ВТОРНИК
Несёт ли день второй успокоенье?
Конечно, нет – неделя ведь в свой пик идёт.
И ты кружишь по кругу, словно круглый идиот,
Лишь уповаешь на своё терпенье.
И всё-таки удачам счёт идёт
Крупицами и мелким дивидендом,
Отсюда радость мизерным моментам,
Ведь крылья ощущают будущий полёт.
Придя на работу, вслед за утренним приветствием «Good morning» на вопрос, как всегда подразумевающий объём предстоящих исследований, санитару: «Ну, что у нас сегодня?» был получен опять же традиционный ответ: «Сегодня у нас - вторник». Пришлось самому посетить секционные залы и лично пересчитать «клиентов морга» , их оказалось три: два женских тела и одно мужское.
После чего последовало шествие в родной кабинет. Угнездившись в добротное и уютное кресло, Блэкс сразу отыскал оставленное со вчерашнего дня письмо от друга – коллеги Алекса, который не в шутку интересовался литературной обработкой своего судебно-медицинского опыта, предпочитая проникать в чувства тех, кого приходилось освидетельствовать на амбулаторном приёме. Блэкс вскрыл конверт и узнал знакомый каллиграфический (определённая редкость в наше время, особенно среди врачей) почерк:
«Привет, Блэкс! Привет, дружище! Получай-ка очередное письмище и никогда не говори, что я тебе не пишу часто. Уж чаще, пожалуй, не бывает. Если произошли какие-то изменения в твоём здоровьи, найди время черкани в мой адрес. Но надеюсь, что такое вряд ли может произойти, зная, как ты относишься к этому вопросу. Работы, видимо, как и у меня, хватает? А творчество твоё процветает? В чём оно на сей раз у тебя процветает? Стихи, проза, графика или живопись? Жду ответа.
А я вот снова решился высылать свои литературные попытки. Глянь своим острым соколиным глазом, что надо подработать, наработать или доработать. Суть нынешнего опуса – освидетельствование одной нашей сотрудницы вследствие бытового конфликта (у вас тоже такое бывает?). Процедуру эту я проводил, как положено по нашим канонам, совместно с коллегами, то есть комиссионно, и в обязательном присутствии помощников – медсестёр-лаборантов. Для меня этот факт был весьма неординарным и эмоционально напряжённым. И вот по горячим следам я попытался изложить эту процедуру как бы от имени, а вернее – мыслей нашей сотрудницы. Однако «Больше дела – меньше слов»! Короче, читай и постигай!
«Было стыдно, было неизмеримо стыдно. Стыдно, потому что это произошло именно со мной. Дай Бог, чтобы подобного никогда не повторялось ни в моей, ни в чьей-нибудь жизни: эти дотошные распросы милиционера, это написание «жалобного» заявления, эти обидные и незаслуженные слова, которые пришлось выслушать в свой адрес, выдержать колючие взгляды совсем посторонних людей. А потом – Боже мой! - пройти сам факт судебно-медицинского освидетельствования. Сама я неоднократно присутствовала при этом действии, но в тех случаях было всё проще. Потому что это не касалось лично меня. И вдруг произошло, что эту сложную для осмысления процедуру должны были производить со мной. Это совсем большая разница – наблюдать со стороны и быть на месте самой свидетельствуемой. Я долго решала, как поступить и что будет дальше потом. Боялась всегда, да и сейчас боюсь всяческих пересудов, «многозначительных» разговоров на своей спиной, двусмысленных улыбок, а в конце концов – любого осуждения. Но назад дороги нет – решение мною всё-таки было принято.
Пришлось подробно повторить всё, что случилось со мной. Я сто раз (если не больше) слышала, как о подобных событиях рассказывали экспертам, но тогда говорила не я, а сейчас мне казалось, что будто кто-то это делал за меня, моим голосом или голосом, который очень похож на мой. Хорошо, что рядом был близкий человек, который всё понимал и по своему опекал и оберегал, чтобы никто меня не обидел. Поэтому это было немного легче переносить на себе это действо наших профессионалов. А иначе, то есть по-другому поступать было нельзя. Никак нельзя. Потому что в таких случаях третьего не дано.
После распросов, предусмотренных подобной процедурой, эксперты приступили к необходимому в таких случаях осмотру моего тела. Пришлось, через силу и своё чувство стыдливости переступить, чтобы снять часть моей одежды. Раздеваясь, я не могла даже взглянуть в глаза врачей, которых знала не один год. Боже, что творилось у меня в моей многострадальной душе! Этого никому не пожелаешь! Кровоподтёков обнаружилось несколько больше, чем накануне. Поверхностные проявились почти сразу, а вот глубокие из них «всплыли» на поверхность, но уже с лёгким зеленоватым оттенком. Я знаю, что это в конечном итоге был результат моих душевных трепыханий – «а может не стоит?» А пока я решалась на это, процесс цветения кровоподтеков, как говорят наши эксперты, уже шёл безостановочно.
Я старалась беспрекословно повиноваться всем распоряжениям эксперта, который методично укладывал им увиденное авторучкой на бесконечных (как мне казалось в тот момент) листах. И каждый раз, совершая очередную его просьбу, я испуганно-вопросительно смотрела в глаза того единственного человека, который оказался здесь (как будто вдруг, хотя подозревала, что это не так), и встречая его молчаливую и надёжную поддержку, внутренне успокоивалась и совершала требуемое от меня.
Когда закончилось вся процедура, мои щёки буквально пылали нестерпимым жаром, а мои руки, поправлявшие побеспокоенную одежду, совершенно меня не слушались. Но это не мешало наблюдать моим влажно-блестящим глазам за всеми присутствующими. Нет, они (на сколько я могла тогда понять) нисколько меня не осуждали – просто они искренне сочувствовали мне. И Он тоже понимал то, что происходило в моей истерзанной душе. Однако в то же время я смогла заметить, что Он одновременно любовался моим телом и, как мне показалось, тоже недоумевал, как можно было поднять руку на меня, а тем более причинить самую минимальную боль. Он как будто хотел спросить меня: «Как же посмели поднять руку на тебя?». Но я не в силах была даже ответить ему известной поговоркой: «Дуракам закон не писан, если писан, то не читан, если читан, то не понят, если понят, то не так!»…
Вот такое моё наблюдение, вот такие мои эмоции в литературном изложении, вот пока всё, что я смог написать. Нужно ли здесь продолжение? Жду твоего строгого приговора. А, может, не стоит ли об этом вообще писать? Может, это просто меня захлестнули эмоции?
За сим, как раньше писали в былые века: «Благоволите принять уверение в моём совершенном почтении»!
Привет всем, кто знает и помнит меня». Далее следовали дата и подпись.
«Торопиться с ответом в таких делах не следует. Отдельные фрагменты, прямо скажем, слабоваты. Надо ещё раз почитать и проникнуться. Личные эмоции тут сыграли свою определённую роль – это точно. Может, слегка изменить стиль изложения события? Подумаем-подумаем», - решил Блэкс, упаковывая послание снова в конверт.
В тот же момент ручка двери загадочно щёлкнула, распахнувшаяся дверь пропустила в кабинет весьма привлекательную и очаровательную молодую женщину с длинными каштановыми волнистыми волосами, связанными на затылке в «конский хвост», конец которого, по-видимому, постоянно щекотал тонкую с просвечивающимися голубыми сосудиками кожу шеи. Белый полупрозрачный халатик, прозванный Блэксом как «сегодняшняя мода представительниц судебно-медицинского народа», даже не пытался скрывать изящные пропорции природной прелести женской фигуры. В руках улыбающейся вошедшей посетительницы возникли словно по мановению магической ловкости факира два пакетика кофе с народно-рекламным названием «Три в одном».
-Как Вы говорите: «Если Магомет не идёт к горе, то происходит маленькое локальное землетрясение».
-Цитата до проницательности ума верная и точная, - Блэкс пригласительным жестом указал на стул.
-Благодарствуйте и на этом. Нынешнее раннее утро стало постепенно превращается в очередной день, а Вы даже не соизволили обрадовать нас своим посещением. Поэтому я специально оказалась в этих пенатах, дабы убедиться, что с нашим «Вождём идей» всё нормально. Какой ответ я услышу, если произнесу: «Аскеты кофе пьют?»
-Из Ваших рук даже тигры вожделенно и с благоговением потребляют и влагу, и всяческие яства.
Блэкс улыбнулся. Ему нравилась эта красивая интеллигентная женщина с утончённой душевной натурой и с несколько непривычным для слуха именем – Виталина. Кстати, и фамилия-то у неё была подстать имени – Калисова. Совокупность имени и фамилии в переводе с греческо-латинского конгломерата означало ничто иное, как «жизненная красота». (Насколько всё же проницательна наша юдоль!). Годы их совместной работы приоткрыли ему некоторые тайники её души: творческое неспокойствие мирно уживалось с чувством юмора, естественной внимательностью к окружающим и обратившимся к ней за помощью, что в совокупности с врождённым чувством такта делали её приятной собеседницей и надёжным соратником. Наедине они держались совершенно свободно и доверительно. Стоит заметить, что беседы этих двух людей отличались необычностью изложения мыслей (просто им обоим хотелось некоторой неординарности «с лёгком налётом великосветскости», как это называл Блэкс).
-Если сейчас мне предложат сигарету, я даже смогу выслушать внимательнейшим образом ответ на заданный наиумнейший вопрос: «Ну скажи откровенно - как вы докатились вот до такой жизни?»
-Мадам, скажу вам правду, только правду и ничего, кроме истинной правды: «Катился-катился и докатился исключительно по наклонной плоскости!»
-Блэкс, я очень и очень удивлена тому, что на протяжении этих вековых мгновений бытия от вас не прозвучало ни одной фразы великих латинян! Неужели полная и бесповоротная измена своим горизонтам?
-Отнюдь-отнюдь, милая графиня!
Латинский язык для Блэкса был одним из его многочисленных хобби, но совсем не в том плане, что он постоянно пытался говорить, вернее, общаться с помощью этого языка. Он просто любил цитировать крылатые изречения древних мудрецов и выдающихся личностей. При этом он мог произносить фразу без перевода, когда окружающее большинство слушателей после многочисленных повторений знало её наизусть, или с переводом как в ту, так и в другую сторону (с латинского на русский или с русского на латинский), когда с ней встречались впервые. В ответ на вопрос: «Почему Вас привлекает латынь?» Блэкс неизменно повторял следующее:
-Исключительно в связи с моей основной профессией. Всеобще принято, что латинский язык – это «мёртвый язык», то есть язык, который бесперспективный, забытый и всячески исчерпавший своё развитие. Кое-кто ещё называет его в связи с этим «языком умерших». Но именно в нём присутствует философская точность и изящество мысли и фраз, которые следует запоминать и, конечно же, изучать, постигая до их мельчайших подробностей. Ведь на этом языке произносили свои речи трибуны и прочие риторы, учёные мужи писали свои научные трактаты, практикующие врачи в былые времена общались между собой на латыни в присутствии больных, а писатели и поэты создавали с его помощью опусы и оды. В морге, где я как эксперт до настоящего времени работаю с телами мёртвых людей, познаю не только немые тайны их жизненной книги до миазмов и корпускул, но и философию смерти. Именно философия - вот что, на мой взгляд, является объединяющим звеном моей увлечённости. В этом и есть силлогизм!
Такой ответ кого-то устраивал, кто-то находил его чересчур мудрённым или заумным, но тем не менее он никогда не порождал дополнительных прений и распросов.
-Мадам, Вам захотелось иметь очередную мудрую мысль – она-таки у меня есть: «Poema loquens pictura est», означает дословно: «Поэзия есть говорящая живопись». Каково?
-Ну, слава Богу! А то я уже стала сомневаться не на шутку: тот ли передо мной Блэкс или это блэксоподобное существо? Теперь всё стало на свои места.
-Дабы развеять все Ваши сомнения и трепыхания души окончательно и бесповоротно, посылаю вослед сказанному ещё одну значительную для нашего бытия фразу: «Carmina morte carent» - «Стихи лишены смерти, то есть поэзия бессмертна».
-Великолепно!
-Согласен.
Когда кабинет наполнился изысканным запахом кофе, разбавленным «варом из самовара» (так Блэкс величал кипяток из электрочайника с элементом «Тефаль, ты всегда думаешь вместо нас!»), их разговор вернулся в прежнее русло «железнодорожно-рельсового постоянства»:
-Ну, что у нас новенького?
-Виталина, могу заметить, что событий, произошедших с момента нашей последней встречи, у нас в родном «бюре», как всегда, пребывает в премногом количестве. Могу даже кое-какие перечислить: шеф шевствует где-то, его зам что-то замешивает, супостаты супостатят, ябеды ябедничают, интриганы интриганят, стукачи стучат, завистники завистничают, оболтусы оболтусуются, эксперты экспертят…
-А Блэкс по-прежнему «блэксует»?
-Нет. Блэкс, не покладая никаких рук и порой ни ног, трудится с присущим для него «блэском», расширяя и совершенствуя своё полигранное мастерство. И вот тому доказательство, - он протянул листок бумаги с текстом, явно напоминающим стихотворение.
-Ничего не понимаю. Это что - высшая степень белибердизма? О люди, вчитайтесь!
Москэдемдус алирваг лижулс
Лачузи ыпурт алирваг
Мохемс уджем хавыререп в а
Лачулзи алирваг ьвобюл
-Вот только не надо травмировать ни в чём неповинных людей. Будьте добры, попробуйте прочесть эти верши по еврейским правилам чтения, то есть справа налево, и тогда это же прозвучит следующим образом:
Служил Гаврила судмедэксом,
Гаврила трупы изучал,
А в перерывах, между смехом,
Любовь Гаврила излучал.
-Классно! Очередной эксперимент возымел удачу и мои внутренние аплодисменты.
-«Мухтар старался».
-Чувствуется. Можно взять сей величайший фолиант с собой?
-А то! Мы – «Блэкс первый и единственный» - его запомнили раз и навсегда.
-За сим с опять же неизмеримым благодарением за содержательную беседу позвольте покинуть эту обитель ради заждавшихся меня дел.
-Позволяю безоговорочно и при этом я не говорю Вам: «Прощайте», а говорю: «До свидания! До новых встреч!»
-Именно так. И не иначе!
Спустя буквально минуту после исчезновения Виталины, оставившей лёгкий шлейф аромата изысканных духов, в дверь кабинета застенчиво-настойчиво постучали. Вслед за коротким «Войдите же и побыстрее!» в кабинете материализовалась корреспондентка местной газеты, посверкивая слегка утолщенными линзами очков.
-Рад лицезреть в добром здравии «Королеву временной точности и грамматической пунктуации»!
У Блэкса было довольно неординарное отношение к «юнкорам» (ранее в «застойный период» среди советских пионеров бытовали будущие журналисты – «юные корреспонденты», сокращённо «юнкоры», которые что-то выявляли путём подслушивания и подглядывания, выпускали стенные школьные газеты, где клеймили, ругали и чуть-чуть хвалили, кого надо). И на то были довольно веские причины. Дело в том, что одно время вдруг эти «писатели» зачастили к экспертам в гости. Появилась первая публикация в местной скандальной газетёнке статьи «Репортаж из морга», которая была сделана явно по определённому заказу и напичкана разнокалиберными грязными страшилками и большими неточностями. Экспертному возмущению не было предела, когда они увидели в анонсе статьи на первой странице «красующиеся» голые пятки «клиента морга», через которые вдали проглядывалась знакомая фигура одного из коллег, изучавшего в тот момент ребра другого «клиента», при этом общий ракурс морга отнюдь не вызывал благостного впечатления. Но камень был брошен – и от него пошли крупно-диаметральные круги: неделю спустя в другой газетёнке появился «Репортаж из преисподней». «Юнкоры» других газет мелкого, да и более крупного пошиба, опережая друг друга, перешли в откровенную атаку.
«Что делать с этим нездоровым бумом?» – этот сакраментальный вопрос стал не в шутку волновать не только местных экспертов, но и всю судебно-медицинскую общественность. Мудрость шефа тогда породила мысль о целенаправлении атакующих газетчиков к более компетентному источнику. Выбор пал (почему-то) на Блэкса, с которым шеф провёл инструктаж о необходимости воспитательной работы с «юнкорами»: «Надо переубедить народонаселение через пишущую братию, что эксперт – это не только «трупорез», как пытаются представить газетки и прочие средства весьма не массовой информации, но и высокий профессионал, освидетельствующий потерпевших и прочих живых лиц, колдующий над вещественными доказательствами с помощью стерео- и простых микроскопов, проникая в самую суть заболевания и происшествия. И чтобы никаких непрофильных фоток без нашего на то разрешения!»
С тех пор так и повелось: как только в очередной раз возрождался из пепла «морговский феникс» – интерес прессы, после короткого телефонного напутствия шефа «юнкоры» целенаправленно искали Блэкса. А уж он, поднаторев со временем на этом поприще, гасил желания «трупофотофиксацию», направлял их объективы на лабораторные композиции, по ходу разговора расширял их скудный арсенал познаний о полигранности экспертных деяний и оставлял за собой право внесения корректив чернового материала для любой газеты («дабы все термины были выверены»).
-Итак, о чём будем беседовать на этот раз?
-Если в общем, то о душе.
-Интикуресный аспект выбрали. И главное – довольно объёмный. Займёмся философистикой?
-Нет. Многих волнует, что происходит с человеком в момент клинической смерти и почему вернувшиеся к жизни описывают неведомые миры, путь к которым лежит через светящийся тоннель?
-Позвольте для начала процитировать философский вопрос знаменитого Конфуция: «Не зная, что такое жизнь, можно ли знать смерть?» А теперь попробуем ответить на ещё на один вопрос: что такое клиническая смерть? Дело в том, что во время неё мозг продолжает работать, он лихорадочно борется за уходящую жизнь. Отсюда и всяческие видения, роем проносящиеся в голове умирающего. Одновременно осмелюсь сказать по поводу «светящихся туннелей»: скорее всего, это индуцированная мысль, потому что об этом говорят уже несколько веков кряду, и поскольку человечеству нравится романтическая окраска впечатлений. По-видимому, когда-то давно кто-то из «вернувшихся оттуда» придумал это «романтическое впечатление», и с тех пор оно прижилось в умах народов и прошло своё массовое тиражирование. И тому есть литературные подтверждения. Например, у нашего любимого русского писателя Льва Николаевича Толстого. Вы в этом можете сами убедиться, перечитав «Смерть Ивана Ильича». Однако же вернёмся к нашему разговору. Если через пятнадцать или двадцать минут (наши и зарубежные авторы по-разному трактуют этот временной показатель) человек не оживёт, то клетки его мозга неизбежно и безвозвратно гибнут. Конечно, после этого срока ещё можно вернуть к жизни, но это, как утверждают те же исследователи, это уже будет зомби, начисто лишённый памяти и условных рефлексов. Получится «анимал» - человекообразное животное. Именно, такое мне приходилось наблюдать на практике в психиатрической больнице, где не могли вовремя «вернуть» пациента, находящегося в состоянии клинической смерти. Что и говорить, биологическая смерть – необратимый этап умирания, следующий за клинической, стала бы для него благом.
-И всё утраченное потом не восстанавливается?
-Нет. Я же сказал, что это необратимый процесс. Что же касается вопроса о душе… Здесь я позволю себе привести слова Эврипида: «Кто знает, может быть, жить это значит умереть, а умереть – жить». Часть учёных склонна считать, что после смерти человека остаётся некое информационное поле в том помещении, где он умер. Неслучайно его близким родственникам кажется, что они явно слышат голос усопшего. Время жизни этого поля (или если хотите «ауры») непродолжительно, но тут, разумеется, много ещё неясного. Я больше склоняюсь к интереснейшей (и не только на мой взгляд) теории так называемых «горшёчков». Правда, это личное мнение – моё и сомысленников.
-Можно поподробнее?
-Попробую. Вы не задумывались - почему многие из нас «зациклены» на цифре семь? Припомните, семь смертных грехов – гнев, уныние, зависть, скупость, тщеславие, чревоугодие и расточительность. Или вспомните семь свободных наук – музыка, риторика, геометрия, арифметика, астрономия, грамматика и диалектика. А у Данте в его знаменитой «Божественной комедии» – семь кругов ада и семь кругов рая? Да мало ли примеров? Допустим, взять такие пословицы, как: «Семеро одного не ждут», «Семь бед - один ответ»». Какие ещё?
-У меня на память пришли такие, как: «Семь раз отмерь, один раз отмерь», «Один с сошкой – семеро с ложкой»…
-Или «Семь вёрст до небес и все лесом». Да, мы с вами совсем забыли о семи чудес света. Их можно перечислять долго. Стало быть, от этого факта никак никому не уйти. Даже какие-то изменения в своей судьбе некоторые люди, число которым «легион», стараются «привязать» к данному числу. Например, именно с седьмого числа седьмого месяца начну новую работу или переменю свой образ жизни. А может быть, это связано с тем, что мы должны прожить семь жизней? По этой «числительной» теории каждое человеческое тело – своеобразный сосуд (или, если хотите, «горшёчек», или «временное вместилище души»), и когда этот сосуд выходит из строя, то есть тело человеческое умирает, душа переселяется из одного в другой сосуд. Считается, что именно седьмой сосуд является последним, после чего душа, которая обрела свой предел совершенства, навсегда уходит в так называемую «Высшую цивилизацию». Примечательно, что именно в этом теория очень перекликается с мнением древних египтян, считавших, что жизнь – это только пролог к смерти, потому-то они уже при жизни, начиная с самых первых дней, готовились к потустороннему миру. Вспомните знаменитые египетские пирамиды! Но самое главное во всём этом было утверждение, что после смерти человек уходит в «Вечный мир». Иной раз я не могу отделаться от мысли: а что, если мы живём на какой-то подопытной планете, куда переселяют души тех, кого следует исправить или, если хотите, усовершенствовать? И очищенные от чего-то весьма и очень гнусного, исправившиеся души потом устремляются в космические дали, как теоретики их называют «высшие цивилизации», а «грязные», то есть порочные души, продолжают втуне влачить своё «растительно-перевоспитательное существование». Во всяком случае, однозначно: вокруг нас настолько много непонятного и недопонятого, что сам собой напрашивается определённый вывод о влиянии извне.
-Можно узнать Вашу точку зрения о феномене известной во всём мире болгарки Ванги?
-Тут, возможно, речь идёт о так называемой теории «третьего глаза»: человек, лишённый зрения или какого-нибудь другого органа, пытается компенсировать утраченное мироощущение другими чувствами чем угодно. Концентрация всех чувств человеческого организма и вызывает, скорее всего, разные образы.
-Только ли это? Ведь были случаи, о которых рассказывали в центральной прессе, что если человеку пришлось пережить то, что пережила Ванга, или удар молнии, или какую-нибудь запредельную стрессовую ситуацию, то в его мозге пробуждаются не действовавшие ранее участки, находившиеся как бы в угнетённом состоянии, допустим, сна, и в результате проявляются просто фантастические возможности.
-Вполне допускаю такое. Одно могу добавить. Если бы люди больше занимались исследованием окружающего мира, нас самих, наследием человеческого прошлого, а не воевали друг с другом и не боролись за своё выживание или, как я называю, «борьбу за существование», хотя человек должен жить, а не существовать), наука бы давно продвинулась далеко-далеко вперёд. Ведь очень многое из того, что ещё вчера казалось фантастикой, сегодня входит в нашу повседневную жизнь. Мне недавно удалось ознакомиться с информацией, касающейся опытов в одной из азиатских стран. Вы помните произведение Александра Беляева «Голова профессора Доуэля»?
-Это который написал «Человек – амфибия»?
-Совершенно верно. Так вот, учёным этой азиатской страны удалось длительное время поддерживать жизнеспособность мозга головы, отделённой от туловища. Правда, речь шла об обезьянах - шимпанзе. Или совсем другой аспект - состояние анабиоза. На мой взгляд, мы медленно приближаемся к таким разработкам. Или та же криотерапия?
-То есть, при резком понижении температуры тела человек может впадать в спячку, грубо говоря, а его мозг сохраняется?
-Теоретически такое возможно. Во всяком случае многочисленные опыты на разновеликих животных позволили установить ту почти неуловимую грань переохлаждения организма, за которой начинается смерть. Со временем это даст возможность побеждать часть неизлечимых сегодня болезней, если, разумеется, разработки и дальше будут идти успешно.
-Что ж, спасибо за беседу. Думаю, мы ещё не раз вернёмся к подобной тематике, так как здесь просто море малоизученных и в то же время интереснейших явлений.
-«Нельзя объять необъятного», - писал великий и могучий Козьма Прутков. Но ведь попробовать можно?
-Пожалуй, соглашусь с Вами. Как мы ранее договаривались: в пятницу я приношу свой черновой материал статьи-интервью. Может, что-то добавим, поправим или убавим. Когда Вам удобнее с ним ознакомиться?
-Естественно, лучше с утра, пока текучка не потекла.
-Хорошо.
Сложив свои записи в красивый полиэтиленовый пакет и распрощавшись, журналистка исчезла за дверью. Блэкс встал и немного размялся после долгого сидения. Взглянув на часы, он направился к заву моргом.
-Будет мне работа сегодня или как?
-Или как! Обойдёмся, надеясь, своими силами. Заканчивай акты.
-Благодарю за великоречивое Ваше разрешение! О! Кого мы видим, кого мы лицезреем! – В кабинете зава в этот момент «нарисовался» Кодович, который отсутствовал с четверга прошлой недели.
-Ну и что мы услышим сегодня? – Зав уколол взглядом вошедшего.
-Я в среду сломал ногу.
-Так-так. Сочувствую, но - где же бюллетень, разрешите поинтересоваться?
-А я «скорую помощь» не вызывал, да и в поликлинику не ходил.
-В связи? – Зав продолжил «допрос».
-Потому что я не доверяю нынешним, да и прошлым врачам. Что они понимают!
-Не скажи! Коллег надо уважать. Не все ведь такие, как ты. Учиться надо было вовремя. А может быть, они меньше тебя пропускали лекционных лекций и семинарских семинаров.
-Людям в белых халатах, если они не продавцы, доверять безвременно надо, Кодович, - внёс свою лепту в разговор Блэкс, чувствуя атмосферу разговора.
-Я постараюсь и отработаю.
-Тут тебе не барщина – «отработаю». Работать придётся - это точно и однозначно. А дни твоего отсутствия без уважительной причины согласно действующего на территории Российской Федерации Трудового законодательства будут трактоваться не иначе, как «про-гу-лы», - зав этим отчётливо дал понять, что диалог на этом закончен. Обескураженный Кодович, понурив голову, медленно покинул кабинет. – Совсем обнаглел парень напрочь, как говорит моя бабушка! Блэкс, ты заметил у него где-нибудь перелом? Гарцует, как конь ретивый! – спросил Димитрев, когда только что «допрашиваемый» им эксперт продолжил всё передвижение в иные пенаты, закрыв за собой дверь.
-Дык он, как нам сказано, что? Перелом совсем закрытый. Понимаешь, совсем-совсем закрытый, даже от людских глаз!
-«Тайна за семью печатями»?
-Понятливый какой стал! Ну, что – я исчезаю для ратных подвигов? – Блэкс, не дождавшись ответ, закрыл за собой дверь кабинета зава.
Время, которое он опустил для завершающей работы над выводами и заключениями документации, пролетело незаметно. Желудочно-кишечный тракт стал напоминть о своём существовании. «Война войной, а обед по расписанию», - с этой мыслью Блэкс направил свои стопы к своим коллегам, предварительно вручив содеянное на контроль заву. Коллеги же встретили своей любимой фразой:
-А мы Вас совсем потеряли!
-Что, парасхиты, соскучились без меня, однако?
-А то? Потрапезничаем?
-Чаем?
-И не только. Есть что и пожевать.
-Это радует душу.
-Я принёс сегодня сало. Сам солил, - гордо возвестил Рюрик, водружая добротный шмат сала на дощечку (или как называют её некоторые штатские «досточку») и методично нарезая его тонкими пластинками.
-Крупнее-крупнее дели, не жмоться, - не удержался Мигель, глядя на священнодействия Рюрика.
-Да ты не почувствуешь всей прелести вкуса. Сало нужно вкушать, смаковать и наслаждаться. Сколько я раз тебе гуторю! – Услышал тот в ответ.
-Вот именно! Если не запоминаешь, то я тебе записную книжку подарю – туда и записывай, - Блэкс улыбнулся. – Где у нас хлеб?
-Сейчас Влад принесёт, - Виталина положила на тарелку намытые огурцы и стала их тоже методично и аккуратно «четвертовать» по оси каждого овоща.
-Тогда уж я нафильтрую воды, - предложил Блэкс, - чтобы все были вроде бы при каком-то деле, превозмогая томительное ожидание.
-Блэкс, а что это нас второй день «паразитами» называете? – полюбопытствовал Мигель. – Мы вроде не такие уж «паразиты»?
-Вопрос понял – отвечаю, причём по возможности обстоятельно, не взирая на вашу колоритную личность. Во-первых, обращаю внимание, что не «паразиты», а «парасхиты». Во-вторых, «парасхитами» в Древнем Египте называли вскрывателей трупов, извлекавших внутренности для последующего бальзамирования умершего. В-третьих, вскрытие трупов в то стародавнее время производилось с помощью так называемого «эфиопского камня», то есть – кремня, в переводе на современный язык. В-четвёртых, вас называю «парасхитами», потому что вы – никто иные (в той или иной степени, что зависит от объема разрешённого администрацией совместительства – кто на половину, а кто на четверть ставки) как вскрыватели трупов. Здесь прозвучит маленькая поправка: всё это вы делаете с трупами умерших граждан – делаете не «для последующего бальзамирования», а для установления непосредственной причины смерти «клиентов морга».
-Вот теперь всем сразу стало понятно!
-С чем вас и поздравляю!
-С чем именно – с тем, что мы трупы вскрываем?
-Нет, с постоянно и неустанно прогрессивным расширением вашего профессионального кругозора. Вообще меня интересовало всегда отношение древних египтян к жизни и смерти. Они считали, что жизнь дана человеку для того, чтобы достойно и вовремя подготовиться к смерти, которая неизбежна. Вспомните о тех пирамидах, которые воздвигались в течение нескольких десятков лет, об их внутреннем дизайне (выражаясь современным языком). Они же свято верили в другую, «истинную», как они считали, вторую Жизнь после смерти. Умирал фараон - и вместе с ним в пирамиде хоронили всю его челядь, любимых и необходимых животных. А драгоценности многочисленные зачем помещали в пирамиды? А для того, чтобы фараон пользовался там, в потустороннем мире, чтобы он не испытывал денежных или иных затруднений. (В рассуждениях Блэкса явно проглядывалась инерционное движение мысли, толчок которому дала предшествовавшая беседа с корреспонденткой).
-Ну, Блэкса опять понесло в глубь веков.
-Потому что интикуресно! Я ведь когда-то давно в одном из своих интервью «юнкорам» поделился своими мыслями о будущей профессии. Прямо так и сказал, что если бы я не стал врачом, то обязательно был бы археологом. Ведь без Прошлого нет Настоящего и не будет Будущего.
-Что, следующая станция «Философия»?
-А почему бы и нет? – Блэксом в таких случаях всегда управлял азарт, когда он прикасался к любимым темам. – Помнишь, как говорил великий Вергилий в своих «Георгиках»: «Счастлив, кто смог определить причины явлений» или по латыни «Felix, cui potuit rerum cognoscere causas».
-Кстати, о Феликсе. Не помню, чьё это выражение, но сказано, что «Felix, cui nihil debet» - «Счастлив тот, кто ничего не должен», - процитировал Влад. – Я бы интерпретировал концовку: «кто никому ничего не должен».
-Феликсы, наверное, хватит вам. «Кушать подано – жрите, пожалуйста», - прозвучала призывная команда, когда все были в полном сборе, и «тут заскрипели жернова», замалывая и раздробляя приготовленную снедь.
-Я вчера забавный анекдот про детский садик прочитал, - хитро улыбнулся Рюрик.
-Трави!
-Перед воспитателем с журналом в руках сидит группа детей. – Так, - говорит воспитатель, - кто описался – подымите руки? – Часть детей поднимает руки. – Кто обкакался? – Пересчитывает поднятые руки. – Так, кто воздержался?
-Как на собрании, - заключил Влад после взрыва всеобщего смеха.
-Блэкс, а сколько уже собралось в знаменитой коллекции анекдотов врачебных? Уточняю, анекдотов о медицинских работниках, – Мигель проглотил очередной (или внеочередной) кусок хлеба с салом и тут же смачно захрустел огурцом. Факт отвлечения к другим темам беседы свидетельствовал о том, что все уже «заморили червячка» и что обед переходит в стадию активного переваривания вкушённой пищи.
-Примерно около полутора тысяч. – Блэкс на протяжении почти пяти последних лет, что укладывалось в понятие «давно» (или «относительно давно») коллекционировал анекдоты про медицинских работников, но, как правильно было замечено, в основном – про врачей.
-Статистика их изменяется?
-Принципиально – нет.
-А подробнее, можно? – попросила Виталина, разливая по чашкам душистый чай.
-Легко! Докладаю! Согласно моей классификации двадцать три процента анекдотов посвящены врачам общего лечебного профиля, шестнадцать процентов – психиатрам, восемь – терапевтам, семь – гинекологам, по пять процентов приходится на стоматологов, хирургов и сексологов-сексопатологов, по четыре процента – на невропатологов, диетологов и провизоров-аптекарей, ровно по три процента – на окулистов, по два процента - на ЛОР - врачей и анестезиологов, анекдотов о дерматологах, наркологах, урологах, нейрохирургах, фтизиатрах, косметологах, травматологах, патологоанатомах и, конечно же, судебно-медицинских экспертах – по одному проценту. Вот такие показатели на сим поприще.
-Блэкс, ты учитывал определения медицинского характера, типа: «медицина – ремонтная служба, не располагающая запчастями»; «рецепт – путеводитель по аптекам»?
-Конечно. Но это отдельная коллекция. Встречалась интикуресная классификация профессий врачей. Оказывается, «терапевт – специалист, переговаривающийся с внутренними органами при помощи азбуки Морзе»; а «хирург – отъявленный гуманист с ножом в руках». Могу продолжить. Например, «медведица – женщина, разбирающаяся в медицине», «экземпляр – единичный случай заболевания экземой». Но, учитывая нашу специфику, нам более привлекательны будут такие, как: «кремация – нанесение крема» и «поминки – массаж».
-А можно ли услышать из новых анекдотов про врачей?
-Конечно, можно. Но хочу сказать, что понятие «новые анекдоты» весьма и весьма относительное.
-Относительно чего? – перебил Рюрик.
-Относительно теории относительности мудрого Альберта Энштейна. В народе ведь что гуторят? Напоминаю: «Новое – это хорошо забытое старое». Кстати, могу рассказать «бородатый» анекдот, что называется «по теме».
-А почему некоторые анекдоты называются «бородатыми»? – спросил любознательный Мигель.
-Потому что раньше, когда ещё нас и в помине не было, в Одессе-маме родилось такое изречение: «Когда я был вот таким маленьким, - Блэкс расположил свою повёрнутую к полу ладонь правой руки на уровне пупка, - у этого анекдота была уже вот такая борода, - при этом он повернул ладонь вверх, в сторону потолка. – Теперь после исторической справки следует иллюстрация:
Встречаются на Дерибасовской две старые еврейки:
- Сара, ты знаешь, что к нам в Одессе приезжает знаменитый Альберта Энштейн?
- А кто такой - Энштейн?
- Как, ты не знаешь, кто такой Энштейн? Он придумал знаменитую теорию относительности!
- А что такое – теория относительности?
- Как, ты не знаешь, что такое теория относительности? Сейчас я тебе приведу пару примеров и тебе станет всё ясно!
- Это ещё мы будем посмотреть…
- Скажи, если у тебя в кармане пятьдесят рублей, - это хорошо или это плохо?
- О, это так себе!
- А если у тебя в кармане ни гроша, ни шекеля, – это хорошо или это плохо?
- О, это ужасно!
- Если ты всю ночь просидишь с милым на скамеечке у берега тёплого моря, - это хорошо или это плохо?
- О, это великолепно!
- А если тебя посадить голой задницей на раскалённую печку, - это хорошо или это плохо?
- О, это никуда не годится!
- Вот это в принципе и есть теория относительности! Ты меня поняла, Сара?
- И с этими двумя хохмочками он хочу приехать к нам в Одессу?!
-Отпадный анекдот! – унимая смех, выдавил из себя Рюрик. – Блэкс так по-актёрски живописно рассказал его, что я будто в старой Одессе побывал!
-Спасибо за оценку творчества! Ну, а теперь напрягите свои слуховые аппараты. Если так получилось, что вчера у нас была в основном логопедическая тема, то сегодня – терапевтическо-аптекарская, потому что они взаимосвязаны: терапевт выписывает рецепты, а провизор отпускает лекарственные формы. Это вместо предисловия. Итак, о терапии. Первый звучит следующим образом - всё нижесказанное происходит в кабинете на приёме у врача:
Врач – Вы курите?
Пациент – Нет.
Врач – Пьёте?
Пациент – Нет.
Врач – Не надо идиотски ухмыляться, я всё равно что-нибудь найду!
(После стихания смеха Блэкс продолжил). Анекдот № 2:
Врач – Что с вами?
Старенький Рабинович, воздевая руки к небу – Как вам это нравится?
Он учился 6 лет и спрашивает у меня мой диагноз!
Продолжаю. Анекдот № 3: (разговор двух пациентов в очереди)
- Этот доктор прямо творит чудеса! Он буквально за минуту вылечил мою жену.
- Каким образом?
- Он сказал, что все её болезни – это симптомы приближающейся старости.
И наконец – последний № 4 – терапевтический:
Больной (после осмотра с надеждой) – Доктор, я буду жить?
Врач (вежливо) – Вас интересует, есть ли жизнь после смерти?
-Нормально! – сквозь всеобщий хохот смог произнести Влад. – Не знаю, есть ли такой анекдот в копилке Блэкса, но мне очень нравится такой анекдот:
-Больной, я ещё раз внимательно рассмотрел вашу флюорографию и понял, что произошла чудовищная ошибка. -Неужели рак, доктор?
- Хуже, больной, гораздо хуже.
- О, Боже! (Больной падает в обморок)
- Вы живёте по адресу, который обслуживается другой поликлиникой.
-Нет, такого анекдота мне не попадалось. Разреши им пополнить мою коллекцию? – вежливо спросил Блэкс.
-Да ради Бога! Автор, который народ, думаю, что тоже не будет в обиде. А что у нас на аптекарской арене?
-Начну с того, что чаще в аптеки всё-таки по статистике обращаются женщины, гораздо реже мужики. Соотношение примерно «два к одному». Наберитесь терпения, ибо сейчас прозвучат сразу несколько анекдотов, отражающих эту пропорцию. С вашего позволения я их объединю в одну сценку. Возражений нет?
-Проблем нет. Тебе как «народному артисту», пардон, артисту народного театра вполне допустимо.
-Итак, аптека, разночинная публика стоит в очереди.
Женщина (ну очень полная, если не сказать больше)
– У вас есть дешёвое и эффективное средство для похудения?
- Есть. Пластырь.
- На какое место клеить?
- На рот!!!
Ушла женщина, следующий – мужик, показывая на упаковку с травой:
- А у вас зверобой свежий?
- Вчерашний!!!
- Вчерашний нам не нужно…
Следующей к провизору подошла дама. Тот спрашивает:
- Я могу вам помочь?
- Да, но сначала скажите мне, есть у вас медицинское образование?
- Да, я окончил медицинский институт, фармацевтический факультет.
- Без троек?
- С красным дипломом!
- Ну тогда я спокойна. Дайте мне, пожалуйста, упаковку ваты…
После неё молодой человек заговорчески обращается к аптекарю:
- У вас яд гюрзы есть?
- Есть.
- А яд кобры?
- Есть.
- А что лучше?
- Кому как. Пробовать надо. Всё познается в сравнении.
Только «заговорщик» отошёл от прилавка, следом другой проситель:
- Скажите, а у вас есть мышьяк?
- Конечно, есть. У нас всё есть.
- Продайте мне, пожалуйста, - протягивает конверт.
- Нет-нет! Чтобы купить мышьяк, нужен рецепт. Одной фотографии вашей тёщи
недостаточно.
Когда тот истлел, подходит красивая девушка в норковой шубе.
- Вы что-то хотели? – спрашивает фармацевт.
В ответ девушка распахивает шубу (под которой другой одежды нет вообще) и
говорит:
- Понимаете, я уже месяц не видела мужчины…
- Понимаю, понимаю, вот, возьмите эти глазные капли!!!
-Я так понял, что дело происходит вечером, аптекарь с самого утра замучился от распросов, скорее всего – озверел, а тут эти ещё с глупыми вопросами. Верно, Блэкс? Но имею желание заметить, что в этой импровизации было три мужика и три женщины. Таким образом, соотношение получается «один к одному», а не «два к одному».
-Мигель, я всегда говорил, что у тебя, кроме очень живого восприятия жизненных ситуаций, присутствуют внимательность и математическая наклонность.Я просто не все анекдоты на эту тему пересказал. А поскольку в тебя, повторяю, очень живое восприятие жизненных ситуаций, - ты подумай, может быть, пора к нам, в народный театр, который преобразовался в Студию?
-Вряд ли он на это решится на этот беспрецедентный поступок в своей биографии, - предположила Виталина.
-Это почему же ты так решила? А вот возьму и буду с Блэксом ходить на все его репетиции, - парировал тот. - А ты будешь ходить на наши премьеры, аплодировать нам, преподносить цветы, кричать «Бис!» и «Браво!». Но мы с тобой будем – увы! - по разные стороны рампы.
-А мы и её, похоже, тоже постепенно уговорим, - вставил Блэкс, поправляя очки.
-Да нет, я на такие подвиги не способна. Богом не дано.
-«Мало кто знает, как много нужно знать, для того, чтобы знать, как мало мы знаем». Особенно, о себе, - скороговоркой подчеркнул Блэкс.
-Это откуда? – заинтересовала Нюта.
-Это и студенческих запасников, - прозвучал ответ. – Так что, уважаемые присутствующие, есть великолепная возможность блеснуть каждому из вас в ярком свете театральных софитов. Кто знает, может, в вас живёт (или умирает) великий актёр. Или актриса. Поэтому задумайтесь над этим серьёзно.
-Есть предложение, - загорелась Ляля, - давайте организуем свой Театр творчески одарённых экспертов. Или сокращённо – ТТОЭ.
-Интикуресная мысль, - поддержал Блэкс.– Недурственно бы получилось. Подобных прецедентов ещё в практике нашей службы пока не было, хотя всяческих талантов навалом. Но благозвучнее звучит «ТОТЭ» – Театр одарённых творчеством экспертов.
-А тематика должна быть обязательно и токмо медицинская, - подхватил Рюрик.
-Поскольку у нас таланты разноплановые – есть и певцы, найдутся, поди, и танцоры, и музыканты отыщутся. А они есть – я уверен, - заговорил уже организационным голосом Блэкс. – Со временем возникнет и попытка создания этакого мюзикла или шоу-спектакля с песнями и танцами. А?
-Лучше было, чтобы юмор и сатира процветали в этих шоу, - идея эта обрастала подобно снежному кому, который мчался и мчался вперёд.
-А как насчёт премьер и гастролей? Где найдём сценические площадки?
-Можно создать Театр или Студию малых форм. Там обязательно должны быть объединённые одной тематикой эстрадные миниатюры. Допустим, по бессмертному примеру великого актёра и режиссера Аркадия Исааковича Райкина. Надеюсь, все о нём знают?
-Эко вас занесло! - скептически заметил вдруг появившийся неизвестно откуда Наганов, но он уже слышал сказанное о попытке создания творческой лаборатории.
-А что? Реальное мышление, - отпарировала Ляля.
-Сценические площадки – не проблема. Можно будет выступать сначала в больницах, мед-сан.частях, госпитале, санаториях…
-Вы так и до Кремлёвского Дворца дойдёте, - не унимался Наганов.
-«Плох тот солдат, который не мечтает быть сантехником», - ему напомнили уже с недавних пор известное высказывание.
-Оставь в стороне свой махровый скепсис, Наганов. – Блэкс сверкнул очками. – Позволь напомнить тебе мудрую мысль: «Momento fit cinis, diu silva» – дословно: «Лес растёт долго, а превратить его в пепел – дело мгновения».
-Не нравится мне это что-то, - промямлил тот, почесав затылок.
-Не нравится – не ешь, - предложил Рюрик.
-Хорошо, что в основном идея появилась, а доработать её «мона», - Блэкс заговорчески подмигнул Виталине.
-«Не только «мона», но и «нуна». Так кажется? – Кивнула Виталина.
-Обкашляем позже озвученные мысли, если проросшее желание не угаснет, - предложил Блэкс, - а сейчас, господа и леди, по коням!
-А у кого не конь, а кобыла? – поинтересовался Влад, явно намекая на когда-то весьма популярный анекдот.
-«Конь, кобыла – команда была», - не задумываясь, прореагировал Блэкс, демонстрируя свою память. – Могу и по-другому означить приказ: «По лошадям!» А наши лошади уже долгонько подзастоялись.
-Что-то большого желания не испытывается. Может, это депрессия? – схитрила Нюта.
-Нет. Это скорее ипохондрия.
-Вот-вот. Именно она нас гложет.
-От ипохондрии помогает одно эффективное средство, - сообщил Блэкс.
-Какое? Если не секрет, - опять заинтересовалась Нюта.
-«Запиши себе на память, чтобы в спешке не забыть». – И дальше нарочито замедленно процитировал Блэкс, сняв очки и начав протирание их стёкол, устроив тем самым «маленький стриптиз близоруких»: - «Если у вас плохое настроение, если одолевает грусть-тоска и даже плохие биоритмы – махните на всё рукой, займите своё рабочее место и немедленно приступайте к выполнению… своих служебных обязанностей».
-Неожиданная концовка, - разочарованно произнесла Нюта. – А я-то думала… Это не очень интересно.
-Запомни одну-единственную вещь, как вещает наш шеф: «Работа – это всегда интересно!» Поэтому – «Вперёд – заре навстречу, товарищи в борьбе!»
-Это начало «Гимна братвы»?
-Почему это? – удивился ошарашенный вопросом Блэкс.
-А дальше какие слова следуют? «Штыками и картечью проложим пусть себе!» Подчёркиваю, именно «себе»!
-Что-то новенькое в наших полках! Надо будет записать!
-Блэкс, могу продиктовать.
Обед завершился на этих мажорных нотах. И это радовало большинство. Все постепенно рассосались по своим рабочим местам. Сам же Блэкс вернулся в кабинет с явным желанием ознакомиться с всеми материалами предстоящей комиссионной экспертизы, проведение которой было назначено на четверг, однако после нескольких страниц дело перебазировалось на край стола, так как явился шеф с неизменной дымящейся сигаретой в зубах:
-Я тебе не помешал?
-Ну как тут ответить? Есть тут одно дело. Но меня заинтересовало, почему наше общение началось именно с такого необычного вопроса?
-А дело заключается в одной единственной вещи. Вчера смотрел одну юмористическую передачу, где прозвучала такая фраза: «Руководить – это не мешать работать хороший людям». Вот ты – хороший человек?
-Со стороны видней…
-Ишь какой скромняга! Хороший-хороший. А кто я есть?
-Шеф, то есть руководитель.
-Вот в этом-то и фокус. Я, как руководитель, не хочу мешать тебе вдохновенно работать. Но дела есть дела. Поэтому и заявился к тебе.
-Что за дело?
-Сначала давай покурим и погуторим немного, с целью отвлечения от проклятой суеты. Например, я тебе рассказывал байку о «Вещем Олеге»?
-О котором Высоцкий пел: «Злая гадюка кусила его, и принял он смерть от коня своего», хотя волхвы, как мне припоминается, упреждали его об этом?
-Нет. Не о нём. Помнишь, у нас одно время работал Олег? Вспомнил? Ладно. Сейчас напомню. Он у нас был типа «завхоз». Байка про него, между прочим, жизненная, то есть реальная. Купил он участок под строительство личного, лучше сказать - частного дома. Стал копать траншею под его фундамент и вдруг – бац! Трах-тибидох! Что такое? Обнаружил «Вещий Олег» в земле железную бочку ёмкостью на двести литров, но безо всяких опознавательных знаков. Сколько пролежала эта бочка прикопанной – никому доселе неизвестно. Да и узнавать никто не хотел, если по правде говорить. Открыли её быстренько и сноровисто, принюхались, а запах содержимого явно напоминал запах спирта, сама-то жидкость была прозрачная, но на вид какая-то слегка коричневатая. Олег зачерпнул эту жидкость и бегом к нам в бюро. Судебные химики по-своему покумекали, поприкидывали туда-сюда и чётко, доподлинно установили, что обнаруженная ненароком влага - это самый настоящий этиловый спирт с какой-то «неядовитой» примесью (по-видимому, за счёт образовавшейся естественной ржавчины). Хозяйка евойная перегнала ту жидкость, при этом получила абсолютно чистый без оттенка самогон – чистейший спирт. Я о чём хотел напомнить: как известно, весь обнаруженный клад обычно передаётся государству, которое нашедшим его милостиво возвращает только двадцать пять процентов стоимости найденного. А здесь такой уникальный клад полностью достался счастливчикам. Вот такая по нашей жизни картина приключилась.
-Интикуресный факт. Повезло! Не всем такая везуха бывает. Если это вся история, - Блэкс решил перевернуть пластинку разговора, тема которого его не очень заинтересовала, - позвольте в отместку задать совсем неожиданный для нашей ситуации вопрос в целях расширения общего кругозора: «Чем отличается «унисон» от «унитаза»?
-Потому, что в унитаз попасть легче, наверное.
-Приветствую любое проявление чувства юмора. Но правильный ответ тривиален: «Тем же, чем «сон» отличается от «таза»». Вот такой непредвиденный оборот в данной ситуации.
-А ведь верно! – Смех шефа лихо сочетался с кашлем.
-Ещё одна зарисовка, но несколько специфическая. Разговор двух медицинских работников в ординаторской: - Какая у новой санитарки великолепные железистые ткани грудной клетки!
-А чем тебя не устраивает железистые ткани у регистратора Клавы?
- Уж больно они у неё мелкоячеистые.
-Ишь ты – как заворочено! – Снова закашлялся шеф.
-Дело-то какое? – напомнил между тем Блэкс.
-Ладно, давай завтра погововорим. Дело - неспешное. Может потерпеть. Занимайся своими бумажками.
-«Нашими» - это во-первых. А во-вторых, не «бумажками», а бумагами! - многозначительно поправил Блэкс.
-Ну, нашими-нашими. Комиссионка, поди, опять? – Шеф заметил «Дело» на крае стола.
-Она самая, радёмая. Послезавтра конечный конец ей надо положить.
-Работай-работай! Не буду мешать, - шеф, прикурив сигарету от блексовской зажигалки «Zippo», покинул кабинет, оставив напоследок табачный запах.
-Так, будем подождать загадочного завтрашнего «супер-пупер-дела», - отметил для себя Блэкс. Но только было он решил продолжить прерывный процесс, как в кабинете снова возник из клубов дыма шеф:
-Я что вернулся, - тут вчерась пришёл проситель устроиться на работу к нам в бюро. «Сверху» просили рассмотреть вопрос о его трудоустройстве, но не настойчиво. На наше усмотрение.
-А что за субъект?
-По имеющимся сведениям нашего Центра, я имею в виду Минздрав, он в совсем недалёком прошлом терапевт, уволенный из одной участковой больницы за особое и вожделенное пристрастие к «зелёному змию» и другие «заслуги».
-Умён?
-Судя по разговору с ним, у меня не сложилось такого впечатления.
-У меня вопрос: «Почему подобных оболтусов до сих пор направляют не куда-нибудь, а именно к нам?» И вопрос второй: «У нас бюро или исправительно-трудовое учреждение?» Или потому что?
-Спасибо за подсказку! И я так подумал, что он нам «не пришей рукав». От одного своего такого оболтуса избавиться никак не могу, а тут ещё второй к нам телепается.
-Шеф, хочу поделиться - как-то намедни мысль оригинальная прозвучала в моём присутствии: «Если бы один раз в неделю каждый человек, независимо от его профессии, ч е с т н о отработал «от» и «до», оставив свои амбиции и не обращая внимания на прочие человеческие междуусобицы, то есть без злобы на врагов или более богатых, то наша страна стала бы сильней и прекрасней, как бы её не старались разворовывать и предавать».
-Вот это мыслища! Причём очень умная! Кто сказал?
-Неважно - кто, важно – что.
-Приберегу-ка я её для итогового годового совещания. Для некоторых наши нерадивых штатских. Не против?
-Ради Бога! – Блэкс благосклонно повёл плечом.
-За сим удаляюсь, - шеф захлопнул за собой дверь кабинета.
Не понятно - почему, но Блэкс неожиданно одновременно со стуком двери вспомнил об одной экспертизе по освидетельствованию потерпевшего. Для её завершения крайне необходима консультация стоматолога. Перебрав в памяти всех знакомых дантистов, Блэкс остановился на самой подходящей кандидатуре – Алексе Владимчике, с которым их связывала давнишняя и поэтому крепкая дружба. А началась она в связи с необходимостью замены золотых коронок на верхних зубов Блэкса. Именно тогда он обратился на приём в стоматологическую поликлинику, где работал Алекс в качестве хирурга, одновременно совмещая специальность протезиста. Внимательно осмотрев полость рта пациента, Алекс неожиданно предложил:
-Поскольку золото на зубах вышло из моды, советую попробовать заменить коронки на фарфоровые.
-Почему «попробовать»?
-Дело в том, что для нас это дело новое, то есть в стадии эксперимента. А я – любитель внедрения всех новшеств. «Сверху» дали мне добро на апробацию, и если будет положительный результат, данный метод будет внедряться повсеместно с учётом мной наработанного опыта. Но при этом они мне сказали, чтобы я сам набирал добровольцев. Поэтому и предлагаю. Скрывать не буду: Вы – не первый, а седьмой.
-Согласен, - Блэкс решился без промедления. – Сам такой: люблю новаторство и уважаю экспериментаторов. Тем более, что я – седьмой, а цифра «семь» на Руси, да и не только на Руси, испокон веку была в особом почёте. Полностью доверяю свои передние кости во рту Вам!
-Можете завтра подойти ко мне к концу рабочего дня?
-Без проблем.
Так завертелось колесо их знакомства, постепенно обрастая поначалу товарищескими, а потом и дружескими отношениями. Успех сопутствовал Алексу, не взирая на то, что после обжига именно блэксовского фарфора специальная печь вышла из строя. Положительный эффект был зафиксирован во всех ста процентах опытного производственного процесса. Вышедшую из строя печи заменили вновь приобретённой, и дело вырвалось на широкий оперативный простор. К слову сказать, даже упомянутая накладка с печью привнесла дополнительный стимул сближения этих двух людей. В дальнейшем Блэкс участвовал в опытной группе, обретя в результате металло-керамические коронки, которые пришли на смену его фарфоровым.
Созвонившись с Алексом, который теперь занимал «трон» главного врача той же поликлиники и всей стоматологической службы республики, но не забывал практическую деятельность, Блэкс, по-быстрому собравшись, в назначенное время приоткрыл дверь большого кабинета своего друга:
-Позвольте вторгнуться в ваше великолепие?
-О, Блэкс, заходи. По тебе можно часы сверять. Сразу видать, старая закалка! Не покривлю душой, но пару дней назад о тебе подумал. Дескать, давненько не встречались. И ты – тут как тут!
-Да я по делу. Твоя помощь нужна.
-И делу спасибо, что свёло нас с тобой. Давай с ходу дела порешаем, пока кипяток поспеет. Возражений нет?
-И не будет! – Блэкс разложил прихваченные с собой бумаги. – Дело заключается в следующем: был у меня на освидетельствовании мужчина, тридцати лет отроду. В ходе «битвы великой» (это он так назвал то, что происходило накануне) лишился он пяти зубов.
-Спереди?
-Спереди на верхней челюсти. Все эти зубы до травмы были здоровы, если верить представленной следователем медицинской карте из районной стоматологической поликлиники. Конечно же, следствие волнует впорос – какой вред здоровью был причинён.
-Ну, взял бы ваш приказ - и применяй нужную категорию.
-Понимаешь, как вещь? Не помню - говорил я тебе или нет, но в таких случаях устанавливается сначала процент стойкой утраты трудоспособности, затем оцениваешь тяжесть причинённого вреда здоровью. Открываю «Таблицу процентов утраты трудоспособности в результате различных травм», а там в пункте, касающегося потери постоянных зубов, сплошные «тирёшки».
-Что-что сплошные?
-Иными словами, пробелы. Может быть, у тебя что-нибудь есть из литературных источников. Ты ведь следишь за новинками в области стоматологии.
-Секунду, - Алекс подошёл к книжной полке. – На днях мы получили книженции. О, вот она какая большая! Посмотрим, что прописано в оглавлении… Так, «Повреждения зубов» – где вы?.. Нашёл! Вот и табличка присутствует. Сколько зубов?
-Ровно пять. На верхней челюсти. Спереди.
-Пять, говоришь? Локализация не принимается во внимание. Цитирую: «Потеря постоянных зубов: 2-3 – 5 процентов стойкой утраты общей трудоспособности, 4-8 – 10 процентов, 9-12 – 15 процентов, 13 и более – двадцать процентов».
-Стоп! – Блэкс открыл свою брошюру с таблицей. – Здесь иная градация: «Потеря одного зуба, далее следуют: 2-3 зубов, 4-6 зубов, 7-10 зубов, 11 и более зубов». Но повторяю, что проценты здесь не указаны. Когда твоя книга издана? Наша в 1997 году.
-А эта свеженькая – в 2001 году.
-И как её фамилия?
-«Судебная медицина» - учебник для студентов стоматологических факультетов медицинских ВУЗов.
-Опоньки-опочки! Дай-ка хоть подержать в руках. Мы заказывали, но из Москвы так и не прислали вот такую «необходимость».
-Знаешь, Блэкс, видя, что у тебя такого фолианта нет и в помине, принимаю решительное решение: «Дарю! Владей! Изучай! Внедряй в практику!»
-А как же… - Блэкс начал было формировать вопросительное предложение, но Алекс оставил этот процесс:
-Не волнуйся. Это мои проблемы. Не забивай свою умную голову ненужными мыслями. Она тебе дана для более высоких целей.
-Кроме слов громадной благодарности, в ней больше ничего не возникает.
-«Дело сделано! – сказал слепой». Помнишь, откуда цитата?
-«Остров сокровищ» Стивенсона.
-Совершенно в «яблочко»! Вопросы ещё есть?
-Теперь нет. Все кончились!
-А коли так, прошу к чашечным аппаратам. Кофе или чай? Тот и другой, осмелюсь заметить, - оба чёрные.
-Как хозяин.
-Значит, кофе, - Алекс сноровисто «сказку сделал былью». – Прошу вас, синьор! Про жизнь не спрашиваю, поскольку вижу тебя в полном здравии и трезвом уме. Не ошибаюсь?
-Слава Всевышнему! Жаловаться не приходится. Особых причин для нытья нет.
-Рад слышать! Искренне рад! У меня тоже пока всё нормально, - Алекс постучал три раза пальцами по дереву стола. – Тогда поделись анекдотических находок с учётом моей специальности.
-С готовностью! Я знал к кому иду на рандеву.
-Ну, прямо стихами зачирикал.
-Готов слушать?
-Всегда готов! Как пионер – всем ребятам пример!
-Я приступаю! – предупредил Блэкс с вычурным пафосом. – В качестве предисловия. Не помню где, но недавно встретил забавную «наболевшую мысль»; Хороший стоматолог не каждому по зубам». Возьми себе на заметку! Итак:
Стоматолог говорит пациенту, осматривая его ротовую полость:
- Вы слишком много едите мяса!
- Как вы узнали об этом?
- Элементарно, по костям, застрявшим в ваших зубах.
-Диагност высшей категории! – улыбнулся Алекс.
-Не слышал? Тогда едем дальше.
Женщина у стоматолога:
-Доктор, вы знаете, решиться лечить зубы – это то же самое, что решиться иметь ребёнка.
Доктор:
- Решайте скорее. А то я не знаю, как наклонять кресло.
-Где ты такой анекдот откопал? – спросил Алекс после того, как захлебнулся от смеха.
-Профессиональная и государственная тайна, - прозвучало в ответ. – А тебе пограничный невероятный случай из врачебной практики.
Мужик приходит к окулисту:
- Доктор, у меня болит глаз. Что делать?
Окулист спокойно отвечает:
- Знаете что, любезный, у меня недавно болел зуб – так я его вырвал, и всех делов!
-Как он выдал: «И всех делов»? Оптимист! – Алекс умел заражать своим хохотом. – А больше новых нет?
-Ну и вопрос. Именно для тебя самый последний из самых последних.
«Новый русский» приходит к дантисту, открывает рот, демонстрирует платиновую верхнюю челюсть и нижнюю – золотую. Врач недоумённо спрашивает:
- Чем могу помочь?
- Сигнализацию поставь…
-И за это спасибо! Кофейку?
-Усё! Саты, усатый! Поплетусь-ка я в свой кабинет. «В гостях – хорошо, две головы – лучше, а Бог троицу любит».
-Экий оборот мысли удумал. Твоё изобретение?
-Авторские права защитим при случае, - Блэкс собирал свои пожитки.
-Не пропадай, звони, приходи, когда позовёт в дорогу сердце, - после рукопожатия Алекс проводил гостя до двери, открыл её, вежливо пропуская друга-посетителя.
-Всенепременьнейше!..
Блэкс, вернувшись, весь остаток рабочего дня полностью посвятил изучению материалов, коих оказалось великое множество. По ходу чтения он по привычке выписывал отдельные контрапункты, необходимые для аргументации предстоящих выводов. На шестом листе он поставил жирную точку и вдруг заметил, что приблизился час прощания с кабинетом. Блэкс, сложив все истории болезни и прочие документы в сейф, переоделся. Но прежде чем покинуть кабинет присел к телефону и неторопливо набрал рабочий номер Леи. Трубку на том конце подняли сразу же.
-Добрый вечер! Извините, а можно услышать Лею?
-Добрый вечер! – ответил женский голос. – Лея, возьми трубку – тебя.
-Вас слушают, - прозвучал знакомый голос.
-И это весьма радует. Надеюсь, что не шибко отвлекаю? – поинтересовался Блэкс.
-Отвлекаешь, но не шибко, - прозвучало в ответ.
-Постараюсь быть кратким. Хотелось бы знать, что произошло в мире с момента прошлого вчерашнего звонка.
-Практически ничего. Всё та же круговерть, - чувствовалось, что Лея не располагала большим желанием «тырыкать по телефону».
-Тогда вопрос в лоб. Или по лбу. Насчёт завтрашней встречи – всё остаётся в силе?
-Знаешь, Блэкс, пока точно гарантировать не могу, - несколько замялась абонентка. – Не всё по отчёту готово. Да и некоторые позиции необходимо расширить и сверить.
-Стало быть, встреча под вопросом?
-Давай я тебе сама завтра перезвоню… До обеда…
-А вы случайно обедать начинаете не с утра? – попытался пошутить Блэкс.
-Нет. Обычно согласно внутреннего трудового распорядка обед длится у нас с часа до двух. То есть с тринадцати до четырнадцати.
Что ж – остаюсь в прежнем терпеливом ожидании.
-До завтра. – Лея положила трубку первой.
Блэкс, немного повертев свою трубку в руке, прислушиваясь к зуммеру, осторожно положил её на телефонный аппарат. Затем встал и решительно вышел за порог кабинета и через несколько мгновений ощутил на себе положительный эффект природного кислорода. Подходя к транспортной остановке и увидев приближающийся рогатый троллейбус, он не удержался и смело погрузил себя в относительно свободное средство передвижения.
Чтобы кондуктор не волновался, он незамедлительно предъявил удостоверение «Почётного донора России». «А теперь полюбуемся городом через удивительно чистое стекло», - предложил сам себе Блэкс. Выглянувшее из-за облачка солнце добавило шарма в окружающую среду обитания. За стеклом пробегали зелёные с желтоватыми прядями берёзки, кое-где начали румяниться листочки осин, но широкие тополиные листья по-прежнему сохраняли свою окраску. Радовали глаз и модули современных мини-маркетов, пришедшие на смену крашенному в карусельно-оляпистые цвета дереву киоско-лоточного хозяйств частных предпринимателей. Блэкс также отметил красочность рекламных щитов, призывающих сделать покупку, «необходимую для вас только у нас», и сообщающих полезную информацию. Голос водителя электротранспорта намекнул Блэксу о том, что «пора и честь знать». Покинув на произвол судьбы транспортное средство, бывший пассажир отсчитал шагами необходимое расстояние и со вздохом облегчения вошёл в подъезд, давно ставший родным.
Продвигаясь по лестничному маршу, он задержался перед почтовым ящиком, чтобы достать оттуда письмо (вещь по нынешним временам весьма и весьма редкое). Приведя себя в домашний вид, поужинав и попереключав телеканалы, Блэкс в конце концов решил окунуть себя в чтение. Перспектива оказалась заманчивая – его ждала «имперторская» книга и полученное сегодня письмо. Выбор первенства пал, конечно же, на последнее. Письмо было написан молодой женщиной, с которой он прошлым летом познакомился на отдыхе в санатории, где она лечилась после нервного срыва, а в лице Блэкса нашла доверительного собеседника. Вообще-то последний, обладая некоторыми способностями психолога (и это ему одно время увлекало), как врач, замечая озабоченных индивидов, где бы он не был, не мог остановить себя, чтобы не постараться разобраться в душевных переживаниях и по возможности оказать посильную помощь. Просто что-то посоветовать или подсказать выход из создавшегося у человека положения. Так получилось и на этот раз: просто завёл разговор, а потом потекли диалоги за диалогами. Единственное не мог вспомнить, когда он оставил ей свой адрес. Впрочем, она могла узнать его у какого-нибудь сотрудника санатория – ведь женщины, когда им надо, очень и очень изобретательны и сообразительны в достижении поставленной цели. Как бы там не было, но факт остаётся фактом – конверт в руках. «Вскрытие оного выявило наличие в нём листа бумаги, сложенного вчетверо, где имеются записи следующего содержания», - Блэкс мысленно и профессионально сопровождал свои манипуляции:
«Здравствуй, Блэкс. Ты - моя валерьянка. Мне очень нравится, как ты меня называл. Я тогда – в санатории - и не думала, что моё имя может быть таким красивым. Мне всегда не нравилось, как меня в детстве назвали. Ты - серьёзный, умный человек или как ты себя назваешь «врачеватель». Я часто вспоминаю наши беседы и твои советы. Я тебе всегда завидую белой завистью, мне же всегда не хватало логики. И вообще ты – недосягаемая высота для меня. Это комплимент или что? Я сама не знаю.
Блэкс! Блэкс. Блэкс... Почему ты не снишься мне? Ты не хочешь, чтобы мне было трудно, после твоих слов мне всегда становилось легко.
Если я буду много плакаться тебе, ты не обращай особого внимания, это не так уж и плохо, когда есть кому поплакаться, правда? У меня теперь есть ТЫ. Мне это важно!
Блэкс, я - страшная женщина и, наверное, хищница, я ещё сама точно не знаю, но такие мысли возникают. Честно признаться, мне стыдно в этом сознаваться.
Мне было тогда так легко, мне было именно с тобой легко, ты понимал всё, о чём я тебе рассказывала. Наверное, потому что ты врач, что называется, по призванию. Может, я болтаю всякий, ненужный тебе вздор, это свойственно мне. Ведь главное ты понимаешь, правда? А теперь, как там у Шекспира: «Всё прахом...» Мы сейчас далеки друг от друга. Как жаль!
Да, не написала тебе самое главное - я всё-таки разошлась с мужем. Мне надоело его постоянное враньё. На удивление этот наш разрыв прошёл для меня совсем безболезненно. Но честно хочу сказать, что сейчас мне часто бывает невмоготу жить. Какая-то пустота в душе!
Ты, наверно, удивлён этому письму. Блэкс, извини, я иногда много позволяю себе лишнего по отношению к тебе. Но пойми меня: сложно мне в этот период. Может быть, это всё со временем пройдёт. Как ты думаешь?»
Блэкс дочитал строки и не знал, что можно ответить на последний письменный вопрос. Спустя некоторое время он снова поместил лист в конверт, как птицу в клетку. «Вряд ли, что это единственная весточка из прошлого», - подумал он. С этой женщиной, кроме разговоров, его ничего не связывало – просто были «задушевные беседы», вернее сказать - «беседы за душу». За её душу, которая в тот момент звала на помощь кого-нибудь, чтобы излить наболевшее, поведать о своей пережитой травме. А тут оказался он – внимательный слушатель и советчик вообще. «Не торопите никогда жизнь, а сама преподнесёт вам вопрос и отыщет нужный ответ», - этот постулат Блэкс надумал сам, анализируя все свои трепыхания.
После лёгкого ужина наступило время выбора, определяемое вопросом: «чем заняться». Вспомнив вынесенный ему вердикт понедельника, Блэкс раскрыл сценарий премьерного спектакля «Блики и лики». Он внимательно и неторопливо прочитал все свои роли, рисуя мысленно свои актёрские действия на сцене. Пару раз он прерывал чтение и подходил к платяному шкафу, где выискивал необходимую для премьеры одежду. Последний подход утвердил его в правильности выбора. В тот миг, когда он дочитал последнюю страницу, раздался телефонный звонок, будто кто-то вежливо дожидался своего времени.
-Привет. Это я, - прозвучал знакомый голос Шунина – друга по всей жизни, начиная с тех пор, когда они пребывали в студенчестве. Правда, обитали они на разных факультетах, но их сблизили гастрольные поездки агитбригады. Желание самовыразиться привело Юрасика в коллектив медицинского факультета и познакомило с худруком Блэксом. Они оба играли на гитарах, но первый – на шести-, а второй – на семиструнной, оба сочиняли песни и старательно пели их, охотно даря своим слушателям. «Рыбак рыбака видит, как гитарист гитариста, не взирая на расстояние», - так они неоднократно повторяли друг другу и окружающим. Время слегка разъединило их, но жизни было потребно вновь их сблизить и обострить дружеское общение. Это было в радость обоим.
-А это я, - улыбнулся в ответ Блэкс.
-Конец рабочего дня подсказал мне идею навестить старого (не возрасту) друга.
-Возражений по этому волеизлиянию в наличии не имеется.
-Я тут недалеко, у тётки. От неё и звоню. Пять минут ходьбы.
-Кончай базар, в натуре. Не по теме тюльку гонишь, пацан. Подгребай до хаты.
-Понял без перевода, - Юрась положил трубку.
И действительно через пять минут состоялась вышеозначенная встреча. Блэкс успел распровориться и, налив по бокалу чая и соответствующую продукцию хлебобулочного и кондитерского комбинатов, создал уютную атмосферу для предстоящего общения. После нахлынувших, как у них было принято, воспоминаний о былой гусарской юности из разряда «А помнишь? А помнишь?» визитёр приступил к изложению непосредственной причины его прихода.
-Я ведь по поводу Милы, которая называется по-другому - любимая жена.
-Оставим предисловия для толстенных книг.
-Болячку её ты помнишь? Опять одолевают головные боли, хотя она старается держать хвост пистолетом. Но таблетки уже надоело пить. Может быть, что присоветуешь из травяных сборов? Ты фитолечение не забросил в ненужный угол?
-Что ты, столько прочитать книжек, столько изучить действие трав, столько пролечить нуждающихся, а потом в одночасье бросить коту под хвост – это не в моих правилах. Обязательно окунусь в любимую прорубь и выловлю потребные растения. А сегодня, - Блэкс подошёл к книжной полке, быстро отыскал томик «Фитотерапия», полистал его и нашёл вдвое сложенную бумагу с надписью «Шунина», затем вернулся за столик и протянул её в развёрнутом виде собеседнику, - соорудите этот состав. Я помню, что он ей помогал всегда. Ингредиенты все у вас есть?
-Все, кроме последнего.
-Сей секунд, - Блэкс посетил кухню и вернулся с коробочкой травы. – Примите с уважением к ваших персонам.
-Доктор, вы – маг-волшебник!
-Я только учусь им быть. Напоминаю, как поступать. Все травы перемолоть с помощью мясорубки, тщательно перемешать, две столовые ложки полученной смеси поместить в литровый термос, залить кипятком, плотно закрыть пробкой и оставить до утра. А с утреца завтрева пить настой по половине стакана за полчаса до еды три раза в день. Облегчение гарантирую.
-Это тебе так не пройдёт, - промолвил Юрась, поднимаясь со своего кресла, - я тебе отомщу. Око за око, добро за добро! А пока запиши, качестве аванса, в свою коллекцию анекдотов новое приобретение.
Из истории болезни: «Больной был обследован. Был прооперирован. Был хорошим товарищем…»
-«Шик! Блеск! Красота! Трата-та, трата-та!» – обрадовался Блэкс. – Премного благодарен.
-Ну, я побежал? Ой, забыл спросить! Моя помощь потребна?
-Будет нужна, - видишь телефон? А номер твой у меня вот тута, - Блэкс показал на голову.
Проводив друга и наведя «порядок в танковых частях», он решился продолжить прерванное вчера чтение жизнеописания римских императриц. Какое количество изящных и непривычных для современного читателя уложено на этих страницах: Кальпурния, Ливия, Мессалина, Домиция, Фаустина, Мариниана, Приска, Плакида…! А сколько не менее изысканных мыслей и действий. Отыскав недочитанные вчерашние «Обычаи Рима», Блэкс погрузился себя в постижение написанного в девятнадцатом веке:
«Въ последнее время республики законодатели, наконецъ, нашли нужным поощрить свадьбы. Аграрный законъ Гракха установилъ премiю темъ, у кого много детей. Метеллiй Македоникъ, который считался самымъ добродетельнымъ среди римлянъ и былъ прекраснымъ отцомъ, говорилъ: «если бы природа могла создать человека безъ женщины, то на свете было бы очень непрiятно жить. Но такъ какъ подобное явленiе невозможно, то для каждаго хорошего гражданина необходимо сочетаться бракомъ и размноженiем потомства поддерживать республику…» Последняя мысль сквозила нынешней актуальностью. И сегодня нужно думать об укреплении нашего государства во имя самого народа.
Примечательно, что в те же времена вовсю бытовали предрассудки, «которымъ были подвержены неверующiе римляне. Плинiй называетъ целую массу предметовъ, которые по верованiямъ римлянъ имели особенное свойство. Перечислим хотя бы некоторые изъ нихъ. Такъ, напримеръ, камень (grammatica) делалъ красноречивымъ, бюстъ Венеры защищал отъ пожара, агатъ предохранялъ от бури и останавливалъ разлитiе реки, гелiотропъ, смешанный съ травой того же имени, делалъ невидимымъ. Трава марморитъ заставляла боговъ повиноваться, акаменитъ укрощалъ ненависть враговъ, антирина увеличивала красоту и избавляла отъ всевозможныхъ несчсастiй и т.д. Мясо животныхъ, т.е., некоторые его органы также имели значенiе; напримеръ, тотъ, кто съесть сердце крота – узнаетъ будущее; обмазать двери дома кровью гiены – означало избавить всехъ обитателей дома отъ болезни и смерти; ношенiе на себе кишки того же зверя служило къ привлеченiю сердца женщинъ; жиръ льва употребляли для прiобретенiя милостей императора…».
Блэкс настолько увлёкся познавательным процессом, что не заметил, как сумерки постепенно перетекли заоконную темень. Хронометры безмолвно, но настойчиво намекали, что неплохо бы и «баинькать» идти. Ничего не оставалось другого, как согласиться с их предложением. Но перед тем, как отойти ко сну, пришло решение сначала выполнить ежевечерний ритуал с настенным отрывным календарём. Он нарочито торжественно произошёл подошёл к «информатору дат и дней года».
- Итак, ещё одному дню года пришёл…,- Блэкс с пафосом произнёс заученную фразу и оторвал очередной листок календаря, - конец! Опоньки-опочки, а завтра-то у нас…