Здравствуй, моя девочка…хотя, нет, я давно лишился права так тебя называть. Просто здравствуй…
Сегодня особенный день – очередной праздник настиг тебя как дождь в знойную погоду. Тебе исполнилось 21, что ж, поздравляю!..
Ты была так прекрасна на своём празднике жизни - в легком платьице цвета лазурного неба дарила окружающим лучезарные улыбки, делилась искрами счастья и наполняла сухой воздух заливистым смехом, подобным глотку свежести. Знаешь, я до сих пор помню это твоё одеяние. Помню, как ты плакала, когда случайно порвала его подол, катаясь в моих объятьях по сочной зеленой траве. Помню, как заливая платье реками слез, аккуратно зашивала его, взобравшись на подоконник и подперев под себя ноги. Ты тогда осталась в одном нижнем белье, и я не мог отвести взора от всей этой картины. А потом мы пили яблочный сок - твой любимый – из апельсиновой кожуры, специально вырезанной мной в виде чашечек. Тогда ты так же заливисто смеялась. Как приятно вновь видеть тебя в радостном настроении. Ты это заслужила, моя…уже неважно.
Я наблюдал за тобой из укрытия, не желая портить праздник. А так хотелось подойти, вновь прижать к себе и вручить измятый подарок – твой портрет, который я нарисовал после той ночи, помнишь? Ты что-то бормотала во сне, уткнувшись носом в подушку, а я накручивал твои локоны себе на пальцы, как вдруг меня посетило непреодолимое желание запечатлеть этот момент. Но это уже тоже неважно. Неважно, потому что ты уже там, в новой счастливой жизни, а я тут, пытаюсь влачить достойное существование, и мне никак не переступить эту невидимую черту, которую я сам же и проложил. Прости, я не должен такое говорить, ведь сегодня праздник. Твой праздник!
А помнишь, как на твоё 18-летие я похитил тебя и увез в Крым, помнишь? Как же ты была зла на меня тогда – ведь это был период сдачи летней сессии. Но мне было плевать! Ты ведь всё равно сдала бы её на «отлично», и мы оба это прекрасно знали. Но такова уж твоя натура – нужно обязательно позлиться, нахмурить брови и обвинить во всём меня. Моя девочка...*сжалось сердце*. Помнишь ночи в горах, когда ты лежишь на еще теплом камне, разглядываешь звездное небо над собой и слушаешь барабанную дробь, доносящуюся из крымских пещер? А как ты танцевала тогда для меня с первыми лучами восходящего солнца – словно Эсмеральда прыгала передо мной, маня темными глазами и изящными движениями. Ты для НЕГО так же танцуешь? ОН так же умирает от твоего горящего взора? Молчи...меня это не касается…
Говорят, нужно жить хорошими воспоминаниями. Но это глупо – всё хорошее, что было в моей жизни, связано только с тобой. Даже сейчас, смотря на тебя, я понимаю, что оно продолжается, и от этого невыносимо больно. Именно это хорошее поселило в моей душе новую вселенную, сплошь состоящую из черных дыр. Именно это хорошее ускоряет приближение моей кончины. Именно это хорошее заставило меня отказаться от тебя, на благо тебе…Сплошное противоречие. Ты - начало и конец моей Вселенной – я забываю и помню о тебе одновременно!
Если бы я только мог…если бы я был чуточку эгоистичнее и наплевал на свою болезнь, сводящую меня в могилу, я был бы рядом с тобой. Но ты об этом не узнаешь – ни сегодня, ни завтра, и, надеюсь, никогда. Пусть я останусь твоим разочарованием, твоей болью, твоим концом, но, умирая, буду знать, что не сломал жизнь своей девочки жестокой реальностью.
Ты счастлива, я это вижу. Так пусть ничто не омрачит твоё счастье, и, покуда я дышу, я буду следить за этим. Моя девочка…
*пламя огня гостеприимно окутало исписанный лист бумаги своими объятьями*