Екатерина Ивановна! Залпом выпил ваш чудесный рассказ о Пушкине (как бокал прекрасного крымского вина!). Рассказ, созданный одаренным писателем, прекрасно знающим и пушкиниану. Особенно мне понравилось само построение вами сюжета произведения. Поэтому слегка и пройдусь по нему. После же попытаюсь дать свои размышления, уже не относящиеся к рецензии. Итак, сам сюжет
А он великолепен в нескольких своих положениях. Особенно я восхищен вот чем. Попытаюсь показать вам, это, наглядно, то есть именно через текст вашего рассказа. Хотя, впрочем, даже и боюсь этой попытки. Ибо именно вы его и создали. Да и могу просто попасть впросак, или, что хуже, в какое-то неудобное положение. Ну да, ладно. Будь что будет! А сам показ таков.
***
В приближающихся санях, недалеко от особняка Салтыковых, где жил австрийский посланник Фикельмон, она заметила мужа.
Пушкин тоже её увидел и тут же стал очень внимательно рассматривать Фикельмоновы апартаменты. Вглядываясь в окна дворца австрийского посланника, он думал о его милой супруге Долли Фикельмон.
Он вспомнил, что это Дарья Федоровна представила Дантеса ко двору, получив из Франции в свой адрес рекомендательное письмо.
Фикельмоны были весьма влиятельны. Того, кого они рекомендовали, тут же обласкал царь.
Карьера Дантеса была очень успешной в чужой для него России. И это произошло не без участия Дарьи Фёдоровны Фикельмон, внучки Кутузова, - с её подачи…
***
Данзас, лицейский однокашник, бывший рядом с Пушкиным, встрепенулся, хотел окликнуть Натали, но осекся. Он вовремя понял, что это ни к чему. Наталья Николаевна опустила голову, весь её вид был напитан горечью сожаления. Пока карета проезжала мимо, жена Пушкина так и не подняла головы, сидела грустная и потухшая. «Не видит… - подумал Данзас. – Правду говорят, что она близорука».
Знал бы Данзас, что Натали их заметила, но опустила голову, чтобы напрасно не заговаривать с мужем. Она не отрицала своей вины, и его остановить ей было не под силу, бесполезно.
К тому же на балу у Воронцовых Дантес позволил сделать ей непристойный намёк. Пушкин услышал и перестал с ней разговаривать.
После этой размолвки они так и не помирились. Что зря ему пенять? Она надеялась встретить Дантеса и кинуться ему в ноги, умоляя не ездить к Чёрной речке. Она всё ещё верила, что Дантес её бы послушал, может, и вправду он её любил. По крайней мере, по-родственному он бы ей не отказал. Но на самом деле так грубо и бездушно поступил…
Её экипаж показался и исчез, словно солнечный луч на затянутом мрачными тучами небе, унося с собой последнюю надежду Данзаса, Натальи Николаевны, да и самого Пушкина тоже... Каждый из них надеялся на то, что всё обойдётся. Последний шанс истаял, как истаивает зажженная свеча, поставленная на алтарь с глубокой верой в чудо.
***
По дороге к Комендантской даче Данзас заметил роскошный экипаж. В нём ехала Сашенька Воронцова-Дашкова, девятнадцатилетняя графинюшка.
Не далее как в субботу, 23-го января, Пушкины были у них на балу.
Ведь роман Натали с молодым Геккереном не был тайным.
А что Пушкин был ревнив, горяч - чистый африканец - тоже все знали.
Для светской публики, как для игрока вошедшего в азарт, роман Натали с Дантесом был развлечением: когда их видели, то на балах беседы оживлялись. Все настойчиво ждали, чем же кончится эта комедия...
За пять минут до встречи с санями Пушкина, мимо экипажа графини бешено пронеслись розвальни, в которых она различила белокурого красавца Дантеса и приятеля его д`Аршиака.
Жаль, нет в городе Соболевского. Говорят, Пушкин его всегда слушался. Ведь ещё свежо предание о том, как он славно уладил назревающую дуэль между Пушкиным и графом Соллогубом.
***
А Пушкин и не заметил юной графини.
Всё как-то холодно и не могу я согреться в нашем климате. Эх, на юг мне надо, на юг!
Встрепенулся поэт, когда мимо проехало семейство саксонского посланника Люцероде.
За всю дорогу раза три нетерпеливо спрашивал: «Что так медленно едем»? А Данзасу казалось, что летели они будто на крыльях. Поэтому никто не может их остановить, и никто не видит, что у него ящик с пистолетами. А то бы, может, кто и задумался, куда это они едут под вечер.
«Вот две образцовые семьи» - сказал поэт Данзасу. «Не понимаю...». «Жена живет с кучером, муж - с форейтором! - всю желчь поэт излил на Борхов, хотя то, что он говорил, было не совсем так. Вот есть же такой тип мужей, которые закрывают глаза на то, что делают их жёны по ночам... . Данзас ПОНЯЛ, о чем хотел сказать его спутник. Не следовало об этом затевать опять беседу.
К счастью, тут их окликнули. Что вы так поздно? Все хорошенькие девицы давно разъехались, - князь Голицын был весел, румян после санных катаний на островах. <…>
Но ни ГОЛИЦЫН, ни сидящий рядом с ним ГОЛОВИН не придали значения этим словам и жесту Данзаса.
Поэт хорошо запомнил давнее предсказание гадалки - немки Кирхгоф. И всё уже предречённое ему исполнилось: и деньги с запиской - от Корсакова - в тот же вечер по возвращении домой он неожиданно получил, - ещё лицейский долг; и «интересное предложение» - от Орлова – о военной службе; и две ссылки – на юг и север – были; и женитьба на красавице, на которой жениться не следовало, по словам гадалки. И славу он себе снискал огромную на поприще литературы. Осталась не сбывшейся самая зловещая часть предсказания - гибель от белого человека, или белой лошади, или белой головы.
Пушкин не считал, что Дантес - это и есть тот фатальный для него тип. Но на всякий случай попытался обмануть судьбу, ведь он был пристрастно суеверен. Своё скверное письмо он послал старшему Геккерну, брюнету, а не блондинистому Дантесу. Но названный сын решил вступиться за названного отца. И не зря: Дантес знал старинные секреты стрельбы, ведь от прадеда, который был оружейным заводчиком, в его настоящей семье осталась не только память…
Впереди, уже почти возле намеченного места, Пушкин различил розвальни, запряжённые белой лошадью.
Соперники прибыли почти одновременно. Дантес был облачён в кавалергардскую, белую, форму...
Соперники прибыли почти одновременно. Дантес был облачён в кавалергардскую, белую, форму...
И здесь фатум уничтожал последний шанс на отмену трагедии.
Конец
1.
А начну со следующего (оговорка: хотя не надо начинать, ибо я не писатель, да и не профессионал в области литературы). Именно сам рассказ с его интересным содержанием и сюжетом, созданным талантливым автором, мне и понравился. Кстати, единственный свидетель пути Пушкина к дуэли, оставивший нам свои воспоминания о пути поэта к дуэли, это его друг и товарищ по Лицею подполковник Данзас. Именно его воспоминание, о пути поэта к дуэли, и внёс П.Е Щеголев в свою книгу «Дуэль и смерть Пушкина». А опубликовал воспоминания Данзаса Аммосов А.Н – только в 1863 году. Однако продолжим именно нашу тему.
Но автор (писатель, поэт и, тем более, исследователь творчества и жизни поэта, каким и является Екатерина Ивановна Мосина) имеет право выдвигать и свою версию. Чем широко и пользуются, как пушкинисты-профессионалы, так и пушкинисты-любители.
Если же «прижиматься» к воспоминаниям именно Дантеса, как участника этого пути (здесь не версия Данзаса, а именно его воспоминание об этой печальной поездке), - что и сделала Екатерина Ивановна, как исследователь, в своем рассказе, то тогда получиться одна из версий пути поэта к дуэли.
И тогда получится интереснейший рассказ писателя, ОСНОВА которого - тоже интересна для читателей! Это версия исследователя биографии и творчества А.С. Пушкина, каким и является - Екатерина Ивановна! Вот кратко о самом содержании замечательного рассказа Екатерины Ивановны. О нём можно, кстати, ещё что-то рассказать. Но объём рецензии невелик. Поэтому и остановлюсь на только что сказанном.
2.
Сюжет же понравился тем, что главный мотив этого сюжета: неизбежность конца Пушкина, фатальный исход его жизни, выраженный автором через слово «фатум». В Большой Советской Энциклопедии слово «Фатум» (лат. fatum) означал, у древних римлян, «олицетворение воли богов, неотвратимой судьбы». Именно сам фатум, по замыслу талантливого автора, уничтожал последний шанс на отмену трагедии! Вот конечное предложение в рассказе, подтверждающее и эту мысль талантливого автора: «И здесь фатум уничтожал последний шанс на отмену трагедии».
Собственно сам сюжет и построен, талантливым автором, то на одном, то на другом шансе. Построен на шансах, которые автор начал выделять практически с начала своего интересного рассказа.
Именно через только что выделенный способ построения сюжета своего занимательного произведения Екатерина Ивановна и вводит своего читателя практически во всю обстановку, складывающуюся вокруг поэта с 4-го ноября 1836 года по 27-ое января 1937 года. И практически раскрывает, через только что обозначенный способ, огромный материал о поэте и о людях, его окружающих. Да и многое другое, что в небольшой рецензии - не раскроешь. Потому я и не буду этого делать. Пусть человек, взявший в руки рассказ Е. Мосиной, сам попытается вникнуть в смысловое содержания произведение талантливого автора. А оно, ещё раз выделю, гораздо больше объема самого рассказа.
Интересен сюжет рассказа и потому, что он покрыт - мистическим налётом! И тем, что Екатерина Ивановна вводит, через него, гадание Пушкину немки Кирхгоф, в которое вводит и многие подробности этого гадания. И тем, к примеру, что чуть ли не кинематографично превращает барона Геккерна-старшего, прямо на глазах читателя, в Дантеса, у которого – «белая голова»!
А при подъезде Пушкина с Данзасом к месту дуэли читатель видит, что розвальни Дантеса везет – «белая лошадь»! И замечает, перед самой дуэлью, что Дантес одет в парадный мундир кавалергарда. Одет в мундир, который и превращает, Дантеса, в «белого человека»! А ведь все эти штрихи, талантливого автора, основа гадания немки Кирхгоф! В общем, даже в концовке рассказа читатель, на мой взгляд, не будет скучать над текстом.
3.
Интересен мне сюжет, - и сам рассказ, - уже как исследователю биографии и творчества А.С. Пушкина. Думаю, что и это станет для читателя, через рецензию, интересным. А начну – вот с чего. Именно для этой части рецензии и провёл, выше, весьма трудоемкую работу по выделению некоторых смысловых и композиционных элементов сюжета талантливого автора. Для чего провёл?
Начну с того, что я уже несколько раз исследовал тему, близкую к рассказу Екатерины Ивановны. А прочитав её рассказ, ещё раз обратил внимание на следующее.
Первое. У меня при длительном моём исследовании обозначенной, выше, темы, уже образовалась концепция, а не версия. Концепция - гораздо объемнее версии, потому что она представляет, из себя, уже большую, по объему, систему взглядов.
Суть же моей концепции состоит в том, что именно тайное наследие А.С. Пушкина, оказавшееся историческим, и породило у Николая I искусно замаскированный, под «плохие семейственные отношения Пушкиных-Гончаровых» (Которые П. Щеголев и взял, не разобравшись, за основу своей, совершенно не объективной, концепции), четырехгодичный заговор против Пушкина. Тайное наследие, главный смысл которого – самозванство Екатерины II и её потомков!
Вот именно ЗА ПОСЯГАТЕЛЬСТВО Пушкина-историка на Власть Самозванцев, над Россией, Николай I решил не только физически уничтожить нашего Великого поэта, но и, перед этим преступлением, всячески очернить А.С. Пушкина в глазах русской общественности.
Кстати, то злобное деяние, царя Николая I, является и самым МОЩНЫМ МОТИВОМ для свершения названного, здесь, преступления. Все же остальные мотивы, выдвинутые П. Щеголевым и, - на основе его книги, целом рядом других пушкинистов! - не только смехотворны, но и не объективны - по их главной сути.
А тайное наследие А.С. Пушкина, - которое, ещё раз выделю, историческое! - было раскрыто, Николаем I, с помощью Идалии Полетики.
Второе, тоже пока не относящееся к рассказу Екатерины Ивановны. Главная суть его, - кстати, по пушкиниане! - в следующем. Через исследования некоторых пушкинистов я, связывая все их выводы уже именно с царским заговором против Пушкина, неоднократно выделял в своих книгах, что Бенкендорф зная, как прямой соучастник заговора, о предстоящей дуэли Дантеса с поэтом, отправил наряд полицейских не к Черной речке, а - в противоположную сторону!
А сейчас сделаю попытку кратко рассказать о том, к чему и стремился, собственно, на протяжении всей рецензии. А главная суть моего краткого разговора состоит в следующем. В целях краткости изложения не будем затрагивать первый пункт рассказа Е. Мосиной. А при раскрытии Екатериной Ивановной второго пункта рассказа сразу появляется, перед читателем, молоденькая «Сашенька Воронцова-Дашкова, девятнадцатилетняя графинюшка».
Вот именно через эту реальную личность и начинается у талантливого автора своеобразная ГАЛЕРЕЯ ОБРАЗОВ реально существовавших людей пушкинской эпохи, на которых и следует обратить внимание, при пути Пушкина с Данзасом к месту дуэли, именно с точки зрения наличия заговора против А.С. Пушкина. Это я вам говорю для того, чтобы вы, при внезапном прекращении моего разговора на эту тему, всё же уже знали именно о существовании в николаевском заговоре только что выделенной, выше, ГАЛЕРЕИ ОБРАЗОВ реально существовавших, в пушкинскую эпоху, людей.
А возникла эта ГАЛЕРЕЯ ОБРАЗОВ, на пути следования Пушкина к месту дуэли, по простой, в общем-то, причине, кроющейся - в самом характере царя Николая I. Царь Николай I, всегда чувствующий себя: то великим императором, то великим полководцем или флотоводцем, - как, кстати, и его старший брат император Александр I, который буквально вырвал у Кутузова славу «Победителя Бонапарта»! – не так уж и редко специально создавал, вокруг себя, чуть ли не сценические зарисовки.
Когда же начал производить четырехгодичный заговор против Пушкина, тоже имеющий историческое и другое содержание, - он начат злобным царем с конца января 1833 года! – благодаря своей феноменальной памяти стал воспроизводить, в отместку Пушкину, посягнувшему на высшую Власть, практически сценические фрагменты своего заговора. Сценические фрагменты, основное содержание которых было – тайное содержание пушкинской шести плановой «Пиковой дамы», изобличающей Екатерину II и её потомков именно как династических Самозванцев, незаконным способом захвативших российский престол и уничтоживших всех русских Романовых.
И часто воспроизводил названные СЦЕНИЧЕСКИЕ ФРАГМЕНТЫ своего заговора против поэта через тайную подставу в них людей, вовсе не подозревающих об этой подставе. Но имеющих, через свои фамилии, - и другие признаки, их характеризующих в петербургском свете и в русской Истории! - прямое отношение, как к тайной пушкинской «Пиковой даме», так и, нередко, к самой русской Истории. Кстати, многие обозначенные СЦЕНИЧЕСКИЕ ФРАГМЕНТЫ николаевского заговора против Пушкина не только раскрыты мною в исследовательской книге «Заговор против Пушкина», но и даже показаны через моё специальное задание художнику.
Так вот, на пути следования Пушкина к месту дуэли, перед нами и сверкает целый ряд СЦЕНИЧЕСКИХ ФРАГМЕНТОВ николаевского заговора против Пушкина, созданных, через своих сообщников, царем Николаем I с помощью тайные подставы. СЦЕНИЧЕСКИЕ ФРАГМЕНТЫ талантливо выделенные, нам, не только писателем, но и наблюдательным исследователем Е. Мосиной. Вот этот ряд, специально выделенный мною, в своеобразном перечне, выше.
Это:
1. Дантес как главный исполнитель николаевского заговора против Пушкина. Он же, по моим исследовательским книгам, и практический организатор николаевского заговора (ВСТРЕЧУ и РАЗГОВОР Н.Н. Пушкиной, с ним, смотрите в первом пункте замечательного рассказа Е. Мосиной.).
2. САЛТЫКОВСКИ ОСОБНЯК и графиня ДОЛЛИ ФИКЕЛЬМОН (В приближающихся санях, недалеко от особняка Салтыковых, где жил австрийский посланник Фикельмон, она заметила мужа.
Пушкин тоже её увидел и тут же стал очень внимательно рассматривать Фикельмоновы апартаменты. Вглядываясь в окна дворца австрийского посланника, он думал о его милой супруге Долли Фикельмон. Далее смотрите приведенные мною выдержки, выше, самостоятельно.)
3. Графиня ВОРОНЦОВА-ДАШКОВА (По дороге к Комендантской даче Данзас заметил роскошный экипаж. В нём ехала Сашенька Воронцова-Дашкова, девятнадцатилетняя графинюшка. Далее смотрите приведенные мною выдержки, выше, самостоятельно.).
4. ЧЕТА БОРХ. Именно граф Иосиф Михайлович Борх указан в ПАСКВИЛЕ, который был прислан, поэту, 4-го ноября 1836 года. Другими словами, пасквиль был прислан, Пушкину, к сорокалетней годовщине смерти Екатерины «Великой»! Слово взято мною в кавычки потому, что историк Пушкин считал её не Великой императрицей, а – Самозванцем!). Граф Борх указан через последнее предложение пасквиля. Вот оно, перед вами: «Непременный секретарь граф И. Борх». Далее смотрите приведенные мною выдержки, выше, самостоятельно.
5. В этом же разделе своего своеобразного «Перечня», - ИЛИ В ТРЕТЬЕМ ПУНКТЕ РАССКАЗА Екатерины Ивановны! – я выделяю и князя Голицына, и сидящего, рядом с ним, Головина. Голицына выделяю потому, что существует дневниковая запись поэта от 7-го апреля 1834 года, в которой он специально выделяет, для царя Николая I, что прототипом «знатной старухи» в его «Пиковой даме» является княгиня Н.П. Голицына. А царь, уже зная, через Идалию Полетику, о крамольном тайном содержании пушкинской «Пиковой дамы», специально ему подыграл. Это видно через дневниковую запись поэта: «При дворе нашли сходство между старой графиней и княгиней Натальей Петровной и, кажется, не сердятся…». «При дворе» это, у Пушкина, царь Николая I.
Головин тоже не случаен в выделенном, Е. Мосиной, эпизоде. Ибо фрейлина Головина, по дневниковой записи поэта от 4-го декабря 1833 года, сожгла Записки императрицы Елизаветы Алексеевны, жены императора Александра I. Вот предложение поэта, подтверждающее только что сказанное: Елизавета Алексеевна писала свои, они были сожжены её фрейлиной. Какая потеря!». А большая потеря, у поэта, потому, что они могли пролить свет на убийство кавалергарда А.Я. Охотникова, её любовника. Кстати, записки названной императрицы – сохранились. Часть их изложена мною в книге «Заговор против Пушкина». И здесь, как видите уже и сами, не только крамольная «Пиковая дама», но и крамола, Пушкина-историка, направленная против императора Александра I.
6. В этом же разделе своего «Перечня» я выделяю и предсказание немки Кирхгоф. Как, кстати, и талантливый писатель, и исследователь, Екатерина Ивановна. А выделяю для того и потому, что и названное гадание, 1818 года, неоднократно использовал царь Николай I в своем четырехгодичном заговоре против Пушкина. Использовал именно в своих СЦЕНИЧЕСКИХ ФРАГМЕНТАХ заговора. Я воспроизвел, некоторые из них, в своей книге «Заговор против Пушкина».
Вот практически целый ряд СЦЕНИЧЕСКИХ ФРАГМЕНТОВ николаевского заговора против Пушкина, талантливо выделенных нам писателем и исследователем Е. Мосиной. Фрагментах, в каждом, из которых, так или иначе присутствуют: или крамольные и, потому, тайные эпизоды из «Пиковой дамы»; или же другие крамолы Пушкина-историка.
К большому сожаления я не могу раскрыть вам, в рецензии, интересное содержание - каждого из них. Поэтому и заканчиваю рецензию на произведение талантливого писателя, и исследователя, каким и является Екатерина Ивановна Мосина.
Конец.
7 апреля 2011 года.