Любовь

 
Не хочется, чтобы памятные встречи с интересными людьми канули в Лету вместе со мной, думалось, когда я шёл по Аллее Космонавтов, открытой после реставрации.
 
Где-то в начале 70-х, будучи в компании журналистов и спортсменов, познакомился я с Любой Мазниченко. Красивая женщина, блондинка, с шапкой слегка вьющихся волос, подкупала какой-то простотой общения, непосредственностью и кругозором знаний.
Потом мы ненароком перехлёстывались с ней на различных встречах и даже однажды посидели вдвоём в её любимом ресторане «Арагви».
Знал я о ней не очень многое: врач, работает со спортсменами команды ЦСКА.
Расспрашивать её о чём-то личном я считал не тактичным. Думаю, что она и сама хорошо ощущала это своей женской интуицией.
 
В конце апреля 1970 года я, по приглашению Любы, оказался в её доме на проспекте Мира в Москве.
Пока Люба соображала что-то на кухне, я, с её разрешения, знакомился с содержимым книжного шкафа. Есть у меня такая слабость…
Среди книг я наткнулся на небольшой фотоальбом, в котором были фотографии, запечатлевшие наших космонавтов.
Перед книгами небрежно лежали несколько десятков наградных медалей с яркими цветными лентами, и сбоку на той же полке - фотография улыбающегося парашютиста на зелёной поляне, с ещё не собранным парашютом.
Был уже поздний вечер, когда мы сели за стол.
 
Выпитая водка постепенно усыпила мою тактичность и её скромность. Мы разговорились и я, конечно, спросил про награды и улыбающегося парашютиста на фото.
Я моментально почувствовал, что отвечать на мой вопрос ей было не просто.
 
(Сразу оговорюсь, что высказывания Л. Мазниченко я не беру в кавычки, поскольку восстанавливаю их по памяти. Я.К.)
 
- С детства я росла ребёнком «сорви-голова». Немало хлопот своими выходками доставила своему отцу, Константину Константиновичу Мазниченко, служившему Комиссаром милиции города Киева. Не знаю, чем бы это всё кончилось, только, к счастью, увлеклась парашютным спортом.
Вся жизнь моя – одни прыжки.
Да и Слава, муж мой, был таким же непоседой. Только погиб он, когда прыгнул на пик Ленина. Показуха нужна была руководству к пятидесятилетию Комсомола. Вот из десяти ребят четверых не стало. Скоро уж два года как нет его.
 
(Прыжок на пик Ленина состоялся 27 июля 68 года. Вячеслав Томарович был пожалуй самым опытным из всей группы парашютистов. Я.К.).
 
Мы молча помянули погибших и Славу. В душе я почувствовал себя виновным, что невольно задел тяжёлые воспоминания хозяйки. Только начавшийся минор её настроения, остановить уже было невозможно.
 
- А ведь сегодня апрель. Давай-ка помянем ещё одного замечательного человека – Владимира Михайловича Комарова. Вот и его уж как три года нет. И он погиб из-за этих… Тоже всё нелепо. Когда там, ему стало невмоготу - попросил посадку.
Только пока согласовывали с верхами, прошло много времени, опоздали. Потом сослались на парашюты.
Мы выпили, помолчали... Она продолжала:
 
- Помню, каким он был авторитетом для всех наших! А что мне с этих наград, званий, когда жизнь пошла наперекосяк?
(К этому времени, Любовь Мазниченко имела звание заслуженный мастер спорта, была многократной чемпионкой СССР и мировой рекордсменкой по парашютному спорту. О причинах гибели В. Комарова я знал не хуже самой Любы, поскольку имел отношения к работам в области термоизоляции летательных аппаратов. Я.К.)
 
- В отряд космонавтов-женщин меня не взяли, - продолжала она, – в детстве здорово трахнул соседский мальчишка по голове. Так шрам и остался. Правда включили в состав врачей Центра подготовки.
Наш разговор затянулся, но я видел, что Люба устала от воспоминаний., от разговоров. Она несколько раз принимала что-то от головной боли.
*****
 
Это была наша последняя встреча. Уже позже я узнал, что у Любы обнаружили опухоль, что она переехала в Киев, где скончалась.
Светлая тебе память, Люба!
Пусть земля тебе будет пухом…
            *****
На снимке Любовь Мазниченко