ручку из лакированной ста-ли.
Василий взял её в руки, подержал немного, а затем, несколько нехотя, написал своё имя и расписался. После чего передал документ Девилсу.
– Ещё нужен отпечаток пальца – заметил Девилс. – кровью!
– А... Это обязательно? – усомнился Василий. – Можно ведь обойтись как-нибудь без него?
– Нет! – отрезал Девилс. – Без отпечатка контракт не под-писать. Вам что, каплю крови жалко? Впрочем, если не хотите, то...
– Ладно, ладно, – перебил Василий. – Но чем палец про-ткнуть?
Девилс безмолвно вынул длинную, чёрную иглу из петлицы плаща и подал Василию. Тот взял и, глубоко вздохнув, быстро ткнул ею в правый большой палец. На месте прокола быстро собралась крупная капля крови, Василий прислонил окровавленный палец к контракту, прямо на свою роспись и, немного подержав, отпустил. Отпечаток получился жирный и неразборчивый, но яркий и с чёткими краями. Василий передал документ Девилсу.
– Что ж, надеюсь это всё? – спросил он.
– Да – довольно объявил Девилс, осматривая контракт. – Теперь вы можете получить карточку. – Он протянул Василию карточку и небольшой запечатанный конверт. – На карточке уже ваши деньги, а в конверте pin-код к ней, вот, пожалуй, и всё. Контракт уже действует, а, значит, вы можете тратить деньги.
– А как же контракт, вы его уничтожите? – напоследок спросил Василий, уже собираясь уходить. Он положил карточку и конверт в карман пиджака.
– Обязательно! – уверенно заявил Девилс.
Он достал из кармана зажигалку, убрав, ненужные уже, ручку и иглу, и поджог лист документа. Контракт, по неиз-вестной Василию причине, горел светло зелёным пламенем, а, когда он почти догорел, Девилс положил оставшийся кусок в пепельницу. Кусок вспыхнул и потух, оставив лишь небольшую горку пепла.
Василий быстро попрощался и вышел из бара. На улице было ещё холоднее, чем раньше, и он поспешил домой. Жена уже давно спала. Василий попытался не будить её. Он бесшумно прошёл к кровати и лёг. Сон нахлынул внезапно.
2 Часть
Ответ
Василий мирно спал, когда кто-то бесцеремонно стал толкать его и спихивать с кровати. Сон уходил нехотя, но глаза Василий открыл сразу. Его толкала жена.
– Вася! – с некоторой тревогой воскликнула она. – Посмотри, сколько времени, ты же на работу опаздываешь! Давай, скорее, поднимайся, а то уже половина восьмого!
Муж нехотя посмотрел на часы: «и верно, пора вставать» – понял он и стал себя поторапливать, но после ночного разговора очень уж спать хотелось. Всё же пришлось смириться. Он сонно поднялся с кровати, зевая и потягиваясь, прошёл в ванную и стал приводить себя в порядок, под крики жены:
– Вот, я же тебе говорила, что опоздаешь, говорила, не надо по барам ночью гулять! – кричала она в след. – Я говорила, а ты не слушал, и вот до чего дошло.
Не обращая внимания на причитания жены, Василий, приведя себя, как можно скорее, в порядок, оделся в тот же костюм, в котором был в баре накануне и поспешил поскорее покинуть квартиру.
На улице было солнечно и уже жарко, лёгкие облака мед-ленно парили на север, а ветер совсем затих, уступив место, наконец, летнему зною. Многие спешили на работу, жизнь в городе кипела. Василий влился в толпу и, вместе с ней пошёл к станции метро, по пути проверяя: есть ли у него деньги на завтрак, и взял ли он ключи и пропуск. Денег к его огорчению не оказалось, а вот ключи с пропуском он захватил.
Так же, пошарив в карманах, Василий обнаружил, в одном из карманов брюк, странный конверт и тут же, не задумываясь, бросил его в ближайшую урну. После чего преспокойно пошёл, себе, дальше.
Что это за конверт, но понял только тогда, когда в том же кар-мане нашёл карточку Visa. В миг всё прояснилось. Он вспомнил и цель ночного разговора, и подписанный контракт, и карточку с деньгами, и... конверт с pin-кодом...
– Вот, чёрт! – резко остановившись, воскликнул Василий
Он резко развернулся в потоке людей, налетев на какого-то парня, и стремглав побежал к той злополучной урне, в которую бросил конверт, сшибая всех на своём пути.
– Эй, козёл! Какого хрена ты здесь разбежался!? – послы-шались крики сзади, но Василий не обращал на них никакого внимания. Он нёсся к своей цели, расталкивая всех подряд и наживая всё больше неприятелей.
Урна, куда он кинул конверт, оказалась не так далеко, как он опасался, и, вскоре, он достиг её. Ему повезло: урна оказалась пуста и конверт, один-одинёшенек, лежал на дне. Василий быстро достал его и расцеловал от счастья. Он уже забыл про работу, а все его мысли переключились на карточку и на деньги. Он огляделся: толпа людей по прежнему шла к станции метро и лишь немногие пробивались обратно. Невдалеке, на другой стороне улицы Василий узрел банкомат и пошёл к нему.
Банкомат работал, и около него никого не было. Василий по-дошёл вплотную и вставил карточку, после чего распечатал кон-верт и набрал, на появившихся, на экране, цифрах, pin-код. Через секунду банкомат показал счёт Василия, на котором оказалось ровно пятьдесят миллионов евро, после чего спрашивал, что он хочет сделать: снять или положить деньги? От удивления Василий онемел на пару секунд.
– Пятьдесят миллионов! – Воскликнул он от радости, через минуту, и тут же беспокойно огляделся по сторонам.
К счастью, поблизости никого не оказалось, и он снова уткнулся в монитор банкомата. Убедившись, что на его счёте действительно пятьдесят миллионов, Василий решил снять деньги и дотронулся на мониторе до слова «снять». Банкомат задал ещё один вопрос:
«Какую сумму, в евро, вы хотите снять?»
Василий подумал, а, через минуту, нажал единицу и шесть нулей, после чего нажал «далее». Банкомат задал ещё один вопрос:
«В какой валюте вы хотите снять 1000000 (один миллион евро)?» – и представил несколько валют с эквивалентными суммами. Василий безоговорочно выбрал рубли. Вдруг, на мониторе появилось красное окно, в котором было написано:
«Извините, в данный момент, банкомат не может выдать вам запрошенную сумму, из-за недостатка средств. Максимальная сумма, которую вам может выдать банкомат в рублях, это 100000 рублей (сто тысяч рублей), то есть 2857,14 евро с вашего счёта, Выдать?»
Василий не огорчился, что не может получить сразу миллион евро, потому что понял, что ему столько денег просто-напросто не унести, да и зачем, ведь карточку почти везде принимают. Но он всё же решил получить наличными немного денег на еду и на метро и нажал «да» на мониторе. Банкомат стал быстро выплёвывать вожделенные пятитысячарублёвые купюры в специальный лоток, а Василий их жадно складывать в пачку. Купюр оказалось немного, всего двадцать, так что они свободно поместились в кармане пиджака.
Василий был счастлив, и его счастье не исчислялось просто деньгами, он чувствовал себя, как никогда свободным, свободным ото всего и от всех. Он ликовал и первым делом зашёл в Макдо-налдс (куда раньше никогда не ходил) и хорошенько по-завтракал.
После плотного завтрака, Василий окончательно решил не ходить на работу, решил купить машину, потому что права были, а на машину раньше денег не хватало. Сначала Василий, всё же, решил приодеться поприличнее и направился в ближайший престижный магазин одежды. Солнце светило ещё ярче, и становилось жарковато, но лёгкий ветерок сглаживал и усмирял зной. Людей на улицах поубавилось, но, всё-таки, иногда приходилось пробиваться сквозь толпу. Василий был ужасно доволен, но всячески скрывал свою радость, пытаясь походить на обычного человека, а не на миллионера.
Магазин был недалеко, и, вскоре, Василий уже выбирал свою новую одежду, перебирая все подряд вешалки. Он хотел одеться помоднее, но, в то же время, не очень ярко, что бы не привлекать внимания окружающих. Выбор был не простой и только через несколько часов Василий, наконец, выбрал свой новый гардероб и пошёл в примерочную.
Всё отлично подошло, но Василий решил еще, и поменять имидж. Он постригся, сделал маникюр, педикюр и, даже, покрасил волосы из светло-серого цвета в тёмно-коричневый!
С виду помолодел лет на двадцать. На себя одел новые, только что купленные вещи, а свои старые выбросил в мусор. Остальные вещи, которые он не одел на себя, Василий сложил в пакеты и оставил в камере хранения, заплатил за всё карточкой, а сам отправился за тачкой. Он знал хороший авто-центр, в котором продаются новые дорогие иномарки. До него было далеко, и Василий поймал такси. Таксист оказался не разговорчивым и всю дорогу они молчали. По прибытии, на радостях, Василий заплатил вдвое больше, чем надо было, но от-ныне решил так больше не делать.
В автосалоне мелочиться не стал и сразу выбрал автомобиль – предел его мечтаний: Порше серебристо-белого цвета, которая полюбилась ему сразу, можно сказать с первого взгляда или с первой минуты, проведённой в её салоне. За час машину оформили, Василий заплатил, опять же карточкой и, немного разобравшись с управлением, поехал, прямо на ней, в магазин, где оставил вещи. Теперь его настроение ещё улучшилось: он был на седьмом небе от счастья, так что его не огорчило даже то, что негде было поставить машину, и пришлось платить на платной стоянке. Но эта плата не ставилась ни во что, по сравнению с ценой самой Порше, так что Василий был даже более спокоен.
Перед тем, как забрать вещи из камеры хранения, он сходил пообедать в ближайший ресторан, а затем, снова наевшись до отвала, не спеша забрал вещи, и уложив нх в багажник Порше, поехал кататься по городу, щеголяя перед всеми новой тачкой.
День бы выдался удачный, если бы не одно маленькое проис-шествие:
Порше Василия была ещё не зарегистрирована в ДПС, и это заметили бдительные сотрудники этой службы. Недалеко от центра Василию помахали жезлом сотрудники ДПС, и он покорно остановился. Василий открыл окно машины, а к нему подошёл гаишник.
– Добрый день, Я капитан Дубров, попрошу ваши доку-менты. – Обратился капитан к Василию, отдав честь и протянув руку в открытое окно автомобиля.
Василий не взял с собой права, и ему было нечего представить гаишнику.
– А... – замялся Василий. – Вы знаете, я права дома забыл, но могу дать паспорт, если надо.
– Надо конечно, а что это вы – он взял у Василия документы. – Василий Гурьев документы то забываете, да и номеров на ма-шине нет? Нехорошо, знаете ли.
– Да я только что машину купил, ещё зарегистрироваться не успел, вот домой еду.
– У... Не зарегистрировался он, а мне что прикажешь делать? Я ведь вижу, что ты без номеров, протокол надо составлять, а машину на штраф-стоянку до разбирательства. Ты ведь этого не хочешь? И я не хочу, так что как-то решай.
– Сколько? – тут же спросил Василий, поняв, в чём дело – Сколько ты хочешь?
– Пять тысяч, и я тебя здесь не видел. – Спокойно назвал цену мент, отдав паспорт.
Василий молча достал деньги из кармана и подал гаишнику, тот взял и, тоже молча отошёл в сторону. Василий тронулся и поехал прочь. Он поехал не прямиком домой, а сначала заехал в банк и снял с карточки один миллион евро. Он ещё давно решил уехать в Америку, а жене оставить только миллион евро. Мысль про Америку зародилась у него еще, когда он подписывал контракт, а с получением денег ещё больше укрепилась.
День клонился к вечеру, солнце медленно опускалось к гори-зонту, а ветер всё усиливался, пригоняя с севера всё новые тучи, опасно нависающие над Москвой. Примерно в половине седьмого хлынул дождь, быстро переросший в ливень. На небе быстро сгущались тучи, нависала серая, свинцовая тьма, день превращался в ночь.
Сняв деньги с карточки, Василий поспешил домой, но ехать пришлось вдвое медленнее, чем раньше, и до дома Василий дое-хал только до восьми. Оставил машину на стоянке у дома и включил сигнализацию на полную силу, что бы ничего не слу-чилось.
Василий покурил в подъезде и, затем, неспешно поднялся на свой этаж. Он не стал звонить в дверь, а сразу открыл её своим ключом и вошёл в квартиру. Сумки с вещами и чемодан с деньгами Василий положил прямо на пол, рядом с входом и, разувшись, вошел в зал. Таня не ждала его так поздно и думала, что в такую плохую погоду он просто-напросто заночевал на работе, так что прибытие мужа стало для неё сюрпризом. Когда Василий вошёл в зал, они вместе с детьми смотрели телевизор, а, увидев его, Таня встала и подошла к нему.
– Вася? – удивилась она. – А я уж думала, что ты на работе ос-тался, погода то совсем испортилась – она стала стягивать с него совершенно мокрый плащ, удивляясь, ведь такого у мужа точно не было. – Ты, наверное, совсем голоден? – спросила она, сняв, наконец, плащ и повесив сушиться на дверь в кухню. – А я ужин то тебе и не приготовила.
– Нет! – опроверг Василий – Есть я не хочу и вообще – он про-вёл Таню в прихожую – я скоро уеду то вас. – Неожиданно заявил он, повергнув Таню в шок.
– Я не понимаю, – запричитала она. – Что это значит, тебя, что в командировку посылают? Куда ты уезжаешь, зачем?
– В общем, – скребя душой, продолжил Василий – я уезжаю не в командировку, а насовсем, и ни куда-нибудь, а в Америку и притом завтра, так что сегодня мы прощаемся...
– Как, что это значит, почему, зачем, что-то случилось? Поче-му ты решил всё так резко, почему не сказал раньше, и вообще, откуда у тебя деньги на это? – тут же навалились вопросы со стороны жены. Василий поднял с пола чемодан с деньгами и открыл перед Таней. Она невольно охнула.
– Это тебе – заявил Василий. – Не спрашивай, откуда, просто трать на себя и детей, а обо мне забудьте, как будто меня и не было, – он закрыл чемодан и поставил перед Таней – сегодня я ночую дома в последний раз, но я очень устал и хочу спать.
Он больше ничего не объяснял, а Таня не спрашивала. Ва-силий быстро поздоровался с детьми и пошёл спать. Полностью сняв с себя всё мокрое, он лёг в постель, но заснуть у него долго не получалось, он долго ворочался, думал о том, о сём, эти мысли не давали ему покоя почти всю ночь, и лишь под утро, он, наконец, уснул.
Таня так и не ложилась в постель. Её тоже раздирали разные мысли и, в особенности, она пыталась понять, что же так изменило её мужа, что заставило его изменить свою жизнь сразу и так кардинально? Она боялась, что, вдруг, чем-то обидела его, он за ночь так и не поняла чем. Детей Таня уложила рано и, пока, ничего им не говорила, в надежде, что Василий изменит своё решение или хотя бы отсрочит его, сама надеялась, что он просто шутил.
Василий проснулся рано, когда ещё солнце только высу-нулось из-за горизонта, а так как окно в спальне выходило на восток и, что его забыли зашторить, то первые лучи солнца и разбудили его.
Василий по привычке стал шарить в поисках одежды по стулу, но там оказалась лишь его мокрая вчерашняя одежда. Тогда то он вспомнил, что оставил всё у входа. Он нехотя встал и прошёл в прихожую, где оделся в новые вещи, после чего пошёл в кухню в поисках еды.
В кухне одиноко сидела Таня, грустно опустив голову на стол и плача. Василий подошёл к ней и обнял.
– Не бойся, всё будет в порядке, – сказал он ей. – Без меня ты не пропадешь, найдёшь себе другого, – он отпустил её и стал шарить по холодильнику.
– Нет – вся в слезах возразила она. – Мне нужен только ты, как ты мог променять нас на свою Америку?! – она снова начала плакать.
– Ты не поймёшь – заявил он, найдя себе поесть. – Это очень сложно и даже я не всё понимаю – попытался оправдаться Васи-лий. – Мне просто надо и всё.
Он больше ничего не стал объяснять, а просто ушёл в зал. Таня залилась ещё пущими слезами. Василий быстро поел и, что бы не травмировать больше Таню, ушёл поскорее из дома. Он взял с собой только те вещи, которые были в сумках, и не взял ничего больше.
На улице было по-летнему жарко, но, низко нависшие, грозные кучевые облака, надвигающиеся с севера, вновь предрекали сильный дождь с грозой.
Порше по-прежнему стояла в переулке, рядом с другими ма-шинами. Василий сел в неё и немного отдохнул, подумав о жизни и, ещё больше укрепившись в своих убеждениях, поехал в аэропорт.
Утро было ещё достаточно ранним и машин на дорогах было немного, так что Василию было, где разогнаться. До аэропорта Василий добрался к восьми и сразу же поставил машину на платную стоянку, после чего пошёл узнавать ближайший рейс до Нью-Йорка.
Василий не хотел оставлять Порше в России и поэтому искал так же и грузовой рейс, на котором он в ближайшее время мог перевести машину в Америку. Ближайший рейс был только на вечер этого дня, но и это устроило Василия. Купив билет, он сразу поехал в посольство делать визу и загранпаспорт.
Весь день он ездил по разным инстанциям и, в конце концов, ему дали визу и загранпаспорт только около восьми часов вечера, и он снова поехал в аэропорт, потому что рейс был уже в девять. По приезду в аэропорт Василий отдал машину грузчикам, и они погрузили её в грузовой самолёт, который вскоре улетел в Америку вперёд пассажирского.
Василию оставалось только ждать. С домом его уже ничего не связывало, он был свободен, словно птица, летел он на встречу судьбе, не зная, что его ждёт впереди: смерть или свобода с рай-ской жизнью. Василий не тосковал о прошлом, не горевал о жене, не печалился о детях... Он думал о будущем, о том, что же его ждёт и как ему поступить... Зная свою судьбу, он не мог ничего решать, не мог изменить её. Он думал об этом, и, вдруг, на душе у него возникло чувство безысходности, безучастия в своей же судьбе, чувство скорби из-за того, что невозможно изме-нить ничего в судьбе. Он всё думал и думал об этом, и всё никак не уходили эти мысли из его головы...
Вдруг по громкоговорителю объявили о начале посадке на рейс до Нью-Йорка. Всё тут же прояснилось: мысли покинули Василия, и он понял, что, во всяком случае, придётся лететь. Он сразу встрепенулся, встал, собрал сумки и направился к терминалу. В зале уже толпился народ. Каждый бежал в свою сторону. Василий быстро нашёл нужный терминал и, вскоре, уже шёл на самолёт. К трансатлантическому лайнеру вёл недлинный, узкий коридор, по которому, так же как и Василий, люди шли на самолёт.
Лайнер оказался просторным. У Василия был билет в первом классе, и, потому, кресло было комфортабельным и очень удоб-ным. В самолёте тоже пришлось немного подождать, но вскоре пилот объявил о взлёте, на табло загорелась фраза: «пристегнуть ремни», а самолёт стал выруливать на взлётную полосу. Вскоре двигатели самолёта загудели, он стал набирать скорость, оторвался от земли и полетел... Василий уснул почти сразу после взлёта.
Неспокойно спал Василий: то самолёт треснет так сильно, что голова Василия невольно подскочит и с такой силой уда-рится об подголовник, что никакая мягкая набивка не спасёт, то кто-то вновь начнёт что-то говорить по громкоговорителю, а то сосед, нечаянно или специально ударит его локтем – в общем, отдохнуть не удалось.
Весь полёт, всё же, Василий дремал. Его разбудил резкий толчок в спину, предшествовавший посадки. Он нехотя поднял голову: все вокруг ждали полной остановки самолёта, сидя на своих местах с пристёгнутыми ремнями. Самолёт, к тому времени, уже сел на полосу и подъезжал к трапу. Он был уже в Америке!
Здесь всё было не так, как в России, но эта страна ему понравилась. Выйдя из самолёта, Василий стал искать грузовой склад, что бы забрать свою машину. Серый утренний сумрак низко навис над аэропортом. Город на севере ярко светился своими неоновыми огнями, лёгкая прохлада ночи не мешала Василию в его поисках.
Найдя, наконец, машину и забрав её, Василий сразу поехал в гостиницу. Он уже знал, куда ему поселиться и сразу поехал в, заранее выбранную, гостиницу. Пентхаус был свободен, и Василий поселился в нём. Заполнив нужные бумаги, он сразу поднялся в номер и, войдя в него, прямо онемел от восхищения. Всё было великолепно: номер был настолько просторен, что каждое слово проносилось по нему эхом, но в тоже время внутри было так тихо, как больше нигде и даже не верилось, что может быть так тихо; всё в номере блестело так, что глаза слепли, каждая вещь стояла на своём месте и подчёркивала всё остальное, вообще всё было идеально. Пентхаус был выполнен в современном стиле, все вещи были в основном из полированного металла, но встречались и элементы из дерева.
Всё в номере Василию понравилось, и он решил пожить в нём первое время. Осмотрев номер, Василий, изнемогая от усталости, улёгся спать. Ночь постепенно перешла в утро и, уже через пять часов после того, как Василий уснул, взошло солнце.
Утро было тёплым. Взойдя, солнце уже не закрывалось ни об-лаками, ни тучами, но Василий спал и не видел всего этого великолепия. Он проспал почти до самого обеда и проснулся только потому, что захотел есть. В ресторане гостиницы он нашёл чего поесть, а, насытившись, с чистой душой пошёл прожигать свои деньги.
Дни летели как минуты, словно их подгонял кто-то, словно до этого они опаздывали, а сейчас решили разом нагнать опоздание. Дни летели, словно резвые кони по ещё студёному весеннему лугу, поднимая из-под копыт и развеивая по ветру, снопы земли смешанной с талым снегом, летели будто птицы, обгоняющие ветер.
Василий и делал только, что гулял, всячески отдыхал, тратил деньги и ни на чём не экономил. Загорел на славу, поздоровел, раздобрел, помолодел телом и душой, повеселел и, кажется, со-всем забыл и о прошлой жизни и о контракте. День-деньской он тратил на себя, покупая всё самое лучшее и дорогое.
Так, в тратах и гулянках прошло шестнадцать дней...
Утро семнадцатого дня было особенным: впервые за всё время пребывания Василия в городе тучи закрыли небо, и солнце лишь изредка проглядывало сквозь их заслон. Василий ехал из гостиницы в один из лучших ресторанов города, что бы пообедать. Он был в отличном расположении духа, намеривался попробовать что-нибудь нового, отведать изысканного блюда, но вдруг его поездка прервалась...
Какой то парень, молодой с виду, незнамо откуда выскочил и прямо под машину. Василий успел затормозить, но всё же сшиб парня, легонько ударив бампером. Парень отлетел на асфальт и, упав, потерял сознание. В этот момент что-то случилось в голове у Василия, чувство жалости закралось в его душу, вытеснив и разбив всю гордость, бывшую в душе раньше. Он почувствовал, что-то, что не тревожило его раньше. Его душа в этот момент освободилась от всего, что закрывало её от реальности. Он стал свободен!
Василий привстал и беспокойно посмотрел на, лежащего по-среди дороги парня. Что-то ёкнуло у него в груди. Василий спешно вышел из машины, подбежал к парню, поднял его и, по неизвестному велению сердца, посадил на пассажирское сиденье Порше, сам сел за руль и поехал в ближайшую боль-ницу.
Примерно через пять минут парень очнулся. Василий не сразу заметил это.
– Где я? – вдруг, неожиданно спросил парень, не то у Василия, не то у самого себя.
Василий так перепугался, что немного повёл рулём в сторону, но тут же выправил.
– Русский что ли? – с большим удивлением спросил Васи-лий. – Я уж и не думал, что в Америке можно Русских встретить! Ох, извини, ты вообще как? С тобой всё в порядке, а то мало ли что. Я ведь ехал километров под сорок.
– Где я? – всё не понимал парень. – Куда мы едем, и вообще кто вы? Я что-то не совсем ориентируюсь, что случилось?
– Как ты? – вновь спросил Василий у парня. – С тобой всё в порядке? Ты, что не помнишь – я же сбил тебя. А сейчас мы едем в центральный госпиталь.
– Куда, в госпиталь, не надо в госпиталь, не надо, со мной всё в порядке, всё в порядке, лучше высадите меня здесь! – вдруг спохватился парень, очевидно опасаясь чего-то.
– Ладно, ладно, – не стал перечить Василий – но скажи хотя бы, как зовут то тебя. Я вижу, парень ты интересный, с тобой можно и поболтать по душам, а то я тебя сбил, а от тебя ни ответа, ни привета, может надо тебе ущерб возместить? Я, в общем, не против, а вот ты как?
Порше тем временем проехала давно госпиталь и катилась куда-то по прямой, не ведомая никем, даже Василий на минуту за-был, что они в машине, но, к счастью, вскоре вспомнил и остановил там, где они находились.
Серые тучи медленно уходили на север, освобождая светло го-лубое небо. Постепенно стал усиливаться ветер, всё сильнее шумя между домами. В машине становилось жарко, и Василий приоткрыл окно.
– Меня зовут Bob Kronov или Владимир Кронов по-русски, а вас как, если, конечно, не секрет, впрочем, это не важно, ведь я не собираюсь брать с вас деньги. Я лучше пойду.
Он открыл дверь, вышел из машины, захватив свой чемо-данчик, и пошёл в сторону центра. Василий сначала не хотел его окликать, но, немного подумав, всё же решил окликнуть.
– Постой! – крикнул он, высунув голову из окна машины. – Владимир, постой, может, хотя бы, позавтракаем вместе?
Владимир остановился и, развернувшись, подошёл обратно к машине.
– А, что, давайте, если вы свободны, мне спешить не куда. – Сразу согласился он.
– Тогда, садись, – предложил Василий. – Меня, кстати, Ва-силий Гурьев зовут – он протянул Владимиру руку. – Приятно познакомиться.
– Мне тоже. – Сказал Владимир, садясь в Порше.
Они разговорились. Оказалось, что Владимир уже четыре года живёт в Америке и отменно знает Английский язык, что приехал он туда, потому что в Америке жил его дядя, но он умер и оставил ему дом в Нью-Йорке, что Владимир живёт один, и что у него так и не появилось друзей в городе. Василий тоже рассказал о себе, но, по понятным причинам, умолчал и о своих миллионах и о том, почему он приехал в Америку, отмахнувшись и сказав: «Захотел сменить обстановку».
Они поехали в ресторан и заказали себе завтрак. Серый сумрак, нависавший утром над городом, совсем ушёл с неба, солнце ярко засветило с неба, оставляя блики на всём, легкий ветерок превратился в знойный, солёный буран, сметающий всё подряд, который, правда, продолжался не долго, и затих вскоре после начала. Разговор Василия с Владимиром продолжался. Они поведали друг другу о многом, но Василий скрывал всё, что связано с контрактом и заметил, что Владимир тоже что-то скрывает, только говорить и спрашивать об этом не стал. Вскоре они поели, и Василий заплатил, но расставаться они очевидно не спешили. После завтрака они вместе поехали отдыхать, ка-таться по городу. Владимир оказался очень интересным и разговорчивым парнем. С ним оказалось интересно общаться и вообще они нашли общий язык.
День только разгорался и они много где успели побывать, Владимир много рассказал Василию о Нью-Йорке, показал ему город, места, которые ему понравились, многое из того, что сам с восхищением посещал ещё три с половиной года назад. Василий восхищенно смотрел и слушал, внимая всему сказанному. Его радость того, что у него, наконец, появился друг в Америке, ещё увеличилась, с осознанием того, что Владимир – человек, знающий не только город, но и саму страну.
Их экскурсия продолжалась почти до обеда, но ближе к часу дня Владимир стал вскользь намекать, что ему пора.
– Что ж, – говорил он. – Пожалуй, пора и расходиться. Знаешь, в общем, мне надо уезжать, у меня автобус скоро, точнее в два часа...
– А куда ты едешь? – Спросил Василий. – Утром, мне помнится, ты говорил, что ни куда не спешишь, а сейчас вдруг так сразу улизнуть хочешь? Что-то я тебя не пойму.
– Тут нечего понимать, видишь ли, я был свободен утром, а сейчас мне пора на автобус. Еду я в Лас-Вегас, а ты, как я понял, остаёшься здесь, значит нам не по пути, хотя, – он с надеждой посмотрел на Василия. – Если тебе и в впрямь нечего делать, то можешь со мной поехать, это уж твой выбор.
Василий задумался:
«С одной стороны – думал он – Владимир мой единственный друг, а с другой – он может догадаться о моей тайне, или вообще оказаться мошенником!»
Несколько противоположных чувств стало бороться внутри него. Это был и страх, и отчаяние, он даже припомнил Девилса с договором, но там же боролись и чувство вины, и даже скорбь оттого, что он предал Таню...
Василий пересилил себя и решился поехать на встречу судьбе.
– Ладно, – чётко ответил он. – Но с одним условием: ты поедешь не на автобусе, а со мной, на Порше, мы поедем вместе и прямо сейчас, ты согласен?
– Конечно! – с огромной радостью согласился Владимир. – Я, конечно, не ожидал, что ты предложишь, но надеялся на это, и поэтому принимаю твоё предложение, только, давай сначала съездим на автовокзал и я сдам билет, видишь ли, я не столь богат, чтобы бросать на ветер полторы тысячи долларов. – С небольшой усмешкой сказал он.
Василий снова разогнал скоростную Порше, и они на предельной, для города скорости погнали к автовокзалу. Доехав до него, Владимир сдал билет, и они поехали дальше, на запад, навстречу приключениям, забыв о прошлом и смотря только в будущее.
Лёгкий попутный ветерок подгонял их на своём пути, тя-жёлые серые тучи маячили на севере, но с каждым часом они становились всё дальше и дальше. Солнце, совершив свой круговорот, опустилось за горизонт, мелькнув последним лучом перед путниками. Настала короткая летняя ночь. Скоростная Порше замедлилась и остановилась перед одним из придорожных мотелей. Василий с Владимиром взяли номер и беспечно уснули.
Утро выдалось ясным, а, следовательно – холодным, но это путников не пугало, они вновь продолжили своё путешествие. Примерно к полудню, находясь уже на пол пути до Лас-Вегаса, им пришлось остановиться на заправке, чтобы подкрепиться, и долить топлива в машину. Владимир пошёл покупать обед, а Василий стал заправлять Порше, как вдруг, откуда ни возьмись, на заправку заехал старый, но хорошо отделанный джип, в котором сидело с десяток «крутых» парней, и они, конечно, заметили Порше. Василий опасался худшего, что, в общем, и произошло: Один из парней, по видимому самый крутой, подошёл к Василию и стал рассматривать его машину.
– Клёвая тачка, – заявил он через минуту, Василий к тому времени уже закончил заправлять её. – Дашь прокатиться? – продолжал парень, вытягивая вперёд руку. – Гони ключи, если жить хочешь! – так резко крикнул он, что Василий судорожно отскочил в сторону. Все остальные парни засмеялись, а Владимир заметил это из магазина.
– А... это... – замялся Василий, не желая отдавать тачку, и уже думая как бы сбежать. Но времени на размышления не оставалось: парни стали обступать его, готовясь завладеть
ключами силой.
– А... это не моя машина, – быстро выпалил Василий. – Это машина вон того толстосума, – добавил он, показывая на какого то мужчину, делающего покупки в магазине. – Да, это его, – подтвердил он. Руки Василия тряслись от страха. Парни ещё раз оглядели Василия, и пошли к тому, на кого он указал, а Василий, тем временем, жестами пытался поторопить Владимира.
Владимир поскорее вышел из магазина, а через секунду туда вошла группа парней. Василий быстро сел в Порше и завёл её. Владимир тоже сел в машину и, оставив после себя столб пыли, Порше сорвалась с места и унеслась прочь.
Ещё долго Василий гнал, что есть мочи, нарушая скоростной режим, и через каждую минуту спрашивая Владимира, нет ли кого сзади. Только проехав километров сорок, он снизил скорость. Они продолжали ехать в Лас-Вегас. На пути больше никаких приключений не случалось, но Василий всё же боялся ехать рядом с другими машинами и заезжать на заправки, стараясь заправляться как можно реже.
На утро третьего дня пути они, наконец, достигли своей цели. Это было пасмурное, очень похожее на осеннее, холодное утро. Тёмно серые облака низко нависали над пустыней, то и дело накрапывал дождь.
– Такая погода очень нехарактерна для этой местности, чуть покапает и перестанет!– уверял Владимир, но дождь всё не пре-кращался.
Вскоре впереди замаячил город, и они забыли о плохой погоде. Василий прибавил газу, что бы поскорее добраться до него.
– Вов, а что ты будешь делать в Лас-Вегасе? – спросил Ва-силий. – Денег, как я понял, у тебя нет. Вот я, например, не хочу в Лас-Вегас, там даже последние деньги проиграешь.
– Я? – удивился Владимир. – У меня есть деньги, я, можно сказать, только для того, что бы поиграть и еду туда. Деньги я, в общем, на игру и копил, а если ты не хотел ехать, так я тебя и не просил, но, впрочем, можешь ещё куда-нибудь съездить, рядом с Лас-Вегасом есть много городов, где можно хорошо отдохнуть.
– Я так и подумал, к тому же, если ты скажешь, где остано-вишься, я смогу приехать к тебе, когда мне наскучит кататься по городам. Первым я решил посетить Лос-Анджелес.
– Лос-Анджелес? – с неким страхом переспросил Владимир и тут же быстро добавил спокойным голосом: – Это хороший город, я там несколько раз бывал.
Василий всё же уловил нотку страха в голосе собеседника, но заострять внимания не стал.
К обеду автомобиль добрался до въезда в город. Василий довёз Владимира до гостиницы. Они попрощались, и Василий продолжил свою поездку на запад. Вскоре далеко позади остался Лас-Вегас, пустыня стала превращаться в степь с редкими, широколиственными деревьями и высокими колючи-ми кустарниками. На час небо открылось от облаков, но, ближе к вечеру, с запада поднялась огромная чёрная туча, грозящая ураганом. Что-то не так было с погодой и Василий это заметил, но сделать ничего не смог, как ничего не смог сделать с собой. Теперь, когда прошло уже шесть часов с момента их с Владимиром расставания, он искренне жалел о том, что бросил друга.
Вскоре Василий достиг Лос-Анджелеса. Это был величествен-ный и светлый город, но он не смог насладиться его красотой в полной мере, потому что начался ураган. Ветер метал всё из стороны в сторону, вырывал пальмы с корнями, сшибал людей и уносил всё лёгкое прочь. Ливень был настолько сильным, что впереди, на расстоянии больше пяти метров, ничего не было видно. Сильнейшая гроза слепила глаза каждым ударом молнии и оглушала каждым раскатом грома. Вскоре после начала урагана, Василию пришлось остановиться, из-за невозможности дальнейшей езды.
Василию повезло, ибо отель оказался поблизости, и не при-шлось никуда идти. Лакей подбежал к машине с зонтом и проводил Василия в вестибюль отеля. Там было тепло и светло, чего так не хватало Василию последнюю часть пути.
Уже через десять минут Василий сидел около горящего камина с кружкой кофе и безмятежно отдыхал от дневных забот.
Жизнь постепенно стала налаживаться. Со временем Василий стал чаще спускаться вниз, разговаривать с постояльцами и с работниками отеля. Вскоре он вновь влился в коллектив, вновь начал спокойно и безмятежно жить, смеяться и развлекаться, забыв обо всём, что было раньше, о бывшей семье, о Владимире, о контракте...
Жизнь вскоре размеренно потекла по прежнему руслу, по ко-торому она текла ещё до встречи с Владимиром, до всех этих по-трясений. Безмятежное спокойствие заполнило душу Василия, и больше ничего в ней не было. Дни снова полетели, как часы, а часы, как минуты.
Вдруг, откуда ни возьмись, двадцать четвёртого августа Васи-лию приходит письмо.
– От кого это, что-то я не понимаю? – удивился он, получив небольшой конверт от почтмейстера. – Кто это может мне пи-сать?
Он осмотрел конверт. Это был простой, недорогой американ-ский конверт, на котором по-английски было написано: «Васи-лию Гурьеву, Лос-Анджелес, один из отелей, лично в руки!» Василий прямо в холле распечатал конверт. Письмо было написано по-русски мелким, корявым почерком. Это писал Владимир, он говорил, что у него проблемы и, что ему срочно нужны полмиллиона долларов, а так же просил Василия не сердиться, и говорил, что если Василий отправит деньги, то он приедет и всё объяснит. Василий тут же, в знак прежней дружбы отправил деньги на указанный счёт через банк.
На письме Василий не стал заострять внимания и вскоре совсем забыл о нём. Время, тем не менее, летело вперёд, оно не останавливалось на пути и тем более не ждало никого.
Через несколько дней Василий совсем забыл о контракте и обо всём случившимся раньше, но не на долго!
Двадцать седьмого августа, в восемь часов вечера, к нему в но-мер кто-то стал сильно стучать. Он тут же проснулся и первое чувство, которое заполонило его душу, это был страх. Василий медленно и бесшумно подошёл к двери и прислушался.
– Вась, открой, нам надо поговорить? – послышался знакомый голос из-за двери. – Это я, Владимир, не узнал что ли?
Как камень с сердца, сошёл страх с души. Василий поспешил впустить Владимира в номер и снова закрыть дверь на замок. Владимир, с последней их встречи практически не из-менился, а вот Василия он узнал не сразу.
– Что с тобой случилось? – озадаченно спросил он. – Почему ты такой нервный, что-то случилось?
– Да, в общем то, так можно сказать, но сначала расскажи ты, что случилось? – Василий предложил Владимиру сесть и сам сел в кресло рядом.
– Я вижу, ты хорошо устроился, – заметил Владимир, осматривая номер, он обо всём по порядку: я проигрался по крупному, вообще то я не хотел играть по крупному, но так вышло, и мне понадобились деньги, слава богу, что ты любезно перечислил мне полмиллиона, которых у тебя раньше не было! – вдруг жёстко заявил он. – Я давно понял, что с тобой не всё в порядке, но теперь я точно знаю: ты что-то скрываешь!
– Ладно! – отрезал Василий. – Да, я кое-что скрываю, но и ты не лыком шит, между прочим, я тоже заметил в тебе что-то странное и это что-то связано с Лос-Анджелесом! – при этих словах Василий вновь заметил какой то страх в глазах Владими-ра.
– Я хотел рассказать тебе, открыться, излить душу, а ты... – он не стал договаривать, а просто встал и ушёл.
Василий ещё долго сидел в кресле в полном смятении, не зная, что и делать. Время шло медленно, но Василий думал ещё медленнее. Но размышлял, гадал, что же ему делать, и на конец решил рассказать Владимиру всё! Он спустился вниз и выбежал на улицу. К его счастью Владимир ещё не так далеко ушёл. Василий догнал его у входа в ближайший бар, странно на помнивший ему бар, который он когда-то видел раньше, он попросил Владимира выслушать его и предложил сесть в баре.
Василий рассказал ему всё, что с ним случилось за последние сорок два дня. Всё в самых мельчайших подробностях, ничего не утаивая, и не привирая. Владимир выслушал его и, когда Василий закончил, он с тяжестью на сердце признался:
– Я тоже заключил контракт на смерть... Только у меня не было выхода, я ведь игрок, а ты, ты заключил контракт просто так, ради выгоды, надеясь уйти от ответа! Из-за денег ты бросил жену, детей, у тебя было всё, а ты выбрал деньги, ты просто алчный человек, мне не о чем больше говорить с тобой! – Владимир встал и уже хотел уйти, как вдруг дверь бара распахнулась, и в неё вошёл странный старик в чёрных одея-ниях.
Это был он... Посланник Дьявола, Девилс Постол, или просто мистер Д. Оба, и Василий и Владимир онемели, Владимир снова сел на место. Мистер Д. медленно подошёл к столику, за котором они сидели.
– Вам пора, – спокойно заявил он, пристально смотря на Вла-димира. – Вы смогли исправиться, и поэтому вас ждёт страшный суд, – он протянул Владимиру руку.
Владимир встал и печально посмотрел на Василия.
– Да, я заключил контракт здесь, и поэтому я так боялся этого города, а сегодня мой последний день, прощай, надеюсь, мы остались друзьями.
– Прощай, – отрывисто произнёс Василий. – Надеюсь, ты попадёшь в рай, мне уже, наверное, это не светит. – Он прослезился.
Мистер Д. проводил Владимира из бара и показал, куда надо идти, а сам вернулся к Василию. Владимир постоял ещё несколько секунд и ушёл в переулок... Больше его никто не видел.
– Хорошо, что вы рассказали ему о себе, ведь это был ваш единственный друг, не так ли, – с улыбкой заявил Девилс. – но, если вы не против, мне пора, – он встал и пошёл к выходу.
– А как же я? – удивился Василий. – Вы что же оставите меня здесь?
– Да, – ответил Девилс. – вы нам не нужны, смерть сама найдёт вас.
Он ушёл, и Василий вновь остался один, как и прежде.
Он стал думать и долго думал. но думал обо всём, что изменилось за последнее время, о том, что он сам изменил и сделал, и понял он, что был не прав... И он решил всё вернуть, что бы всё стало как прежде, как раньше. Он встал, подошёл к мусорному бачку и, совершенно без сожаления и раздумий, порвал пластиковую карточку и бросил туда... Она вдруг за-горелась и превратилась в ярко зелёный пепел, но Виктор уже не видел этого, он уже шёл в гостиницу забрать свои вещи, чтобы отправиться домой
Не успел он пройти и половины дороги, как вдруг жуткий гул басистого гудка грузовика, прервал его безмятежное шествие. Василий повернулся на лево и краем глаза увидел мчащуюся на него многотонную машину. За мгновение до столкновения гул гудка сменился тяжёлым скрежетом тормозов и шелестом по-крышек об асфальт.
– Молодой человек! – как во сне послышалось Василию перед ударом.
Грузовик на огромной скорости протаранил Василия, откинув его окровавленное тело на десяток метров дальше по улице.
* * *
Василий больше ничего не чувствовал, не видел, не слышал. Он был вне пространства и времени. Он не управлял собой, так как раньше. Он не дышал и не испытывал, ни боли, ни страха, ни отчаяния: ничего!
Кромешная тьма окружала его со всех сторон, он парил неиз-вестно где. Со временем он стал двигаться в какую-то сторону. Впереди, очень далеко, загорелась неизвестная яркая точка, к которой он и приближался. Точка постепенно увеличилась, стала походить на свет в конце невидимого туннеля. Свет всё приближался, вскоре он заполнил почти весь обзор Василия. Впереди, в свете возникла странная светящаяся фигура. В правой руке она держала яркий сосуд с невиданной жидкостью. Больше Василий ничего не видел.
– Твой час ещё не пришёл! – громогласно заявил голос. – И он придёт не скоро, если ты не будешь вести себя так, как за эти дни!
Голос угас и, с последними его раскатами, Василий полетел обратно, к жизни!
Вопреки всему: всем хитросплетениям судьбы, року, прокля-тью, вопреки подписанному контракту – он остался жив!!!
Окружение Василия стало постепенно проясняться. Он лежал в светлой комнате, в окружении нескольких фигур.
– Вася! – ликуя, подскочила к нему жена. – Наконец то, я уже и не надеялась!
– Что случилось? – превозмогая боль, спросил Василий.
– Мистер Гурьев, сорок два дня назад вас сбил грузовик, и всё это время вы были в коме, – заключил врач.
Василий откинул голову назад. Он не стал задавать много во-просов ни жене, ни врачу, ибо понял, что всё произошедшее с ним за эти сорок два дня – лишь сон...
Даже в самой тёмной и корыстной душе
есть доля света, которая,
в самый тягостный для неё момент
даст о себе знать
и направит в нужное русло...
Быть может именно эта сила
и не даёт ещё миру уничтожить себя,
но она не безгранична...