Однажды утром я проснулась и поняла, что мое сердце бьется. Я чувствовала, как с каждым ударом происходят сокращения, от которых по моим венам разбегается алая, слегка солоноватая жидкость. Я все еще не могла заставить себя взглянуть на мир и своими слепыми глазами видела, как по крошечным капиллярам медленно движется моя жизнь. Все тело болело так, что я не могла пошевелить рукой, отчего в моей душе поднял голову иррациональный страх полной беззащитности.
С трудом я заставила свои веки подняться, позволяя мне освоиться в новой обстановке. Белые стены, белый потолок в темной вязи трещин, белая мебель, бело-серый пол. Я разомкнула спекшиеся губы, чтобы позвать маму, но не смогла произнести ни звука. Страх превратился в агатово-черную волну животного ужаса.
И тогда я внезапно вспомнила все, что мое сознание предпочло уничтожить, давая мне разглядеть свое существование изнутри...
- Ты моя девочка, моя Лялечка...
- Мама.
- М?
- А Бог есть?
- Конечно, есть, ты же веришь?
- Да, верю. Ты очень болеешь?
- Не знаю пока, не буду обманывать.
- Если ты умрешь, я уйду в монастырь.
- Олюш, ты что? Зачем?
- Я буду как можно ближе к Богу, чтобы однажды спросить его.
- О чем, дочь?
- За что он так со мной?
Бог наказал нас так жестоко, что мы сами не в силах до конца осознать это, Он сделал нас настолько хрупкими, что сломать нас может даже легкое дуновение ветерка, несущего песчинки аллергена. Что уж там говорить о том, что более сильные дети Его уничтожают слабых.
Муж бьет свою жену, не думая о том, что это ненормально.
Мать бьет своего ребенка, не думая о том, что разрушает самую чистую любовь, которая только может существовать в мире.
Дети бьют своих немощных родителей, не думая о том, что разрушают основы своего существования.
Бог наказал нас так жестоко, что мы сами не в силах до конца осознать это.
Он просто дал нам право выбирать.
- Ты спишь?
- Нет.
- Как ты думаешь, когда приходит беда?
- Когда ты забываешься и идешь вперед, наступая на чужие руки.
- Руки?
- Да.
- Я думала, что говорят: Наступать на чужие спины.
- Нет, наступать на чужие спины - это нормально. Грех жалеть тех, кто сам склоняется в раболепном поклоне. А вот наступать на руки, которые тебе протягивают как знак помощи или мольбы, это низко и недостойно.
Темнота, тяжелое дыхание, полустоны-полувсхипы, напряжение тел и слезы на ресницах.
Чужие руки грубо сжимают тело, оставляя синяки и причиняя боль.
Чужие губы терзают плотно сжатые в муке губы.
Чужие прикосновения сводят с ума, заставляя проклинать всех, всех, всех, всех...
Чужое тело совсем близко, его жар вплавляется в каждую клетку ненавистного теперь своего тела. А губы беззвучно шепчут мольбу, которая теряется в густой мгле: "Я люблю только тебя... прости... прости... прости... прости..."
- М! Какой странный вкус у твоих губ.
- Да, дешевое пиво и много сигарет.
- Хм... и пахнет от тебя так... терпко.
- Да, не тобой.
- Малыш, что происходит?
- Я не знаю. Я просто... запуталась.
- Малыш...
- Откажись от меня. Оставь. Я хочу быть одна.
- Малыш...
- Я хочу быть одна! Хочу! Отстань!
- Ну не надо так, маленькая, не нужно... перестань плакать...
Молчание. Слезы по щекам и его рука, поглаживающая по голове. Уничтожающее чувство вины.
- Я люблю тебя. Больше всего на свете.
- Я знаю, малыш. Я знаю.
Долгий несвязный монолог, из которого ничего нельзя понять, но в который она вложила всю себя. Она совсем выбилась из сил и тихо заснула, со словами: "Ты ничего не знаешь!". Он долго смотрел на ее лицо, влажное от слез и бледное от боли. Убрал с лица прядь волос и поцеловал в лоб.
- Я знаю. Я все знаю, малыш.
Зима вступила в свои права. Иногда я жалею, что в моей квартире стеклопакеты, на которые не намерзает снег. Никогда не забуду, как прекрасны были ледяные узоры на моих окнах. Я просыпалась и долго смотрела в бесконечное переплетение линий. Там были заперты миллионы историй, сказок, приключений и тайн. Там была заключена моя душа, я это точно знала.
Сейчас мне нравится выходить из дома немного раньше, чтобы иметь возможность полюбоваться на голубоватый снег и прозрачный воздух, такой холодный, что им можно перерезать горло. Я люблю наслаждаться звуком своих шагов в пустоте и паром своего дыхания. С каждым глотком необходимого мне кислорода горло перехватывает все сильнее. Мне так больно дышать...
- Стой.
Молчание.
- Стой.
Убыстряешь шаги.
- Ты не убежишь все равно.
Ужас, заставляющий почти бежать.
- Как глупо, но мило.
Крик. Смех. Звук удара. Крик. Крик. Крик...
Остановившийся взгляд, синяки на теле и кровь, корочкой покрывающая тело. Одежда падает на пол еще в коридоре. Вода на полную мощность, чтобы заглушить все другие звуки. Сначала одна нога становится на скользкую поверхность ванны, затем вторая. Душ ударяет как плеть, смывая гряз и кровь. Белоснежная комната моментально покрылась черно-бордовыми брызгами. Крик во всю силу легких и вопрос, обращенный к Богу: "За что?".
Несколько часов под водой, как будто она может уничтожить следы и заставить забыть обо всем. Тонкие пальцы дрожат, тело ноет от боли. Слепые глаза больше не могут плакать. Все это осталось где-то далеко-далеко, в совсем другой жизни.
Кружка горячего чая и раскрытая аптечка.
"Малыш, ты где?"
"Малыш, я волнуюсь, перезвони мне."
"Малыш, мне приехать?"
"Малыш?.."
Его безмолвный крик в пустоту.
Ее невидящий взгляд в потолок.
И только Бог хранит молчание.
...прошла, казалось, целая вечность, прежде, чем я смогла произнести едва различимым шепотом "мама". Темная тень метнулась ко мне и схватила за руку. Я слышу ее сердце, я вижу ее слезы и страх, рвущийся из глаз темными тенями и оседающий под глазами огромными кругами.
Вопросы, вопросы, вопросы... Что? Зачем? Почему? Кто?
Они вонзаются в мою плоть острыми гвоздями, раскрывая мои раны.
Стоп. Достаточно.
Хватит! Оставьте меня просто!
- Дочь...
Молчание.
- Доченька...
Молчание.
- Скажи хоть что-нибудь.
- Уходи.
- Что?
- Уходи.
- Но дочь...
- Просто уйди.
- Он там ждет тебя...
- Нет. Не сейчас.
Боль во всем теле ничто по сравнению с тем, что творится внутри. Душа разворочена и растерзана. Нет сил ни на что, нет желания находить в чем-то облегчение. Не так уж важно, что происходит в нашей жизни, гораздо важнее то, как мы с этим справляемся: будь то заноза в пальце или рак. Нужно просто встать с насиженного места и идти дальше, наплевав на чужое мнение.
Вы говорите мне, что я не выживу? А я воспитаю правнуков.
Вы говорите мне, что я не справлюсь с этой бедой? А я просто оберну ее в свою пользу и стану только сильнее.
Вы говорите, что мой ребенок никогда не станет кем-то? Я посмеюсь над вами, когда он станет президентом Галактики.
Вы говорите, но что вы знаете?
...темные капли так легко смыть с белого кафеля. Но как мне смыть ваш позор со своей души?..