Пруд у нас – новенький.
Жильцы в нём есть .
Хотела назвать их тоже новенькими, да во время, думаю, остановилась.
Не назовёшь же новенькой рыбу, если её виду - несчитанное количество лет.
То что золотым рыбкам от роду два года , так это тоже не повод, чтобы их за новеньких принимать. Так и не решила, каким же всеобъемлющим словом назвать всех – рыб и лягушек, и комариков... Пусть будет живность.
Под это и растения можно притянуть – их много, все уже ожили и топорщатся над водой .
Выглядят они для меня как любопытные дети .
Вот и опять меня можно упрекнуть в антропоморфизме ( знаю я это слово – знаю ) – цветочки как дети, а уж дети так точно как...
Вот и не как .
Тех детей, что я каждый день вижу, мало кому захочется назвать цветочками.
Они и имён-то своих часто не понимают.
Не про них я, а про прудик.
Лягушки у нас там уже отпели, да и исчезли куда-то.
Икра осталась, пригрелась на солнышке, а сегодня смотрю – головастики уже вылупились.
Сбились в стайку, жмутся друг другу , приглядываться надо, чтобы различить хотя бы одного.
Есть, правда, и такие, что отдельно от стайки плавают, но мало их – очень мало.
Вот и показалось мне на мгновение, что я уже всё это видела, только не здесь – не в пруду, а в нашем детдоме.
Детки жмутся друг к другу, и вырастут так не очень –то хотят , да и не умеют , сами, в одиночку.
Так и остаются головастиками.
Есть, конечно, те, что могут, но мало их.
Грустно как-то стало, солнышко уже греет, а я о головастиках думаю .
У них, хоть какой-то шанс есть в лягушку превратиться, лягушечью жизнь прожить, голос свой в хор вплести, а у наших деток. ..
Что-то , действительно, очень грустно.
Привезли сегодня ещё одного. Нашли , говорят, у реки. Видно утопить хотели, да раздумали.
Жив остался, хороший такой мальчик, ротик большой как у лягушонка. ..