Дурацкая лавочка гл. 3

 
Глава 3 
          Елизавета была зла и поцелуи, и нежности мужа ее не успокаивали, а еще больше злили. Она медленно поднялась, с красивого кресла, и со всей силы толкнула Романа в бассейн.
       Роман не обижался, такая реакция Лиз была всегда: гнев, ненависть и скотское отношение будет бушевать к нему еще несколько часов, потом все уляжется. За многие годы совместной жизни они хорошо изучили друг друга, внутри обоих был невидимый переключатель настроений и игры, по отношению друг к другу, и со стороны многим казалось, что они cытые ублюдки и нелюди, возможно, это была правда, но им обоим было хорошо, и эта супружеская игра доставляла им странное удовольствие.
       Роман почти никогда не говорил жене гадостей, она же имела полное право выливать на него кучу оскорблений. Роман знал, что это всего лишь слова, не более, именно за это, он обожал и любил свою жену. Внутри она не злилась. Эмоции... Всего лишь женские горячие эмоции. Елизавета понимала и принимала его жизнь. Потом… ее капризы были смешные, наивные и совершенно непохожие на женское коварство. Лиз не была коварна. Она делала все без умысла, она вела себя так, как хотела, ничего заранее не продумывала. Даже мстила смешно и по-детски Но в этот раз Роман перешел все границы игры. Грани нормального стирались и это не нравилось Роману. Быть ублюдком по отношению к любимой женщине Роману не хотелось, для него это мерзко и неприемлемо, более того: он сам относился с пренебрежением к мужчинам, которые вели пошлую, грязную игру с женщиной. И теперь, он сам запутался в гранях, в том, что можно и, чего нельзя делать. Игры в грани, в адреналин-эмоций и чувств были за чертой нормального. Роман – все знал и контролировал, и все понимал. Что-то внутри Романа сейчас щелкнуло и игры больше не было. Он любил Лиз сильно и крепко. Он испугался, что внутри Лиз, что-то сломается и она начнет делать то, что она раньше не делала, она будет мстить по-настоящему и… это будет не игра. Он спешил все загладить.
       –Да... и, в самом деле, дурацкая лавочка, переборщил… сам не знаю зачем? Так… Пошло все не так! Как-то не так, как всегда. Прости, Лиз, – произнес вслух Роман и нырнул глубоко под воду.
       Роман Карлович обожал плавать, нырять. Не было дня, чтобы он не понежил свое тело прозрачной чистой водой, не плескался в бассейне. Его грудная клетка была крепкая. Тело подтянутое и молодое. У Романа Карловича была отличная спортивная фигура. Он был совершенно здоров физически, внешние его данные были тоже ничего.
       Его не интересовали другие женщины, кроме Лиз он никого не знал и не хотел. Наверное, этим он отличался от мужчин своего круга. Он обожал жену. Но их отношения были непонятны другим.
       После алкоголя, после лжепопойки, на утро он всегда хорошо себя чувствовал. Роман был сильнее алкоголя – это было очевидно. Он пьянел понарошку, всегда пил, контролируя свое состояние.
       Хозяин большого особняка не выносил настоящее пьянство. Еще в юности, он нашел свой ключик к алкоголю, и это был его секрет. Прилив сил и энергии бодрили Романа Карловича: вода придавала ощущение свежести и снимала усталость ночи, проведенной на улице, в парке.
       Роман Карлович любил новизну, риск, он был человек крайностей. Этим он всегда привлекал Елизавету. Он не выносил хаос, неразбериху и вторжение кого бы то ни было в их жизнь с Лиз.
       Он задаривал Лиз дорогими подарками, баловал, как ребенка, и позволял ей абсолютно все: правда, иногда если ей не нравились, какие-то украшения, вещи или духи, или еще, что-нибудь, она швыряла ему новое приобретение прямо в лицо и вопила, чтобы эту дрянь убрали немедленно. Романа это забавляло, и он опять ломал голову, чем удивить Лиз снова. У Семеновых была своя жизнь и в эту жизнь они никого не пускали.
       Лиз никогда не влезла в дела Ромы, но все же иногда Роман Карлович посвящал Лиз в дела важные и не только… Казалось, Роман наслаждался своим чувством и любил само ощущение, само состояние кайфа – любить, чувства Лиз его порой совершенно не интересовали, даже, наоборот, он тащился на ее агрессии и ненависти к нему.
       Сегодня Елизавета Петровна была просто вне себя… Елизавета толкнула мужа в бассейн, и быстрыми шагами направилась к кабинке душа, которая была просторная, оснащена всем новым, комфортным. Ванну принимать ей не хотелось, плаванье в бассейне ее раздражало: огромное пространство воды наводило на нее ужас, она чувствовала себя большой рыбой в маленьком аквариуме, это была фобия. Роман знал об этом. Она хотела освежиться после парка и пыльных улиц города.
       Теплые капли воды лились на голову, хлопали по груди, стремительно обволакивали бедра, грудь напряглась, наливалась, округлялась. У Лиз была очень красивая грудь, никакой пластической хирургии, никакого силикона.
      Елизавета закрыла глаза, ее немного подташнивало и качало, на секунду ей показалось, что у нее впервые появилась аллергия, отвращение к алкоголю, она вспомнила запах коньяка и ее снова затошнило. Вода лилась по ней колко и стремительно, кабинка открылась, она ощутила руки мужа.
       –Пошел вон, скотина, уходи, Роман, отойди от меня… – шептала Лиз.
       –Ну, хватит, солнышко! Хватит, Лиз! Прости, переборщил, все… больше не буду.
       – Ты, что, Рома, меня не понял, катись, она со всей силы стукнула его локтем в подреберье.
      –Ладно, ладно, плескайся, – Роман Карлович нежно провел по мокрой спинке Елизаветы, – я сейчас…
     Он схватил огромное оранжевое полотенце, резким движением, оторвал жену от льющейся воды, перекрыл кран и насильно стал укутывать ее, в большую махровую ткань. Она вяло сопротивлялась.
       – Отпусти, ты мне осточертел, идиот, ты мне противен, хватит…
       Роман Карлович не реагировал, он подхватил жену на руки. Она молчала, но дрожь в ее теле не утихала. Он нес ее на руках, шептал, что-то тихо-тихо, Лиз его не слышала, она не хотела слушать. Положив Лиз, на небольшое французское канапе, Роман  стал вытирать ее всю, с ног до головы. Ее нагота была трогательная и беззащитная. Елизавету знобило, ее тело изгибалось, белая бархатная кожа была гладкая, без единого волоска, волос не было нигде, даже опускаясь ниже, к лону… тело было красивое чувственное. Роман нежно прикасался к Лиз теплыми губами, он скользнул по ее небольшим соскам… Лиз небрежно отпихнула его…
       Роман нажал на кнопку, включился фен, теплая струя воздуха пробежала по голове Елизаветы, влага исчезала. Жена Ромы размякла и перестала дрожать. Роман снова взял ее на руки, как ребенка, и стал гладить по голове. Он касался ее мягко, бережно и очень осторожно. Вспышка гнева могла начаться снова… тогда... мира не будет. Роман знал об этом, он осторожничал.
       Строптивость неугомонность Елизаветы нравились Роману, но только не сейчас, в эту минуту он не хотел слышать ее возмущений. Он хотел совсем другого... Роман шептал... Он хотел ее сейчас и немедленно…
       –Я все исправлю, котенок, не сердись, ну хочешь, пить… ни-ни… никогда… честно… честно… Играть в алкоголь больше не буду. К черту, все игры, Лиз. И этой лавочки больше не будет! Хочешь, охранника, которого нанял для тебя… выгоню, только не злись! Хочешь, сниму все камеры слежения, я уже сегодня здесь все отключил, только… прошу, люби меня! Я устал, соскучился! – Роман стал покрывать тело жены мелкими жадными поцелуями, – хочешь будем жить, как все… как люди, хочешь... и никаких идиотизмов… ведь ты так… это все называешь?
      Елизавета молчала, она позволяла себя любить. Она обняла мужа, ей было сладко, ее тело совсем обмякло. Его же наоборот, было горячим, настойчивым и требовательным. Его ласки не утихали. Он страстно гладил ее по спине, он хотел ее снова и снова…
       Бассейн был пуст. Прозрачная вода не колыхалась. Огромное помещение сверкало чистотой. Двое затихли, большой мощный фен слегка гудел, он валялся рядом, на полу. Женщина лежала в объятиях человека, которого она любила и хорошо знала, Роман, что-то шептал, Лиз его не слышала…





  Продолжение следует