Глава 35
Мухин добрался до базы полка и сразу отправился на доклад к командиру. Переговорив с командиром, зашел к начальнику штаба, тот вызвал начальника разведки полка, и они втроем надолго заперлись в кабинете.
Капитан сдал полетное задание и карту и написал подробный рапорт, который зарегистрировал в секретной части, и начальник штаба получил его под роспись.
Закончив дела, он зашел в кубрик, который занимал вместе с еще тремя летчиками, и с облегчением стащил с себя пропотевший комбинезон. Переодевшись в спортивный костюм и взяв с собой чистое белье, капитан отправился в душ, изготовленный технарями полка из листов алюминия и вертолетных емкостей для горючки.
Мухин, пребывая в неописуемом блаженстве от горячей воды, струи которой долго смывали с него многодневную грязь и пот, даже замурлыкал от удовольствия какой-то незамысловатый мотивчик.
По пению его и нашел дежурный офицер.
Гулко постучав в алюминиевую стенку душевой, дежурный крикнул:
- Виталик, ты здесь?
!
- Здесь, здесь! – крикнул Виталий, зверски орудуя мочалкой, густо намыленной хозяйственным мылом. – Кому я понадобился?
- Тебя срочно вызывает зам по борьбе с личным составом (так летчики, да, наверно, и все армейские, называли работников отделов по работе с личным составом)!
- Домоюсь, приду! – пообещал Мухин.
- Он приказал – немедленно! Рвет и мечет.
- А что, есть повод?!
- Ну, ты же знаешь, он повод всегда найдет!
- Ладно, скажи, сейчас приду!
Мухин не спеша, побрился, домылся и переоделся в чистый камуфляж. Надраив до зеркального блеска новые берцы и надев уставную фуражку, ибо зам по борьбе с личным составом жестоко карал за малейшее нарушение формы одежды, отправился к нему в кабинет.
Постучавшись, он шагнул за порог и, не успев произнести уставное приветствие, нарвался на гневную тираду зама:
- Ты что мне тут понаписывал, Мухин?! – зам - подполковник, годами ненамного старше капитана, но наевший на солдатских харчах огромное пузо, медленно наливался краской благородного гнева. – Ты что, тут дураков ищешь?! Так я тебе, ****ь, докладываю, что я далеко не дурак, и хрен ты мне тут лапшу на уши навесишь!
- Вы это о чем, товарищ подполковник? – спросил капитан, едва сдерживаясь.
- А о твоем рапорте, Мухин! Ты что, думаешь, тут одни дурачки собрались, что будут твою лапшу молча хавать?!
- Ну, если, по-вашему, начальник штаба и начальник разведки дурачки, то я здесь при чем?
- Ты мне тут зубы не заговаривай! Нашел дурачков, твою мать!Забирай на хрен свой рапорт и иди, напиши мне всю правду! – зам скомкал рапорт и швырнул его Мухину. Комок бумаги, не долетев до Мухина, упал на грязный пол.
- Рапорт секретный, товарищ подполковник! – не двинувшись с места, сказал Мухин. – Он зарегистрирован в секретной части полка и его под личную роспись получил начальник штаба. Поскольку он за него расписался, я не имею права к нему прикасаться! Как секретный рапорт попал в ваши руки, я не знаю, но это грубейшее нарушение режима секретности!
- Ты еще будешь меня учить, сопляк?! – заорал зам, вскочив на ноги так, что его стул с грохотом перевернулся. Форма 64-го размера, в которую с трудом втискивал свое грузное тело подполковник, предательски затрещала по швам...
- Учить вас я не собираюсь, поскольку это бесполезно, - спокойно сказал Мухин. – Мне просто стыдно за вас, за ваше высокое офицерское звание…
- Что?! Да ты!... Да я тебя!... – зам даже ногами засучил от злобы, перехлестывающей его через край.
- Ну что, вы меня?! – Капитан был теперь на удивление спокоен. – Чем вы меня напугать хотите? Дисциплинарным взысканием? Да после того, что я прошел с разведчиками, меня уже вряд ли чем напугаешь! Так что, не расходуйте калории на вопли, товарищ подполковник…
- Ладно, Мухин! – зам внезапно успокоился и уселся на жалобно скрипнувший стул. – Иди и напиши мне рапорт о том, как ты прятался за камни, когда за секретным оборудованием прилетел борт, как саботировал вылет, из-за чего мы не можем до сих пор смонтировать и запустить в работу новейшую систему слежения. Все мне напиши без утайки! А эту свою "писянину" порви и выбрось на хрен!
- Это ваши домыслы, ничем не обоснованные и ничем не подтвержденные, - ответил капитан. – Вот вы сами их и обосновывайте и ищите им подтверждения. Секретный рапорт вы тоже рвите и выбрасывайте сами. Отвечать за это тоже будете самостоятельно. А новый рапорт я напишу. О вашем безобразном поведении, позорящем честь мундира, о бестактном отношении ко мне, как офицеру Российской армии, о грубейшем нарушении вами режима секретности и попытке уничтожить секретный документ!
- Ну, сука, ты меня еще попомнишь! – зам вновь вскочил, опрокинув стул. – Я тебе устрою тут веселую жизнь! Ты у меня, ****ь...
- Попробуй! – прервал его тираду капитан. – А скажи, подполковник, когда тебе на День защитника Отечества вручали медаль «За отвагу», тебе стыдно не было?! Ты же и спишь у себя в кабинете, боясь ночных обстрелов. Ты же выходишь из штаба только на построение, а потом безвылазно сидишь в кабинете. Где ж ты умудрился отвагу проявить? В каких местах горной Чечни? Позоришь ты армию, подполковник! Стыдно мне за тебя! И за то, что я ношу такие же погоны, как и ты...
Мухин четко, по уставу развернулся через левое плечо и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.
Навстречу ему бежал взмыленный начальник штаба.
- Виталий, у меня со стола твой рапорт пропал. Он же секретный!
- Он у вот этого, - Мухин кивнул головой на кабинет зама. – Только товарищ подполковник его смял в комок и требовал порвать и выбросить!
- Вот урод! Зашел поговорить о тебе и, видать, дернул его со стола… Совсем оборзел! Ну, я ему сейчас преподам режим секретности!
- Не ведает, что творит! – рассмеялся Виталий и пошел в свой кубрик.
«А ведь прав был Старый! – подумал он. – Я ко многим вещам и явлениям стал относиться совсем по-иному!»