Наливай!

- Ты спрашиваешь, люблю ли я виски? О, я люблю виски! Зимой восемьдесят четвертого года мы с моим тогдашним приятелем специально ходили в “Колизей” виски пить. Там экран такой здоровский, полукругом, смотришь фильм какой-нибудь вроде “Бездны”, и кажется, что сам в океане плещешься. Так вот там, в “Колизее”, буфет был отличный. Мы заваливались туда с мороза, за полчаса до сеанса, и потом еще, пока журнал шел, все там сидели: там продавали виски. Он себе брал сто, мне пятьдесят, а потом еще добавляли. On rocks? Нет, чистенький… Зато потом сидим в зале, обнимаемся, целуемся, в океане плаваем, счастья полные колготки… А еще… А еще мы с ним пили вермут, гадость, конечно, румынский, в таких, помнишь, здоровенных бутылках? А вообще я вино люблю. Давно, лет с пятнадцати. Да, точно, мне пятнадцать было. Когда в родительском доме случился банкет, и ящик водки выпили, шампанское выпили, а ящик токайского и ящик рислинга оставили, дураки! В смысле, гости банкетные дураки. А нам-то радость – отцу, сестрице, да и мне, конечно. Каждый день к ужину бутылка вина! Как в лучших домах Парижа! В школе-то я трезвенницу изображала, на днях рождения, на праздниках всяких с девчонками один лимонад пила, пацана даже одного потеряла по собственной глупости. Он мне: “Выпей со мной!” А я ему гордо: “Я не пью!” Ну, а ему зачем такая гордая? Смех и грех! Зато потом мне повезло, в институт попала в мужскую группу, тут уж и вина сухого напилась досыта, и пиво полюбила, полюбила я пиво… Водку? Нет, водку не пью, невкусная для меня. С водкой мы боролись. Украдем, бывало, у мальчишек (много им слишком, боялись за них!), украдем бутылку и выльем в раковину. А один раз оставили и полгода как лосьон использовали, прыщи протирать. Это уже в общаге было. А вот в группе моей другое дело, там культ просто был. Винопития, в смысле. Раз в неделю, в субботу, покупали “Саперави”, бутылок десять на троих, по три на брата, так сказать, и одну про запас, по два-двадцать десять бутылок, копили всю неделю. Зато потом оттягивались здорово: зелень, мясо, музыка, барабаны, Омар, черт побери, Хайям! А потом вино пропало, пошла какая-то гадость, вроде того вермута, это уже в эпоху горбачевизма, когда еще стоять надо было два часа на морозе с талончиком этим дурацким в кулачке. Помню, тогда так травились этой гадостью, что блевали каждый раз по два часа. Вырубались в обнимку с унитазом, утром всем коллективом вешаться хотели, во какую гадость мы тогда пили. Но пить-то что-то надо. Сейчас уж такого не бывает, хоть ведро выпей, а ничего. Качественней стали напитки. Вина, впрочем, хорошего сухого теперь дешево не найдешь, все мокрое да сладкое, как говорится, так что пора настала пить одно голое пиво. Сплошной, так сказать, фестиваль… Понимаешь? Не понимаешь…  Что? Почему сейчас не пью? С тобой? Ну… Вообще-то, у меня на то бывают три причины. Во-первых, милый мой, я не пью, когда надолго связываюсь с исламистами. Бывает это у меня. Запоями. В таких случаях я становлюсь праведная-праведная, непьющая и себя блюдющая. Но долго не выдерживаю. Срываюсь. И срываю побои. Аплодисменты такие по щекам. Ну и, конечно, само собой, не пью, когда беременная или там кормящая. О, ты не видел! Тогда я становлюсь такая правильная-правильная. Так что тошнит уже от себя самой, а не от тех злосчастных суррогатов. В-третьих? Ну, в-третьих, не пью, когда не хочу. Просто не хочу. Имею право. Вот как сегодня. А впрочем…
(Снимает кепку:)
- Наливай!