***

 

Часть 2   ПЛАНЕТА

Глава 1

                -  1  -

Опалив пламенем тормозных двигателей щебёнистый грунт, корабль, медленно опускаясь, сел в ущелье. Джагоев тут же включил защитное экранирование и с любопытством посмотрел в иллюминатор.
- Сесть-то ты сел, а как взлетать будем? - скаля белые зубы, спросил у Витте.
- Так же как садились, - не принимая шутливого тона, ответил пилот. - Что за бортом?
- Плюс пятнадцать.
В рубку вошли Армен Фуше и Энтони Битов.
-  На севере по расщелине к нам движется группа инопланетян, - продолжал комментировать обстановку Джагоев. - Пять, э-э-э, пятеро, в общем.
Битов, не обращая ни на кого внимания, сел за компьютер, ожидая результатов обработки забортных проб.
- Что, док, скажешь? - спросил Фуше. - Смотри, хозяева заждались.
Пятеро спускавшихся по расщелине инопланетян остановились метрах в ста пятидесяти от корабля и застыли тёмными изваяниями.
- Кислорода маловато, но дышать можно. Вредных примесей нет, вернее, в пределах нормы. Ещё нет данных по микроорганизмам.
На звездолёте, перед отлётом, они вчетвером с Аллой Додсон, Виолой Гарсиа и Фёдором Фордом провели полное исследование анализов у пленённых инопланетян. Ничего смертельного для человеческого организма не обнаружили, но сейчас, перед выходом в незнакомый мир, он хотел ещё раз убедиться в этом и ожидал результатов, не реагируя на царящее вокруг нетерпение.
- Дон, пошлёшь сообщение на “Громовержец”, когда мы встретимся с инопланетянами. Экранирование убирать только на время связи. Марк, не забудь выставить наблюдателей, - нервы давали знать себя даже невозмутимому Фуше и, в ожидании решения Битова, он, заполняя паузу, по примеру всех начальников, в сотый раз давал наставления подчинённым.
Прошло добрых полчаса, пока Битов разрешил выход.
- Но я всё же рекомендую захватить лицевые маски с регенераторами.
- Хорошо, распорядись.
Корабль терялся среди вздымающихся вокруг остроконечных вершин. Солнце клонилось к заходу, и в ущелье ложились тени. Поражала тёмная синева неба с лиловатым оттенком. Вокруг лежали бесплодные камни, лишь в одном месте бесформенное коричневое пятно какой-то растительности, похожее на лишайник, покрывало ближайшую скалу. Дышалось легко и свободно, но тело налилось непривычной тяжестью. Возглавляли шествие Фуше и Хайнелайнен, замыкали Майкл Титов и Роман Коротич, зорко глядевшие по сторонам и сжимавшие рукоятки бластеров. Фуше в затылок дышал Сергей Мартынов, также не снимавший руки с бластера, и требовал пропустить его вперёд. Землянам оставалось пройти не больше пятнадцати метров, и инопланетяне ожили. Они раскинули в стороны руки, а один, в остроконечном колпаке с козырьком, поднял на уровень плеча согнутую в локте правую руку. По веренице землян прошло оживление, они не спускали глаз с встречающих.
- Этот жест у них вместо нашего рукопожатия, а тот, в колпаке, военный. Это воинское приветствие, - захлёбываясь от восторга, сообщил Хайнелайнен.
- Очень ценная информация, коллега, - пробормотал Фуше, напряжённо вглядываясь в лица инопланетян, словно пытался что-нибудь прочесть на них.
Хайнелайнен уже не слушал и, копируя встречавших их хозяев планеты, проделывал гимнастические упражнения. Друзья-антагонисты воспринимали происходящее по-разному. Одинаковой была лишь одна мысль: “Свершилось!” Общение с пленным космическим персоналом являлось не более чем увертюрой, прологом к самой Встрече. Встреча происходила сейчас. Исследователь биосферы и контактник были разными людьми. Мир воспринимали каждый по-своему. Но их восприятие мира не являлось взаимно исключающим. Они были двумя полюсами магнита, разноимёнными частями термопары.
В видении Хайнелайнена человек представлялся непознанной вселенной. В нижнем подсознании этой вселенной существовали чёрные дыры, в которых гнездились первобытные страхи, взрывались сверхновые, озаряя своими вспышками меняющееся верхнее подсознание. Сознание, сформированное воспитанием, укладом жизни, влиянием общественной среды, подвергалось действию необъяснимых чувств и ощущений, и из всего этого сумбура рождалась самобытная личность. Почему одних людей влечёт Космос, и звёздная россыпь действует на них, как живое пламя костра, а для других Космос это холодный мрак и чернота ночи? Почему запах моря у одних будит воображение, и зовёт в неведомые дали, а для других этот же запах ассоциирует с гниющими водорослями и моллюсками? Почему встречаются люди, искренне заботящиеся о кошках, белках, бурундуках и абсолютно равнодушных к чувствам ближних? Человек это даже не звёздный робот с бесчисленными программами на все случаи жизни и обширной прецедентной памятью. Человек это человек и существует на белом свете не только по законам логики, но и под влиянием чувств. Но всё же, если только он сознательно не контролирует свои поступки, человек живёт сообразно своему характеру и привычкам. Два человека отвечают одинаково на один вопрос, но в разной форме. Один говорит: “Я съем три яблока”, другой же отвечает: ”Я съем штуки три яблока”. Мелочь, чепуха, но из таких незаметных чёрточек и прорисовывается характер. Хайнелайнену никогда не было скучно. Он не подсматривал, он наблюдал. Его мозг был настроен на постоянную работу. Он запоминал, сравнивал, анализировал. Ошибался и рисовал верные образы и характеры. Сознание инопланетян, доставленных на звездолёт, показалось ему штампованным, и это повергло неугомонного психолога в ужас. Мыслящие существа обязаны быть индивидуальными. И теперь он жаждал окунуться в незнакомый, полный неведомых тайн мир чувств, желаний обитателей чужой планеты.
Фуше интересовали другие категории. Поведение человека он подчинял логике, внешним законам, управляющих жизнью. Духовный мир землян наполняли одни ценности, они жили при одних общественных законах. Но условия жизни были разными. Человек, обитающий постоянно на родной планете, не задумывался, каким образом в его жилище поддерживается микроклимат, который ему нравится, откуда берется самая разнообразная пища, которую он захотел съесть. Если бы в его жилище исчезло освещение, он бы поразился этому больше, чем возникшему перед ним выходцу с того света. Последнему он бы вообще не удивился. Если с помощью Проекций вызывают тени прошлого, почему с помощью чего-то иного не пообщаться с потусторонним миром? А вот если исчезнет свет, это абсурд, этого не может быть. Для землянина же живущего в небольшом поселении на осваевымоей планете в недрах Галактики, это означало бы, что он или кто-то из числа его друзей не позаботился вовремя об энергии или произошла какая-то поломка. Первопроходцу, чтобы обеспечить нормальную жизнь, не надо изнурять себя непосильным трудом, но всё же приходилось заботиться о мелочах, проходивших мимо сознания домоседа-землянина.
Сейчас Фуше терялся в догадках. Кто перед ними? Мыслящие существа, стремящиеся к общению или исчадия ада, своим недоразвитым разумом изобретшие новый способ завлечь доверчивых пришельцев в ловушку, чтобы высосать их мозги? Как никто другой он понимал, если им уготована участь предыдущей экспедиции, третьей попытки Контакта не будет. Земляне скорей всего окружат зловещую планетную систему боевыми звездолётами и не позволят высунуть из неё и носа. Но Контакта не будет. Все прилетевшие сейчас на Планету рисковали ради него своими жизнями, и он считал этот риск оправданным.
Вперёд выступил военный и с ужасным акцентом произнёс:
- Земляне, приветствуем вас. Мы ждали вас и рады вам.
Фуше сделал шаг вперёд и, подняв руку, ответил официальным приветствием. Глава делегации землян говорил через переводчик и с секундным опозданием в воздух неслись трели.
Хайнелайнен и Фуше не были одиноки в своих переживаниях. Встречу ждали все и, затаив дыхание, следили за разворачивающимся на их глазах действом. Накапливающееся напряжение от ожидания подавило все другие чувства и Виола, забыв про свои обиды, протиснулась вперёд и встала рядом с Мартыновым. Её теснили и она, чувствуя теплоту его тела, невольно привалилась к нему плечом.
- Впечатляющая минута, - прошептал Мартынов, смеясь глазами. - Где же фанфары?
- Молодые люди! - Хайнелайнен обернулся к ним и прошипел сердито: - Уймитесь! Это исторический момент!
Исторический момент проходил до обыденности просто, в неприспособленной для такого важного события местности.
На пятачке, затерянном среди скал, где происходило соприкосновение двух миров, ущелье сужалось и узкой длинной горловиной поднималось вверх. Сошедшиеся на нём земляне сгрудились и поневоле толкались. Битов легко, словно пёрышко, поднял свою возлюбленную и поставил на скатившийся сверху и застрявший на склоне камень. Мориссон с Фордом вскарабкались следом, и присели на корточки. Инопланетяне объяснили, что настоящая встреча намечена в горной обсерватории, находящейся отсюда в нескольких километрах, а впереди на плато стоит их летательная машина. Фуше велел Робинсону, Титову и Богданову перегнать на плато три малютки и все двинулись на него пешком.
Подъём потяжелевшим на Планете землянам доставил некоторые трудности. Участилось дыхание, на лицах выступили капельки пота. Из-под ног Виолы выскользнул камень, и она упала бы, не поддержи её Мартынов за талию. Она повернула к нему раскрасневшееся лицо и сказала: “Спасибо!” И тут же смутилась, подумав, что Мартынов поймёт, как желанны его прикосновения. Его самого словно подменили и вернулись старые времена. Из взгляда исчез лёд, и он опять тянулся к ней.
На плато стояла узкая винтокрылая машина. Не успели земляне, как следует рассмотреть её, как подлетели катера. Военный показал рукой в сторону обсерватории и влез в машину за своими спутниками. Инопланетяне взлетели первыми, земляне с минутным интервалом последовали за ними.
Катера поднялись на несколько сот метров, пролетели над плато, внизу опять громоздились каменистые, но здесь уже невысокие горы, между которыми петляла малопригодная для передвижения дорога. Горы кончились плоскогорьем, на котором невдалеке подымался купол обсерватории. На север за ней насколько хватало глаз, простиралась унылая однообразная равнина. На минуту зависнув, катера приземлились рядом с остроклювым винтокрылом. Военный, помогая себе жестами, предложил землянам пройти в здание. Поднявшись по неухоженным каменным ступеням, они оказались в полутёмном вестибюле, через который их поспешно провели в обширный зал, предназначенный очевидно для заседаний и прочих многолюдных мероприятий. Звездолётчики, опасаясь западни, всё ещё находились в напряжении, мужская половина продолжала сжимать рукоятки бластеров и парализаторов. Только Фуше, понимая, если их обманули и они в ловушке, бластеры уже не помогут, стоял посредине зала в ожидании дальнейших событий и раскачивался с носков на пятки, да Хайнелайнен, забыв обо всём на свете, бродил вдоль стен, рассматривая украшавшие их росписи.
Мадлен подошла к Битову и, стиснув у локтя руку, проговорила:
- Не могу поверить. Может всё это нам снится? Ущипни меня. Мне страшно, Энтони.
Битов, положив руку на плечи подруге, привлёк её к себе.
После нескольких минут ожидания в зал вошли двое. Один из встречавших и второй, постарше, судя по одежде - военный. Не нарушая молчания, все полукругом встали против них, не скрывая интереса, ощупывали взглядами каждую чёрточку лица и складку одежды. Военный негромко заговорил на своём языке, молодой вполне сносно переводил заранее заготовленную речь.
- Я Яньи, генерал министерства обороны Срединного государства, глава встречающей вас делегации, - говорил военный, далее он выразил радость по поводу прилёта землян, заверил, что им будет обеспечена максимальная безопасность. - Нам предстоит многое обсудить и решить, - продолжал он, - вы должны знать, что творится на нашей планете, иначе многое вам будет непонятно и мы утонем в объяснениях. Мы подготовили специальный видеофильм, рассказывающий о событиях последних десятилетий. Сейчас вы его посмотрите, а потом мы приступим к переговорам. Прошу рассаживаться.
Земляне подошли к креслам, но кое-кому, вроде Энтони Битова, предложенные сиденья показались кукольными и они устроились прямо на полу. Мориссон и Кароян установили записывающую аппаратуру.

                -  2  -

Цивилизация развивалась на Планете на трёх материках: Северном, Восточном и Южном. На Восточном и Южном природа благоприятствовала жизни. Северный же, примерно на одну четверть покрывала ледяная пустыня. Развитие Северного и Восточного материков шло примерно на одном уровне, цивилизация Южного зациклилась, едва достигнув металлического века.
Если обобщать исторические периоды и процессы, формирование разума, становление культуры здесь шло схожими с Землёй путями. Сто с лишним лет назад на Планете произошли коренные изменения. В двух государствах Северного материка, самом большом, Срединном, и ещё одном, расположенным на южном полуострове, сменился общественный строй. Его название инопланетяне перевели, как Общество Справедливости. Справедливые отрицали частную собственность, религию и деление людей на касты. В своих государствах они установили полное равноправие. Первое десятилетие справедливые шли к процветанию, экономика была на подъёме. Плодами освобождённого труда пользовались все граждане. Здесь никто не жил в роскоши, но зато исчезли нищета и бедность. Болезни, порок и преступность перестали быть бичами общества и уходили из жизни. Но это продолжалось недолго. Процветание этих государств стало бельмом на глазу у сильных мира остальной планеты. Само их существование подрывало все и всяческие основы, заставляло другие народы усомниться в истинности и незыблемости миропорядка царившего на их землях. Само Срединное государство, обладая богатыми природными запасами и обширными плодородными землями, являлось лакомым куском для завистливых соседей. Странам Общества Справедливости были навязаны бесконечные изнурительные войны. Их жители невесело шутили, что младенцы рождаются у них с винтовками в руках.
Поначалу военное счастье отвернулось от справедливых. Агрессоры рвали Срединное государство на части, присоединяя к своим территориям или устанавливая на них протектораты. Это их и погубило. Между агрессорами начались раздоры, и даже локальные вооружённые конфликты при дележе добычи. Через пятнадцать лет после начала первой войны, войска справедливых победоносно вошли в столицы трёх сопредельных государств. Народы этих стран, изнемогшие от изнурительных войн, установили у себя правление подобное Обществу Справедливости. Пять лет отвоевавшиеся страны залечивали увечья. Потом началась полоса бесконечных конфликтов из-за предъявляемых им территориальных претензий. В такой напряжённой, взрывоопасной обстановке все пять государств объединились в единый Союз. Солидаризируясь с западными странами, на арену выступила Юолия, самое мощное государство Восточного материка и всей Планеты. Под смехотворным, надуманным предлогом, что южная республика Союза, Еутамия, угрожает международной торговле, и даже её военные корабли совершают пиратские нападения на коммерческий флот Юолии, она обрушилась на маленькую республику всей своей циклопической мощью и в три недели почти полностью оккупировала её. Еутамцам удалось удержать лишь небольшой клочок территории у основания полуострова. Война для Союза осложнялась месторасположением Еутамии, она была отрезана несколькими враждебными государствами, а со стороны моря её блокировал военный флот Юолии. Хотя военные действия велись на небольшом по протяжённости фронте, накал сражений был велик. Юолия применяла новейшую военную технику. Союзу пришлось использовать все свои ресурсы для победы в этой войне. Начиная терпеть поражение за поражением, Юолия постепенно втянула в военные действия все южные государства Северного материка. Война среди населения этих государств была непопулярна, начались антивоенные выступления, ответом им стали карательные меры, беспрецедентные по своей жестокости.
Вскоре весь Юг полыхал в огне партизанской войны. Союз, видя в партизанах своих сторонников, помогал им вооружением, продовольствием и медикаментами. На территории Союза организовывались госпитали для раненых партизан, военные школы для обучения современным методам ведения боевых действий, сюда стекались мирные жители, согнанные с обжитых мест войной. Юолия и государства, разваливающиеся под  напором народно-освободительного движения, представили перед всем миром действия Союза, как нарушение международного права и объявили его страной-агрессором. Генералам Юолии, якобы для обуздания агрессора, удалось сколотить на западе Северного материка военный блок и убедить страны-участницы, что войну на два фронта Союзу не выдержать. Десятилетняя война на юге ещё не завершилась, а города Срединного государства вновь подверглись  бомбовым ударам. Правительство Союза объявило мобилизацию, десятки миллионов людей встали под ружьё. Генералы справедливых за годы бесконечных войн приобрели хороший опыт, и на южных границах стремительно развернулся фронт. Это явилось кульминацией борьбы на Юге. Марионеточные правительства, поставленные у власти Юолией, падали одно за одним. Ликующее население встречало солдат Союза, как освободителей, с их приходом здесь воцарился мир.
К этому времени Юолия обладала атомным оружием и запускала искусственные спутники. Прощаясь с Северным материком, она нанесла по Еутамии несколько ракетно-ядерных ударов.
В Союз вошли все южные государства. Война в этой части континента победоносно завершилась, но едва ли не половина населения лишилась крова, большинство предприятий были разрушены усилиями обоих враждующих сторон, поля дичали и зарастали сорняками. Еутамия выглядела выжженной пустыней, население вымирало от лучевой болезни.
На западе в это время три республики были почти полностью оккупированы, войска Союза вели тяжёлые кровопролитные бои и медленно откатывались назад. На подмогу им в спешном порядке перебрасывались армии, высвободившиеся на юге и военная ситуация здесь резко изменилась. В таких условиях Запад не рискнул продолжать обширные наступательные операции. Война на земле закопалась в окопы, активные действия переместились в воздух.
С Восточного материка на Запад шли транспорты с оружием, с Южного - с полудиким краснокожим пушечным мясом. Если первоначальный расчёт юолинских ястребов строился на войну на два фронта, теперь они надеялись на падение морального духа народов Союза. Ни один народ не может выдержать столько военных лет. Они просчитались с войной на два фронта, ошиблись и с падением морального духа. В памяти людей ещё жили воспоминания о довоенной жизни после Освобождения. Сейчас они были полны одним стремлением - покончить с войной раз и навсегда. Победа на Юге вселяла в них надежду. Полуголодный народ жил в нищете, но многомиллионная армия в изобилии снабжалась новейшим оружием. Вооружаться Союзу помогла и сама Юолия. Бегство с Юга было столь стремительным, что в руки справедливых попали целые арсеналы оружия, завезённого для марионеток.
Запугивание с помощью ядерных ударов тоже не удалось. Официально Юолия так и не объявила войну Союзу, но продолжала бряцать ракетами. Чтобы охладить её пыл и предостеречь от новых ударов, на пустынный остров в двухстах километрах от её берегов, Союз сбросил атомную бомбу. Юолия была в шоке. Создание атомного оружия велось в Союзе в условиях строжайшей секретности и хорошо разработанной дезинформации о неудачах в работе в этом направлении. Союз сильно отставал от Юолии и в разработке самого атомного оружия, и в средствах доставки. Первую бомбу сбросил дальний бомбардировщик одноразового использования. Из полёта он не вернулся, экипаж подобрали корабли. Но эффект был достигнут. Здравомыслящие политики Юолии удержали ястребов от развязывания ядерной войны.
Позиционная война закончилась. Нарастив мощь, Запад устремился на Союз бронированными полчищами. Продвинуться им удалось на сотню, полторы километров, здесь их встретили танковые армады справедливых. За всю военную эпопею Планета не видела таких танковых сражений. С обоих сторон в них участвовали тысячи танков, от бомбовых ударов земля, казалось, дрожит на сотни километров. Позже танковое сражение, переломившее ход войны в пользу Союза, назвали Битвой исполинов.
Получив сокрушительный отпор, агрессоры откатились к границе. Падение морального духа началось в армиях блока. Этому способствовала наступившая зима. Непривычных к морозам краснокожих воителей тысячами косили из пулеметов, тысячи погибали от холода. Забыв про обещанные награды, райскую жизнь после победы, вызывая на свои головы проклятья, они оголяли фронт и позорно бежали, бросая оружие, попутно грабя, насилуя и опустошая встретившиеся сёла и небольшие городки, сея среди мирного населения панику. Их полуголодные, неуправляемые орды создавали серьёзные проблемы в тылах государств блока. Командованию не осталось ничего другого, как снимать для их усмирения с фронта воинские части, под конвоем грузить на морские транспорты и отправлять домой. Не намного лучше обстояли дела и в собственных войсках. Уверенные в успехе молниеносной войны с обессиленным противником, армии блока пролили реки крови. Близкая победа исчезла с горизонта, а на её месте замаячило неотвратимое поражение. Союз не проиграл ни одной развязанной против него войны. Солдаты вспомнили об этом и были готовы повернуть штыки в обратную сторону. В войсках началось брожение, дезертирство, неподчинение приказам. Западный блок начал разваливаться. Государства, входившие в него, отмахиваясь от заокеанского покровителя, наперебой заключали сепаратный мир с Союзом. Этим дело не ограничилось, возвращавшиеся с войны солдаты принесли домой дух неповиновения. Правительства, приведшие свои страны к позорно закончившейся войне, низвергались, и скоро на континенте не осталось ни одного не дружественного Союзу государства.
Пока северяне воевали друг с другом и старательно разрушали свой промышленный потенциал, сводя на нет труды целых поколений, на Восточном континенте прогресс двигался вперёд. В мире и покое здесь развивалась наука и техника, рос уровень жизни. Поставки оружия приносили огромные прибыли. Аппетиты юолинцев распространились на Южный материк. Грабёж начался давно, но носил характер кровавых набегов. Племена краснокожих аборигенов, никому не подчиненные, живущие по своим законам, доставляли массу хлопот. Отлавливать их, как встарь и использовать для подневольного труда, теперь уже не имело смысла. Юолинцы сменили тактику. Они делились крохами цивилизации и просвещения, превращаясь постепенно из грабителей в щедрых полубогов. Вожди и шаманы становились послушными им королями и президентами, сюда хлынул поток деловых людей, специалистов, прибывали невиданные машины и механизмы. Начала бурно развиваться промышленность, в подавляющем большинстве добывающая и перерабатывающая. Рабочая сила стоила копейки, за использованные недра заокеанские друзья платили мизерную плату, оседающую в карманах местных правителей и, растущей как на дрожжах, бюрократии, превращая их во всесильных олигархов.
Когда восточники творили экономическое чудо, справедливые стояли на развалинах собственного дома. Победа досталась дорогой ценой. Бремя войны сменилось тяготами восстановления. Надо было подымать отсталый Юг, где люди влачили жалкое существование в нищете и грязи. Даже бедствующие жители Срединного государства, живущие едва ли не впроголодь, казались им утопающими в роскоши и комфорте. Сами они одевались в лохмотья, жили в лачугах, их рахитичных детей выкашивали голод и болезни. Юолинцы потрясали всё совершенствующимся ракетно-ядерным оружием, укрепление обороны стояло на первом месте.
Прошли годы, разрушенное хозяйство было восстановлено, военный и технический потенциал уровнялся с заокеанским. Союз вышел в космос, потеснив в нём Юолию и даже оставив её позади.
К тому времени, когда войны отошли в историю, и жизнь в стране потекла в нормальном русле, Общество Справедливости претерпело изменения. Руководство государством стало элитарным, на смену борцам пришли люди знающие толк в роскоши и наслаждениях. Полувоенные методы руководства укоренились, и правящая элита не собиралась их менять. Люди, стоящие у власти уверовали в собственную непогрешимость, всякое инакомыслие расценивалось как подрыв государственных устоев, и неотступно преследовалось. Страна превратилась в мировую державу, а народы, ради которых и которые всё совершали, жили намного хуже, чем за океаном. Материки хотя и противостояли друг другу в военном отношении, не могли существовать изолированно. Постепенно между ними наладились экономические связи, торговля, шёл культурный обмен. Уровень жизни на Восточном материке не был секретом для северян. В обществе зрело недовольство, шло брожение, смещались нравственные понятия. Люди, по-прежнему придерживающиеся идей и принципов справедливости, подвергались презрительным насмешкам. Жизнь в Союзе окуталась лицемерием. Лицемерие проникло всюду. Вожди всё также произносили речи, но теперь в них не верил ни народ, ни они сами. Средства массовой информации превозносили до небес существующий строй и вещали обо всё новых его успехах. В то же время все знали, что экономика буксует на месте, никакого роста нет и не предвидится, а за океаном люди живут лучше. В недрах самого общества пустила корни коррупция, равнодушие и показуха. Бесконечно долго так  не могло продолжаться.
Неизбежное свершилось. В правящей элите к власти пришли люди, использовавшие в своих амбициозных целях народное недовольство. Видя в них своих пособников, им помогали вылезшие из подполья воротилы теневого бизнеса, доморощенные наполеончики, почуявшие запах доселе недоступной им власти, и прочие ловкие пройдохи, чутко уловившие остроту момента, и возможность изменения ситуации в собственную пользу для вожделенного обогащения. Большие и малые деятели средств массовой информации, получая подачки от неофитов жёлтого тельца, действуя в их интересах, вещали прямо противоположное своим недавним речам. Не остались в стороне и зарубежные недруги, столько времени ждавшие своего часа. Политические деятели Юолии, поднаторевшие в игре с народным настроением и мнением, давали советы, с секретных спецсчетов перечислялись деньги. Обстановка на Северном материке нагнеталась. Народам с помощью средств массовой информации вся эта возня преподносилась как забота о его благоденствии. Препятствием для установления райской жизни оставались узурпаторы-справедливые. Ренегаты Севера и политологи Востока знали своё дело. Пропаганда, повергавшая сознание северян в сумеречное состояние основывалась на полуправде. В этом и заключалась её коварная сила. В основе лежали выдернутые из контекста жизни факты, поданные в совершенно ином ракурсе, чем это было на самом деле. Преподнеся в качестве наживки, оболганные и извращённые действительные события, далее выливались потоки неприкрытой лжи. Пропаганда велась тотально и усиливалась с каждым днём. С экранов телевизоров, в радиоэфире, прессе выступали собственные вероотступники и жизнерадостные заокеанские мудрецы. На подмостках эстрады, кухнях, очередях, транспорте шуршала шушера помельче. С северянами, способными оказывать в большей или меньшей степени влияние на своих сограждан и сохранивших способность и в таком чаду сложить один плюс один, происходили несуразные вещи. Одни неожиданно теряли работу, с другими происходили несчастные случаи или попросту подвергались хулиганским нападениям, горели дома, в которых они жили и их семьи оказывались без крова над головой, гибли родственники, случались тяжёлые болезни и им становилось не до общественной деятельности.
Народы, когда-то соединившие свои судьбы в борьбе с общим врагом, изыскивали всё новые и новые претензии друг к другу. Южные республики обвиняли Срединное государство в узурпаторстве, в том, что в обмен на кусок хлеба оно отобрало у них свободу и подавило суверенитет, то же самое делали и его западные побратимы, а южанам приписывали ненасытные глотки. Южане не оставались в долгу и обвиняли их в том же, присовокупляя новые обвинения. На территории взрываемого нечистой силой Союза, одна за другой вспыхивали кровавые междоусобицы. За океаном потирали руки, лживыми проповедями подливали масла в огонь и не скупились на подачки.
Смута кончилась, перевёртыши утвердились у власти, пришло время платить долги. Обманутый народ оплачивал собственное порабощение. Обещанная сладкоречивыми сиренами райская жизнь наступила, но почему-то не для всех. Для её создания требовались деньги, очень много денег.
Во вновь образованных государствах наступил затяжной кризис без конца и края. Экономика оказалась разваленной, сельское хозяйство испускало последний дух. Передовые производства стали ненужными и выпускали ширпотреб. Внутренний рынок наводнял низкосортный импорт. Заокеанские друзья с раболепным расшаркиванием были допущены к секретам, хранимые раньше за семью печатями. Когда-то мощные вооружённые силы хирели, не хватало денег на их содержание. Космические программы сворачивались, ядерное вооружение демонтировалось. По согласованию с новыми правительствами, для защиты от общего врага, Юолия распространила на Северный материк свою Планетную Оборону. Расширяли и усиливали её уже без всякого согласования. В результате весь материк оказался под недрёманным электронным оком и прицелом ракет с ядерными боеголовками. Собственное оружие физически и морально старело и не совершенствовалось.
Дела в новых государствах шли всё хуже и хуже, и заокеанские друзья взялись помогать восстанавливать промышленность, обещая довести её до своего уровня. Сильный, развитый Север восточникам был не нужен. Им требовались рынки сбыта для низкосортных товаров, которые нельзя было продать у себя дома, недра и дешёвая рабочая сила для их разработки. В экономике, способной составить конкуренцию их собственной, они не были заинтересованы ни в коей мере.
За несколько лет помощи восточников северяне остались у разбитого корыта. Везде: в промышленности, сельском хозяйстве, медицине, образовании, армии и в самом государственном устройстве царил полнейший хаос. Наука, культура хирели с каждым днём. Культура подменялась разнообразными шоу и видео, заполненные насилием, порнографией и показом откровенного садизма. Процветали только те предприятия, куда восточники вкладывали деньги. Выбор здесь был невелик. Добывающая и перерабатывающая промышленность, средства массовой информации, зрелищные предприятия. Уровень жизни у работников иностранных предприятий был намного выше, чем у прочего населения. У большинства северян стало заветной мечтой попасть на работу на иностранное предприятие и, заработав денег, вкусить райской жизни на Восточном материке. Идеи коллективизма канули в прошлое, ценились крепкие зубы и твёрдые локти, неудачи разжигали аппетит.
Если в своё время в отношении ракетно-ядерного оружия Союз шёл на одном уровне с Юолией, то в отношении психических методов ведения войны, Юолия его значительно опережала. Северяне попросту не уделяли этому вопросу внимания, так как не собирались вести агрессивных войн. Психическое воздействие на людей вошло в практику ещё во время войны Юолии с Еутамией. Вначале это были опыты над небольшими подразделениями солдат с целью избавить их от страха и получить пик энергии в атаке. Затем, в условиях глубочайшей секретности, опыты проводились над гражданским населением на закрытых оборонных предприятиях. Но опыты над гражданами собственной страны были чреваты грандиозным скандалом. Понемногу их перенесли на Южный материк, всё возрастающая экспансия способствовала этому.
Работы проводились в двух направлениях, путём введения в организм медикаментозных средств и непосредственного воздействия на мозг с помощью микроволновых электромагнитных излучателей. Медикаментозные средства не оправдали ожидания. Их широкомасштабное применение проводилось на краснокожих наёмниках во время войны Западного блока с Союзом. Сами результаты опытов удовлетворили экспериментаторов. Трудность заключалась в другом. Обрабатываемый объект должен был либо добровольно принимать средства от страха, либо позволять ввести их в свой организм. Когда война перешла в новую фазу, и войска блока начали нести огромные потери, подопытные краснокожие заартачились. Даже тёмные мозги дикарей разгадали одну маленькую особенность. Бросаться на танки с ножами в руках и гибнуть под их гусеницами хочется после приёма изящных голубеньких ампул с набором витаминов, якобы необходимых жителям юга в условиях непривычного северного климата. И выдают их, когда нужно отбивать атаки, или самим лезть под огонь. А пока не проглотишь витамины, хочется не лезть на танк, а, наоборот, спрятаться от него как  можно глубже в землю.
После неудач с медикаментозными средствами основное внимание перешло на микроволновые излучатели. Работа была трудоёмкой и кропотливой, полная ошибок и неудач. Но время шло и когда началось закабаление Севера, юолинские спецслужбы были во всеоружии. На предприятиях принадлежащих иностранному капиталу организовывались однодневные профилактории, диспансерное обследование, санаторное лечение, что широко рекламировалось, как забота о персонале. В этих, якобы лечебных учреждениях, люди подвергались комплексному воздействию на психику. Цель была двоякой, беспрекословное подчинение начальникам и повышение работоспособности. Люди превращались в своеобразных зомби. По сигналу гонга особой тональности у них резко возрастала производительность труда. То, что их организм изнашивается вдвое быстрее, никого не интересовало. Повышение производительности им объясняли благотворным действием специального оздоровительного курса и правильно дозированному калорийному питанию. Сами они и не пытались докопаться до истинных причин. Они производят больше, получают больше и восторженно благодарили своих убийц.
Излучатели тоже имели свои недостатки.
Опыты по управлению психикой показали реальную возможность превращения мира в послушную собачонку. Первая ступень, на которой наводилось определённое настроение, была успешно преодолена. Страх или безрассудная храбрость, желание, как можно быстрей и больше работать, или, наоборот, полная апатия и безразличие, угнетённость и потребность спрятаться, избегнуть всяческих конфликтов или в противовес этому - безудержная агрессивность. Отдельным индивидуумам, представлявшим ценность, как учёные, или общественным деятелям, нёсшим опасность для олигархии, но которых нельзя было физически ликвидировать, не вызвав подозрений, в мозг вживлялись микроантенны. Предварительно специалисты-костоломы устраивали им несчастные случаи, транспортные катастрофы с обязательной травмой черепа. На этом этапе управление психикой застопорилось, а олигархии требовалось большего. Как бы не угнеталась психика, не промывались мозги, не затуманивали их грёзы, всё же какая-то индивидуальность оставалась, человек не переставал быть личностью, хотя и ущербной. Где-то в недрах мозга оставался главный центр, который в определённый момент мог сбросить иго и заставить человека посмотреть на самого себя. Владыкам Планеты требовалось превратить людей, всех людей Планеты, в живых роботов, без всякого намёка на личность, чтобы помимо своей воли, не отдельные группы, а целые массы выполняли любые команды, подаваемые с некоего центра управления. Вот тут и возникли трудности. Мозг человека индивидуален. Микроволны, излучаемые и воспринимаемые мозгом, у каждого индивидуума различны. Можно на определённое время перенастроить мозг более активным источником микроволн, но мозг не выдерживал длительных насильственных вмешательств. У человека начинались сильные головные боли, а если излучение не прекращалось, он погибал. Можно было, наоборот, подстраиваться под мозг индивидуума, но это был дорогостоящий и невыполнимый в широких масштабах вариант.
Экспериментаторы в научно-исследовательских центрах не сидели, сложа руки. После многочисленных поисков они установили, что систематическая добавка в пищу микроскопических доз солей некоторых тяжёлых металлов приводит к изменениям в нервной системе и настраивает мозг многих людей на одну волну. Обширные многолюдные опыты на предприятиях юолинцев дали положительные результаты, но имели отрицательные побочные действия. У подопытного персонала сокращалась продолжительность жизни. К сорока годам они выглядели, как шестидесятилетние и для дальнейшей работы не годились. Чтобы предотвратить недовольство, работникам рудников, обогатительных фабрик снизили пенсионный возраст и повысили пенсии, но воспользоваться ими в полной мере пенсионеры уже не могли, через два, три года они, как правило, умирали.
Были и другие побочные действия. У детей, родителям которых в пищу добавляли соли металлов, мозг был настроен на ту же волну. По прогнозам и по результатам опытов над животными, если обрабатывать и второе поколение, все последующие будут рождаться с устойчивыми требуемыми свойствами мозга. Но уже у первого поколения, кроме уменьшения продолжительности жизни, снижался интеллект и половая активность. Четвёртое поколение грозило рождаться с низкой жизнестойкостью и отсутствием способности к воспроизводству. Научные поиски продолжались. Низкий интеллект удовлетворял заказчиков, но живые роботы должны быть жизнестойкими.
Прямому воздействию на мозг подвергались северяне, работавшие на государственных предприятиях и крупных предприятиях принадлежащих иностранному капиталу. Остальному населению мозги промывались с помощью средств массовой информации. Такое положение не удовлетворяло олигархию. На Северном материке стали появляться, а затем получили широкое распространение, Дома Грёз. Это был симбиоз видео, искусственного гипноза и наркотиков. Сеансы длились по разному, от двух часов до одного года. При увеличении срока начинался полный распад личности. Человек, побывавший хоть на одном двухчасовом сеансе, жил одной мечтой - попасть туда снова и снова. Люди, позволяющие себе месячное пребывание в Доме Грёз, считались счастливчиками. Во время длительных сеансов, когда человек пребывал в глубоком трансе, делать с ним можно было всё что угодно. Люди летели к собственной гибели, как мотыльки на огонь. Пребывание в Доме Грёз стоило больших денег. Дешёвыми были только двухчасовые сеансы. Это ещё больше подстёгивало людей, особенно молодёжь, на поиски денег. Хорошо платили на иностранных предприятиях, но туда постоянно выстраивались очереди безработных, и уже ни для кого не являлось секретом, те, кто там работает, мало живут. Имелись ещё две возможности, не особо утруждая себя физически, получать хорошие деньги. Стать членом бандитской или рэкетирской организации - одиночные любители лёгкой наживы давно канули в прошлое, их жизнь была не длиннее бабочки-однодневки. Или же, запродав душу дьяволу, идти сотрудничать в спецслужбы. Но доступ во все эти организации был ограничен, да и не жаловали ни там, ни там любителей грёз. Со временем у них деградировала личность, слабела воля, поэтому и в гангстерских организациях, и в спецслужбах их использовали как дешёвых осведомителей. Перед началом сеансов окрестности возле Домов Грёз превращались в опасные зоны. Здесь устраивались потасовки с поножовщиной, грабежом среди бела дня. Неудачники силой отбирали билеты у счастливчиков. Полиция на происходящие беспорядки смотрела сквозь пальцы. Дома охраняли гангстеры.
Дома Грёз делились по категориям. Дома низшей категории представляли собой многоместный зал со стерео и видеоэкранами, слабыми микроизлучателями массового действия. Сеанс сопровождался громоподобной возбуждающей нервы музыкой и окуриванием наркотическими газами с действием, соответствующим сюжету фильма. Сами сюжеты не отличались от телеэкранных, но картины были более красочными и качественными. Сеансы прерывались не рекламой, а клипами с певцами и ансамблями имевших фанатичных поклонников. Публика доводилась до экстаза и исступления. Сеансы нередко сопровождались изуверскими убийствами и садистскими изнасилованиями. Преступники, как правило, не разыскивались.
В Домах высших категорий клиенты грезили в одиночку в отдельных номерах. Здесь стояли излучатели с индивидуальной настройкой. Посетителям казалось, что грёзы это плод их собственного разбуженного воображения, но это было не так, миражи навивались излучателями. Их собственный мозг только добавлял красок. Ощущения, воспроизводимые в их мозгу, были полными и многообразными, но сами сюжеты многообразием не отличались. Самый ходовой представлял собой жизнь миллионера на отдыхе, среди роскоши, услужливых официантов в обществе неутомимых на выдумки любовниц или виртуозов-любовников, в зависимости от пола и наклонностей объекта. Дальше шли главари бандитских организаций и жители потустороннего мира с их садистскими забавами. Это был антураж, главным же являлось угнетение психики и внедрение в сознание покорности.
С появлением Домов Грёз деградация жителей Северного материка усилилась. Внешне они сохраняли облик нормальных людей, но в интеллектуальном отношении их уровень падал, грозя опуститься до уровня людей каменного века. С той лишь разницей, что первобытные жители Планеты пользовались каменными орудиями, а северяне - электронными устройствами. Но первобытные сами изготовляли свои орудия, а северяне всё больше и больше утрачивали к этому способность.
На деградацию влияло не только повальное промывание мозгов. Органы здравоохранения, контролируемые ставленниками юолинцев, выявляли детей, обнаруживших одарённость и способность к оригинальному мышлению. Их отбирали и вывозили за океан. Родители в таких случаях бывали только рады, что их потомство ещё при жизни попадёт в рай.
Население Восточного материка пребывало в уверенности, что живёт в лучшем из миров, в самом свободном и демократическом обществе. Это была иллюзия. Пока что промывание мозгов им проводили только с помощью средств массовой информации в угодном олигархии направлении. В будущем их ждала участь северян и южан. Это был всего лишь вопрос времени. Олигархии нужны были послушные роботы, а не свободные люди. Они ждали получения стабильных, устойчивых результатов без непредсказуемых последствий с Северного и Южного материков.
Времена, когда странами Восточного материка правили свободно избранные парламенты, президенты и правительства, давно канули в прошлое. Фактическим правителем этих стран, а значит и всей Планеты, являлся Клуб Ста, составленный из самых богатых людей. В него входили не только восточники, но и северяне и даже два краснокожих южанина. Национальность не играла никакой роли, также как для членов клуба не имели никакого значения интересы их родных стран. До сути вещей докопался журналист одной незначительной провинциальной газеты, он же пустил в свет наименование владык планеты и поплатился за своё знание жизнью. Но даже и эти, баснословно богатые и влиятельные люди, негласно правившие Планетой, не были свободны. Истинными правителями были деньги.

Появление землян для владык Планеты было громом среди ясного неба. В это отказывались верить. Созданная когда-то система Планетной Обороны предназначалась не для оказания отпора пришельцам из космоса, а совсем для других целей. Возможность посещения Планеты выходцами из других миров всерьёз никто даже не воспринимал.
Когда “Дерзкий” сел на Второй планете и специально подобранная комиссия вступила с его экипажем в контакт, информация о землянах шла на Планету непрерывно. Варианты сотрудничества с ними прорабатывались на компьютерах и прогнозировались лучшими умами. Выводы для олигархии были неутешительными. Земля намного опередила Планету в своём развитии, десятки поколений землян жили в обществе, прообраз которого был когда-то беспощадно задавлен на Северном материке. О сотрудничестве землян с олигархией не могло быть и речи. В случае военного соперничества, Земля попросту раздавит Планету.
Олигархи поняли, что их могуществу может наступить конец. Случилось небывалое, без всяких проволочек и длительных согласований весь Клуб в составе восьмидесяти семи членов собрался в одной из своих тайных и тщательно охраняемых резиденций в прибрежном южном королевстве. Споры велись жаркие. Краснокожий владыка даже ударил своего северного коллегу, и их пришлось разнимать, как каких-то пьяных забулдыг.
Если пустить дело на самотёк и разрешить землянам свободно посетить Планету, они быстро разберутся что к чему. Даже и, не посещая её, пришельцы со своими техническими средствами заподозрят неладное. При их умонастроении, разобравшись в обстановке на Северном и Южном материках, они начнут наводить свои порядки. Чревато последствиями и другое. Пока что идеи об ином мироустройстве бродят в немногочисленных головах интеллектуалов. Если допустить свободное общение пришельцев с жителями Планеты, последние очень скоро поймут, что живут вовсе не в самом лучшем из миров. Начнётся брожение, беспорядки и, даже страшно подумать, что может случиться, если кто-то из так и не вымерших последователей справедливых доберётся до центров управления населением и армией. Посещение Планеты землянами должно быть тщательно спланировано, и проходить под строжайшим контролем, свободное общение даже с населением Юолии должно быть исключено.
Пришельцы щедро делились своими секретами, но главного не раскрывали. Инопланетяне уже пытались использовать солнечную энергию, но от  их батарей до накопителей и преобразователей землян было такое же расстояние как от паровой мельницы до атомной электростанции. Поэтому решили прочистить мозги пришельцам, но выведать секрет энергии и сплава, из которого сделаны звездолёты. После этого земляне навряд ли останутся людьми, и их придётся ликвидировать.
Олигархи отдавали себе отчёт в том, что за первым кораблем появятся и другие. Экипажи тех, следующих кораблей, уже не будут такими доверчивыми. Значит тем интенсивней надо вести допросы и готовиться к войне в космосе. За тот короткий срок, который им отпущен, надо достижения землян повернуть против них самих. На карту ставилось само существование олигархии, поэтому владыки приняли несуразное на первый взгляд решение о покорении Земного сообщества. При поражении они теряли всё, в случае победы становились повелителями мира. Они понимали несоразмерность мощи Земли и Планеты, но земляне представлялись им доверчивыми, изнеженными существами, не способными к длительной и изнурительной борьбе. Неприятие насилия олигархи считали слабостью и признаком вырождения. На этом совещание закончилось. Президенту и правительству Юолии полетели шифровки.
Для строительства звёздного космофлота требовался высококачественный металл. На Второй планете имелись необозримые запасы богатых руд, туда потянулись корабли с рабочей силой. Персонал набирали на всех трёх материках. Людям обещали баснословные заработки, с которыми не понадобятся Дома Грёз, сама жизнь превратится в грёзы. От желающих потрудиться на строительстве космофлота не было отбоя. Люди не знали, что после уготованного им труда они превратятся в развалины и немногие увидят родной дом. Жизнь на Второй планете, не имеющей атмосферы и температуре поверхности в полтора раза превышающую нормальную для людей, являлась сущим адом. Интенсивный, искусственно поддерживаемый на высоком темпе труд в плохо вентилируемых помещениях или скафандрах, сжигал здоровье и жизнь работников, как свечи.
Планетная Оборона усиливалась, на дежурство становились боевые корабли. Конструкторы подошли к созданию преобразователей и двигателей, но оказалось, что достигнутый уровень технологии не позволяет строить их. Для создания энергетического комплекса требовалось более совершенное производство. Это касалось не только преобразователей и двигателей. Инопланетяне научились рассчитывать прыжки, узнали устройство звездолёта, но создавать всё это на их заводах равнялось попыткам выплавлять сортовую сталь в самодельных печах в сельской усадьбе. Состав сплава они так и не узнали. Потуги отделить кусок обшивки от корпуса звездолёта для анализа ни к чему не привели. Материал не поддавался ни резке, ни лазеру. Проблем возникало много, но специалисты упорно шли к поставленным перед ним целям.
Планета полным ходом готовилась к войне с далёкой и ничего не подозревающей Землёй. Наступил день, её посланцы появились в солнечной системе Планеты и были тут же атакованы. Атака не принесла результата, инопланетяне даже не успели задействовать все силы, как звездолёт землян исчез прямо у них на виду, а потом появился перед самой Планетой. Военный космофлот старательно уничтожал автоматические станции пришельцев, но они не отвечали силой, и избегали столкновения. Потом прислали предложение о переговорах, словно в звездолёт не летели ракеты, не нацеливались лазеры. Клуб Ста опять спешно собрался для выработки программы действий в новой ситуации. Специалисты, работавшие с первыми землянами, донесли - в голове у человека, руководившего этой экспедицией, хранится секрет, знание которого может иметь решающее значение в предстоящей войне. Командование космофлота очень интересовало наведение поля, с помощью которого звездолёт прятался от локаторов, расстраивал наведение ракет, отводил лучи лазеров. Тактика изменилась. Инопланетяне прекратили военные действия и начали завлекать землян в ловушку. И тут на сцену вышла неизвестная организация Срединного государства.
Об оппозиции в среде военных спецслужбам Юолии было известно давно, они даже внедрили в неё своих людей. Но заговорщики перехитрили на этот раз заокеанских соглядатаев и представили деятельность своей организации, как обыкновенную грызню за власть. Ни о какой политической подоплёке не было и намёка. В организацию входили государственные чины, военные, инженеры, научные работники. Даже в святая святых, в центрах управления населением и армией работали люди организации. Имелась у них и своя секретная служба, сумевшая проникнуть в структуры разведок Юолии. Организация накапливала силы и ждала своего часа. Основным и непреодолимым на данное время препятствием оставалось недремлющее электронное око Юолии, готовой в любой момент послать на Северный материк ядерную смерть. Появление в небе Планеты “Зевса Громовержца” вселило в заговорщиков надежду на избавление от иностранного ига. На звездолёт полетели квантограммы.

                -  3  -

Рассказы пленных подготовили землян к знакомству с жизнью Планеты, но всё равно, просмотренные видеокартины произвели тягостное впечатление. Толпы людей с отупевшими лицами и бессмысленными или затравленными взглядами снующих по улицам городов, живые роботы, стоящие у станков и пультов каких-то машин. Лихорадочный блеск в глазах беснующихся людей, больше похожих на маньяков, чем на разумных существ, в каких-то зданиях, полыхающих огнями всех цветов радуги. Дети с испуганными взглядами загнанных дебилов...
Появившийся после сеанса Яньи, подлил масла в огонь. Теперь он разговаривал с помощью вручённого ему Хайнелайненом переводчика.
- Мы бы не обратились к вам за помощью, но мы находимся в безвыходном положении. Наша нация вымирает. Около семидесяти процентов населения деградировало в той или иной степени. Олигархия добилась своего. Мы ей не нужны. Ей нужны только наши ресурсы. Когда мы полностью вымрем, материк заселят краснокожими или ещё кем-нибудь. Это будут не люди, а живые роботы. Экспериментирование в этой области давно закончилось. Пришло время практического применения результатов научных изысканий. Как установила наша разведка, в Домах Грёз проводится искусственное оплодотворение женщин. В яйцеклетку лишённую ядра пересаживают ядро клетки мужчины со спрограммированным генетическим кодом. Достаточно вырастить искусственно десяток мужских особей с заданными способностями и затем тиражировать их копии, в каких угодно количествах, - из горла Яньи вырвалось шипение, оставшееся без перевода, негодование пересилило сдержанность генерала, и он объяснил: Это выяснилось случайно. Правительственное Бюро по защите конституции неожиданно полностью разгромило две рэкетирские организации. В общем-то, Бюро привлекает рэкетиров к сотрудничеству и относится к ним лояльно. Внезапная ликвидация сразу двух банд вызвала удивление у наших людей. Некоторые владельцы Домов Грёз - этим гнусным подонкам мало творимого в открытую зла - пускаются в тайные мерзости,  вместо платы предоставляют свои заведения в качестве нелегальных публичных домов. Случайно бандиты нарвались на спецкоманды, прибывшие из Юолии. Во избежание утечки информации их ликвидировали. Что вытворяют сотрудники спецкоманд с несчастными, попавшими им в руки, можно только догадываться.
Речь Яньи прервали хлюпающие, булькающие звуки, чередующиеся с судорожными рыданиями. Все недоумённо обернулись. Согнувшись и уперевшись в стену руками, в глубине зала стояла Виола Гарсиа. Её рвало. Битов с Мартыновым бросились к ней. Девушка повернула к ним искривленное мучительным спазмом лицо с округлившимися глазами и пеной на губах.
- Боги! Что за мерзость! Куда нас занесло! - по её телу прошли конвульсии, и она отвернулась к стене.
Битов оттолкнул топтавшегося в растерянности Мартынова.
- Иди, без тебя разберёмся. Иди, иди, - он протянул девушке таблетку и, поддерживая за плечи, подвёл к ближайшему креслу. - Посиди две минуты. Сейчас всё пройдёт. Через пять минут Виола виновато поглядывала на товарищей, украдкой бросавших на неё тревожные взгляды. Битов, не оставлявший её  без внимания, поймал смущённый взгляд, подошёл к молодому переводчику и что-то проговорил. Подозвав Виолу, они втроём вышли из зала. Фуше, проводив их глазами, сказал Яньи:
- От знакомства с вашей историей нашему товарищу стало дурно. Прошу прощения, генерал, но то, что мы узнали, может присниться только в кошмарном сне. Мы вам сочувствуем, но участвовать в ваших войнах не собираемся. А теперь мы бы хотели узнать какого рода помощь вы хотите от нас получить и, главное, где находятся наши товарищи?  - Они стояли рядом, генерал едва доходил до плеч высокому землянину, и в разговоре ему приходилось постоянно подымать голову.
Высокопоставленный инопланетянин опять издал шипящие непереводимые звуки.
- Ваши люди находятся в засекреченном исследовательском центре Юолии. Наши агенты занимаются вопросом освобождения. Не хочу вас обманывать, насколько мне известно, пленные пребывают в очень плохом психическом состоянии. Юолинцы не отдадут их, иначе придётся объяснять причины такого состояния. Они будут вас обманывать. Ваших людей можно либо выкрасть, либо забрать силой. Боюсь, что без жертв не обойдётся, но мы готовы на всё, если вы нам поможете. От вас не требуется с оружием в руках вступать в борьбу, вас слишком мало для этого. Вы могли бы вывести из строя спутниковую систему наведения и поражения. Вы могли бы уничтожить систему Планетарной Обороны Юолии и прикрыть нас из космоса, ликвидируя баллистические ракеты, направленные с других материков и подводных лодок. На Северном материке ракет ближнего действия нет, в этом они допустили ошибку. Если будет снята угроза ядерной атаки, с остальным мы попробуем разобраться сами. Палка имеет два конца, мы постараемся использовать центры управления в своих интересах.
Фуше в задумчивости потеребил ус и едва не похлопал низкорослого инопланетянина по плечу, но вовремя сдержался, не зная, как тот отнесётся к такому жесту.
- Я должен связаться со звездолётом. Заранее предупреждаю, что помогать мы начнём, когда увидим реальные действия по спасению наших людей. Всё зависит от решения главы нашей экспедиции. Скажу сразу, для оказания вам помощи, нам понадобятся коды вашей компьютерной системы. Взрывать ядерные боеголовки на Планете мы не будем. Таково решение нашего Командира и я с ним полностью согласен. Когда мы сможем получить ответы на наши вопросы?
Пока Фуше и Яньи обменивались любезностями, не зная впрочем, понимает ли их собеседник, и вели дипломатическую беседу, в зал собрались все присутствовавшие в обсерватории инопланетяне. Сюда пришли и те, кто встречал землян в ущелье, и сами звездочёты. Начался процесс взаимного узнавания. Инопланетян удивляла разноликость землян. Битов, белокурый гигант. Хайнелайнен, как сухая жердь, Нэд Мориссон, не превышающий ростом хозяев, со щуплой фигурой и курчавыми волосами, смуглокожие Арт Робинсон и Фёдор Форд. Сами инопланетяне принадлежали к одной расе, и природа не была слишком щедрой, создавая их облик - прямые жёсткие волосы, удлинённый разрез глаз, некрупные острые черты лица. Лиловатый оттенок кожи усиливал кажущеюся одноликость, и земляне пока ещё с трудом улавливали их индивидуальные особенности. Разговаривали с помощью переводчиков, образовав вокруг них небольшие группы.
Мартынов тревожно поглядывал на дверь, за которой скрылась Виола. Хотя она ушла в сопровождении могучего доктора, всё же ему это не нравилось. Их появление он встретил облегчённым вздохом и сразу же подошёл к свежеумытой, с лёгкими следами косметики, девушке. Она ещё не совсем оправилась от смущения, и шедший сзади добряк доктор благодушно похлопывал её по плечу и что-то говорил из своей бородищи. Она подняла на Мартынова глаза, в которых не было ни капли отчуждения, и успокоила его:
- Всё в порядке. Прямо не знаю, что со мной приключилось, сразу, как накатило. Никогда не считала себя слабонервной.
Он переминался перед ней с ноги на ногу, загораживая дорогу, и неожиданно для самого себя выпалил совсем уж трафаретное:
- Знаешь, Виола, я хочу иметь с тобой детей.
Мартынов давно вышел из восторженного юношеского возраста, но ему казалось, что для выражения тех чувств, которые он испытывал к Виоле, нужна особая, возвышенная обстановка. Обыденная повседневность неминуемо наложит свой отпечаток, и его чувства обеднеют и обесцветятся, так он думал и всё поджидал какого-то особого случая, создавая самому себе преграды и трудности. Если бы он желал её для очередных утех, всё было бы значительно проще. Нервозная атмосфера, окутывавшая их последние часы, и, в довершение ко всему припадок, случившийся с Виолой, сломали искусственные преграды, созданные им, и признание, помимо воли, не облекаясь в возвышенную форму, вырвалось наружу.
- Ты выбрал очень удачный момент, чтобы сказать мне об этом, - она коснулась его груди рукой и подняла лицо со смеющимися глазами. Губы её дрожали, и она прикусила нижнюю. - Я не против. Но нам лучше подождать с этим до возвращения на звездолёт, - она не выдержала и рассмеялась. - Какой же ты...
- Несуразный? - он схватил её за руку и быстро проговорил: - Я тебе потом всё объясню, по-настоящему. - Огромная гора столько времени давившая ему душу, свалилась с неё, ему стало легко и радостно, и обычная бесшабашность охватила его. - Знаешь, мы могли бы прямо сейчас усыновить одного из этих коротышек и воспитать из него настоящего землянина.
Слова признания Мартынов произносил вполголоса, их слышала только его избранница, теперь же он говорил громко, и разговор доносился до окружающих, но счастливые влюблённые на это обстоятельство не обращали внимания.
- Неплохая идея! - смеясь, воскликнула Виола, она испытывала те же чувства, что и Мартынов и состояние её мало сообразовывалось с обстановкой. Поддавшись настроению, она, продолжая смеяться, потрепала по голове своего недавнего провожатого, случайно оказавшегося рядом. - Вот хотя бы этого. А что, неплохой сыночек получится!
Инопланетянину такая идея, очевидно, не доставила радости, приглаживая быстрыми движениями волосы, рукой Виолы приведённые в состояние, делавшим его похожим на дикобраза, он зашипел, как рассерженный гусь, и его соплеменники, обернувшись к ним, издали такие же звуки.
Хайнелайнен и Богданов укоризненно качали головами, специалист по контакту от негодования не мог произнести ни слова. Земляне чувствовали, что их товарищи допустили какую-то бестактность по отношению к хозяевам. Первым нашелся Фуше и, заговорив, потянул Яньи за рукав мундира.
- Тут нет ничего обидного. Эти молодые люди решили жениться, э-э-э, у них будут дети. Эта молодая особа имела в виду, что неплохо иметь сына, как ваш товарищ. Э-э-э, она представила, что это их сын и приласкала его. На Земле, когда матери ласкают сыновей, они всегда треплют им волосы, - он вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб и показал парочке кулак.
Яньи постоял минуту молча и издал свист. Свист подхватили все инопланетяне. Их негодование улетучилось, и настроение тут же сменилось. Яньи поднял левую руку и с помощью переводчика произнёс:
- Это символ! Молодые люди, не рассуждая, решили все проблемы. Земля станет матерью для нашей несчастной Планеты и спасёт своего ребёнка. Ейяню, - он показал рукой на коротышку, - я посоветовал взять этот случай на заметку и использовать когда-нибудь для своей статьи. Ейянь наш очень способный журналист, - объяснил он Фуше.
- Почему ты так обиделся? - спросила Виола, - я совсем не хотела тебя оскорбить. Конечно, я поступила не очень вежливо, прошу у тебя прощения.
- Мы совсем не знаем друг друга, - объяснил журналист, - мы кое-как научились объясняться и ещё долго будем наносить друг другу неумышленные обиды. То, что ты сделала, равносильно вашей пощёчине, насколько верно мне удалось изучить ваши привычки и обычаи. Когда мы хотим выразить дружеское участие, несильно ударяем ребром ладони по плечу.
- О, прости, пожалуйста! - воскликнула с жаром Виола, - я не могла и подумать. Как ты говоришь? Вот так? - спросила она и тут же воспроизвела подсказанный журналистом жест.
Ейянь свистнул и тоже похлопал её по плечу. После разрешившегося недоразумения обстановка в зале потеплела, стала более дружественной, в общении исчезла всякая натянутость. Земляне пытались посвистывать, а инопланетяне - произносить слава, до отказа наполненные согласными, при этом обе стороны сопровождали свои жесты кто смехом, кто свистом, одни принимались стучать собеседников по плечам, другие с жаром пожимать руки.
Фуше и Яньи заканчивали предварительные переговоры.
- Нам придётся вылететь в столицу. Возле неё у нас есть секретная резиденция. Туда прибудет глава нашей организации, туда же мы доставим наших агентов и нужных вам специалистов-компьютерщиков. В библиотеке резиденции собрана, записанная на дискеты, информация касающаяся всей Планеты. Вы, безусловно, захотите познакомиться более глубже с нашей цивилизацией. Резиденция охраняется верными нам частями.
- Хорошо. Я согласен, - ответил Фуше, - но вначале я свяжусь со звездолётом. Как мы будем добираться?
- Мы полетим с военного аэродрома на ракетоплане, туда доберёмся на автомашине. Нам нужно сохранять секретность. Ваши аппараты лучше спрятать в ангаре, здесь в обсерватории.
- Мы сможем связаться из вашей резиденции с обсерваторией? - Яньи ответил утвердительно и Фуше заключил: - Здесь останется наш человек для связи между нами и кораблём. В обсерватории надёжные люди?
- Иначе мы бы в ней не собирались, - ответил Яньи. - До корабля вам желательно лететь на нашем вертолёте.
Фуше согласно кивнул и, забрав с собой Мориссона, улетел на связь.
Не привыкшие к колёсному транспорту, земляне, подбрасываемые на каждой рытвине и колдобине, хохотали всю дорогу до аэродрома. До места добрались глубокой ночью. В полной темноте грузовик остановился у шлагбаума, из кабины вышел инопланетянин, встречавший землян в ущелье, и зашёл в сторожевую будку. Вернувшись оттуда через несколько минут, он что-то сказал водителю, и отправился к освещённому фонарями зданию. Шлагбаум открылся и грузовик, не сворачивая, по прямой дороге въехал на взлётную полосу.
- Это Оеаль, - объяснил Яньи, - командир дислоцированной здесь дивизии. Он ушёл уладить необходимые формальности. Полёт плановый, так что прошу не беспокоиться, никаких неожиданностей не должно произойти.
Грузовик развернулся в неярком, неживом свете фонарей, установленных на краю полосы, и сдал задним бортом к самому люку ракетоплана. Яньи резво, не взирая на свои чины, выскочил из грузовика и поднялся в ракетоплан. Пробыл он там недолго и, взобравшись назад под тент, предупредил:
- В экипаже наши люди, но я попрошу сохранять тишину и быстро перебраться в ракетоплан. Заранее прошу прощения за неудобства, но это грузовой транспорт.
Под потолком притушенными красноватыми маячками горели продолговатые светильники, еле-еле освещая уставленный ящиками отсек. Земляне составили свои изящные разноцветные чемоданы с переносными компьютерами, записывающими устройствами, питанием и разместились на ящиках, пробуя ладонями жёсткость сидений. Ейянь рассказывал Мадлен Кароян об искусстве Срединного государства, которое, несомненно, поразит землян. Мартынов с Виолой погрузились в свой мирок и, не умолкая, шептались. Хайнелайнен донимал расспросами второго журналиста, Аеяня. Уюнь, начальник штаба дивизии, так для землян перевели название его должности, сходил к пилотам и доложил Яньи, что разрешение на вылет получено. Он пробрался в переднюю, часть отсека к люку и в нетерпении выглядывал своего командира. Яньи, проследив за размещением землян, сел у борта и с горечью проговорил:
- Мы имеем практически все государственные институты, но всё это фикция. Я, генерал, как какой-то вор или бандит, должен прятаться от собственных солдат собственной армии. - Он свесил голову на грудь и молчал весь полёт.
Вскоре в раскрытый люк ворвался свет фар, к ракетоплану на скорости подъехал джип, заскрипев тормозами и, взвизгнув шинами, он остановился рядом с лестницей, из него едва ли не на ходу выскочил Оеаль и в два прыжка влетел внутрь. Взревели двигатели и ракетоплан начал разбег. Во время полёта земляне основательно продрогли. Только женщины, Виола Гарсиа и Мадлен Кароян, чувствовали себя достаточно комфортно. Едва тело начала пробирать дрожь, они перебрались на колени своих возлюбленных, в их согревающие объятья.
Столица встретила гостей проливным дождём. Ракетоплан подрулил к самому краю взлётного поля, к люку подъехал крытый военный грузовик, и все прибывшие, не мешкая, перебрались в кузов. В этой части материка рассвет ещё не наступил, ухудшая и без того слабую видимость, с небес низвергались потоки воды. Выглядывая в маленькие окошки, земляне могли только разобрать, что их везут не в столицу, над которой колыхалось расплывчатое в струях дождя сияние, а в густой лес. Миновав контрольно-пропускной пункт, грузовик въехал во двор, огороженный высоким забором из вещества, напоминающим на первый взгляд бетон, и подрулил к высокому белому зданию с куполообразной крышей и галереей на втором этаже. Окатив водой из лужи широкие ступени, подымающиеся к колоннаде, он остановился. Откуда-то выскочили одетые в одинаковую униформу инопланетяне и, подхватив багаж землян, помогли им перебраться в здание.
- Не разговаривайте с ними, они всё равно ничего не скажут, - предупредил Оеаль. - К сожалению, мы должны пользоваться методами наших врагов и через час солдаты забудут про вас.
Яньи во время выгрузки исчез и Фуше, которому уже начала надоедать секретность, раздражённо спросил у Оеаля:
- Объясните, где мы находимся и когда сможем встретиться с нужными людьми?
Оеаль раскинул руки и ответил:
Не сердитесь. Мы находимся на государственной вилле, под надёжной охраной. Нужные люди прибудут к вечеру. Прошу вас, войдёмте в дом, я всё объясню.


Глава 2
- 1  -

Они собрались в отсеке контактников всемером, четверо землян и трое инопланетян. Инопланетяне сидели посередине каюты и тревожно озирались на так похожих, на них и таких непостижимых существ, требовавших чего-то непонятного. Леклерк устроился в кресле под шлемом, на который инопланетяне взирали с опаской. Они не могли понять, почему пришельцы возятся с ними, если всё нужное можно узнать без проблем. Джой Керри сидела у компьютера, Боянов примостился на подлокотнике рядом с ней.
Пер в отношении Джой, пребывал в состоянии лёгкой влюблённости. Молодая женщина была добра к нему и охотно принимала знаки внимания, как от равного себе. Боянов находился в том счастливом возрасте, когда человек уже вроде бы и взрослый, но ещё не до конца уверовал в это и словно бы побаивается, что вот сейчас ему снисходительно улыбнутся и скажут: “Ну что, молодой человек? Иди поразвлекайся с молодёжью, а мы займёмся делами”. В каюте находились представители чужого мира, и он с Командиром и Леклерком беседовал с ними как посланец Земли. Воззрения, высказываемые представителями чуждого мира, были до того чуждыми, что не укладывались в сознании и представлялись смешными. А ещё рядом сидела прекрасная женщина, и Пер вполголоса напропалую острил, склоняясь к милому ушку. От дыхания волосы, прикрывавшие ушко, шевелились, лезли в нос, и ему становилось ещё смешнее.
Командир ходил кругами. Шёл торг. Пленные могли оказать существенную помощь в моделировании вируса и, особенно при проникновении в компьютерную систему Планеты. Большие надежды возлагались на Яаня и Юиля, первый был программистом, и знал некоторые коды и пароли, второй работал наладчиком компьютеров, и хорошо разбирался в схемах. Только третий интересовал землян постольку поскольку, ибо являлся простым исполнителем. Первую скрипку играл Яань, два других инопланетянина, как офицеру, подчинялись ему безоговорочно. Даже в плену они неукоснительно соблюдали субординацию.
В обмен на информацию и помощь инопланетянам предложили на выбор, либо вернуть их на Большой спутник, по желанию снабдив чем-либо из обихода землян. Командир терялся в догадках - что можно им предложить: годовой запас пищи, медикаменты, скуттеры или скафандры? По второму варианту их предполагали забрать на Землю и предоставить там роскошную жизнь \другой на Земле просто не существовало\. От первого они дружно отказались, объяснив, что их ждёт неминуемая казнь, поэтому они полетят на Землю. Яань, почувствовавший, что эти странные земляне почему-то ничего худого делать им не собираются, а даже готовы завалить своими щедротами, напрямик спросил у Командира, сколько им заплатят, и что можно будет купить на Земле на эти деньги. Боянов засмеялся и ехидно сказал, что платить им ничего не будут, на Земле нет денег. Это была вторая загадка. Как  могут подчинённые сидеть в присутствии находившегося на ногах начальника? Да ещё подавать без разрешения голос? Командир молчал, значит, по странным законам пришельцев подчиненный имел право разговаривать и Яань отозвался на реплику Боянова:
- Не понял, - проговорил инопланетянин, - как мы сможем жить в своё удовольствие, если нам нечем будет за него платить?
Командир в задумчивости помассировал подбородок. Вот так всегда и бывает, когда они не нужны, куда не плюнь, попадёшь в специалиста по контакту или ещё какого-нибудь философа, а теперь потребовались, и изволь изворачиваться сам.
- У нас нет ни бумажных, ни золотых, ни железных денег, - Командир, злясь на дотошных и недоверчивых инопланетян за то, что заставляют его изворачиваться, призывая на помощь память, припоминал известные ему на эту тему исторические сведения. - Все финансовые средства значатся на компьютерных счетах. Вам будут выданы такие специальные пластинчатые электронные устройства с кодом, и вы сможете пользоваться счётом Звёздного управления. Этот счёт практически безграничен и вы сможете удовлетворить все свои желания.
Именно безграничность выполнения желаний и вызывала сомнения у пленных. Если бы им конкретно предложили дом, участок земли, или определённую сумму денег, на которую можно безбедно прожить столько-то времени, они бы выставили встречные условия и принялись торговаться. Но им предлагали что-то расплывчатое, таившее в себе подвох. Они посовещались между собой, и Яань спросил:
- Мы сможем купить себе по дому и ракетоплану?
Боянов и Керри втихомолку перешёптывавшиеся, откровенно захихикали. Командир сердито посмотрел на них, и они тут же изобразили серьёзные лица.
- Это всё вам будет предоставлено бесплатно, по вашему выбору. И жилища, и транспортные средства, и, и роботы для обслуживания, и обстановка в квартирах. Говорю это как официальный представитель Земной Федерации.
Инопланетяне выслушали Командира совершенно серьёзно, его уверения возымели действие. Леклерк, сидевший без переводчика, тоже не удержался от ехидного замечания:
- Скажи им, что я наймусь к ним пилотом на ракетоплан, пусть только платят, как следует.
Командир посмотрел на него, словно хотел сказать: “Хоть ты помолчи, ради всех богов».
Работа закипела. В помощь Керри Командир отдал Боянова и О”Брайена. Леклерк дежурил в рубке, Свенсон на связи. Алла Додсон прослушивала речи инопланетян, и что-то прорабатывала на компьютере контактников.
- По-прежнему молчание? - спросил Командир, входя в обиталище связистов.
Свенсон пожал плечами.
- Нам нужно три, всего лишь три секунды, - Командир, давая выход напряжению, не отпускавшему нервы, побарабанил безымянным пальцем по панели. - Ты вот что, Ив, подготовь схему антенны для вирусного компьютера и займись передатчиком. Работать будем изолированно от корабельной системы. Я подошлю к тебе Сысоева, Дзевановского и Андерса. Объяснишь им, что нужно делать.
Свенсон кивнул, и Командир ушёл в главную рубку к компьютеру и вызвал туда Штокмана.
- Что, Али, отдохнул после вахты? - спросил он у вошедшего пилота.
- Да я и не устал, - ответил Штокман, запустив руку в густые волосы на затылке, и с готовностью спросил: - Что лететь?
Командир рассмеялся.
- Экий ты шустрый! Поиграем с тобой в космические войны. К моменту “Х” всё должно быть готово, потом будет некогда. Надо составить программы для ликвидации всей этой Планетной Обороны.
Часть работы по программированию, самую квалифицированную, уже проделали Керри и Кароян. им оставалось распределить программы полётов между боевыми ракетами и вводить расчётные данные в их бортовые компьютеры.
Командир не питал иллюзий насчёт миссии Фуше. Эти восточники непредсказуемые ребята. Их действия не поддаются логике. Земной логике, но может у них есть своя, недоступная пониманию землян? На случай непредвиденной ситуации, если обстоятельства сложатся совсем уж плохо, на звездолёте имелась энергопушка. Знай инопланетяне, хотя бы приблизительно о её возможностях, они бы содрогнулись. С помощью энергопушек дробили богатые металлом астероиды, но такой мощной, которая стояла на “Громовержце”, земляне не строили ещё никогда. Снизившись до двух десятков километров и, направив из её жерла на планету сконцентрированный пучок энергии, можно вспороть каменную оболочку. Что последует за этим? Выброс энергии в пространство и сход планеты с орбиты? Всепланетные катаклизмы с извержением лавы, землетрясениями, изменением климата? В любом случае, всему живому на планете не поздоровится. Можно и не доводить дело до катастрофы космического масштаба. Карта Планеты составлена, пройтись над её поверхностью, уничтожая города, военные базы, космодромы, всё, что позволяет Планете соприкасаться с космосом, испепеляя попутно ядерные арсеналы. Цивилизация будет отброшена назад на столетия, и инопланетяне зарекутся поднимать руку на землянина. Сделать это нетрудно, не зря с чьей-то лёгкой руки звездолёт назвали “Зевсом Громовержцем”. Но сколько при этом погибнет неразумных разумных существ?
В принципе управлять энергопушкой мог любой член экипажа.  Для этого надо владеть техникой космического наведения, а уж общаться с компьютерами практически мог каждый землянин. Но подчинялась она двоим, ему, Командиру, и Армену Фуше, только они двое знали компьютерный пароль энергопушки. Кроме пароля требовалось приложить любой палец к фотоэлементу дешифратора, и всё - путь к управлению становился открытым, дальше мог действовать, кто угодно, оставалось нажать десяток кнопок и клавиш.
Вариант с энергопушкой Командир прорабатывал чисто теоретически, прекрасно сознавая, что ни он сам, ни Фуше, никогда не задействуют против живых людей её полную мощь. Инопланетяне живут по своим законам, земляне по своим. Законы Земли не позволяют прожигать двигателями звездолётов дыры в атмосфере любой планеты, и уж тем более сеять на её поверхности погибель всему живому. Но и оставить всё как есть на этой выжившей из ума Планете, они не могут. Они выбьют из рук её правителей страшные игрушки.
Весь следующий день после отлёта группы Фуше на Планету прошёл в трудах и заботах. Пленные инопланетяне честно отрабатывали свою будущую роскошную жизнь. А возможно пришли к заключению, что лучше не злить своих могущественных повелителей. Сборку компьютера вели на инженерном этаже. Руководила работами красавица Керри. И земляне, и инопланетяне с удовольствием выполняли её команды. Командир после обеда спустился к ним глянуть, как продвигается дело.
- Их компьютеры отличаются от наших, как небо от земли, - говорила Джой, поглядывая на Командира. - Такие схемы на Земле применяли наши пра-пра. Хорошо, что я в университете занималась на факультативе истории техники ЭВМ и информатики. Меня, наверное, и в полёт, поэтому взяли? Да же? - спросила она по-детски.
- Да же, да же, - улыбнулся Командир и отеческой рукой разлохматил девушке волосы.
- О-о! - воскликнула она. - Вы мне всю причёску испортили, - и, отвернувшись в сторону, достала из кармана серебряное зеркальце и гребень.
- Это причёска? - удивился Командир и сокрушённо покачал головой. - Ой-йой-йой, а я думал, ты со вчерашнего дня не причёсывалась, - и он легонько толкнул её в плечо.
Девушка искоса стрельнула в него взглядом, попыталась сделать сердитое лицо, но не выдержала и разулыбалась. Джой нравились оказываемые ей знаки внимания. Она постоянно находилась в состоянии эфирного флирта, не отдавая никому из мужчин предпочтения. Для них она была жизнерадостной обаятельной девушкой, вокруг которой держалась атмосфера шутливого преклонения перед её красотой, остроумия и весёлого соперничества, изгонявших всякое уныние и тоску.
Командир обвёл взглядом помощников девушки и, подмигнув им, ушёл. Вид обтянутой комбинезоном точёной фигурки, в дополнении с взглядом тёмных глаз, служили, наверное, хорошим стимулом. Похвала, вылетевшая из прекрасных губок, в десяток раз весомей его суровой благодарности.
Свенсон обрадовал его. Он подходил к кабине лифта, когда в переговорнике послышался вызов. Он тут же ответил и связист сообщил:
- Они выходили на связь.
- Ты успел?
- Да, инопланетяне даже ничего не заметили. Наверное, приняли наш сюрприз за помехи.
А ещё через час отозвался Коростылёв. Леклерк со Штокманом в это время готовили автомат с боевыми ракетами. Когда придёт время, автомат выведут в расчётную точку старта. Ракеты взлетят с него и лягут на орбиты спутников, автоматических станций, вооружённых лазерами, космических баз баллистических ракет. Всего таких автоматов готовилось три. Командир надеялся снарядить ещё дублирующие корабли, но, кажется, на это уже не хватит времени.
Пятеро звездолётчиков, одетых в серебристые скафандры, шли по коридору транспортного отсека. Пятеро провожали их взглядами. У двери шлюза пятёрка остановилась и, обернувшись, подняла сжатые в кулаки руки, провожавшие ответили таким же жестом. Пятёрка скрылась за задвинувшейся дверью, скрылась, не зная, увидит ли ещё когда-нибудь своих товарищей и родной дом.

                -  2  -

Корабль привёл, как и обещал, Пьер Леклерк. С ним прилетели ещё четыре звездолётчика: Али Штокман, Юрген Дзевановский, Юрий Андерс и Фрэнк Сысоев. Едва не полчаса ушло на встречу и взаимные приветствия. Когда четверка лазутчиков миновала входной шлюз и сняла скафандры, все девятеро без устали обнимались, хлопали друг друга по плечам, как давно не встречавшиеся родственники. У Клэр от товарищеских поцелуев расцвели румянцем щёки. Продолжая взрываться беспричинным смехом, поднялись в жилой отсек. Выплеснув эмоции, все, потеснившись, уселись за длинный обеденный стол в небольшой, по сравнению со звездолётом, кают-компании. Дождавшись тишины, Леклерк сообщил последние новости.
- Командир начал переговоры с инопланетянами. Теперь им нет смысла делать вид, что они не слышат и не понимают.
- Что они говорят? - вызвав у первого пилота недовольную гримасу, его нетерпеливо перебил, беспокойно ёрзавший на скамье, Феллини.
- В общем-то, ничего конкретного. Сплошной туман. Экипаж “Дерзкого” чем-то болен, и они не могут никого доставить на “Громовержец” в таком состоянии. Предлагают посадить “Громовержец” на Большом спутнике и начать переговоры. Командир потребовал вернуть весь экипаж и звездолёт без всяких условий и переговоров. Они заводят ту же волынку.
- Это западня, нельзя идти на их предложение, - негромко сказал Коростылёв.
- О посадке “Громовержца” где бы то ни было, не может быть и речи, - решительным тоном проговорил Леклерк. - А вот “Дерзкий” возможно придётся уничтожить. Такая складывается ситуация.
- Уничтожить “Дерзкий”? Но тогда всё что находится рядом, рассыплется в пыль, а вместо их космопорта образуется новая впадина. Кто знает, сколько энергии осталось в его накопителях?  - Коростылёв вопросительно посмотрел на Леклерка.
Ещё никому не приходилось взрывать звездолёт, и последствия такого извержения энергии можно было только предполагать.
- Положение очень серьёзное. На Планету улетели четырнадцать человек. То, что они сообщают о жизни на Планете, трудно укладывается в голове. “Дерзкий” ни в коем случае нельзя оставлять инопланетянам. Но возможно его уничтожение не потребуется, обойдёмся другими средствами.
- Что-то непонятно, - подал голос Остапчук, он слушал Леклерка молча, не подымая головы и теперь давил его тяжёлым взглядом. - Что-то непонятно. Ведём переговоры неизвестно о чём, посылаем людей неизвестно куда и зачем.
- Ты не в курсе, - остановил его Коростылёв и спросил у Леклерка: - Это по той квантограмме, что ты в прошлый раз говорил? А это не ловушка?
- Да нет, не ловушка, - ответил первый пилот и вкратце изложил ситуацию на Северном материке.
Феллини протяжно присвистнул.  Остапчук, положив на стол мощные руки и нахмурясь, забарабанил пальцами. Коростылёв, насупившись, водил указательным пальцем по гладкой столешнице невесть откуда взявшуюся соринку.
- Н-да, попали мы, как куры в ощип, - констатировал Остапчук, когда Леклерк закончил своё не очень весёлое повествование.
Клэр, ссутулившись и зажав коленями ладони, спросила тихо:
- Вы сделали переводчики?
- Сделали, - Леклерк усмехнулся. - Твой коллега Хайнелайнен, аж стонал от восторга. Бедняга, как только инопланетяне появились на звездолёте, он, по-моему, ни разу не спал, и им не давал. В переводчики вставлены специальные матрицы, по желанию, если на неё записать образец, переводчик будет говорить живым голосом, а не механическим. Ну, а что всё-таки дало прослушивание звездолёта?
Коростылёв вздохнул и щелчком отправил соринку путешествовать по столу.
- Да, собственно, ничего. Единственное, ради чего было стараться, узнали шифр дверного замка и новый код входа в главный компьютер. Ну, об этом мы сообщили. Наши разговаривают, даже не знаю, как сказать, как роботы.
- Они их наркотиками накачивают, неизвестно, можно ли их вернуть к жизни, - Клэр закрыла лицо ладонями и, опустив голову, заплакала.
- Не плачь, девочка, - Остапчук погладил её по вздрагивающей спине. - Нам бы их только на Землю доставить.
От вида плачущей молодой женщины по лицу Леклерка прошла болезненная гримаса, и он покосился на сидевшего от него через угол стола Коростылёва, но Клэр уже совладала с собой, и вытирала глаза маленьким воздушным платочком.
- Простите, - обвела она взглядом потупившихся товарищей, - больше не буду.
- Что это за электроды, про которые ваш Яань толкует? - спросил Леклерк.
Коростылёв пожал плечами.
- Их либо вообще нет, либо они вставлены на всякий случай, для нанесения болевого удара. Запись сделана только звуковая, никаких электромагнитных колебаний не зафиксировано. В разговоре все пользуются переводчиками, каждый объясняется своим языком.
- Н-да, - Леклерк откинулся на спинку, он один сидел в кресле во главе стола, остальные размещались на скамьях по обеим его сторонам. Он огладил свою ассирийскую бороду, собрав в кулак, подёргал книзу, проверяя на прочность. - Невесело. Вы-то что предлагаете?
Коростылёв нервно передёрнул плечами и через Клэр переглянулся с Остапчуком и Феллини.
 - Да нового ничего не придумали. Проникнуть в звездолёт, проверить двигатели по сигнальной системе, дождаться инопланетян и наших. Всех парализовать. Наших тоже, чёрт его знает, что с ними эти сволочи сделали, вдруг сопротивляться начнут. Ну, а потом взлетать. Если взлёт не получится, сажать рядом планетолёт и переходить в него. А звездолёт, даже не знаю, взрывать - страшно подумать.
-  А если в звездолёте инопланетяне окажутся? Тогда как?
- Cам вход мы более или менее обезопасили. У шлюза дежурит робот, наш звёздный с “Дерзкого”. При появлении землян он никакого сигнала не подаст и окажет помощь. А, вообще, мы на всякий случай пароль записали. Дальше действовать по обстоятельствам. По-моему они не ожидают нашего появления в звездолёте.
- Что мне нравится, так то, как вы внутрь звездолёта попадаете. Люк почти на виду и лезть в него такой оравой... - Леклерк в сомнении покачал головой. - Два раза сошло, а на третий можно и влипнуть. Есть же запасной вход.
Коростылёв хлопнул себя по лбу.
- Тьфу! Как я о нём не подумал!?
- Не тьфукай, - недовольно одёрнул его Остапчук. - Как бы мы им воспользовались? Я лично летать не умею, не знаю как другие. А он на самой верхотуре.
Леклерк быстро взглянул на него.
- С одной стороны ты прав, Рэм. Вы бы им всё равно не смогли воспользоваться. Но мы пойдём через него, подымимся на вакуумных присосках. Одному придётся идти вашим путём и открыть изнутри запасной вход, и все пойдут через него. Если вы правильно сообщили положение звездолёта, он смотрит в противоположную от космодрома сторону. Всё-таки безопасней.
- Пойду я, - безапелляционно заявил Феллини, - дверь откроет каждый, но я поставил сторожок-считалку, а его найти смогу только я. Но дело в том, что я не знаю, как открывается запасной вход. Найти-то я его найду, а вот открыть, - и он развёл руками, - может и не получится.
- Хм-м, - Леклерк, вызывая потаённые ухмылки товарищей, уподобившись древнему колдуну, основательно взялся за свою бороду. Теперь он навивал её между пальцами и тянул, распрямляя завитки. - Ты проверишь свои жучки, потом пойдет кто-то ещё, нет, это не годится, лишняя возня. Пойдёте вдвоём с Андерсом, только не по лестнице, а на присосках по тёмной стороне. Первый ты, за тобой Юрий. - Извлечение мыслей из бороды закончилась, и первый пилот оглядел своих товарищей, не спускавших с него глаз. - В общем, раскладка такая. Али остаётся на планетолёте, - Штокман, по примеру своего начальника, пригладил растительность, произраставшей на его лице в виде солидных чёрных усов и важно кивнул. - К звездолёту добираемся на вездеходе, хоть он и шестиместный, как-нибудь разместимся, не до удобств, к нему подходим скрытно, по вашей тропе, - Леклерк сделал лёгкий поклон в сторону Коростылёва. - Вперёд пускаем звёздного. Феллини и Андерс проникают внутрь звездолёта и открывают запасной вход, затем все остальные: я. Дзевановский, Сысоев, Остапчук и Стентон входим в звездолёт через него. Коростылёв страхует нас снаружи и, как только мы закроем люк, садится на вездеход и возвращается на корабль. Мы...
Закончить Леклерку не дала Клэр, она смотрела на него широко открытыми испуганными глазами и быстро говорила, не давая себя перебить:
- Нет, нет, нет! Я буду прикрывать вас с Коростылёвым, я не пойду в звездолёт.
- Что, значит, нет! Что за фокусы! - негодующе воскликнул Леклерк. - Это приказ!
- Но, Клэр, послушай... - начал виновник спора, но Клэр уже обрела утраченную на минуту решительность.
- Никаких “но”! Я остаюсь с Коростылёвым. Между прочим, твой приказ, Пьер, нарушает инструкцию о передвижении на необитаемых и неосвоенных планетах. Враждебных, к тому же. В одиночку по ним не ходят. Все будут в безопасности в звездолёте, а Коростылёв должен бегать среди этих чёртовых инопланетян. Это нарушает инструкцию. - Клэр раскраснелась, и голос её зазвенел от страха, что всё-таки их разлучат с Олегом.
Остапчук, сидевший рядом, одобрительно похлопал её по плечу, и что-то зашептал на ухо. Коростылёв имел другое мнение о решении своей жены и, перегнувшись, сердито ткнул его в бок. Леклерк, состроив дурашливую гримасу, развёл руками.
- Я многому научился в своей жизни, но спорить с женщинами... Оставайся со своим Коростылёвым, если так боишься, что его утащит какая-нибудь инопланетянка, только, ребята, у меня одна маленькая просьба. Когда мы полезем в звездолет, и вы останетесь вдвоём, - голос Леклерка стал вкрадчивым, и губы искривились в ехидной усмешке, - вы, пожалуйста, поменьше целуйтесь, а побольше смотрите по сторонам.
- Хорошая мысль, - насмешливо ответила Клэр, и в голосе её ехидства звучало не меньше, - ни разу не занималась утехами в скафандре, надо будет попробовать.
Остапчук, откинув назад голову, захлопал в ладоши, и все засмеялись, представив облачённых в скафандры Коростылёва и Клэр с упоением барахтающимися в пыли. Под гордым взглядом девушки, Леклерк поднял вверх руки.
- Так, пошутили, ребята, и хватит. Поехали дальше. На чём меня остановила наша очаровательная спутница? - С лица Леклерка сползла улыбка, и он посерьёзнел. - Так. До прихода инопланетян проверяем работу систем звездолёта. Что успеем. К их приходу занимаем места в засаде. Это мы уточним на месте. Когда инопланетян успокоим, запускаем двигатели, взлетаем и посылаем сигнал тебе, Али. Ты дожидаешься, вездеход и летишь на “Громовержец”, Коростылёв поможет с управлением. Если взлететь не сможем, летишь к “Дерзкому” и сажаешь корабль со стороны запасного выхода, впрочем, это уже не будет иметь значения, мы перебираемся к тебе. Твоя задача, Олег, держать под прицелом инопланетян, ну, и по обстоятельствам. Кажется всё. Ах, да! - На лице Леклерка появилась прежняя улыбка. - Клэр Стентон подаёт Коростылёву боеприпасы и перевязывает раны.
- А если система связи заблокирована, и вы не сможете её разблокировать? - спросил на всякий случай Штокман.
- Ну-у, это не проблема, выйдем на связь простым передатчиком. Она не может быть заблокирована, она может быть испорчена. Главный компьютер и всё что с ним связано, больше не подчиняется инопланетянам. Сегодня они включали систему связи и разговаривали с Планетой. Нам удалось связаться с главным компьютером и заблокировать его, послав спецпароль. Вопрос в том, что предприняли инопланетяне, когда компьютер перестал им подчиняться.
На “Громовержце” круглосуточно караулили выход на связь “Дерзкого” и ожидание оказалось не напрасным. Эта идея принадлежала Командиру. Он, как Звёздный инспектор первого ранга, имел доступ к особым кодам. В контрольные блоки компьютеров всех космических кораблей вводили спецпароли. Получив приказ, начинавшийся спецпаролем, компьютер блокировал выполнение любых работ и реализовал только поступившие с приказом команды. Передав на главный компьютер спецпароль, звездолётом можно было управлять извне, называя номера программ автоматического управления. До поступления приказа подписанного спецпаролем на отмену особого режима, компьютер экипажу не подчинялся. Эта мера являлась предосторожностью, применять её начали давно, больше ста лет назад. Иногда, во время длительных полётов, у экипажей звездолётов по непонятным причинам нарушалась психика. Как-то это произошло подряд на двух звездолётах. Экипаж одного удалось спасти, с большим трудом состыковавшись в открытом космосе со звездолётом, вертящимся как волчок и, открыв дверь снаружи, а другой так и улетел в неизвестном направлении.
В приказе на особый режим, посланный главному компьютеру “Дерзкого” значился ещё один код, и теперь он подчинялся, двоим - Командиру и Леклерку.
Выслушав сообщение первого пилота, Коростылёв с Феллини обескуражено переглянулись.
- Так значит, всё, что мы делали, было просто мышиной вознёй? - разочарованно произнёс Коростылёв.
- А если бы они не включили связь? И как бы мы смогли проникнуть в “Дерзкий”? Нет, ребята, вы делали то, что нужно. Так что, не вешайте нос, - Леклерк подмигнул им и встал из-за стола. - А теперь в путь.
- Погоди, - Коростылёв, которому предстояло действовать в одиночку, хотел предусмотреть всё. - Вы будете перекодировать дверь?
- Обязательно, а как же? - Леклерк удивлённо посмотрел на него. - Джоз сразу же это сделает.
- Тогда, Джоз, не забудь в вездеходе записать новый код на мой излучатель, - попросил Коростылёв.
Но Коростылёв предусмотрел не всё.
- Олег, - остановил его Остапчук, - поставь на свои бластеры ночные прицелы.
3  -

Коростылёв притаился за дюзой, расположенной со стороны здания космодрома. Нервно осматривая пустынное пространство, освещённое неприятным светом, он оглянулся назад. Там произошла какая-то заминка, он в два прыжка метнулся туда. Леклерк ждал его. Рядом с ним находился Феллини, который уже должен был проникнуть в звездолёт. Остальные полукругом стояли возле них.
- Положение осложнилось, - коротко сказал Леклерк, - в звездолёте инопланетяне. Видно, всё же почуяли неладное. Мы проникаем через главный вход. Вы с Клэр идёте с нами. Вездеход бросим, чёрт с ним.
- Быстрее, Пьер, я пойду последним, - ответил Коростылёв, мгновенно принимая решение.
Леклерк в знак согласия хлопнул его по плечу рукой. Цепочка землян, прилепившись к тёмной поверхности гигантского корабля, поползла вверх. Леклерк подсаживал Сысоева, которому никак не удавалось закрепиться. Инопланетяне словно ждали начала подъёма. Вверху над звездолётом расцвел букет быстро падающих осветительных ракет, превративший землян в прилипших к клейкой ленте мух. Откуда-то из глубины поля прямо в люк вонзился узкий конус прожектора. Коростылёв тут же вскинул бластер и послал луч в источник света. Прожектор погас, но оттуда метнулись две молнии, срикошетившие прямо над головой, беспомощно распластавшихся на корпусе звездолёта землян. Пунктирным веером он ответил на выстрелы, а Клэр, о которой он на минуту забыл, думая, что она вместе со всеми полезла в звездолёт, нетерпеливо дёргала за рукав и показывала в сторону здания. Из него выскакивали фигурки вооружённых охранников и бежали к звездолёту. Но источник опасности был ближе. По полю, хлюпая по пыли, двигался вездеход, из башенки строчил пулемёт, но прицельной стрельбе мешал модуль. Зато сзади, со стороны сетки, приближался другой, этому уже ничего не мешало. Сжав бластер двумя руками, он обстрелял его, но вездеход только завилял, мешая прицеливанию, и воткнул молнии рядом с ним, одна, рассыпая искры, ударила в ближнюю дюзу. Правее, из дота бил пулемет, и яркие разноцветные трассы вонзались в корпус звездолёта над модулем. “Если бы действовали по плану Леклерка, это был бы конец”, - не задумываясь, отметил он и, не прекращая стрельбы, закричал в микрофон:
- Пьер, скорей! Я вас прикрою, уходите без меня! - и в ярости крикнул Клэр: - Марш в звездолёт! Кому сказал!
Клэр уже лежала на грунте и, сжимая подобно Коростылёву бластер двумя руками, водила широким рассеянным лучом в сторону бегущих солдат.
- Я с тобой, - сказала она тихо, но твёрдо, - и не ори, пожалуйста, как дурак инопланетяне засмеют.
Двигавшийся по полю вездеход выпустил ракету, но она, на счастье землян, зацепила модуль и только засыпала всё вокруг горячими светлячками. Ближний вездеход находился уже рядом, до него оставалось не более сотни метров, с коротких, спиралевидных антенн неслись голубоватые молнии, заставляя прятаться за дюзу. Он оглянулся назад. По полю двигались ещё две боевые машины, освещая люк прожекторами. Феллини уже возился с ним. Прикрывая человека мощным телом, на лестнице стоял звёздный робот, взятый по настоянию Остапчука. По шлему опять рассыпались искры. “Ещё в Клэр, гад попадёт!”  - машинально подумал он и посмотрел на рукоятку бластера. Регулятор мощности стоял на единице. Такой луч броне вреда принести не мог. Он сдвинул регулятор на максимум и, медленно подымая оружие, поймал вездеход в перекрестье прицела. Две долгих секунды он держал мчащуюся машину на луче, и вездеход взорвался, плеснув вверх пламя. “Паникёр! - обругал он себя. - Как сразу не догадался!” Мысленно поблагодарив Остапчука за предусмотрительность, он отыскал через прицел дот, и заставил пулемёт смолкнуть. С этой стороны опасность хотя бы на время исчезла, Коростылёв резко развернулся назад, в прыжке лёг на живот, держа бластер в согнутых в локтях руках, и длинной строкой прочертил поле слева направо, не задерживая луч на одной цели. На металлических телах кораблей, стоявших вдали, ракетопланах оставались багровые рубцы, но это не интересовало его. Два вездехода вильнув, завалились набок, а третий ушёл по широкой дуге в сторону. Он посмотрел на Клэр. Широкий оранжевый луч её бластера плавил пыль в двух десятках метров впереди дальней дюзы. Подавляя непроизвольный смех, он спросил:
- Ты что делаешь?
- Инопланетян отпугиваю, - сдавленным голосом ответила она.
Инопланетяне, поливая пространство перед собой автоматным огнём, между тем, подошли достаточно близко. Он поставил луч на рассеивание и прошёлся по их цепи. Две или три фигуры вспыхнули, остальные бросились врассыпную. В наушниках раздался голос Леклерка:
- Как вы там, ребята?
- Порядок! - крикнул в яростном возбуждении Коростылёв. - Инопланетяне лезут со всех сторон! - переговариваясь с Леклерком, он встал на одно колено, и посылал, не целясь, короткие лучи вокруг звездолёта. - Нам к вам не подняться! Прячьтесь!
- Наши все внутри! - продолжал звучать в шлеме громкий голос первого пилота. - Один момент, всё! Уходите! Олег, мы в звездолёте, ответь!
- Я понял, понял! Уходим! - кричал в ответ Коростылёв, не прекращая впрочем, сеять вокруг себя смертоносные лучи.
От навесной стрельбы ракетами спасали модули, от пулеметных очередей и электроразрядов - дюзы и постоянное перемещение. Коростылёву казалось, что в голове у него находится компьютер, получивший команду на автоматическую защиту и управлявший по своему усмотрению телом. Не задумываясь, он перескакивал, перекатывался с места на место. Там, где он только что был, пыль кипела бурунчиками от крупнокалиберных пуль или плавилась от электроразрядов. Его беспокоила Клэр, распластавшаяся рядом с дюзой и как прикипевшая к ней. Дюза была слева от неё, может, именно это и спасало до сих пор девушку.
Один из повреждённых вездеходов выстрелил ракетой, взорвавшейся рядом с люком, и Коростылёв тут же поставил ожившего хищника на дыбы. На этом его успехи в стрельбе похоже закончились. Стреляли со всех сторон, но он не мог обнаружить цели, и отвечал, куда попало. Уже всё пространство под звездолётом заполнили яркие букеты взрывов и огненные шары термовспышек. Ракеты рвались на корпусе звездолета, засыпая всё вокруг искрами и осколками. Энергия в бластере кончилась, и это отрезвило Коростылёва. Пристегнув ставшее бесполезным оружие, он огляделся, и его охватил страх за Клэр. На мгновение Коростылёв поддался панике. Всё кончено! Им не уйти! Упав на колено рядом с девушкой, он рывком оторвал её от грунта. Она возмущённо посмотрела на него сквозь прозрачный шлем.
- Клэр! Уходим, секунды на счету!
В подтверждение произнесенных слов, их осыпало искрами от новых взрывов. Чуть ли не силой он потащил едва успевавшую переступать ногами Клэр прочь от звездолёта.
- Погоди, - он отпустил её и выхватил запасной бластер. Рассеянным лучом повёл перед собой, и по сетке-паутинке заметались разноцветные мотыльки. - Вперёд! - крик сам вырвался из горла.
Клэр уже и сама понимала серьёзность положения и беспрекословно подчинялась. Прямо перед ними набух новый огненный шар, и Коростылёв повалил девушку, прикрывая своим телом.
- Что, утехами решил заняться? - спросила она недовольно.
- Ты ещё шутишь? Тут скуттеры где-то должны быть.
Заботливый Остапчук заставил Мусю притащить мини-ракетопланы к сетке. Сейчас Муся стоял на страже у вездехода. К сожалению, стрельбе по живым целям звёздных роботов не обучали, и на его помощь рассчитывать не приходилось. Один из скуттеров оказался оплавленным и ни на что больше не годился. Он усадил Клэр на второй и приказал:
- Быстро к вездеходу. Оттуда меня прикроешь, - предупреждая протесты, грозно рявкнул: - Не рассуждать! Давай! - и отскочил в сторону.
Из сопел двигателей вырвались тугие язычки пламени, и скуттер унёс Клэр. Вокруг Коростылёва вспыхивали взрывы и проносились разноцветные молнии выстрелов. Пока что от ожогов спасал скафандр. Петляя, как заяц, по наитию припадая к грунту и снова вскакивая, он огромными скачками бросился вдогонку за Клэр. Когда до вездехода оставалось метров триста, в шлеме раздался её испуганный голос:
- Олег! Берегись!
Он тут же бросился ничком в пыль и через несколько мгновений впереди возник пышущий жаром пухлый шар. Этот по сравнению с другими был настоящим гигантом. Он оглянулся, рядом со звездолётом стояла ракетная установка с ажурными направляющими и хищно целилась в его сторону. Собрав все силы, не обращая внимания на пекло под ногами, он размашистыми скачками достиг спасительной металлической коробки. Клэр ждала в вездеходе с распахнутой заранее дверкой. Он кубарем вкатился в шлюз и она, пренебрегая всеми инструкциями, дала с места максимальную скорость. Вездеход жалобно застонал, но рванулся вперёд. Коростылёв отдышался, загерметизировал люк и, не снимая скафандра, прошел в рубку и сел на штурманское кресло. Взгляд его упал на часы. С тех пор, как они покинули вездеход и отправились к звездолёту, прошло тридцать две минуты. На этом их приключения не закончились. На экране заднего обзора расцвёл взрыв, их спасла скорость. Он включил защиту, и езда превратилась в муку. Инопланетяне вели преследование на трёх машинах, поочерёдно посылая вдогонку ракеты. Вездеход то останавливался на полном ходу, то рвался в сторону. Блок управления получал противоречивые команды, и гонка должна была закончиться трагически. Он пересел за боевой пульт и послал веером пять ракет - три, потом ещё две.
- Разверни вездеход! - крикнул он Клэр, возвращаясь на штурманское кресло и берясь за рукояти лазерной пушки.
Вместо одного вездехода преследователей пылало кострище, второй, уткнувшись носом в грунт, стоял на месте, из него выскакивали инопланетяне. Третий нахально пёр вперёд, хотя уже преследовал землян со значительным отставанием. Из него ударила очередь крупнокалиберного пулемёта и, выбивая глухую дробь, заколотила по броне. Коростылёв поймал наглеца в прицел и воткнул ему в лоб луч лазера. На экране радара появилось светлое пятнышко, быстро приближающееся к ним. Коростылёв переключил управление зенитной установкой на компьютер и дал команду на поражение. Пятнышко брызнуло фонтаном искорок и исчезло с экрана.
- Ф-фу! Ну, кажется, отбились. Проверь воздух, и давай скафандры снимем, - сказал он Клэр и занял водительское место.
Они ехали по дну глубокой впадины, берега освещались быстро подымающимся над горизонтом светилом, но на дне ещё клубилась темнота. Коростылёв сменил курс, чтобы не направлять возможных преследователей на ожидавший их корабль.
- Воздух восстановлен, - сообщила Клэр, усаживаясь в свободное штурманское кресло. Она уже сняла скафандр и распустила волосы. Коростылёв быстро глянул на неё. Личико Клэр было сосредоточенным, над переносицей прорезалась морщинка.
- Следи за экраном радара. Я схожу разденусь.
Он поставил управление на автопилот и, легко поднявшись с кресла, ушёл в задний отсек. Первым делом снял со скафандра бластеры и поставил на подзарядку, потом разделся, проверил кислородные агрегаты на скафандрах. На его амуниции регенерирующая установка наполовину выработала ресурс и, не став возиться, он попросту сменил баллон.
Вездеход уже выполз из впадины и мчался по равнине залитой резким, не приглушённым атмосферой, светом. Справа маячила гряда скал и, переключив управление на себя, он свернул к ней.
- Немного передохнём, - успокоил он Клэр. - Они сейчас кинутся на поиски, чуток отсидимся, потом поедем дальше.
После всего пережитого у Клэр наступила реакция. Глаза её лихорадочно блестели, плечи сотрясала дрожь, она сидела, съёжившись, сцепив ладони. Выбравшись из кресла и, присев рядом с мужем на корточки, она сжала его руку.
- Какой это был ужас! Мне страшно, Олег! - она смотрела на него умоляющими глазами. - Зачем ты кричал на меня? - у неё показались слёзы и, протянув руку, он погладил её по голове.
- Сейчас, сейчас, - скороговоркой бормотал он. Вездеход въехал в скалы, и он выбирал среди них расщелину поудобней. - Сейчас всё пройдёт, всё уже кончилось, не бойся.
Он втиснул громоздкую машину в какое-то подобие пещеры и выключил двигатели. Взгляд автоматически прошёлся по экранам и оттого, что он увидел, у Коростылёва похолодело внутри. По экрану двигались три ракетоплана. Вот теперь с ними действительно будет покончено. Сразу от трёх ему не отбиться, даже если удастся это сделать, они передадут на свою базу координаты, сюда прилетят ракеты, и они будут совсем не такими, которыми их обстреливали с вездеходов. Хорошо, если всё произойдёт быстро и внезапно.
- Пожалей меня, - говорила Клэр, - мне страшно. Ну что же ты?
Шальная мысль пришла Коростылёву в голову. Убрав напряжение со всех антенн, он погасил экраны. Подняв на руки, доверчиво прижимавшееся к нему тело, он унёс Клэр в салон.
Ещё никогда она не требовала от него таких энергичных и жёстких ласк. Тело её, подобно сжатой пружине, надвигалось и надвигалось на него, пальцы, царапая кожу ногтями, впивались в спину. У него мутился рассудок, в затылок, обдавая холодом, дышала смерть, происходящее теряло реальность и сознание уплывало куда-то в сторону. Движения его стали грубыми, но в ответ на них раздался стон облегчения, и тело её превратилось в сгусток яростной страсти.
Он оставил её лежать на ложе с запрокинутой головой, прерывистым, свистящим дыханием из открытого рта и вздымающейся грудью. В душевой Коростылёв сел в изнеможении на пол и сидел так, пока струи воды не привели его в себя. Приняв душ, он быстро оделся и пошёл в рубку. Клэр лежала на боку, со счастливой улыбкой на устах. Заслышав его шаги, она открыла глаза. Он наклонился и ласково поцеловал её в губы и в лоб. Рука жены пригладила его волосы и бессильно упала вниз.
Войдя в рубку, Коростылёв включил следящие системы. Экраны были чистыми. Глядя  на них, он задумался. До сих пор их выручает удача и превосходство в технике. Бесконечно так продолжаться не может, инопланетян слишком много. Как жаль, что не удалось убедить Клэр укрыться в звездолёте.
В рубку вошла свежевымытая Клэр с распущенными волосами, распространяя вокруг себя запахи летнего леса. Она села к нему на колени, обвила шею руками и протянула полуоткрытые губы. Поцелуй их был долгим и нежным. Она положила ему голову на плечо и доверчиво зашептала на ухо:
- Что с нами было? Я просто жаждала, чтобы ты делал мне больно. Потом я куда-то улетела, а ты убежал. Нас в это время могли убить, правда, ведь?
Он закрыл ей рот поцелуем. Клэр запустила руку в его волосы и заговорила печально:
- Наше счастье скоро кончится. Мне очень грустно. Зачем они подарили мне на свадьбу букет роз? Цветы растаяли, и наше счастье тоже растает. - Она вздохнула прерывисто. - Я тебя так люблю, но всё это скоро кончится. Зачем они их только сделали, эти розы?
- А если бы подарили живые розы? Они бы завяли, чтобы ты тогда говорила? Это у тебя от пережитого. Не думай так. - Коростылёв покрыл лицо жены поцелуями и легонько высвободился из объятий. - Давай устроим пир. Пока ты будешь готовить еду, я свяжусь со Штокманом. Мы обманули этих гадов, им нас не достать, - он подмигнул и поставил её на ноги. - Всё хорошо! У тебя какие-то безотчётные, подсознательные страхи, не обращай на них внимания.
Клэр слабо улыбнулась и  вышла в салон. Вся связь заняла пять секунд. На дисплее поплыла расшифровка полученного сообщения: “Вокруг меня тишина. Инопланетян нет. “Дерзкий” в наших руках. Леклерк сообщил об этом и больше на связь не выходил. Командир велел ждать. Штокман.’
- Вот видишь, - сказал он, входя в салон, - у Штокмана всё спокойно. “Дерзкий” захвачен. Сейчас перекусим и потихоньку тронемся.