… на пятом этаже, и у меня балкон. Я ободрала с него шиферные щиты. Остался только каркас, на котором раньше все держалось. По краям ящики, и там цветов насеяно. Ящики серьезные, собственно, это бывший кухонный гарнитур, раскуроченный мною. В нем земля и такие мелкие зеленые проклюныши, из которых непонятно, что будет. Думаю, что цветы. Над ними полки из хлама для комнатных обитателей. Никакой классификации, ползучие растения, кактусы какие-то, жасминовый куст. С балкона видно лес и замусоренный дворик. Лес превалирует. Над ним всходит луна и все остальные светила. Если хочется зрелищ, я смотрю с балкона, а телевизор не смотрю уже много лет.
Там еще железная дорога, с другой стороны, за домом. Ночью особенно слышно, как накатывает шум поездов. Мы тут все выросли на этих вещах, хотя с первого взгляда — обычные люди. Вот туда, за дорогу садится солнце. Если летом, то долго и почти за мост на изгибе реки, но всю эту роскошь от меня не видно, видно с другой стороны, с девятых этажей.
И вот я уже несколько лет смотрю исключительно на восток, наблюдаю, чтобы солнце всходило правильно, поэтому для меня время ПРИХОДИТ, а для тех, кто живет с обратной стороны дома, время УХОДИТ. Ну, и кухонного стола у меня нет, а у кровати — ножки метр-восемьдесят высотой, потому что спать под потолком зимой теплее. "Кровать-чердак", самодельная. На книжной полке глиняная рыба, 12 томов Кастанеды (и рыбу и Кастанеду подарила одна и та же подруга) и орфографический словарь. И вот я веду жизнь на грани разрухи, спокойно улыбаюсь на солнце, купаюсь и загораю все лето, как сумасшедшая, и управляю своим одиночеством.
Однажды в июне мы забрели в овраг и нашли там небольшой ледник возле ручья. И, разумеется, полезли на него босиком, скакали, пока ноги не онемели до бесчувствия. Рассказали знакомым, пообещали показать эксклюзив, вернулись через неделю, а его уже нет. Так какой смысл не доверять этой жизни или чего-то опасаться в ней? Я человек, смотрящий на солнце. Я видела — солнце не оставляет выбора.