Лубянка, 198* год, пятница, конец рабочего дня.
За соседним столом шеф кого-то инструктирует по телефону: «Проезжаешь Юрьев-Польский, проезжаешь Переяславль, правый поворот на Троицкую слободу, потом левый на Криушкино, потом въезжаешь в зону...» Твою мать!»
Шеф снова крутит телефонный диск. (То ли дело импортные телефоны у большого начальства: просто жмешь кнопку – и весь набор сам повторяется.)
«Валера! Да, прервали. Значит, записывай: Переяславль, правый поворот на Троицкую слободу, потом левый на Криушкино, потом въезжаешь в зону…» Ну твою мать!»
«Валера! Да, опять прервали. Въезжаешь в зону…» Да твою ж мать!»
Похоже, кто-то из 12-го отдела (= прослушки) заподозрил готовящееся разглашение гостайны и опять прервал соединение.
Шеф снова набирает межгород. И спокойным голосом объясняет в трубку, что он, между прочим, - подполковник, а не какой-нибудь второстепенный собачий орган. И он лучше знает, что является гостайной, а что - нет. После чего делает очень спорное заявление о способе появления на свет прослушивающего нас прапорщика. И снова обращается к Валере. Но при словах «въезжаешь в зону» связь опять прерывается.
Последующие попытки набрать межгород сбрасываются сразу.
Наконец шефа осеняет. Он звонит с моего телефона: «Валера! Значит, проезжаешь Криушкино и въезжаешь под большую надпись "ВОДООХРАННАЯ ЗОНА". Да, удочки не забудь.»
Примерно через пятнадцать минут шефу звонят. На фоне уличного шума (похоже, звонят из телефона-автомата) по громкой связи слышен голос с легким кавказским акцентом: «Еще так скажешь про мою маму – совсем тебе телефон отключу!»
Гудки...