Кузя прожил у нас долго, почти двенадцать с половиной лет. За это время у нас сложилось такое взаимопонимание, что Кузя понимал меня без слов. Когда у меня что-то не ладилось и я расстраивалась, Кузя молча вздыхал, подходил ко мне и клал голову на ноги.Тогда впервые стали говорить о переселении душ, поэтому мне всегда казалось, что глазами Кузи на меня смотрит кто-то другой и все понимает. У него действительно были очень умные и проникновенные глаза.
К старости Кузя стал ворчливым, глазки у него слегка потускнели. Он любил лежать на ковре посередине большой комнаты, чтобы солнышко слегка попадало на его шерсть. Мы называли его любимую позу "шкура неубитого медведя" : он раскидывал лапы во все стороны и плашмя лежал на полу как цыпленок- табака.
Если я быстро проходила мимо него, при этом его шесть слегка шевелилась от движения воздуха, он медленнло поворачивал голову в мою сторону и произносил ленивое "гав", как будто бы хотел сказать: "Ну что ты разбегалась по моей комнате, мешаешь мне отдыхать!"
С возрастом он научился реагировать на телефонные звонки и начинал лаять, как только слышал, что кто-то звонит по телефону.
Однажды сын решил с ним поиграть и положить его на спину, чтобы почесать пузо. Кто кого прижал- неизвестно, только Кузя со страху цапнул сына за палец, да так сильно, что прокусил кожу- и из пальца потекла кровь. Сын попытался наказать его и стал кричать, что "он убьет собаку, которая хотела загрызть его до смерти".
Бедный Кузя и сам, видимо, не ожидал, что прокусит палец. От страха он забился под диван и не вылазил оттуда двое суток. Мы, лежа на полу, звали его в два голоса, говорили, что простили его, ставили под диван кружечку с водой и миску с едой, но все оставалось нетронутым: видимо, бедный пес очень переживал, что так получилось. К концу второго дня вдруг исчезла сосиска, положенная нами под диван еще утром. Ну все, слава богу, пес успокоился. К вечеру он вылез из-под дивана, понурый и виноватый, но мы его погладили и покормили. И все помирились.
Мы жили на первом этаже, поэтому выпускали Кузю гулять одного. Он делал в палисаднике свои "собачьи дела" и возвращался домой, ложась на коврик у входной двери и ожидая, когда мы его впустим. Иногда соседи звонили в дверь и говорили: "Кузя уже пришел с гулянья". Он был вполне самостоятельным псом.
В то время ему шел тринадцатвый год. Я уезжала в отпуск на Байкал. В аэропорт меня отвозили мои знакомые на "Жигуленке". Кузя, конечно, вышел провожать меня к машине.
Была я на Байкале около 10 дней. В предпоследний день я вдруг почувствовала какое-то беспокойство, даже хотелось плакать. Я решила, что должна срочно лететь домой, не дожидаясь своих знакомых, с которыми отдыхала, срочно купила билет и полетела назад.
Когда я прилетела, сын был в школе, дома все было спокойно, только Кузя почему-то меня не встретил, хотя в кухне так же стояла его миска и кружка. Я подумала, что он гуляет около дома. Вышла на улицу и стала его искать. Я обошла весь район, но Кузи нигде не было. Я ходила по улице целый час, но все было бесполезно. Вдруг мне встретились соседские мальчишки, которые сказали: " А вы не ищите своего Кузю, он вчера погиб". Оказывается, он бросился к подъезжавшему "Жигуленку", думая, что это приехала я, потому что он меня ждал. Задние колеса машины его отбросили, и он упал. Он до конца своей жизни оставался преданным и верным псом.
Я, конечно, проплакала несколько дней, не могла забыть своего верного, любящего пса. И хотя с тех пор прошло много лет, все, кто знал Кузю, помнят его до сих пор.