В веке каменном не весело,
Нет домашнего уюта,
Нет прогресса, хоть ты тресни,
Только мамонты снуют.
Эх, унылая картина,
Жизнь бесцельна и пуста,
Хук с напарником Громилой,
Молча грелись у костра.
От рожденья неумытые,
И не стрижены давно,
- Плохо, что мы первобытные, -
Хук промолвил тяжело, -
- Вот, сиди здесь, как привязанный,
Чтобы угли сторожить,
А я вовсе не обязанный
Молодую жизнь губить,
Жизнь мы тянем безотрадную,
Так от скуки и помрешь,
Я пошел бы в биллиардную,
Только где ее возьмешь?
- Да, - в ответ вздохнул Громила, -
Это верно ты сказал,
Вооруженные бы силы,
Я бы прапорщиком стал.
Здесь вокруг отсталость дикая
Ни фуражки, ни погон,
Мамонт злая и сердитая.
Вот бы, если б он был слон,
Я б его тогда бы запросто
Мог один к нам приволочь…
- Я бы тоже, - Хук без зависти
Вставил слово, - если мочь
Хоть ненадолго наведаться
В век 20-й, например.
Мы могли с тобой заделаться
В граждане СССР,
Попросили б там убежища
От шаманов и вождей,
И всю жизнь могли бы нежиться
Без чесотки и дождей.
- Мы «Столичную» и «Русскую»
Стали б пользовать тогда, -
Перебил Громила, чувствуя,
Как влечет его туда:
- Мы б с тобой вступили в партию,
Стали строить коммунизм,
Ну, не жизнь, а прямо царствие…
- Прямо сказка, а не жизнь!
А пока они беседуют,
Я придумаю мораль:
Никогда ругать не следует
То, чего другому жаль.
1994г. Гр. Родственников, читая всемирную историю.