Мы расправим крылья

«Обними, все запреты сложны, возможны лишь игры.
Развлечение юных, развращение юных.
…Когда нас отпустят безумные луны…
…Мы расправим крылья…»(Небожители)

Москва, столица России. Уже девять лет, с четырех летнего возраста я живу возле Москвы, и ни разу не была на Красной площади, в цирке или зоопарке, хотя катаюсь в столицу почти каждые полгода. Но приезжаю я всегда на один и тот же адрес: г. Москва, Мичуринский проспект... в больницу.  Просто я не такая как все, я другая. Диагноз ДЦП (Детский Целебранный Паралич) мне поставили в полтора года, и с тех пор мир изменился для меня, для моих родных. Жизнь поделилась на больницу и дом, и я не могла с уверенностью сказать, где мне лучше. Дома забота родных и любимых, но постоянное одиночество, я ведь даже учусь на дому, и друзей у меня самый минимум, а знакомых и то меньше... В больнице же у меня куча друзей и подруг, с некоторыми я знакома давно, или знакомлюсь при поступлении, но это неважно там весело... Там даже есть школа на пятом этаже, и наш класс пусть постоянно меняющийся (одни выписываются, другие поступают), но с переменами со своими интригами, ответами у доски, короче со всем чего мне так не хватает на домашнем обучении. Вот наша машина припарковалась возле странно-закрученного пятиэтажного здания. Вот знакомые коридоры, запахи, врачи, да все кругом было очень знакомо. Процедура прохождения врачей, скучна и не интересна, всегда одни и те же вопросы, и одни и те же ответы. Я уже  подпрыгивала в нетерпении увидеть старых друзей и подруг, с некоторыми из них, я переписывалась, и точно знала, что они здесь, но...
Другое отделение. Для меня это прозвучало почти так же как другой город, или другая планета. Я а ж чуть не расплакалась от огорчения.
- Таня ну перестань, и из-за чего так расстраиваться? - пыталась утешить меня мама.
- Но я там никого не знаю, и все мои друзья...
- Что ж теперь делать, познакомишься с кем-нибудь. А с друзьями встретишься в школе.
Я лишь вздохнула,  конечно, понимала, что мама не поймет всей трагичности ситуации, а даже если поймет изменить, что-либо будет не в ее силах.
Так что направлялась в новое отделение. В больнице десять отделений, которые отличаются между собой возрастом детей, врачами и медсестрами. Вроде ничего такого, но зайдя в один из блоков (отделение делится на два блока соединенные обычно общим коридором) я почувствовала себя в совершенно чужом и незнакомом мне месте. Одна из двух девичьих палат, шесть кроватей, к каждой кровати придвинута тумбочка, два шифоньера и раковина в углу. В палате было еще три девочки, все они были старше, на два - три года.  Разложив свой вещи, и проводив маму, я просто шаталась по палате, в ожидание, когда меня посмотрят врачи. Первые дни в больнице, всегда проходят в каком – то непонятном трансе, как машина, которая тронулась с места, но еще не набрала скорость.  Врачи, посмотрев меня, вынесли свой вердикт операции пока не надо. Операция для нас обычное слово: «сделали операцию», «после операции», «на операции» – это все часть нашей жизни, хотя мы еще дети, неприятная, болезненная, но самая обычная. Я в свои тринадцать лет уже три раза была на столе, вспомнив об этом, я передернула плечами, никогда… больше никогда не хочу.
Вот уже неделю как я лежу в больнице. Мама приезжает на день, ходит со мной по процедурам, а после обеда, когда я отправляюсь в школу, уезжает домой. Уже несколько раз я готова, чуть не с истерикой уговаривать, забрать меня домой, но я останавливала себя, зачем ее огорчать еще больше, она и так видит, что мне плохо, но ничего сделать не в силах. Единственное мое спасение, как не странно – это школа. С двух до шести, я словно оживала, встречаясь со старыми друзьями и подругами, они были очень огорчены, что меня положили в другое отделение, особенно Маша, с которой мы были неразлучны, если попадали вместе в больницу. Там я опять превращалась в веселую заводную девчонку, но только там. В отделение же на меня словно наваливалась тяжелая бетонная плита. Однажды я даже не выдержала и сбежала в свое родное отделение, к друзьям, но вернувшись обратно, получила нагоняй от медсестер, и запрет выходить без разрешения из отделения.  Девочки в палате не то, что были плохие, просто они были старше, и интересы у нас были разные. Они ходили в гости к мальчишкам из соседних палат, а после отбоя обсуждали, кто кому больше нравится, в выходные же устраивали вечеринки в кабинете ЛФК. Медсестры смотрели на это сквозь пальцы, «чем бы дитя ни тешилось…». Не надо говорить, что они просто считали меня маленькой. В соседней же палате жили совсем те, кого я считала маленькими, девочки в возрасте от восьми до десяти. Вот и оказалась я для одних слишком взрослая, а для других еще маленькая. Мальчишки моего возраста были просто невыносимы, своими пошлыми приколами, а старше просто не обращали на меня внимания.  Чувство полного одиночество и ненужности накатывало на меня все сильнее с каждым днем. Я, как обычно вечером, сидела у окна, за столом и рисовала. Я люблю, рисовать, хоть и не скажу, что у меня это хорошо получается, я не художник, но,  наверное, могла бы им стать, если бы ходила в художественную школу, я с грустью посмотрела на трости лежащие рядом со мной. Целая жизнь…пора уж привыкнуть, что ты ни такая, как все. Хрусть. 
- Черт, - выругалась я, когда сломался карандаш, и как  всегда по закону подлости, я забыла дома точилку. «И что теперь делать?» – думала я, смотря на незаконченный рисунок.         
-Вот возьми, - кто-то протянул мне точилку. Я подняла глаза, и увидела одну из соседок, Кристину.
Кристина самая красивая девушка в отделение, так, во всяком случае, думают поголовно   все мальчишки. Высокая, стройная, со спадающими до поясницы светлыми волосами, правильные черты лица, и большие выразительные серо-голубые глаза. При этом ходила она почти нормально, лишь чуть – чуть прихрамывая на левую ногу.
- Спасибо, - ответила я, отчего - то немного смущаясь.
- Здорово рисуешь, - Кристина смотрела на незаконченный рисунок, пока я сосредоточенно точила карандаш.
- Он еще не закончен, - пожала я плечами.
- Все равно здорово, я, сколько не ходила в художественную школу, ничего особо путного нарисовать сама не могу, если только срисовывать.
- Ты, ходила в художественную школу? – подняла я на нее глаза.
- Да с первого класса, родители настояли. Но сейчас бросила, великого художника из меня не выйдет, так что к чему время терять, - улыбнулась она мне, - А ты сама научилась, или тоже в худошку ходила?
-Нет, не ходила - коротко ответила я, стараясь не дать понять, как меня задела фраза про художественную школу.
- Значит, у тебя талант, -  улыбнулась она, - Не бросай рисовать.
-Крися, ты идешь? Нас там мальчики заждались, Костя уже, место себе не находит, - в комнату вошла Настя.
Настю я невзлюбила с первого дня в палате. Если Кристину считали красивой другие, то Настя считала красивой сама себя. Хотя по мне красоты в ней было не больше, чем в самой обычной девушке, темно-русые волосы, подстриженные под каре, узкое лицо, маленькие раскосые темно-карие глазки. Красоты ей добавляли только дорогая одежда, да и куча косметики на лице. И если бы только это, она вела себя, так как будто она принцесса, а все остальные должны были лишь подчиняться и угождать. С Кристиной они считались лучшими подругами, хотя Настька бегала с ней только потому, что рядом с Кристи вилось всегда куча парней.
- Иду, уже иду, - кивнула ей Кристина, - Положишь потом точилку на место, - сказала уже мне Кристина, и ушла с Настей.
-Хорошо, - ответила я уже закрывающейся двери, опять погрузилась в рисование, но заканчивать набросок уже не хотелось, и я перевернула страницу альбома, и  начала набрасывать контуры женской фигуры.
Выходные. О, выходные превращались для меня в сущий ад. В этот день не было, ни школы, ни процедур. Лениво передвигаясь на двух тростях по коридору, я не знала, куда себя деть. Возле телевизора собралась вся малышня, смотреть мультики, ребята постарше убежали гулять на улицу, хотя все гуляние сводилось к хождению вокруг больницы, по территории. Еще конечно можно было посидеть в беседках, тут и там расставленных по газонам, или пойти на качели, где всегда толпилась малышня.  Вернувшись в палату, я увидела только Мальвину настоящее ее имя Марина, ей шестнадцать лет, такое прозвище она получила за голубую прядь в волосах, мы с ней почти не общаемся, на вид она самая обычная эмочка, постоянно с плеером в ушах, и какой-нибудь книжкой в руках.
- А где все остальные? – спросила я.
Мальвина вытянула один из наушников, и кивнула в сторону окна.
- Ясно.
Взяв из тумбочки свой плеер, я зацепила его на пояс Джинс, и тоже отправилась на улицу. Кто знает, может мне повезет, и я встречу кого-нибудь из своих друзей. Октябрь, несмотря на пожелтевшие листья, выдался очень солнечным, и теплым, в отличие от дождливого сентября. Я прошла вокруг больнице и остановилась возле беседки своего бывшего отделения, силясь разглядеть кого-нибудь из друзей, нет, их не было. Жаль, я решила пройтись еще один круг, времени еще хватало до обеда.  Пройдя, половину  пути я услышала знакомые голоса, возле одной из лавочек, поставленной так, чтобы с одной стороны ее загораживало большое дерево, а с другой стена больницы. Я прошла чуть дальше и остановилась, отсюда было видно, что на лавочке сидят двое. Кристина и незнакомый парень, наверное, это тот Костя, про которого говорила Настя.  На вид ему было лет шестнадцать высокий, светловолосый, одетый в широкие джинсы - трубы и красную футболку, он сидел, одной рукой прижимая к себе Кристину.
- Ну, ладно тебе не ломайся, строишь из себя тут девственницу, - звуча его голос, - Вон Настька, аж язык по самые гланды засовывает, а ты строишь из себя принцессу. Я же не о минете, прошу, а всего лишь о поцелуе.
Кристинка упиралась ему в грудь, руками стараясь избежать прикосновения его губ к своим, а после его слов резким движением скинула его руку:
- Придурок, - спокойно кинула она, и отодвинулась от него.
- Сама дура, - рявкнул он ей,  встал со скамейки и сильно прихрамывая, пошел в другую сторону.
Кристина осталась сидеть на лавочке, явно думая о чем-то своем. Я хотела пойти дальше, чтобы не мешать, но тут у меня развязался шнурок. Идти так дальше было опасно, если конечно, я не мечтала запнуться, и полетать до асфальта. Так как просто наклониться и завязать шнурок я не могла то, почапала к скамейке.
- Привет, - поздоровалась я.
- Привет, - как эхо отозвалась она, видимо все еще летая где-то в своих мыслях.
Я села рядом и поставив ногу на лавочку, стала завязывать шнурок, стараясь не тревожить Кристину.
- Ты, все слышала? – вдруг спросила она.
Я кивнула головой, к чему отрицать:
- Я никому не скажу, - поспешила уверить я.
Она лишь покачала головой:
- Не имеет значение. А знаешь, что? – продолжила Кристина после небольшого молчания.
Я лишь покачала головой.
- Мужчины - все козлы, не связывайся с ними.
Я не знала, что сказать на это. С парнями я еще не встречалась, а своего отца хоть и не считала идеальным, по - своему любила. Завязав шнурок, я уже хотела пойти дальше.
- Ты, закончила тот рисунок? – неожиданный вопрос Кристины заставил меня остановиться.
- Нет, - ответила я, вспомнив свой набросок неожиданно смутилась.
- Жаль, а я так хотела посмотреть законченную работу, - сказала она, казалось вполне искренне.
- Я обязательно, закончу, скоро, - тут же встрепенулась я, - У меня есть и другие рисунки, - осторожно сказала я, боясь показаться хвастливой.
- Да? Обязательно покажи мне их как-нибудь.
- Хорошо, - улыбнулась я.
Вот так мы и шли в месте до самого входа в отделение, болтая о школе, о рисование, о музыке. Кристина с самого детства хотела танцевать, бальные танцы, но, как и у меня, болезнь изменила ее мир, разбив его на две части, что нам хотелось бы, и что мы можем. Ее родители как могли, занимали девочку, музыкальная школа: класс фортепьяно, художественная  школа, опять же больница. Но ее главная мечта танцевать, так и не сбылась. В этот вечер, когда  мы вернулись, после ужина Настька, Кристина и даже Мальвина  собрались посидеть с ребятами в ЛФК. Я, молча смотрела на их сборы, и достала альбом села на любимое место возле окна.
- Таня, - позвала меня Кристина.
Я подняла глаза.
-Хочешь пойти с нами?
Ее вопрос удивил не только меня, но и остальных девчонок.
- С вами? – переспросила я, - Хорошо.
Я отложила альбом, и пошла вместе с девочками.
В ЛФК уже стоял магнитофон, из которого играла какая-то русская попса. Нас уже ждали четверо мальчишек, на вид им было пятнадцать-шестнадцать лет.
- Привет, - поздоровался я.
- Привет, - хором поздоровались они.
-Это Таня,- представила меня Кристина, - Ну, а это Саша, Андрей, Миша, - начала представлять мне мальчишек слева на право, она немного замялась на последнем, видимо вспомнив о сцене на лавочке,- А это Костя.
Из всех Сашка казался самым взрослым, он восседал на своей коляске, как на троне, а сам был похож на огромного медведя. Андрей и Миша были чем-то похожие, оба худые, и длинные, только если Андрей был брюнетом с холодными голубыми глазами, то Миша больше походил на «ГарриПоттерского» Рона, такой же рыжий и вечно улыбающийся. Костя же, блондин с достаточно спортивной фигурой, и как мне показалось очень жестокими, серыми глазами. Кристина и я сели на одну из кушеток, где днем делали массаж, к нам присоединился Андрей. Остальные сели на соседнею, при этом Настька напропалую кокетничала с Костей, чуть ли не вешаешь ему на шею, Кристинка старалась этого не замечать болтала, то с Мишей, то с Андреем иногда втягивая меня в разговор, но я по природе стеснительная и малообщительная лишь вставляла пару слов и умолкала.  Ближе к девяти  в ЛФК зашла медсестра, и не прозрачно намекнула, что, не пора ли расходиться.
- А давайте пойдем к Сашке, - предложил Миша, - У него новый ужастик
-Пошли! Пошли!- поддержали его остальные ребята.
Сашка жил в отдельной палате, люксе. Там стоял не только телевизор, но и видик, и мы дружной толпой закатились к нему. Медсестры  решили этого просто не заметить, только предупредили, чтобы не шумели. Ужастик оказался, какой-то смесью из кровавого фарша и темных коридоров, и то и другое меня не радовало. Я вообще-то трусиха, и по этому ели - ели удерживала себя от того, чтобы просто не уйти, или хотя бы  не закрыть лицо руками.  Мне не хотелось показаться трусихой, и маленькой, и поэтому я мужественно смотрела на разливающиеся по экрану реки крови. Мальчишки же, казалось, получали от фильма, какое-то не понятное удовольствие. Мальвина уже давно сидела в наушниках и слушала музыку, лишь мельком поглядывая на телек. Настька вздрагивала, закрывала лицо руками, и по любому поводу прижималась к Кости, который тоскливо поглядывал то на экран, то на Кристину, которая так же как я мужественно смотрела в экран, казалось, никого не замечая вокруг. Но когда в очередной раз я вздрогнула, когда монстер схватил еще одну жертву, рука Кристи легонько сжала мою, и она улыбнулась мне.  Наконец, на экране появились титры.
- Клевый фильм.
- Да, клевый.
Обменивались впечатлениями Миша и Андрей. Пожелав, друг другу «спокойной ночи» мы разошлись по палатам, при этом Настька липла к Кости, как будто собиралась ночевать в его палате.
- Ой, какой же фильм был страшный, - преданно заглядывая ему в глаза, «кудахтала» она, - если бы не Костя рядом, я бы, наверное, весь фильм просидела с закрытыми глаза.
«Лучше бы чтобы ты держала рот закрытым» - подумала я про себя, наблюдая за Кристиной, которая старалась показать, что ей все равно, но я то видела, как она сжала ладони в кулачки. А Настька, казалось, лишь радовалось такой реакции, искоса поглядывая на подругу. Но это длилось всего несколько секунд, потом Кристина, с гордо поднятой головой, прошла мимо них, а Костя будто очнувшись, оттолкнул Настьку от себя, и пошел к себе. Та лишь фыркнула и пошла в палату.
Наскоро  умывшись, все расползлись по кроватям, и казалось, уснули. Только я тупо смотрела в потолок, наблюдая за движением светлых полос от уличных фонарей, и проезжающих мимо машин. И вроде ночь, как ночь, но стоило мне закрыть глаза, как перед глазами вставали кровавые сцены из фильма. Ну, прям как ребенок, то жжения в глазах всматривалась в темноту, ища силуэты чудовищ, и монстров под кроватью. Девчонки мирно спали, казалось, никого не волновали мои детские страхи. Я же ворочалась с боку на бок, а потом устав смотреть в потолок, села в кровати и стала смотреть в окно. Ночная Москва, я смотрела, туда стараясь не думать про сцены кровавых убийств, нет, мне никак нельзя смотреть ужастики  у меня слишком богатая фантазия.
- Таня? – тихий шепот заставил меня вздрогнуть. Кристина приподнялась на кровати, ее волосы рассыпались по плечам, и я невольно залюбовалась этой сонной растрёпанностью, - Почему ты не спишь?
Я лишь пожала плечами, признаваться, что я как маленький ребенок просто боюсь темноты, было стыдно, но она догадалась сама. Преодолев мизерное расстояние между нашими кроватями, и села ко мне за спину. Ее руки легли мне на плечи, и стали тихонько массировать.
-А знаешь, - прошептала она мне на ухо, - Я тоже боюсь темноты. Когда я была маленькая то, просыпаясь, устраивала целые истерики. Моя бабушка приходила меня успокаивать. Она говорила, что когда я сплю, возле моей кровати стоит ангел, он охраняет меня от всех чудовищ.
Руки Кристины продолжали массировать мои плечи. Я расслаблялась, мои глаза стали медленно закрываться. Я уже не боялась ни темноты, ни воспоминаний о кровавом фильме, все это ушло на самый край памяти. Сейчас для меня существовали только голос и руки Кристи. Она же осторожно потянула меня назад. Голова коснулась подушки, Кристина же осталась сидеть рядом.
- Ты, останешься со мной, пока я не усну? – этот детский вопрос был бы совершенно глупым, но не сейчас. Кристи улыбнулась и, стащив со своей кровати подушку легла со мной рядом.
- Я сегодня буду твоим ангелом – хранителем, - прошептала она, обняв меня.
Утро. Я проснулась, Кристины уже не было в палате. Полежав пару минут, я проматывала все произошедшее ночью. Не уже ли сегодня я спала в объятиях Кристины? Одна моя часть говорила, что в этом было что-то, наверное, неправильное даже недопустимое. Вторая, убеждала, что Кристина всего лишь успокаивала меня, и в этом не было ничего плохого.
- Эй, что размечталась? – в палату вошла Настя, - Завтрак проспишь.
Я лишь фыркнула в ответ. Все еще злясь на нее за вчерашний поступок. Но Настя была права, хоть сегодня был и выходной, и кроме таблеток и уколов не было никаких процедур, валяться целый день в кровати не входило в мои планы. Встав, умывшись, пошла на завтрак. Каша, да еще и рисовая, о ужас! Сев за стол, намазала бутерброд маслом, и отпила какао, отодвинув тарелку с кашей по дальше, как будто то, что в ней лежало, могло меня укусить.
- Привет, - услышала я за спиной, оглянувшись, увидела Кристину.
- Привет, - пробормотала я, едва не подавившись  куском бутерброда.
- Можно присесть?
Я кивнула на свободный стул, видимо мой сосед по столу уже позавтракал.
-Как спалось? – спросила она, садясь на стул.
- Хорошо, - почему-то  краснее ответила я.
- Вот и здорово, - улыбнулась Кристи, - У тебя есть на сегодня какие нибудь планы?
- Нет, - покачала я головой, выходной не обещал мне ничего удивительного, я собиралась тупо просидеть, рисуя очередные, никому не нужные, эскизы.
- Хочешь пойти со мной на кружок вышивки? – спросила она, - Одной мне идти не хочется, а с Настькой…сама понимаешь.
Я  понимала, и, конечно же,  согласилась. Кружки по вышиванию, бисероплетению и работе на компьютере находились на пятом этаже в школе. Позавтракав, мы отправились туда. Кружок бисероплетения и вышивки находился в зале, где по будням проходили уроки  музыки. Но сейчас классная комната преобразилась, на стенах висели ни нотные грамоты, а различные панно и вышивки, с именами сделавших работу. Вела кружок Татьяна Леонидовна, молодая очень живая и жизнерадостная женщина. Такие заряжают своей энергией всех вокруг, и тогда можешь поверить в любые чудеса. Кристина сразу же взялась за работу. Она плела широкую фенечку, со своим именем, получалось у нее очень красиво, золотые буквы горели на темно-синем фоне. Кроме нас в классе находилось еще шесть девочек, никого из них я не знала, и поэтому сев рядом с Кристиной разглядывала все вокруг.
- Ну, что? Чем хочешь заняться? – спросила Татьяна Леонидовна.
- Не знаю, - пожала я плечами.
- Ты у нас впервые? – скорее утвердительно, чем вопросительно продолжала женщина, - Как тебя зовут?
- Таня, - ответила я.
-  Значит тески, - улыбнулась она, - Ну, так что? Вышивка? Бисер? Вязание? Шитье? Чем хочешь заняться?
Я опять лишь пожала плечами, ничем таким я в своей жизни не занималась, и даже не интересовалась. Так что совершенно не знала, что мне хочется. Видя, что я никак не решусь, Татьяна Леонидовна покачала головой:
- Ну, хорошо. У меня есть одна идея. Ты, рисовать умеешь?
-Умею, - ответила я.
-Еще как умеет, - улыбнувшись, подтвердила Кристина.
- Так слушай, - по-деловому кивнула Татьяна Леонидовна, - У меня есть одна идея. Сделать большое панно, вышитое  на половину гладью, на половину бисером. Ты, когда нибудь вышивала?
Я  лишь отрицательно покачала головой.
- Ничего, научишься, - одобрительно кивнула она  мне, - Сюжет можешь выбрать любой, сама нарисуешь. Только работа предстоит большая. Ну что берешься?
Я оглянулась на Кристину, которая с интересом смотрела на меня. Я не знала что делать, с одной стороны мне очень хотелось попробовать, но с другой стороны, я очень боялась, что-то испортить, не справиться.
- Не волнуйся, я тебе помогу, - шепнула мне Кристина.
- Хорошо, я попробую, - неуверенно сказала я.
- Я пошла за материалом.
Взяв листок бумаги, я начала рисовать. Сюжет картины сложился сам собой. Два ангела, темный и светлый, тянутся друг к другу, из своих таких разных миров. Яркого и цветущего, и сухого и безжизненного. Такие  разные, но желающие быть вместе, может даже любящие друг друга.
- Ух, ты! Здорово! – заглянула мне через плечо Кристина.
- Слушай, ты сказала, что мне помогать будешь, - посмотрела я на Кристи, - А как же твоя фенечка?
- Не волнуйся, успею, - махнула в сторону станка с браслетом Кристина.
- Вот материал, - Татьяна Леонидовна принесла большое метр на метр белое плотное полотно, мельком взглянула на рисунок, - Очень хороший рисунок. Таня, ты настоящим художник.
Раскрасневшись от похвалы, я начала переносить рисунок на материал. И  мы приступили к работе. Так получилось, что мне досталась сторона темного ангела, а Кристине светлого. Кристи помогала мне, объясняла, поправляла, показывала, как делать правильные стежки, закреплять нитку. Тогда я и поняла, что мы с ней можем стать не просто знакомыми, а лучшими подругами. О, большем я и не думала, не могла подумать, до вечера воскресенья.
Мы как это уже стало обычно, по вечерам, сидели в ЛФК. Не зная чем заняться, кто – то из ребят принес игральные карты. Сыграв пару конов  в дурака,  просто так, пара на пару, и мальчики против девочек.
- Что-то мне надоело играть просто так, - проворчал Мишка, - А может, давайте на фанты?
-Давайте, - поддержали все.
Правила были такие, тот, кто первый выйдет из игры, победитель и загадывает проигравшему фант, будь то вопрос или задание. Зная мальчишек, девчонки сразу потребовали, чтобы не было никаких заданий на раздевание. Мальчишки послушно покивали головами. Первым проиграл Сашка, проиграл Мальвине. Она потребовала, чтобы  он сделал три круга вокруг  медсестринского поста  с криком: « Я люблю группу Тату!» что для такого закоренелого рокера, как Сашка было настоящим позором. Следующим проиграл Мишка, а выиграла Настька. Она загадала, чтобы он вошел в женский туалет. Мишка не струсил, и направился в девчачий туалет. Через секунду вылетел от туда с криком: «Ой, извините, туалетом ошибся!» А за ним грозя кулаком, выбежала тетя Аня, мама одной девочки лежащей в отделение: «Все твоей матери расскажу! Хулиган!» Мы видящие все это из-за угла, чуть ли не катались по полу, наблюдая всю эту картину. Когда угроза миновала, снова пошли в ЛФК. И вот Сашке проиграла Мальвина. Настал час мести, и она не заставила себя ждать.
- Вот, тебе орудие труда, - Сашка протянул ей ножнички.
- Зачем это? – удивленно переводила взгляд то на ножницы, то на Сашку, девушка.
- Ты, должна на посту медсестер нацарапать название группы «Кино».
- Сашка, ты псих! – крикнули мы хором.
- За это же можно и «без права  поступление» загреметь, - сказал Андрей.
- Что струсили? – ухмыльнулся Сашка.
-  Вот еще, - засмеялась Мальвина, и, встав, направилась к выходу из зала.
Мы всей толпой направились за ней. На посту никого не было, и, Мальвина  осторожно подошла к тумбе, где лежали все  наши медицинские карты, и стала орудовать ножницами на задней стенки. Тут в коридоре появилась медсестра Люба, которая отличалась строгостью, я бы сказа даже злобностью, и меня пробрал холодный пот, когда я представила, что будет с Мальвиной, застань та ее.  Тут Сашка  направился наперерез медсестре, а мы тем временем, подали знак Мальвине, чтобы она уходила. Сашка что – то спрашивал у Любы, а Мальвина с победным видом выскользнула с поста. И мы прошли обратно в зал.
-Ты, отчаянная, - сказала я Мальвине.
-Да, ладно, я еще не такое вытворяла, - улыбнулась каким-то своим воспоминаниям девушка.
Проиграла Кристина, и проиграла она Андрею.
- А не слабо снять кофту, - ухмыльнулся он.
-Эй!  - запротестовали все девчонки, - Мы, же договаривались без  раздевания.
- Слабо, значит, - подначивал Андрей.
Кристинка, лишь ухмыльнулась, и сняла кофту, под ней оказалась белая облегающая футболка:
- Ну, что довольны? – засмеялась она, видя вытянутые лица.
Но когда Костя проиграл Кристины и, тут она попросила такого, то ли злясь на Костю, то еще по какой-то причине, она потребовала, чтобы Костя поцеловал Андрея взасос. Двое пацанов растерянно поглядывали друг на друга, то на Кристи.
- Ну, что слабо? – ухмыльнулась она.
- Мы, тебе не голубые, - недовольно проворчал Костя, - Загадать, что любо другое ума не хватило?
- Хватило, не хватило, это будем обсуждать потом, а сейчас целуйтесь. Или слабо? – парировала она.
Остальные, молча, наблюдали. Костя зло сверкнул глазами, и придвинулся поближе к  Андрею.
- Эй, эй - встрепенулся Андрей, - А меня не забыли спросить?
- Ты, меня не особо спрашивал, на счет кофты, - сказала Кристи, - И притом, мы обещаем никому не рассказывать. Или ты струсил?
- Я? Не дождешься, -  ответил на выпад Андрей.
И  они поцеловались! Я не знаю, кто с какими чувствами следил за этим поцелуем, а мне было как минимум странно. Я всегда считала, что поцелуй это что-то интимное, а тут не только у всех наведу, но и парень с парнем. Мишка достал сотовый телефон и стал фоткать. Настя, казалось раздосадованной. Сашка и Мальвина  в открытую смеялись и отвешивали  комментарии: «Горько!» и «Давай, целуй сильнее. В самые  десна!»
Когда мальчишки отскочили друг от друга, дружно отплевываясь и вытираясь рукавом. Андрей даже выхватил у Сашки банку с кока-колой, а Костя погнался за  Мишей, чтобы отобрать сотовый с фотографиями. Сотовый был конфискован, а компромат стерт. Мишка подулся на такое бесцеремонное обращение с его телефоном, но скоро успокоился, и мы продолжили игру. И вот она подлянка жизни карта сыграла так, что в этот раз выиграл Костя, а проиграла Кристина. И он, желая как-то отомстить за поруганную честь, потребовал:
- А теперь ты целуйся.
- С кем же? - ухмыльнулась она, - С тобой что ли?
Он обвел ЛФК взглядом, и остановился на мне:
- Да, вон, хотя бы с ней.
Мы с Кристиной смотрели то друг на друга, то на Костю. Как недавно он сам смотрел на нее. И тут мы с ней встретились взглядами. Она, молча, соскользнула с кушетки  подошла ко мне, и села рядом.  Я невольно заерзала под ее взглядом. Все вокруг замерли в ожидании. У меня вспотели ладони, я вцепилась в края кушетки, так что пальцы побелели. Кристина положила мне руки на плечи, как тогда ночью. Я подняла на нее глаза. Кристина мне улыбнулась и наклонилась поближе.
-Ты еще никогда не целовалась? – прошептала она мне на ухо.
Я отрицательно покачала головой, говорить просто не было сил, так я была напугана.
- Не бойся, - прошептала она, словно прочитав мои мысли.
 - Эй, вы еще долго телиться будете, - возмутился Костя, - Или струсили?
Я понимала, что Кристине не хочется проигрывать Косте, особенно после своего фанта. И вздохнув по глубже, как будто собираюсь нырять как минимум в бассейн, кивнула Кристи. Она, вздохнув, притянула  меня к себе. Ее губы коснулись моих, ощущения были как от прикосновение бархата, теплого и нежного.
-Так не пойдет, - вмешался Андрей, - Мы взасос целовались, а вы халтурите!
Все остальные дружно закивали.
- Черт - процедила сквозь зубы Кристина, оторвавшись от моих губ. Тут ее взгляд упал на Костю.  Он сидел с таким лицом, что сразу было видно, что  был уже не рад своему фанту. Она сразу улыбнулась:
- Ну, что ж любуйся тем, чего ты никогда не получишь. Таня, прости.
Я не успела ничего ответить, потому что ее губы снова коснулись моих, но на этот раз поцелуй стал смелее, через несколько секунд ее руки притянула к себе, ее язык проник ко мне в рот. В первые несколько секунд я просто опешила, никто и никогда так меня не целовал. Я уже хотела оттолкнуть Кристину от себя, но тут ее язык прошелся по моим зубам, дотронулся до языка, прошелся по нёбу. Вдруг у меня по спине поползли мурашки, и в голове стало все путаться. Я вдруг осознала, что наслаждаюсь ее прикосновениями, наслаждаюсь поцелуем. Мои руки сами собой легли на плечи Кристи. Голоса, да и мир вокруг потерялся.  Мне уже было, не важно, смотрят ли на нас кто или нет, я чувствовала только ее. Ее губы, ее запах, нежность ее кожи.
-Вау, девушки, может уже хватит, - засмеялся Мишка. Этого замечания хватило, чтобы мы словно очнувшись, отскочили друг от дружки. Я не знала, куда деть глаза, и щеки начинали неминуемо гореть.  Но тут меня спасла медсестра. Тетя Люба вошла в ЛФК.
- Молодежь, уже девять.  Пора по палатам.
Повторять два раза не понадобились, и мы, пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись по палатам. Не зная как себя вести, я наскоро умылась, и с головой укрывшись одеялом, сделала вид что сплю. 
- Ну, вы и даете, - услышала я голос Настьки, - Смотри Кристинка за совращение малолетних срок дают.
- Чья бы корова мычала, твоя бы молчала. Я в отличие от некоторых с чужими парнями не пристаю, - парировала Кристина.
- А на нем, не написано, что он твой, - хмыкнула Настька.
- Но, и  что твой тоже, - ответила Кристи.
- Это пока, - ухмыльнулась Настя.
Утро понедельника, как всегда было тяжелым. Я была рада видеть маму, соскучившись за выходные, и изо всех сил старалась вести себя нормально, но в голове, да и в душе был полный сумбур. А тут еще мама сказала, что устроилась на работу. Правда посменно, но все равно приезжать сможет только раз в два дня. У нас в семье никогда не было слишком много денег, а когда мы взяли кредит,  денег стало не хватать еще больше. Мне, конечно, страшновато одной ходить на процедуры, но с другой стороны я была уже достаточно взрослой и достаточно твердо стояла на ногах, и думаю, могла бы справиться. На правах хорошей дочери, уверила маму, что все будет хорошо, я совсем справлюсь сама, и она может спокойно работать.  Если бы она знала, насколько я была не уверенна во всем, что ей сказала. После обеда проводив маму, я отправилась в школу, идти туда жутко не хотелось. Во-первых, голова и так была тяжелая, чтобы забивать ее  еще и «гранитом науки», а во-вторых, погода сегодня разыгралась на удивление солнечная, и теплая, для осеннего дня. И просто тянуло на улицу. Два урока тянулись как вечность, и тут выйдя на перемену в коридор, я столкнулась с Кристиной,
- О, привет, у тебя еще много уроков?
- Еще три, - удивившись, ответила я, с чего ты ей интересоваться моими уроками.
- Слушай, давай сбежим?
- Как сбежим? Куда? -  если честно ее предложение показалось мне заманчивым, тем более что следующим  уроком у меня была музыка, которую, я терпеть не могла.
- На улицу. Ты видела, какая сегодня погода? – ответила она, - Ну, что ты идешь? Решай быстрей скоро звонок.
- Иду, - решила я.
Мы с ней пошли к двери, идущей на лестницу. Это бы самый безопасный выход из школы, потому, что учителя не привыкли, что ученики  спускались по ней.
- Эй, Таня ты куда? – спросила Маша, за моей спиной.
Я обернулась, не зная, что сказать старой подруге. Маша смотрела на меня, я на Кристину, а она на нас обеих.
- Маша, это Кристина, - сказала я первое, что пришло в голову.
- Привет, - поздоровалась она.
- Привет, - кивнула Кристи не терпеливо, - Ну, так ты идешь?
- Куда идешь?- удивленно посмотрела на меня Маша, - У нас же сейчас урок.
- У меня дела, - вдруг солгала я, - Очень важные, мне надо идти. Скажи, что мне плохо стало, что у меня голова разболелась.
- А почему ты сама не отпросишься? – спросила она.
-Ты, же знаешь, какая Таисия Романовна, от нее не отвяжешься, - вздохнула я, - Ну, ты передашь?
И вслед за Кристиной скрылась за дверью, ведущей на лестницу. Чувство, что я совершаю, что-то запретное щекотало нервы, и  заставляло вздрагивать от страха. Но  все это вызывало какое-то веселое возбуждение. Мы спустились на второй этаж, и прошли к восьмому отделению, там была лестница, которая вела прямо в подвал и на улицу. 
- Ну, что будем делать? – спросила я.
- Хочешь мороженого? – спросила Кристи.
- Не знаю, можно.
- Пошли.
Мы пришли на то место на территории больницы, а точнее в заборе огораживающим территорию была дыра, выходившая прямо к на дорогу рядом с прудом. Хотя эту лужу, и прудом назвать нельзя было. Там гуляли с собаками, и детьми, некоторые храбрецы летом рисковали там купаться. Еще  рядом стоял небольшой магазинчик. 
- Жди меня тут, сказала Кристи, а сама направилась к забору.
- Ты куда?! – крикнула я ей вслед.
- За мороженым, - ответила она, уже залезая в дырку.
«Сумасшедшая, бесшабашная» - смотрела я на Кристи, когда она вылезла из дырки, и направилась к магазину. Если ее кто-нибудь увидит из взрослых или, не дай Бог, врачей, то ее исключат без права поступление. И может для обычного человека это звучало, как ничего катастрофического, то для таких, как я - это казалось концом. Концом возможности общаться, уезжая куда-то из четырех стен дома, где мы жили. Общаться, дружить и даже влюбляться. Я хорошо знала, что там за оградой дети, да и взрослые  смотрели на инвалидов (жестокое неправильное слово) в лучшем случае с жалостью, а то и просто с праздным любопытством. И найти там того кто действительно  захотел бы с тобой дружить очень трудное занятие.  Кристина вернулась, держа в руке два брикета с мороженым.
- Тебе какое? Клубника или Шоколад? – спросила  она как не в чем небывало.
- Ты, сумасшедшая, - накинулась я на нее, - А если бы тебя кто – нибудь увидел?
- Да, брось ты, - отмахнулась Кристи, - Кто? Врачи? Охранники? Они здесь не ходят, - Так какое мороженное?
- Клубника, - протянула я  руку за брикетом.
Несколько минут мы сидели, молча наслаждаясь, мороженым.
-Таня? А у тебя много друзей дома? – вдруг спросила Кристи.
Я удивленно посмотрела на девушку, меня и раньше спрашивали об этом, но боясь говорить правду. Я врала, врала без оглядки, незаметно сама, начиная в это верить. Верить в полный двор друзей, в веселые праздники на день рожденья, в шумный и дружный класс. Потому, что боялась показаться «белой вороной», не хотело видеть жалость в глазах, жалость к бедной одинокой девочки, но сейчас я сказала:
-Нет, совсем нет.
Кристина кивнула, будто ожидая этот ответ.
- По тебе видно. Прости, но ты какая-то забитая.
Я не знала, обижаться  мне или нет, Кристина продолжила:
-Нет, ты классная, и если тебе другой стиль, другую прическу, немного уверенности в себе, и все парни будут твои.
- Парни? – уж о ком, а о парнях в эту минуту я точно не думала.
- Ага, например, Андрей
- А что Андрей? – не поняла я.
- Ты ему нравишься, - спокойно сказала Кристи, - Не уже ли не заметила, как он на тебя смотрит?
- Нет,- покачала я головой.
- Какая же ты у меня еще глупенькая, - потрепала она меня по голове, - Ну, что готова, измениться. Для начала избавимся от этих хвостиков.
- А что не так с моими хвостиками? – возмутилась я, хватаясь за два хвостика руками, словно стараясь их защитить.
- Ничего. Просто с ними ты выглядишь как первоклашка.
Кристина уже целый час колдовала надо мной, в отсутствие зеркала, я даже не могла предположить, что она задумала. Кристи вытащила из своей тумбочки плойку:
- Тише, никому не рассказывай об этой, - улыбнулась она, помахав плойкой, и накручиваю первую прядь. Через полчаса Кристина отложила плойку, и, разложив на столе косметику, начала колдовать над моим лицом. Еще через полчаса девушка отложила карандаш и тушь.
-Ну, что готова увидеть себя новую? – спросила она, загадочно, улыбаясь.
 Я не знала, была ли я готова, но передо мной возникло зеркало. Какие же чудеса может творить новая прическа, и косметика. В отражении я увидела совершенно другую девушку именно, девушку, так как сейчас выглядела не младше Кристины. Завитые плойкой локоны свободно лежали по плечам, глаза были подчеркнуты черным карандашом, казались бездонными  в обрамлении пушистых ресниц.
- Ну, как тебе? – радостно спросила Кристи.
- Я себя не узнаю.
-  Именно этого я и добивалась, - улыбнулась она, - А теперь займемся одеждой.
Кристи направилась к шкафу и  бесцеремонно начала перерывать мою одежду:
- Это, не то, это тоже, - откидывала она одну вещь за другой, - А  вот это подойдет.
У нее в руках были темно-синяя юбка, чуть ниже колена, аля – тату. Я никогда ее не носила, потому, что просто не ношу юбок из-за своих ног, и дело не только в походке, но и в уродливых шрамах от операций. Еще там оказалась футболка с забавным большеглазым зайчиком, которую я  тоже не носила, считая очень детской. Взглянув на юбку, я лишь покачала головой:
- Я не одену это.
- Почему? – удивленно посмотрела на меня Кристи.
Я молчала, не зная как объяснить. Кристина поняла все без слов, положив одежду на кровать, снова направилась к шкафу, через несколько минут она вернулась:
- Вот нашла, я их давно не ношу, а тебе думаю, подойдут -  в руках она держала длинные полосатые гетры цвета радуги, - Оденешь их под юбку, и никто ничего не увидит.
Через несколько минут, я стояла в выбранной Кристи одежде, и в своих кроссовках.
-Здорово, но кое-чего не хватает. Кристина наклонилась и прицепила к шнурку одного из кроссовок небольшое металлическое сердечко, - Вот теперь все. Только нужно большое зеркало, пошли в ЛФК.
В ЛФК уже была вся наша компания. Все удивленно проводили меня взглядом, пока я прошла к трем зеркалам во всю стену, в глубине зала. Миша даже присвистнул, за что незамедлительно получил поддых от Мальвины, с которой, они вроде начали встречаться после той игры в фанты. Вдоволь налюбовавшись своим отражением в зеркале, я села на кушетку рядом  с Кристиной, та тоже казалась довольной, произведенным мной фурором.
- Ты такая необычная сегодня, - ко мне подошел Андрей, - Такая красивая.
- Спасибо, - смутилась я, Кристина была права, в глазах парня ясно читался интерес к моей персоне,  и чтоб хоть как-то скрыть неловкость ответила, - Это все Кристи, это она…
- Так у Кристины появилось протеже, - зло ухмыльнулась Настя, - Смотри Крися, вырастишь себе соперницу, все парней отобьет. Хоть нет, на такую хоть килограмм краски истрать толку мало.
Кристина обняла меня за плечи, словно стараясь защитить:
- Не стоит всех мерить по себе, - спокойно ответила ей она.
- Ну, посмотрим, посмотрим, - все еще оценивая меня, ухмыльнулась Настька, - В тихом омуте, как известно, черти водятся. Здесь скучно, пойдем, займемся, чем нибудь повеселее, - ее последние слова были обращены уже к Кости. Он посмотрел своими холодными глазами, сначала на меня, потом на Кристину, и поплелся вслед за Настькой, уже выходившей из зала. Я обернулась к Кристи, она, улыбнувшись, заговорила с Сашей, казалось, даже не замечая этого выпада в свою сторону.
С того вечера я практический все время проводила с Кристиной. Она учила меня краситься, делать маникюр, мы вместе гуляли, пересели за один стол в столовой, и даже по вечерам, после отбоя сдвигали свои кровати, и я удобно устроившись в ее объятьях, забывала  все тревоги, и печали прожитого дня. Кристина рассказывала мне истории о своем доме, школе, а если я грустила, щекотала до упаду, пока я не начинала молить о пощаде. Я слушала ту же музыку, читала те же книги, я старалась стать если ни такой же, как она, то равной ей. Такие перемены во мне, конечно, не могла ни заметить мама, но ее даже радовало, что я смогла найти себе новых друзей, и не скучаю без нее. Что сложно сказать про моих старых друзей. Иногда Кристина начинала меня целовать. Она называла, это «практическими занятиям», чтобы потом  когда я начну встречаться с мальчиками, не упасть в грязь лицом, но для меня в этом было нечто большее. Я тогда еще не могла понять, что просто влюбилась, а может просто не хотела признаваться в это даже себе. Мы целовались в темных углах коридорах, в школьном туалете, на улице. Кристину казалось, совершенно не заботило, что нас кто-то может увидеть, наоборот она забавлялась, видя ошарашенные лица случайных свидетелей. Мне же просто хотелось чувствовать ее губы, ее объятья, ее запах: меда и ванили. Я растворялась в ней без остатка, и не хотело слушать никого, даже свой собственный голос разума, который твердил, что это опасно, и пора прекращать.
- Таня, мне надо с тобой поговорить, - Маше, наконец, то удалось меня подловить между уроков, на большой перемене. Я видела, что уже несколько дней она пытается со мной поговорить, но упорно избегала ее, не желая обижать старую подругу.
- Да, и о чем?
- Ты со всем не обращаешь на меня внимание, - обиженно начала она.
- Прости было много дел, - я чувствовала себе виноватой перед Машей, за то, что  просто забыла про нее.
-Да, знаю я твои дела, - уже обвинительным тоном продолжила она, - Все бегаешь за этой своей Кристиной, даже одеваться стала как она. Красишься.
- Ну, и что?
- А то что, это тебя до добра не доведет, - тон Маши стал назидательным, от чего я поморщилась, - Сначала краситься, потом с мальчиками гулять, а там и до…
- Прекрати! – не выдержала я, - И что плохого, что я сменила имидж? Даже моя мама не против.
- Просто твоя мама не знает, с кем ты общаешься.
- Кристина хорошая, - я уже начинала злиться.
- Как же хорошая, видела я, чем вы занимаетесь в школьном туалете, - прищурив глаза, ответила мне Маша.
- Тебя, это не касается, - окончательно разозлилась я, - И вообще это не твое дело, чем я и с кем занимаюсь.
- А если я расскажу это учителям?
-Ты этого не сделаешь, - понизив голос до шепота, ответила я.
- А почему мне этого не сделать? – Маша почувствовала мой страх и смущение.
Я понимала, что все мои уговоры и  объяснения не помогут, а устраивать ссору  на глазах у всего класса. Я подошла к своей парте, и одним движением сбросив все тетрадки и ручки  в рюкзак. Прошла мимо Маши в коридор, и тихо прошептала ей на ухо:
-Делай что хочешь, все равно тебе никто не поверит.
У меня было еще два урока, но так не хотелось возвращаться в класс. Неприятный осадок от разговора, и страх за нас с Кристиной, если Маша все расскажет, страшно было подумать. Надо было найти Кристи. Она стояла возле своего класса, и о чем-то разговаривала с Костей.
Кристина и Костя? – это меня очень удивило, так как с тех пор как он стал встречаться с Настькой, Кристина просто игнорировала его, да и бывшую подругу тоже. Я подошла к ним.
- Привет, -  процедила я парню, - Кристи, нам надо поговорить.
- Ну, пока, - буркнул парень, даже не обращая на меня внимания.
- Пока, - попрощалась она, и вопросительно посмотрела на меня, - Ну, что случилось?
- Чего он хотел? – спросила я, смотря вслед Кости.
- Да, глупости, - отмахнулась она, - Так что случилось? Ты вся как на иголках.
- Не здесь, пойдем куда – нибудь, - посмотрела я вокруг на толпы школьников, и снующих туда - сюда учителей.
- Скоро звонок, ну, ладно пойдем.
Мы вышли на лестницу, и, спустившись на несколько этажей, завернули под лестницу. Обычно ребята сюда бегали курить, но сейчас за пять минут до звонка  никого не было.
-- Ну, что случилось? – спросила Кристина, присаживаясь на груду каких – то картонных коробок.
- Я разговаривала с Машей,  - сказала я, как будто это все объясняло.
- Ну, и?
- Она сказала, что видела, как мы, - я засмущалась, - Как мы в туалете. И она сказала, что расскажет все учителям, - скороговоркой сказала я, и не в состоянии больше стоять, плюхнулась рядом на коробки.
- Нашла из-за чего волноваться, - прыснула подруга, - Расскажет. Да кто ей поверить, да и вообще учителя не любят вмешиваться в то, что их  не касается. А если и поинтересуется, мы можем сказать что это не правда. Так что не волнуйся.
Меня покоробило, как легко Кристина готова отказаться от меня. Хотя с другой стороны она всего лишь хочет защитить нас от неприятностей, защитить меня. Кристина поднялась с коробок, и помогла мне.
- Уже урок начался. Ты идешь?
- Нет, не хочу туда возвращаться, я даже рюкзак забрала.
-А мне придется, - вздохнула Кристина, - Ладно пока, я приду через два урока.
Кристина пошла наверх, а я в отделение. Меня совсем не волновало, то, что я прогуливала уроки, скажи мне кто месяц назад, что так легко буду пропускать уроки, и даже поругаюсь с Машей, с которой мы дружили уже два года, да я бы просто не поверила. Я посмотрела в окно, за ним уже  было  темно, и  увидела лишь свое отражение. На меня смотрела незнакомка, совсем не похожая на ту тихоню, что поступила в больницу. Я  изменилась, и дело было не только во внешности, но и что – то внутри изменилось, и теперь отражалось где-то там, в глубине глаз, и виной всему была Кристина. Я встряхнула головой,  чтобы отогнать эти мысли, и пошла дальше.  В этот вечер, после ужина я опять увидела  как Костя о чем – то разговаривал с Кристиной. Я шла по «общему» коридору к таксофону, случайно услышала знакомые голоса. В одном  из «аппендицитов» коридора, где    находился кабинет «Перевязочная», возле окна стояли дне фигуры.
-  Я же говорю, между ней и мной ничего. Я так чтобы тебя подразнить. Ну, Кристин.
- Что Кристин? – раздраженный голос девушки, - Ты, идиот - Костя. Стоит ли мне с тобой опять с тобой связываться. А если место Настьки появиться кто-то другой, опять побежишь?
-  Нет, не побегу! Да, я был идиотом, и пытался забыть тебя, не обращать внимания, связался с Настей, - оправдывался Костя, - А еще эта девчонка, Таня...
- Причем тут Таня? – удивилась девушка.
- Да, она от тебя не отходит. Некоторые даже говорят, что вы целуетесь, а Настька как – то сказала, что вы спите вместе, - возмущенно ответил Костя.
- Что и с кем я делаю не твое дело, - как – то слишком резко сказала Кристина, - И уж кому- кому, а не тебе, читать мне нотации. Таня – хорошая девочка, и не тронь ее.
- Да, ясно - ясно, - присмирел Костя, - Как скажешь, только не кипятись. Ну, как на счет попробовать снова, сначала?
- Подумаю,  - ответила ему девушка, и  направилась в мою сторону. Я все это время стояла около противоположной стены. Уходить было слишком поздно, да и скрывать, что я все слышала, мне не хотелось. Вся это ситуация отдавала не слабым «дежа-вю». Костя сначала остолбенел, увидев меня, а потом наградил таким взглядом, что в пору было упасть мертвой, и резко развернувшись, пошел в другую сторону. Кристи подошла ко мне:
- Все хорошо?
- Да, - мне было очень неловко, - Я все слышала. И что ты думаешь делать?
- Еще не решила, - пожала плечами Кристина, - Это же Костя, он сегодня клеится, завтра бросает, сама понимаешь.
Я понимала. Понимала, что Костя пытается вернуть Кристину, и что она возможно вернется. Я не знала, что это за гнетущее чувство, где – то внутри. Кристи обняла меня,  и  мы вместе пошли к таксофону. В этот вечер все было как обычно, после обхода, и проверки все ли на месте, сдвинули кровати. Я уже привычно свернулась клубочком рядом с Кристиной, перебирая между пальцев длинные светлые локоны. В комнате было темно, только свет от дисплея плеера Мальвины, голубым лучом устремлялся в потолок.
-Ты была когда – нибудь влюблена? – вдруг спросила я ее.
-Не знаю, - ответила Кристи, - Никогда об этом не думала.
-А как же Костя? – я не знала, почему меня так волновал этот вопрос. Хотя нет, вру, знала. Я просто напросто ревновала, то гнетущее чувство внутри меня, самая обычная  ревность. Хотя обычная ли?
-А что Костя? – казалось, Кристина смутилась, - Он, обычный парень, и ничего больше. И, что это ты заговорила о любви? Неужели кто-то из мальчишек понравился? -  Кристи приподнялась на локте.
-Да, нет, - пришла моя очередь смущаться.
-А я знаю, кому ты нравишься, - продолжила Кристи, - Неужели не догадываешься?
-Нет, - пробурчала я в подушку, - Даже знать не хочу.
- Тогда я тебе не скажу, - в ее голосе был смех, она наклонилась и быстрым поцелуем чмокнула меня прямо в макушку. Я снова повернулась к ней лицом, и обхватила ее руками.
«Да, я не хочу знать», - подумала я – «Мне больше никто не нужен кроме тебя».   
      - Кристина, не вертись, - я уже целый час пыталась закончить эскиз ее портрета, но, кажется, она была  не в состояние усидеть на одном месте. 
-Я сижу спокойно, - сказала она, и в противовес своим словам снова повернула голову. На этот раз, на стук в дверь. В палату зашел мальчишка лет десяти.
-О, привет, мелкий, - улыбнулась Кристина, - Ты, дверью не ошибся?
Мальчик  до этого уже смущенный, казалось, еще больше покраснел.
-А тут живет Кристина? – почти заикаясь, спросил он.
-Ага, это я, - Кристина спрыгнула со стула, и подошла к гостю, - Что надо?
-Тут, тебе просили передать, - мальчик вытащил из кармана маленькую коробочку.
Как только Кристи взяла коробочку, мальчик почти, что бегом вышел из палаты.  Кристина вернулась за стол, и села возле меня, с любопытством разглядывая коробочку.
- Интересно от кого это?
- А ты открой и узнаешь, -  как можно безразличнее ответила я, хотя в душе опять начало подниматься ревность.
Кристина   еще немного покрутила  коробочку в руках, потом  стала открывать. На дне коробки  лежали две сережки в форме кошечек сидящих на полумесяце очень милые, на вид они были будто  из серебра, хотя скорей всего  это была бижутерия. Кристина взяла их в руки, посмотрев со всех сторон, и отложила в сторону, под сережками оказалось записка: «Самой красивой кошечке. Положив записку на место, Кристи занялась сережками.
- Ну, как тебе? – спросила она у меня, вдев сережки в уши.
- Очень красиво, - улыбнулась я, - Ну давай продолжим?
Кристина согласно кивнула, и приняла позу. Сережки действительно ей очень шли. И я решила перенести их на рисунок, но не успела сделать и нескольких движений карандашом. Опять стук в дверь. Ну что такое, не палата, а проходной двор какой-то. После разрешения войти, в дверях появился Костя.
- Привет,  - поздоровался он.
-Привет, ты, что тут потерял?- ответила ему Кристина.
-Вижу, тебе понравились сережки, -  вместо ответа улыбнулся он.
-Сережки? – Кристина потрогала свои уши, будто проверяя на месте ли она, - Так это ты мне их прислал?! – осветила ее лицо догадка.
Казалось, Костя от этих слов еще больше раздулся, хотя и до этого стоял, гордо выпятив грудь, как солдат на параде.
-А это тоже тебе, - он вытащил из-за спины, ярко-алую розу, перевязанную такого же ленточкой.
Кристина с удивлением посмотрела на розу в его руках:
-С чего это?
- А просто так, - продолжал улыбаться парень, - Захотелось сделать тебе приятное. Ну если ты в ответ, согласишься со мной погулять?
- Погулять?
-Ну, в смысле просто по улице, - пожал плечами Костя, с самым невинным видом.
Кристина только улыбнулась:
- Надо поставить розу в воду. Только во что?
- Возле моей тумбочки стоит бутылка из-под воды, - как можно равнодушнее сказала я,  - Можешь ее взять.
- Спасибо, Таня. Ты, моя спасительница, - улыбнулась Кристи.
Когда бутылка с розой была поставлена на тумбочку, Костя опять подал голос:
- Я вижу, ты сейчас ничем не занята. Ну, может, пойдем, погуляем.
- Ну, я не знаю, - Кристина нерешительно смотрела то на меня, то на него.
- Иди, - облегчила я ей выбор, - Я все равно уже устала, рисовать.
-Ты уверенна?
-Да, иди.
-Подождешь меня возле раздевалки, я куртку захвачу, - сказала она уже Кости.
Он гордый от своей победы, молча кивнув, выскользнул за дверь.
-Может, пойдешь с нами? – натягивая свитер, спросила меня Кристи.
Я бы конечно была не против, прогуляться с Кристиной, но терпеть общество Кости, я мысленно скривилась:
-Нет, спасибо. На улице похолодало, а я мерзлячка, чуть, что сразу простуда, - нашла я правдивую отговорку.
-Ну ладно, - мне показалось в голове Кристи нотки разочарования, - Тогда я не долго.
Я лишь пожала плечами. Да, она - моя подруга (лично для меня уже не просто), но ограничивать ее свободу, я не могла, и не хотела (или хотела?! Я и сама уже не знала).
-Не волнуйся, я все равно собиралась позаниматься, так что скучно мне не будет, - через силу улыбнулась я, уже стоящей в дверях Кристине.
- Пока, - она ушла.
Я одним хлопком закрыла альбом, и откинулась на спинку стула, вдруг захотелось заплакать. Поборов это желание я пошла в ЛФК, физические нагрузки мешают думать, именно это делать я сейчас не хотела, думать.
       Кристина все больше времени проводит с Костей. Каждый день он провожает ее со школы до палаты, словно киношный герой, скромно целует ее в щечку, и уходит. Я злюсь. Я ревную. Я стараюсь этого не показывать. Мы больше не сдвигаем кровати, мы больше не целуемся. Мы мало разговариваем. Много раз мне казалось, что она просто избегает меня. Может она все же влюбилась в него? Я отогнала эту мысль от себя, даже если так, то, что тебе до этого? Только то, что ты ее любишь, - ответило мое сердце.
      Бассейн. Выбить талончик на бассейн в нашей больнице, это целое искусство, но вот я тут. «Мраморный» бассейн – был самым большой из трех. «Розовый» бассейн был для младенцев, «Голубой» бассейн для малышей, в котором я как раз и училась плавать. Мне нравилась та свобода, которую давала мне вода. В воде я могла прыгать, танцевать, да просто ходить. Но вот плавать… я не могла. В возрасте восьми лет я столкнулась лоб в лоб в воде с мальчишкой. И мы оба с перепугу потянули друг друга на дно, ничего конечно катастрофического не  произошло, но воды я тогда нахлебалась, и за одно испугалась так, что плавать просто перестала. Вот и сейчас я ходила рядом с бортиком. И тут возле меня вынырнула Кристина. Я, конечно, знала, что она тоже ходит в бассейн, но обычно в другое время, и никак не ожидала ее здесь увидеть, да и в раздевалке ее не было.
-Таня, - Кристи улыбнулась, - Что не плаваем?
-Не знаю, - пожала я плечами, - А ты как тут? Я думала ты в другое время ходишь.
-Обычно да, но сегодня на это время место освободилось, - Кристина потянула меня за руку, - Пойдем, поплаваем.
Позови она меня прыгать с крыши, например,  я бы не задумываясь, пошла за ней. Так и сейчас я оказалась на середине бассейна. Кристи легко скользила в воде, и была похожа на русалку. Меня ж, стоило ей отпустить мою руку, как сковало. Хоть глубина бассейна и не превышала полутора метров, но мне казалось, что вода предательски отказывалась меня держать.
-Тань, что с тобой? – посмотрела Кристина.
- Я боюсь, - призналась я.
- Иди сюда, - Кристи протянула ко мне руки, - Ложись на воду. Не бойся, я держу.
Я не знала, что нежнее, вода вокруг, или ее руки держащие меня на воде. Почувствовав себя уверенней, я поплыла. Забытое чувство свободы возвращалось, и вот мы уже на пару с Кристиной кувыркались, ныряли, плавали наперегонки. Собственный страх, казался мне теперь совершенно глупым и нелепым.
-Эй, Русалочки, пора выходить, - торопила нас методист, так как мы остались в бассейне последними.
- Ты, завтра тоже в это время придешь? – спросила я уже у Кристины в раздевалке.
-Да, наверное, - улыбнулась она, обматывая голову полотенцем, - Хочешь, завтра вместе придем?
-Да, конечно,- в этот момент я почувствовала себя абсолютно счастливой.
    Вот так и пошло. Каждый день он, она и я. Кристина, по-моему, действительно влюбилась, в этого Костю. Да и он, если честно сказать перестал вести себя, как последняя скотина, о чем она рассказывала мне каждый вечер. Я лишь кивала, и улыбалась, пряча слезы, хотя на самом деле хотелось кинуть в нее, чем потяжелее, и обозвать предательницей. Кусать губы до крови, улыбаться, когда  хочется  зареветь, и главное не злиться, на нее - вошло у меня в привычку. С Кристины хватит и одной злопыхательницы – Настьки. Когда Костя ее бросил, она пришла начала холодную войну против Кристи. Правда иногда эта война перерастала в горячую, как тогда когда Настька «совершенно случайно» опрокинула бутылку с розой на кровать. Кристина, конечно, не смолчала, и если бы не пришедшая на крики медсестра, дошло бы до выдирания волос.
-Тань, куда улетела? – голос Андрея заставил меня вздрогнуть.
-Да, нет, просто задумалась ни о чем, - улыбнулась я ему.
Андрей, несмотря на всю ее кажущую несерьезность и желание быть крутым, был очень милым. Он всеми силами старался не давать мне скучать, в нашей маленькой компании, в которой все, как назло разбились по парам. Даже Настька, решив, что на без рыбье и рак-рыба, во всю кокетничала с Сашкой, и он был не против.
- Скучаешь? – продолжал расспрашивать он.
- Есть немного, - пожала плечами я.
Мы сидели в почти пустой «Игровушке». Все остальные ушли гулять, но вид низко опустившихся к земле облаков (и вид целующихся Кости и Кристины) не вдохновлял меня на прогулки.
-А давай поиграем? – предложил он.
-Во что? – без особого энтузиазма отозвалась я.
- Хотя бы в шашки, - кивнул Андрей в сторону другого конца стола, где лежала шахматная доска и пластмассовая коробка с шашками.
Я не была поклонницей, таких игр как шашки и шахматы, но заняться действительно было нечем, и я согласилась. Играть с ним было интересно, он шутил, рассказывал анекдоты, и смешно  корчил рожи каждый раз проигрывая мне партию.
-Ты, мне поддаешься! – возмутилась я, когда выиграла третий раз подряд.
-Даже если и так, то что? – улыбнулся он.
-А то, что мы не в поддавки  играем.
- А может мне нравится, когда ты выигрываешь. Может, ты мне нравишься - в его слова были для меня как гром посреди ясного неба. Я до этого не сталкивавшаяся с этим, жутко смутилась, и почувствовала, как мои щеки стали гореть.
-Эй, привет, - в «Игровушку» вошла Кристина, - Вот вы где.
-Привет,  - кивнул Андрей, - А вы уже нагулялись?
-Да, на улице дождь пошел.
Я, желая спрятать свое смущение от подруги, сосредоточено стала собирать шашки в коробочку, сначала составляя из них башенки черно-белого цвета, шашки в коробочку, сначала составляя из них башенки черно-белого цвета. Но от Кристины сложно было что-то скрыть, и поэтому она сразу заметила мое красное лицо, несмотря на все мои попытки:
- Я что чему- то помешала? – хитро улыбнулась она.
-Нет, что-то – замахал  Андрей руками, - Хотя если бы ты не вошла, кто знает, кто знает – улыбнулся он, и подмигнул мне, желая просто пошутить. Но мне это показалось совсем не смешным. Как Кристина могла подумать, что между мной и Андреем что-то есть?! Слезы обиды сами собой брызнули из глаз, быстро схватив трости, я как можно скорее пошла к двери. Кристина и Андрей стояли в недоумении.
-Таня! – голос Кристины, заставил меня остановиться. Я стояла посреди коридора и заливалась немыми слезами. Я ненавидела плакать. Я ненавидела плакать на людях. Когда все вокруг смотрят на тебя, а ты задыхаешься слезами, и не можешь остановиться.
-Таня, ну что случилось? – Кристи уже стояла передо мной, - Что за слезы? – она посмотрела в мои заплаканные глаза,
-Ничего, - резко отвернулась я от нее.
-Ну-ка, пошли со мной, - потянула она меня за руку. Мы вошли в «Сушилку» небольшую комнату, со всех сторон в которой были проведены, горячи батареи, для сушки полотенец, одежды, а над нами висели бельевые веревки, с рядами простыней, закрывавшие нас от всех. Свет в «Сушилке» вечно не работал, и дверь всегда была нараспашку, никто не беспокоился, что кому-то понадобиться его трусы и носки, и если честно, то зря. Бывали и пропажи, но так как больше сушить белье было негде, к этому относились философски.
-Так, что случилось? Что он тебе сделал? – спросила Кристина.
- Кто он? – сначала даже не поняла я, - Андрей?
- А что там был кто-то еще? Так что случилось, что ты решила устроить истерику посреди коридора?
- И совсем я ничего не устраивала, - чувства обиды снова проснулось, - И вообще Андрей тут не причем.
- А кто причем?! – пристально посмотрев, мне в глаза, спросила она.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга, молча, пристально, как будто пытаясь, заглянуть в души друг друга. Я не могла больше молчать, врать или отнекиваться, просто тихо сказала:
- Ты.
Кристина отшатнулась от меня, как будто я ее ударила. А  меня  прорвало, я говорила и плакала, плакала и говорила:
- Я не могу, не могу. Ты с ним я так больше не могу, понимаешь, не могу. Из меня как будто душу вырывают, когда я вас вижу. Я знаю так не должно быть,…но я…я…тебя люблю. Ни как сестру или подругу, а по-настоящему.
Кристина стояла передо мной, не двигаясь, мне даже показалось, что она перестала дышать.
-Таня, - ее голос был тихим, - Успокойся, - ее рука поймала мою слезу, и стерла со щеки, -  Я тебя тоже люблю…Ты мне очень дорога, как подруга.
- Подруга, - повторила я.
- Да, мальчики любят девочек, а девочки – мальчиков. Это правильно, и пожалуйста, перестань,  - Кристи повернулась ко мне спиной, ее голос стал тверже, - И пожалуйста, перестань говорить глупости.
Она вышла из «Сушилки». Я почувствовала, что мои ноги подогнулись. Трости звонко ударились о кафель, а я съехала по стенке, не в силах устоять. Мне было все равно, что горячи трубы жгли мою спину, боль в груди казалось намного сильнее, чем любые ожоги. Я не знала, сколько так просидела, но в "Сушилку" вошла чья-то мама.
- Что с тобой? Ты упала? - с беспокойством спросила она, наклоняясь ко мне.
- Нет, все хорошо, - мой голос был хриплым. Я старалась, подняться не слишком касаясь горячих батарей руками.
- Вот, - протянула женщина мне мои трости.
- Спасибо, - поблагодарила я, и как можно быстрей вышла оттуда.
Прошло два дня с того разговора в «Сушилке». Мы с Кристиной не разговаривали, даже старались не дышать одним воздухом.  Как только я входила в палату, Кристи уходила, и наоборот.  Лишь в бассейне, я плавала рядом с ней, наблюдая, как она ныряет под воду словно грациозная как русалка Кристина. У меня были эти мучительные и долгожданные полчаса, когда мы находились рядом не в силах сбежать друг от друга больше чем на пару метров.
 «Мальчики любят девочек, а  девочки - мальчиков» - слова Кристины, впились в меня мертвой хваткой. Я зацепилась за них, чтобы хоть как-то выжить, все больше проводила времени с Андреем, позволяя ему ухаживать, флиртовать, делать все возможные знаки внимание. Он дарил мне маленькие подарки, типа шоколадок и брелков для ключей. Садился рядом если мы где-то оказывались вместе. А я чувствовала себя настоящей гадиной, используя чувство мальчишки, чтобы уйти от боли. Чтобы забыться. Когда он как-то вечером попытался меня поцеловать, я отскочила, как ужаленная.
-Прости, - пробормотала я, чувствуя себя виноватой перед ним.
-Да, нет, это ты меня прости, - вздохнул он, - Я знал, что не стоит, но решил попробовать. Вдруг получиться.
-Можем, попробуем еще раз?- я подняла на него взгляд, и  через силу улыбнулась.
-Нет, думаю, не стоит, - покачал он головой, и отвернулся окну. Мы стояли как раз в том закутке, где когда – то разговаривали Костя с Кристиной, а я стала невольным свидетелем их разговора. Казалось, мы очень долго вот так стояли рядом, и смотрели в окно. На улице было уже темно, и Москва горела фонарями и неоновыми вывесками. Рядом проходила дорога, и машины беспрестанно проезжали мимо, оставляя за собой шум мотора и свет фар.
-Таня, - нарушил молчание Андрей, - Я давно хотел спросить.
-Да? – отозвалась я, не отрывая взгляда от окна.
-Только ответь честно, - он вздохнул и после небольшой паузы спросил, на одном дыхании, - Я тебе хоть чуть – чуть нравлюсь?
Я посмотрела на него, прямо ему в глаза, и покачала головой.
-Черт! Я так и знал, - опустил он голову.
-Понимаешь, ты мне нравишься как друг, - сказала я, не сразу поняв, что произношу практический то же самое, что и Кристина тогда в «Сушилке», - Но я не могу…
- Это все из-за нее? – вдруг спросил Андрей.
Я не стала строить из себя дурочку:
- А что так заметно?
- Мне да, - ухмыльнулся он, - Про остальных не знаю. Хотя между вами искра пробежала, еще тогда, когда мы в фанты играли. Тогда это все заметили.
-Да, ладно скажешь еще, - грустно улыбнулась я, - Ничего между нами не пробежало, вон она с Костей встречается.
-Ну, а ты?
-Что я? – пожала я плечами, - Я ее люблю.
Когда я это сказала, мне на миг стало легче. Моя любовь  к ней  уже не была чем-то надуманным, для меня она была настолько же естественна, как и воздух. И пусть другие скажут, что это не правильно, мне уже было все равно.
-Это здорово, - мечтательно вздохнул он.
- Ага, что уж здорового, - зло ухмыльнулась я, - Мальчики должны любить девочек, а девочки – мальчиков. А это не правильно.
-Глупая, - снова засмеялся Андрей, - Любить ты можешь кого угодно, хоть мальчика, хоть девочку, хоть кошку, хоть собачку. Хотя последних двоих не обязательно, - поморщился он, - Главное любить.
-Может ты и прав, - задумалась я.
Откуда мне знать, кого правильно любить, а кого нет. Я ведь до этого никого кроме родителей не любила.
- Конечно, прав, -  шутливо ударив себя в грудь кулаком, сказал  Андрей, - Когда нибудь и она это поймет.
- Надеюсь, - вздохнула я, - Ну, что ты согласен на дружбу?
-Да, мы и сейчас друзья, - кивнула я, - Разве нет?
- Конечно, - улыбнулся Андрей, как ни в чем не бывало, -  Пошли, найдем остальных.
    Большая перемена, все младшие классы собрались в холле возле телевизора, смотреть мультик, и попутно перекусить принесенными печеньями, соком или еще чем-нибудь. Старшеклассники, улучив минутку, бегали покурить, а кто более отчаянный целовались в коридоре у всех на виду, не от большой любви, а играя  в игру под название «пока учитель не видит». Я сидела на кресле в холле вместе с Машей. Мы с ней вроде как помирились, но все равно после той ссоры в наших отношениях произошел какой-то надрыв. Хотя я из – за всех сил старалась впихнуть себя в старую шкуру: перестала краситься, снова завязала два хвостика, и влезла в любимые джинсы. Будто ничего не было, будто я отмотала время назад, но себя обмануть невозможно, даже если очень стараешься, и металлическое сердечко до сих пор позвякивало на шнурке кроссовка.  Я делала вид, что читаю учебник по биологии, готовясь к следующему уроку. Нет, я действительно старалась прочитать хоть строчку, но мои глаза скользили вверх по странице, по краю учебника, и наблюдали за ними . Костя и Кристина стоящи в толпе своих одноклассниках, о чем –то  болтающие, смеющееся.
- Да, перестань ты! – возмущенно сказала Маша, сидящая рядом.
- Что перестань? – повернулась я к ней лицом.
- Подсматривать за ними, - уже тиши сказала Машка, - Думаешь, я не вижу.
-Глупости, не говори, - зашипела я, - Я совсем за ними не подсматриваю.
-Вот только не надо делать из меня дурочку, - тоже перешла на шепот Маша, - Я, что не вижу, что ты ходишь с глазами побитой собаки. А я ведь тебя предупреждала, что она с тобой наиграется и выкинет как надоевшую куклу.
Я почувствовала, как в горле встал противный ком, а глаза защипало.
«Ну, да Таня, идеальный план, разрыдаться на глазах у всей школы!» - я захлопнула учебник, и убрала его в рюкзак. Пытаясь дышать как можно глубже.
-Да ты была права, - кинула я, Маше вставая с кресла, - Довольна?
- Нет, не довольна, - тихо, с грустью сказала мне подруга, - Уж лучше бы я ошиблась.
От этих слов захотелось плакать еще больше. Я, не оглядываясь,  направилась в туалет.  Холодная вода немного привела меня в чувство. Я посмотрела на себя в зеркало висящее над раковиной: опухший нос, покрасневшие глаза, - нет так больше нельзя, так можно и с ума сойти. Надо вести себя спокойнее.
 «Следующий урок – Геометрия.  Нет, у меня сейчас мозги не варят, сидеть в классе и тупо смотреть в тетрадку. Не  х-о-ч-у!» -  показав в зеркало язык, всем воображаемым одноклассникам и учителям, я помахала им рукой, - «Всем пока, я ушла»
В коридоре никого не было, до конца перемены оставалось минут пять, или даже меньше. Я прошмыгнула на лестницу и стала спускаться вниз. Не успела  я пройти и один пролет, как  услышала голоса.
«Блин, ну везет же мне в кавычках» -  я почти бегом преодолела оставшиеся ступеньки (благо быстро спускаться по лестницам я умею), и как можно быстрей  скрылась за дверьми  четвертого этажа. Встав за дверью, и стараясь не шуметь, прислушалась, не заметили ли меня. Когда шаги стали приближаться я услышала голоса, голоса принадлежали двум мальчишкам, и были очень знакомы.
« Ну, так и есть!» - я взглянула в щель между косяком и дверью, по лестницы поднимались Костя и  Мишка, о чем – то споря.
-Да, говорю, она от меня без ума! – доказывал Костя.
-Да, ладно, тебе, - сомневался Мишка, - Вообще зря вы это с Санькой затеяли, весь этот спор.
-Что струсил? – хмыкнул Костя, - Так и говори.
-Да, нет.  Я то, что…Просто она вам этого никогда не простит, - вздохнул Миха.
- Простит, не простит, это уже не твое дело – довольно грубо оборвал его Костик, - Твое дело быть в назначенном месте, назначенный час, а об остальном я позабочусь.
-Ладно, - нехотя согласился с ним Мишка, - Пошли быстрее, а то уже опаздываем.
Шаги стали удалятся, и я услышала громкий стук закрывающейся на пружине двери. Шумно выдохнула, я чуть не опустилась на пол, так затекли все мышцы, пока старалась не двигаться и не шуметь.
«Черт! «Никита» местного разлива» - улыбнулась я сама себе, вспомнив мое увлечение этим сериалом, - « Всегда ты оказываешься в тех местах, где тебе не стоило бы быть, и слышишь то, что не стоило бы слышать. Хотя может как раз стоило?»
Я была на сто процентов уверенна, что они говорили о Кристине, и что они что – то задумали, что-то не хорошее. Сердце сжалось от тревоги. Нужно поговорить с Кристиной, рассказать, но поверит ли она мне? Станет ли вообще слушать? Может сначала поговорить с Андреем? А откуда я могу знать, что он не сними?
«Он твой друг», - уверенно ответила какая – то часть меня.
«Но друг ли он Кристине?»  - спросила я у нее.
Та моя часть смолчала, видимо тоже не зная ответа на этот вопрос.  Но, не смотря ни на что, я должна была рассказать все Кристине, неважно поверит она или нет. «Кто предупрежден, тот вооружен» - кажется, так говорят, и я  собиралась дать ей это оружие.
Я сидела в палате, за столом. Скоро ужин. Значит, Кристина придет из школы. Все это время я сидела над ее портретом, у меня в альбоме и репетировала речь. В палату вошла Настька, привычным движением, кинув свою сумку-почтальонку на кровать, повернулась ко мне:
-О, привет, мелкая, - поздоровалась она, - Что это ты так рано сегодня? С уроков слиняла?
-Если и так, то, тебе какое дело? – посмотрела я на нее, пытаясь понять к чему, она клонит.
- Да, нет никакого, - пожала плечами она, - Хотя, я могу рассказать все твоей маме. Когда она приезжает?
Все понятно,  у Настьки фиговое настроение, и она решила отыграться на мне.  Ну, нет, не сегодня!
- Говори, кому хочешь, - как можно спокойнее ответила я. Прекрасно зная, что она даже словом не заикнется при моей маме.
«Блин, ну где же она?!» - посмотрела я на дверь.
- Кристинку ждешь, - будто прочитав мои мысли, сказала Настя, - Не жди, она с Костей, Мишкой и Мальвиной отправились в буфет,
Буфет находился на втором этаже, и официально туда могли ходить только врачи и мамочки, но по вечерам туда отваживались ходить некоторые дети, чтобы купить шоколадку или мороженое.
-Так что не жди, она будет еще не скоро, - продолжила Настька, - Она, еще, наверное, у Костика зависнет. Ты теперь ей не нужна. Все наигралась она в старших сестер.
-Как и ты Кости, - не выдержав, ответила я – Зачем ему такая уродина с килограммом макияжа на лице, если он сейчас с Кристиной! – произнесла я слова, которые больно ударили не только по Настьке, но и по мне. Она стояла, как будто на нее вылили ушат холодной воды, неподвижно и, как будто ссутулившись, только ее глаза теперь горели настоящей злобой.
-Ну, сейчас ты получишь! – кинулась на меня Настька. Я уже готовилась дать отпор, как она сделала совершенно неожиданное.  Быстрым движением она выхватила мой альбом.
- А что тут у нас? – сказала она хитро, - Твои рисуночки. Так скажи им пока!
-НЕТ! ОТДАЙ! – крикнула я, потянувшись к альбому.
-А ты попробуй,  отбери, - зло прищурилась Настька. И одним движением кинула альбом в открытую форточку, альбом упал на карниз возле окна, - Упс! Как я не осторожно, - продолжала злорадствовать  Настька.
Я смотрела на лежащий, на карнизе альбом, ветер был не сильный, и поэтому не мог сдвинуть его, а лишь шелестел страницами, то приоткрывая их, то закрывая обратно.
-Ой, какая же я рассеянная, - все тем же невинным голосочком, сказала Настька, - Меня уже давно Сашка ждет. Ну, пока, – она танцующей походкой прошлась к двери.
 Мне было обидно до слез, альбом со всеми моими рисунками, с портретом Кристины.  Слезы злости и обиды на Настьку слепили глаза, я несколько раз со всей силы ударила по стеклу, так что окно задребезжало, а рука заболела. Что же делать? Я растерянно посмотрела вокруг, словно ожидая помощи, или какой нибудь ответ на этот вопрос. И он как нестранно нашелся. На подоконнике в самом углу лежала ручка-ключ. Здесь были деревянные рамы, с ручками-ключами, которые обычно  лежали у медсестер. Как эта ручка оказалась здесь я не знала, но мне везло, что она была, а еще везло, что окна еще не стали  заклевать на зиму. Я взяла ручку, и сжала в  вспотевших руках. Я знала, как открывать такие рамы, первый замок находился на уровни  моей груди,  если я  встану на стол на колени, а вот второй. Дотянутся до него иначе как стоя на подоконнике. Залезть на стол было нелегко, но реально,  а  вот дальше.  Я еще раз взглянула за окно, на свой несчастный альбом. И решительно открыла первый замок, тот со скрипом поддался. Настало очередь второго.  Встав поближе к окну, я схватилась за раму одной рукой и за ключ - ручку второй.  Вставать с колен на ноги для меня всегда было трудной задачей, вставать на такой высоте было еще и страшно. Рывок, мышцы рук напряглись, подтягивая вверх все тело: одна нога, вторая…есть. Я стояла, вплотную прислонившись к окну, так что даже боялась, как бы оно не выдавилось наружу. Поймав равновесие, и встав поудобнее,  я чуть отстранилась, чтобы переставить ручку – ключ  в верхний замок.  Ручка стала поворачиваться, открывая замок, и тут я почувствовала, что начинаю терять равновесие. Цепляясь за деревянную раму кончиками пальцев одной руки, я старалась удержаться, но тут само окно стало приоткрываться. Я почувствовала как по спине потек холодный пот. Окно открывалось все сильнее, а я стояла перед ним.  Ноги стали нестерпимо болеть от напряжения, пальцы стали скользкими, меня шатало. Долго так я точно не простою.
«Так Таня у нас только два пути», - старалась я рассуждать спокойно, - «Либо ты падаешь вперед, вываливаешься из окна и разбиваешься на смерть» - от этой мысли у меня казалось, зашевелились волосы на голове, но встреча с асфальтом с высоты четвертого этажа ничего иного мне не давала, - «Либо, ты сейчас всеми силами отталкиваешься, и падаешь назад. Да, там стол, стул, и пол, но  по мне лучше сотрясение мозга и синяки».
С чем, с чем, а с этим я была согласна.  И только я собралась с духом совершить это падение назад, как услышала сзади себя шаги. Чьи – то руки обхватили меня за талию
- Что это ты удумала! – услышала я голос Кристины. Не дав мне ответить она буквально стащила меня на стол (откуда только силы взялись),- Ты, что из окна бросаться вздумала! – продолжала она.
Я сидела на столе перед Кристиной. От пережитого шока я казалось, разучилась говорить, и вообще была словно в ступоре, и лишь отрицательно закивала головой.
- А что тогда решила по окнам полазить?!
- Нет, - наконец выдавила я из себя,- Альбом хотела достать, - указала я за окно, где до сих пор лежал мой альбом.
 Кристина одним быстрым движением достала его с карниза и захлопнула окно.
- И как он там оказался? – спросила она.
-Настька.
-Сучка, - зло зашипела Кристи, пристально посмотрев на кровать  Настьки позади меня, - Знаешь, как я испугалась, когда увидела тебя на окне, - вдруг обняв, прижала меня к себе она.
-Знаю, - прошептала я ей на ухо, и обняла в ответ.
-Больше никогда так не делай! Обещаешь? – Кристина обняла мое лицо руками, пристально смотря в глаза. Я видела, в ее глазах, тревогу, нежность и еще что-то чему не могла найти объяснения.
-Обещаю, - кивнула я.
И вдруг она потянулась к моим губам. Я и забыла, какие они нежные и сладкие, с привкусом мяты.  Она, отстранившись от меня, улыбнулась, проведя рукой по моим волосам:
- Опять хвостики.
Я лишь пожала плечами, позволяя ей стянуть резинки, и рассыпав волосы по плечам, снова поцеловать меня.
Я вдыхала ее запах, ощущала ее волосы под своими пальцами, ее кожу. Она сдвинула кровати, когда уже все уснули. Я тоже думала, что быстро усну. Но нет, вновь и вновь проносились, перед моими глазами картины этого странного, сумбурного дня. Еще утром я была несчастна, а вечером чуть не умерла, и снова оказалась в ее объятьях, стала самой счастливой.  Кто бы думал, что моя отчаянная выходка приведет к такому. Кристина пошевелилась во сне, и что-то прошептала. Я посмотрела на нее в неясном свете фонарей, полосами лучей, расчертившими стены и потолок. Все еще не веря, что она рядом. Все так просто и сложно. Все так правильно для меня, и неверно для других. Вдруг мои пальцы похолодели, и меня прошиб пот страха.
«А что если завтра она передумает. Что если опять решит, что это не правильно?»
Я вглядывалась в ее лицо, словно пытаясь угадать завтрашний день. Пытаясь угадать ее завтрашнюю.  Неожиданно она обняла меня, и прижала к себе. Я улыбнулась.
«Какая разница, пока она здесь рядом. А завтра? Завтра ее  может не быть рядом, но от этого моя любовь не исчезнет, и эти ее прикосновение, поцелуи, я сохраню их в сердце и понесу дальше, говоря просто спасибо, за то, что она была со мной, прикоснулась, смеялась, заметила меня, не оставив одну. Держать ее рядом с собой, всегда, слишком эгоистично, она не из тех, кто навсегда остаются рядом, она другая. Бесшабашная, легкая, сумасшедшая, нежная, веселая и непоседливая. И именно такой я ее люблю, именно за это я ее люблю»
Я положила, свою ладонь на нее, и наконец, уснула.
Утро пришло ко мне с поцелуем. Легким, нежным, почти не заметным. Я поморщилась и открыла глаза, перед моей кроватью стояла Кристина уже одетая, причесанная и готовая к труду и обороне.
-Вставай, соня. Завтрак проспишь, - улыбнулась она.
-Тебе тоже доброе утро, - я села на кровати, и потянулась к своим джинсам. Все это время Кристина занималась своим маникюром, и, казалось, полностью погрузилась в это занятие, но когда я уже собиралась завязывать хвост, ее рука остановила мою:
-Ну, нет. Никаких хвостов. Нам еще в бассейн, так что с шикарной прической подождем. Она ловко зачесала мои волосы и сделала строгий пучок, - Вот так. А после обеда придумаем что-нибудь новое.
Я лишь улыбнулась. На это ее ворчание по поводу моей прически. Тарелка с геркулесовой кашей не внушала никакого аппетита, но желудок упрямо просил пищи, и я, стараясь не замечать вкуса, закидывала ее в себя. У Кристины каша вызывала не больший энтузиазм, чем у меня, и она лениво ковырялась ложкой, думая о чем-то своем.  Но тут в столовую зашел Костя. Кристина оторвала свой взгляд от тарелки, и проводила его взглядом. Я невольно внимательно смотрела за ее реакцией. Что это промелькнуло в ее глазах? Вина, жалость? Не стоит его жалеть. И не виновата ты не в чем. Костя. Костя? Я совсем забыла о вчерашнем разговоре на лестнице. Я с тревогой посмотрела то на Костю, то на Кристину.
- Кристь, мне надо с тобой поговорить.
-Да, о чем?
-Не здесь, - прошептала я.
-О, какие мы таинственные, - тоже шепотом с улыбкой ответила мне она.
- Кристин, я серьезно, - обиделась я на ее несерьезный тон.
-Ну, ладно-ладно, пошли  в бассейн, опоздаем по дороге и поговорим.
Зайдя в палату. Кристина нос носом столкнулась с Настькой. Ее лицо сразу стало серьезным, а руки сжались в кулаки.
-А ты сучка, - прошипела она, и ринулась  на Настьку. Та  лишь успела  отшатнуться. Я схватила ее за руку:
-Кристина, не надо…
Она посмотрела в мои перепуганные глаза, и отступила:
-Ладно, пошли собираться, а то действительно опоздаем, - проворчала она, искоса наблюдая за Настькой. Та поспешила ретироваться, в неуверенности, что  Кристина не передумает.
- Так о чем ты хотела со мной поговорить? Спросила Кристи, когда мы вышли за пределы отделения. 
Оглянувшись вокруг и удостоверившись, что не на встречу, ни за нами никто из знакомых не идет, я начала рассказывать все подслушанное мной на лестнице. Она, молча, слушала, не перебивая, и не выдавая никаких эмоций.
- Глупо было  верить, что Костя изменился в лучшую сторону, - со вздохом разочарования проговорила она, - Интересно, что ж он такое  задумал? Говоришь, в этом Мишка замешан, и Сашка, что ж сегодня надо с ними поговорить.
Мы дошли до бассейна.  На  полчаса были только мы трое: я, Кристина и вода вокруг.  Я и забыла как спокойно когда, она плывет рядом.  Я стояла на середине бассейна, потеряв из виду Кристину. Эта русалка опять куда-то уплыла, и среди остальных восьми человек, барахтающихся здесь же, разглядеть ее было трудно.  И вдруг кто-то сзади сильно надавил мне на плечи, так что мои ноги не выдержали, и я погрузилась на дно, встав на колени. Темная тень промелькнула надо мной. Тут же давление ушло, и я вынырнула,  громким  кашлям пытаясь избавиться  от попавшей  в нос и рот воды. Передо мной стояла Кристина.
- Это ты сделала?! – горло  першило от попавшей туда воды с хлоркой.
- Я, - утвердительно  кивнула она.
-Зачем? – удивилась я. Вот никогда не ожидала такой шутки от Кристины, - Я же могла захлебнуться.
-Вряд ли, во-первых, здесь мелко, ну, а во-вторых, я бы не дала тебе утонуть. А зачем. Просто хотела тебя научить.
-Чему?
-Тому, что доверять нельзя никому. Даже  самому близкому человеку. Все могут предать, обмануть, воспользоваться, - в ее словах было столько горечи, что я невольно потянулась к ней, и обняла.
-Нет, я буду верить тебе, - прошептала я ей на ухо, - Я всегда буду тебе верить. И ты можешь верить мне.
Она погладила меня по волосам:
-Какая же ты еще глупенькая, - прошептала она мне, - Но спасибо.
-Все на выход! – голос методиста, заставил  меня отпустить ее.
-Ну, что наперегонки до лестницы? – улыбнулась она.
-Давай, - улыбнулась я,  хотя прекрасно знала, что она победит, но это было не важно.
В школе мы разошлись по классам. На перемене я видела, как Кристина беззаботно общалась с Костей. «Чтобы он ничего не заподозрил» - как объяснила она. Я удивлялась ее выдержки, знать, что человек против тебя что-то замыслил, и спокойно улыбаться  и даже флиртовать. Неужели она может так легко притворяться?
-Ты, сегодня в новом амплуа? – ко мне подошел Андрей.
Я задорно помотала головой, позволяя  множеству косичек  закружиться вокруг меня. 
- Кристина заплела их мне  после бассейна,- улыбнулась я.
- Значит, вы помирились?
-Ну, да, - кивнула я, - Только это пока секрет, - я снова посмотрела в сторону Кости и Кристины. Андрей проследил за моим  взглядом.
-А почему, можно спросить?
- Нет, - замялась я, не зная как объяснить ему это. И стоило ли сказать правду.
-Ну, хорошо, - казалось, он не был огорчен моим отказом.
На большой  перемене Кристина позвала меня в туалет.
-Ну, что? – спросила я, - Удалось, что нибудь выяснить?
-Что, например?
-Ну, что он задумал, - я оперлась руками о подоконник, и посмотрела на Кристину.
-Так он мне и расскажет, - ухмыльнулась она, - Но сегодня он точно ничего делать не собирается.
- А почему ты просто ему не скажешь, что тебе все известно?
-А что мне известно? Что он лживый идиот? Нет, Таня, надо его проучить, наказать.
В глазах Кристины зажегся недобрый огонек, которого я раньше не замечала. И мне это не очень понравилось, но я решила промолчать. Костя если честно не из тех людей, которых я буду защищать.
-Миша, постой! – крикнула Кристина, через весь коридор, завидев ярко-рыжию голову парня на том конце. Мы шли из школы. Парень остановился.
Кристина подошла к нему:
-Нам надо поговорить.
-О, чем? – с интересом спросил он. Хоть мы  часто и собирались одной компанией, но Кристина мало общалась с Мишей.
-О, Кости, - хитро улыбнувшись, проговорила она, заранее угадав реакцию парня. Веселость с лица парня на миг исчезла, а в глазах появился то ли страх, но он быстро взял себя в руки и, стараясь отшутиться, сказал:
- А что мне о нем говорить? Он же твой парень, а не мой.
-Вот, об этом и поговорим, - улыбнулась Кристи, самой милой улыбкой, но потом ее лицо стало опять серьезным, - Что он задумал? И не говори, что не знаешь. Ты в этом тоже замешан.
Мишка стыдливо опустил глаза.
-Ну, вообще – то это была идея Сашки, от меня нужно быть просто в нужное время в нужном месте, и с фотоаппаратом, - проговорил он.
-Да? И когда же это нужное время? – продолжала допрос Кристина.
-Завтра.
- А что там между Сашкой и Костей?
-Спроси его сама, - ответил Мишка, и, повернувшись к нам спиной, зашагал в отделение.
-И что ты думаешь делать? – спросила я ее.
-То, что он сказал, - пожала плечами она, - Пойдем в гости к Сашке.
После ужина, мы с Кристи пошли в гости к Сашке
-Тук-тук можно? – Кристина постучала в дверь люкса.
Он сидел возле телевизора, и играл в приставку.  Неделю назад врачи ему сказали, что нужна операция. А это значило, что он останется здесь еще как  минимум на полгода. Хотя он уже собирался выписываться домой. Его казалось, это не слишком огорчало.
«Ничего, мы к этому делу привычные. Нас таким не возьмешь» - говорим он.
Но родители видимо, что хоть как-то утешить сына, купили ему приставку. С того времени  мы так же редко видели Сашку, он практический неотрывно играл, иногда к нему приходили Костя с Мишей и Андреем, тоже поиграть.
-Можно, - ответил он, нехотя ставя игру на паузу, и отрываясь от экрана, - Привет, девчонки. Какими судьбами?
-Так что это вы там с Костей задумали? – сразу перешла к делу Кристина.
Сашка сразу  понял, о чем она:
-Говорил же Кости, не стоит этого делать. И спор получился какой-то глупый, но уж слишком он расхвастался.
-Стоп, - прервала его Кристи, - Ты расскажи все по порядку.
Сашка вздохнул:
- Неделю назад мы сидели и играли. И разговор что – то зашел о девчонках. Ну, там  кто сможет уломать девушку на это, - я впервые видела, как Сашка краснеет, - Костя тут раскудахтался, что ты в него по уши влюблена, и вообще уже готова на все. Типа вот вам всем неприступная Кристина. Мы с пацанами поржали, конечно, а он еще больше завелся. И тут я не выдержал и сказал, что если он такой уверенный, то сможет это доказать.
- И как же? – спросила Кристина.
-Предоставить фотографии, где вы, ну…или хотя бы где он с тебя кофту снимет. Никто, конечно, не думал, что у него получиться, но он так уверен в своих силах, что даже поспорил на сто рублей -  Сашка смутился еще больше, мне даже было его жаль.
-Хм, это было смешно, если не было так глупо, - вздохнула Кристи, - А знаешь, что давай накажем его за свое хвастовство. Ты не проиграешь спор, а его мы проучим. Что скажешь?
-Как это? – спросил он
- Я заставлю Костю, например, снять штаны, а Мишка его сфотографирует, - ухмыльнулась Кристина.
-Зачем это тебе? – не мог понять Сашка.
-Говорю же, хочу его проучить.
-Ну, ты и стерва, Кристина, - покачал головой он.
-Еще какая.
Мне был неприятен весь этот разговор, и вообще я не считала, что Кристина поступает правильно, но как ее отговорить я не знала,  и поэтому предпочитала просто молчать. Это ее дела с Костей, и я не имею право вмешиваться. Проста вся эта ситуация была мне не по душе.
«А, чтобы ты сделала на ее месте?» - спросила я себя.
Рассказала бы все честно, и ушла. Максимум дала бы пощечину. Но Кристина?  Кристина она другая. Мне  раскрылась ее темная сторона. И я не знала, готова ли я принять эту ее половину.
Большая переменна. Сегодня я с самого утра  была как на иголках, зная, что должно случиться. Так как сегодня была пятница, и в бассейне был санитарный день. Поэтому  не видела Кристину с самого  утра, и теперь беспокоилась. Младшие классы как всегда засели перед телевизором, за то среди девятого класса было какое-то непонятное оживление. Десять человек пошли в сторону выхода, разделившись на небольшие группы, чтобы не палиться перед учителями. Что-то подсказывало мне, что это  как – то связано с Кристиной, и я поспешила за ними. Спустившись вниз, я увидела толпу, застывшую под лестницей, и задорно улюлюкавшею, смеющеюся. Я подошла и увидела во главе всей этой толпы Кристину, стоящую с уже знакомой злой ухмылкой, а рядом с ней Мишку, быстро щелкающего кнопкой фотоаппарата. Костя стоял под лестницей в одних трусах, и выглядел смущенным и растерянным. Ее одежду держал какой-то  высокий парень.   
- Отдай, одежду – зло прошептал он.
- Да, ладно, Костя очень милые трусишки. Зачем прятать! - крикнул кто-то из толпы, и толпа опять дружно загагатала.
Мне  стала противно, я наблюдала за унижения человека. Но самое ужасное, что и Кристина получала  от этого удовольствие. Этот жестокий блеск в глазах,  ухмылка. Я отступила назад.
«НЕТ! Я  не хочу это видеть. Я не хочу этого знать» - я отвернулась и как можно быстрее пошла прочь. Жестокость – вот, что я не могла принять в ней. Моя нежная, милая Кристина. Не могла быть этой злобной стервой. Мой, светлый ангел. Может, я ее совсем не знаю? Может ту Кристину, которую я так люблю, я придумала? Но что тогда мне делать? Расстаться с ней? Если я могу придумать ее настоящую. Если я люблю только ее образ. Стала больно, слезы потекли из глаз. Я остановилась вытереть слезы  застилавшие глаза, и оглянулась вокруг. Я стояла возле  актового зала, тут проходили концерты, праздники и собрания хирургического совета, который решал ложить ли детей под нож. Надо было успокоиться, я села на один из пуфиков, стоящих по стенкам в холле. Темный холл с пятнами света от уличных фонарей, и лампочек в коридоре.  Темнота  никогда не была мной любимой, но сейчас мне хотелось спрятаться, и она была моей лучшей подругой.  Силуэт гипсовой статуй, стоящей посередине холла, зловеще висел надо мной. Я посмотрела на статую, изображающая двух детей – мальчика и девочку, обнявших друг дружку. Здесь ходила легенда, что там были замурованы тела этих детей, умерших в больнице. Некоторые говорили, что  умерли на операционном столе, другие  что они были влюблены, и не смогли выдержав того что их разлучают, и отравились, а больница не желая афишировать, спрятали  тела в статую. Я, конечно, понимала насколько эта глупо, но сама легенда о любви, настолько сильной, что разлука была просто невыносима, сейчас была мне очень близка. Разлука с Кристиной казалось такой же невыносимой.  Я сидела  и думала обо все: о своих чувствах, о том, что я видела, какой я увидела Кристину.
-Ты, в порядке? – голос со  спины заставил меня вздрогнуть, я обернулась и увидела Кристину. Она стояла и смотрела на меня.
-Нет, я не в порядке! – сказала я отворачиваясь.
Я почувствовала, что она села рядом, и обняла меня за плечи:
-Что случилось? – заботливо спросила она.
Я посмотрела на нее. Сейчас ее нежный, заботливый вид, та теплота в глазах, никак не вязалась с той недавней  стервой.
-Это было жестоко!
-Что? – не поняла меня она.
-С Костей! Это было жестоко!
Глаза Кристины стали холодными:
-Он это заслужил! И не строй из себя невинную овечку. Ты прекрасно знала, обо всем, и совсем не спешила его предупредить.
- Но я не думала, что ты пригласишь туда весь класс! – почти закричала я, мои словап эхом разносились по пустому коридору.
-У меня была еще идея, распечатать фотографии, и развесить по всей больнице.
 Я с испугом посмотрела на Кристину. Неужели она способна на такое?
-Я пошутила, -  улыбнулась мне она, - Неужели ты думала, что я настолько жестока? То что случилось с Костей, он полностью заслужил. И я бы не стала так волноваться за него.  Уж поверь он это переживет.
- Да я не за него! - не выдержав крикнула я, - А за тебя!
- За меня? - искренне удивилась Кристина.
Я опустила глаза и шепотом продолжила:
-Я впервые видела тебя такой жестокой. И если честно меня это очень напугало.А что если я никогда не знала тебя настоящую.
-Ясно, -грустно протянула Кристина, -Я понимаю, что поступила жестоко, и может даже не правильно, но по другому я не смогла. Ненавижу хвастунов и лжецов.Знаешь, может это и наивно, но я и правда верила, что он изменился. Стал лучше. А он...Я понимаю, что поступила не лучшем образом, и если ты сейчас уйдешь я пойму, но знай что с тобой я всегда была честной и настоящий, без каких там масок и игр.
Эта неожиданная исповедь, заставила меня поднять на Кристину глаза. Да, все люди ведут себя не правильно, жестоко, делают ошибки. У всех есть плохая сторона, и винить их в этом, глупо. Я взяла руку Кристины в свою.
- Нет, я не уйду, -прошептала я посмотрев ей в глаза, - Я никогда не уйду и не отвернусь от тебя. Даже если ты проучишь еще кучу таких, как Костя.
Она прижала меня к себе, и поцеловав в макушку, тихо сказала:
-Спасибо тебе.
Я была не уверена, но мне показалось, что она плачет. Через какое-то время Кристина отстранилась от меня.
-Тебе не надоело сидеть в темноте? – ее голос был непривычно хриплым.
Видимо действительно плакала. Я не знала надоело мне или нет, но скоро уже  мимо подойдут  ученики из школы, и дожидаться этого не стоит.
-Да, наверное, надо уходить, -кивнула я.
- Ты, же не хочешь встретишь привидений, - улыбнулась Кристина.
-Каких? – сначала не поняла я.
-Вот этих, - она кивнула в сторону статуи.
-Ты в это веришь? – удивленно посмотрела я на нее.
-Все возможно, ну, пошли?
Мы, взявшись за руки, пошли в сторону отделения. Я, стараясь не оглядываться  назад, боясь увидеть прозрачные тени, двух детей. По спине пробежал холодок, и я сильнее прижалась к Кристине.
       Две недели. Две недели – это два слова бились в моей голове, как назойливые мухи, не давая полностью радоваться времени проводимое с Кристиной. Эти дни стали самыми счастливыми в моей жизни. Все свободное время мы проводили вместе, смеялись, гуляли, просто сидели вместе, слушая музыку, или читая. Я так привыкла, чувствовать ее рядом: ее пальцы, сплетенные с моими, ее руки, ловко заплетающие мой волосы, ее дыхание во сне, когда она прижимает меня к себе. Тем больнее мне становилась мне от предстоящей неминуемой разлуки.
-Здорово получилось. – Кристина смотрела на наше законченное панно. Мы стояли около стола в музыкальном зале, который, как всегда по субботам, превратился в кружок «Вышивания и бисероплетения».
-Да, красиво, - протянула я, проведя ладонью по ангелам летящих друг к другу, - Они красивы, но только…
-Что только?- не понимающей посмотрев на меня, спросила Кристи.
-Крылья, - ответила я,- Я рисовала их расправленными, но тут они словно сложены. 
Она провела по крыльям, накрыв мою ладонь:
-Не волнуйся, когда-нибудь они расправят крылья, и взлетят вместе.
Я улыбнулась Кристи.
-Ну, девочки, вы – молодцы! – к нам подошла Татьяна Леонидовна, - Как вы быстро справились.
-Вот оно, преимущество работы в четыре руки, - кивнула Кристина.
-За новую работу приметесь? – спросила нас женщина.
-Нет, - покачали мы головой,- боюсь, не успеем.
-Ясно, -  протянула женщина, понимающей кивая головой, - Скоро выписка.
-Да, - кивнула Кристина, - Скорей всего.
От этих ее слов сделалась больно. Я закрыла глаза, вздохнула поглубже. Сердце никак не хотело смириться, с неминуемой разлукой, но ради нее, старалась держаться. Я схватила Кристину за руку, словно в испуге, что если отпущу, она исчезнет. Она сжала ее и улыбнулась. Ее губы коснулись моей макушки.
-Не думай об этом, - сказала она мне тихо, - Все равно мы не сможем ничего изменить.
Я лишь грустно улыбалась, и прижималась к ней посильней.  Работа была повешена на стену, с небольшой белой бумажкой внизу, указывающей наши имена и фамилии.
          Я  сидела на подоконнике с альбомом в руках, карандаш легко скользил по бумаге, завершая рисунок. Дождь. Капли дождя звонко стучали за окном. Тишина, в палате никого не было, и я наслаждалась этой тишиной.  Предчувствие, появившееся несколько дней назад, все усиливалось, и я не знала, как отогнать его. В палату вошла Настька. Я посмотрела на нее, она на меня. С  того случая с окном, она не разговаривала со мной, ни подходила, и вообще  вела себя так как будто меня нет.
-Таня, - девушка подошла ко мне.
Я подняла на нее глаза.
- Послушай, я хотела извиниться.
Эти слова заставили меня удивиться еще больше:
-Извиниться?
-Да, за тот случай с альбомом, - никогда бы не подумала, что Настя умеет краснеть, - Поверь,  я не знала, что ты.… В общем, я погорячилась.
Она стояла, склонив голову, и боясь посмотреть мне в глаза. Я лишь вздохнула, в другое время я бы, наверное, не простила ее, но сейчас.
-Все хорошо, мы обе тогда погорячились, - я закрыла альбом, и отложила его в сторону, - Так что давай  забудем. Хорошо?
-Хорошо, - кивнула она.
Тут в палату вошла  Кристина. Она нахмурилась,  увидев Настьку рядом со мной.  Девушка, почувствовав на себе  не добрый взгляд бывшей подруги, быстро отошла к своей  кровати.
- Что она от тебя хотела?  - в глазах Кристины промелькнуло беспокойство, кажется, в любую минуту  она была готова защитить меня от всего
-Просила прощение, - спокойно ответила я.
-Прощение? – удивилась  Кристи, посмотрев на Настьку.
-Да, - я лишь покачала головой, - Не знаю, но, по-моему, она узнала, что тогда, я чуть не отправилась полетать. И видимо ее замучила совесть.
-Я удивленна, что она у нее вообще есть, - саркастично прошептала Кристина.
-Перестань, - ответила я ей, - Она действительно извинилась, и я ее простила.
-Ну, хорошо, - вздохнула она, - Только меня не проси о том же.
-Злючка, - подразнила я ее, спускаясь с подоконника.
-Какая есть, - улыбнувшись, пожала она плечами, - Ну, ладно пошли в школу, опоздаем.
 
  В школе все было как обычно. На перемене мы  вчетвером: я, Кристина, Андрей и Маша – сидели в холле на креслах.  Машка и Андрей  как - то  незаметно для меня сдружились,  и, по-моему, эта дружба имела шансы перерасти во что-то более серьезное, но пока все ограничивалось лишь заинтересованными взглядами, и смущенными улыбками с обеих сторон.  Как бы то ни было я была очень рада за них, ведь с того самого моего отказа я чувствовала себя виноватой перед Андреем, да и с Машей мои отношения стали более прохладные, чем раньше.
- Говорят, в десятке карантин,- сказал Андрей, - Краснуха.
Это было странно, обычно карантины по краснухе или ветрянки случались весной. Тогда отделение закрывалась на карантин, не пускали, ни в бассейн, ни в школу, никуда за пределы отделения. Всем кому не повезло заболеть, или наоборот никогда не болели,  старались скорей выписаться. Я успела в свое время переболеть и краснухой, и ветрянкой.  И поэтому меня не слишком это волновало, притом, что карантин объявили не у нас, а у десятки.  Прозвенел  звонок на урок, мы, попрощавшись, разошлись по классам.
- А тебе он нравится,  - прошептала я Машке сидя за партой, и записывая  тему урока.
- Перестань, - толкнула меня локтем подруга, покраснев, - Он просто забавный.
Я лишь улыбнулась.  А она Андрею нравилась, так же как я когда – то я. Нет, я не ревную, даже, наверное, буду рада, если у них, что-то получиться, хотя сложно сохранить связь с человеком вне больницы. Вне этого маленького мира.
«А вдруг Кристина  меня забудет, когда выпишется?!»  - эта мысль была настолько необычна, и давала, наконец, ответ на причину моей тревоги. Я боялась не просто расстаться с ней, а то, что она меня забудет. 
- Эй, что с тобой? – спросила Маша, увидев, что я погрустнела.
- Ничего,  - я уткнулась, чуть ли не носом в тетрадку.
Разговор был закончен.
Мы шли с Кристиной и Андреем из школы в отделение. Андрей выпытывал у меня адрес Маши, а я упорно отнекивалась, говоря, что если она захочет, сама ему скажет. Как мимо нас пронесся Костя. Лишь мельком взглянув  в нашу сторону.  С того самого дня, как Кристина опозорила его перед всем классом. Он старался с нами не общаться – оно и понятно.  Я некоторое время боялась, что он решит отомстить Кристине, но видимо Костя  был настолько трусом, что на такое не решился.  И просто стал нас избегать, всеми дозволенными ему способами.  Мы сильно и не переживали, по этому поводу.
- В следующий раз будет думать, перед тем как болтать, - ухмылялась на это Кристи, кажется, она просто выкинула его из головы, только кошечки-сережки  все так же лежали на дне ее тумбочки.
-Зачем мне их возвращать? – удивленно спросила меня она, на мой немой вопрос, когда я их увидела, - Они мне нравятся, а уж кто и когда мне их подарил, дело десятое. И ты никогда не думай возвращать подарки.
Мы с Кристиной сидели в «Игровушке». Я как всегда рисовала,  набрасывая очередной эскиз, сидящей на полу Кристины и пытающейся починить сломанную куклу, которой безжалостные дети оторвали руку и ногу, и бросили так в коляске. Обнаженную и разобранную.  Помню когда-то в глубоком детстве, чтобы хоть как – то объяснить,  почему я хожу ни так как все, я говорила, что родители меня нашли, как и эту куклу разобранную и одинокую. Ноги руки приделали, но вот только ноги не правильно приделали и теперь они не ходят. Я не знала, откуда в моем мозгу были идея о таком ужасном расчленение,  но как бы то ни было, вид Кристины приводящей в порядок куклу  воскресил детские воспоминания, и на рисунке кукольное личико стало приобретать мои черты.
- Привет, - в «Игровую» вошла Настька, - Вы еще не слышали?
- Чего не слышали? – оглянулись на нее мы обе.
-У нас карантин объявили, по краснухе, - вздохнула она, - Говорят, какой-то мальчишка заболел, но его родители сразу на выписку и домой.
- Ну, тогда может еще все обойдется, - сказала Кристина, не отрываясь от занятия, руку и ногу она уже приделала, теперь оставалось надеть на куклу ее платье.
- Обойдется, если не найдут других больных в течение суток, - подтвердила Настька.
После обеда был тихий час, и так непривычно вместо того чтобы бежать в школу, расходиться по палатам. Я уже полчаса тупо смотрела в книжку, пытаясь  прочитать хотя бы строчку, но мысли прыгали в полном беспорядке. Карантин не предвещал ничего хорошего: бассейн, «Сухие залы», школа - будут недоступны в течение трех  недель. А это автоматически ускоряло выписку из больницы, не только для меня, но и для остальных, например Андрея, Насти и Кристины. Мои мысли вернулись к Кристине, насколько я знала, она не болела краснухой, и если карантин подтвердиться она будет в первых рядах на выписку.  Я посмотрела на Кристину, она включила плеер  и красила ногти.  Она посмотрела на меня, и протянула руку:
- Иди сюда.
Мы сидели на ее кровати, друг напротив друга.  Кристина осторожными движениями покрывала один ноготь за другим ярко - синим лаком. Я как завороженная смотрела за ее действиями. Ногти Кристины были красивыми: длинными, подпиленные аккуратной формы.  Я спрятала свои руки, с маленькими, обстриженными ноготками. Мне никогда не удавалось вырастить настоящий маникюр, от тростей, и от того что иногда приходилось  держаться за стенку, ногти ломались.
- Красиво, - провела я по поверхности одного из ногтей, лак высох и теперь был гладким и блестящим.
- А давай и тебе накрасим? – предложила она.
- Да ладно, - махнула я  рукой, - Тут и красить нечего. Можно лучше я кое-что попробую?
Кристина лишь кивнула, с интересом наблюдая, как я потянулась к тумбочке, доставая оттуда катушку ниток с иголкой. Я покопалась в Кристиной косметичке, и выудила оттуда белый лак.
- Всегда хотела попробовать рисовать на ногтях, - объясняла я ей, склоняясь над одним из ногтей, и проведя по нему иглой, оставляя тонкую линию, - Но мои ногти мне этого не позволяют.
- Хм…я в свое время тоже пыталась, но самой жутко неудобно, - ответила Кристи, наблюдая, как ее ногти покрываются узором, из белоснежных цветов, будто из инея.
Примерно через полчаса работа была закончена, мы любовались законченной работой, лежа на Кристининой  кровати:
- Красиво, - проговорила она, поворачивая руку к свету, лак блеснул матовым блеском.
- Да, неплохо для первого раза, - согласилась я.
Кристина зевнула, и закрыла глаза:
- Что-то мне спать захотелось, - пробормотала она. 
- Спи, - прошептала я, и поцеловала ее в лоб, он оказался горячеватым, - Кристин, похоже, у тебя температура, - забеспокоилась я.
Она открыла глаза, и посмотрела на меня:
-Ой, Таня, не выдавай меня! – прошептала Кристина, - Я совсем не чувствую себя больной, мне просто надо поспать.  У меня же ни кашля, ни насморка, даже горло не болит.
Это меня ни капли не успокоило, насколько я помню, температуру может давать краснуха. Но ни на лице, ни на руках не было красной сыпи, я согласно кивнула.  Если медсестры узнают, что у Кристи температура, то переведут в изолятор.  А лежать в одиночестве, в комнате, когда нельзя никуда выйти, даже в туалет, удовольствие не из приятных.  Кристина уснула, я тихо перелезла на свою кровать, и взяла в руки книжку.  Кристи проснулась к ужину, выглядела она лучше, но я все равно с тревогой смотрела нее. 
-Тань все хорошо, - успокаивала меня она,  - Мне уже намного лучше.
Но судя по тому, как она копалась ложкой в полнее съедобной картошке-пюре, но  я промолчала. Мне самой было страшно, что Кристину заберут в изолятор, а потом выпишут. Я еще не была готова расстаться с ней (и вряд ли когда-нибудь буду). 
-Что-то вы сегодня больно тихи, - сказал Андрей, когда мы сидели в Л.Ф.К.
- Все хорошо, - откликнулась я.
Кристина же просто сидела, прислонившись к шведской стенке, возле которой стояла скамья. 
- Не похоже, - покачал головой Андрей, - Кристи, ты не заболела?
Она встрепенулась и через силу улыбнулась:
-Нет.
Было видно, что он нам не поверил, но лесть с вопросами больше  не стал. Мы немного поиграли в карты, но Кристина с каждым часом расклеивается все больше, и как только был объявлен отбой, она поспешила в палату. Ночью все стала еще хуже. Боясь помешать Кристине, я не стала сдвигать кровати, но  проснулась от того, что его рука, легко потрясла меня за плечо.
-Таня, - ее шепот, - Я замерзла, можно к тебе?
Я, молча, подвинулась. Кристина легла рядом, не смотря на то, что ее морозила, кожа была наоборот как огонь. Я обняла ее покрепче и притянула к себе. Мне хотелось забрать ее болезнь себе, чтобы ей было легче.  Чтобы завтра все прошло, чтобы она была здорова. Потому что скрывать ее болезнь еще и завтра, нам не удастся. При утреннем обходе все выясниться. При мысли, что завтра нас разлучат с Кристиной, я закрыла глаза, стараясь не заплакать.
Утро настало неминуемо, даже слишком быстро.  Я перелезла к себе на кровать, и стала быстро одеваться. Кристина все еще была горячей, но уже не настолько, как ночью. Взамен на коже, то тут, то там появились мелкая сыпь, красных пятен.
-Краснуха, - прошептала я.
-Доброе утро! – в палату вошла медсестра, с градусниками, - Всем мерить температуру.
Обычная процедура при угрозе карантина. Мы все разобрали градусники. Медсестра подошла к кровати Кристины:
-Просыпайся, Спящая красавица! – сказала она, откидывая одеяло, с Кристины.
Ее нездоровый вид, и красные пятна, говорили сами за себя.
- Ой, вот тебе новость! – взмахнула медсестра руками, и побежала за врачом.
-Блин, - выругалась Настька, - Теперь мы все заболеем.
- А тебе, то какая разница? – ответила я, - Ты же все равно выписываться собираешься.
- Но дома то мне тоже болеть не охота, - продолжала ворчать Настька.
Врач быстро осмотрел Кристину, и ее тут же перевели в изолятор, не дав даже толком собраться.  Ей разрешили позвонить с медсестринского поста родителям, чтобы те оформили выписку и забрали ее как можно быстрее.  Все это время я неотступно следовала за ней, несмотря  на ворчание медсестры, отнекивалась, тем, что уже болела краснухой.
-А вот сюда тебе точно нельзя, - торжествующей объявила медсестра закрывая двери изолятора за Кристиной, после того как кровать и некоторые самые необходимые вещи (туалетная бумага, зубная щетка, расческа, плеер) были перенесены туда.  Я ели удержалась от того, чтобы не сползти по стенки, прямо там возле двери. Так не хотелось оставлять Кристину одну, в этой маленькой душной комнате. Но мои ноги сами привели меня в «Игровушку». Я сидела за столом, бездумно  водя карандашом  по бумаге.
- Привет, что скучаешь? – на стул рядом опустился Андрей.
-А ты не знаешь? – тихо откликнулась я, - Кристину в изолятор перевели, у нее краснуха.
-Жаль, - протянул он, - Значит, карантин все-таки подтвердился. И когда она выписывается?
От его слов, я поморщилась. Конечно, ее выписка дело пары дней, если не пары часов:
- Она позвонила родителям. Они должны приехать за ней. Не знаю когда, может быть завтра.
- Она же все равно скоро должна была выписаться. Ну, неделей позже, неделей раньше, - пожал плечами Андрей.
Я со злостью посмотрела на него. Хотя, что на него злиться, для него действительно эта неделя ничего не значила, для меня же она была целым миром, миром без нее.  Я посмотрела на рисунок под моей рукой. На нем было изображено: палата, большое окно, я смотрящая в него, и Кристина, удаляющаяся от меня вместе с родителями.   Я снова чувствовала себя той маленькой, одинокой девочкой, которую встретила Кристина.  Целый день я сидела на диване в коридоре возле изолятора. Несколько раз я пыталась проскользнуть  мимо медсестер к ней, но меня каждый раз ловили. В конце концов, я не выдержала и притащила тетрадку с ручкой, стала переписываться с Кристиной, передовая листок и ручку под дверь. Вот так мы и сидели по разные стороны, разделенные дверью, и переписывались:
« -Ты как?
  - Температура, правда, не слишком высокая, 37,5, но эта красная сыпь. Ужас! ;
  - Бедная ; Я очень скучаю ;
 - Я тоже ;
 - Слушай, я приду к тебе, когда все уснут.
- Таня, это слишком опасно!!!
-А мне все равно! Пусть даже меня выпишут без права поступления! Если ты завтра уедешь, я хочу провести вместе последнюю ночь, нашу ночь!
- Сумасшедшая! Хорошо я буду тебя ждать ; ».
Тут в коридор вышла медсестра, и увидев меня.  Прогнала меня подальше от  изолятора. Я  не стала сопротивляться, и, оставив Кристине тетрадку с ручкой, пошла прочь. 
- Что разлучили со своей подружкой, - дорогу мне перегородил Костя, - Хорошо вы тогда надо мной посмеялись? Пришло теперь мое время смеяться.
В его глазах зажглись плохие огоньки, но мне, если честно было все равно. Я его не боялась. Он прижал меня  к стене, и навис надо мной, всем своим видом выражая угрозу.
- Хм… настолько хороши твои поцелуи, что  Кристинка предпочла  тебя мне, - он наклонился уже, чтобы меня поцеловать, но я как можно сильнее стукнула его тростью по ноге, что он ойкнул.
Я вырвалась, и посмотрела на него со смесью испуга и презрения.
- Ах, ты сучка, - прошипел он, и снова двинулся на меня, уже с явным намереньем ударить.
- Стой! – крикнул Андрей, появившийся в коридоре, - Еще шаг в ее сторону…
- И что? – ухмыльнулся Костя, - Что ты мне сделаешь?
-Не волнуйся, уложить тебя у меня сил хватит, - в том же тоне  ответил ему Андрей, ближе подходя ко мне.
Костя,  видя, что Андрей настроен серьезно, хмыкнул и ответил:
- Больно мне надо  пачкать о вас руки, - он повернулся и пошел в сторону столовой.
-Трус, - прошептал Андрей, - Тань, ты как? – спросил он уже меня.
-Да все хорошо, - кивнула я ему, - Он не успел ничего мне сделать.
- Вот и хорошо, - улыбнулся он, - Я обещал Кристине, заботится о тебе, - и мы вместе отправились в «Игровушку».
 Я лежала в кровати, считая даже не минуты, а секунды. Казалось, все вокруг  стихло, уснуло, вымерло.  Пустое место около моей кровати, где раньше была кровать Кристи, резало глаз, и не давало уснуть.  Да я и не собиралась спать. Я помнила, что обещала  Кристине прийти. Глубоко вздохнув, я как можно тише села в кровати, после нескольких минут пыхтения, кроссовки налезли на голые ноги. Как можно тише я вышла из палаты. Коридор был пустым и темным, свет горел только на посту и в туалетах, как яркие пятна. Глубоко вздохнув, я решила сначала пройтись до туалета, а  если меня не засекут, попытаться пройти  к Кристине. Мне казалось, что мои шаги гулким эхом разносятся по коридору. Я специально не взяла с собой трости, чтобы не быть еще громче, но мое ускользающее равновесие, играла в очень жестокие игры, и один раз я почти упала, в последний  момент, успев ухватиться за стенку. И если моих шагов никто не слышал, во всяком случае, я на это надеялась, то грохот  от моего падения точно  разбудит медсестер. Успев только - только добраться до туалета, я услышала тихие шаги в коридоре. Сердце от страха, застучала как барабан, мне казалось, что его стук должен быть слышен на том конце коридора. Я как можно тише, стараясь не поднимать ног, чтобы не топать,  вошла вглубь туалета.  На ходу придумывая, какую - нибудь  отговорку, сильно  думать, было не надо.  Отговорка стояла прямо передо мной, белая и фарфоровая.  Но мне повезло,  шаги прошли мимо, и затихли в конце коридора.  Я вздохнула с облегчением, и стала собираться с духом, чтобы пройти этот небольшой отрезок от туалета до изолятора. 
«Еще  не поздно повернуть назад», - заговорил во мне страх.
«Нет», - твердо ответила я ему, - «Я обещала ей, я этого хочу! Я хочу к ней!».
Набравшись, наконец, то храбрости, я направилась к изолятору.  После каждого шага я замирала, прислушиваясь, ожидая торопливых шагов за спиной, и оклика, но ничего такого  не последовало, и я с замирающим сердцем остановилась  возле двери изолятора.  В тот же миг дверь приоткрылась, и рука Кристины втянула меня в комнату.
-Ты пришла, - зашептала она, обнимая меня. Словно она так и не отходила отсюда, с тех пор как я ушла. Никогда бы не подумала, что так соскучусь всего за день, что мне так будет ее не хватать. 
- Конечно, я пришла, - прошептала я, - Я же обещала.
Мы несколько минут стояли, обнявшись возле двери, будто боясь, что если отпустим, друг друга, то тут же потеряемся, разлучимся, расстанемся.  Услышав какой-то шум в коридоре,  мы будто очнулись, и осторожно прошли в комнату. Изолятор представлял собой, небольшую комнату, с коротким коридором, отгороженным дверьми с обеих сторон, в этом коридоре стояла раковина. В комнате стояла перетащенная из палаты кровать и тумбочка, в углу, возле окна, был большой письменный стол, и деревянный стул. В  противоположном углу, в нише за закрытой дверью, прятался туалет.
- Прям номер люкс, - пошутила  я, оглядевшись вокруг.
- Ну, на фиг такой люкс, - опустившись на кровать, проговорила  Кристина, - Знаешь как тут скучно, и одиноко.
- Не грусти, - я села рядом, и обняла ее за плечи, - Я же с тобой, здесь.
Она прислонилась к моему плечу, и  закрыла глаза.  Я потрогала ее лоб, он был горячим, но не сильно.
- Как температура? – спросила я.
- Пустяки, -  прошептала Кристина, и поцеловала меня в плечо сквозь пижаму. 
Я вздрогнула от неожиданности, и посмотрела на нее. Кристина улыбнулась мне, в свете фонаря светившего прямо в окно, ее волосы приобрели  волшебный оттенок, а глаза заблестели необычным огнем (хотя может это от температуры?).  Она потянула меня на постель. Кроссовки со стуком упали на пол, рубашка от пижамы сползла с плечей. Я как загипнотизированная смотрела, как Кристина расстегивала одну пуговку за другой на ней. Мои щеки жгло огнем, и я закрыла глаза. Ее губы оказались на моих, потом она прошлась ими под моему подбородку, шее, ключицы и остановились там, где как бешенное билось мое сердце. За ее губами последовали руки. Я все так же сидела, не двигаясь, замирая от смущения, страха и необычных ощущений.
- Открой глаза, - прошептала она.
Я послушно открыла глаза.  Ее майка тоже была скинута. Хрупкая, белоснежная, похожая на фею, нет на ангела.  Я смотрела и не могла налюбоваться, и что скрывать, завидовала.  Я боялась к ней прикоснуться, боялась, что она не настоящая, и растает, как только я ее коснусь. Кристина улыбнулась, будто прочитав мои мысли, она взяла мою руку в свою, и сплела наши пальцы.  Я придвинулась к ней поближе, и губами скопировала весь путь ее губ несколько секунд назад. Стук ее сердца не чуть ни уступал моему.  Осмелев я стала обследовать ее тело, так похожее и не похожее на мое. Вдруг она прижала меня к себе, так что между нами не осталось и миллиметра: ее нежные руки, ее губы на моих, ее дыхание и стук сердца,  - это все я хотела сохранить в себе, в своей памяти и никогда не забывать.  Я не сразу расслышала ее слов, но как только до меня достиг их смысл, я отстранилась и посмотрела Кристине в глаза. Она улыбнулась, и повторила:
- Я люблю тебя.
Все это время, что мы были вместе Кристина никогда, никогда не говорила мне о любви. Да и я, тоже молчала о своих чувствах. Теперь мне хотелось зацеловать ее, и кричать о своей любви к ней во весь голос, но я лишь еще теснее прижалась к ней, и прошептала:
-Я тоже тебя люблю.
Мы так и уснули, не разжимая объятий.
-Это что тут еще происходит! – визгливый голос медсестры заставил меня подпрыгнуть на кровати.  Она смотрела на нас, и я не могла точно сказать, чего в ее глазах больше удивления или злости. Кристина тоже проснулась, но казалось, была совсем не напугана, что нас застали вместе.
-Что ты тут делаешь? – продолжала возмущаться медсестра.
Я вскочила, и стала быстро натягивать рубашку от пижамы, но мои пальцы так дрожали, что я не могла застигнуть ни одну пуговицу.   Кристи быстро надев майку, стала помогать мне.
- И что вы тут делали? – повторила свой вопрос женщина.
Мое лицо зажглось, я опустила голову как можно ниже, а Кристина наоборот смотрела медсестре прямо в глаза:
- Я уверена, что вы не хотите этого знать, - немного нахально ответила она.
Женщина казалось, сейчас закипит от негодования, а Кристи продолжала:
-Вам же не нужны, лишни  проблемы? Как вы объясните врачу, что в ваше  дежурство, такое происходит.
Медсестра стушевалась, поочередно  поглядывая то на меня, то на Кристину.
-Ну, хорошо, - сдалась она, - Уходи отсюда, пока врач не пришел, сказала она уже мне.
Я соскочила с кровати и уже хотела идти к двери, как меня  остановила Кристина: схватив меня за руку, она не обращая внимания, на недовольную медсестру поцеловала меня в губы.  Я услышала недовольное хмыканье женщины. Кристина оторвалась от моих губ, и хитро улыбнулась, озорно сверкнув глазами. В этом угадывалась привычная хулиганка и бунтарка Кристина.
- Ну, все хватит вам!  - торопила меня  медсестра, смущенная всем этим, - Давай в палату!
- Я тебя люблю, - прошептала мне Кристина.
- Я тебя тоже, - кивнула я, и, отпустив ее руку, пошла к двери.
Я вошла в палату, не обращая внимание на удивленные взгляды Мальвины и Насти. Схватила зубную щетку, и пошла, чистить  зубы.  Прошлая ночь казалось мне просто каким-то волшебным сном, волшебным и запретным, вспоминая руки и губы  Кристины на моем теле, я невольно покраснела. Чтобы хоть как – то остудить свои щеки, я умылась холодной водой. 
Весь день я не находила себе место, процедур в отделение у меня было не много, и я ходила из стороны в сторону по палате. Мне очень хотелось пойти к Кристине, но я знала, что сейчас это невозможно, слишком много врачей, проклятая краснуха.  Тут в палату постучали, и в дверях возникла стройная темноволосая женщина лет тридцати – тридцати пяти. 
-Здравствуй,  - поздоровалась она.
-Здравствуйте, - ответила я.
-Я мама Кристины, тетя Жанна - объяснила она, - Мы приехали за ней, как печально, что она заболела. Хотя все равно собирались ее забирать в конце этой недели. Так что думаю не все так плохо, правда, не знаю, сколько мы еще провозимся. Муж, отец Кристины, пошел по врачам, за выпиской, еще надо подняться в школу, - все это она казалось, говорила скорей себе, чем мне, - А ты ее подруга? А какая ее полка? -  спросила она, открывая шкаф.
- Да, я Таня, - ответила я, - Вторая сверху.
- Что?  - переспросила женщина я доставала чемодан.
- Полка, вторая сверху, - повторила я.
- А спасибо, - улыбнулась мама Кристины, и стала складывать вещи в чемодан.
Я не могла смотреть на это. Я не хотела смериться с тем, что Кристина  уезжает, что возможно я ее никогда не увижу. Я вышла из палаты, и села на диван, возле двери изолятора надеясь хотя бы мельком увидеть Кристи. Просидев так несколько минут, я не выдержала и подошла к двери, постучала. Дверь открылась не сразу, но вот в дверях возникла она. Кристина была одета в свои лучшие черные джинсы, вместо пояса свисала тонкая цепочка с множеством маленьких металлических брелков. Сверху была надета белая водолазка и черный джемпер. Волосы были заплетены в косу. Вид портила только мелкая красная сыпь, по всему лицу и рукам. Ночью она была совершенно незаметна, но сейчас. Кристина смутилась, и отошла от двери, приглашая меня войти.
- Зря ты пришла, - сказала она после недолгого молчания.
Я удивленно посмотрела на нее:
- Почему? Ты не хочешь меня видеть?
Она опустилась рядом со мной на корточки:
- Глупая конечно хочу! Но долгие проводы…
-Лишние слезы, - закончила я за нее, - Но я все равно хочу, пробыть с тобой каждую минуту, секунду. Пусть она и последняя.
Кристина села рядом со мной:
-Я тоже, - прошептала она, и обняла меня, ее губы нашли мои. За секунду до того как кто - то вошел мы отстранились друг друга. Это  был отец Кристины. Теперь я знаю от кого у нее такие волосы, он был высоким, и даже можно сказать очень большим, как медведь.
- Ну, все дочка, разобрался я со всеми документами,- сказал он, показывая две бумажки: одна выписка от врачей, а вторая из школы, - Можем ехать. А где мама?
- Вещи пошла, собирать, - ответила Кристи, - Па, знакомься, это Таня.
Мужчина казалось, только меня заметил, и добродушно улыбнувшись, протянул руку:
- Дядя Игорь, приятно познакомиться, - его рука была сильной, и теплой.
Тут в изолятор вошла мама Кристины, а следом за ней медсестра.
- А ты тут что делаешь? – спросила она, увидев меня.
- Подругу провожаю, - ответила я.
- А ты не забыла что у нее краснуха? – продолжала ворчать медсестра (это уже была другая не та, что разбудила нас утром).
- Я уже болела краснухой, так что мне это не грозит, - ответила на это я.
- Ну, все, все вещи собраны, - сказала тетя Жанна, - А ты взял выписку? – обратилась она уже к мужу.
- Да, дорогая, и из школы тоже, - ответил он, сразу было видно, кто в этом доме хозяин в этой семье.
-Ну, все тогда пошли, - женщина пошла вперед, дядя Игорь следом, а мы с Кристиной вышли из изолятора последними, все так же держась за руки. Мы стояли возле лифтов.
- Ну, все девочки прощайтесь, - сказала мама Кристины.
- Звони мне, - сказала Кристина.
Я покачала головой:
- У меня нет мобильного.
- А интернет?
-Даже компьютера нет, - покачала головой я чуть не плача.
Кристина тоже сникла, казалось, она не знала, как еще можно со мной связаться. Тут у меня возникла идея:
- Кристина, подожди, только не уезжай.
Я как можно быстрей кинулась в палату. Найдя свой альбом, я стала быстро его листать. Вот он – рисунок, который я начала рисовать в день знакомства с Кристиной. На рисунке стояли две девушки, одна из них стояла за спиной другой, и обнимала ее. Их головы были повернуты друг к другу, будто готовые вот-вот поцеловаться, и за спинами у обеих были распахнуты белоснежные крылья. Я вырвала рисунок из альбома, и быстрым подчерком написала:
«На память моей любимой Кристине.
Пожалуйста, не забывай меня, а я буду вечно помнить о тебе.
И о нашей любви.
Когда нибудь мы расправим крылья».
На обратной стороне я написала свой адрес и  почтовый индекс. Я со всех ног побежала из палаты, чуть не падая, но мне было все равно.
«Только бы успеть. Успеть», - билось в моей голове.
Она стояла все там же у лифтов, не обращая внимания, ни на недовольные взгляды мамы, ни на ворчание старушки-лифтерши. Как только она увидела меня, то кинулась на встречу. Я почти повисла у нее на руках, ноги гудели. Я еще никогда я так много не ходила без тростей,  и знала, что завтра или даже сегодня вечером ноги будут адский болеть, но сейчас мне было все равно.
- Где твои  трости? – спросила меня Кристина, давая мне отдышаться.
- Не имеет значения, - замотала я головой,  протягивая ей рисунок, - Вот это тебе.
Она взяла рисунок, и улыбнулась:
-Я тоже всегда буду помнить о тебе.
-Там на обороте мой адрес, напиши мне, - продолжила я.
Кристина кивнула.
-Кристина, ты скоро?! – послышался голос тети Жанны.
-Иду мама! – крикнула она, все еще смотря в мои глаза.
Она потянулась к моим губам. Последний наш поцелуй с привкусом соли невыплаканных слез, со всей нежностью, и обреченностью нашей любви. Оторваться было так сложно, так невыносимо, но выбора не было, никогда не было. И я отстранилась, делая неуверенный шаг назад, и отпуская ее руку.
-Иди, - прошептала я, отпуская ее.
Мы обе сглатывали слезы, застывшие в наших глазах.
- Кристина! – голос ее мамы переходил на крик, больше тянуть было нельзя. И Кристина повернулась, почти побежав к лифтам.  Мои ноги не выдержали, я упала на колени прямо  посреди коридора, но мне было наплевать. Все мои силы сейчас уходили лишь на то чтобы не разреветься в голос, слыша скрип закрывающейся двери лифта, жужжание тросов спускающих его вниз. Мне казалось, что я даже слышу шаги Кристины идущей к машине. Как хлопают двери, заводиться мотор, и автомобиль выезжает на оживленную московскую трассу. Везет ее туда, где нет меня, и возможно никогда не будет. Кто-то положил мне руки на плечи.
-Тань вставай, - сказал Андрей.
Я оперлась на его руки, и кое-как встала на ноги, дошла до ближайшего дивана. Плюхнулась на него. Смотря в потолок.
-Она уехала, - сказал Андрей, садясь рядом.
Я кивнула.
- И что дальше?
- Она сказала, что не забудет, что напишет, - я все так же смотрела в потолок, как будто там был скрыт какой-то секрет.
- То,  что случилось здесь, остается здесь, - проговорил он.
Я согласна кивнула, прекрасно зная, что жизнь за воротами этого уединенного мира, совсем другая. И что Кристина может забыть меня, через неделю, месяц, год. Но я не собиралась ее забывать, я хотела помнить все. И даже эту боль, что сейчас разрывает меня на кусочки. Кристина ворвалась в мой спокойный, одинокий мир, и раскрасила его красками, заставила меня поверить в нее, себя и любовь.  Мне очень хотелось, чтобы Кристина меня тоже не забыла, чтобы она написала мне хотя бы одно письмо. Но все что мне оставалась это только верить и надеяться.
-Пойдем, я провожу тебя в палату, - предложил Андрей.
-Пойдем – согласилась я, зная, что не смогу самостоятельно шагнуть ни шага.
Мы пошли к двери, и вдруг я услышала легкое «дзинь-дзинь». Я посмотрела вниз, на шнурке все так же висело металлическое сердечко. Я улыбнулась:
«Я буду верить, Кристина».
КОНЕЦ.