Начало апреля. У меня заказ по прокладке на экспериментальном полигоне трасс канализации, водопровода, тепла по сорок метров каждая. Материалы разнообразные. Трассы до водоёмов после, ближе, дальше, между. Когда работы закончу, сапёры станут взрывать и можно определить, как трубы выдерживают взрывы. Объект под надзором руководства. Часть материалов завезли. Завтра съезжу, сориентируюсь по местности: что прокладывать; где разгрузили материалы; где находятся водоёмы, чего не хватает.
Вечером мороз. Лужи покрылись корочкой льда. Ночью, как на рождество, пошёл снег, каждая снежинка с лопату. Утром глянула в окно, белым бело, зима вернулась. Шофёр сигналит, пора. Беру за руку дочь, по дороге в садик подбросим.
Можно подремать. Толчок. Открываю глаза. Машина буксует, шофёр ругается.
– Такой ровный снежок, не подумал что яма. Вон лесок, я ветки под колесо покидаю, выберемся. – Взяв топорик, ушёл. Достаю план. До точки полкилометра по дороге и по пустырю вглубь метров триста. КрАЗ засел крепко.
– Лёха, выбирайся, я пошла. Жаль время терять.
Иду по дороге, на обочине припорошенные снегом кусты. Каждый шаг даётся с трудом. Несмотря на холод, вспотела. Пора сворачивать. Белая пустыня режет глаза. Нашла чугунные трубы, связка труб похожа на могильный холм, покрытый снегом. Расчистила, посчитала, записала, отметила на схеме. Железобетонные трубы и кольца для колодцев хорошо видны. Поблизости должна быть керамика. За белой равниной кочки, наверно там. Шаг, ещё шаг. Проваливаюсь в воду. Чёрт, забыла про водоём. На помощь зови, не зови, никого по близости. Глубина четыре метра, до дна не достать. Рядом ни кустика. Значит это второй водоём. Около первого дерево. О чём думаю? Хорошо бы, как барон Мюнхгаузен, поднять себя за волосы. Почему говорят, зимой вода холодная? Обжигает. Я у кромки. Откинула планшет с чертежами, шапку, чтобы знали, где меня искать. Подняв руки, медленно прогибаюсь назад, лежусь на снег. Снег осел, я на твёрдой поверхности. Главное спокойствие! Без рывков переворачиваюсь на живот. Вперёд, командую себе, змеи ползают, и я смогу? Не получится, считай, утонула. Вечность борюсь с водой, льдом. Сижу в снегу, слезы льдинками замерзают на щеках.
Бреду обратно. Брюки, низ полушубка замёрзли, хрустят. Ужас как холодно. Дорога. Теперь в какую сторону? Не помню. КрАЗ!? Он должен быть дальше. Руками шевельнуть не могу. Головой бьюсь о дверцу кабины. Дверца резко отворилась, отбросив меня в снег.
– Лора, что с тобой? – Надо мной склонился Лёха. – У тебя щёки побелели, уши. – Снегом растирает мне лицо, руки, стопы. Боль нестерпимая. Ору в голос. Лёха попытается снять с меня мокрые брюки, я не далась, я не такая. В кабине жарко. Подо мной растекается лужа, брюки оттаивают.
– Лёха, ты как здесь?
– Трактор проезжал, помог, я поехал тебе навстречу. – Из-под сиденья достал бутылку, зубами сорвал крышку. Из бардачка стакан.
– Выпей!
– На работе не пью!
– Пей, мать твою! Она ещё кочевряжится. Заболеешь, сдохнешь! – Раньше я не слышала, чтобы Лёха ругался. Глотком осушила содержимое. Голова уехала...
– Домой!?
– В управление. Надо отчитаться о проделанной работе.
***
Открываю глаза, мы у управления. Спрыгнув с подножки, направилась к входным дверям. Меня догнал Лёха.
– Планшет не нужен?
– Откуда он у тебя?
– Ты сказала, что с места ни колесом, если планшет не принесу.
– А шапка?
– У тебя на голове. – Не поблагодарив, потянула тугую дверь.
Секретарша Аида увидев меня, чуть не проглотила телефонную трубку:
– Ты пьяна?
– Уже нет. – Держась за косяк двери, я обрисовала ситуацию.
– Зря приехала, – посочувствовала она. – Иди в кабинет, сними мокрое, развесь и отдыхай. Упаси господи, если тебя в таком виде увидят. Начальство заявится не раньше четырёх. Я на обед. – Она открыла ключом кабинет, за мной щёлкнул замок. Оставшись в трусиках и бюстгальтере, я развесила мокрые вещи по стульям, улеглась на стол для заседаний, укрылась кумачовой скатертью.
Сирена! Открыв глаза, увидела разинутый в крике рот начальника. Вскочив на ноги, я ещё больше шокировала пожилого человека. Вбежала Аида, срывая со стульев вещи и кидая мне, взахлёб объяснила, что к чему. Николай Степанович вернулся за документами, открыл дверь ключом, тут я. Аида вовремя вернулась с обеда.
– Кашигина, завтра с отчётом в приличном виде. Аида, накапай мне корвалол.
***
Я даже насморк не схватила!