В молодости мне много приходилось ездить в поездах. Засыпал я под стук колес плохо. Вагонная суета, духота, да и само ощущение движения не давало мне покоя. Поэтому курилка была лучшим местом для времяпрово-ждения. За неспешным дымком и время летит быстрее, к тому же, за сига-реткой как-то и разговор складывается лучше и отношения становятся про-ще. При совместном курении, можно не обращать внимание на разницу в возрасте и социальном положении, запанибратски говорить «ты» и хлопать соседа по плечу, приговаривая ; «ну, ты и сказал... ха-ха-ха...»
Молодость ; это прекрасное время надежд и интересов, когда ты, как губка впитываешь любую информацию, порою, не осознавая, не сортируя ее, но главное ; запоминая. Зрелось ; вот время для осознания, сортировки и понимания. А, когда ты молод, надо только запоминать ; чем больше, тем лучше. Будет еще время разобраться. Вот я и запоминал все подряд, а теперь вспоминаю понемногу, раскладывая все это по полочкам.
Этот рассказ, слышал я в поезде Москва-Минск, где-то в конце 1984 го-да. Речь шла о каком-то пристанционном ресторане, расположенном на ог-ромном пространстве от Вязьмы до Дорогобужа.
Итак ; рассказчик входит в этот ресторанчик, заполненный круглыми столами с мраморными столешницами за которыми можно есть только стоя. Были такие столы модны в советские времена, когда они появились не знаю ; за ними обычно пили водку, пиво, жевали воблу и прочие простонародные деликатесы. Мраморная столешница была индифферентна ко всякой грязи, которую на нее клали. Не впитывала, практически не царапалась. Протер, и ; как новая. А стоячее состояние ускоряло процесс, не позволяя долго за-держиваться около них. Посетители, нагрузившиеся водкой с пивом, быстро ослабевали и, чувствуя, что сползают на пол, освобождали место следую-щим. Создавался своеобразный выпивошный конвейер. Но, в каждом по-добном заведении, тогда еще стояли обычные столы со стульями, иногда даже со скатертями, которые полагались ветеранам ; память о прошедшей Второй мировой была еще жива. Эти столы буфетчики оставляли для «по-четных» посетителей, поскольку ветераны, к тому времени, почти все уже умерли.
Время было дневное ; разгар рабочего дня ; в ресторанчике никого нет, полы еще чистые, тихо и светло. Рассказчик заказывает две кружки пива, салат и супчик, подходит к мраморному столику и вдруг замечает, что в приоткрытые двери (а дело было достаточно теплым летом) ресторанчика входит здоровенный котяра камуфляжного окраса. Повертев мордой налево-направо, он важно прошагал прямо к столику «для почетных гостей» и взгромоздился на стул в такой позе, в которой Наполеон сидел на коне при Бородино. Весь его вид выражал нетерпение, граничащее с недовольством. Он чувствовал, что его забыли и здесь не ждут. От огорчения кот стал пере-минаться с лапки на лапку, посматривая в разные стороны, забавно вытяги-вая морду.
В этот момент появилась официантка, которая несла моему рассказчику суп с салатом. Увидев ее, кот, достаточно громко и повелительно мявкнул, напоминая о том, что он ; здесь. «Ой, Васька пришел» ; воскликнула офи-циантка, быстро поставила на столик тарелки и кинулась к коту, восклицая: «Васенька, милый, сейчас тебе мышку принесу!». Васька, вытянул шею и блаженно заурчал в ожидании «мышки».
Официантка убежала на кухню, а рассказчика взял крепко интерес ; ка-кую «мышку» принесут сейчас коту? Неужели вынут из мышеловки... Загад-ка, к счастью, обещала очень быстро разрешиться. Ждать оставалось не-долго ; кот бы не позволил. В нетерпении ожидания, он мявкнул еще два раза, чтобы с его заказом шевелились пошустрее.
И вот ; из дверей кухни выбегает все та же официантка с тарелкой в ру-ке, за ней ; пожилая женщина, видимо повариха, с мисочкой молока. От стола, где стоял рассказчик, то, что лежало на тарелке было почти невидно, поэтому он подошел поближе... И увидел на тарелке... кусок фарша, вылеп-ленный в форме мышки ; с ушками, головкой и хвостиком. Кот встал на все четыре лапы, заветелся, замурчал... Тарелки поставили на стол, а кот, до-вольный и гордый, стоя на стуле скусывал с тарелки кусочки «мышки».
Иначе не ест ; пожаловалась пожилая повариха ; один раз над ним подшутили ; сделали мышку. А он то ли привык, то ли понравилось! Теперь лепим ему мышек, что ж ; нам не трудно, а Ваське приятно...