Миссия мстя - 4
Иду пешком по городу - температура около двадцати пяти, безоблачное небо. Купленное по дороге пиво и минералка исчезают в моей утробе, и выходит потом. Ну да, …
На углу проспекта и улицы – ремонт, разрыли асфальт и прокладывают трубы. Останавливаюсь возле ларька, отовариваюсь, откручиваю пробку…
– Вот, разрыли. Прислушиваюсь. Полный мужчина, видно, крупный, сидит на краешке старой трубы…
– Кого закатали? Или… Он нагибается и смотрит вниз. Меня прошибает током, – а почему я не догадался? Но поздно, процесс пошел. Однако, в следующий раз. Я смотрю на собеседника – умные пронзительные глаза, но подернутые тонкой пеленой сумасшествия. Кто он? Футболка, брюки и летние туфли…. Куплены отнюдь не на рынке….
– Вы так считаете? – бросаю случайно, не надеясь на ответ.
– Видите, едет бульдозер?
Я огляделся, по близости никакой строительной техники. Псих, или не врет? Разбираться некогда, однако никакого желания продолжать разговор у меня нет…. И ясно понимаю, что моя акция не будет последней, а там – кто знает….
Допиваю «Спрайт» и медленно удаляюсь…
Значит, так. Нет, сначала закрепляю, подготавливаю обстановку – свечи, шары, несколько мышек – они уже сидят в клетке, голодные, жалко, нет крыс, и после этого привожу в чувство и даю насладиться зрелищем. И лишь после этого перехожу к допросу. Мне нужно, кроме всего прочего, узнать и второй адрес. Проследить – я уже успел убедиться – сложно. Можно считать, что с первым мне повезло. А лишь потом весь продуманный мною ритуал. Излишне говорить, что судьба объекта была предопределена. Даже если бы я был гуманистом, свидетелей оставлять нельзя – точно так же, как действовали и они. Я уже представлял, что было бы со вторым, если бы мне удалось заснять всю процедуру на камеру и показать шакалу.
Все, свершилось. Я перехватываю его возле подъезда. Что, не ожидал? Я не испытываю злорадства, отнюдь. Он пытается лезть в кобуру – но зря, не только у них спецподготовка. Это вам не налетать стаей на беззащитного и ничего не подозревающего человека. Однако ж вседозволенность и оружие расслабляют, и это мне на руку.
Ему ничто не поможет. Легкий перелом запястья, на несколько мгновений он отключается. Этого вполне достаточно, чтобы обездвижить клиента окончательно. Кляп на месте, и кобура меняет владельца. Вес приличный, но что-то не похоже, чтобы там было оружие. Так и есть, использование не по назначению. Ого, не слабо. Что, память изменила или условный рефлекс. Кобура плотно забита купюрами, а где оружие? Неужели они его сдают – всё, кроме демократизатора? Ага, вот он где, здесь, за пазухой. Что ж, он больше ему не понадобится, как и наличность. Я ее реквизирую однозначно. Мне удается протащить обездвиженное тело сквозь заросли, окружающие жилой дом, поднырнуть в заранее проделанную в заборе дыру.
Осматриваюсь, не покидая временного укрытия. Никого. Оборачиваюсь. Странно, но мой рейд остался незамеченным. Я, наконец, связываю его, помогая пинками. Встречаюсь со злобным взглядом – он никак не может осознать, что его так нагло, в открытую, похитили. Пытается дернуться, но метров за десять получает приличный удар под дых и вырубается снова. Приходится тащить его на себе и спускать в подвал. Пусть пока полежит и подумает о своей незавидной участи. Я же поднимаюсь наверх. Черт, было бы темно, так нет, на небе – ни облачка, белые ночи, а что, если кому-то придет в голову прогуляться и заглянуть в недостроенную будку? Будем надеяться, что этого не произойдет, а от случайностей никто не гарантирован. Зажигаю несколько свечей, подтаскиваю предполагаемую, да что там, реальную, жертву к стене, надежно связываю. Распинать его, как Христа, не входит в мои планы. Могу позволить себе передохнуть и покурить – все же моя ноша была тяжеловата – наеденное на народных харчах пузо выпирало из форменных брюк, а он пусть пока повисит. Отклеиваю скотч, обливаю его водой, и сажусь на скрипучий стул. Интересно послушать, что он скажет в свое оправдание. Нет, до подобных типов доходит не сразу. Жиром заплыло не только пузо, но и мозг. Так что сначала, скорее, будет угрожать. Посмотрим и послушаем. То, что он сдаст своих подельников, не вызывало сомнения.
Наглые, сбивающиеся в стаи, априори безнаказанные, в критических ситуациях превращаются в жалких шакалов. Посмотрим. На всякий случай я успел переодеться, накинув некоторое подобие красной мантии, натянул на голову черную маску с прорезями.
– Ты, ты знаешь, с кем связался? – он еще пытается угрожать, несмотря то, что находит, извините, порядка? Или делается сознательно, им заранее отдается все на откуп, взамен на безоговорочную преданность. И, осознав свою власть и безнаказанность, те начали творить беспредел. Мой случай – я понимаю, всего лишь частность, расправившись с одним – двумя, я, практически, ничего не изменю. Однако сейчас передо мной конкретный объект.… Я не обращаю внимания на угрозы и стенания. У меня времени предостаточно. Сценарий расписан, пусть и приходится вносить некоторые коррективы.
Достаю его же служебный пистолет – разве им не положено его сдавать по окончании смены, рядом кладу кобуру…. Поднимаю ее, высыпаю содержимое, и, при свете свечей, медленно пересчитываю купюры. Впечатляет. Это – мой заработок за пару месяцев, даже больше. Что, если обратиться по инстанциям, кого–то, возможно, и накажут, а дальше дело спустят на тормозах, на некоторое время они притихнут, и опять возьмутся за старое. …. Он что–то продолжает орать, это бесполезно. Я, наконец, привстаю и оттягиваю одну из гирек. И отпускаю. Сейчас она не должна принести особого вреда, но – будет больно…
Он пытается уклониться, гирька лишь черкает по щеке. Предупреждение. Не дав передохнуть, я отпускаю сразу две. От одной уклониться можно, но вторая точно угождает промеж ног. Но еще не так. Чтобы он потерял сознание – я слегка оттягиваю тросик, не более того. И отпускаю. Траектория рассчитана.
– Что тебе нужно, – <идиоматическое выражение>, – ты знаешь, что мы с тобой сделаем? Ого, он еще пытается угрожать. Мне лень, но я встаю, беру демократизатор, и так легонько потчую его по почкам. Совсем так, как меня почти месяц назад. Тогда их было трое на одного, к тому же вооруженных и очень опасных. Они, каждого я мог уложить одной левой, без преувеличения, упивались своей властью и безнаказанностью, прохаживаясь по моим почкам. Мало им было содержимого карманов. Ну-ка, еще раз. Подопечный вскрикивает. Зачем ему почки? – я чуть не усмехнулся. Однако второй удар, похоже, лишает его сознания. Что ж, подождем. Я опять выливаю ему на голову полведра воды – забыл сказать, что в подвал зачем-то провели воду, будто предполагали, что его будут использовать подобным образом, и краник действует до сих пор. Он приходит в себя, но я не даю ему передышки – запускаю несколько гирек, они летят веером, какая-то попадает в лицо, образуется кровавое пятно. Другие тоже находят цель. Моя жертва деморализована. Но не могу я слышать стоны, пора кончать…. На всякий случай спрашиваю адрес подельника. В ответ он только плюется. Я что, переборщил, или еще недостаточно? Жить хочешь? Еще удар по почкам, хотя противно…
Он находит силы кивнуть. Давай, говори, мучиться не будешь….
До него, наконец, доходит, что вскоре он выпадет в аут, но он на что-то надеется и диктует адрес. У меня нет возможности проверить, сказал ли он правду…
- Денег, сколько? – Эта сволочь хочет откупиться. Ну? – Десять… двадцать… Я понимаю, что речь идет не о рублях и единицах. Мне становится противно. Если рядовой страж порядка может располагать такой суммой, то скольких беззащитный людей нагло унижено, ограблено, при полной безнаказанности, в полной уверенности об отсутствии сопротивления….
А я остальных найду, однозначно, все, что нужно, я узнал. Оставить его в живых? Если я и идиот, то не до конца. Раскачиваю гирьки, и не отпускаю, а направляю в цель. Жертва делает попытки увернуться, но тщетно. Какая-то из них в конце своего маршрут и застревает в середине лба. Моя жертва бессильно повисает. Все кончено. Не испытываю ни жалости, ни злорадства, ни раскаяния тем более. Свечи еще горят, когда я покидаю место казни. Я знаю, что после меня не осталось ни отпечатков пальцев, ни других следов. Интересно, что подумают обнаружившие обглоданный труп? Крысы прибегут на запах и сделают свое дело…. Так вот они, нагло пищат под ногами.
Выхожу на другую сторону, подальше от направления к дому женщины. На следующем пустыре переодеваюсь. Предстоит избавиться от одежды и обуви, но это дело техники. …. Все же чувствую слабость и опустошенность. И никакого удовлетворения. Что ж, такова судьба. Но ведь кто-то служит палачом по призванию?
Второго не будет, впрочем, как и первого. Сценарий, увы, не сработал, слишком наивно и фантастически.… И не мог в принципе. Хотя могло быть так красиво и даже элегантно.
Каждый день, подъезжая к дому, объект выходил из машины и сразу нырял подъезд. А кто его ждал? Иногда сержант приезжал слегка подшофе, было заметно. Наверное, обмывали добычу прямо в машине. Неужели никто из своих не заметил, или там круговая порука – никто не жалуется, потому что не надеется. Он вежливо здоровался и беседовал со старушками, гордо выпятив сержантское пузо…
Гражданин начальник, достойный человек. Так что караулить в подъезде – нереально, пусть они еще не были закрыты дверями с кодовыми замками, ключами, и бдительные жильцы еще не опасались террористов.… Мне удалось увидеть участкового, обходившего вверенную территорию. Приятый молодой парень, находит время пообщаться со старушками, посидеть на скамейке, наверняка знает всех. Вообще, как с рекламной картинки. Значит, не все еще потеряно? Или система сломает? Попадаться ему на глаза мне не хотелось, как и доставлять неприятности, но решение, как стали теперь говорить, принято. Уж прости, парнишка…
Сомнений в том, что мне удастся, пусть не с первого раза, захватить клиента, у меня не было, иначе вообще, зачем затевать подобное предприятие. Остается решить такую небольшую проблему – как доставить его подготовленное мною место для аутодафе? Ведь в любом случае, я должен совершить задуманное. Но как же? … Несколько дней я находился в раздумье, не переставая трудиться в поле лица. Приятель, о котором не буду упоминать в целях его же безопасности, пристроил меня в агентство недвижимости. Основную работу я пока что не бросал, кое-что нужно было вынести, мои познания в области электроники и некоторые наработки могли пригодиться впоследствии. И пригодились, я не ошибся. Но это будет не завтра.
Так или иначе, шаг в сторону я сделал, и, безлошадный, носился после работы по городу, пытаясь сделать нечто, пока что не совсем понятное мне. Но – меня слушали, даже кивали, люди были еще менее информированными и наивными, я обрастал телефонными номерами, знакомствами. Возможно, потому что я старался быть честным. В конечном итоге это должно принести успех. Однако в первое время выход был слабый. Зато, в перспективе, кто его знает… Непрерывная занятость не оставляла времени на уныние. Внезапно я понял, что недооценивал свои возможности, и могу действовать гораздо плотнее и, надеюсь, успешнее, и не хотелось подставлять – в свое время я избавился от подобной иллюзии, неповинного человека. … И решение как бы созрело. Запасной вариант. Можно сожалеть, что не придется пообщаться со вторым гоблином tet-a-tet, что ж, придется довольствоваться обычной расплатой.
А подобного навыка у меня не было. К тому же новая связь могла внести определенные коррективы….
Приехала Людмила. Посвежевшая, отдохнувшая, я ее встретил, что со мной случалось нечасто, мы бросились друг другу в объятия…. Увы, я стал привыкать к женщине, а это плохо, проявление слабости, и вообще недопустимо. Не время личной жизни, не время. Еще один повод для разочарования. Но пока она мне была нужна, и пока мое присутствие устраивало и ее. Что, будем углубляться в причины? И все же – иногда рефреном – ты что-то задумал, да? И я …. Она замолкала, но я примерно представлял продолжение.
Женщина по-прежнему стеснялась меня, непременно выключала свет, прежде чем приступить к занятиям не любовью, но сексом, хотя ей было, что предъявить, и даже из душа выходила почти полностью упакованной, то могло означать только одно – меня допускали до тела, как мужчину, исполняющего определенные функции, надеюсь, неплохо, но не более. Притом Людмила естественно заботилась о своем, пусть временном – вряд ли и у нее были иллюзии, сожителе, оставалась ласковой…. Меня всегда ждал ужин, объятия, искренние вопросы, на которые я не всегда мог ответить…. И – ты слишком мало ешь для крупного мужчины – я отшучивался – зато перевариваю хорошо….
Мне же пришлось искать новые, так сказать, возможности и варианты. Казалось, я могу рассчитывать только на свои физические силы. Но оказалось, на черном рынке оружия ствол стоит не так дорого – каждый приватизировал что мог, и немедля пускал в дело. Главное – внушить доверие, и не быть слишком очевидным лохом, иначе кинут. Мне повезло. Я стал обладателем…. Только я не был уверен, что смогу попасть метров с пятидесяти – дальше приближаться нельзя…. Но попал…. Почувствовал ли я удовлетворение, еще раз спрашиваю себя. Я отмщен – и что?
Понятно, в этот день я не пошел к Людмиле, и выждал еще пару для профилактики – осмотреться, оценить обстановку. В прессе ничего не появилось, возможно, журналисты не пронюхали сразу и всю информацию закрыли. Я лишь предполагал, не имея точного знания. Или же…
Я задаю себе множество вопросов, но почти ни на один не могу найти ответа, да и зачем?
– Это ты, да? Впервые на лице у женщины появились слезы. Я так и знала…. Я попытался сделать удивленное лицо, будто ничего не понимаю, но женщину не проведешь.
– Ты о чем?
– Сам не знаешь? – она не верила в упор, – у нас только об этом и говорят. Я не хочу, чтобы было, как… Она осеклась…. И, поняв, что от меня ничего не добьешься, больше не затрагивала этой темы. И я молчал, как партизан…. Искали меня или просто закрыли дело, неизвестно. Но какие-то машины подъезжали, что-то осматривали. Я спокойно прогуливал собаку, но поодаль. Мне нужны лишние сложности? Отнюдь.
В августе, получив свой первый ощутимый заработок на ниве риэлтерства, и поняв, что он несоизмерим с добываемым мной «непосильным трудом» грошами, я завязал с предыдущей работой, получив свободу во времени и пространстве. Теперь все зависело только от меня. Нет, далеко не все.
Как-то, ближе к осени, женщина сказала, смущенно отвернувшись, – ты больше не приходи, мой возвращается. Я не стал расспрашивать, и без того было ясно…. Коль тебе сказали такую фразу – ясно, что это окончательно. Досрочно выпустили…. Если хочешь, я могу к тебе приезжать….. Но делить женщину с кем-то, зная об этом…. Не для меня…. Вещи свои я к ней не переносил, ключей не брал, расставание без слез. Но не скажу, что без сожаления. Что ж, резать по живому больно, зато радикально. И без обид. Только жаль, что я не буду по утрам прогуливать Джека, а он мчаться ко мне, нагулявшись, чуть ли не сбивая с ног, и степенно идти рядом, полный собственной значительности…
Третьему удалось скрыться или перевестись в другое место. Мне стало скучно, искать его? Какого черта, – он все равно будет жить под страхом наказания. Но разве ж это нормальная жизнь?
А во вселенском масштабе ничего не изменилось.
Разве что….
Примерно через полгода я получил первый заказ, который был успешно выполнен, затем – второй…. И даже приобрел некоторую популярность в определенных кругах, удивительным образом сохраняя инкогнито.
Мне пришлось отказаться от всяких сантиментов, контактов с родными, близкими и немногими друзьями.
Но для большинства тех, с кем я вольно или невольно был связан по работе – риэлтерскую деятельность я не прекратил, я оставался милым, непосредственным и не очень удачливым рубахой-парнем, не чурающимся общения и корпоративок. И мне прощали даже некоторую отстраненность в общении с женщинами, почти полный отказ от алкоголя – история о несчастной любви и длительном лечении от алкоголизма вызывала сочувствие, и все… Мне нужны железные нервы и твердая рука, и отсутствие ненужных мыслей.
На самом же деле душа моя была пуста, а мозг работал только в одном направлении.
СПб, 1997 год