Не могу сдать канализацию. Наш куратор в отпуске, вместо него Ананий Жлобин.
– Люки задраны. Понизьте сантиметра на два. – Понизили. – Слишком понизили. Поднять. – Подняли. – Перестаралась, понизите, подпишу акт. – И так без конца. План трещит по швам. Премия горит.
– Ананий Вадимович, подпишите?
– Ты девочка сообразительная, захочешь, подпишу. – Смотрит как кот на сметану.
– Может вам гравий на дачу?
– Ты меня за взяточника держишь? – Нахмурил брови. – Иди, понижай колодцы… – На негнущихся ногах иду отдать распоряжение. У рабочих перекур. Голос бригадира:
– Говорил, не дело бабе мастером работать. Мужик давно бы всё уладил.
– Переспала бы с куратором, дело сделано. – Поддержал его Пётр Яковлевич.
– Мастер не такая! – Выступил защитником Витёк Зимин.
– Такая, не такая, а мы без премии…
Утром тороплюсь на участок. Меня догоняет Пал Юрьевич, прораб:
– Как дела? – Я разревелась. Он меня успокоил, выслушал. – Акты с собой? Давай.
На следующий день Пал Юрьевич ожидает меня у участка.
– Держи свои акты! – Не верю глазам, Жлобин подписал.
– Павел Юрьевич, Вы волшебник!
– Да, ладно! Сводил его в кабак, выпили, поговорили по-мужски, дело сделано.
– Я Вам что-то должна? – Насторожилась я.
– Улыбнись, Лорочка! – Он по-доброму поднял на меня глаза. Я улыбнулась, стряхнув напряжение. – Кроме улыбки прекрасной дамы мне ничего не надо.
Не перевелись ещё рыцари на земле русской, жаль, жлобов больше.