Тяжкие труды рождения народа.
А эти на планете чудаки.
А этим на планете не с руки.
Но светят почему то на рассвете.
Всем прочим, как ни странно, только эти.
Между последними осенними дождями и первыми метельными снегами выдаётся несколько дней, когда дорога в Высегорске силой настоящих морозов твердеет настолько, что большегрузные автомобили свободно катятся по ней не застревая в промоинах луж и в вязкой каше глинозёма. В такой день Дима ждал возвращения Валентина. Его округлое лицо начинающего полнеть мужчины сильно изменилось. Высохли щёки, затвердел взгляд, появились первые ещё не стойкие морщины. Да и весь он похудел. Пришлось матери ушивать мундир, чтоб он не болтался как на вешалке. Он встретил Валентина у ворот станции. Попытался и в нём найти следы пережитого, но ничего, кроме дремучей усталости на заросшем лице не обнаружил.
- Дима, организуй разгрузку, им сегодня же и назад с сырами и колбасами.
- Валентин, она в опасности, может быть даже смертельной.
Лицо Валентин не дрогнуло.
- Ребёнок ненормально развивается.
- Знаю, Дима. Но печаль и переживания - это дворянская роскошь. А нам с тобой некогда. Надеюсь, ты молодняк наш не распустил до безобразия.
- Скорее, наоборот, дневники проверяю и с родителями беседую раз в неделю
- Ну и правильно. Мужчину от печали работа лечит.
- А тебе то не горько, Валентин?
- Я уже привык терять, но я думаю справлюсь.
- Почему ты так думаешь.
- По опыту, Дима. Закончим об этом. Иван где?
- Дома, диссертацию по философии пишет.
- Чего?
- Марго хочет, чтоб он звался "доктор философии".
- А я ему заказы на мебель привёз и фурнитуру, и доски кедровые.
- Сам же ты его заразил размышлениями о судьбах народ. Вот он и пишет "Качество народа как решающий фактор истории". Но у него учеников хватает, которым деньги очень нужны. Сделают.
Ты мне другое объясни. КПД агрегата, который мы перебирали, превосходит теоретические приделы. Что-то ты от меня скрыл.
- Есть тайны, знать которые очень опасно. Твой отец за это жизнью поплатился. Так что не спеши. Обзаведёмся силой тогда и.. прости я очень устал. Сутки просплю, ты уж не трогай меня.
Дима ещё распоряжался разгрузкой, когда к нему подошли трое парней в сержантской форме.
- Дмитрий Алексеевич, мы по объявлению, на работу пришли, - выступил за троих парень с усиками, видимо старший.
- Это после обеда, когда я принимаю у себя в кабинете, в отделении милиции.
- Так мы хотим, как Вы, и там и там зарабатывать. Молодую жизнь построить много денег надо.
- А что умеете?
- Я авиационный техник. Семён радист, а Гена у компьютера провёл службу.
- Берём, но отдохните с дороги. Небось, и погулять хоть месяц хочется.
- Да какие зимой да без денег гулянки. Мы и так больше недели в поездах на весь карман нагулялись.
- Нам бы аванс, ну чтоб дома красиво выглядеть.
- Идёт, надо привезённое по местам разложить и в компьютер записать. По десять у.е., не отходя от кассы, получите здесь и столько же у меня в кабинете, подписав договор о службе. Гостей на вечер пригласить хватит?
- Да как-то …
- Ладно, ещё триста рублей из моей зарплаты дам. Через месяц из своей зарплаты вернёте.
Ребята переглянулись.
- Мы согласны.
Зимой Высегорск замирает. Но в новогодние каникулы, запертые снегами на острове граждане города устраивают себе праздник. Вокруг горы по большому кругу десять километров, а по малому, который виден из нижних домов, пять. Мужчины, ясное дело, бегут по большому, а женщины по малому. А между кругами гуляют зрители, тоже, конечно на лыжах, иначе недолго и в снегу утонуть. Самая большая толпа у старта, он же финиш. Там и буфет с горячими и горячительными напитками, пирожками, пирожными и прочими сластями. Там и судейская коллегия, выпускающая по одному бегуну через каждые десять секунд. Хозяин города и он же хозяин буфетов и магазинов сделал щедрый жест. Всё дёшево и всё в кредит. Вот он скользит по прогулочной лыжне вместе с Погорельским.
- Ну, вот ты можешь и сам убедиться в моей правоте.
- Ты это о чём, Миша? – отвечает Виктор, подъезжая к мэру вплотную по параллельной лыжне проделанной более шустрыми гуляющими.
- И Валентин и Дмитрий, хоть и числятся президентом и вице президентом их пёстрой кампании, сами там почти не показываются. Всё внимание, да и деньги школе. Видел, в какие костюмы их ребятки одеты, да на каких лыжах бегут. А их идея фикс возродить наш знаменитый техникум. Я из бюджета даю только треть, остальное компания "Универсал" даёт. С каких таких олигархических доходов? В компании только десять штатных сотрудников и полсотни на краткосрочных договорах. Я ему говорю: "Ты же разоришь свою компанию".
А он мне:
"Вложения в качество народ самые выгодные вложения".
В общем, поторопись одолжить им деньги. Я уже одолжил сто тысяч. Мы их проглотим к концу финансового года.
- Там третьим Иван Соль. Народ не даст его проглотить.
- А зачем его глотать. Он сам выйдет из игры. Ему ведь азарт дан осваивать новое. Он же теперь в доктора философии метит, в назидании четырём свом детям. Женька Соль из Москвы приехал экономико-математическую модель города строить на нашем примере. Сейчас всю документацию налоговую изучает, чтобы "сеть финансовых потоков" построить. А ведь он у них числится исполнительным директором.
Когда он чего успевает исполнять неизвестно. Вечерами то он Дашу Спицыну обхаживает. А есть слух, что уже и ночами.
- Всё равно боюсь я их. Печёнкой чувствую, передёргивают они карты. Есть у них что-то в рукаве.
Считать они не хуже нас с тобой умеют. Это же не просто умные, это очень умные люди.
- Виктор, почитай историю жизни гениев. Большинство закончили её или в тюрьме, или в нищете. Людей заносит чрезмерная вера в себя. А возраст ломает. Силён Валентин, но староват, годы его, как и всякого, уже к земле клонят. Тут то и начинаются ошибки. Ведь натерпится увидеть результаты.
- Ладно, Михаил, одолжу я им деньги. Проигрывать здесь нечего, а выиграть и верно можно жирный кусок.
Обсуждаемые Валентин и Дима, в это самое время, бежали с мальчишками по дистанции, одетые в ту же голубую с бежевым форму, но в какой-то момент они свернули в глубину леса.
- Запомни дорогу, Дима. Если со мной что-то случится, ты сам достанешь записки деда. Сюда летом не пробраться, а зимой ящик невидим под снегом. Он лежит между двумя валунами. Их видно и зимой. Островок этот ни кому не нужен, потому, что ни покоса, ни ягод тут нет, растёт одна крапива.
- Но почему мы не можем его взять прямо сейчас?
- Сейчас у нас ещё нет ни денег, ни силы, чтобы защитить тайну, да и собственную жизнь. Я, Дима, человек меченный. Конечно, большинство из тех, кто что-то знает, просто умерли, но кто-нибудь возможно время от времени проверяет, а не появился ли сын Мартова в Высегорске? Наше счастье, если этот наследник знания хочет всё себе, а не государству.
С любой бандой мы здесь справимся. Но с официальной властью пока нет сил справится.
- Так их и не будет, даже, если мы станем миллиардерами.
- А мы и не этого хотим. Мы будем отдельным народом. А народ нас, то есть себя, сумеет защитить.
- Валентин, это звучит как паранойя.
- Когда-то два брата основали маленький городок под названием Рим. Помнишь такую историю. А что дальше было. А вот другая историяч. Предки ацтеков были загнаны на островок посреди озера, но там и окрепли и завоевали огромную страну. Я вероятно не доживу до нашей страны, потому тебе и передаю секрет. А ты не доживёшь… своим детям передашь
- А не окажется ли тогда, что этот секрет уже в школе на уроках будут зубрить.
- Может быть, но пока не видно никого, кто бы приблизился к нему. А вот мы уже приблизились. Вон те валуны. Теперь медленно пошли на круг, а не то наши следы станут указателем для них.
Сделав круг, они вышли на лыжню болельщиков, чтобы через час, не спеша, добраться до финиша, где уже столпились чемпионы года.
В конце мая Дмитрий Алексеевич в своём капитанском мундире задержался после десяти в своём кабинете. Трое подчинённых ушли, получив указания, ушёл и Евгений Соль, оставив диск со своей моделью. Вот её и рассматривали сейчас Дима.
- Полторы тысячи рабочих мест?! – возгласил он сам себе и крикнул через дверь в соседний кабинет, где и трудился Женя Соль аспирант Московского университета и он же исполнительный директор компании "Универсал"
- Женя! расскажи мне суть в простых словах.
Женя высунул рыжую голову из своей двери.
- Да в простых словах нечего и рассказывать. Будет деревообделочный комбинат, мебельная фабрика, птицеферма, расширится торфоперерабатывающий завод., появятся дополнительные ясли, своя радиостанция, газета и центр кабельного телевидения. Возродится наш техникум, и оживут две начальные школы. Пенсионеров займём надомными работами. Виртуальная, вроде, швейная фабрика. Ну и человек десять добавится в администрации города.
- Осталось решить где мы возьмём несколько сот квалифицированных специалистов и больше тысячи прочих трудовых ресурсов.
- А вот это уже дело Валентина Дмитриевича. Он рассылает пригласительные письма бывшим и не бывшим. Скоро сам обещает добраться не только до Томска, но и до Москвы. Безработных умников в стране хватает. Треть выпускников вузов не может найти ни какой приличной работы. Мы вкладываем огромные деньги в ремонт пустующих квартир. Не будет людей – компания банкрот. Долги пока растут. Спасибо Виктору. Он передал нам весь свой валютный резерв под совсем скромный процент. Банк таких кредитов не даёт. Я пытаюсь притормозить активность "вложений в народ" нашего уважаемого президента, но он не очень то слушает меня. В модели, кстати, есть и вариант нашего финансового краха. Валентин Дмитриевич кивает на это головой. Мол, и ладно мы вылетим в трубу, но всё останется городу, он и оживёт. Должны то мы только жителям города.
Дима покривился.
- Знаю я, кому мы должны и, что они с нами сделают.
Странно или нет, но эта перспектива его всерьёз волновала. Он очень хотел стать гордым миллионером.
В своих достаточно нелепых ночных мечтаниях Дима видел себя представленным Ольге то известным миллионером, то, уж совсем круто, министром страны Высогорье. Эти ночные мечтания мешали ему жить. Он это понимал и уже пытался заглядеться на других юниц, но не получалось. Вернее получался конфуз. Юницы разгоняли воображение, но только своё собственное. Он и Женя Соль теперь самые завидные женихи в городе. Но у Жени невеста заканчивает учёбу в Томске, а Дима выглядит несчастным и бесхозным. Так что охота на него.
Но сейчас ему не до матрмональных проблем.
Встревоженный выводами модели он направился к Валентину, то есть на электростанцию и дальше вглубь горы, где хоть и не очень круто кипела разнообразная ремонтная работа.
- Валентин, ты модель Евгения видел?
- Нет, но он мне устно кое-что объяснял, как президенту и финансовому директору компании.
- Но он же вычислил наш финансовый крах уже к концу этого года. И наши кредиторы эту модель видели тоже, Михаил Арсениевич, даже написал хвалебный отзыв. Жене для учёного совета.
- Дима, модель отражает реальность, но сама реальностью не является. Так что она не всё учитывает.
- А попроще?
- Я знаю как вылезти из этой ямы. А тебе лучше не знать и публично волноваться.
- Валентин, ну зачем эти игры?
- А затем, что нас висящих на волоска над долговой ямой все любят и лелеют и, главное не мешают развиваться, полагая, что испеченный пирог им и достанется. Понял.
- Но мы же действительно висим.
- А как же, это тебе не виртуальная реальность модели, а наша с тобой весьма рискованная жизнь.
Но ты об этом не имеешь права волноваться. Ты же забросил учёбу на юрфаке, а это, извини, недостойная мужчины слабость. Брось все посторонние мысли, езжай на сессию, и привози пятёрки. Отпуск ты уже заслужил и начальству возразить будет нечего. Костю оставь за себя. Его черти не заносят, да и он сидит, готовится на юрфак. Интеллигентность у него в крови. Кончит первый курс, ты сможешь сделать его лейтенантом, хотя бы младшим. И вот что, завтра приедут 11 человек, в том числе три семейные пары. Прописку принеси им, чтоб чувствовали заботу. Рай для души – это ведь не ванна и домашний кинотеатр, это круг друзей. Дай им почувствовать, что приняты в круг избранных. Идём, я передам тебе на них полное досье.
- Ну а краткое?
- Трое художники, один писатель и журналист, остальные инженеры.
- То есть все люди с высшим?
- И не просто. Это таланты. Врубятся в работу никакие серые волки и хитрые лисы нам не будут страшны.
- Как же ты их заманил?
- Ну не перевелись ещё на Руси подвижники. Да и детей они хотят вырастить подальше от всеобщего растления. Я же не один понимаю куда катится европейская цивилизации. Потом прости, мы же для них подготовили весьма комфортные квартиры. Такую перенеси в Москву, полмиллиона будет стоить. И едут они не наобум, а на конкретную должность с приличным окладом.
- Так у нас с тобой у самих на приличный оклад денег не хватает. Где ты деньги возьмёшь?
- Ясно, что из тумбочки. Всё, закончили трёп. У тебя есть конкретная работа, иди и делай.
Дима, уходя, мысленно ворчал: "Плохо у тебя с демократией, диктатор чёртов". Но, если подумать, то зачем ему, Диме, лишняя ответственность. "Старик готов сесть в тюрьму за свои идеи, а я совсем не готов". С тем Дима и ушёл делать свою рутинную бумажную работу.
Работа шла вяло, Диму не покидало противное чувство, что тащит его некий неудержимый поток, а он бессилен из него выплыть.
"Наверно это и называется судьба. Правильно сказала Ольга, я обыкновенный ".
С этими мыслями он встретил Ольгу
когда она вышла из больницы. Он сначала увидел её в бочкообразную фигуру и смутился. Шла чужая женщина Судорога проскочила по его телу..
НО он окликнул её с максимальной теплотой:
- Оленька.
Других слов не нашлось, но и этому она улыбнулась. И тогда он увидел её лицо.
Это всё-таки Ольгино лицо, его покинули пятна, оставив место вернувшемуся румянцу.
Дима вполне искренне улыбнулся.
Она молча подошла и заглянула ему в глаза..
Дима покраснел. Для тридцатилетнего мужчины это выглядело смешно. Но это была краска стыда. Он не мог понять самого себя, сколько в его чувствах к ней жалости и долга, а сколько любви и ревности.
Она увидела только ревность.
- Ревнуешь? Терпи.
- Этот Джеймс Бонд видно крупный мужик. Ребёнку ещё месяц пребывать в чреве, а в нём уже больше четырёх килограмм.
Конечно, и имя это и фотография туфта для мамы. Ведь так?
- Не хочу об этом. Ты ведь сумел уже убедить весь город, что это твой ребёнок. Кстати, ты ведь тоже выше среднего и плечи широки и крупная голова. Нелегко будет мне носить твоего ребёнка, но я постараюсь.
Или ты уже раздумал?
Он и вправду раздумывал.
Истина может оказаться куда горше. Её мог изнасиловать беглый уголовник. Мало что ли их здесь водится в краю лагерей голодных до женщин.
- Не могу я тебя оставить.
- Не нравится мне такой ответ.
- Извини, я обыкновенный и чувства у меня обыкновенные. Когда появляются залысины на голове, романтические фразу из неё уходят.
- Не ври, Дима.
Она вдруг заплакала. Он попытался её обнять, чтобы успокоить, но она оттолкнула его и ушла вперёд.
Дмитрий догнал её и пошёл рядом, не открывая рта, боясь фальшивой ноты в собственном голосе.
Так молча они и расстались.
Назавтра, растерзанный собственной беспомощностью, Дима попытался отбросить все мысли об Ольге и сосредоточится на работе.
«Я обыкновенный, а обыкновенного может вынести наверх только потный труд». Он повторял себе эту мантру про обыкновенность пока на него накатил внутренний протест.
Опасна необыкновенная жизнь, но ох как хочется взлететь. Иначе он кто? Иначе он - рождённый ползать, который, по определению, летать не может.
- Ну, вот и летай, пока не шмякнули об землю, - заключил он вслух свои размышления.
В ноябре Дима уехала по первопутку, по замёрзшей наконец-то осенней грязи. Он решил сдавать экзамены. Пока он добирался до Томска он освобождался от тяжких и противоречивых мыслей об Ольге. Ольга опять попала в больницу. Валентин около неё неотлучно. Дима не ревновал, скорее чувствовал облегчение. Так от всех своих мыслей, делая вид, что поддался гипнотическим внушениям Валентина, он ехал в Москву сдавать экзамены.
В Томске его обдала грязная волна нищих. У многих исчезла работа, но даже у тех, у кого она была давно не было зарплаты. Знакомый Игорь Еремеев, одетый вшиво не поленился ему объяснить:
- Мне зарплату уже полгода не платят. Родителям пенсионерам пенсию не платят ещё дольше. А у меня жена родила. В бандиты характером не вышел вот и сижу попрошайничаю.
- Езжай ко мне в Высегорск, найду я тебе работу.
- Да я б куда глаза глядят выехала, да денег нет, а билеты вздорожали. Да и как с новорожденным ехать везде грязь и холод.
- Напрягись и приезжай.
- Спасибо, но ты ж там ещё не новый русский.
- Как знать, я новоросс.
- Ну дай денег.
- А ты уверен, что не пропьёшь?
- Э, Дима, иди уж своей дорогой, меня не тревожь как вошь.
Дима бросил ему в коробку сотню и увы ни на что большее не решился.
В самолёте его догнала и мучила мысль: «А что подумает Ольга?».
Он смог успокоить себя ссылаясь на то, что и Валентин её любит,но к тому же он врач гинеколог и педиатр и вообще не только проффи, но ещё и профессор.
- А я кто? Беспомощный Пьеро - Воздыхатель.
На третий день своего бытия в Москве Дима, неожиданно для самого себя позвонил Галочке Черновец. Когда то их связывала довольно далеко зашедшая взаимная симпатия.
- Галочка, это Дима Стовратов, помнишь меня.
- Дима, кто же может не помнить грехи своей молодости?
- Почему в прошедшем времени? Уверен,.
ты так же молода и прекрасна.
- Спасибо за уверенность. У тебя есть ко мне дело? Учти, я кормящая мать.
- Поздравляю.
Дима, чтоб не выглядеть полным идиотом судорожно сочинял «дело». Галя работает в отделе контроля за иностранцами. Джеймс Бонд ино…
- Да, прекраснейшая из всех Галин, есть у меня дело. У меня в разработке персонаж под именем явно фальшивым и даже саркастическом, но он англичанин, якобы профессор химии, работавший в Томском университете. Не падай от смеха. Известен как Джеймс Бонд.
- Тебе повезло, я у компьютера. Ага, есть такой. Заказать тебе пропуск?
- Да.
- На сегодня на три часа, устроит?
- Лечу, моя прекрасная Галина.
- Не споткнись по дороге.
Середина декабря в Томской области –это глубокие снега, долгие метели под пасмурным небом и устойчивый холод. Но ему повезло. Небо встретило ясным морозным взглядом и дорога от железки до Высегорска не надолго открылась. Пока грузчики перегружали книги из вагона в крытый фургон, Дима пил чай в общежитии слуг железной дороги. Чай способствует покаянным размышлениям.
Тому, что он сносно сдал восемь экзаменов,, прямо скажем, способствовал капитанский мундир. Учебная совесть слегка мучила его. Он пообещал сам себе ещё раз пройтись по сданным курсам. Успокаивал себя тем, что в других делах его совесть чиста как лабораторное стёклышко. Ведь трудно назвать его обратный путь лёгким. Перед отъездом Валентин вручил ему десять тысяч долларов, как всегда, изящно ускользнув, от ответа на сакраментальный вопрос – а откуда они взялись? Не будь размышлений об Ольге,, Дима мучительно размышлял бы над этим вопросом. Сами подумайте, где в захолустном Высегорске он достал десять тысяч долларов? Да и вообще, как они образовались в хронически пустой кассе компании?
Мысль эта временами являлась в его мозг, но в таком замученном виде, что ничего не могла, еле шевелясь на самом краю сильно загруженного сознания.
В Москве эти деньги превратились в тяжеленные пакеты книг, которые Дима вынужден был ещё и дважды перегружать по дороге. Спасибо однофамильцу случайно встреченному в книжном магазине. Помог доброй мужской силой. Особенность постсоветской книжной торговли в том и состоит, что издательствам Москвы нерентабельно продавать книги на периферии. Денег там у читающего населения радикально меньше, а транспорт подорожал и цены надо ставить радикально выше, такие, что покупатели шарахаются.
Но все эти мысли тихо угасали на фоне ясного неба и, да, канонического образа Ольги, мелькавшего среди придорожных сосен, украшенных сверкающим снегом. С тем он прикатил прямо к клубу – главному центру Высегорской культуры.
Войдя в клуб, вместе с караваном мальчишек, осуществлявших последнюю транспортную операцию, Дима обратил внимание на плакат призывавший посетить выставку творений художника Кирилла Берестова. Поддавшись этому призыву, он зашёл в зальчик и немного озадаченно оглядел экспозицию.
Вся она состояла из берестяных изделий.
В уголке за длинным столом сидел и сам Кирилл вместе с тремя разновозрастными любителями и демонстрировал технологию работы с берестой.
На появление Димы он отреагировал речью:
- Здравствуй, заботливый капитан. Присаживайся. Работать с берестой наша семейная традиция. Зато и прозвище нам дали Берестовы ещё в те времена, когда у крестьян и фамилий не было.
- А я думал, ты украсишь наш клуб картинами.
- И это будет, но сначала организую собственное дело. На мебельную фабрику в сезон завозят несколько сот стволов высококачественной берёзы. Раньше береста пропадала и многие люди зимой чахли от безделья, да и от безденежья. А я организую распределённую мануфактуру.
- А кому ты собираешься потом продавать все эти туесочки, коробочки, сундучочки и бижутерию?
- Капитан, миру осточертела стандартная продукция. Пару капель краски, погляди вокруг на образцы, и любой магазин сувениров в столичных городах…
- В том, что ты сделал, видна рука мастера, талант художника. Это ж нельзя по домам растиражировать.
- Вот ты и попал пальцем в небо. Я делал это не сам. Нашлись местные умельцы. Я им только эскизы дал и
показал пару технологических фокусов, а так же обеспечил мной сделанным инструментом.
- Как же тебя Валентин вычислил и сюда заманил?
- У каждого свой талант. Он увидел мои изделия в Новосибирске, нашёл меня и загипнотизировал своими идеями. Впрочем, меня и самого похожие идеи мучили. У меня брат погиб от наркотиков и первая любовь в старуху превратилась от них же. Страшновато за детей. А здесь невозможная идиллия и народ талантлив. К тому же для жены, скромного инженера, только здесь работа нашлась.
Дима из осторожности не стал спрашивать, какая такая работа нашлась тут для инженера, тем более женщины? Проектирования нет и в помине, а командовать слесарями и токарями мужчинам сподручнее. Но мучаться догадками долго не пришлось.
- Она у меня уже начала преподавать основы электротехники школьникам. А с осени образуется техникум.
- Рад за твою семью и надеюсь побывать на крестинах ваших детей.
- Приглашаю, ждать недолго.
Бабушка с внуками, терпеливо нарезавшие узорчатые полоски бересты, потребовали внимания и Дима почувствовал, что пора ему двигаться дальше.
Валентин встретил его немедленным заданием.
- Пора организовать у нас отделение Сбербанка. Разберись с банковским законодательством. Нелепо возить большие деньги в Томск и обратно. Тут уж дважды дилетанты пытались ограбить наших ребят по дороге. Суммы растут и соблазн растёт. Уверен, что какая-нибудь профессиональная банда уже готовит налёт. Короче, нужны межбанковские расчёты. Да и внутри не выгодно плодить кассиров. В цивилизованных странах зарплата не выдаётся, а перечисляется со счёта работодателя на счета работников. Вместо десяти кассиров с сейфами третьего сорта, хватит двух с настоящими банковскими сейфами.
- А зарплату всех остальных кассиров положит в карман директор банка. Где выигрыш для народа, ради которого вся затея.
- В банке, между прочим. деньги растут, а в домашнем чулке, увы, нет. К тому динамика производства не равномерна и тут либо пролеживание больших средств без движения, либо система кредита. А новое дело и вовсе нельзя начать без кредита. Так что давайте с Женей обдумайте и подготовьте соответствующие предложения. И привлеки Марину Поршневу. У неё опыт работы в банке и учится она на факультете соответствующем. Вот и воспользуйся её каникулами.
- Валентин, тебя заносит. Чтоб не вляпаться в лажу, нужно настоящих профессионалов привлечь.
- Так для того, чтоб разобраться, кто - настоящие и надо самим в главном разобраться. Нам же нужен не чужой банк, а свой "Банк Универсал". Разберись и не будешь потом ушами хлопать на совете директоров- учредителей. Миллионером стать совсем не просто, а ведь тебе хочется. Одним дядиным умом тут не обойтись.
Дима покивал головой и пошёл исполнять под визг внутреннего голоса:
"Вот и опять командует мной, как хочет, воспитатель чёртов. Своего сына надо было родить и тогда уже с полным правом наслаждаться процессом воспитания супермена".
На следующий день в штаб-квартиру компании " Универсал"пришёл собственной персоной владелец самого крупного предприятия в городе Артём Покарас.
- Приветствую вас, мудрые головы. Дело у меня есть для ваших голов.
- Садись, излагай, - предложил ему Валентин, прервав разговор с Димой.
- Вы знаете, что зимой работа у меня почти замирает. Нет молока. А его нет, потому что нет кормов. Но вот смотрите
Он разложил им на стол явно древнюю пергаментную карту.
- Это монастырская карта.
- Где ты раздобыл такую замечательную карту? – подпрыгнул Дима, питавший слабость к картам. Прекрасное средство объездить мир хотя бы в воображении.
- Это семейная реликвии. Предок у нас был настоятелем монастыря и одновременно членом сибирского географического общества. Но именно это сугубо деловая карта. Вот это острова тверди в нашем болотном царстве. Монастырь держал коров раза в три больше чем я и траву косил на этих островах. Как – не знаю. НО, если при той технике способ был, то вы уже будьте любезны изобретите не хуже. Я, естественно, заплачу, и город вознесёт вас как героев. У меня триста пятьдесят человек становятся каждую зиму безработными.
- Сделать это, конечно, можно, проблема лишь в приемлемых ценах. Сколько ты готов платить за тонну сена?
- Это зависит от качества сена, сезона и места передачи сена в моё владение.
- Вот и нарисуй нам технологию потребления сена и проставь цена в всех метах, где могло бы хранится скошенное сено. Тогда мы и разработаем приемлемый тебе вариант, который и нам, понятное дело, будет выгоден.
- То есть вы готов не только изобрести способ, но и взять на себя всю проблему поступления сена?
- А тебе что нужно - красиво разрисованный проект или сено?
- Сено.
- Вот и дай нам 150 тысяч рублей задатка и мы начнём работать.
- А если у вас ничего не выйдет?
- Тогда мы вернём задаток и заплатим неустойку.
- Какую?
- Десять процентов годовых, если через год ты не получишь сена в избытке. Кстати, запиши в твоей бумаге сколько это, то есть сколько ты купишь у нас сена.?
- Хорошо. К вечеру будут у вас и деньги и задаток и договор оформим у Миши.
- Там и встретимся. Скажи, когда успеешь, то есть в какое время встретимся.
- Я посыльного пошлю. Он мои бумаги принесёт и скажет время встречи.
Когда они остались вдвоём, Валентин позвонил Евгению Соль.
- Женя, выясни во что нам обойдётся списанный вертолёт. Желательно хороший корпус и лопасти, а мотор на выброс, всё равно поставим свой, способный работать на нашем самодельном горючем.
- Зачем нам вертолёт? Ты собираешься на нём сено возить? – возопил Дима, выслушав странную речь Истинного Хозяина здешней жизни.
- Есть несколько вариантов: построить дамбы, или бетонные мосты, или понтонные мосты, или воспользоваться вертолётом. Дамбы наижелательно. Раньше или позже эти острова станут резервом жилплощади для нашего растущего города. Дима не подпрыгивай, я знаю, что полгорода пустует, но я знаю, что уже несколько сот бывших жителей решили сюда вернуться. Всякие, заметь. А всяким нужна всякая работа, потому я намерен подмять под нас и добычу кормов для бурёнок.
А что касается вертолёта, то ему тут много применений. Такси до Томска в срочном случае. Готовые домики переносить на острова. Сенозаготовители должны, ведь, где-то жить на время покоса. Да и на защите наших караванов неплохо иметь вертолёт. Уж не знаю какая крутая мафия должна нами заинтересоваться, чтоб решиться на атаку перед глазами вертолётнадзора. Но ты организуй ребят для просчёта всех моих вариантов доставки сена и над своими пусть подумают. Нам все виды расчетов пригодятся. Разные острова, разные условия.
"Да, Их Всех Во Всём Превосходительство, чёрт бы его побрал, прав. Сейчас небось пойдёт с нашими художниками студию мультфильмов организовывать. А мне проза жизни, детали бытия. Определённо сяду сказку в стихах сочинять. Ольга же мне намекала на мои юные опыты. Может моя невольная сублимация вожделений тут и проявит свои положительные какчества, если и здесь не обкакуюсь".
С этими мыслями он пошёл в палату к Ольге.
Она бредила и выглядела ужасно. Дима посидел и вышел в коридор. "И опять я ничего не могу сделать, а он может". Он пошёл было к главврачу, но остановился. Разговор с ним может быть только слезливо бабским. Круто развернувшись Дима ушёл из больницы к делам, которые он в силах делать.
Одно из дел уже настойчиво ломилось в дверь его сознания. Из Томска приехал отец Ольги Наум Максимович Окунев крупный спец по производству пластмасс из торфа. Надо помочь ему организовать опытное производство.
Увы мысль Димы не обратилась к техническим деталям. Первое, что он подумал:
«Вот перед ним можно и поплакаться. Двадцать лет он оставался сиделкой своей первой жены сломленной неудачными родами, а теперь, бросив кафедру и квартиру в Томске, … Впрочем, ради такой женщины как Наталия Аркадиевна можно и на Колыму».
Через неделю Ольга родила ребёнка, и Дима пришёл к Владимиру Семёновичу, когда Валентин после двух суток без сна принял роды и уснул неподалёку в пустой больничной палате.
- Садись Дима. Жизнь Ольги и малыша уже вне опасности. Но проблемы были большие. Без профессора мы вынуждены были бы вынуть мальчика по частям, да и это не гарантировало бы спасение матери. Ольга крупная женщина, но не видел я в жизни своей таких больших и большеголовых детей.
А, знаешь, на тебя он похож.
Дима буркнул нечто нечленораздельное. Генетика наука тёмная. Может быть, сильное воображение матери действует на плод? Но объяснять врачу, что отец не он, а некий Джеймс Бонд было бы сейчас просто дико.
- А взглянуть на него можно?
- Я б сказал, что да, но боюсь профессору моё самоуправство не понравится. Лучше завтра, когда он отоспится.
- А к Ольге можно?
- Не стоит. Она спит и вся в приборах. Ей нельзя двигаться. Неизвестно как она на тебя отреагирует. Ты же здесь уже две недели как не появлялся.
Только с третьей попытки Дима был допущен к Ольге.
Войдя с пакетом апельсинов в руках, Дима, почти не взглянув на неё стал искать место, где их положить. Сам себе не признаваясь в том, он боялся увидеть измученную, измождённую женщину, разительно отличающуюся от образа девочки, неотступно следующего за ним почти каждую ночь. Лишь пристроив пакет и высказав несколько довольно бессвязных фраз поздравления, он встретился с ней глазами. В её глазах читался испуг и мольба.
- Ольгушка Золотое Ушко, ты на удивление хорошо выглядишь, после таких подвигов, - произнёс он наконец, почти искренне, потому что ожидал много худшего зрелища.
Она слабо улыбнулась.
- Спасибо, что пришёл, спасибо что сказал, спасибо, что ты есть у меня.
- Ну, вот теперь и для меня глянул сквозь чёрные тучи лучик надежды.
- Дай мне твою руку, Дима.
Дима взял её слабенькую руку в свою и погладив её, сказал:
- Я давно готов отдать тебе всего себя, но это ж ты всё отказывалась.
- Потерпи, Дима, я ж с того света пришла, дай мне немного ожить.
- Потерплю,- сказал он и замолк. Она тоже молчала тихо засыпая.