Думаю, что мысли не унесли бы меня в наш старый дом, если бы сестра не сказала мне однажды: «Ты, наверное, кулинарка в бабушку Гашу – всё тебе удаётся, и по рецептам приготовить, и своё новенькое придумать».
Бабушка Гаша... Сокращённо от Агафья… Агафья Петровна Столяренко… Если честно, раньше вспоминала её только тогда, когда подавала в храме записочки о поминовении. Всех упоминала и, конечно же, её тоже. И деда Ивана, мужа бабушкиного, обязательно записывала, хотя знаю его лишь по фотографии… Папины родители…
Так случилось, что родители мамы и папина мама жили в послевоенное время в одном доме, на одном этаже, в квартирах № 30 и № 33
Там же получили квартиру(№ 32) и наши родители, когда поженились. Так что мы с сестрой росли в плотном окружении родственников, ведь в квартире Малорьян жили шесть человек и в квартире Столяренко – пять. Когда мне исполнилось восемь лет, мы переехали в новый дом на соседней улице, и не было такого дня, чтобы ноги сами не несли в гости к родным. Но вспоминается ярко и чётко только квартира маминых родителей, а та, что была через стенку, дверь рядом с дверью – смутно и серо. И еда вспоминается только из тридцатой квартиры – голубцы, пирожки, галушки, вареники, кисель молочный и вишнёвый и мамалыга со всевозможными приложениями к ней. А бабушка Гаша… из воспоминаний о еде – чай, сушки и тоненько нарезанный лимон.
Эх, сестрёнка… Задала ты мне задачку с неизвестными известными…
Иду, иду по тропинке в те далёкие годы, вспоминаю то, чего не знала, то о чём в детстве слышала, но плохо запомнила…
Когда в 1905 году родилась мамина мама, бабушка Гаша уже была замужем и у неё родилась первая дочка. Было тогда бабушке семнадцать лет. А потом появились на свет ещё пятеро детей. Дед Иван был красавец и азартный игрок в карты. Мог уехать вечером из дома на тройке лошадей и в костюме-тройке, а вернуться утром на своих двоих в чужой одежонке с хлыстом в руках. Потом отыгрывался. И так по кругу...
Когда младшему сыну было три года, бабушка Гаша овдовела. Болезнь к деду Ивану пришла в тот час, когда собираясь на очередной карточный раунд, он, перегнувшись пополам, что-то искал в огромном сундуке.
Из-за открытой кованой крышки бабушка деда не заметила, подумала, что он, забрав деньги, умчался играть. В сердцах хлопнула крышкой...
Что эта крышка перебила деду Ивану – неизвестно, но болел он недолго.
Дети выросли, дочки замуж вышли, сыновья прошли войну, потом тоже семьями обзавелись. Четырнадцать внуков подарили дети своей маме.
Всех она, наверное, любила, но жила и дышала одной только дочерью, и души не чаяла только в одной внучке. С ними и жила всю жизнь.
В семьдесят восемь лет у неё оторвался тромб и, вся родня съехалась прощаться с бабушкой, лежащей в беспамятстве критического состояния.
Но она выжила! Только после болезни стала читать и штопать в очках.
Когда ей исполнилось девяносто пять, бабушка Гаша, смеясь, сказала, чтобы все готовились её столетие отмечать в ресторане.
Но смогла встретить лишь свои девяносто шесть...
... Ничего не получилось вспомнить в подтверждение слов сестры: «Ты, наверное, в бабушку Гашу…» Может быть потому, что нас не очень привечали в той семье. Нашу маму, за признаки аристократизма, называли «барынькой», папу – считали неудачником. А мне казалось, что это всё с позволения бабушки.
...О, вспомнила! Мне очень нравилось, как она штопает! Это было настоящее искусство! И поэтому, наверное, я научилась штопать. Не так, как бабушка, но довольно неплохо и сейчас, когда носки, можно сказать, одноразовые, всё равно умудряюсь расслабиться за этим занятием.
А как бабушка стирала!!! В оцинкованном корыте, на ребристой доске, простым мылом тёрла бельё, вываривала в огромной выварке, а в это время на плите готовился крахмал, который после полоскания через марлю выливался в корыто с бельём. Высохшее шуршащее бельё выглаживалось до блеска, благодаря соли, добавленной в воду при полоскании. Эх, и я тоже люблю накрахмаленное бельё, хотя говорят, что это вредно.
А еда... Что же там в моей памяти о бабушкиной готовке?
Да-да-да…. Вспомнила…. До своего раннего замужества бабушка Гаша готовила еду в семье местного батюшки. То ли об этом, из рассказов родни, тоже помнит и делает выводы моя сестра, то ли бабушка угощала её тайком от меня – не знаю.
Но за то, что развязались мои узелки с воспоминаниями, я сестричке так благодарна! Ведь не просто имена подаю в церковной записочке – бабушку вспоминаю. Светло, с пониманием. И разумею, что думаю о ней с любовью...
Эта фотография сделана в день девяностолетия бабушки Гаши.
То ли это была шутка судьбы, то ли воля - оказалось, что девичья фамилия бабушки была Малярчук. Об этом я узнала уже после того, когда свою девичью Столяренко поменяла на фамилия мужа Малярчук.