Глава 1
Михаил Григорьевич вёл свой старенький "Форд" предельно осторожно. Справа на пассажирском месте полулежала его жена, Фаина Львовна. Только что он забрал её из местного госпиталя, куда она попала несколько дней назад с сильнейшим сердечным приступом. Михаил Григорьевич с тревогой посмотрел на жену. "Рановато, конечно, выписали её, - подумал он,- видно же, что она ещё слаба, но страховая кампания оплачивала только несколько дней пребывания в госпитале, а с нею спорить – только нервы зря трепать". Михаил Григорьевич с содроганием вспомнил, как амбуланс забрал полуживую жену в скорую помощь, как долго суетились врачи вокруг впавшей в беспамятство Фаины Львовны, пытаясь привести её в чувство, как повезли её потом в палату, всю опутанную трубками, датчиками, проводами. Сидя в скорой помощи в ожидании, пока врачи боролись за жизнь жены, и потом, приехав домой, он всё пытался понять, что же послужило причиной этого кризиса.
Конечно, последний год их жизни в Америке был не из лёгких. В начале года он потерял работу в небольшой фирме, поставлявшей детали для одного из сборочных заводов автомобильного колосса "Форд", и уже более пяти месяцев был безработным. Всё это время Фаина Львовна, работая чертёжником в проектной фирме, старалась брать сверхурочную работу, чтобы семья могла продержаться. Она работала по 10 – 11 часов в день, и было видно, что это даётся ей нелегко. Жили они в Америке всего четыре года, и денег, которые привезли с собой после продажи приватизированной квартиры, хватило на то, чтобы прожить первое время, купить подержанную машину и уже в начале этого года сделать начальный взнос на покупку кондоминиума*. Они купили его в кредит и каждый месяц должны были выплачивать банку "кругленькую" сумму. Как на зло, через 2 месяца после покупки кондо он потерял работу. Пособие по безработице, которое он получал, - не бог весть какие деньги, и потому основная тяжесть по финансовому обеспечению семьи легла на Фаину Львовну, которая была уже не молода. Каждый день она приходила домой уставшая и "не в духе". Компьютерное черчение – это набор из не очень большого количества команд, которые чертёжник должен выполнять, чтобы сделать свою работу. Однообразное "кликание" по клавишам комьютера в течение долгого рабочего дня утомляло её и действовало на нервы. И всё-таки Михаил Григорьевич не мог согласиться, что именно повышенные нагрузки послужили причиной того, что жена оказалась в госпитале. Они могли быть лишь фоном. Скорей всего, основная причина – это разлад, происшедший в отношениях между женой и её родной сестрой Соней.
"Да, нехорошо всё получилось, - с горечью подумал он,- кто ж тогда знал, что всё обернётся таким скверным образом". Время было далеко за полночь, Михаил Григорьевич попытался заснуть, но после всего пережитого в этот день сон не шёл к нему, и он вновь стал прокручивать в голове историю их взаимоотношений с Соней.
Соня была младше Фаины на пять лет, но несмотря на это сёстры были очень дружны между собой. Даже замужество Фаины никак не отразилось на их взаимоотношениях. Жили они в небольшом белорусском городе, где Фаина работала техником-чертёжником в конструкторском бюро, а сестра ещё училась в школе. После её окончания Соня, обладавшая удивительной способностью легко усваивать иностранные языки, закончила пединститут и стала преподавать английский язык. Вскоре она познакомилась с молодым инженером – механиком Семёном Фридманом и вышла за него замуж. Семён был очень энергичным парнем. С детства он увлекался автомобилями и не забросил это увлечение даже тогда, когда по распределению попал работать механиком на завод. В период горбачёвской перестройки он даже открыл кооператив по ремонту легковых машин, но дела в нём пошли не очень хорошо, т.к. были большие проблемы, связанные с поиском запчастей, да и рэкетиры не давали покоя. Кооператив пришлось закрыть, но тяга к своему делу осталась и, когда в начале 90-х годов появилась возможность выехать на постоянное жительство зарубеж, Сеня с Соней без долгих колебаний воспользовались ею.
По израильской визе они смогли попасть в Вену. Затем, после долгих мытарств сначала в Австрии а потом в Италии, они получили визу на жительство в США, и прибыли в город Дэйтон, штат Огайо, местная еврейская община которого согласилась принять их.
Сначала Семён подумал об открытии своей автомастерской, но потом он увидел, что пробиться на этом поприще ему будет очень нелегко, т.к. конкуренция была велика, и тогда он подался в водители-дальнобойщики. Соня же пошла в колледж осваивать компьютер – в Америке без умения обращаться с компьютером рассчитывать на приличную работу не приходится. Жизнь их была нелёгкой, но они привыкли к ней и не жаловались. Более того со временем они смогли купить в рассрочку небольшой домик.
Однажды Семён, возвращаясь из дальней поездки, зимой попал в аварию на скользкой трассе в горах штата Тенесси и в тот же день скончался в больнице. Соня долго оплакивала смерть мужа, но время шло и нужно было думать, как жить дальше. К тому времени она уже успела закончить колледж и получила диплом специалиста в области маркетинга. Однако эмигранту найти первую работу в американской фирме всегла очень непросто. Соня в полной мере познала это на себе. Вскоре деньги, заработанные ранее мужем, подошли к концу. Она приняла решение продать дом и переехать на съёмную квартиру. С этой целью она обратилась в риэлтерское агенство. Так она познакомилась с Брюсом.
Брюс Кроули занимался риэлтерским бизнесом уже более десяти лет. Он весьма преуспел в этом деле и уже подумывал об открытии собственного агенства. Это был невысокий коренастый мужчина, недавно перешагнуший сороколетний рубеж. Он не был женат и свободное время старался проводить на охоте в компании с двумя приятелями, такими же заядлыми охотниками. Однако в последние годы он начал понимать, что годы уходят, а с ними он теряет нечто важное, без чего человеческую жизнь вряд ли можно считать полностью состоявшейся. Конечно, свобода и холостяцкие приключения интересны лет, этак, до 35. Но дальше, особенно, если всерьёз думаешь о собственном бизнесе, пора было становиться солидным, респектабельным человеком, имеющим вес в обществе, а холостяку сделать это гораздо труднее, чем женатому человеку. Короче говоря, он понял, что настало время обзаводиться семьёй. Как раз в этот время в агенство, где он работал, и обратилась Соня.
После нескольких деловых встреч они прониклись взаимной симпатией. Нельзя сказать, что Соня была красавицей, к тому же её лицо немного портили слегка оттопыренные уши, но она была хорошо сложена и обладала копной роскошных чёрных, как смоль, волос. Искусно слеланная из них причёска позволяла скрыть этот недостаток, так что Брюсу она показалась весьма привлекательной. Но чем Соня окончательно пленила его, так это умением создать домашний уют, и особенно, своими кулинарными способностями. Он и раньше слышал, что женщины из России (под этим словом обычно американцы понимают весь бывший Советский Союз) отличаются этими качествами, но от того, что он увидел у Сони дома, когда пришёл осмотреть его, и чем она потом накормила его, Брюс просто пришёл в восторг. Чем больше они встречались, уже после того, как дом был продан, тем больше он понимал, что лучшей жены ему не найти. Нельзя сказать, что Брюс безумно влюбился, но несомненно он испытывал влечение к ней, а его прагматичный ум постоянно напоминал, что от добра добра не ищут и что хоть и жалко расставаться с холостяцкой жизнью, но время сделать это пришло. Словом, однажды он решился и предложил Соне стать его женой.
Это предложение не застало Соню врасплох. Брюс был симпатичен ей тоже. Её впечатлили его деловая хватка, умение разбираться в тонкостях американской жизни, чего очень не доставало ей самой. Внешне Брюс был симпатичным мужчиной. Его широкое лицо имело правильные черты, на нём выделялись густые брови. Над левой бровью был заметен шрам от раны, полученный однажды на охоте. Этот шрам немного стягивал кожу, из-за чего положение бровей было несимметричным, а в целом лицо имело несколько удивлённое выражение. Ему очень шла густая борода и было видно, что он холит её. Соне нравилась его уверенная походка и какое-то удивительное умение убеждать людей. По всему было видно, что он был бы надёжным партнёром в семейной жизни. Её, правда, немного настораживала какая-то прижимистость Брюса, но она решила, что это не самый большой мужской недостаток. Конечно, в памяти были ещё свежи воспоминания о Семёне, но подруги не раз напоминали ей, что бабий век короток и, упустив такого мужика, она потом всю жизнь будет локти кусать. Соня и сама понимала очевидность этих суждений и поэтому, когда Брюс сделал ей предложение, она приняла его, попросив лишь подождать со свадьбой до времени, пока исполнится год со дня гибели первого мужа.
Дом Брюса, куда они переехали после свадьбы, был довольно просторным, но запущенным. Они сделали в нём небольшой ремонт и после того, как Соня приложила к нему свои руки, дом совершенно преобразился, чем Брюс не переставал восхищаться. Полноправными хозяевами в нём были три большие охотничьи собаки. Правда, было помещение, куда их запирали на ночь, но днём они свободно разгуливали по дому и иногда сильно пугали Соню. Сначала у Сони установились с ними сложные отношения, т.к. собаки не хотели признавать появления в доме ещё одного хозяина, но со временем они привыкли друг к другу и Соня в разговоре с подругами стала отзываться о них, как о своих любимцах. Её жизнь с Брюсом проходила спокойно, они быстро притёрлись друг к другу и смогли найти общий язык.
Друзья Брюса сочли его выбор удачным и стали часто бывать у них в гостях. Поначалу Соня устраивала им богатое застолье, от чего они приходили в полный восторг, но Брюс вскоре дал ей понять, что с этим пора кончать и нужно переходить на приём гостей по-американским традициям, когда пища должна быть далеко не столь обильной и разнообразной, после чего друзья стали приходить к ним реже.
В поисках работы Соня не была удачливой, и в конце концов она начала работать страховым агентом. Это не отнимало у неё много времени, и она всё чаще стала вспоминать о сестре, о том, как они были дружны, живя в Белоруссии. Ей очень хотелось, чтобы Фаина оказалась рядом и чтобы они, как когда-то, могли допоздна сидеть на кухне, разговаривая о чём угодно, не важно о чём – важна была внутренняя связь, существовавшая между ними, не только благодаря их родству по крови, но и благодаря близости душ. Правда, это было так давно и, кто знает, сможет ли всё быть как раньше, ведь обе они стали намного старше, обе были замужем, а Соня, даже дважды, но главное,- они так долго жили порознь, вдали друг от друга. Они, конечно же, не теряли связи и старались по возможности писать не реже одного раза в месяц, но понятно, что письма не могут заменить живого общения, и потому эти весточки всё больше носили чисто информационный характер, и, уж, конечно, не было в них той задушевности, которой были пропитаны их полуночные посиделки. Никого из родных в Америке у Сони не было, и она решила предложить Фаине переехать жить в США, благо американские законы не припятствовали воссоединению близких родственников. Она поговорила с Брюсом на эту тему, но вопреки ожиданию, он остался равнодушен к этой идее, сказав, что она может поступать, как ей хочется, лишь бы это не сказалось на их финансовом положении. После этого Соня написала Фаине письмо с предложением о переезде.
Глава 2
Жизнь Фаины складывалась в ином ключе. Ко времени окончания школы, она ещё не определилась, чем будет заниматься в будущем, и отец, резонно решивший, что нечего зря терять время, привёл её на родной завод, где её взяли чертёжником в конструкторское бюро. В семье было решено, что она поработает год-другой, а там будет видно, может за это время Фаина и решит, куда пойдёт учиться. Однако случилось так, что она рано вышла замуж за Михаила, молодого иженера-технолога, прибывшего по распределению на завод, на котором работала Фаина. Квартира у родителей была маленькой, молодой семье там жить было негде, и они устроились в семейном общежитии, в комнате, которую профком выделил молодожёнам в качестве свадебного подарка.
Михаил очень хотел иметь детей, но время шло, а Фаина всё не могла забеременеть. Она стала ходить по врачам. Те говорили, что "да, проблема действительно существует, надо поездить по курортам, попробовать лечение грязями и специальными ваннами. Это не обязательно приведёт к немедленному эффекту, но после нескольких курсов, такое лечение должно помочь, и в окончательном успехе они почти не сомневаются". На удивление, всё получилось так, как предсказали врачи, и через пять лет, когда Фаина уже почти потеряла веру в их советы, она наконец-то с радостью осознала, что чудо свершилось, и она забеременела. У них родилась девочка. Она сразу же стала любимицей у дедушки с бабушкой и потому, практически, не покидала их дом.
Со временем Михаилу, как хорошо проявившему себя молодому перспективному специалисту, выделили небольшую двухкомнатную квартиру, и они стали жить как многие такие же молодые семьи. Всё бы ничего, но они остро страдали от хронического безденежья. Их основная работа – её в конструкторском бюро, а его инженером-технологом в техотделе – конечно же, по тем временам не могла обеспечить им безбедное существование. Много денег ушло на лечение Фаины. Они стали постоянными клиентами кассы взаимопомощи. Долги росли, надо было срочно искать выход из этого положения, и такой выход нашёлся.
Фаинина школьная подруга уже несколько лет занималась со своей матерью "челночным бизнесом". Этому способствовало то обстоятельство, что город, в котором они жили, находился сравнительно недалеко от границы с Польшей. Узнав о проблеме молодой семьи и переговорив с матерью, подружка предложила Фаине присоединиться к ним, обещая помощь на первых порах. Никакой другой альтернативы у молодой женщины не было и потому после недолгого разговора супруги приняли решение уйти с завода.
Их бизнес стал приносить плоды и со временем они даже смогли купить контейнер на местном вещевом рынке, где Фаина проводила дни, свободные от поездок в Польшу. Конечно, часть заработанных денег они постоянно теряли, отдавая их то на откуп от таможенников и рэкетиров, то в виде взяток за приобретение товара для продажи в Польше, то... Да мало ли на что приходилось тратить деньги людям, занимавшимся этим рискованным и нелёгким делом. Каждая поездка выглядела, как цепь бесконечных унижений, так что после очередного вояжа зарубеж Фаине хотелось немедленно и навсегда забросить такой бизнес куда подальше, но затем она остывала, приходила в себя и, понимая, что без него их семья не выживет, продолжала тянуть эту нелёгкую лямку.
Конечно же, Фаина никогда не забывала свою сестру. Она всегда аккуратно отвечала на её письма, а узнав о смерти Семёна, бросила все дела и побежала на переговорный пункт, где около часа проговорила с Соней, что стоило по тем временам немалых денег. Впрочем, в тот момент она не думала о деньгах. Фаина поддержала решение сестры выйти замуж второй раз и радовалась, что жизнь сестры после замужества повернулась в лучшую сторону.
Нельзя сказать, что Фаина не думала о возможности переехать в Америку. Ей тоже не хватало общества сестры, их откровенных разговоров "за жизнь", когда можно было, не таясь, высказывать свои мысли обо всём, даже о самом сокровенном, не боясь быть не понятой. Фаина несколько раз пыталась поговорить с Михаилом о переезде. Однако каждый раз Михаил сдерживал её порыв, приводя ей одни и те же доводы. "Смотри, - говорил он,- здесь мы худо-бедно, но живём и пока нужды не терпим, а как будет там, в чужой стране, язык которой мы не знаем, никто не может сказать. Вон Соня уже сколько лет там живёт, а всё работу найти не может, и если бы ей не посчастливилось выйти замуж второй раз, кто знает, как бы сложилась её жизнь. К тому же мои родители ещё живы, и бросать их, хотя они живут с моей сестрой, мне совестно". Фаина, скрепя сердце, соглашалась с этими доводами. Так бы, вероятно, они и продолжали жить, но беда подстерегла их с совершенно неожиданной стороны.
Однажды их дочь, сильно загрипповала и Фаина повела её к врачу. Доктор долго слушала что-то в груди, а потом сказала, что ей не нравятся какие-то странные шумы в области сердца и она рекомендует показать девочку кардиологу. После выполнения нескольких специальных исследований и анализов в областной больнице кардиолог сказал Фаине, что в сердце её дочери существует дефект, устранить который можно только с помощью довольно сложной операции. Такие операции не делают не только в их больнице, но и вообще нигде в Белоруссии, а вот в Америке, в специальных детских госпиталях такие операции уже поставлены на поток. В частности, такая клиника есть в городе Цинциннати, штат Огайо. В заключение кардиолог сказал, что если оберегать девочку от больших нагрузок, то она ещё года два сможет жить без серьёзных проблем, но потом её здоровье начнёт ухудшаться, и если вовремя не сделать операцию, то он не уверен, сможет ли она дожить до двадцати лет. Консилиум врачей, созванный в той же больнице, подтвердил заключение кардиолога.
Эта новость сначала повергла Фаину с Михаилом в шок. Дочь была у них поздним и единственным ребёнком и потому они особенно любили её. Они никак не могли представить, что их девочке, внешне выглядевшей как все дети, уготована такая страшная судьба. Потом, немного успокоившись, они стали обдумывать сложившуюся ситуацию, искать варианты решения возникшей проблемы, но сколько они ни думали, всё сходилось к одному: нужно переезжать жить в США. Теперь уже Михаил сам искал и находил контрдоводы против своих обычных возражений, связанных с переездом. Его родители, узнав о свалившейся на них беде, поддержали их решение, но сами наотрез отказались уезжать из родных мест, как вместе с ними, так и в будущем. Он поговорил с сестрой, и они решили, что может быть не сразу, но со временем, ей удастся уговорить стариков изменить своё решение. Похожий ответ они получили и от родителей Фаины с той лишь разницей, что те обещали подумать о переезде в Америку после того, как Фаина с Михаилом смогут хорошо там устроиться. В это время как раз и пришло письмо от Сони с предложением о переезде.
На другой же день Фаина позвонила сестре и, описав ситуацию, попросила её начать действовать. Затем втечение более полутора лет их жизнь была наполнена хлопотами, связанными с оформлением разных документов, поездками в посольство США и массой других дел, так хорошо знакомых всем эмигрантам. Наконец наступил долгожданный день, когда они ступили на американскую землю.
Глава 3
Период их адаптации прохожил без особых проблем. Соня как могла старалась помочь им приспособиться к жизни в новой стране, понять традиции людей живущих в ней, особенности их культуры. В немалой степени она помогла им найти своё место в новой жизни. Она возила их по разным учреждениям, визит в которые был нужен для получения необходимых документов, помогла им поступить на курсы английского языка сначала при церкви, а потом при местном университете, отвезла их в детский госпиталь в Цинциннати, в котором впоследствии была успешно прооперирована их дочь. Даже в таких мелочах, как покупка продуктов, её помощь была неоценима, т.к. попасть в магазин, не имея машины, живя в городах Среднего Запада, зачастую очень непросто. Так в городе Дэйтон, штат Огайо, где они стали жить, почти все автобусные маршруты расходились из центра города по радиальным направлениям. Если же возникала необходимость попасть на улицу, находившуюся в стороне, где проходил другой автобусный маршрут, то приходилось ехать в центр, там пересаживаться на другой автобус и ехать, практически, в обратном направлении. А так как автобусы ходят в среднем раз в час, то такое путешествие отнимает бездну времени. В некоторые районы города, автобусы вообще не заходят. Так что Соня была для них чем-то вроде палочки-выручалочки. И Фаина с Михаилом были ей бесконечно благодарны.
Но вот с Брюсом их отношения складывались совсем иначе. Во-первых, Брюс не знал русского языка, а они – английского. Поэтому разговор вёлся только через Соню. Брюсу это быстро надоело и поэтому он стал под любыми предлогами избегать общения с ними. Во-вторых, сказался характер Брюса. Сначала он смотрел "сквозь пальцы" на помощь, которую Соня оказывала своим родственникам. Но со временем, видя, что сонино "кружение" вокруг них не ослабевает, он начал ей выговаривать за это, давая понять, что всему есть предел и пора уже остановиться, но Соня не слишком обращала внимание на его призывы. Однажды, когда Фаина с Михаилом пришли к ним в гости посмотреть на только что купленный домашний театр – телевизор с очень большим экраном, Соня предложила отдать их старый телевизор родственникам. Брюс промолчал, а затем уже на кухне сказал Соне, что он не одобряет эту идею, т.к. собирался сдать телевизор в Goodwill**, что позволит ему списать его остаточную стоимость с налогов. Разговор шёл по-английски, но Фаина, находившаяся неподалёку, по интонации и отдельным словам поняла, что Брюс не согласен отдать им старый телевизор. В итоге она сама отказалась принять его. Это явилось первым, хотя и небольшим шагом на пути охлаждения их отношений, но они всё ещё оставались довольно тёплыми.
Примерно через полгода после своего переезда в Америку Михаил решил купить машину – жить без неё становилось совсем невмоготу, да и эксплуотировать Соню столько времени и по любому поводу было уже очень неудобно. Фаина поддержала эту идею, и вскоре они приобрели подержанный "Форд". Михаил сумел быстро сдать письменный экзамен на знание правил движения. Это было нетрудно, потому что ему разрешили сдавать его на русском языке. Но перед сдачей теста на вождение он хотел взять несколько уроков у опытного водителя. С этой просьбой он и обратился к Брюсу. Брюс согласился, но сказал, что т.к. на эту работу он будет тратить своё личное время, то Михаилу придётся эту работу оплатить. Это получалось уж как-то совсем не по-родственному. Соня понимала, что Михаил с Фаиной не поймут такого делового подхода её мужа к этому вопросу и попыталась объяснить ему, что родственники так не поступают, по крайней мере в России. Но Брюс хладнокровно заметил, что, во-первых, это не Россия, а Америка, а во-вторых, он вообще не видит никакой проблемы. Если у них есть деньги на покупку машины, то должны быть и средства на оплату уроков. Да и запросил-то он за уроки не так много денег. Вот если бы Михаил пошёл учиться на автомобильные курсы, то там ему пришлось бы раскошелиться на куда большую сумму. Так что он ещё и выручил его. Однако Михаил от таких уроков отказался. Подготовил его к тесту один из приятелей, у которого оказался не столь меркантильный характер.
После этого случая отношения между семьями стали более натянутыми. Они уже не были в гостях друг у друга так часто, как это бывало раньше. Теперь и Михаил не стремился встречаться со своим американским родственником. Но сёстры всё ещё оставались дружны, хотя прежней теплоты между ними уже не чувствовалось. Они перезванивались по телефону, но не потому, что, как говорится, душа требовала, а скорее по инерции, потому что так ими было заведено ранее. Тень размолвки между их мужьями всё время незримо присутствовала между ними, но сёстры старались обходить эту тему, из-за чего в их отношениях появилась какая-то недосказанность.
Когда дела у Михаила с Фаиной пошли лучше, они стали подумывать о покупке кондоминиума. К тому времени оба супруга уже работали и сумели скопить немного денег, да и те, что привезли с собой, ещё не были полностью потрачены. Когда стал вопрос о найме риэлтора, вроде бы само собой напрашивалось, что нужно обратиться к Брюсу. Однако Михаил сказал, что ему будет неудобно иметь с ним дело, во-первых, из-за сложившихся, а вернее, несложившихся между ними отношений, а во-вторых, когда нанимаешь родственника для выполнения какой-то работы, всегда как-то неловко настаивать на своём мнении, выражать несогласие с его точкой зрения, требовать что-то переделать, словом, настаивать на своих правах, т.к. всегда возникает опасность испортить родственные отношения. Поэтому Михаил предложил обратиться к другому риэлтору, что они и сделали. Через пару месяцев нашёлся подходящий для них кондоминиум, и они подписали документы на его покупку.
Когда они рассказали Соне с Брюсом о своём приобретении, возмущению последнего не было предела. "Что же это за родственники такие, - язвительно вопрошал он Соню? - Когда они приехали, ты им помогала всем, чем могла, а когда появилась возможность дать нам заработать пару тысяч долларов, они положили эти деньги в карман другому. Нечего сказать, хороши! Всё. Больше я не хочу их знать". На этот раз Соня с пониманием выслушала обвинения мужа. Напрасно Фаина пыталась объяснить ей мотивы их поступка. Напрасно она говорила, что нельзя путать родственные отношения с бизнесом, что это - разные вещи. На этот раз Соня её не поняла. На новоселье к сестре они с Брюсом не пришли.
Фаина ожидала, что со временем они смягчатся и поймут свою неправоту. Ведь родственники же они, родная кровь. Но время шло, а потепление так и не наступало. В очень редких случаях сёстры звонили друг другу, но это, уж, если не звонить просто было нельзя. А так, как будто какая-то стена выросла между ними.
И вот наступил день юбилея Фаины – 50-летия со дня её рождения. Она заранее разослала знакомым приглашения на это торжество и в первую очередь, конечно же, приглашение получила Соня. Фаина очень рассчитывала, что это событие поможет им внести перелом в отношения между семьями, изменить их в лучшую сторону. Собственно, это была одна из основных причин, почему она вообще решила отмечать свой юбилей. Как обычно, юбилею предшествовали хлопоты и волнения: всё ли предусмотрела, так ли всё пройдёт, как задумано. Словом, нервы у юбиляра всегла взвинчены. Фаина же нервничала ещё и потому, что не знала, придёт сестра или нет. К назначенному времени все гости собрались, не было только Сони с Брюсом. Подождали ещё немного, но спустя полчаса стало ясно, что они не придут. Вечер начался, однако в нём уже не было для Фаины никакого смысла – то, ради чего она затевала его, не произошло. Она по инерции продолжала улыбаться, что-то говорить, кому-то предлагать фирменное блюдо, но делалось это как-то механически, без внутреннего огонька, присущего ей. Гости заметили это и стали рано расходиться по домам. Словом, вечер оказался скомканным. Супруги вышли из дома проводить гостей, а после возвращения Михаил включил компьютер и увидел в электронном почтовом ящике письмо от Сони. Он подозвал Фаину, и та прочитала: "Фаня, поздравляю с днём рождения. К сожалению, присутствовать на юбилее не сможем – у Брюса деловая встреча. Соня". Кровь ударила ей в голову. Сказалось еле сдерживаемое напряжение всего вечера. Её возмущению не было предела. "Боже мой, какая...",- успела произнести она и, потеряв сознание, упала на пол...
И вот они возвращаются из госпиталя домой. Михаил Григорьевич немного приоткрыл окно. Свежий воздух моментально заполнил салон машины и от этого Фаина Львовна открыла глаза. Она посмотрела на мужа. Их взгляды встретились, и улыбка отразилась на лице жены. Эта улыбка, и её прикосновение к его руке говорили о том, что худшее уже позади. "Дай-то бог!"- с надеждой подумал Михаил Григорьевич.
*Кондоминиум (сокращённый вариант – кондо) – в грубом приближении американский аналог кооперативной квартиры.
** Goodwill – организация, собирающая от населения ненужные вещи и имеющая сеть магазинов, в которых эти вещи реализуются по низким ценам.