Когда на технических базах вооружения накапливается определённое количество всяких взрывоопасных изделий, которые по прямому назначению применять уже нельзя, тогда их либо куда-то сдают, либо уничтожают в специально отведённом месте.
Интересная штука - стартовый двигатель крылатой ракеты! Это большая и мощная пороховая шашка (или даже две) в металлическом корпусе. За доли секунды «стартовик» вышвыривает из контейнера весьма тяжёлую ракету и придаёт ей определённую начальную скорость, пока набирает обороты её основной, маршевый, двигатель.
Шутить со стартовым двигателем не надо, это плохо кончается.
Однажды подводная лодка проекта 675 грузила крылатые ракеты. После погрузки очередного «изделия» мичман из состава экипажа взял проверочный прибор и начал работать в надстройке возле открытой задней крышки контейнера.
В этот момент кто-то из ракетчиков что-то нарушил и сделал ошибку, оказавшуюся роковой - в результате неё запустился стартовый двигатель. Ракета рванулась вперёд и вверх, а от мичмана остались только лоскут одежды, кусок кожи и обугленный тапок.
В это время в кабинете начальника штаба флотилии шло служебное совещание.
Услышав шум, один из адмиралов, присутствовавших на нём, выглянул в окно. Он увидел стремительно приближающуюся «П-6» и от неожиданности воскликнул: «...........! Вагон летит!»
Ракета прошла совсем рядом и упала на склон сопки.
Несколькими годами раньше описанного произошёл случай, несоизмеримый с этим по своим масштабам. Тогда и людей погибло больше... Трудно сказать, как всё происходило в действительности, но рассказывают, что дело было так.
В одной из флотских береговых частей, расположенной вблизи Североморска, на открытой площадке лежали стартовые двигатели всё от тех же крылатых ракет «П-6», которые предстояло куда-то вывезти.
Чтобы секретную военную технику не обнаружили зловредные космические аппараты вероятного противника, площадку закрыли маскировочными сетями.
Говорят, в тот тёплый, что редко бывает на Севере, летний день группа матросов-«годков» лежала на этих сетях, как в гамаках, мечтательно курила и грезила наяву о предстоящей счастливой жизни на «гражданке».
Кто-то из них (а может быть, и не один) бросил непотушенный окурок вниз. Тут следует отметить, что «стартовики» были, как говорят, упакованы в деревянные ящики со стружкой (для амортизации). Вблизи этих ящиков находилось тоже что-то легковоспламеняющееся. В результате этого появился открытый огонь, и началось...
Стартовые двигатели разлетелись в разные стороны, разбрасывая и поджигая всё, что попадалось у них на пути. Возник большой пожар, а за ним - серьёзный взрыв. Погибли люди (говорят, жертв было бы во много раз больше, если бы врач части, грубо нарушив суточный план, не отправил почти всех на диспансеризацию).
Там в это время служил мой школьный одноклассник и друг, Толя Богачёв. Он казался мне (и не только мне) сугубо гражданским человеком.
Толя окончил Ленинградский химико-технологический институт, а потом, через несколько лет, вдруг пошёл служить, надев офицерские погоны.
После взрыва мой друг одним из первых прибежал к месту аварии. Сослуживцы окончательно перестали его считать «шпаком» после того, как увидели, что офицер Богачёв, чуть ли не верхом сидя на дымящейся ракете, поливает её водой из лужи с помощью консервной банки.
Кто тогда знал, что могло произойти с той ракетой в следующую секунду? А Толя не струсил! К сожалению, возможно, именно это происшествие сократило ему жизнь - наш бесстрашный и любимый всеми одноклассник дожил всего лишь до сорока…
Было долгое и дотошное разбирательство, виновных нашли (а может быть, назначили) и, понятно, жестоко наказали. Главком ВМФ приказал во всех флотских частях в тех местах, где всегда были надписи «Огнеопасно», сделать к ним дополнение: «За курение - под суд!»
Через какое-то время после пожара и взрыва Главком решил лично проверить, что делается и что сделано на текущий момент на месте аварии.
А надо сказать, что на том «пятачке» флотских частей достаточно много, и одна автодорога разветвляется там на несколько. Кто-то что-то перепутал, и грозного начальника привезли совсем не туда, где его в тот момент ждали, а в какой-то военно-морской автопарк.
Там глазам Адмирала Флота Советского Союза, говорят, явилась совершенно дикая картина: под стеной, украшенной устрашающей надписью, на бочке с бензином сидел матрос-водитель и… преспокойно курил!
В Западной Лице с некоторых пор ненужные стартовые двигатели «утилизировали путём сжигания». Делали это особым образом, чтобы не возникало реактивной тяги и чтобы специальный порох, которым они были снаряжены, не сдетонировал (а у него склонность к такому нежелательному явлению, как говорят, была).
Специально подготовленные люди вывозили «стартовики» за пределы технической территории и там делали всё, что нужно.
Ракетчики настолько привыкли выполнять эту опасную работу, что, видимо, однажды утратили чувство страха. Говорят, они как-то раз решили вместе со «стартовиками» сжечь всякую ненужную пиротехнику, в том числе, детонаторы… Что после этого оставалось делать пороху стартовых двигателей, если не сдетонировать?
Вот как это выглядело.
Я шёл по улице Ленинского комсомола, когда раздался громкий хлопок, примерно такой, как от самолёта, преодолевающего сверхзвуковой барьер, только громче.
Подумалось «Вот обнаглели авиаторы, совсем низко над городком разгоняются!»
Но тут я увидел, как падают вниз выбитые стёкла из окон Дома офицеров. Под ногами дрогнул асфальт. За городком, где-то в районе болота, вверх поднялся чёрно-синий столб дыма. Туда на полной скорости зачем-то устремился милицейский «уазик» со включёнными сиреной и мигалкой.
Я зашёл в гостиницу, чтобы купить билет на автобус (касса тогда была там), и увидел, что все окна на её фасаде вылетели и порубили осколками припаркованные рядом автомобили. Персонал гостиницы, стоявший в холле посреди битого стекла и перевёрнутых цветов, был испуган и подавлен. Впрочем, билет мне продали без проблем.
Оказалось, что окна тогда разбились во многих домах, а если в каких-то квартирах были открыты форточки, то там взрывной волной вышибло входные двери. Все жители городка всполошились и пребывали в мрачной уверенности, что при таком страшном взрыве без жертв, конечно же, не обошлось…
В сложном положении оказался оперативный дежурный нашей флотилии.
По каким-то каналам оперативный Северного флота о взрыве уже узнал и требовал доложить, что конкретно произошло. Вот как раз этого не знал вообще никто, кроме людей, проводивших утилизацию двигателей и пиротехники. Посоветовавшись с командованием, наш оперативный доложил «наверх»: «Произошёл взрыв болотного газа!»
В результате взрыва, после которого стёкла (бесплатно!) вставляли если не в каждой второй, то в каждой третьей квартире городка, никто не погиб.
Непосредственные участники утилизации получили контузии разной степени тяжести, а крышу автомобиля, на котором они приехали, взрывной волной срезало, как бритвой. Кому-то из людей, случайно оказавшихся тогда поблизости, поломало ноги, кого-то ранило осколками стёкол. Но самое главное - все остались живы!!! Это было просто чудом…
Начальник штаба нашей флотилии, Валерий Владимирович Исак, который, по-моему, до этого происшествия был атеистом, произнёс тогда замечательную фразу:
- Кажется, Бог всё-таки есть, и даже довольно неплохо к нам относится…