Пора параистории,
и параллельная история.
Ах, милочка, не будьте наивны.
Историю пишут историки.
А народ?
Народ, о!
Народ постоянно выдвигает
влиятельных соавторов,
которым приходится угождать.
Се ля ви, милочка.
Из светских бесед Настольной Лампы.
После многолетнего перерыва перемещаться в пространстве московского метрополитена было и любопытно, и почему-то печально.
Снуют здесь страстные печали,
И лица странные вначале…
И . .
Получив неожиданный удар в плечо, Зеев на секунду пожалел, что отказался от сопровождающих лиц охранительного толка. Сатановскому сказал: "Я человек маленький, никому не заметный и не нужный. Незачем меня выпячивать и лишать свободы перемещения". Это он тогда так думал. Теперь же мысль его зазвучала в стиле легкой обозленности:
"Как же им всем хочется, чтобы я проявил, наконец, свою сионистскую волчью сущность".
Чуть "косой" амбал, лет около тридцати, нагло глянув ему в лицо, отряхнул нывшее плечо и выцедил:
– Извиняйся, ошибочка вышла. Думал, кореша стретил, Шшшас пройдет.
Зеев демонстративно отвернулся и извинился …перед тихим очкариком, на которого почти упал от толчка верзилы. Тот только рукой махнул, смываясь от назревающего инцидента. А на ошалевшего Зеева неожиданно свалилось совсем уж суперприключение. Из туннельного полуоборота здоровой мордой вперед шествовал ночной боров-водитель. Атаман бандологов двигался как танк, и Зеев приготовился к самому худшему.
Но это, так сказать, история.
Пара-история же заключалась в тех микропередатчиках, которые ему нацепил ускользнувший очкарик, а параллельная история в тайном приемнике психо воздействий, который вколол ему верзила. Впрочем, все эти маленькие хитрости являли собой лишь зародыши всех не тех и не наших историй. Ну, сошлись в чьей-то тайной коллекции две очень похожие, странные фигуры: страшно известный Фомину Влад Малкин и никому неизвестный тип на фотографии приложенной сильно образованным арабом к "утке" о психотронном оружии. Но какая связь между этой арабской ахинеей, и сегодняшним приключением?
Случайная, почти случайная, еще пока случайная. Сходство вызвало некое высочайшее любопытство и не более того. Но тут вступили в действие и иные соображения. На ком-то же нужно испытать новую технику. Почему бы не на Зееве Малкине? Отслеживать банального аборигена скучно и побочной выгоды никакой. С не банальным аборигеном хлопот не оберёшься. Друзей и родственников прорва, начнут копать -иди выкручивайся. А тут такой подарочек. С одной стороны, непонятно какие тайны скрывает, с другой – чужая ворона. Сгинет – некому искать. Под такие аргументы Каревский на нужном уровне и предложил смертника Зеева, совместив полезное для НИХ с выгодным, для него лично. И тихий блат сработал.
А свиноподобный ужас Зеева в эту минуту двигался по своей неслучайной траектории лишь для того, чтобы отвлечь его испытуемое внимание от промелькнувших параисторических и паралельных событий. Ведь мышца его нывшего плеча напряглась, готовясь встретить надвигавшуюся смертельную, как ему представилось, драку. А на самом деле, напряженная мышца лишь скрыла датчик в своих глубинах, и все. Бандюга поиграл мускулатурой, хищно осклабился, но зашагал мимо.
Зеев, с трудом заглушая напряжённое волнение, свободно вышел из метро, и пошел куда хотел, то есть в библиотеку. Ему там четыре доктора от истории и ее окрестностей приготовили кубометр первоисточников для личного просмотра.
Первые четверть часа Зеев не мог освободиться от навязчивого и искривляющего строчки явления Борова стройному народу расступающихся перед ним слов и строк. Потом слова восстали и наполнились вдохновенным смыслом. И, увлекшись, он напрочь забыл о бандологах и людоедах, а уж тем более о нывшем плече. Улов был жирный, и в азарте духовного пищеварения переварилась и тьма страхов, и нудная боль.
Вышел он оттуда ночью с чемоданом выписок из выписок и вырезок из вырезок, и без пары тысяч долларов. Вышел прямо к автомобилю Сатановского. Автомобиль с соответствующей аппаратурой отбыл в параллельную параисторию по параллельным улицам. Одев на пожухшие, когда-то такие розовые, уши наушники, Фомин, улыбаясь слащавой улыбкой в стиле вамп, вслушался в бурливые речи дикой пары – Сатаны и Волка.
– Эгрегор – понятие для непонятливых. Для понятливых – это парафраз на темы аж Платона с его Идеей как истиной реальностью и вещью как тенью этой реальности.
От таких слов в сознание Фомина медленно вполз черный зловещий туман. А те продолжили свои странные игры. Глухой голос Сатаны произнес.
– Ладно тебе мистику материализовывать. Идея может существовать только в чьей-то голове, а вещь плевать на эту голову хотела.
На что Волк прорычал свое:
– Ты не первый, кому это кажется дико. Но возьмем примерчик. Шахматная программа как идея, суть, или, если угодно, эгрегор любой конкретной шахматной партии. А любая осязаемая партия всего лишь тень, проекция в доступный нам мир совершенно не шахматной штуки – программы. – Плюс машина, то есть голова, которая эту программу-идею реализует, не так ли?
– Молодец. Мы и вещи вокруг нас – реализации программ-идей существующих в Нем.
В наушниках Фомина повисло секундное молчание, потом голос Волка продолжил:
– Программистская аналогия – самый новый, но, я думаю, не последний способ объяснения Бесконечного Творца. Во мне этот способ объяснения творит Парадоксальную Ясность самой возможности существования не только набора конкретных вещей, но и Вещей Вообще, или Идей, превосходящих по содержательности весь огромный набор конкретностей.
Фомин, с некоторым трудом, но все же понял, что эти великовозрастные шалуны резвятся. В пространстве их бытия в светлом небе витала прозрачная интеллектуальная радость. Чуждая радость эта самым жестоким физиологическим образом рвала и ломала его. Садистской физиологии Фомина враждебны чужие радости, а эта, оскорбительно недоступная радость, враждебна вдвойне. И сгущался в нем клубящейся тьмой багровый туман злобы. А разговорное явление продолжало свое радостное существование. Со своими еврейскими штучками выступил Волк, он же Мушкетер номер два в Фомин-исчислении,
– Кстати, иудейская философия немало внесла в осмысливание Вещей Вообще. Клаль Исраэль, Идея Израиля, или, буквально, Израиль Вообще…
В этом месте Фомин, осатаневший от набора бессмысленностей, в его, понятное дело, механизме осмысления, резко посвежел умом. Наконец-то прорвалось. Сейчас пойдет пена Сионских Муд-ов. Вставлять ли в место тире "ак" или "рец" – это смотря кому докладывать. Но его отчаянные чаяния оказались напрасны – разговор закрутился все по той же спирали. Сатана закрутил сатанинское:
– Следовательно, стремления движущих сил истории народа, в эгрегористой концепции, – это программа, встроенная в народ. Германский "Дранг нах остен" и российский "Бросок на юг" есть неумолимая…
– Гипотеза!
– "Но мы еще дойдем до Ганга, но мы еще умрем в боях, чтоб от Японии до Англии сияла Родина моя".
– А кто сказал?
– Еврей. И к тому же Коган. Прямой потомок каганов – высшей знати – священников, жрецов Единого.
– И где ты так подковался, Коля? – вопросом остановил мгновение Зеев, почувствовав себя у черты головокружительно опасного безумия, у пропасти фантазмов, где еврейские гены разносятся немецким прорывом на восток и русским броском на юг. Слава Создателю, нет еще приборов для чтения мыслей. Не смущенный неслышными Малкин– размышлениями, Сатановский ответил на вопрос об источниках познания:
– Устрашающе начитан про хазарский КАГАН-ат. Все ж мы тут чуть-чуть хазары. Вот послушай перлы некоего Светогора из Екатеринбурга. Слова "Русь" и "русские" ему категорически не нравятся. Почему вдруг?
Потому что такого славянского племени, как он считает, никогда не было. А были на речке Рось Поляне. Дальше цитирую: "А кто такие Поляне?
Это, ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО, славяне, которые первыми оказались на пути хазар-ИУДЕЕВ и были ими АССИМИЛИРОВАНЫ" .
В общем-то, имена Полянских князей основавших Киев и, соответственно, Киевскую Русь звучат весьма странно для славянского слуха "Кий, Щек, Хорив". Слушай, а на иврите они что– нибудь значат?
Малкин, откопавший ответ на этот вопрос в глубинах словарей, уверенно ответил:
– Кий – это ожог, а Киев – язва. Щек не проходит – в иврите нет Щ, а Хорив – имя местности у горы Синай. Довелось мне слышать, что имена этих князей действительно хазарские и чего-то там по-тюркски значат.
Всю эту словесную игривость Фомин напряженно слушал и бдительно писал на пленку, полагая, что вот-вот откроется и нечто поконкретнее. Что уж тут делать? Он работал – долбил угольную черноту в жутком подземелье. Посочувствуем ему – для него на безмерной сцене жизни никогда не взлетали балетные па легконогих мыслей.
Обе машины двигались стремительно, и голодные пустынные улицы принимали их в себя, как чрево черные сливы.
Разговор между тем продолжал вертеться вокруг хазарской оси. – " Только с приходом к власти Рюриков, ЭТИХ СЕВЕРНЫХ ХАЗАР-варягов, славянские племена были порабощены и оказались в составе Киевской Руси". "Они (евреи, разумеется) растворили свою ублюдочную кровь в чистейшей славянской крови".
"… И говорят :" мы г-уские ". Ну а почему "русский", почему прилагательное? Может быть "русский жид "?
"Так вот и получается, что Киевская Русь была создана "ими" как плацдарм для захвата и порабощения славянских племен иудеями".
От такой длинной цитаты Фомин обалдел настолько, что уже вовсе забыл, что на самом деле творится. Ему ж никто не сообщил , мол, это цитата. А Зеев с неким подобием смеха заметил:
– А потом, значит, иудеев назад потянуло, на родные юга?
Чем тебе не параистория?
– Не смейся. Интуитивно он прав, хоть и неуч. История плюет на замыслы и развивается по своим законам.
– По плану Создателя.
– Ну, пусть так. Но гены-то распространяются по закону выживания лучших. И по этой неостановимой линии евреи поработили, или в другой интертрепации, осчастливили полмира. И никакой геноцид тут не поможет. Мы в любом встречном. Будь он даже самый крикливый антисемит. Хотел бы я спросить Светогора этого с чего он взял, что сам-то он не еврей?
Малкин, почти привыкнув к открытой форме изящного "сатанизма", чуть задумался и высказал очевидное:
– Во всяком случае мину он подложил под само существование русского народа и взрыв разнесет его ( нет, не эту горку светлую, а русский народ) на десятки других народов.
Слушать такое Фомину стало совсем не скучно. А тут вдруг Зеев добавил и вовсе нечто уж не столь очевидное:
– – Слушай, Коля, чего мы гадаем. Это же реакция на украинский национализм. На стервь эту – УНУ-УНСУ, или УНО-УНСО. Я ж эти горы закарпатские в телевизоре видал. Эти ребята именно за главенство в славянской коалиции. Их именно, "ПОЛЯН" уну-унсовых энтих, жидами и обзывают светогоры. Украинцы и верно пошустрее русских, и в России действительно много руководящих украинцев. – Волк помолчал секунду, а потом добавил. – Я ведь думал – этим КОГДА-НИБУДЬ все кончится – поубивают друг друга по обвинению в жидо-масонстве. Ан, нет, рвутся со старта. Аж жуть до чего жиды проклятые коварны! Самим, значит, Израиль подавай, а тут без них сплошной гомосексуализм – славяне славян
Ах, не догадывался Малкин, в чьи уши он вкладывает формулировочки. Фомин считал жидом каждого интеллигента и на исторический предмет – кто из кого происходит, размышлял. К примеру, мысль о том, что лично он происходит из жреческого рода, возносившего к небесам человеческие жертвоприношения, казалась ему вполне правдоподобной и несколько возвышающей.
Нет, не сам он до этого допер на тракторе своего мировоззрения. Взял его один умник на свой образованцевый буксир, Попался такой мировоззрячий товарищ по борьбе за права садистов.
И тут , как ни странно, Фомин подумал. "Трюк с УНо-УНСо вполне в духе "протоколов сионских муд..."
Но ах, разбежавшийся помыслить, Фомин, как на стенку наткнулся. Неожиданно прекратилась связь. То ли, что сломалось, то ли в доме Сатановского чего ни на есть антиподслушивательное завели?
Пришлось сидеть, остервенело прислушиваясь до боли в усталом позвоночнике. Истина же была проста как палка. Зеев сначала с горечью вспомнил, что и в Израиле такой же гомосексуализм, в смысле евреи евреев, а потом уснул, как провалился, потому что эта печальная мысль высушила его энергетический колодец до дна.
Но снились ему не обкаканные саридики бейлианные, и не монстры двуглавые пересраблые, а снились ему греки в котурнах и сандалиях, обсуждающие достоинства покупаемых участков с колодцами в терминах платоновских Идей. Те, с кем они пустились в эти торги, завернутые в полосатые халаты евреи, торгуясь, грустно улыбаются, и такими, грустно улыбающимися, уходят по ступенькам идущим то ли вверх, то ли вниз. Вот ведь даже и во сне удалось ему сбежать от непосильных проблем к приятным.
Впрочем, молчание системы подслушивания длилось недолго. Невнятно раздался женский голос. Потом послышалась странная гортанная речь, похожая на заклинания, от которых Фомину стало жутковато. Потом он расслышал что-то вроде " Ша, Израиль", и мысль его круто развернулась. Он почти физически почувствовал на своем загривке "руку Мосада" черную и волосатую, как на известной карикатуре. "Куда ж меня занесло, матери его мать мать, нормального вора в законе?"
Пространство его фантазии, исключительно приспособленное для всяких страхов, заполнил почти леденящий ужас. У него было достаточно конкретных личных причин и примеров, чтобы поверить в мистическую силу евреев, так красочно расписанную в газетах. А подлил масла в этот бредовый огонь доктор всех сатанинских наук Каревский. Этот скакал по ступеням научно-номенклатурной иерархии верхом на тигре, именуемом "Еврейский Гений". Вопреки всем тайным и явным нормам и запретам он подбирал под свою мощную задницу почти всегда почти исключительно евреев. А уж они его возносили на следующую ступень тем стремительнее, чем тяжелее давила на них эта задница. Одно из его изречений к случаю гласило:
– Жиды, Фомка, легко жертвуют свои пешки, но в дамки проходят всегда они. Так что торопись жрать пешки. Пока дают. А сгинуть-то мы все равно сгинем. В своем же дерьме и сгнием, Фомка. Но пока поживем всласть, сучья лапа, в зад их всех и вперед.
Назавтра колеса всех историй завертелись еще быстрее. Фургон, тяжело груженный аппаратурой, заставил Зеева впасть в эйфорическое состояние и дико расхохотаться к собственному его смущению. Ну, если поискать, для веселья была причина – Мишка пообещал выбраться вместе с ним в Израиль в сопровождении, страшно сказать, десяти миллионов долларов. Выразился об этом он так: – – Настало время попасти моих барашков на заграничных джайлау.
Тайный защитник тайных евреев Сатановский так же рекомендовал умотать подальше, хотя бы на время. Но разве это причина для истерического хохота? Фомин и Сатановский слышали дикий хохот Зеева одновременно, хоть и с разного расстояния. Ни тот, ни другой , истиной причины и близко не зная, пустились в вольные спекуляции по хохотальному этому поводу. Фомин в темной невнятице страждущего подсознания нашел ему место, где хранил рядом адский хохот уголовного жречества и сатанистику еврейской сущности. Он то не догадывался каким прессом вдавлены в него эти фантазмы и как прессой инспирированы. Разве не факт трюки одного только Урки Геллера? Летает, сука, сам по себе со скоростью самолета. Каревский кассету с этим уригелеровым сюжетом прокручивал в поучение ему. Но сегодня в его "тяжкую главу" вслед за хохотом Зеева пришли не страхи. Пьянящий коктейль из этих жидовских составентов сильно его возбудил, он прямо чувствовал, что вот-вот поймает акулу сатано-сионизма. Сатановский же отнес это истерический хохот за счет интралюбовных катаклизмов, темной краской написанных на лицах Лины и Зеева. По долгу службы, придуманному самим собой, Сатановский вник в любовный четырехугольник, тем более, что слежка явно велась и за Зеевом, и за Давидом Черновицким. По наблюдениям Сатановского и его тренированных анархо-евреев, после обморока Зеева и стремительного отъезда четы Черновицких, в семействе Малкиных проявилась темная полоса отчуждения. Лине не удавалось разговориться с мужем практически ни о чем. Зеев вскакивал с рассветом и уходил, сначала в молитву, а потом в толпу разнообразных дел. И сейчас он, как очевидно Сатановскому, явно сбежал, едва сдержав этот истерический смех. "Эка выпрыгнул семейный напряг", – вывел из себя и своих наблюдений Сатановский и этим нехитрым выводом заткнул себе поток размышлений на эту тему. А сам Зеев ничего не сумел вывести из аксиомы дикого своего смеха, лишь, смущено похлопав длинными ресницами, затих на сидении. Сказано же в "Поучении отцов" – " и не верь себе до конца своих дней", Вот и такое выкинуть можешь. В общем, он сбежал от немыслимых размышлений, и они с Николаем полетели по жесткому расписанию вперед к победе сюрреализма. А что делать? Бюрократический капитализм полон мистификаций и фантасмагорий, скрепленных скучной натуралистической процедуральностью. Страна победившего Сюрреализма. Спаси Б-г Россию! И в согласии с древней традицией пошла писать Губерния Бюрократическая бумажек два воза. И везде нужно было стремительно прилететь, отболтаться, расписаться, расплатиться и вовремя скрыться от многажды исчисленной погони или слежки. Впрочем, это лишь казалось, что скрыться удавалось. От фото взглядов -да, а от уха Фоминистского ни разу. Ночью, когда Зеев уже спал, видя в своих снах очередные вариации сюрреалий московских, Фомин доложил, что Зеев звонил в Иркутск, звонил самому Игорю Соболю. Политическая значимость и мистическая важность викинга соскребли с жирного лица Каревского насмешливую улыбку.
– Значит, эта сибирская язва на нетленном теле России еще и друг этой жидовской морды. Аокайф, говоришь, Ну этот кайф мы им поломаем. Счастливчиком ты родился, Фомкин. Бред-бредишко бредешок-умишко. Бредешком на карася акулу поймал.
Каревский продолжал бормотать своим огромным мясистым ртом, как бы пережевывая подброшенную ему интеллектуальную пищу. Фомин тускло слушал, не позволяя себе осклабится, Садистская логика гласит: " Не радуйся на глазах начальника. Ему больно это видеть. И уж он-то сумеет доставить себе удовольствие испортить твою радость". А в обширных складских помещениях крупномасштабной головы Николая Михеевича шел перебор всяких разностей параисторического толка. Секунду он повертел "Троянское наследство" с далеко идущими выводами о правах русских, они же беглецы их Триады-Трои, плиштим-филистимляне. Правах!?
На что б вы думали?
Без пол-литра не допереть.
На Святую Палестину. Мысль о том, чтобы привычным способом использовать ... евреев разумеется, для реализации этих прав не ему первому пришла в голову. Умники говорят – и у Сталина та мыслишка гуляла в головке начесанной. Спроста ли голосовал Громкинький холуй его за создание Израиля? А? Вот тут то бы многоопытному в еврейском вопросе Каревскому и выкопать шансик взлететь на самый верх. И для столь дородной цели он и копал все, вплоть до мистического дерьма собеседников космических. Добросовестно выписал он из книги тайн все, что они ответили журналисту-вопрошателю. Ну что же к случаю? К случаю-то что?
"Люди – продукт эксперимента"
Им интересно знать, удастся ли нам выжить. Нам тоже сильно интересно узнать. А Творец, который все изначально знает, по их версии, тоже есть. И у них в терминах разброд. Он тебе и Логос, и Абсолют, и Высший Разум, и Космический Разум и Информационное поле Вселенной. И совсем просто: ОН – ВСЕ.
А есть ли у евреев, взаправду, чего у других нет – избранность эта?
Каревский полез в стол. Самое время решить на какого коня ставить: русака или иноходца?
Жалкий журналистик такого вопроса впрямую не задал. Планета, значит, у нас не хуже других.
Не патогенная планета.
У нас, видите ли, патогенное мышление и мораль патогенная.
У кого это у нас? У евреев или у русских?
ВАЛЬДЕЛЬДРАЛЬНЫЙ перенос времени выспросил, а это нет.
Впрочем, не совсем. Про Иисуса спросил. Ага, значит, он реальная личность и свое дело сделал, хоть и не совсем. Так что двинем за веру, царя и отечество.
– Бери билет, дорогой, – выкладывая пачку наличности, подытожил свои размышления Николай Михеевич. – На этого зверька еврейского ловим и Фельдмана, и Соболя Сибирского.
Вот таким образом у Фомина и у Малкина оказались билеты в один самолет, летящий в Иркутск.