Анархо-синдикалисты

Их было двое. И ходили они к нам в гости по очереди, так как терпеть не могли друг друга. Мою дочь поперли из английской школы за двойку по одноименному предмету. Это было удивительно. В седьмом классе к ним пришла новая учительница. Удивительно воспитанная (это было видно всем), эффектная и красивая сорокалетняя дама с изысканными манерами. Через неделю она сказала, что у моей дочери необыкновенный музыкальный слух и великолепное произношение. Учительница назвала его каким-то словом, чуть ли не кембриджским, но я по своей безалаберности забыла, каким именно. Потом на родительское собрание пошел  мой муж. После этого все и началось. Я очень хороший человек, жизнерадостный и гостеприимный. Это признают все. У меня много друзей, особенно мужчин. Меня многие любят, но не все. Почему-то на красивых, воспитанных и изысканных женщин  действую, как красная тряпка на быка.
Видимо, их поражает, как такая простая и не слишком воспитанная женщина может нравиться мужикам, особенно воспитанным. А то, что мой муж воспитан, видно сразу и всем. В общем, новая учительница  стала постоянно вызывать его в школу по разным поводам. Пару раз тот сходил, проявил свое воспитание, а потом наотрез отказался. Ходи сама, мне надоело, заявил он. Когда пыталась объяснить ему, что только раздражаю дочкину классную руководительницу и надо, чтобы он ходил хоть иногда, сказал, что не пойдет. И не пошел. Результаты сказались быстро. После пятерки в первой четверти появилась четверка во второй. Мы взяли репетитора, обалденного парня-аспиранта из военной академии. Дочь была в восторге от занятий. Уровень ее знаний рос, а оценки  падали. Я умоляла мужа сходить в школу ради дочери, он сходил один раз и заявил, что видеть не может эту бабу и лучше сдохнет, чем пойдет еще раз. После этого вскоре выяснилось, что моя дочь груба, не умеет себя вести и совершенно не знает предмет. На следующий год дочке пришлось переходить в другую школу, математическую, рядом с домом. В принципе это было  неплохо, мы с мужем сами закончили один из лучших технических вузов, и дочь собиралась поступать туда же.
В этой школе начались свои фокусы. Теперь мою дочь почему-то невзлюбил преподаватель математики. Видно, она не соответствовала его образу идеальной женщины. Можно долго описывать, как  сам выглядел и как себя вел, но скажу кратко. Он состоял на учете в психдиспансере по поводу шизофрении. Вот тогда-то я и узнала, что такое права человека. Это когда шизофреник или педофил сразу после выхода из тюрьмы, может обучать и воспитывать вашего ребенка. А об этих «милых» фактах их биографий вы можете узнать лишь случайно и хорошо, если вовремя, когда еще что-то можно исправить. В общем, дочь начала таскать двойки по математике. А так как в математике мы с мужем разбирались гораздо лучше, чем в английском, то сразу увидели, что их ставят ни за что. Работа написана на четверку – двойка, на пятерку с помарками – тройка.
 «Доча, в чем дело? Я пойду в школу разбираться». 
«Нет, мамочка, прошу тебя, не ходи. Его так все ребята любят. Не ходи. Со мной никто не будет дружить, если ты пойдешь жаловаться».
Ну ладно, не в оценках счастье. А задачки дочка решала прилично, я и отстала. Стали в гости друзья из школы ходить. Сначала из ее класса, а потом и из других. Тут-то я все про этого математика и узнала. Оказалось, что в прошлом году такая же мамаша, как и я, обозленная, что сыну двойки и тройки ставят ни за что, вызвала комиссию из РОНО, и этого «учителя» хотели уволить. На его защиту встал целый класс, была чуть ли не первая школьная  забастовка в Москве, а возглавили ее те самые анархо-синдикалисты, что повадились к дочке в гости ходить. Математика ребята отстояли. Как же так, удивилась я, за что же его так любят. Тут-то и прозрела. Оказалось, что он выбирал пять-десять самых сильных ребят и фактически занимался только с ними. Они побеждали на всех олимпиадах и просто обожали своего педагога. А тот, кто не вошел в этот список, в принципе не мог получить пятерку, как-бы ни написал контрольную. Сначала я была возмущена и спрашивала у этих «защитников», почему  мою дочь они не защищают, но потом смирилась, плюнула на это дело и нашла прекрасного репетитора по математике. Всякие «золотые» медали меня не волновали, а математику теперь дочь знала прекрасно. Правда на выпускных экзаменах этот придурок таки поставил ей в аттестат три, и тут я озверела. Показала  дочкину  контрольную двум подругам-математикам, преподавателям Бауманского и Физтеха. Вывод был одинаковый, минимальная отметка -  четыре или пять с минусом. Когда пришла в школу, то мне сказали, что не знаем, как вам помочь, в РОНО  инспектор всегда за него, он готовит лучше всех для олимпиады. Ну, пошла в РОНО и  говорю: «Разбирайтесь, как хотите, не может моя дочь с тройкой на Физтех идти. Она все равно поступит, а  потом скажут, что папа помог. Исправляйте хотя бы на четверку, если уж так этого своего гения боитесь».
Исправили нам оценку на пятерку,  и дочке пришлось заново переписывать аттестат. Так пока ей печатали, завуч велел дочке на «стреме» стоять, чтобы этот  «великий» учитель не увидал. Одно слово – жизнь. А эти самые анархисты еще долго к нам ходили. Первый мне нравился больше. Он прогуливал институт и приходил к нам к завтраку. Дочь была в школе, и завтракали мы с ним вдвоем. Потом я занималась своими делами, а он читал  книги, в основном философию и психологию. Я тогда еще этим делом не увлекалась, но болтать с ним  любила. Потом вместе обедали и иногда пили водку. Сидел  обычно у нас до вечера и уходил  в шесть-семь. В семь приходил другой анархист. Этот был не в моем вкусе, хотя с ним  тоже имела долгие беседы. Он сидел до ночи и иногда оставался ночевать, у него были какие-то проблемы с матерью. Я не вникала. Не люблю лезть в чужие дела, о чем хочет, сам скажет. Вопросы  задавать мне не нравится.
Спал он в «детской» на полу. Дочка и сын спали на диванах. Никаких романтических отношений у дочери ни с одним из анархистов не было. Они просто таскались к нам, может, больше было не к кому, не знаю. Я  к таким вещам относилась спокойно. У меня самой часто жили подруги, у которых временно не было жилья. Время шло. Дочь поступила в институт, стала жить в общежитие и анархисты стали приходить реже, а потом исчезли. Потом началась перестройка, и как-то дочь сказала: «Смотри, видишь, показывают по телевизору мужика. Это их лидер. Мне ребята о нем много рассказывали».
Но память о них жива до сих пор. Недавно нашла маленький бюст Ленина. Дочке подарил второй анархист. Такой небольшой бюст, вся голова которого облеплена шкурками от семечек. Их очень много и приклеены довольно крепко. Видно, всю душу вложил. Когда  увидела этот бюст первый раз задолго до перестройки, то слегка испугалась за дочь – тогда за оскорбление памяти вождя сажали… А потом привыкла.