Моя бедная, мноюлюбимая мама сумела между первым и вторым классами на лето пристроить меня в мой детский загородный сад , в котором я уже провел два года до школы. Там было неплохо, однако скучновато уже взрослому человеку. Если бы не Ленька - мой старинный садовский приятель - можно было бы совсем очуметь от окружающей пузатой мелкоты. Ленька устроился прекрасно - он уже окончил второй класс, но деваться ему было некуда: мать Леньки работала в садике нянечкой, а дача у них была просто наискосок. Мне, как близкому Ленькиному другу и переростку тоже, перепадали кое-какие его режимные льготы. Понятно, что питались мы в садике. А вот спать после обеда нам было необязательно! Кроме того мы свободно гуляли по деревне, а большую часть времени проводили у Леньки на даче, особенно когда его мама не дежурила - она работала через сутки. На даче было прекрасно! Сад, огород, баня, сарай - все было наше... А - чердак??!!! Иногда мы даже ночевали на чердаке!
По всему чердаку на длинных веревках и проволках висели всякие душистые травы, которые собирал Ленькин дед. Но больше всего, конечно, сохло табаку-самосаду. Дед его растил,собирал, высушивал на чердаке, делал потом махорку и продавал. И сам курил без остановки. И кашлял без перерыва. Обычно он сидел на крыльце, шумел на кур, уток и собак - разгонял их свои кашлем. А если мы совались под руку, кашлял и матерился на нас и грозил нам плеткой, которую никогда из рук не выпускал. Ленька, впрочем, говорил, что дед добрый, и его лично ни разу плеткой не ударил... Плетка деду нужна была для собак. Собак во дворе было всегда множество. Ленька говорил, что дед их ест. Ну, против кашля. Не знаю, как-то не хотелось про это думать. Но в доме у Леньки на стульях и сундуках валялись всякие шкуры... Наверное собачачьи... И на чердаке. Мы на них спали иногда. Там, на чердаке, когда Ленькина мама дежурила в садике, мы покуривали тоже. Но все-таки старались достать нормальные папиросы. "Звездочку", там, "Север" или совсем шикарные - "Беломор", потому что курить дедовский самосад было просто невозможно! Другое дело - нюхать! Травы и самосад давали такой густой вкусный запах! На чердаке всегда было хорошо и в дождь и в солнце, там еще было много старого барахла - во все это можно было играть часами. Мы и играли!
Когда неделя кончалась, как и раньше, на воскресенье я уезжал домой. Но поскольку теперь я уже был большой, мама или тетка за мной не приезжали, и после ужина я добирался домой сам. Ленька меня часто провожал для компании. Там, до остановки автобуса было близко, а если напрямик, через рощу, так вообще - рукой подать. Автобус шел до центра города и довозил меня почти домой. Да еще и бесплатно, если я за неделю тратил деньги, на пряники или папиросы, допустим...
А история эта случилась с нами в конце лета, может быть, пара суббот оставалась до школы... Мы с Ленькой не спеша шли через лес, то есть через рощу, но нам удобней было считать, что это лес. По пути мы всегда играли то в партизан, то в следопытов, то в робингудов.... Не в роще же! Так вот мы шли, и уже скоро должны были выйти на проселочную дорогу. Да ее уже было видно хорошо, просто нам хотелось еще по лесу пройтись, пока он не кончился. И вот, пока мы гуляли и дурака валяли, мы все врямя от дороги слышали песню. Хорошая такая песня, веселая, под гитару.Но мы как-то и не прислушивались особенно, потому что с весны до осени почти около каждой деревни стоял цыганский табор, а то и два. А цыгане всегда поют. Вот. А когда мы вышли уже к дороге, то увидели едущую по ней телегу, с какими-то мешками, На мешках сидел цыган с гитарой и весело горланил свою песню. Цыган был немолодой, лет сорока, с бородой, весь кудрявый, в красной блестящей на солнце рубахе и в полосатых штанах. Но дело не в этом. Мы с Ленькой таких цыган и такие телеги много раз видели. А дело в том, что лошади не было!!! Телега ехала сама! И даже вот эти ... оглобли, к которым лощадь прикрепляется, мы увидели не сразу. Оглобли были связаны друг с дружкой и задраны вверх - в небо, а чтоб они так держались, от них к телеге тянулась веревка, и где-то там, под цыганом, как-то была привязана...
Конечно, мы с Ленькой моментально кинулись к дороге, чтоб рассмотреть такое чудо и понять, в чем там секрет... Чтобы выскочить на дорогу, надо было на секунду опуститься в неглубокую сухую канаву около дороги. Возле каждой дороги с двух сторон есть такие канавки... И пока мы перебирались, мы упустили из виду эту чертову телегу. На секунду. На одну секунду!! Мы ступили на саму дорогу, но на ней уже ничего не было. Ничего и никого!!! И песни не было! Там, впереди, где всегда останавливался автобус, стояло несколько человек, но цыгана и телеги - не было! и сзади, откуда мы шли, - тоже. Не было!
НЕ БЫЛО!!!!
Вот такая история... Правда, мы следопыты, нас на кривой козе не объедешь! Ведь если телега была, да хоть и без лошади, на дороге должны быть следы! Мы же не сумасшедшие! Два. В смысле - оба... И след от телеги был! Мы нашли в пыли четыре четких следа от тележных колес, и следы эти обрывались просто посреди пути. Вот тут они есть, а рядом, вперед по дороге, - уже нет! Как-то нам с Ленькой стало нехорошо. Мне, так точно. Да и Ленька вдруг решил ехать со мной в город...Мол, надоело ему тут одному торчать... Уехал бы, если бы с автобуса не сошла его соседка, и он тогда взялся активно помогать ей нести кошелку...
В понедельник, а потом всю неделю, мы с Ленькой по нескольку раз бегали на дорогу и искали... хоть что - нибудь, и ничего путного не обнаружили...Ничего. И даже следы от телеги пропали, их затоптали, заездили, мало ли...
Потом началась школа, а еще потом мы с мамой уехали из города, и я не видел Леньку лет семнадцать. Но когда вернулся, разыскал его. Мы славно провели время на его даче. Деда уже не было, а мама Леньки по-прежнему работала в детском саду и много чего про наших детсадовских сверстников порассказала. У нее сохранились все выпускные фотографии... Это другая история. Но когда я засобирался в город, Ленька сам вывел меня на эту нашу дорогу, остановился на этом памятном месте, и спросил, помню ли я.... Еще бы я не помнил!