Ещё в предрассветных сумерках, Стас, плотно закусив олениной, забросил на плечо мешок, побежал дальше. Взгорки сменялись ложбинами, ручьи и небольшие речушки преграждали путь, глубокие озёра изредка виднелись в просветах между вековыми деревьями. Он уходил всё дальше о того места где появился в этом неприветливом мире. Местность понемногу поднималась, местами даже холмы слагались из осыпавшегося древнего камня. Упрямые сосны, цепляясь оголёнными камнями за неподатливую каменистую почву, всё так же возносили ввысь стройные стволы и лишь слегка колыхались под ласковым ветерком, так не вязавшимся с суровой природой.
Стас вскарабкался на очередную гору. Непролазный, дремучий лес остался далеко внизу. Верхушки сосен покачивались слегка бугристым, почти непрерывным ковром. Но это с севера и востока, а вот с юга надвигалась почти непрерывная горная цепь. Вершины голые, безлесные, какие-то серо-бурые, простирались куда ни глянь. А над ними парили неведомые птицы. Хотя нет, не птицы. Слишком странными оказались эти твари. Какие-то изломанные, непривычного вида крылья, поддерживали в почти неподвижном воздухе массивные неуклюжие тела. Стас с ужасом сообразил – драконы! Именно такими их описывал ему когда-то учитель! У него был учитель? Получается что да! Вот только когда это было?
Одно из чудовищ неторопливо развернулось и, удерживаясь в восходящем потоке, направилось в сторону Стаса. Медлить было нельзя! Слишком непредсказуемы эти твари. Иногда они нападают даже на людей. В особенности, когда те вторгаются в места обитания драконов. Стоящему на голой вершине горы Стасу спрятаться попросту негде. Бежать? Вот только куда? Назад? Склон, по которому он взбирался, не слишком крутой, но и места для того чтобы укрыться там нет. Тогда вперёд, в неизвестность. Хотя бы вон тот козырёк, под ним вполне возможно есть или грот, а может быть даже неглубокая пещера.
Стас поудобнее перехватил самодельный мешок и бросился вниз по склону. Камни сыпались из-под ног. Приходилось цепляться руками за выступы. Мешок сползал, норовил сбросить вниз, его приходилось постоянно поправлять. С каждым шагом спускаться приходилось всё медленнее, склон уходил вниз всё круче. А скальный козырёк никак не становился ближе. В конце - концов Стас просто повис на кончиках пальцев. Опоры для ног уже не было. Не ясно откуда взявшийся порыв ветра едва не сбросил Стаса вниз. Скосив глаза, юноша с ужасом увидел совсем рядом промелькнувшее кожистое крыло. Дракон! Раскачавшись на руках, Стас прыгнул на узкую площадку, что находилась правее и ниже. Чуда не произошло. Сильно ударившись грудью о камни, Стас заскользил вниз по осыпи. Зацепиться было просто не за что. Рефлекторно раскинув ноги, он старался хоть как-то замедлить падение. Осыпь неслась вместе с ним. Камни перекатывались словно жернова, подпрыгивали, ударяясь друг о друга, норовили ударить Стаса побольнее. Ни защититься от них, ни укрыться не было ни малейшей возможности. Что задержало безостановочное скольжение в бездну, Стас так и не понял. Как только удалось замедлиться, над головой скользнула бесконечно огромная тень. Дракон настигал! Скользя и шатаясь от усталости и пережитого страха, юноша вскочил на ноги и бросился в сторону. Осыпь закончилась буквально через несколько шагов. Очутившись на относительно надёжной площадке, Стас судорожно оглянулся. Дракон, завалившись на левое крыло, круто разворачивался. Прямо впереди виднелась тёмная дыра в почти отвесной скальной стене. Юноша бросился к спасительному укрытию.
Он едва успел нырнуть под нависающий камень, как на площадку, шумно дыша, опустилась ужасная тварь. Громко втягивая воздух, дракон повёл уродливой головой и, медленно передвигая чудовищными лапами, двинулся к гроту. Раздался скрежет и камни с грохотом посыпались вниз. Дракон пытался добраться до Стаса. Когтистой лапой он пытался выковырять человека из каменной норы. Юноша пятился назад, пока не упёрся спиной в камень. Дальше отступать было некуда. Дракон ожесточённо, но совершенно безуспешно пытался расширить нору. Стас уже устал дрожать и, развязав мешок, принялся рвать зубами оленину. Насытившись, он свернулся калачиком и спокойно уснул.
Он проснулся от неясного движения поблизости. Встрепенулся, но в ту же секунду что-то острое и холодное уткнулось в горло. В небольшой пещере, кроме Стаса были ещё люди! В темноте ориентироваться оказалось намного труднее, чем парень ожидал. Он не мог вспомнить ни объёмов пещеры, ни собственного положения в ней. Едва Стас попробовал пошевелиться, как остриё оружия, а в том, что в горло упиралось именно оружия, сомневаться не приходилось, распороло кожу, и тонкая струйка горячей крови потекла по напряжённой шее. Пугающая тишина окружала распростёртого на камнях Стаса. Ни единого звука не достигало его ушей. Чья-то сильная рука, сжала плечо Стаса. Наконец, в тишине прозвучал чужой гортанный голос. Слов Стаса не понял, да разобрать что-либо в неясном рокоте, больше всего напоминающем грохот катящихся камней, было просто невозможно.
- Я не понимаю! – сказал Стас и сам не узнал не только собственного голоса, но и речи. Невольно он произнёс эти слова на чужом языке, который к удивлению понимал.
- Ты чужой! – ответил ему неизвестный, но теперь на понятном языке. – Вставай!
Остриё отодвинулось от горла, и Стас осторожно начал подниматься. Приложившись крепенько головой о низкий каменный свод, юноша замер, согнувшись, но его руки уже заломленные за спину, жестоко скрутили шершавой верёвкой. Грубые руки развернули парня к выходу из пещеры и, покалывая оружием в спину, заставили двигаться вперёд. Головой Стас ударился ещё не раз, прежде чем, опустившись на корточки, не выбрался на свежий воздух. Ночь, тёмная безлунная скрывала окружающие горы. Только звёзды холодно сияли в чёрном небе. Дракона не было. Только слабый звериный запах говорил о том, что чудовище было на этом месте. Неясные силуэты людей, если захвативших его можно назвать людьми, ибо самые рослые из них едва доходили до груди обычного человека, окружали Стаса со всех сторон.
- Иди! – пророкотал всё тот же голос.
Окружённый частоколом копий, Стас двинулся дальше. Идти пришлось довольно долго, пока юноша не почувствовал, что уже какое-то время не шагают по достаточно широкому туннелю. Звук его шагов отражался от невидимых стен и эхом возвращался обратно. Наконец, впереди забрезжил слабый едва различимый свет. Теперь представилась возможность хоть немного рассмотреть незнакомцев. Низкие, широкие, с неестественно длинными мускулистыми руками, он походили на пародию на обычного человека. Их крупные головы, заросшие до самых глаз дикими чуть ли не до колен бородами, казались слишком большими в сравнении с коренастыми широкогрудыми телами и несоразмерно короткими и кривыми ногами.
Зал просторный, высокий. Скупо освещённый странными светильниками, вбитыми в испещренную трещинами каменную стену. Что подсказало Стасу, что это гномы, причём именно горный он так и не понял, по-видимому, что-то и другой жизни. Гномов оказалось не просто много, очень много! Они заполонили всё свободное пространство. Невысокие, но удивительно сильные, они представляли серьёзную угрозу. Что только не рассказывали долгими зимними вечерами, об этих существах! И то, что они знаю все клады на земле, что прорыли своими норами все горы на свете и теперь горы пронизаны их тайными ходами словно сыр. Говорили, что гномы не терпят чужаков и всякого кто попадает к ним, съедают. А ежё поговаривали, что все они колдуны и знают тайны металла. Именно горные гномы в давние времена научились делать загадочную чёрную бронзу, что крепче любого железного меча, и разрубает кованый доспех, словно лист лопуха. Сердце юноши сжалось от тяжкого предчувствия. Уж лучше было бы погибнуть в пасти дракона, чем быть съеденным, этими полулюдьми.
По залу пронёсся ропот. Но Идущий впереди гном поднял руку и прорычал:
- Пусть Триглава рассудит!
Воин поправил перевязь, проверил, удобно ли размещена рукоять длинного меча над плечом. Он не скрывался. Отчетливо видел, приближающийся драккар и понимал, его тоже заметили и изготовились к бою. Паруса на драккаре свёрнуты, идут на вёслах. На носу, рядом с изогнутой шеей дракона, собрались несколько воинов. Среди них выделялся и ростом, и мощью ярл. Рогатый шлем в руке. Волчья безрукавка не прикрывает широченную, поросшую седой шерстью грудь. Хоть и оброс с годами дурным мясом, всё равно видна стать и сила. Меньше полёта стрелы разделяло их, но Воин как стоял на берегу, широко расставив крепкие ноги, так и не сдвинулся с места. Да и зачем?! Причалит драккар, тогда и решится дальнейшая судьба. Не случайно же его любимую жену звали Марой!
Заскрипел песок под днищем. Воины привычно спрыгнули на берег и замерли как изваяния. Глаза злые, настороженные, внимательно осматривают окрест, не притаилась ил в зарослях ивняка засада? Ярл спрыгнул последним. Гребцы тут же опустили тяжёлые вёсла и похватали секиры. В отличие от галер, что сновали по южным морям, северяне не тратились на гребцов. К чему?! Ведь воин вполне способен и вёслами орудовать и боевым топором.
- Здрав будь Воин! – Поднял руку в приветствии ярл.
- И тебе пусть благоволит Прове ! – ответил Стерх.
- Слава Свентовиту ! Я узнал тебя Воин! Ты почти не изменился с тех пор, как я повстречал тебя на пути к Мировому дереву! Неужто Числобог не властен над тобой?
- Все мы дети Рода! Я помню тебя Рогост. Ты возмужал. Стал ярлом? – уточнил Стерх.
- Уже девятая весна пошла, как я вожу дружину! – довольно заметил Рогост.
- Далеко ли на этот раз держишь путь? – спросил Стерх.
- Идём к Понту. Везём дары обрам .
- Разве руяне платят дань обрам? – удивился Стерх.
- Дело не в дани! – раздражённо воскликнул Рогост. – Конунг решил взять в жёны Мирину Галлилейскую. Вот я и должен доставить её в Аркону.
- Понятно! У тебя найдётся место на драккаре? Хочу отправится с тобой в квест.
- Если не забыл, как держать весло, то с радостью возьму тебя. Меч в пути не бывает лишим! – с радостью согласился Рогост.
Полдня руяне грузили драккар. Катали бочки, таскали тюки. Дары обещали быть богатыми. Воин работал вместе с простыми гребцами. Тяжкий труд отвлекал от печальных дум. Судя по всему, Рогост спешил, потому и трапезничать сели только на борту отчалившего корабля. Поднявшийся ветер надул прямой парус, и только кормчий остался не удел. Стоял у рулевого весла, в ожидании, когда его сменят. Жареная кабанина и добрый ол , что ещё нужно настоящим мужчинам?! Течение подгоняло корабль. Берег стремительно проносился мимо, унося Воина всё дальше от негостеприимной Славии.
Они сидели бок о бок. Седой Рогост и по-прежнему крепкий и могучий Стерх. Отсекая от окорока здоровенные куски мяса и запивая его водопадами доброго пива. Рогост искоса поглядывал на Воина и наконец, не удержавшись, спросил:
- Скажи Воин, разве годы не властны над тобой? Двадцать вёсен назад ты был таким же зрелым мужем. Я стал стар. Это уже, наверное, мой последний квест, а ты совсем не изменился!
Стерх пожал плечами. Отхлебнул из баклаги. Задумчиво посмотрел в синее небо. Уголки его губ поползли вниз. Что он мог ответить Рогосту? Сказать, что прожил уже не одну человеческую жизнь? Что помнит ещё те времена, когда первые люди вышли из Светлолесья? Что сам не раз встречался с легендарным Ольгом? Никто не поверит ему, а если и поверит, то примет за колдуна. Оно ему надо?! К колдуну у простого воина отношение особое. Любой постарается снести ему голову, как только подвернётся возможность. Слишком много непонятного и злого натерпелись они от колдовства. Стерх и сам был когда-то таким, простым. Лишь взматерев, и не раз повстречавшись с Ольгом, он кое-что понял. Нельзя путать обычного колдуна и мага! И те и другие смертны, но деревенский колдун способен разве что вызвать грозу, обратившись к Позвизду . Да ещё, пожалуй, накликать беду с помощью Хворста . Вот и вся их сила! Тот же Трилиус уже вышел из простых колдунов, но настоящим магом так и не стал. Брат же его Дулиус, так и остался злобным колдуном. Маги же, настоящие, велики – правят миром, сталкивают целые народы. Иногда, кажется, избавься от них и воцарит мир и покой, но сами люди в жадности и злобе ещё долго не перестанут убивать себе подобных.
- Что ты молчишь? Я задал тебе вопрос! У меня сын - старше тебя! – продолжал наседать порядком охмелевший Рогост.
- Давай друже, лучше выпьем за твоего сына, пусть сопровождает его Руевит ! – предложил Стерх.
- Поздно пить во здравие Уорига! Магура уже поцеловала его. Мой сын вознёсся в Вирий! Две весны уж прошло, как в бою с сколотами вражий меч рассёк его сердце! – прорычал Рогост, но потянулся к баклаге. Отхлебнул добрый глоток, поднялся и, пошатываясь, направился на корму, сменить рулевого.
Стерх сдвинулся в тень паруса и, прислонившись к борту, увешанному боевыми щитами, принялся смотреть на далёкий берег. Потеряв сына, он решил не возвращаться в Барбус. Ничто больше не держало его там. Нет жены, нет семьи, а почёт и слава его уже давно не волновали. Уж лучше сложить голову в квесте, чем дожидаться пока кто-то из придворных его попутается отравить. Завистников всегда много, даже если ты всего лишь командуешь армией. А дело шло к тому, что теперь почти наверняка, кто-нибудь попытается расчистить дорогу если не сыну, то племяннику. Нет, Стерх не боялся смерти, но совершенно разные вещи, смерть в бою и от яда. А среди придворных так уж было заведено – травить противников. Встреча с Рогостом не была слишком приятной. Кому охота так выделяться! А Рогост хоть и не проговорился пока своим соплеменникам о странностях Стерха, но вполне мог это сделать. Оставалось лишь надеяться на благоразумие старого ярла. В квесте действительно лишний меч не в тягость. Вопрос лишь в том, как он поведёт себя на Опалённом Стане!?
Стас стоял коленопреклонённый перед старухой, восседавшей на древнем троне. Откуда он взялся в глубокой пещере, да к тому же такой огромный, что было не понятно, как она туда взобралась! Даже ему Стасу такой трон явно был велик. Для какого великана он был сделан? Тем не менее, старуха, не отличавшаяся от остальных гномов ростом, чувствовала себя на нём более чем уверенно. В этой пещере с других чудес оказалось предостаточно, невиданные доспехи, огромные двуручные мечи. Поразительные, составные, собранные из рогов каких-то неведомых животных, луки в рост человека. Железные, покрытые позолотой, шлемы, больше по размерам походившие на вёдра. На какую только голову они могли быть одеты? Но и это было не всё. На стене висело нечто, более всего походившее на автоматическую винтовку. Стасу пришлось здорово поднапрячься, чтобы вспомнить, что значит автоматическая винтовка. Если само название пришло как-то сразу, то устройство и назначений он осознал немного погодя, будто вспоминая что-то давно забытое!
- Кто ты пришедший из Леса? – прогремел необычайно громко голос старухи.
- Я Стерх! – почему-то ответил Стас и сам удивился новому имени и тут же добавил – Ищу своё племя!
- Что привело тебя в горы, смертный? – прогремела старуха.
- Волею Стрибога я оказался далеко от своей земли и теперь пытаюсь вернуть в родные леса! – сказал Стас. Почему сослался на бога воздушной стихии, он сам не понял. Наверное, только потому, что до сих пор не мог понять что- же занесло его на дивный остров к огромному камню. Не мог же он там появиться на свет, в таком случае рядом должны были оказаться если не мать то, по крайней мере, Дидилия, богиня, помогающая в рождении всего живого!
- Если ты вышел из Леса, то откуда знаешь, как укрыться от дракона? – смягчившись, спросила старуха.
Стас только пожал плечами.
- У тебя в мешке сладкое мясо оленя. Ты сам добыл его?
- Нет. Нашёл свежезадранного. Его убил медведь, а не я. У меня не было ни лука, ни стрел.
- Я верю тебе. Ты говоришь правду. Но всё равно я не вижу твоего пути! Ты похож на стерха. Но почему тогда Лес ещё не принял тебя? Разве ты не знаешь Пути?
Стас удивлённо поднял глаза на старуху. Какое-то неясное воспоминание, пришедшее из такой глубины, что и осознать невозможно, встрепенулось и снова спряталось куда-то. Старуха напряжённо вглядывалась в юношу, читая в нём нечто такое, что позволяло понять.
- Ты стерх! Но ты другой! – воскликнула она. – Ты знаешь совсем иной мир! Что такое прога? Я не понимаю слова комп! Джип – это колесница?
- Мне трудно объяснить. Я сам будто впервые слышу эти слова! – глухо ответил Стас.
- Мне трудно судить тебя. Мне многое интересно, но оставить тебя среди моих людей я не могу. Ты можешь быть очень полезен, но в тоже время слишком опасен. Тебе же лучше уйти! На рассвете драконы, охраняющие горы, спят. Они не могут летать холодным утром. Если ты, Незнающийпути, уйдёшь с рассветом, возможно, сможешь пересечь если не все горы, то хотя бы часть. Тебе соберут в дорогу и горного мёда и оружие. Надеюсь, ты умеешь пользоваться секирой и луком. Вижу, что луком ты владеешь лучше моих воинов.
- Я могу оставить Кродо, богу жертвоприношений, только свою одежду! – задумчиво сказал Стас.
- Ему будет достаточно и этого. Тебе подберут и штаны и рубаху. Иди, ты должен отдохнуть перед походом. Мы ничем не сможем тебе помочь. Опасайся драконов. Когда Хорст засияет в полную силу, они вылетят на охоту! – сказала напоследок старуха.
Стас вышел перед самым рассветом. Горы тонули во мраке. Если бы не подарок от гномов, то, пожалуй, он и шагу бы не мог ступить. Тонкая чёрная пластинка, из неизвестного материала, умело закреплённая на бронзовом обруче прямо перед глазами, позволяла видеть почти как днём. Разве что в призрачном, чёрно-зелёном цвете. Картинка хоть и неестественна, но вполне чёткая, позволяла бежать уверенно и достаточно быстро.
Как странно назвала его старуха-жрица, Незнающийпути! А ведь это верно. Стас не мог избавиться от чувства, что есть какой-то иной путь. И если шагнуть на него, то он попадёт к своим уже сегодня. Нужно только добраться до Леса. А там… Вот только что нужно сделать он никак не мог вспомнить. Ноги, обутые в крепкие кожаные сапоги, на толстой двойной подошве, упруго ступали по острым камням. Кожаная тонко выделанная рубаха приятно облегала налитые плечи и сильную не по-мальчишески широкую грудь. Вот только штаны оказались хоть и впору, но на удивление коротки. Ничего не поделаешь, гномы похожи на обычных людей только выше пояса.
Долина распахнулась сразу за перевалом. Широкая лесистая, с тонкой змейкой реки причудливо вьющейся среди одиночных скал. Солнце в тот же миг выскользнуло из-за горной гряды и за несколько минут залило окрест яростным сиянием. Широко раскинувшееся межгорье некоторое время тонуло в глубокой тени, но вскоре и туда забрались очи Хорста. Стас сдвинул со лба обруч с пластиной и, перескакивая с камня на камень, побежал вниз. Опасность появления драконов росла с каждым мигом. Утро казалось слишком тёплым, хотя возможно так только казалось из-за того, что Стас долго бежал по горам.
Но дракон появился всё равно неожиданно. Налетела, набежала тень. Дохнуло смрадом. Стас рванул что есть сил в сторону. Упал. Перекатился за камень. Боковым зрением засёк скользнувшую над головой тёмную тушу. Выдернул из кожаного чехла подаренный гномами тугой составной лук. Уперев в камень, нагнул, сжал до скрипа непослушный рог, сжав зубы от напряжения, натянул тетиву. А дракон уже разворачивался. Скользил, завалившись на крыло. Крутил уродливой шипастой головой, высматривая жертву. Но жертва не собиралась послужить завтраком для чудовища. Стрела уже легла на тетиву. Направилась в сверкнувший звериной злобой глаз твари… Левая рука привычно выбросила лук вперёд. Сухо щёлкнуло. Мелькнув белоснежным лебединым пером, стрела вонзилась в цель. Глаз лопнул… Дракон ещё летел по инерции, но вторая стрела, посланная вслед за первой, уже вонзилась горло чудовища. Стас успел заметить, как из распахнутой пасти ударила струя пенящейся крови, и буквально швырнул своё тело навстречу пикирующего Дракона. Всё верно! Тварь пролетела над ним. Судорожно бьющие крылья, месили воздух. Голова с треском подобным звуку сталкивающихся камней ударила в скалу… Минутой спустя всё было кончено. Дракон затих. А Стас уже бежал к кромке леса.
Воин стоял на носу драккара и вглядывался в приближающий берег. Русалья неделя была в полном разгаре, но увидеть танцующих в глубине речных дев можно было, только оставшись одному. Но о том, что сегодня ему не увидеть русалок, Воин не особо тужился. Смутное предчувствие тревожило его куда больше. По мере приближения к берегу, оно только усиливалось. К вечеру ветер стих и теперь корабль шёл на вёслах. Отдохнувшие за день гребцы весело налегали на тяжёлые вёсла, и драккар разве что не летел над водной гладью. Место для того чтобы причалить заметили издалека. Русло уходило понемногу влево, но неподалёку от подмытого высокого берега виднелось нечто вроде довольно ровной поросшей мягкой травой площадки. Груда выброшенного весной сушняка позволяла не особо заботиться о дровах, а кустарник и деревья не слишком плотно подступали к воде. Идеальное место для ночлега. Вначале Воин заподозрил ловушку, но сомнения рассеялись, едва драккар скрипнув днищем не замер у неширокой песчаной полоски. Легко соскочив на траву, Воин поправил перевязь и огляделся. Всё спокойно. Ничто не предвещало беды, вот только чуть дальше у самого обрыва виднелось нечто не подвластное пониманию. Небольшой серебристый шар висел в воздухе, не касаясь травы! Воин оглянулся. Никто из спрыгнувших вслед за ним на берег, не обращал на шар ни малейшего внимания. Словно диковины и не было! Воин деловито обошёл поляну, по дуге приближаясь к странному объекту. Пахло озоном и удивительной свежестью. Оставалось пройти ещё три или четыре шага. Шар потрескивал и светился всё ярче. Воину вдруг стало страшно. Нет, это был совсем не тот страх, что приходит после схватки. Когда холодным липким потом покрывается спина и начинает вдруг трясти. Здесь было что-то совершенно иное, и Воин почувствовал это. Перед глазами вдруг возникло странное видение. Странная колесница мчится по не удивительно гладкой и широкой дороге. Но коней нет! Просто большая ярко-синяя коробка на четырёх толстенных колёсах. Воин даже услыхал низкий рёв, с которым на него надвигалось железное чудовище. Закрытое со всех сторон чем-то прозрачным, вроде хрусталя, если бы существовал хрусталь такого размера, внутри молодой мужчина, держит тонкое колесо. Сооружение пролетело мимо. Осталась лишь каменная дорога. Твёрдая и неподатливая. Сложенная так аккуратно, что не видно даже стыков между отдельными каменными глыбами. Воин потянулся было за мечом, но в поле зрения оказалась ещё одна колесница, что мчалась в том же направлении, что и первая. Кроваво-красная она появилась из-за горизонта и быстро приближалась. Внезапно раздался дикий вопль… Воин отпрянул…
Пахло свежестью и озоном. Ни каких следов шара. Только на том месте, где он только что висел, тонкой струйкой поднимался в неподвижном воздухе лёгкий дымок. За спиной шумели сотоварищи Рогоста. Разводили костёр. Таскали хворост. Кто-то с луками и стрелами уже взбирался на кручу в надежде подстрелить на ужин какого-нибудь зверя. Драккар, уже привязанный прочными канатами, к забитым в берег кольям, тихо покачивался на воде. Сам Рогост, взобравшись на каменную глыбу, сверху смотрел на привычную бивуачную суету. Никто даже не заметил того что произошло со Стерхом. Что ж, может оно и к лучшему. По крайней мере, не примут за умалишённого. Вернувшись к драккару, Стерх взобрался на борт, отыскал острогу и прямо с корабля принялся высматривать рыбу покрупнее. Вскоре пара солидных щук уже бились на палубе, а Стерх с усилием поднимал на остроге здоровенного леща. Заметив, что рыба уже есть, Рогост распорядился, чтобы над костром повесили ещё один котёл. Кто откажется похлебать наваристой ухи?! Тем временем на круче появились и охотники, неся на длинном шесте молодую косулю. Рогост посмотрел на них без особой радости.
- Поленились, не стали кабана искать! – проворчал он.
Стерх не сказав, ни слова притащил рыбин и, усевшись на валун, снова посмотрел на то место, где висел, но давно пропал серебряный шар. Что за видение приходило к нему? Что оно могло означать, и почему этот шар был как две капли похож на тот, что появился с момент гибели сына? Странно, но тревога куда-то ушла. От неё не осталось и следа только смутное воспоминание, и недовольство, что не сделал чего-то важного, от чего зависело многое.
Тонкий серп луны появился низко над окоёмом но, так и не разгоревшись, вскоре исчез за лесом. Костёр потрескивал, разбрасывал колючие искры, Огоньки пламени рисовали загадочные узоры, в них виделись и крошечные пляшущие человечки и дивные знаки, но долго глядеть на огонь опасно. Глаза отвыкают от мрака ночи и тогда …
Воин отвернулся от костра. Ему предстояло вскоре заступать в дозор и потому уже заранее следует привыкнуть к темноте. Хотя место безопасное и подобраться к лагерю незамеченным трудно, кто знает, какие опасности могут подстерегать путника на чужом берегу. Руяне затянули песнь. О добрых старых временах, когда мир был чист и невинен, когда доблесть ценилась превыше всего, о былых героях, которых уже не повстречать. О том, как славно было сразиться в честном бою с сильным, но благородным противником и только Перун знал, кто выйдет из него победителем. О том, как летала над полем брани Магура. Как склонялась над павшим, чтобы поцеловать в холодеющие губы достойного. И тогда тот, кто был смел и отважен в последнем земном бою вознесётся в Вирий, а там сидя с родичами и побратимами за огромным столом, станет вволю есть варёную кабанину, запивать её лучшим олом и веселиться.
Воин, слушая песнь, только усмехнулся. Сотни вёсен назад, такие же парни пели в точности такую же песнь и тосковали по ушедшим временам, когда и деревья были выше, и люди благороднее, и не было на земле места предательству. Невдомёк им, что ничего в этом мире не меняется. И вечность проходит, но остаётся некая вера в то, что когда-то было лучше. Им не понять, что с того первого дня, когда пришли самые первые люди было всё тоже. Так же гибли в сражениях самые отважные, Всё также выживали далеко не лучшие. Вот только жёны каким-то чудом упорно рожали упрямых мальчиков, которые с годами становились не только умелыми воинами, но вождями, вожаками ватаг и кланов. Строили собственные государства, осваивали новые пространства для потомков, уходи в Вирий и всё начиналось сначала. К власти приходили трусливые и завистливые. Государство загнивало, падало под натиском молодых и отважных, начинался новый виток спирали. А простые воины всё так же вели мужественные песни об ушедших. Тоскуя об ушедших временах, когда весь мир был чище и справедливее.
Сам Стерх уже давно убедился, что нет принципиальных отличий между всеми детьми Сима, Хама и Яфета. Разве что внешние. У кого-то волосы светлее, у кого-то темнее. Те, что живут в пустынях темнее ликом, кто живёт на берегах студёных морей бел. Но отважные и трусливые, добрые и злые есть среди всех. Даже в Лесу, из которого когда-то вышел сам Стерх. Боги! Как же давно это было! И почему Лес только называли Светлолесьем? Чего тогда только стоило Темнолесье! Если в родном лесу опасностей и ловушек подстерегало такое множество! Как же мало выживало в детей в их роду. Погибали четверо из пяти, а сколько не пожелало весной обращаться в людей? Даже среди Стерхов, четверо из пяти предпочитало оставаться в ином обличье, а среди Локисов и Волков и того больше. Нелегка человечья жизнь. Немногие на неё отважились. Но нельзя судить тех, кто сломался. У каждого была своя причина.
Песнь закончилась. Руяне укладывались спать на корабле. На берегу остался только дозор. Неусыпный. Ночной. Покраснели угли костра. Колючие звёзды воззрились с небес на притихшую землю. Где-то в чащобе гулко прорычал невидимый зверь. Птицы встрепенулись в ветвях деревьев. Приглушённо журчала могучая река, сколько обтекая гладкие доски корабельного борта. Плескалась в отдалении неразумная рыба. За склонёнными к воде кустами тихо и заунывно, будто тоскуя о чём-то, запела, заплакала русалка.
Переведя дух, Стас устало опустился на поваленное бурей дерево. Солнце сияло в зените. Он долго бежал по лесу, растущему в долине. Под прикрытием крон высоченных деревьев можно было не опасаться нападения драконов. Тем более что летали они в основном ближе к склонам гор. Теперь, когда в просветах между толстенными стволами всё чаще виднелась пустынная каменистая равнина, пришло время передохнуть и подумать, куда двигаться дальше. Тем более что силы почти иссякли. Юноша развязал мешок, порывшись в нём, достал небольшой горшочек с горным мёдом, что дали ему в дорогу гномы. Провожавший его Кроум, несколько раз повторил, что мёд нельзя есть просто так и помногу. Только чуть-чуть, за один раз не больше чем помещается на лезвии ножа. Благо и нож для этого теперь у Стаса был. То что оказалось в горшочке совсем не походило на мёд. Нечто темно-коричневое, почти чёрное, с резким, но довольно приятным запахом. Юноша неумело ковырнул содержимое и только удивился почти каменной твёрдости маслянисто поблёскивающей субстанции. После нескольких неудачных попыток ковырнуть поглубже, Стас попробовал соскрести верхний слой. Странно, но процесс пошёл! Тонкая, тёмная стружка послушно наползала на железное лезвие. Проведя ножом от стенки до стенки, он, наконец, решил попробовать это. Вкус оказался, мягко говоря, неожиданным. Это нечто, напоминало жаренное на углях мясо, но пряно-сладкое с явно выраженными цветочными тонами. Вот только жевать пришлось долго. Даже челюсти устали, прежде чем удалось разжевать и проглотить последний кусочек. Да и сам Стас почувствовал сытую тяжесть и усталость. Не в силах справиться с собой юноша сполз на мох, прислонился спиной к стволу дерева и почувствовал что засыпает.
Пробуждение было стремительным и неспокойным. Распахнув глаза, Стас в одно мгновение оценил угрозу. Осторожными зигзагами к нему приближалось странное существо. Рослое, выше его самого самое малое на голову, поросшее седой грязной шерстью существо горящими красным глазами уставилось на зажатый в руке горшочек.
- ГХРыыыыы! – не то сказало, не то прорычало существо.
Стас, сильно оттолкнувшись, перекатился на другую сторону дерева. Натянуть тетиву он уже не успевает! Существо слишком близко! Нож??!!! Но как?! Куда бить наверняка этому чудищу? Юноша несколько раз перевернул нож в руке. Лезвие не особо длинное, но крепкое. Рукоять из твёрдого дерева с крупной насечкой удобно лежит в ладони. Вот только сойтись с чудищем в рукопашную просто страшно! Теперь противник, поднявшись во весь рост, двигался прямо, не сводя горящих глаз с заветного горшочка. Решение, парадоксальное, но единственно верное, будто кто-то подсказал. Быстрым движением Стас срезал тонкий пласт горного мёда и прямо с лезвия ножа метнул под ноги чудовища.
- ГХРыыыыы!!! - обрадовано прорычало существо и словно забыло о Стасе. Ловко подхватив не успевший долететь пласт мёда, чудовище в мгновение ока запихнуло его в огромный безгубый рот и тут же плюхнулось на мох. Выражение немыслимого блаженства отразилось на отвратительной морде.
Вот только жевать твари пришлось тоже долго и эффект последовал точно такой же как и у Стаса. Едва проглотив, чудище довольно рыгнуло, проворчало:
- ГХРыыыыы!!! - рухнуло на мох. Громкое сытое сопение возвестило, что существо сладко спит.
Стас только развёл руками. Но решив лишний раз не рисковать, сунул горшочек в мешок и двинулся дальше к опушке. Солнце всё ещё стояло в зените, значит, спал он совсем недолго, но чувствовал себя вполне отдохнувшим и главное сытым. Каменистое ложе долины пересекал река. Вблизи она уже не казалась узенькой сверкающей лентой. Достаточно широкая и главное бурная. Вполне серьёзная преграда, а если ещё учесть, что в немыслимой выси виднелись распластавшие широкие кожистые крылья драконы, принимать решений нужно было быстро. Понимая, что за спиной скоро может очухаться лесное, а может быть горное диво, Стас решился перебраться на другой берег немедленно. Стараясь скрываться среди разновеликих камней, он добрался до воды. Рокот воды, с ужасающей силой ворочающей камни не предвещали лёгкого пути. О том чтобы переплыть кипящий поток не могло идти и речи. Необходима настоящая и по возможности надёжная переправа. Вот только как её отыскать?
Как ни таился Стас, дракон всё же заметил его. Начал снижаться, заходить со стороны леса. Делать нечего, юноша бегом, петляя между камней, бросился обратно в заросли. Кто знает, может удастся вновь откупиться от волосатой твари.
Он успел! Дракон так и не понял, куда пропал обед. Покружил над тем местом, где минуту назад был Стас, да и начал потихоньку поднимать ввысь. Вот и то место, где он оставил спящее лесное существо. Только на месте его уже не было! Сторожко оглядываясь, юноша двинулся вдоль реки в надежде, что где-то выше по течению удастся отыскать подходящее место для переправы. Прошло совсем немного времени, и впереди замаячила серая спина чудища. Натянув на всякий случай тетиву, Стас наложил стрелу и двинулся следом. Лучше быть готовым к бою на большой дистанции, чем как в прошлый раз судорожно искать выход из положения. Чудище шагало широко, размашисто, как-то не по-человечьи размахивая длинными, до колен, руками. Время от времени до слуха Стаса доносилось его ворчание:
- ВУР!!! ВУР!!!
Низко посаженная голова, казалось, постоянно обращена к земле, словно тварь что-то высматривала. Внезапно тварь исчезла. Будто сквозь землю провалилось. Только по-прежнему раздавалось:
- ВУР!!! ВУР!!!
Стараясь не шуметь, Стас наполовину натянул лук и начал медленно приближаться.
- ВУР!!! ВУР!!! – Стало как-то мягче, но одновременно и требовательнее.
Вот уже и виднеется глубокая яма, круто уходящая под землю.
- ВУР!!! ВУР!!! – раздалось совсем близко. От неожиданности Стас вздрогнул и едва не послал стрелу в каменистую стену ямы и только тут он увидел в глубине серое неопрятное пятно.
- ВУР!!! ВУР!!! – донеслось из глубины, и пятно исчезло, растворившись в темноте. Махнув руки на осторожность, юноша, перехватив стрелу левой рукой, принялся спускаться, хватаясь свободной за выступающие камни, чтобы не свалиться в темную, выглядящую бездонной, яму. Достигнув дна, он не увидел, а скорее почувствовал проход. Неподвижный доселе воздух уже ощутимо дул в спину. Настороженно пройдя несколько шагов, Стас рассмотрел в темноте, неясное пятно и двинулся к нему.
- ВУР!!! ВУР!!! – позвало за собой странное существо.
Юноше ничего не оставалось как пробираться следом. Путь оказался нелёгким. Цепляясь плечами, головой, коленями за выступы, иногда падая, Стас упрямо шёл на звук, иногда даже видя слабо светящуюся спину лесного помощника. В том, что существо старается ему помочь, уже не было сомнений. Слишком долго они поднимались вверх. Наверняка река осталась далеко позади, теперь путь лежал по какой-то немыслимой лестнице с такими высоченными ступенями, что Стасу приходилось взбираться на каждую из них, словно на постамент. Доходя до каждой следующей ступени, он упирался в неё грудью, карабкался вверх и снова на ощупь двигался вперед, пока не упирался в очередную. Уже ставшее привычным «ВУР!!! ВУР!!!», - подбадривало, звало дальше и дальше. Наконец руки не обнаружили каменной грани впереди. Смутно белеющая спина существа виднелась неподалёку.
- ГХРыыыыы!!! - вдруг попросило существо. Именно попросило! Стас не ошибся!
Не раздумывая, он покопался в мешке, на ощупь, срезал тонкий пластик горного мёда. Протянул в темноту. Рука существа осторожно, коснулась его пальцев. Забрало пластинку. Близко, почти рядом раздалось довольное чавканье, почмокивание. Спустя некоторое время донеслось довольное «ГХРыыыыы!!!» и следом тихое сопение. Существо уснуло! Стас соскрёб себе пластинку, сунул её в рот и, нащупав тёплую шерсть, привалился плечом к нечаянному другу.