Смердящее цветение цианистой эпохи
Дурманило сознание придворных, короля.
И прыгали по «ящику» шуты и скоморохи,
Пред пьяною толпою «Нашей Рашею» шаля.
И в частые минуты к непотребному причастий –
Всё глуше голос совести, охрипший и больной.
Погони за иллюзиями денежного счастья
Оплаканы трущобною, барачною судьбой.
Давно уже все боги отдыхают на Олимпе,
Трубою нефтяною подперев заветный рай.
Но, видимо, от нефти стали чёрными их нимбы,
И так премного стал убог под ними дольний край!..
Идеи отцветают, и на месте их, конечно,
Мгновенно вырастает бездуховности сорняк.
Запуталось отличие: кто – праведный, кто – грешный-
Тончайшей белой ниткою в густых его корнях.
Пройдя войну, не думали отцы, что им приснится
В дешёвеньких советских перестроечных гробах
Любимая страна – жестокосердной психбольницей,
Где лечат современно, без смирительных рубах!
В цианистые годы – респираторные души.
В них глушится щемящее до боли «Помоги!..»
И добрые дела все невесомы и воздушны.
И тягостно молчанье вырастающих могил.
Кто жив – переболел какой-то странною болезнью:
У них теперь к ужасному – высок иммунитет.
Но подлости инъекции по-прежнему полезны
Тому, кто болен совестью…
Скорее - в кабинет!
(с) Борычев Алексей