- Ты встала чуть свет проводить меня! Из-под твоего уютного на ощупь халата слегка выбивается ночная рубашка под цвет глаз - налетевшие воспоминания переносят меня на четверть века назад - Да. Где-то так!
Долгожданный отпуск после боевой службы в Средиземном море.
- Поскорее бы к своим! - томлюсь я долгой дорогой. В Североморске семьи нет. В Ленинграде – тоже. Оказывается, и у моих родителей супруги и детей нет: погостили в Казахстане и уехали на Алтай.
- А я так ждал, надеялся и верил!
Сначала поезд до Алейска, за ним два шустрых пазика, сменяя друг друга в Усть-Калманке, везут меня в самый дальний район Алтайского края. Трасса вьётся то вверх, то вниз вдоль крутых склонов, покрытых кустарником. Под один из них когда-то по молодости и зиме скатился на тракторе тесть. Вдали за полями в низких лучах солнца видны вершины гор в снежных шапках, упирающихся в небо. Воздух чист и прохладен. То ли от внезапно распахнутой панорамы, то ли от предвкушения долгожданной встречи радостно захватывает дух.
Вот, наконец, и Маралиха, притулившаяся одним боком к цепочке зелёных сопок, другим - к одноимённой весёленькой речке, спрятавшейся в кустах. Похоже, что деревенские с утра управились по хозяйству: уже никто протяжно, как корабельный тифон, не мычит, требовательно не ревёт и навязчиво не кудахчит. Тесть и тёща на работе, а мои ленинградцы на правах гостей безмятежно спят в прохладном доме с затененными от солнца окнами.
Смотрю на спящую супругу. Более полугода не видел. На ней незнакомая белая и грубая – грубая рубашка.
- Деревенская, что ли? - удивляюсь про себя …
- Зачем ты опять провожала меня? - досадую я, придя на работу и вспомнив, что забыл взять из холодильника коробку с обедом. Пропуск на работу, ключи, деньги, документы, часы, зонтик, флешку, мобильник и перчатки из-за той льняной рубашки я уже забывал.
- Зачем?