3.17. ИНСЕКТОИДЫ. РОЖДЕНИЕ
Только не сбылись их надежды. Ни старых, ни молодых. Все они изменились настолько, что уже вышли за пределы своего вида и даже за пределы любого из существующих видов. Эта планета, новая Родина инсектов, активно изменяла их, беспрестанно вмешиваясь в деятельность зарождающихся и растущих организмов, меняя биохимию и мироощущения, формируя психологию вдруг проклюнувшейся личности. Пока это проявлялось во внешности лишь незначительно, потому что хитиновый панцирь взрослых инсектов твёрд и прочен, и большинство сильно изменённых новорожденных погибало: внутренняя природа вида подыскивала соответствие форм и возможностей.
Но появлялись всё новые поколения, чуть затронутых переменами поселенцев, и каждое последующее чем-то отличалось от предыдущего. У них уже необратимо изменилось поведение и взаимоотношения внутри групп, которые уже нельзя было называть семьями. Это были сообщества родственных инсектов, по традиции ещё считавшихся семьями, но при этом все признаки тех семей были уже утрачены. Конкуренция и соперничество самцов по каждому поводу, откровенная вражда и ненависть – вот атмосфера внутри этих объединений, втиснутых в условные рамки «семьи», от которой не осталось ничего, кроме названия. И последнее, что связывало их – это самка, уже не царица, но ещё и не служанка.
А изменения здесь происходили всё быстрее и быстрее. Самки стали приносить удивительное потомство. Это уже не были, как раньше, яйца инсектов, из которых когда-то вышли все прилетевшие с Ипа. Это были уже живые детёныши, как у хайтэсков или ныряльщиков, упакованные в кожистые полупрозрачные мешки, открывающиеся на второй день после выхода из чрева царицы.
Оттуда, из своей упаковки, появлялись странные существа, лишь отдалённо напоминающие своих родителей. Конечности новорожденных были значительно длиннее и мощнее, чем положено их виду, челюсти – крупнее и оснащены они были пилообразными краями, что делало их крайне опасными даже в младенческом возрасте. Да и характер у них был – дрянь! И ели они только суетящийся вокруг криль, не желая никаких мхов или трав.
Вырастали представители этих новых поколений в огромных, по меркам их родителей, агрессивно-злобных бестий. Это были настоящие уроды, не признающие никаких законов и правил своего вида, ни во что не ставящие своих предков, включая и родителей. В центре их мира не было Бога или семьи, не было там видовой солидарности и восприятий себя клеткой большого и могучего организма, а были там только страх не реализоваться, как самец, ненависть к конкурентам и желание освободить жизненное пространство для собственной реализации.
И ели эти новые только то, что бегает медленнее, чем они, а траву - никогда. На представителей своего клана они пока не нападали, но все другие были для них нормальной пищей. Вскоре от первых высадившихся сеятелей никого не осталось, потому что их съедали дети соседствующих кланов, с пассивного согласия и невмешательства их собственных детей. Процессы развития и роста чрезвычайно ускорились, и поколения новых заметно превосходили предыдущих размерами, силой и свирепостью.
И пришло время, когда их мир превратился в арену непрекращающейся битвы за жизнь. Здесь, за пределами гнездовий, не было своих и чужих. Здесь все – чужие. Здесь все хотят съесть всех. Но и каждый может съесть каждого, кто меньше или слабей.
Разум, как Великий Дар коллективным инсектам, не покинул их насовсем, но видоизменился так же, как и сами они. Это уже не были инсекты, выглядели они иначе и нравы у них были крутыми, да и жили они по-иному. Теперь это были существа, иногда достигавшие размером хайтэсков, стоявшие на четырёх сильных и быстрых ногах, выпрямившие грудь вертикально, благодаря чему высвободилась передняя пара лап, и, при этом вооруженные мощными пилообразными челюстями. Передние лапы, не используемые при передвижении, с цепкими последними фалангами служили им для захвата и удержания жертвы, пока челюсти откусывали ей голову. Всё это ужасающее оснащение новых поколений было совершенно необходимо им в том мире, где каждый есть и охотник, и жертва.
Инсектоиды – вот имя им.
Что же касается Разума, то в этих обширных свободных трансформациях, он сильно отступил, уступив своё место младшему неполноценному брату, настолько же не похожему не него, насколько и новые носители его не походили на прежних. Теперь это был всего лишь убогий инструмент, помогающий им как-то выжить в окружающем гадостном мире, инструмент, имеющий весьма отдалённое родство с тем Божественным Даром, именуемым прежде Разумом.
Отступление от Божественных Даров всегда карается тем или иным способом – это правило. И здесь было так: они сами стали бичом своим и наказанием. Утратили они всё, что могли утратить, память и знания утратили свои, и сразу укатились в мрачные времена варварства и каннибализма. И Душу – Божественный Дар, в том виде, что был им доступен, утратили они безнадежно, как утратили и право именоваться детьми Создателя.
А та Душа, усечённая, но всё же Душа, которой коллективные инсекты отличались в глазах Бога от других Его созданий, вернее то, что осталось от неё, отягченное деяниями и нравами свирепых инсектоидов трансформировалось в нечто непотребное. И в момент гибели носителя, не взлетала она ввысь, как положено ей было, а стекала в почву планеты, пропитывая её своим ядовитым содержимым: ненавистью и неутолимой злобой. И так было из века в век. И пропиталась та планета злобой так, что даже молнии плескались там снизу вверх, стремясь поразить небо и облака! Как будто нечто безумное и бесстрашное гневно грозило Создателю Мира.
* * *
Другие ущербные миры, порождённые некогда инсектами, накапливали свои бластулы долгие миллионы лет. И за эти тысячи веков лишь тоненькая плёнка ноосферы мрачноватых серых тонов появилась над этими планетами.
Какова судьба их, таково и предназначенье. Только время рождения из этих бластул ещё не пришло, и ещё не появилась нужда в них, в тех, кто должен был в этих убогих бластулах дозреть. Слишком мало ещё было разумных миров и чрезвычайно ценны они были Создателю. А острые ситуации, иногда возникающие на тех мирах и требующие решительного хирургического вмешательства, помощники Творца, уже появившиеся к тому времени, старались разрешать филигранно и только косметическими средствами.
Сущности же из бластул с ущербных миров, которые появятся позже – это будущий спецназ, это тяжёлая кавалерия Творца. На миллионах живых планет в том далёком грядущем нередки будут партии, где понадобится и скальпель, и твёрдая рука хирурга. Вот тогда и призовут светлые Ангелы - тёмных…