В предписании было указано, какого числа я должен явиться в назначенную часть, так что было не до разгуляево, требовалось выполнять приказы и Уставы Вооружённых Сил рядовому солдату.
Не помню сейчас, как и кто, мне рассказал, и подсказал, как добраться до своей будущей дислокации, кажется, в комендатуре при Балтийском вокзале сообщили. До Красного села без проблем, а там? А там, через три километра по дороге на Ропшу, увидишь антенные поля, это и будет твоя часть, солдат – сообщили мне «коменданты». И, правда, нашёл сразу и без проблем. Показал документы на КПП, доложили, представился дежурному по части.
Оприходовали меня по полной программе, так как прибыл утром, и к концу дня был аттестован с присвоением звания младшего сержанта, всем оставшимся на сверхсрочную автоматом присваивалось звание мл. сержанта. От отпуска месячного я отказался, поэтому получил компенсацию за отпуск, вместе с подъёмными получилась приличная сумма, которую я почти всю потратил на гражданскую экипировку, т.е. сразу оделся, как говорят, с иголочки, но об этом чуть позже. А пока меня послали на склад получать новое обмундирование.
Шмоток выданных оказалось так много, что сразу было всё и не унести : Два кителя один парадный, две фуражки одна парадная с "золотой шнуровкой" и кокардой, сапоги яловые, ботинки кожаные, брюки с лампасами, полевая форма, рубашки, галстуки и ещё всякой мишуры и отличительных петлиц, пагонов и шевронов и многое ещё чего сейчас и не помню. Одели и обули как новорождённого. Определили и с жильём. Подселили меня в комнату общежития к сверхсрочнику, который после цикла дежурств уезжал домой в Ленинград. Позже мы с ним и оба уезжали, так как делать в полку нам было нечего, нам разрешалось покидать вне дежурства полк. Остальным сверхсрочникам, проживающих в части, командование находило или занятия, тренинги или смотры, нам откровенно завидовали и даже начальник смены капитан Копейкин, поэтому пытался при любом случае как-то ущемить или что-то придумать - воспрепятствовать нашему отъезду в Ленинград, но мы сматывались сразу после последнего дежурства. Цикл и распорядок дежурств был аналогичный, как и в Хабаровске, но профиль моей телеграфии, как уже писал, изменился, но я освоился быстро и не уступал в профессиональности и сверхсрочникам больше меня отслуживших.
Сосед мой был полный тёзка по имени и отчеству, только фамилии у нас были разные у него Фёдоров, а я Смирнов. Дружбы у нас как-то не получалось. В Ленинграде мы тоже не встречались, хотя в городе у меня не появилось ни одного приятеля, разве только телефон этого циркача, который снимал у отца в Кирове комнату, позже мы с ним встретились, и это была не простая встреча, про которую позже напишу, целую главу.
И началась моя служба сверхсрочная с первым выходом в радиоцентр, цикл также начинался в 02.00 ночи. Жизнь на два мира - военную и гражданскую началась и была более суетливой, насыщенной, интересной, чем на срочной. Но ответственность за выполнение гос. задания не снималась и я в любом состоянии (приличном) должен быть в части и на дежурстве. Поэтому не раз приходилось пешком в любую погоду чуть - ли не бежать в часть по дороге в 3-4 км., выложенной обычным булыжником, а иногда и между дежурствами приходилось срываться в Ленинград. Хотя от части была выделена «летучка» и подавалась к электричке прибывающей из Ленинграде, но только в определённые часы и у неё было своё расписание, но и ей все в основном пользовались, кто спешил из города на дежурство и особенно к началу цикла.
( Продолжение следует)
http://www.proza.ru/2011/04/14/913