С огромным удовольствием читал, вернее даже, впитывал рассказ Ирины Левковской «О Питере с любовью» («Навигатор» №39, 2008). Автор рассказа впервые по турпутевке побывала в Петербурге - Городе Чудес, как она его назвала. Экскурсионный тур у нее длился неделю. Но как она много повидала, многое узнала, глубоко прочувствовала. Я, читая ее рассказ, как будто вместе с ней ходил и посещал не просто знакомые мне места, а, я бы сказал, родные.
Пять лет я учился в институте в Ленинграде. Точно так же, как Ирина, в первый же день моего приезда воспринимал все вокруг, как чудо, вплоть до камешка мостовой, дышащее исторической стариной. И годы учебы, и шесть лет аспирантуры, и постоянные в дальнейшем командировки по работе не сгладили моего первого впечатления от Города Чудес. До сих пор сохраняю я это трепетное чувство. Я могу не соглашаться с Ириной по поводу неприятия ею гнилостного запаха городских дворов-колодцев и подъездов. Когда я вдохнул в первый раз этот воздух, сразу же вспомнил болота (и пушкинское «из топи блат»), из которых этот город вознесся и я тогда произнес: «Петром Первым пахнет».
Я время от времени перечитываю рассказ Ирины и как бы переношусь в прошлое, вижу себя молодым, уверенным и даже, я бы сказал, хорошо знающим историю города. Первые два года учебы я просто взахлеб интересовался историей Петербурга. Но что я мог в то время узнать об истинной истории в тесной связи с событиями страны? Ничего! Осталось от того времени только одно, что я могу с завязанными глазами ходить и пройти в любую точку города и рассказать о каждом здании и памятниках. В течение 50-ти лет я продолжал интересоваться судьбой города. И только в последние 15 лет у меня резко изменилось отношение к истории Петербурга. Сейчас, говоря образно, знание истории поставило меня на ноги. Да, тогда я стоял на голове!
Учась в институте и аспирантуре и потом до 1994 года, я рассуждал точно, как Ирина, даже нет, еще более язвительно и агрессивно по отношению к истории города. Она мягко пишет: «Я восхищена Исаакием, но на богослужения, которые проводятся здесь по особым дням, будь я религиозна, не пошла бы - он все-таки воспринимается как музей». Повторю, что я тогда рассуждал более категорично и, посещая Исаакий, радовался переоборудованию его не только в музей, но в доказательство силы науки - там качался маятник Фуко, наглядно показывающий вращение Земли. Далее Ирина описывает посещение Службы Владимирского собора. Так вот Ирина оказалась несравненно духовно выше, того, меня. С момента моего поступления в институт в 1954 году и до 1994 года я ни разу не был ни в одном действующем храме. От посещения величественного Казанского собора на Невском у меня остались воспоминания об орудиях пыток инквизиции и о бурой рогоже, на которой лежали человеческие кости. Табличка извещала, что вот, мол, смотрите это т.н. «нетленные» мощи знаменитого святого. По фронтону Собора была большая надпись золотыми буквами: «МУЗЕЙ ИСТОРИИ РЕЛИГИИ И АТЕИЗМА». Даже на Пасху, когда люди шли на Службы в Храмы, я всю ночь бегал по кинотеатрам, где показывали супербоевики, например, «В сетях шпионажа». Так что же со мной произошло? Почему история города для меня стала совершенно иной? Почему сейчас слова Ирины в разделе «Наш гид» воспринимаются мною, как беда нашего народа?
Началось мое перерождение в 1994 году на Ямале в экспедиции Ленгипротранса(!), расположенной в заброшенных бараках в тундре на отшибе от поселков. Разговор об этом следует вести устно с глазу на глаз, эмоционально и весьма продолжительно, не опуская массу деталей. Но приходиться быть кратким. Так получилось, что я оказался один, без сотрудников, без помощников, без средств и сколько должна продолжаться экспедиция - неизвестно. Я приехал на Ямал, чтобы установить на строящейся железной дороге своё запатентованное оборудование, которое потерялось в пути по р. Обь из Новосибирска. На носу зима. Полный провал. Жил в одном из десяти полуразрушенных бараков без света и тепла, согревая каморку собственным дыханием под кучей матрацев. Развал хозяйства и экономики уже тогда был в разгаре. Сильно голодал, но умереть, конечно, мне бы там не дали, но, главное, многолетняя подготовка к этой экспедиции и большие затраты на это оборудование свели бы насмарку труд большого коллектива. Три месяца уже шел поиск оборудования. Следы обрывались в Ханты-Мансийске. А связи нет никакой.
И вдруг началось для меня странное и необъяснимое. Я спасался тем, что ел ягоду, уходя далеко в тундру. Зная о стаях волков, шастающих в округе, сопровождавших стада оленей, страха не испытывал – сам с голодухи мог кого угодно растерзать.
Однако особенно сильную поддержку моего морального состояния я ощущал, бродя по лагерям ГУЛАГа. Зачем были они здесь непонятно – карьеров нет, следов строительства ж.д. нет? В одном лагере я стал находить игрушки. Одну принес в поселок, а потом привез домой. Сказали, что это из Детлага – детского концлагеря. Совсем непонятно зачем он тут. В каких условиях зеки жили, а тем более дети, так я считал, что еще жил в раю.
Однажды, собирая ягоду под дождем, неожиданно передо мной возникли две красиво, по-городскому, ярко одетые девушки. От них распространялся тонкий аромат духов из далекого моего детства. Я, мало сказать, опешил. Я был потрясен, буквально протирал глаза. Откуда такое видение? С этого момента я почувствовал присутствие вокруг и внутри себя что-то необычное, я впал как будто в полусонное состояние. Как будто это происходит не со мной и во сне. Такая неестественная ситуация притупила чувство голода. Я ожидал исчезновения этого видения. Я даже удивился, когда они обратились ко мне на человеческом языке. Они предложили пройти в поселок. Хотя первая мысль была тогда, что смогу что-нибудь поесть. А сердце подсказывало, что все это неспроста, необычное будет впереди. Это подтвердилось, пища оказалась духовной. Однако несравненно выше и важней плотской пищи во всей дальнейшей моей жизни.
Девушки привели меня в большое недостроенное помещение, где находились 150 миссионеров, непонятного для меня вероисповедания, почти из всех стран мира. Даже из Австралии и обеих Америк. Семья из Германии (бывшие зеки ГУЛАГа) зафрахтовала корабль, курсирующий по Обской губе. Миссионеры вылавливали подобных мне и рассказывали, как они пришли к Богу. И затем обращали в христианство. А таких, как я, набралось 5 человек. Я в душе смеялся над этим мероприятием с их рассказами и песнями. В конце встречи они выдали мне документ, что я отныне якобы христианин и вручили Новый Завет, Евангелие.
Потом опять потянулись для меня бесконечно голодные дни ожидания и холодные ночи, однако я ощутимо чувствовал, что не одинок. Вообще меня с той поры навсегда покинуло чувство одиночества. И всё чаще и чаще какая-то мысль постоянно свербила у меня в мозгу. Что-то когда-то это уже было со мною. Через месяц я взвыл волком: «Господи, Боже мой! Да что же это такое? До каких это пор?» Я метался, я был на грани срыва и внезапно взгляд упал на Евангелие. Оно притягивало. И в этот момент вихрем пронеслось видение - я сижу у костра в лесу, напротив сидит старичок – схимник Афанасий и предупреждает меня о терпении и об очень тяжёлой ситуации, в которую я должен попасть. У меня сразу отлегло от сердца, стало тепло, я успокоился. Я только взял Евангелие в руки, как вдруг крик. Меня зовут. Иду на зов. Мне говорят: «Пришло твое оборудование». Евангелие я положил в карман телогрейки-зековки и больше с Ним не расставался, пока не получил в Салехарде груз.
Но какое может быть строительство, когда я уже никакой, еле ноги переставляю. Уже осознанно, как бы для проверки, открываю Евангелие и, прости меня, Господи, через силу читаю. Читаю, читаю, а потом догадался мысленно во время чтения просить: «Хорошо бы приехать на следующий год с сыном, в теплое время установить оборудование, а стройорганизация выдала бы мне аванс». Последнее, конечно, полнейшая утопия.
Опять крик. Зовут к начальнику СМП (Строительно-Монтажный Поезд), который, как только поздоровались, говорит доброжелательно (до этого он все время ругался): «Не могли бы Вы приехать на следующий год с помощником и в теплое время установить своё оборудование, а для проживания на год и на дорогу выдадим Вам аванс». Сумма была приличная. У меня мурашки по телу побежали. Я почувствовал еще сильней то состояние, которое испытал при встрече с девушками. Я вообще некоторое время не мог встать на ноги. И не мог произнести ни слова.
На следующий год получилось всё в самом лучшем виде – приехал с сыном и мы установили оборудование. Я долго считал, что это все совпадения, случайности. Потом серьезно стал относиться к этому после того, как от математиков услышал выражение: «Случайность – это непознанная закономерность». Не буду описывать многочисленные невероятные «случайности», преследующие меня потом, но я был уже подготовлен и, так сказать, вооружен. А какие были искушения, упомяну только, что в следующем году на том же самом месте, где встретились мне девушки, в тундре, в траве я нашел чрезвычайной красоты нательный крестик. По приезде домой за день до моего Крещения около своего дома у Торгового Центра в кустах нашел дипломат с валютой и документами. Отдал владельцу, вознаграждение не взял. И т.д. и т. п.
После всех этих перипетий, благоразумно посчитав, что я не умней наших великих предков Александра Невского, Дмитрия Донского, Суворова, Ушакова, Менделеева, Павлова, Жукова, Достоевского и Гоголя, я обложился святоотеческой литературой. Особенно меня потрясли слова Гоголя: «Велико незнание России - посреде России!» Эти слова и изучение первоисточников перевернули все мое представление об истории России. Я был воспитан на фальсифицированной истории. Это же надо, что 165 лет назад посреде России не знали историю России! Теперь стало ясно, откуда в России катаклизмы и трагедии. Так вот, через 165 лет это знание уменьшилось еще в 165 раз! Человеку на этом свете без приобретения мистического опыта нечего делать. Величайшая трагедия людей в том, что зло затянуло и постоянно затягивает их в чужебесие и суеверия - атеизм, оккультизм, астрологию, секты, в эксросенсорику и в разные т.н. «религии» и партии.
Вот как теперь выглядит история Санкт-Петербурга по святоотеческим источникам.
Патриарх Никон предрекал царю Алексею Михайловичу за инициирование раскола рождение ущербных детей. Что и произошло со всеми его детьми. Петр I при росте 2м16см, имел 38-й размер ноги, страдал эпилепсией, имел характерные судороги лица, нервный тик, что является внешним индикатором нервных болезней, обладал неподконтрольным поведением. Постоянно разбирался с людьми с помощью палки, на которую опирался. Сам - уродец, зачатый во грехах, собирал по всему миру уродов в Кунсткамере. Его самого бы заспиртовать, если бы он не был Помазанником Божиим. Тянуло его в бесовщину, и нам надо туда же, ходим, приобщаемся, теряя человеческий образ. Народ называл его антихристом. Этот западник-холуй погубил сотни тысяч людей, угождая своим прихотям, которые ему нашёптывали бесы. Только больной мог ввести шпицрутены.
Тем, кто читает эти строки, даём проверку чистоты их Совести следующим вопросом: «На одну чашу весов ставим жизнь одного Человека, на другую – распрекраснейший Санкт-Петербург. Выбирайте, или на ваших глазах его сейчас убьют, или построим город?»
На костях сотен тысяч невольников (колодников) он построен. Убыль населения России в петровское правление составила по разным данным от 20 до 40%. Вот и получаем ''колыбели революции'' и блокады. Этот преступник сделал Питерсбурх ''четвёртым Римом'' (воистину, пустили Дуньку в Европу, мин херц. Завёз отраву – ''петровскую водку''. Ему медовуха, видите ли, не по ндраву). И ведь сделал столицей на два века! Довёл страну до революции. Не было бы столицы - не было бы и революции, и Гитлера, и блокады! И Ленина, и Сталина тоже. Это точно! Недаром многие называли его, имеющим психологию революционера. А первым революционером был сатана.
Россию вздернул не на дыбы, а на дыбу!
В конце концов город должен уйти под воду, если не образумится народ. А звонки уже были при строительстве метро.
Петербург доведен до клички ''криминальный'' «бандитский». Ждите урагана, которому уже и название есть «ВИЛена». Как можно нормальному православному человеку игнорировать предупреждения наших святых: «Москва – Третий Рим, а четвёртому – не бывать!» На два века сделали Петербург 4-м Римом - получили трагические истории с декабристами, с наводнениями, с революциями. Все деяния Петра очень точно выражаются одной строчкой поэта К.С. Аксакова: «И на твоём великом деле печать проклятия легла». Ф.М. Достоевский краток: «Церковь с Петра I - в параличе». Слова самого Петра: «Многому злу корень - старцы и попы». Через два века - точное повторение, выходит указ ещё одного богоборца «О борьбе с религией и попами» от 1 мая 1919г. под № 13 666! Вот это да! Вот это номер!
Величайшая ложь всех времён, что мы были отсталые в технике до Петра. В области военной обороны немецкие спецы довели нас до крайне опасной отсталости. Артиллерия, например, появилась в России за 300 лет до Петра. При Иоанне Грозном она отличалась обилием, удивлявшим иностранцев. Уже за целое столетие до Петра у нас имелся собственный Крупп - непревзойдённый литейный мастер Андрей Чохов, который способен был отливать более титанические орудия, чем его знаменитая Царь-пушка.
А современник Петра А.К. Нартов – великий изобретатель. Построил оригинальные станки различных конструкций, в том числе, токарно-копировальный и винторезный с механизированным суппортом и набором сменных зубчатых колёс. Предложил новые способы отливки пушек. Изобрёл скорострельную батарею из 44 трёх фунтовых мортирок, оптический прицел.
Вот еще некоторые факты духовного осмысления истории Петербурга.
До основания города на этом месте существовало языческое капище с жертвоприношением младенцев. Шведы, считающие себя христианами, разрушили его. Однако каменные блоки с руническими надписями были использованы впоследствии в укреплении набережных, например, Обводного канала и Литейного моста, где постоянно происходят массовые самоубийства жителей. Петра тянуло к этому месту. Далее.
С древнейших времён северо-запад, скажем так, Советского Союза, был населён язычниками, которые поклонялись и приносили жертвы огромным камням, которые носили название «конь-камень». С ХIV века стал известен громадный конь-камень тем, что его освятил и поставил Крест на нём православный монах. Знаменательно при этом, сразу после водружения Креста из-под него с криками и шумом вылетела стая чёрных воронов и облюбовала другой не менее большой конь-камень в 16 верстах от будущего Петербурга. На этот-то конь-камень и указали местные жители после объявления о поиске камня под пьедестал памятника Петру - «Медный всадник». Вот размеры его (примерные): высота – 7м.; длина – 20 м.; ширина – 10 м.
Исторические записи свидетельствуют, что до «Медного всадника» в России не было памятников. Церковь строго за этим следила и наказывала за проявление сатанинского идолопоклонения. Поскольку Петром I была уже подготовлена почва для создания себе кумиров и поклонения им (отделение Церкви от государства, разложение интеллигенции, массовый заезд «просвещённой» иностранщины), то Екатерине II, хотя с трудом, но очень хитрым маневром удалось мобилизовать народ на сооружение этого памятника. Прежде всего, всех поражала грандиозность его размеров и очевидная неосуществимость. А православные твёрдо верили, что Бог не допустит такого святотатства на Святой Руси.
Однако верх инженерной мысли русских людей и диавольская помощь сделали эту махину податливой и небольшим числом работников (32 чел.) массу в 5 000 т доставили к северному берегу финского залива. Здесь откололи третью часть и по воде этот конь-камень приплыл к месту установки. Причём в то время это место было совершенно пустынное. Теперь зададимся вопросом, заранее зная на него ответ. Если место сооружения храма освящается и сразу же к нему приставляется Ангел на все времена до скончания века, несмотря на его разрушение, то кого привезли с этим конь-камнем люди? Куда подевались чёрные вороны? С момента установки этого памятника имеющие духовное зрение люди говорят, что от памятника вверх идёт связь с космосом. Понятна, какая связь и с кем. Теперь в век прогресса чёрными воронами не удивишь и не испугаешь. Сейчас НЛО летают, имеют контакты и исследуют нас. Позор! Недалеко ушли от язычников.
Ничего себе совпадение: конь-камень - языческий идол - конь-петр (петр – камень по-гречески) - памятник Петру Терриблу. Но никак не Великому! Екатерина, зная эту историю, приказала перенаименовать камень в гром-камень. Якобы громадный, но нисколько не потому, что в него били молнии. Хотя и такое возможно, только мы, как всегда, не верим в истинные истории. Мы не вымаливаем у Бога полезности того или иного мероприятия. Вот и получаем за внешней красотой кумиров - чудовищную гибель тел и душ людей в наводнениях, в революциях, в блокадах. Ждите 2014, 2017 и 2024 годов. Если доживём. За весь ХХ век 5 революций, весь век в катаклизмах, из которых народы до сих пор выкарабкаться не могут, а наоборот всё больше и больше нарастает усугубление жизни человеческой. Умножаем гнев Божий! Сейчас в Петербурге много святых - это обнадёживает. Это в Содоме и Гоморре не нашлось и десяти праведников.
Верх тупости, невежества, кощунства, подлости, предательства и вредных деяний интеллигенции – назвать Петра ''Великим''. А самое трагичное в том, что его кровавые поступки приписали Иоанну Грозному. И сына Алексия Пётр убил, убил под пытками, лично присутствуя на допросах, и всех людей, пытавшихся наставить его в Вере на путь Православия на кол сажал, а вот шведским генералам после полтавской битвы шпаги вернул и пьянствовал с ними. Здесь полностью применима к нему приставка ''Пётр Террибл'' (ужасный, страшный). Народ считал его антихристом. А туполобой интеллигенции очень пришлись по душе всешутейские, всепьяннейшие соборы, глумящиеся над чистым православным укладом жизни русского народа. Оттого-то кощунственно заучивали впоследствии на Литургиях революционные песни петровские последыши.
Что мы делаем сами с собой, какую историю мы себе куём, если город на Неве сделали сначала столицей, потом ''колыбелью революции'', дошли до кощунственного перенаименования Града Святаго Апостола Петра, назвав его именем безбожника – глумливца и палача Православия?! Не можем и сейчас избавиться от греховного наследия. Вместо неудобоваримого мрачного названия Петербург, данное протестантом Петром, надо было бы дать наше русское звонкое Петроград, уже существовавшее в правление Николая II. Не хватило русского чутья!
Единственное утешение остаётся нам – это наше знание, что Божие устроение таково, что чудовищные страдания и мучительные смерти искупляют частично грехи, и строители с защитниками города наследуют вечную жизнь в Небесном Царствии. Страдальцы-блокадники искупляют грехи при условии хотя бы мысленного обращения ко Христу. Однако исцеление их душ всецело принадлежит Богу.
А мы, живущие ныне, на себя должны посмотреть и хорошенько задуматься: «Каких ещё богохульных дел натворили и как поскорее всё исправить?» Или нам мало войн, блокад? Или нам мало Сталинграда (Царицын, кстати, сам Сталин всегда употреблял только это название), Ленинграда (Петербург), Будёновска (Святой Крест), Москвы (выносилось Кагановичем на обсуждение перенаименование ''Сталин'', но Хозяин сам отверг), Свердловска (Екатеринбург) - это Русская Голгофа (Россия потеряла здесь последнего отца земного – Помазанника Божиего, с этого момента у нас нет Отечества, но есть Родина). Ставрополь-на-Волге (город Креста) затопили; один купол колокольни торчит из воды. Сколько же ещё по всей стране этого кощунства! Не надо призывать нечисть!
А сколько ещё улиц и площадей у нас с именами безбожников-истребителей Православия? В Ленинграде ещё вот бетонный козырёк станции метро ''Площадь Мира'' (бывш. Сенная площадь) раздавил массу людей, а на этом месте совсем недавно стоял величественный православный Успенский храм. Поэтому вполне закономерно, что сейчас в Санкт-Петербурге появился проект в исторической части города воздвигнуть 400-метровый «чёртов коготь» – здание Газпрома, когда по градостроительным правилам не должно быть сооружений выше 40 м. Страдает этим и Новосибирск.
Вот какие нахлынули на меня мысли от рассказа Ирины Левковской «О Питере с любовью». Наши все несчастья и беды в том, что мы не только не знаем истинной отечественной истории, а не хотим, и не желаем знать ее. Ничему не учит История!