Другие такие, как мы... Сказка. Часть 1. Дыра

Евгения Куликовская

Другие такие, как мы…
(сказка).
Часть 1. Дыра.


     Битва была окончена... Победа одержана... Война осталась в прошлом...
     А в настоящем...
   Констео лежал на спине. Каждый вдох причинял боль. Но он улыбнулся, увидев сквозь красноватую дымку, застилавшую его взор, встревоженное лицо друга.
  Валерио склонился над магом, отчаянно выискивая в своём сознание хоть малейшую надежду на то, что Констео можно спасти.
- Тео, потерпи, слышишь... Всё будет хорошо...
     Валерио осторожно приподнял голову друга, подложив под спутавшиеся светлые волосы свёрнутый в несколько раз плащ. В глазах мага он прочитал вопрос... О! За прошедшие годы Валерио научился понимать немые взгляды Констео...
- Мы победили, - подтвердил он. - Ты победил.
 В голосе Валерио звучала гордость. Настоящая гордость. Чистая. Светлая. Гордость за друга.
    И тут Валерио ощутил слабое прикосновение — Констео остановил руку друга, собиравшегося перевязать раненого.
    «Не надо... - прочитал он в голубых глазах. - Не стоит... Меч...» И Констео разжал пальцы, всё ещё сжимавшие рукоять клинка.
- Ты хочешь... - голос Валерио дрогнул.
     «Да», - твёрдо ответил взгляд.
     Констео прощался с другом — воин отдавал свой меч...
   Маг успел ещё увидеть Короля Стасио: мудрый и отважный правитель, всегда стоявший рядом со своими воинами, теперь склонился над Констео.
- Мальчик мой, - проговорил Король, - держись...
     И Стасио крикнул куда-то назад:
- Лекарь, живее!..
     Констео виновато улыбнулся...
     Далее мир исчез — темнота и хаос поглотили сознание мага...

  Над бесчувственным телом суетились люди. Друзья, соратники-воины, личный медик Короля...
    Но никто не мог помочь Констео, ибо последний удар Тёмного Чародея, осознающего своё поражение и чувствующего собственную смерть, всегда сокрушителен. Это чёрное отмщение. Это горе победившему...
    Констео медленно исчезал. Словно растворялся в воздухе...
    Маг проваливался в Дыру... Не исцелить его... Не предать тело погибшего воина земле... Дыра — самое страшное проклятие... Дыра — иной мир, мир странный, нелогичный, неразумный, полный злобы, губящий сам себя... Там никто не поможет неизвестному... Никто не спасёт чужого...
   Так говорили о жизни в Дыре... Отлично знал об этом и сам Констео...

 Король сидел на земле - Стасио сам держал за руку мага. Но тот уже не ощущал прикосновений...
   Лицо Короля напоминало восковую маску — маску непреодолимой боли, маску вечной печали. Стасио терял не просто верного слугу, славного воина и сильнейшего мага. Король расставался с человеком, которого в душе давно считал своим сыном...               
   Да, никогда и никому не показывал Стасио глубины добрых чувств, питаемых им к Констео Велио Демиусу... Да, сам Тео считал, что виновен перед Королём, виновен в том, что не смог спасти принцессу Алексию...
   Теперь Стасио безутешно терзал себя сознанием того, что не дал Тео отеческой заботы, поддержки... Не дал того семейного тепла, о котором так мечтала Леся...

    Констео проваливался в пустоту... Его сознание, отрешённое от реальности, было погружено в прошлое: за несколько секунд перед мысленным взором Тео предстала вся его недолгая жизнь. Но словно в дымке. И только то, что было связанно с Лесей, виделось чётко, ясно, близко...

   Он, Тео, седьмой ребёнок в небогатой семье, был только пять месяцев назад взят в ученики к ... к настоящему волшебнику. Старый и мудрый Лесео Ведус нашёл обладавшего странным для обычного человека дарованием юношу случайно, остановившись во время одной из своих поездок на ночлег в гостеприимном доме лесничего. Здесь-то за ужином с большой семьёй хозяина и увидел Ведус семнадцатилетнего Констео...
   
   Тео возвращался к учителю после полученной от того за усердие и успехи награды — два дня юноша провёл дома.
   Констео шёл по берегу извилистой речки, напевая незатейливую весёлую песенку. Надо сказать, что юноша отличался и внешним изяществом, и умом, и добрым нравом, но особенно привлекал к нему взоры молоденьких девушек его мягкий, проникновенный голос — такой слушать бы и слушать, забывая обо всём.
   Тео пел негромко, сам себе. Просто уж очень хорошо было у него на душе! И дома всё в порядке, и лето чудесное, и то, что он сам считал в себе прежде странным, оказывалось нужным редким даром, способным принести благо людям.
   Констео вдруг замер, смутившись: он так замечтался, что не услышал за ракитой, склонившейся к самой реке, плеска воды и буквально столкнулся с только что вышедшей на берег после купания девушкой.
 Сероглазая красавица лет пятнадцати, завернувшись в полотенце и нахмурившись, смотрела на незадачливого путника.
- Прости, - проговорил Констео, - я не сделал тебе больно?
   В его голосе, взгляде, девушка, видимо, сразу угадала искренность. Личико её разгладилось. Но ответила она всё же немного сердито:
- Ты мне? Вот ещё!
    Тут Тео заметил на траве аккуратно сложенную одежду и ... меч — незнакомка, судя по её наряду, была девой-воительницей.
- Нравится? - лукаво спросила она, поднимая с земли меч и протягивая Констео.
- Да, - честно ответил тот.
   Ему очень захотелось сказать, что ещё больше ему нравится владеющая этим мечом. Но он не посмел.
- Отвернись, - просто сказала девушка.
    Констео поспешил исполнить распоряжение. А незнакомка, скинув полотенце и ловко облачаясь в удивительно лёгкие доспехи, наставительно добавила:
- Настоящий воин любит не оружие, а людей, которых способен своим умением защищать.
 Констео знал эту заповедь Королевских Воинов. Знал и разделял подобное убеждение. Он и сам мечтал быть воином, неплохо владел мечом. Но сейчас — сейчас Ведус сказал ученику: «Всему своё время, мой мальчик...»
 - Можешь повернуться, - проговорила наконец незнакомка.
    Юноша обернулся.
   Девушка весело улыбалась. Но на щеках её играл предательский румянец — она тоже смущалась. И Констео почему-то понял, что встреча их неслучайна, что, несмотря на юный возраст, они стоят на пороге великого взрослого настоящего чувства, и оба ощущают это.
- Можно, я провожу тебя? - спросил ученик волшебника.
- Можно, - шепнула она и тут же засмеялась. - А если мне очень далеко? Или в противоположную сторону?
  Констео серьёзно посмотрел в серые глаза. Девушка не отвела взора. Они оба вглядывались друг в друга, боясь обмануться в своём счастливом предчувствии.
- Нам по пути, - твёрдо проговорил Тео.
Девушка задумчиво провела пальчиком по брови.
- Надолго? - тихо спросила она.
- Навсегда, - ответил Тео.
     Они пошли рядом.
- И ты не испугаешься? - вдруг она снова остановилась.
- Нет, - ответил Констео, хотя пока не совсем понял, чего он может испугаться.
     Они опять пошли рядом.
- А мы ведь даже не познакомились, - улыбнулась девушка.
     Констео снова смутился: он ощущал такое родство душ, он так восхищался каждым движением, жестом юной воительницы, что и не мог дать ей имени иного, нежели Единственная Любимая.
- А я, кажется, знаю, кто ты! - воскликнула девушка. - Лет семнадцати, хорошо сложен, владеет мечом (я видела, как ты смотрел на мой клинок), светловолосый и голубоглазый, поёт — заслушаешься, живёт в домике у реки. Ведь ты живёшь у Ведуса?..
    Незнакомка говорила и улыбалась. Констео тоже улыбался. И смущался. Ведь он не подозревал, что даже Королевские Воины ведают об ученике волшебника.
- Ты Констео Велио Демиус, - торжественно закончила девушка.
- Можно просто Тео, - ответил юноша.
     И тут он почуял, именно — почуял, тревогу в её сердце. И понял, что прекрасная незнакомка имела в виду, когда спросила, не испугается ли он... Глупец! Как он мог не догадаться, кто перед ним! И как он мог теперь, теперь, когда узнал её сердцем, струсить! Нет! Он скажет ей, скажет кому угодно: для него, небогатого и незнатного сына лесничего, будущего воина и мага, она и только она является воплощением совершенства; для неё он готов сделать всё, большое и малое, только бы она была счастлива.
- Прости, - тихо сказал Тео, - я тоже догадался … сейчас … кто ты. Но это ничего не меняет.
     Они снова остановились и смотрели друг другу в глаза.
- Правда-правда? - по-детски с надеждой спросила девушка.
- Правда, - кивнул Констео.
Ему хотелось нежно обнять её, такую сильную внешне и такую беззащитную на самом деле. Но он не посмел — ведь они только что познакомились.
     Ей тоже хотелось прижаться к нему. Навсегда. Но и она пока не посмела.
- Можно просто Леся, - сказала девушка так же, как пару минут назад говорил Констео...
      Так Тео встретил свою Единственную Любимую — принцессу Алексию...

  Констео ощутил тошнотворное хаотичное головокружение — сознание возвращалось к магу. Он тяжело приподнял веки.
    Огромный лист лопуха... Ещё и ещё... Крапива... Заросли крапивы... Где-то в ногах смутно виделись ему красные ягоды лесной малины... И в вышине — трепещущие листики осин... Сквозь ветки деревьев просвечивало голубое небо с мелкими розоватыми облаками.
   «Лес... - подумалось Констео. - Вечер...»
   Зной ещё не спал. Было душно. Но воздух показался Тео иным. И не случайно.
   «Грязь... - вспомнил он. - Несчастные! Чем они дышат! Что едят! Какую воду пьют!.. Травят сами себя...»
   Как бы плохо ни было сейчас магу, он всё равно не мог без жалости и сострадания  думать о тех, кто жил в этом мире, именуемом в измерении Констео Дырой. Разве можно заставлять работать даже гениальное открытие, не исследовав побочные эффекты такой деятельности, не найдя способ полной и безвредной для мира утилизации отходов?..
  «Интересно, - с грустной иронией подумал Тео, - и в какой именно части Дыры мне суждено сгинуть?»
  Маг, долго изучавший этот мир, знал и о странном для его представления делении Дыры на   страны и государства, о существовании разных языков, из-за чего одни люди могли совершенно не понимать других. Знал Тео и то, что и здесь, в Дыре, есть более благополучные для жителей державы, а есть менее...
   Вдруг Констео услышал шаги и голоса — где-то совсем рядом, видимо, по лесной тропинке шли люди.
   Маг сосредоточился. Боль мешала. Тео с трудом подтянул конец своего плаща и зажал им рану.  Ладонь ощутила горячую кровь.
   «Третий раз... Третий удар от Тёмного Колдуна... Последний... Но в одно и то же место... - мысленно усмехнулся Тео. - Это судьба...»
    Голоса приближались. Молодые, весёлые. Два мужских и три женских.
  Констео собрался с силами. Ему понадобилось расслышать всего несколько фраз, чтобы понять язык... Теперь маг знал, что он в одном из тех мест, что даже жителями этого измерения признаны неблагоприятными...
- Ой! Малина! - воскликнула одна из девушек.
 Лёгкие шаги приблизились к невидимому за лопухами и крапивой беспомощно распростёртому на земле Тео.
   Подбежавшая к лесным ягодам девушка споткнулась о ногу мага и вскрикнула.
   Один из парней, чертыхнувшись, раздвинул лопухи и мельком взглянул на Констео.
- Алкоголик хренов, - огрызнулся второй путник. - Нажрутся и валяются где ни попадя.
- Да не похож вроде на пьянчужку... - робко проговорила ещё одна девушка.
- Ага, - ехидно заметила третья, - наркоман какой-то. Большая разница!.. Вон и на руке шрам... Коли туда сколько хочешь...
      Констео снова проваливался в беспамятство.
   «Да... - мелькнуло в его голове. - Шрам...»  На левой руке почти от локтевого сгиба до запястья тянулась розовая широкая полоса с тёмными багроватыми узелками...
    Больше маг ничего не расслышал, не увидел, не осознал...

   Тео восторженно и виновато смотрел на учителя.
- Я достаточно узнал тебя, мой мальчик, - пояснил старый волшебник. - И я люблю тебя. Ты честен и добр. Я искренне рад, что именно тебя Небо наградило сильнейшим даром мага. Ты справишься. Ты научился многому. Ты воин и чародей... Не смущайся — это не похвала. Это — правда...
- И это сложнее, - улыбнулся в ответ Тео, повторяя сказанные много раньше слова Ведуса.
- Сложнее, - кивнул тот. - Ибо кому дано больше, с того больше и спросится... А с тебя спросится в десятки раз больше.
     Констео молчал. Он уже понимал, к чему ведётся разговор. Но природная скромность мешала молодому человеку поверить в столь высокую оценку своих способностей.
- Ты умён, начитан. Ты знаешь столько, что ни одному правителю неподвластно. Ты способен вести за собой людей, способен и заботиться о них...
- Но... - хотел что-то возразить Констео.
- Ты талантливый садовник, - добрые морщинки сложились в углах глаз Ведуса. - Это хорошо. Правителю надо уметь не только править...
Констео вспыхнул.
 - Молчи и слушай, - волшебник поднял палец. - Сейчас Король в раздумьях. Вроде как на тебя гневается... Это ничего... Стасио — мудрый. У него нет наследника. Только дочь. Замечательная!.. Но ей не помешает надёжный спутник в жизни. Любимый и любящий...
      Старик снова улыбнулся.
- Знаю, - сказал он просто. - Знаю — и всё. Три года вы скрываете ото всех свои чувства... Но тебе скоро двадцать один. Ты сможешь просить руки принцессы...
- Король не позволит Алексии... - голос Тео дрогнул. - Кто я? Сын лесничего...
- Никогда не сомневайся в торжестве добра, - волшебник посмотрел прямо в голубые глаза ученика. - Твои родители — достойны уважения. Они хорошие люди. Ты сам достоин уважения. И скромен при этом... Остальные дарования твои я уже называл...
  Ведус вдруг смолк и устало опустился на кресло.
 - Только трудные времена ждут тебя, мой мальчик, - печально вздохнул старый волшебник и поведал Констео историю угрозы счастью их родного мира, историю появления готового начать войну Тёмного Чародея...

Тео снова пришёл в себя.
Было прохладно и темно. Стояла глухая звёздная ночь. От земли веяло сыростью.
      Мага знобило.
      Потом мир опять провалился в пустоту.

     Король ничего не ответил. Лишь сурово посмотрел на Тео. Времени на разговоры не было — Тёмный Колдун начал войну.
   
   Воины уходили к месту сражения. И как ни пытался отец удержать дочь, совесть девы-воительницы не позволила принцессе остаться дома.

   Констео шёл вместе с Королевской Гвадией.

    Потом была битва. Жестокая. Страшная.
  Войска Тёмного Чародея были созданы тем только для убийства, а потому понятия морали им были чужды.
   Королевская Гвардия состояла из людей - честных, отважных, славных воинов. И лишь один мог по-настоящему сразиться с Колдуном, ибо сам был магом. Это Констео Велио Демиус.
   У Колдуна были коварные планы. И он выбрал — Алексию.
   Девушка держалась крепко. Она поистине была воительницей. Но...
  Тогда-то Тео и оказался рядом. Рядом с Любимой. И принял удар на себя...
  Тогда-то первый раз маг и получил рану в живот и скользящий удар клинка Колдуна рассёк ему левую руку. Остался шрам на  руке. И яд, предназначенный принцессе. Яд, попавший в кровь Тео. Яд, способный убить Алексию и теперь. Если только Констео промолвит хоть слово.
   И Тео стал немым. Все считали это следствием ранения. Только Ведус знал, чем и кому грозит случайно произнесённое молодым человеком вслух слово...

    Тео очнулся уже в Королевском Замке. Сам Стасио стоял возле его ложа.
- Спасибо, - сказал Король. - Вы спасли мою дочь.
Констео улыбнулся и попытался приподняться. Но ничего не ответил.
 Алексия тревожно взглянула на любимого. Тот снова улыбнулся.
      Так все решили, что это какой-то яд, вызывающий немоту.
     Тео не разубеждал никого...

    Под утро Констео снова открыл глаза.
    Было холодно и сыро.
    Тео понял, что он едва ли доживёт до полудня...

   К моменту второй битвы с Колдуном Констео и Алексия были помолвлены. Но отношения с Королём у мага оставались суровыми.
 Этот бой принёс новое ранение Тео и ... пропала, канула в неизвестность, исчезла принцесса...

    Уже истекающий кровью Констео едва дополз до любимой.
  Алексия лежала на земле, сжавшись в комок, словно младенец в утробе матери и ... медленно исчезала, будто растворялась в воздухе.
   Констео дотянулся до её ладони. Принцесса вздрогнула и посмотрела на мага отчаянными серыми глазами.
- Тео, милый... - прошептала она. - Ты ранен?..
    Констео мотнул головой, улыбнулся, сжал её руку.
- Что со мной? - тревожно спросила Леся. - Словно всё забывается... Но ведь ты Тео? Ты мой единственный неповторимый любимый немой?.. Тео... Тео... Это невозможно забыть... Ты же не дашь мне забыть?..
   Маг с ужасом понимал, что он бессилен, что Колдун пустил в ход свой страшный никому не известный яд — Яд Перерождения...

    Потом Констео искал Яд, исследовал его, подбирал противоядия, пытался найти иные способы нейтрализации яда, изучал Дыру, ибо понял, куда попала Алексия, искал саму принцессу. И был близок к разгадкам. Но не успел...

   Констео находился на грани жизни и беспамятства. Сознание плохо подчинялось тяжело раненому, истекающему кровью, оказавшемуся без помощи в чужих краях магу. Смерть стояла над ним. Тео то ли бредил, то ли грезил, то ли видел наяву... Хотя он всегда грезил, бредил Лесей. И днём, и ночью. И в здравии, и в болезни. Невзирая на загруженность делами (ведь Тео был и воином, и волшебником, и учёным, и...), маг всегда думал о любимой, чувствовал её, понимал её радости и печали, оказывался рядом в самый нужный момент...
   Констео любил. И сердцем, и душой. Любила и Леся. Оба сгорали в пламени свечи по имени Любовь. Он ждал, не смея нарушить девственную чистоту любимой до свадьбы. Она трепетно хранила себя для него. И оба понимали, что счастливый день, когда не только души, но и тела их будут принадлежать друг другу, не изменит главного — искренности их непреходящего чувства. Ещё ни разу не обладая любимой, Тео осознавал, что даже когда пройдут годы, когда их семья будет больше, Алексия останется для него неизменно желанной, удивительно прекрасной, до последней чёрточки, до кончиков волос, до известных к тому времени наизусть родинок, складочек, движений...
   И сейчас Констео грезил любимой.
   Маг с трудом различал мир вокруг. Лопухи, крапива, малинник, осины, далёкое небо... Утро. Около девяти часов...
   Тео чудился голос Алексии, её шаги.
- Не надо капризничать, Лёшенька, - грустно говорила она. - Ты сам выбрал четыре большие ягодки. Настеньке достались пять маленьких. Всё поровну.
- А я передумал!
   Констео невольно вздрогнул: маг готов был слышать Лесю, ибо только о ней и думал,  но услышанный разговор, видимо, оказывался не совсем бредом.
- Я хочу пять! А Насте те четыре! - голос мог принадлежать пацанёнку лет шести.
- Солнышко, но вы уже съели земляничку. Обратно не переделаешь...
     Тео услышал усталость в ответе той, что так походила голосом на Алексию... И сердце мага, окутанного предсмертным холодом, сжалось от ужаса — Яд Перерождения! Алексия здесь, в Дыре, родилась заново. Без памяти о своём прошлом... Об этом Тео подозревал, но осознание пришло только сейчас... Значит, она жила совсем иной жизнью. И неосознанно мучилась. Ибо в снах видела нечто иное. Память души рисовала ей картинки из ... из того, родного, мира. А объяснить их она не могла...
- Мамочка, там кто-то есть, - девичий голосок прозвучал испуганно.
Шаги стихли.
  Потом послышался топоток детских ног. Лопухи шевельнулись. Загорелое кареглазое мальчишеское личико, обрамлённое непослушными выгоревшими на солнце белобрысыми волосиками, на мгновение предстало перед затуманенным взором мага.
- Куда ты полез, Лёша! - отчаяние и тревога прозвучали в окрике матери.
- Это пьяный, - уверенно сообщил мальчик и скрылся за огромными листьями.
   Констео опустил веки. Это был конец... Он нашёл принцессу... И он умрёт... Потому что даже Алексия в этой Дыре стала иной...
  «Нет... - Тео заставил себя открыть глаза. - Нет... Что бы ни случилось, Леся останется собой... Милая моя, единственная... Несчастная... Уставшая... Одинокая... Ты знаешь добро... Ты не предашь... Господи! - взмолился маг. - Сотвори чудо — принцесса должна вернуться домой...»
   Констео не слышал, что шептала детям мать. Но малыши смолкли.
   Лопухи вновь шелохнулись.
   Тео увидел Алексию...

   Ей было лет тридцать семь-тридцать восемь... Время в разных мирах течёт неодинаково... Но это была Леся. Его Леся. Он ощутил её усталость, её тревогу, её желание помочь... И маг улыбнулся.
- Что с Вами? - тихо спросила она.
   Он не ответил. Он не мог…
   Она не прошла мимо. И не только потому, что знала в лицо всех местных пьянчужек. Просто что-то внутри неё, что-то бессознательное, удержало её возле неизвестного.
- Боже! - воскликнула она. - Вы же...
И тут Констео испугался: Алексия побледнела и явно могла упасть в обморок.
   Тео попытался шевельнуться, снова улыбнулся.
- Не двигайтесь, - справилась с собой Леся. - Потерпите немного...
    Она быстро вернулась к детям. Те, видимо, от нетерпения прыгали на месте и постоянно спрашивали:
- Мама, когда мы пойдём? Скоро?
В голосе Алексии послышались металлические нотки.
- Тихо, - строго сказала она. - Лёша, бери Настю за руку и веди домой. Ты за неё отвечаешь. С тебя спрошу как со старшего и как с мужчины... Бабушке скажите, что дяде стало плохо и мама ждёт «скорую». И ничего больше. Ясно? Повтори.
- Но...
    Видимо, этих пререканий и боялась Алексия. А потому строго переспросила:
- Ясно?
- Да, - капризно ответил Лёша.
- Что скажете бабушке? - повторила вопрос Леся.
- Дядя заболел, ты осталась с ним ждать доктора, - нехотя проворчал Алёша.
- Молодец, - похвалила Алексия. - Идите.
     Шаги детских ног стихли где-то вдалеке.
     Алексия вернулась к магу, на ходу по мобильнику вызывая «скорую»...

     Констео с трудом удерживался на краю пропасти. И только благодаря Алексии — ибо она была рядом.
    Леся склонилась к нему и тихонько проговорила:
- Я вызвала «скорую». Они приедут. Потерпите, пожалуйста... Простите, я даже не умею делать перевязки...
   Она виновато улыбнулась.
- Как Ваше имя? - спросила она, пытаясь как-то занять, отвлечь раненого от мрачных мыслей. - Что с Вами случилось?
     Тео вновь молча улыбнулся.
- Вы немой? - вдруг догадалась она.
   Маг на мгновение прикрыл веками воспалённые глаза...

   Констео не мог позволить боли, слабости взять верх над собой — ведь Алексия была рядом и, даже не подозревая об этом, нуждалась в помощи гораздо более, чем он сам...
   Зажимая рукой рану Констео, Алексия, стараясь говорить ровно, подбадривающе, говорила обо всём...
  Из рассказа Леси маг узнал своё точное местонахождение, нравы и обычаи людей, здесь живущих. Не ведал Тео лишь судьбы самой Алексии...

  Потом приехала бригада «скорой помощи». Наряд милиции.
  Констео старался не терять сознания, но всё равно разговоры врачей и служителей порядка  между собой и с единственным свидетелем, обнаружившим пострадавшего, - с Лесей — долетали до его слуха отдельными фразами.
- Потеря крови большая... Сильный, видать. Другой бы давно умер...
- Особое?.. Пожалуй... Это ранение не первое — предыдущее тоже было в это же место. Возможно, не одно...
- Шрам? На руке?.. Мало ли... Но тоже глубокая рана была — след грубый...
     И тихий голос Леси звучал как музыка после монотонных будничных ответов медика.
- Да, конечно... Когда надо, повторю свои показания... Да. Александра Игоревна Надеждина. Здесь проживаю с детьми у родителей... Нет. В разводе...
     «В разводе, - повторил про себя Тео. - Милая моя, сколько же тебе пришлось пережить... Но так лучше: мне будет легче вернуть тебя домой. Тебя и твоих детишек... Пока они ещё не очерствели здесь душами. Не очерствели и не сроднились с сердечной ленностью... Всё будет хорошо... Теперь меня ничто не остановит...»
- Одежда? Да. Заметила... Странная... Но мне подумалось, что ведь на днях тут игрища были...
- Эльфы, люди, гномы? - усмехнулся милиционер. - Возможно... Хотя староват он для подобного...
- Что Вы! - возразила Александра Игоревна. - Толкиенуться может любой...
     Её ответ звучал так нежно и по-доброму, что не поверить в подобную возможность было трудно.
     «Толкиенуться? - старался вспомнить Тео. - А! - маг даже улыбнулся своей догадке. - Точно. Писатель такой. Профессор. Толкиен. Кажется, вещь называется «Властелин колец». Переведена на многие языки... Я же читал... Хорошая книга. Хоть и выдумка... А они в это играют. Верно...»
- Всё. Везём в областную. Звони. Пусть готовят реанимацию.
- Он ... выживет?
     Таким дорогим повеяло от тревожного вопроса Алексии...
     «Должен», - сказал сам себе Тео и погрузился в хаос беспамятства...

   Констео открыл глаза.
   Больничная палата. Бедненькая. Застиранное бельё. Однако, какие-то приборы. Монитор. Проводочки подключены к Тео. И капельница.
   В палате он один.
   «Ага, - понял маг, - это — реанимация...»
    Констео опустил взор и посмотрел на себя.
   Тугая повязка. Дышать трудновато и больно. Голова кружится. Но не сильно. Слабость.
   Одежды на нём нет. Только наброшенная на обнажённое тело простыня.
   Захотелось встать. Умыться.
   Маг вообще не привык лежать в постели. Да и лечили в его родном измерении иначе.
   Тео попробовал приподняться. Прибор сразу запикал.
   Через несколько минут в палате появилась молоденькая сестричка. Видимо, дежурная.
- Вы меня слышите? - спросила она, наклоняясь к лицу Констео.
     Тот утвердительно моргнул.
- Вы можете говорить?
Маг отрицательно качнул головой, подумал мгновение и левой рукой сделал в воздухе жест, словно пишет.
     Сестричка задумчиво нахмурила бровки, но вынула из кармана своего халатика блокнот и карандаш.
     «Письменно могу говорить, - немного коряво вывел Тео буквы чужого для него языка. - Устно — нет».
- Слышите, но не говорите? - уточнила сестричка.
     Тео кивнул.
 - Странно, - пожала плечами девушка.
       Констео улыбнулся.

       Тео, отключённый наконец от прибора и освобождённый от капельницы, уснул...
      Он проспал более двенадцати часов. А когда проснулся, то почувствовал себя совершенно отдохнувшим и готовым к воплощению в жизнь задуманного и ранее никем и никогда не исполнимого — маг собирался не только вернуть Алексию домой, но и восстановить её память о прошлом. И Констео совершенно не волновал вопрос о том, какой ценой для него будет достигнута эта цель. Просто он знал Лесю и понимал, что только став прежней, его любимая сможет обрести душевную гармонию. Даже если воспоминание о невольно прожитой чужой жизни будет горьким...

    Тео ещё не открыл глаза, когда услышал в палате шорох и негромкий разговор.
- Тётя Галя, тётя Галя, - шептала, видимо, очень молоденькая девушка, - это и есть тот неизвестный?
- Вот прилипла! - отмахнулась санитарка, пришедшая вымыть в палате пол. - Твоё дело — грязное бельё увезти. Вот и ступай.
- А, правда, что сам главврач удивляется, как это он выжил? - не унималась девушка.
- Не знаю, - пробурчала санитарка. - Спит человек. Иди отсюда: мне мешаешь, больного разбудишь.
- Я только одним глазком... - девушка, видимо, заглянула-таки в палату. - А ничего!.. - протянула она. - Бледный, усталый... Но, кажись, красивый... И сильный... Тётя Галя, а для меня он не староват?
- Брысь, я сказала, - санитарка рассердилась. - Мужику лет сорок пять, кольцо на пальце, а она лезет! Стыда нет... Кышь, пигалица!..
  Девушка скрипнула дверью и быстро зашагала по коридору. Санитарка принялась осторожно водить шваброй под кроватью.
     Констео открыл глаза.

- С пробуждением тебя, милок.
Тётя Галя оказалась полноватой седовласой энергичной женщиной лет шестидесяти. Она деловито оглядела лежащего под желтоватой больничной простынёй Тео и сказала:
- Да, крепкий ты, видать, мужик. А популярный у нас ныне!.. Так что крепись — покоя тебе не будет. Вон медсёстры наши глаз на тебя положили. И следователь всё допытывается. Когда с тебя показания снимать можно.
      Констео улыбнулся.
- Гм, - задумчиво покачала головой тётя Галя. - А девки правы: красивый ты...
   Это замечание мало тронуло Тео. А к остальному он был готов: не зря всё же он так основательно просчитывал свои прежние появления в Дыре, когда пытался найти Алексию...

    Следователь остался доволен: его подопечный давал чёткие ответы на все вопросы. Да ещё и письменно. Что уж там у него с устной речью, милиционер не вдавался в медицинские подробности, но проблема немоты была быстро преодолена с помощью ручки и бумаги.
    Теперь, проверив по компьютерной базе и переговорив по телефону с участковым, на территории которого был зарегистрирован потерпевший, следователь с облегчением вздохнул — дело о несчастном случае на массовом игровом мероприятии было раскрыто, погибших нет, пострадавший претензий ни к кому не имеет. А сам пострадавший оказался человеком уравновешенным, ни в каких неприятностях не замеченным, без вредных привычек, работающим на себя самого на маленькой садоводческой ферме неподалёку от места недавних событий.

    Константин Демов, голубоглазый, светловолосый, хорошо сложенный сорокапятилетний мужчина, улыбаясь смотрел на медсестру, заканчивающую делать ему перевязку и бросающую на красивого пациента нежные взоры.
- Вам удобно? - спросила она, аккуратно закрепив конец бинта.
   Тео благодарно кивнул и поцеловал ей руку.
   Девушка хихикнула.
- К Вам так никто и не приходил, - участливо сказала она. - Хотите, я принесу Вам фрукты? Или сок? Или...
    Тео, всё так же улыбаясь, покачал головой. Мол, не стоит, у меня есть всё, что нужно...

   Три дня после происшествия Александра жила в какой-то странной задумчивости.
- Шурочка, доченька, что с тобой? - обеспокоенно спрашивала её мать.
- Не знаю, - признавалась Александра. - Из головы не идёт тот... из леса... И следователь что-то не приходит...
- Знаешь что, девочка, - предложила наконец мать, - а  ты сама съезди в больницу. За детишками я присмотрю... А что так мучиться. Тебе легче станет — человека ведь раненого нашла, не лягушку...
- Спасибо, мамочка, - кивнула Шура и отправилась в районный центр, в больницу.

     Александра не знала ничего о человеке, которого нашла в лесу, раненным. Ей было неловко. Кто она ему? Зачем приехала? За благодарностью? Поэтому Шура решила просто узнать в справочном о самочувствии поступившего четыре дня назад в реанимацию мужчины лет сорока пяти...
   
    Дежурная, сидящая за окошком справочного, окинула Александру оценивающим взглядом и спросила:
- А Вы ему кто будете? Жена?
- Нет, - спокойно ответила Александра. - Просто мои ребятишки нашли его раненым в лесу... А следователь сказал, что вызовет меня в отделение, но пока не звонил... А мы как-то волнуемся: что с человеком-то...
- Понятно, - двусмысленно улыбнулась женщина в окошке. - А с человеком всё в порядке. Он живучий. Удивительно. Вчера уже на ноги встал. Сегодня ему погулять в тенёчке разрешили. В больнице-то вон духота какая!..
- Спасибо, - Александра поблагодарила искренне: на сердце у неё стало легче. - До свиданья.
- Да Вы к нему можете пройти, - вдруг остановила её дежурная. - К нему никто не приходит... Странно даже...
- Думаете, это удобно? - замялась Александра. - Я даже имени его не знаю...
- А лежать в больнице, когда тебя никто не навещает, здорово? - пожала плечами собеседница.
      Александра поколебалась.
- Пожалуй, Вы правы, - проговорила она наконец.
- Четвёртый этаж, травматология, девятая палата, Константин Демов, - сообщила дежурная.
 Александра надела бахилы, зачем-то проверила лежащие в сумке яблоки и баночку с малиной, и направилась к лестнице...

  Тео, вернувшийся с прогулки, умылся холодной водой и, сев у распахнутого настежь окна, задумался.
  Мага чрезвычайно печалило одно обстоятельство...
  Пока он ничего толком не знал об Алексии. Но Тео чувствовал, что Леся душой, сердцем осталась прежней. Именно это было и счастьем, и бедой. Ведь раз Алексия нашла в себе силы расстаться с мужем, то кто бы ни был инициатором, причиной развода, принцесса считала виновной себя — она обманулась, ошиблась в вечном великом вопросе... В Любви... А, значит, очень трудно будет сделать так, чтобы она хотя бы позволила себе взглянуть на случайно спасённого ею человека глазами женщины, ищущей свою половинку.
   Констео не собирался сдаваться. Он любил принцессу, как и прежде. В ней был смысл жизни, свет, радость, счастье. Её дети, ЕЁ и никого другого... Им тоже нужна помощь. Особенно старшему, ибо страсти, свойственные этому странному миру и перекрывающие здесь так часто зов сердца, добро души, были в мальчике сильны. И Тео ощутил это ещё в лесу... Но путь к спасению юных созданий лежал только через сердце матери, сердце, уже давно отданное ею Констео, сердце, которое помнит всё и которому сознание, отравленное Ядом Перерождения, мешает увидеть правду.
  «Я верну тебя домой, любимая, - мысленно проговорил Тео, - даже если мне придётся отдать за это свою жизнь...»
   Маг уже знал, что всё может быть одновременно просто и чрезвычайно сложно. Просто, ибо нужно-то всего, чтобы Алексия смогла полюбить его, Константина Демова. Сложно, ибо Леся, как понимал Констео, не скоро позволит себе, даже осознав, что её сердце стремится к нему, сделать самую нежную и самую трогательную вещь всех любящих — подарить ему свой поцелуй...
  Тео уже любил её малышей, считал их просто своими. Он уже уважал её новых родителей, просто потому, что они вырастили её в этом мире. И Констео очень по-доброму думал о том человеке, которого Алексия, пусть и ошибившись в истинности любви, назвала здесь своим мужем — она не могла обратить своё сердце к недостойному; скорее всего, он добр и честен, только в Дыре очень быстро угасает яркость чувств, ощущений, и чем-то он напоминает его, Тео, потому и обманулась Леся...

 Найти Алексию теперь было несложно: ничего свехъестественного в том, что пострадавший хочет поблагодарить свою спасительницу, никто не увидит. Так что следователь, конечно, даст её адрес. В конце концов Тео сам может обойти посёлок, расположенный вблизи того места, где его нашли раненым... А дальше... Дальше — прочь природную скованность, неловкость... От его умелых решительных действий зависит обретёт ли Леся внутреннюю гармонию и вернётся к отцу, поседевшему от горя, или всю недолгую здесь жизнь будет мучится сомнениями, смутными страхами, неясными мечтаниями...

  Раздался тихий стук в дверь. Тео и трое его соседей по палате повернули головы — к кому-то пришли родственники.
- Входите смелее! - крикнул весёлый парень с ногой, подвешенной на растяжке и лежащий на ближайшей к двери кровати.
      Гостям не удивлялись — кроме Тео, остальных навещали часто и по несколько визитёров за день.
     Дверь открылась и на пороге появилась...
    Тео невольно вскочил на ноги. Он надеялся на что угодно, но на такое счастье...
- Здравствуйте, - сказала, обращаясь ко всем Алексия. - Могу я видеть Константина Демова?
     И тут только маг понял, что принцесса Алексия, дева-воительница, его любимая, здесь, в Дыре не столь уверена в своих силах и... близорука.
    Констео шагнул навстречу Лесе. Приветливо улыбнулся.
 - Добрый день, - проговорила та, обращаясь уже непосредственно к нему. - Простите за... назойливость, но мне нужно было убедиться, что... что с Вами всё в порядке...
     Тео остановился перед ней и улыбался.
     Он не мог ответить словами. Да это было и не нужно... Маг ощутил внутреннее смятение Леси, её смущение.
 - Ещё раз простите, - проговорила она. - Я не сразу узнала Вас... Странно, я вообще-то человек собранный, но... сегодня оказалось, что у меня закончились линзы... А очки  ещё на прошлой неделе... разбились. Новые не готовы пока... Поехала так...
    Констео жестом предложил ей присесть или выйти на улицу. Она поняла его.
    Стояло чрезвычайно жаркое лето. В палатах было душно. На улице знойно. Но всё же в тени деревьев больничного сквера оказывалось посвежее.
   Туда и направились Тео с Алексией.

- Не поймите меня неверно... - робко проговорила Алексия, когда они опустились на скамейку возле раскидистой старой липы. - Мне действительно, только хотелось убедиться, что...
    «что я не умер», - Тео протянул Лесе блокнот с только что написанными им буквами и улыбнулся.
     Он вообще не мог не улыбаться ЕЙ!
     Алексия тоже улыбнулась.
    «Я рад Вас видеть, - написал Тео. - Правда».
- Спасибо, - она посмотрела в его глаза.
   «Странно, - подумалось Алексии, - словно бы я его давно знаю... Жесты, взгляд... Что-то похожее есть в манерах Славы...»
    Леся невольно вспомнила своего бывшего мужа. Нет, внешне Демов и Ярослав Надеждин были совершенно разными. Но сейчас Алексия уловила нечто, что их роднило.... О! Маг немедленно почуял эту догадку. Вот почему любимая ошиблась! Сны, подсознание выдавали ей информацию о прошлом. И о любимом. А увидев похожесть, она приняла это сходство за истину...
 - Ой, - спохватилась принцесса. - Я же даже не представилась Вам... Моё имя Александра. Александра Игоревна Надеждина...

    Незаметно пролетели два часа.
    Алексия удивилась самой себе: как легко и спокойно ей было беседовать с этим новым в её жизни человеком. Беседовать, хотя тот даже не обладал даром устной речи...
   Теперь Констео знал, что Леся (или Шурочка, как называли её здесь), была единственным долгожданным и словно бы дарованным небом ребёнком Ирины и Игоря Вердовых. Оказалось, что эта семейная пара восемнадцать лет мечтала о малыше. Но, увы... И вдруг, в тридцать девять Ирина забеременела и весьма легко носила под сердцем дитя. Однако, чуть не случилось трагедия: на девятом месяце беременности врач вдруг сказал, что плод замер. Ирину срочно отправили в больницу, в операционную... И тут... «Они так молились, так ждали малыша...» - проникновенно сказала о родителях Алексия... Девочка оказалась живой и здоровенькой...
- Так я и появилась на свет, - улыбнулась Леся. - И до сих пор верю в чудо... Вам это кажется наивным?
    Тео улыбался. И Алексия ощутила, что тот не просто снисходителен к её убеждению, а, пожалуй, даже разделяет его...
    Таким образом маг знал, как Колдун добился перерождения.
    «Пожалуй, - мысленно проговорил Тео, - так и должно быть: хотел зла, а сотворил благо. Хотя бы для четы Вердовых...»
    Александре новый знакомый показался человеком немного странным, но честным, искренним и ... одиноким. Константин рассказал ей о своём небольшом хозяйстве в двух часах езды от деревенского дома родителей Шурочки. А когда та предложила лично съездить к нему и сообщить жене и другим родным о том, что с ним всё в порядке (раз он не пользуется мобильником, а следователь почему-то, видимо, не оповестил близких о местонахождении Кости...), Тео вздохнул, осмотрел кольцо на своей руке, и ответил ровным разборчивым почерком: «Спасибо, Леся... Но... у меня нет жены... А кольцо лишь похоже на обручальное. Это свидетельство помолвки...»
    Алексия смущённо посмотрела на Тео.
   «Это было ... давно, - улыбнулся он, и его рука быстро заводила карандашом по бумаге. - Было счастье. Было ожидание свадьбы. Но потом случилась беда... я расскажу Вам... потом... Это долгая история... Но ... ведь одиночество не бывает вечным?»
- Конечно! - Леся улыбнулась в ответ.
     «Спасибо», - начертал Тео, а глаза его лучились.
     Время пролетело — Алексии надо было ехать домой.
     Тео проводил гостью до больничных ворот. Здесь маг что-то быстро написал в блокноте.
    «Обещайте, что мы ещё увидимся», - прочла Леся и вскинула на Тео свой взор.
    В его голубых глазах она увидела то, о чём лишь мечталось, что никак не могло быть реальностью, потому что сны и жизнь — вещи разные... Но... Минутный порыв?.. Игра?.. Нет... Шурочка боялась поверить, боялась ошибиться вновь, тем более, что очень быстро вспыхнуло в ней ЭТО... Сразу. С первого взгляда. Там, в лесу... И она боялась, что выдаёт желаемое за действительное... А в действительности — она не молода, не богата, с двумя детьми на руках, не очень уверенная в себе, со странными для окружающих романтическими убеждениями и с наивным сказочным представлением о том, какими должны быть люди и мир...
   Маг взял её за руку и не отводил взора.
- Обещаю, - тихо улыбнулась она. - Поправляйтесь...

     Через неделю Александра снова отправилась в больницу.
   О! Как мучительно было это ожидание для Тео. Конечно, он был готов ждать, ждать гораздо дольше, но... Алексия была так близко и ... так далеко...
   Александра пыталась убедить себя, что ничего не происходит волнительного, сверхъестественного... Просто забота о человеке... Хорошем человеке... замечательном человеке... Лучшем... Единственном...
   «Нет, нет... - в смятении говорила она сама себе. - Так не бывает... С первого взгляда?.. Это бред, сказки, вымысел... Леся, остановись: у тебя дети, ты уже однажды согласилась, что любовь пришла...»
     Александра вздрогнула: она сама назвала себя Лесей... Так её назвал только Константин... Никто прежде таким именем её не величал — Шура, Шурочка, Александра Игоревна...
    Констео, первым заметив принцессу, быстро направился по асфальтовой дорожке ей навстречу...
   
- Здравствуйте, - Леся виновато улыбнулась. - Простите, что так долго у Вас не была...
     Тео сделал отрицательный жест: мол, не стоит извиняться, всё в порядке.
  Он понимал, что дело вовсе не в загруженности Алексии домашними делами, хотя, конечно, отдыхать ей некогда — дети, сад, огород... Домом, пожалуй, занимается мать, а вот всё остальное... Маг знал природную, ничем неискоренимую силу и энергию принцессы. Ей многое по плечу. Но она явно уставала, даже делая то, на что была способна. Это так влиял на людей странный, словно иссушивающий изнутри каждого, мир Дыры.
   Причина же, по которой Александра не позволила себе приехать раньше, была ясна любящему и понимающему единственную сердцу Тео: Леся боялась завязывать новые отношения с мужчиной, боялась совершить ошибку, боялась обделить вниманием детей, боялась обидеть и прежнего супруга...
   Тео протянул ей раскрытый блокнот.
  «Завтра меня выписывают, - он смотрел на её лицо, пока она читала. - Могу я увидеть Вас вне больничных стен?»
   Леся ждала и боялась этого вопроса. Невольное смятение отразилось в её глазах. Констео мягко улыбнулся: смятение — не отказ...
- Вас встретят? - вдруг спросила она.
    «Я доберусь сам, - написал Тео. - Не волнуйтесь... Я привык всё делать сам. Правда».
- Значит, Вы действительно так одиноки... - задумчиво покачала головой Александра.
   «Не всё, что нам видется, есть реальность, - ответил Тео. - У меня замечательные друзья. И ... Любимая».
    Констео не мог не сказать правду. Не мог скрыть от Леси истинные свои чувства. Не мог оставлять её в думах о неясных предположениях.
- Да, - принцесса чуть улыбнулась, - кольцо...
    Константин быстро написал что-то в блокноте и, пока Алексия прочла эти несколько слов, он сдёрнул со шнурочка на шее скрытый под рубашкой маленький предмет.
   «Я люблю Вас, Леся, - буквы были ровными, чёткими, никаких сомнений в своих чувствах Константин явно не испытывал. - Люблю. Это правда. Не на один день. Навсегда... Вы не готовы ответить мне сразу, сейчас... Я буду ждать. И надеяться... Я никогда не обижу Вас, не сделаю ничего против Вашей воли... Вы верите мне?»
   Александра, взрослая женщина, мать и в прошлом замужняя дама, слегка покраснела. О! Ничем не смытое, не испорченное временем и чёрствостью жизни, искреннее, природное, врождённое смущение...
   Тео смотрел в её глаза. И Леся почувствовала, что ЭТО — не ложь, не обман, не придумка... ЭТО — правда. Настоящая. Воскрешающая из мёртвых. Исцеляющая калеченые души... Но как страшно так сразу позволить себе принять подобное счастье...
- Я... - Леся смятённо смотрела в голубые глаза. - Я... Вы правы... не готова... Но...
   «Но у меня есть надежда,» - предложение, написанное Тео не было вопросительным...
    Леся только кивнула.
    Константин ничего не писал более, а лишь подумал, что он — самый счастливый человек на свете...
     Маг тихонечко взял руку Александры и осторожно надел ей на палец колечко. Похожее на обручальное. Такое же, как у него самого...
   Леся вопросительно взглянула на Тео — колечко пришлось ей в пору.
   «Я расскажу Вам, - повторил своё прежнее обещание маг, - только чуть позже... Пожалуйста, не сердитесь...»
- Что Вы! - Александра снова смутилась. - Это личное... Ваше...
      Константин улыбнулся.
    «Нет... - Леся видела, что он медленно подбирает слова. - У меня нет от ... от тебя секретов, Любимая... Но... это долго... сложно... запутанно...»
   Констео подумал и дописал:
    «Но это прошлое не принесёт нам с тобой беды... Это залог нашего будущего счастья...»
- Я верю, - Леся даже пожала плечами, так странно ей самой показалось поверить в необъяснимое пока, неразгаданное, туманное; но искренне доверяла она теперь Константину.
    Они молча дошли до скамеечки и опустились на неё.
- Можно, я тоже буду называть ... - Александра запнулась на мгновение, - ... называть тебя ... не как все? Не Костей?
   Маг кивнул. Но взгляд его был вопросительным. Принцесса же ощутила вдруг его волнение.
- Ты назвал меня Лесей, - пояснила она. - Так ... никто так меня никогда не называл... И мне хочется... чтобы ... это только наше — твоё и моё...
     Они сидели совсем рядом. Смотрели глаза в глаза... Но не смели приблизиться...
- Константин... Костя... - словно взвешивая каждый звук проговорила Александра. - Костя... Констан... - она замерла на секунду. - Тео, - вдруг шепнула она. - Не знаю, почему, откуда... - Леся виновато развела руками. - Тео... Можно?
     Маг словно боялся шевельнуться: что ещё всплывёт из её подсознания? Господи, как же Констео был счатлив в этот миг!
    Он улыбнулся... Он бы склонился, обнял, поцеловал её. Но Леся вскочила на ноги.
- Прости, - прошептала она. - Я знаю: я странная, выгляжу глупо... Прости... Мне нужно побыть наедине с собой... Разобраться...
    Тео тоже встал. Что-то чиркнул в блокноте, вырвал листок и отдал Лесе.
    Александра улыбнулась, не читая, сжала страничку в ладони, неловко махнула на прощание рукой и быстрыми шагами, почти бегом, направилась к больничным воротам.
    Тео смотрел ей вслед и улыбался. Он любовался ею...
    Только в автобусе Александра решилась взглянуть на записку:
    «Я люблю тебя, Леся. И всегда будет только так... Твой Тео».

    Вечером, уложив детей, Александра присела на лавочку за домом.
  Мир жил ещё яркой дневной жизнью: щебетали птицы, где-то заливисто лаяли собаки, лёгкий ветерок шептался с листвой, солнце, словно бы и не собираясь расставаться с полями, лесами, деревнями, неспешно спускалось к горизонту.
   Леся задумчиво взглянула на подаренное Константином колечко. Оно сидело на её пальце так, будто было там всегда... Как Костя узнал её размер? Когда успел заказать точно такое же, что и у него самого?.. Леся почему-то знала, что это кольцо никогда не принадлежало другой женщине. Александра не могла объяснить разумом подобное убеждение. Но она вообще с момента встречи с Костей стала интуитивно ощущать и понимать то, что раньше казалось ей невозможным, немыслимым...
   
   Ирина тихонько опустилась на скамеечку рядом с дочерью. Леся обернулась к матери.
- Откуда у тебя это колечко? - в глазах Ирины было нечто такое, что заставило принцессу пристально взглянуть на мать.
- Мамочка, - призналась Александра, - я полюбила... По-настоящему... Я знаю это точно... Но я боюсь...
   Старушка некоторое время молча смотрела на дочь, потом чуть улыбнулась, а в глазах её блеснула слезинка. Но то была радость. И дочь это почуяла.
- Девочка моя, - Ирина обняла дочь, - твоё рождение принесло нам с отцом счастье. То было чудо. И ты это знаешь. Но ... с тобой связаны и другие необычные вещи...
   Ирина помолчала, а потом продолжала:
   - В первую же ночь после твоего рождения во сне я видела человека. Неясно, даже лица не разглядела, но он протягивал ко мне руку и словно молил о чём-то. Слов я не слышала. А, может, их и не было. Но на его ладони было колечко. Именно такое, как на твоём пальце сейчас... А утром я нашла это кольцо в твоих пелёнках... Как оно туда попало, откуда — не ведаю. Но вспомнился сон — и я поняла, о чём просил меня неизвестный: «Сохрани...» Я и хранила... А потом... Тебе было лет десять... опять во сне я видела его же, того самого человека... Мне показалось, что он молод. Но лица я снова не разгледела. Однако услышала голос, который спросил: «Ты нашёл её?» Кто спрашивал, не видела. Но голос был взволнованный, явно принадлежащий человеку старшему. И тот, прежний, кивнул. А на его ладони вновь лежало кольцо. Это кольцо... Утром я заглянула в шкатулку — колечка там не было... А вот теперь...
  Леся осторожно провела пальцем по блестящему металлу…
 - Мамочка, - прошептала она, - его зовут Константин Демов. Ему лет сорок пять. Он одинок...
 Александра усмехнулась — она не знала даже как назвать его профессию. Крестьянин? Садовод? Огородник? Фермер? Короче, частный предприниматель... Но разве это имело значение? Леся знала одно — Костя честный и трудолюбивый человек. И ещё — он много знает и многое умеет...
  - А что всё же случилось с ним в лесу? - спросила Ирина.
 - Несчастный случай, - ответила дочь. - А, может, мы просто не всё знаем о ... о мире?
 Женщины посмотрели друг другу в глаза... Таинственное и непознанное всегда находится где-то рядом...

  Тео приехал в свой дом.
  Да, именно свой. Созданный им самим двойник, Константин Демов, исправно жил, трудился, общался с соседями, имел все необходимые в этом мире справки и документы... В общем, маг, сотворив эту голограмму, был абсолютно прав — Костя ему пригодился как никто другой...
 Теперь зрительный обман был убран — остался настоящий человек с известным здесь всем соседям именем, добропорядочный, тихий, трудолюбивый, выращивающий самые вкусные яблоки, аккуратно ведущий хозяйство и помогающий всем, кто бы ни попросил...
 И вот, пропавший на полмесяца Константин, неспешно шагал по родной деревне к своему домику. Соседи приветливо здоровались с ним. Ребятишки подбегали за угощением — Костя всегда носил в карманах орехи, какие-то сушёные сладкие фрукты в разноцветных коробочках (он делал всё это сам, продавал в городе на рынке, а своих, деревенских, угощал просто так).
  - Костенька, с возвращением! - крикнула через забор ближайшая соседка. - Там у тебя картошка чуть подвяла, а остальное мои пацаны поливали.
 Костя благодарно поклонился, и вскоре принёс ответственным внукам заботливой соседки целую миску отборной малины, а самой хозяйке разных сладостей к чаю...
  «Хороший мужик, - говорили про него в деревне, - но странный: добр, отзывчив, а никого к себе не допускает — ни друзей, ни семьи...»

   Лесео Ведус торопливыми твёрдыми шагами направился к кабинету Его Величества.
   Стражники почтительно кланялись и мысленно строили догадки — зачем в столь ранний час старый маг явился к Королю и не ждать ли новой беды...

   Ведус вошёл в кабинет Стасио, когда на угловой башне Дворца пробило пять часов утра. Король уже ждал его.
- Тео жив, - не медля сообщил волшебник. - И он сам знает путь назад, - Ведус всё же вынужден был перевести дыхание.
- Когда Констео сможет вернуться? - Король не скрывал более своих чувств. - Мы можем помочь ему?
- Это не всё, - извиняясь за вынужденную паузу в своей речи, проговорил старый Ведус. - Тео нашёл принцессу Алексию.
 Стасио замер на несколько секунд — о таком счастье он даже мечтать не смел.
 - Господи! Благодарю тебя! - прошептал Король.
     Ведус улыбнулся в седые усы. Улыбнулся и радостно, и грустно.
- С Лесей что-то не так? - тревожно спросил Стасио. - Что говорит Тео?
    Волшебник ответил не сразу.
- Принцесса подверглась действию Яду Перерождения, - медленно произнося слова, заговорил Ведус. - Она ... будто родилась ... в ином мире заново. Буквально — у неё другие родители, другое имя. О себе настоящей она не ведает... Есть лишь неясные сны, видения... Но в Дыре это есть у всех. Называется вымыслом, бредом, фантазией, воображением... Алексия сейчас там — женщина лет тридцати семи, разведена, у нею двое детей. И все трое они нуждаются в помощи, ибо тот мир не умеет избавляться от зла, переводить тёмную отрицательную энергию эмоций  во благо... Тео сказал, что ребятишки легко пройдут Очищение. А вот самой принцессе будет сложнее. Правда, колечко, свидетельство помолвки, которое Тео наделил когда-то охранными силами, удалось вернуть Алексии... А далее — пока неясно что и когда... Но Констео не вернётся без принцессы...
- Как я виноват перед Тео! - Король тяжело опустился на кресло. - Я должен был показать ему, насколько он дорог для меня... Глупец! Что мешало мне быть искренним с ним?.. Бедный мальчик. Честный, преданный, отважный... Он — единственный, кто не терял веры найти Лесю. Он — единственный, кто по-настоящему любит её...
- Тео сообщит нам о дате Перехода, - проговорил Ведус. - Там время течёт иначе. Там и самому Тео уже около сорока пяти лет... Но возраст уйдёт, станет прежним, если только удастся благополучно пройти Очищение... Мы должны быть готовы в любой момент.
     Король поднялся на ноги и позвонил в колокольчик.
     Немедленно на пороге кабинета появился камердинер.
- Мой мундир, - велел Его Величество. - И карету...
     Через полчаса в Главном Зале Министерства спешно собирался Совет...

   Константин Демов вышел из автобуса.
   Как он и предполагал: асфальтовая дорога пересекалась с грунтовкой, достаточно ровной, накатанной, пыльной в столь знойную пору, а метрах в шестистах от остановки маршруток начиналась деревня, где жили супруги Вердовы и куда на лето с детьми перебиралась Александра.
   Тео шагал по дороге и смотрел вокруг.
   Обычная деревня. Таких много. Недалеко от города, но тихо — не садоводство всё же. И — поля. Лес виден вдалеке. Значит, комаров мало — детишкам спокойнее.
   Дома в деревне были разные: и старенькие, просевшие, с полузаросшими огородами, и новые, большие, с высокими глухими заборами, и просто добротные, явно людей трудолюбивых, среднего достатка.
   При входе в деревню обнаружился и мусорный контейнер. Это тоже порадовало Тео — его до дрожи расстраивал вид свалок и помоек, столь часто встречаемых вблизи любого населённого пункта. Маг вообще никак не мог понять, как можно бросить даже фантик от конфеты в траву...
   
   Тео безошибочно определил участок, принадлежащий Вердовым.
   Дом, большой, деревянный, обшитый вагонкой и покрашенный в светло-зелёный цвет стоял в глубине яблоневого сада. Широкая, выложенная известковыми каменными плитами дорожка вела от калитки к высокому крыльцу. Огород, отделённый от основного пространства низеньким дощатым заборчиком, занимал немалую площадь. В дальнем углу, на самом солнечном месте, Тео заметил две теплицы.
   Трава в саду была коротко стрижена, и на образовавшейся лужайке заботливыми руками выстроены песочница, горка, поставлены качели, столик и скамейка. С одной стороны детской площадки был устроен, видимо, Лёшей, гараж — из досок, немного неровный, но просторный: там уместились три грузовика, трактор, подъёмный кран и экскаватор. С другой стороны на траве аккуратно расстелено одеяло, а на нём в кружок сидели куклы — одна с книжкой на коленях, остальные «слушали» сказку. Так могла играть только Настенька.
   Было около двенадцати часов дня. Самое жаркое время. Хозяева, вероятно, находились в доме — близились обед и тихий час для детей. 

   Тео открыл калитку и, так как не мог голосом привлечь к себе внимание, направился к крыльцу.
    Из сарая вышел хозяин дома.
    Это был удивительно крепкий ещё человек. И, если бы не морщинистое лицо, то по энергичным движениям и мускулистому телу никак нельзя было бы дать Игорю Вердову его семидесяти девяти лет... Теперь маг понимал, почему сила Алексии не бросалась в глаза, никого не поражала — это качество просто считалось наследственным...
   Тео поклонился и улыбнулся. Старик, прищурившись, посмотрел на гостя.
- День добрый, - сказал хозяин. - Надо полагать, что Вы и есть Константин...
   Значит, Леся уже рассказала родителям о Демове. Это очень хорошо. Иными словами, Александра доверяет и матери, и отцу. Следовательно, её семья не испорчена ложью мира, в котором оказался Тео. О! А сколько в Дыре врут, врут друг другу, врут родным и чужим! Маг с горечью мысленно ужаснулся тому, как часто он сам сталкивался здесь с обманом...

- Ой, Константин, - Ирина засуетилась, когда муж представил ей вошедшего в дом человека, - здравствуйте... Как я рада Вас увидеть! - восклицание было искренним, и Тео широко улыбнулся. - Присаживайтесь к столу, - говорила старушка. - Вот и супчик горяченький... Ждём своих — так уже и обед поспел. А они сегодня не торопятся, видать. Да и верно — жара такая. Только в воде и сидеть...
- Шура с детьми купаться ездит, на речку, - пояснил хозяин дома. - Далековато, правда, да ближе ухоженного пляжа нет. Многие плескаются, где ни попадя, да мусорят — стёкла, бумажки, мешки... А на пляже поселковом чистенько, убирают. Вот туда-то они и путешествуют каждое утро.
   Константин вопросительно посмотрел на Игоря и Ирину и показал руками, будто он за рулём автомобиля.
- Куда там! - отмахнулась хозяйка. - Шурочка так и не попробовала ни разу на водительское место сесть. Хотя муж её бывший, хороший человек (Вы уж не серчайте на меня за эти слова, но он очень неплохой... просто... ну, не Шурочкин он... и хорошо, что она сама это поняла... да это отдельная история... здесь мы с дедом виноваты...), - старушка вздохнула. - Так вот Слава не раз предлагал Шурочке попробовать себя за рулём, но она всё отмахивалась... А на речку они на велосипедах ездят. Тут километра четыре будет. Поэтому медленно, потихоньку. Настю Шурочка и на раме бы везти могла, но внученька у нас самостоятельная. «Я сама хочу», - и крутит педали на своём маленьком велосипедике. А Лёшка зато причитает почём зря всю дорогу, стонет. Но утром снова заявляет, что купаться поедет...
- Теперь хоть перестал уговаривать мать, везти его на раме, - усмехнулся Игорь. - Шурочка ведь замечательно ездит на велосипеде, - с гордостью пояснил старик. - Велик у неё старый, «Минск», кажется, он назывался. Я его сам правлю. Но новых, навороченных этих, Шурочка не признаёт. Да и правильно — цена бешеная, а зачем ей все эти переключения скоростей нужны, амортизаторы какие-то дополнительные, когда она на своём любого стилягу толстопузого обгонит на любой дороге.
   Тео улыбался. Он прекрасно понимал то, о чём говорили ему Игорь и Ирина...

   С улицы послышались голоса.
- Я не буду есть суп! Я хочу курицу! - Лёша капризничал громко.
   Потом раздался звук упавшего велосипеда.
   Тео почему-то сразу догадался, что так случается ежедневно — Алёша кричит, упрямится, вредничает.
   Маг мысленно улыбнулся. Лёша, Алёша, Алексей... Леся мечтала назвать сына, их сына, когда это счастье произойдёт, именно Алексио... Так хотел и сам Констео...
   Тихие шаги послышались под окном кухни и со двора в сарай, осторожно везя свой маленький велосипед, зашла Настенька. Вскоре девочка появилась на пороге и остановилась, увидев гостя.
- Здравствуйте, - смущённо проговорила она. - А... мама там... с Лёшей... Он опять велик не хочет сам завозить, - махнула Настя рукой куда-то назад.
    Игорь покачал головой. Ирина вновь вздохнула и усадила внучку обедать. Тео, жестом извинившись, вышел во двор.

   Менее чем через четверть часа Алёша сам поставил на место свой велосипед и, без напоминаний помыв руки, сел за стол, сказав:
- Бабулечка, я такой аппетит нагулял!
   Ирина поскорее налила внуку тарелку супа, и тот, не капризничая и не кривляясь, как это происходило обычно, съел всё, поблагодарил бабушку, убрал за собой тарелку и отправился во двор, объявив, что он «вчера ещё не прополол обещанную маме грядку...»
   Ирина и Игорь, проводив изумлёнными взглядами внука, перевели взоры на гостя. Константин улыбнулся, немного грустно, немного устало, немного виновато... Новый человек всегда воспринимается ребёнком иначе, чем давно знакомые родные люди...
   Но сам Тео был озабочен и озадачен значительно серьёзнее, чем могло показаться на первый взгляд...

   Лесео Ведус снова беседовал с Королём.
   Пусть сложное, трудное, но вполне осуществимое желанное возвращение принцессы и Констео столкнулось с невероятной преградой. Правда, теоретически преодолимой, но на практике способной пролить кровь, а, возможно, и лишить жизни того, кто всё же возмётся за это трудное дело.
   Вот что узнал Тео и что он немедленно поведал своему учителю — Алексей, сынишка Алексии, был наделён способностями мага. Но там, в Дыре, где никто не умел нейтрализовать отрицательные эмоции, где эта негативная энергия накапливалась, мальчик со сверхуникальным талантом оказывался наиболее уязвим — зло словно бы собиралось в нём и в любой момент могло вырваться наружу. Поэтому, не в силах совладать с тёмной силой, малыш и вредничал, и упрямился, и кривлялся. А Леся... Только она оказывалась способной поглощать чёрную энергию. Но и она сама не помнила, как победить темноту: помогала мать сыну интуитивно, подсознательно, просто по вечерам, когда Лёша уже спал, Александра гладила его по голове...
   Теперь миссию по нейтрализации отрицательной энергии Тео возьмёт на себя. И с мальчиком всё будет хорошо. Ребёнок спокойно пройдёт Очищение, войдёт в родной мир своей мамы, там научится свету, добру, захочет — станет волшебником. Но сама принцесса... Слишком много злой силы она уже поглотила. Слишком трудно ей будет самой избавиться от накопленного в душе зла. Ей придётся пройти Обряд Очищения боем, когда её чёрная сторона будет биться со Светлым Воином. А Алексия слишком сильная воительница, чтобы с ней мог сравняться кто бы то ни было. И, значит, пролитие крови, смертельные раны окажутся неизбежными...
- Есть ли надежда, способ ... смягчить бой? - спросил Стасио старого волшебника. - И кто выйдет на этот ... поединок?
- Есть непроверенная легенда, - вздохнул Ведус. - Древняя. И, боюсь, Тео её знает...
- То есть, лучше бы Констео о ней не ведал? - Король тревожно смотрел на собеседника. - О чём сказание?
- О том, что один человек смог спасти свою возлюбленную от превращения той в Чёрную Гарпию, позволив ей нанести себе смертельную рану... Кровь родного человека, близкого, хорошо знакомого, связанного с ней ... связанного с ней и духом, и ... телом, позволила на мгновение Светлой Стороне вынужденной воительницы оказаться сильнее, осознать, почувствовать боль единственного и ... законного супруга... Так героиня легенды была спасена...
- Но...
- Но герой погиб.
     Стасио скорбно смотрел на Ведуса.
- Но... - Король понимал, что лишь пытается ухватиться за призрачную надежду. - Но Леся и Тео не женаты...
    Ведус тоже скорбно взглянул на Короля.
- Тео сам явится к Вам, Ваше Величество, - поклонился волшебник.
- Но... – третий раз повторил Король, и в голосе его звучали боль и гордость. - Но даже если я откажу Тео в его просьбе, он ... он ослушается меня. Единственный раз пойдёт против воли своего повелителя...
- Да, - печально улыбнулся Стасио. - Думаю, что будет именно так. Ибо иной надежды у Тео нет. Да и у нас тоже...
     Король молча уронил голову на руки: прежде он был против брака дочери с молодым магом, потом сам желал этого, убедившись в любви принцессы и Тео и уверовав в неоспоримые достоинства Велио Демиуса, после отчаянно корил себя за крушение всех надежд, потом вдруг блеснула искра счастья и...

    Стасио пристально взглянул на Тео.
    Маг стоял перед Его Величеством. Спокойный, сдержанный. Как всегда... Только в глазах Стасио заметил ... усталость...
    Нет. Не удалось Констео скрыть от Короля невероятную затрату сил... Переход из другого мира, ещё несомненная слабость от недавно полученных ран и, наконец, труднейшая работа, которую проделывал теперь Тео, освобождая Алексея и саму Алексию от тёмной энергии...
   Король быстрыми шагами подошёл к молодому человеку и ... крепко обнял его.
- Прости, Тео, - проговорил Стасио, глядя в ясные голубые глаза, - я давно должен был сказать тебе правду... Ты единственный человек, которому я верю как самому себе...
    Констео ... смущённо улыбнулся.
- Ведус рассказал мне всё, - продолжал Король. - И... Я так долго не хотел признаться даже самому себе, что только тебя мечтаю видеть рядом с Лесей... Даже на вашей помолвке я был ... как бы не совсем за... Но... сейчас я говорю вполне искренне: я желаю вашей свадьбы и ... не хочу её... Я знаю, почему ты так спешишь, почему просишь моего согласия на брак с принцессой ещё до её возвращения домой...
   Тео поклонился и быстро написал на листке несколько слов:
    «Спасибо... Я готов ко всему. Это мой выбор... Прошу Вас, Ваше Величество, дайте своё согласие... Это единственный шанс...»
- А если я скажу НЕТ? - Стасио взглянул в лицо молодого человека.
Оба поняли друг друга без слов.
   Король печально кивнул.
- Тео, пожалуйста, - голос Стасио был мягок, - просто постарайся... Вернитесь домой оба...
   Констео светло улыбнулся... Как он мог этого не обещать? И как он мог это исполнить?..

   Лето летело стремительно. События в жизни Александры происходили невероятно быстро. Прежде ничего подобного с ней не случалось...
   Через месяц Константин уже стал просто незаменим в её семье — без него не мыслили себя ни родители Шурочки, ни её дети. Кроме того, Костя поразительно скоро сменил место жительства: продал свой дом, купил другой, почти соседний с участком Вердовых, привёл в идеальный порядок это полуразвалившееся строение, совершенно запущенные сад и огород. И всё своими руками.
   И ни дня не проходило, чтобы он не оказывался рядом с Лесей. И именно тогда, когда ей становилось тяжелее, когда она уставала, когда её что-то тревожило...
   Александра, немного смущённая столь стремительным развитием отношений, однако не имела сил сопротивляться своему сердцу — она любила, любила как никогда прежде, любила по-настоящему. Эта была та самая Любовь, о которой слагают легенды — сильнее смерти, крепче жизни... А потому Леся уже ничего не боялась — её сердце, её душа прикоснулись к вечной неколебимой истине...

   Константин сделал Александре официальное предложение...
   И тут только Тео узнал, в чём винили себя родители Шурочки...
   Ирина, прослезившись, сказала Косте:
- Ты уж не серчай, сынок на нас, но за Славу Шурочка ведь вышла скорее из дочернего долга... Появился он в её жизни. Хороший, порядочный. Ухаживал красиво. А она ведь словно ждала чего-то... Это теперь я знаю точно — тебя ведь ждала... А мы с отцом всё переживали — не молодая ведь уже, и деток надо бы завести... А Слава любил её. По-своему — тихо так, неспешно, спокойно... Вот Шурочка и поверила, что нет иной-то любви, сказки всё, вымысел... И внуков нам на радость родила... Да вот только тяжело с Лёшей-то. Сам видишь... Любовь не та... А к тебе и дети тянуться... Алёшу прямо не узнать... Теперь и умирать нам не страшно — спокойны мы и за девочку нашу, и за внуков...
   Старушка обняла Константина. Тот тепло ответил на её порыв. Но маг ощутил и печальную правду — только тревога за Лесю удерживала ещё в жизни этих замечательных людей, смертельно уставших людей...

   Через два дня, вернувшись из города, куда Константин ездил по делам, и, едва забежав к себе, Тео поспешил к любимой.
   В доме Вердовых маг застал того, с кем, если быть честным, желал познакомиться — бывшего мужа Александры.
   Ярослав Надеждин был, действительно, человеком порядочным и неплохим. Констео сразу же ощутил его положительную энергию. Но чувства, сердце Славы словно бы дремали — во всех своих поступках он руководствовался доводами разума. Добрыми. Но... в них не доставало души...
   Как же обманулась Шурочка? Неужели она не почуяла этого спящего сердца? Или так сильны были доводы родителей? Или...
    И снова Тео нашёл ответ. В жестах, в манерах Ярослава... Прежний супруг Шурочки в какие-то моменты напоминал ... самого Тео... Нет. Внешне они были различны. Но то ли определённая начитанность в духе романтизма, то ли воспитание (может, матери, старшей сестры, тёти, бабушки...), то ли просто желание сделать приятное девушке, которую хотел бы видеть рядом с собой, позволили Славе Надеждину создать образ, приближенный к мечтам, снам, предощущениям Леси...
   Теперь Ярослав периодически навещал детей, дарил им подарки, оставлял Александре деньги на жизнь. И ни на чём не настаивал: расстались — значит, расстались.
   Маг ощутил, что личная жизнь Славы весьма благополучна — у того есть женщина, скорее всего, красивая и молодая, устраивающая самого Надеждина во всех отношениях. Тео почему-то стало спокойнее на сердце...
- Это и есть Константин, - Александра представила Ярославу Демова.
- Рад познакомиться, - Слава пожал протянутую ему руку и на мгновение прищурился.
Тео вопросительно взглянул на Надеждина.
- Мы уже встречались? - спросил тот. - Или мне показалось?
      Маг привычно вынул блокнот и быстро напомнил:
      «Недели две назад. Мельком. Только я и не подозревал, кто Вы... Я уже уезжал и прощался со своим постоянным клиентом, а Вы как раз заехали в его ресторанчик — пообедать у друга».
- Точно! - Слава даже хлопнул в ладоши. - Действительно, рад за тебя, Шурочка, - Надеждин посмотрел на бывшую супругу. - И спокоен за детей... Слышал о господине Демове только хорошее. Именно от своего друга, которому Константин уже много лет поставляет в ресторан овощи, фрукты, зелень и цветы... Кстати, - Слава вновь обратился к магу, - у Вас же договор не с одним рестораном?
   «С пятью, - улыбнувшись, написал Тео. - И ещё с тремя кафе. А иногда я арендую павильончик на Центральном рынке — если урожай удался... Так что на жизнь нам хватит. И малышам тоже. Не беспокойтесь, пожалуйста».
- Не обижайтесь, - извинился Ярослав, ибо Константин сразу понял, к чему был задан вопрос.
    «Ни в коем случае, - заверил Тео. - Я понимаю Вас. Вы — порядочный человек и чувствуете себя ответственным и за жену, пусть и бывшую, и за детей. Это нормално. Это правильно. Это хорошо».
    Ответ был прост и понятен. Без насмешек и оскорблений. Сильный разумом Ярослав вздохнул с облегчением — он, правда, беспокоился за Шурочку, считая её очень неглупой, образованной, доброй, честной, сильной, но ... чрезвычайно наивной...

   В деревне уже судачили о новом жителе и о его отношениях с Шурочкой. Правда, особо сплетничать было не о чем — ходит Константин к Вердовым, помогает по хозяйству... Да не мудрено: Александра и красива, и трудолюбива, и характером добра. А с двумя-то детьми на какой случай надеяться? Может, и впрямь повезёт ей. Ведь Демов, видимо, человек порядочный... А вот чтобы Шурочка у Константина в доме задержалась, или тот у Вердовых ночевать остался — так этого не было. Всё на виду, всегда вместе с ребятишками...
   И вот во всех разговорах об отношениях между Константином и Шурочкой была поставлена точка.
   Как-то утром все Вердовы — и внуки, и старшие, и Александра — парадно одетые сели в микроавтобус Константина, который тот приобрёл сразу же, как перебрался в новый дом, и куда-то уехали... Вернулись часа через три. В праздничном настроении. Даже Лёша не капризничал, что прежде было практически невозможно... Тут и выяснилось, что в деревне — праздник. Свадьба!..
   Торжественный обед Константин организовал сам. Прямо во дворе своего дома. Когда он успел всё подготовить — осталось загадкой. Но пир вышел славный. На всех. И что удивительно — без пьяных выходок и без дикой пошлости... Деревенские разошлись рано, уже к семи часам вечера голоса гостей смолкли. Но добрым словом долго ещё поминали эту свадьбу...

   Когда гости разошлись, к Константину подошёл Алёша. Надо признать, что за столь непродолжительное знакомство мальчика с Демовым, Лёша преобразился — малыш  повзрослел, посерьёзнел, потерял интерес к прежним своим кривляниям и крикам.
- Костя, - прямо глядя в глаза магу спросил Алёша, - теперь мы с Настей останемся у бабушки и дедушки, а мама будет приезжать к нам по выходным? Как папа?
    Тео тревожно-изумлённо приподнял одну бровь. Как ни удивительно, но мальчик понял немой жест своего собеседника.
- Просто я подумал, - рассудительно пояснил Алёша, - что раз у папы новая жена и он навещает нас в свои выходные, то и с мамой может быть то же... И... почему про тебя сказали, что ты наш отчим теперь? Это как?
    Констео понял, что без Леси ему не объяснить малышу столь сложные вещи.
   Маг улыбнулся, весело подхватил Алёшу на руки и понёс к матери.
   И малыш понял пока главное: никогда Костя не разлучит его с мамой, никому не позволит этот сильный и, конечно, добрый человек, любящий его маму, обидеть её детей, и ещё - «отчим» слово хорошее, если оно касается Константина...
   Потом Костя что-то написал маме, и та, кивнув, усадила детей рядом с собой на скамеечке.
- До конца лета мы все поживём у бабушки с дедушкой. У Кости слишком маленький домик для нашей большой семьи. А к осени переберёмся в город — Костя заканчивает ремонт в нашей квартире, - Александра лукаво улыбнулась. - Уверяю вас, мои милые, вы останетесь довольны.
- А осенью ты пойдёшь на работу? - спросил грустно Лёша. - И Костя тоже? А мы — в садик?
- Да, Лёшенька, - мать погладила детей по головкам.
- А забирать нас домой будете поздно, как папа?
- Нет, - улыбнулась Леся. - Костя уже составил для себя рабочий график так, чтобы приезжать за вами сразу после полдника.
     Лицо Алёши просветлело. Настя радостно прижалась к маме.
     Тео, закончив вместе с Игорем и Ириной прибирать за гостями, снова вышел на улицу.
     Радостные взоры детей сказали ему, что те довольны и счастливы.
- А можно я не буду называть Костю отчимом? - спросил виновато Лёша. - Мне это название почему-то не нравится...
    Тео улыбнулся.
- Конечно, - ответила за мага Леся. - Называй по имени. Или — как подскажет сердце. «Отчим» значит не родной отец, если мама, как случилось со мной, вышла замуж второй раз.
- И всё? - удивился Алёша. - Просто «отчим» - это второй ... папа?
- В общем, да, - кивнула Александра.
- Ладно, - облегчённо махнул рукой мальчик. - Но всё равно Костя останется Костей.
- Да, - поддержала брата Настя, - мне тоже слово «очим» не нравится.
Взрослые засмеялись. А Константин вдруг нежно поднял Лесю на руки и понёс по деревне к дому Вердовых. Соседи улыбались и кричали им:
- Горько!
     И все радовались. А Костя целовал Лесю.
    Тогда Алёша тоже поднял Настю и осторожно пошёл вслед за старшими. Теперь встречные не только улыбались. Но и хлопали в ладоши. Алёша был горд собой.
    А Игорь ласково обнял Ирину и прошептал ей на ухо:
- А что, Иринушка, может, и нам тряхнуть стариной?
И он хотел было подхватить на руки свою супругу.
- Поставь, поставь меня, - тихонько остановила мужа Ирина. - Лучше я с тобой в обнимочку пройдусь, чем потом твой радикулит лечить...
   И старики с любовью посмотрели друг на друга...

   Дети скоро уснули.
   Ирина и Игорь, соблюдая определённые свадебные обряды, проводили молодых до дверей спальни и сами отправились в свою комнату, очень надеясь на то, что их девочка, наконец-то, обретёт счастье...

   Только закрылась дверь спальни, где всё было таким родным, давно знакомым, привычным, как Шурочка ощутила странное, казалось бы, для себя волнение.
   Она невольно тревожно обернулась на стоящего за её спиной Костю. Тот улыбнулся. Ласково, нежно. И от его взгляда Лесе стало спокойно, хорошо...
   Тео провёл рукой по её щеке. Его глаза о чём-то спрашивали.
- Устала?  - догадалась Александра. - Что ты! Разве я могу устать, когда ты рядом... Ты делаешь всё! Ты... словно знаешь мои мысли...
    Маг снова улыбнулся. Слегка качнул головой. Прижал руку к своей груди, потом к губам... И Леся снова поняла. Поняла без слов.
   «Просто я люблю тебя... Люблю сердцем... Остальное — мелочи... Ты сама такая же...»
  Сердцем. Конечно, сердцем... Не разумом, как любил Слава. А всем своим существом...
  Леся опять посмотрела в голубые глаза... И как надо любить, чтобы не позволять себе раздражаться от глупостей мира, с которыми сталкивается человек каждый день!.. О! Шурочка понимала, как трудно её любимому, как тяжело он воспринимает всё негативное, творимое людьми... Она не знала, как изменить мир. Она чувствовала, что по-хорошему должно быть иначе... Но... она впервые встретила человека, столь остро ощущающего боль от неразумных деяний себе подобных и столь сдержанного, уравновешенного, не позволяющего себе допускать даже малейших дурных ошибок...
   Да, Александра любила. Искренне. На всю жизнь... И самым невероятным, сказочным, казалось ей то, что чувство её было ответным — Константин любил её столь же по-настоящему, как и она его... И это Шурочка знала. Знала не умом. Знала сердцем...

   Тео осторожно поднял Лесю на руки.
   Она доверчиво прижалась к нему.
   Их губы слегка соприкоснулись. Дыхание одного слилось с дыханием другой...
   О! Если бы Леся только могла себе представить, как волновался её избранник!.. Ещё бы! Ведь она не помнила его и — полюбила снова... Ведь он не был первым мужчиной в её жизни, а, значит, она имела возможность сравнить... И, может, не в его пользу... А главное, о чём принцесса и не могла подозревать, маг переживал, что не смог устроить для любимой той свадьбы, о которой она мечтала — уж он-то хорошо помнил все желания Алексии... И он сделал всё, что было возможно в данных обстоятельствах...

  Первая странная и страшная мысль, мелькнувшая в голове Шурочки, когда Костя бережно опустил супругу на кровать была: «А если и с Костей всё будет так, как прежде... как со Славой... Поцелуй, томление... вот... вот... и... полёта нет... пустота...»
  Голубой взор отразил её душевную муку... Тео замер на мгновение — он понял ей страх... Леся виновато улыбнулась... Взор Констео лучился... Нет. Нет... С ним всё будет иначе...
  Алексия сама прижалась губами к молчаливым устам Тео...
  Что было дальше, Леся не могла бы передать словами... Но её охватило странное чувство: будто и не была она никогда замужем, и не ведала мужчины, и...

   Алексия приоткрыла глаза.
   Она головой лежала на правом плече Тео. Её руки обнимали супруга за талию. Ладони Кости покоились на её теле... Поздно ночью, блаженные и счастливые, они так и уснули в объятьях друг друга.
   Конечно, всё совсем иначе, чем было со Славой... Костя даже во сне думал только о своей избраннице: потому и не шевельнулся ни разу, чтобы не потревожить её, потому и не отпускал  объятий, чтобы всегда ограждать супругу от всевозможных напастей...
   Тео тоже открыл глаза...
- Милый мой, - призналась Леся, - прости меня, что не дождалась именно тебя, что уже побывала замужем... Но... это глупо, конечно... мне показалось... словно и не было у меня... ничего... до тебя...
   Маг приподнялся на локте. И в его улыбке, в его светлом взоре она прочла ответ... Поняла без слов... Поняла верно:
   «И не было... Ибо Любовь — одна...»
  Леся тоже улыбнулась...
  Тео не удержался и вновь поцеловал жену... Алексия ещё успела осознать, что это не обман, не сиюминутная страсть, не смоется дождями, не утихнет с годами... Это неизменно, неповторимо, неугасаемо — навсегда...
   И реалии исчезли — остались только он и она и их Любовь...

   Дальше жизнь побежала своим чередом — стремительно, неостановимо...
   Но Александра словно не замечала времени: как бы трудно ни приходилось ей, какие бы неприятности, маленькие или большие, ни случались в её быту — рядом всегда был Константин...О подобном счастье Шурочка и мечтать не смела...
  Тео же благодарил судьбу за своё сокровище — за Лесю: если бы не она, не её забота, её доверие, её понимание, то не смог бы он жить в этом странном мире, где с экранов телевизоров призывали помогать ближнему, а на деле не умели даже просто не мешать друг другу... А Шурочка жила в Дыре, просто не зная, что есть иное измерение, родное, построенное на добре, - жила и несла в своём сердце свет... Как нёс его и сам Констео...
   Они оба не могли бросить скомканной бумажки даже в кучу уже валяющегося в кустах мусора... Они оба носили с собой перчатки и мешок, чтобы, придя с детьми на площадку, убрать разбросанные повсюду салфетки, бутылки, одноразовую посуду, окурки...
   И так во всём... Везде... Уступить место старшему в автобусе, даже если сам устал... Улыбнуться... Посочувствовать... Выслушать...
   А потом вернуться домой. К своему счастью. К детям и любимой половинке...
   И не было прежде у Леси никого и ничего. И не могло быть. Потому что до Тео всё было ненастоящим...

  Случилась и беда. Огромная. Непоправимая утрата... Произошло то, что предощутил Тео...
Как-то вдруг и быстро сникли и перешли в мир иной родители Александры...

   Вновь наступило лето.
   Шурочка взяла к отпуску дополнительные отгулы и семейство перебралось в деревню — детям надо было отдохнуть от шумного города, набраться сил, а Лёша готовился пойти в школу.
   
   Как-то вечером Александра, видя, что Константин опаздывает к ужину, сама пошла за мужем (может, помочь что в саду, на огороде...) Алёша остался за старшего: теперь мальчика было не узнать — присмотреть за сестрёнкой, выполнить несложную домашнюю работу... Лёша делал многое, хорошо и с желанием.
   Леся закрыла за собой калитку, и остановилась в двух шагах от домика... Участок земли, принадлежащий Константину, являлся местом работы Демова. Но как чисто, как уютно было здесь!
   Шурочка улыбнулась: там, где бывал Тео, всегда аккуратно, тепло, светло...
   Во дворе Кости не оказалось, и Александра прошла в дом.
   Ещё с порога она услышала голос. Негромкий. Смутно знакомый.
   Леся не испугалась. Не удивилась... Что-то доброе, родное ощутила она в звучании этого голоса... Но смысл речи неизвестного заставил Шурочку остановиться.
- Ты устал, - Александра понимала слова и даже не заметила, что язык иной... - Пора возвращаться... Ты сделал всё, что возможно... Воины готовы...
     Шорох. Леся поняла — Костя отвечает: пишет карандашом в блокноте.
- Я помню, - грустные нотки. - Но это безумие!.. Она всегда была сильным воином.
     Снова шорох.
- Так было прежде, - неизвестный, видимо, желал убедить в чём-то Тео. - И это правда. Только ты мог сразиться на равных... Но сейчас ты устал. А она — не она. На бой выйдет Чёрная Тварь, Гарпия, Фурия... Не она...
     Тишина.
     Леся почему-то подумала, что Тео почувствовал её присутствие.
    Она вошла в комнату.
   Тео сидел в кресле. Закрыв глаза. Откинувшись на спинку. Один.
   Она увидела вдруг, как он устал.
   А разговор? Ей померещилось?
- Тео... - Леся тихонько опустилась на колени перед мужем. - Милый, ты устал... Пойдём... Отдохнёшь...
    Костя вздрогнул и открыл глаза.
   «Леся?» - прочитала она во взгляде.
- Пойдём, - повторила Шурочка. - Уже поздно...
    «Я заставил вас ждать... - Леся вдруг осознала, что понимает любимого без слов. - Прости... Наверное, я, правда, устал... Хочется домой...»
    Тео улыбнулся, поцеловал её руки, встал.
- Домой здесь?.. Или домой, где ты вырос? - спросила вдруг Леся.
    Она знала о прошлом мужа мало. Но чувствовала, что там, где-то далеко, он был очень счастлив... Он вырос в большой семье, среди любимых братьев и сестёр... Что-то заставило его уехать... Но, конечно, он хочет вернуться, потому что там жизнь течёт иначе: больше добра, больше чистоты, больше искренности...
   Всё это Леся просто знала... Как? Почему? Откуда?..
   Она безгранично верила мужу. И, если он только попросит, была готова поехать с ним... Она знала, что он не подведёт, не предаст, не ошибётся...

   Машину занесло на повороте. Леся рванулась вперёд, словно могла руками предотвратить страшное, и замерла, остановленная за плечи стоящим за её спиной Тео. Она лишь ощутила, как Костя вздрогнул... Всё, что произошло дальше, длилось не более нескольких секунд, но перед глазами будто сменялись кадры замедленного кино...
   Этот воскресный день начался спокойно, даже радостно. Дети, хоть и обожали своего отчима, всегда искренне радовались встречам с родным отцом. Слава приезжал нечасто — работа, другая жена... Сегодня он договорился с Шурой и отправился с Лёшей и Настей на речку. Теперь он не волновался, не нервничал, не переживал, что не справится один с двумя малышами — Алексей изменился, успокоился, стал рассудительным и сдержанным, надёжным. «Вот и перерос он своё бешенство, - торжественно сделал вывод Ярослав. - Зря Шурочка так нервничала по этому поводу...» Константин лишь улыбнулся на подобное высказывание, не стал разубеждать... Вообще в Дыре бытовало странное мнение, которого придерживалось большинство людей, мнение о том, что всё происходит в мире само по себе, так, мол, как на роду написано, и не надо прилагать лишних усилий: грубый ребёнок подобреет, когда подрастёт, если ему это суждено, выучится, даже если его не заставлять и не убеждать трудиться, если к этому у него есть внутренняя склонность. Иными словами: можно ничего не делать — всё сделается само... Для Тео подобное убеждение было обманно-наивно, но доказывать его несостоятельность, опровергать он не мог — слишком долго мир Дыры существовал и жил именно так и не во власти волею случая оказавшегося здесь мага было переделывать основы данного миропорядка... В общем, утром Слава с ребятишками уехали на машине на пляж, а сейчас, к обеду, отец вёз детей домой...
   Леся широко открытыми глазами смотрела на перворачивающуюся и летящую в кювет машину...
   Что за жуткие игры судьбы? На маленькой скорости, на привычном простом повороте с шоссе?..
   В тот миг, когда машина словно зависла на секунду в воздухе, задняя дверца её вдруг распахнулась и Лёша с Настей буквально вывалились в придорожные кусты... Потом инспектор ГАИ скажет, что, пожалуй, стоит поблагодарить сборщиков этого транспортного средства за бракованно закреплённые ремни безопасности, которые не выдержали резкого толчка и не удержали пассажиров на месте, а позволили детям выпасть из салона через столь вовремя распахнувшуюся дверь...
    Машина с грохотом и скрежетом приземлилась в кювет... Повисла напряжённая тишина...
    Леся почувствовала, как пальцы Тео, сжимавшие её плечи, дрогнули, и бегом бросилась к детям...

    Лёша и Настя, напуганные и слегка ошарашенные аварией, остались живы и здоровы — несколько ссадин и синяков можно было не считать серьёзными травмами, учитывая то обстоятельство, что закончиться всё могло гораздо страшнее.
   Пока Шура помогала ребятам выбраться на дорогу и со слезами осматривала их, без конца переспрашивая, не болит ли где-нибудь, Косте удалось открыть переднюю дверь и вытащить из машины Ярослава. Тот тоже, к счастью, был жив. Кровь тонкой струйкой стекала по его виску, правая рука сильно ободрана, голова слегка кружилась... Тео уложил пострадавшего на траву.
- Спасибо, Костя... - проговорил Слава. - Правда, спасибо... Мистика какая-то... Дети...
   Тео устало, но по-доброму улыбнулся...

   Потом ждали «скорую», беседовали с инспектором ГАИ, вызывали эвакуатор...
   Ни Лёша, ни Настя не согласились отправиться домой с соседкой, бабой Леной. Поэтому вернулись уже к вечеру. Все вместе: Костя, Шура, Алёша и Настенька.
  Славу увезли в больницу, куда к нему уже поехала жена.

   Пока Леся накрывала на стол, Тео умыл и переодел ребят.
- Костя, - шёпотом, восторженно глядя в глаза отчиму, спросил Лёша, - а ты научишь меня делать так же ... как ты сегодня ... в машине?
    Маг приложил палец к губам и, улыбнувшись, кивнул.
- Спасибо!.. Я никому не скажу... - заверил мальчик.
    Настя осторожно потянула отчима за рукав.
- Я тоже не скажу, - заговорщицки проговорила она. - Только давай я помажу тебе спину... А то мама заметит...
    Тео поцеловал девочку в макушку. Как она похожа на Лесю! И какая умница!.. Настя держала в руках пузырёк с перекисью водорода и вату... Тео присел на корточки и повернулся к малышке спиной. Та, со знанием дела, приподняла его футболку и основательно промыла достаточно глубокий порез.
- А рубашку мы завтра сами постираем, в ведре, - строго сказала она. - Пойдём утречком как бы на рыбалку и... Хорошо?
   Тео почтительно развёл руками. Лёша внимательно посмотрел на сестрёнку.
- Какая ты умная, Тася! - искренне произнёс он.


 До позднего вечера Костя поливал огороды — теперь у семьи их было два. Ребята активно помогали отчиму. Шура занималась делами домашними...
  После лёгкого ужина, когда долгожданная ночная прохлада сменила ежедневный зной этого лета, Александра, сидя на стульчике в спальне детей, читала им перед сном книжку.
 Тео чувствовал, что сегодняшняя тяжёлая случайность, весьма измотала его. Он понимал и другое: чем дольше оставаться в Дыре, тем слабее он будет становиться — слишком много сил уходило здесь на ежесекундную борьбу с тёмным, негативным, неприятным...
 Тео слушал негромкое чтение Леси, сам тихонько прибираясь на кухне, и слегка улыбался: как хорошо было у него на сердце просто от того, что любимая была рядом... А остальное... - он справится... ради Алексии тем более...

  Ребята уснули.
  Шура вышла на кухню.
  Костя обнял жену... О! Сколько бы он хотел сказать ей!.. Но шрам на руке постоянно напоминал ему — любое его слово может погубить любимую... И никто, даже сама Леся, не догадывалась, что Тео может говорить, а молчать заставляет себя сам... ради жизни принцессы...

- Что это? - Шура испуганно и взволнованно взглянула в глаза Кости, когда её рука скользнула по спине мужа.
   Тео виновато вздохнул, но продолжал обнимать жену.
- Это утром? Там, в Лесной деревеньке? - спросила Александра. - Милый... Ты уж поосторожнее...
   Костя обещающе кивнул.

   Деревенька Лесная находилась в нескольких километрах от населённого пункта, где обитали Демовы. Окружнная торфянниками, в засушливое жаркое лето деревенька эта подвергалась постоянной угрозе быть поглощённой бушевавшими то там, то тут пожарами. Местные власти вели работу — эвакуировали жителей из опасных зон, когда огонь уже буквально наступал на дома. Так исчезли несколько небольших дачных поселений — люди остались без своих построек. Хорошо ещё, что никто не погиб. Но более ничего не предпринималось. Костя не мог спокойно смотреть на подобное бездействие. Поэтому сначала он попытался поговорить с местными властями об организации защитных барьеров... Но... Махнув рукой на волокиту и понимая, что времени бороться с ветряными мельницами у него нет, Константин решил своими силами постараться спасти от угрозы пожара хотя бы ближайшую деревеньку. Нашлись и помощники. Таким образом, маленький отряд из пяти крепких здоровых мужчин добровольно, не ожидая ни помощи, ни благодарности, взяв у кого-то из знакомых трактористов старенькую, но исправно работающую технику, самостоятельно окопали на приличную глубину деревеньку Лесную, распахали вокруг неё широкую заградительную полосу, кое-где с согласия лесника вырубили сухостои и деревья, близко подобравшиеся к домам... Именно сегодня утром работа энтузиастов была закончена. Шурочка и предположила, что поранился Костя как раз там...
   А Лесная ещё долго потом будет добрым словом поминать на диво бескорыстных людей, которые по собственной инициативе, просто из разумного подхода к жизни, спасли жителей от разорения — огонь, через две недели докатившийся до маленькой деревеньки, не смог пройти через широкую и глубокую распаханную на совесть полосу...

   Уже лёжа в постели и глядя в голубые глаза, Леся вдруг остро почувствовала, что восхищённый взор, нежный, заботливый, никогда не измениться — сколько бы лет ни прошло, но сила любви не станет меньше, не будет тише... И ещё она поняла, что Костя очень устал. Может, сегодня... А, может... И Леся сказала то, что родилось в её сердце.
- Тео, любимый мой, - они обращались так друг к другу только оставаясь наедине (эти имена были их маленькой тайной), - я давно должна была, наверное, сказать это тебе... Прости... Но я знаю о тебе то, что ты мне поведал, что у тебя есть родители, есть братья и сёстры, есть друзья... Где-то далеко... Какие-то странные и печальные обстоятельства разлучили вас... Но ты надеешься вернуться...
   Маг смотрел на любимую... Как он ждал этого разговора! Как надеялся на него!..
- Тео, я люблю тебя, - тихо продолжала Леся. - И я вижу, что ты устал... Я верю тебе... Во всём... Ты — единственный, кто способен меня понимать сердцем... И... если ты хочешь... давай поедем туда, где... где ты вырос... где тебя ждут... Это возможно?..
     Тео улыбался... Так светло, так чисто!.. Леся ещё не видела его таким...
- Милый мой, - она покрыла поцелуями его лицо. - Ну, почему же ты меня сам об этом не попросил? Неужели ты думал, что я не соглашусь? Испугаюсь?.. Ты же не можешь предложить мне дурное! А дети! Они же пойдут за тобой хоть на край света!
    Тео, отвечая на её ласки, всё же был вынужден взяться за карандаш...
   «Единственная моя, ненаглядная моя Леся, - быстро написал он. - Я не мог попросить... Есть решения, которые каждый человек должен принять сам. И даже простой вопрос тогда может стать неверным советчиком... Прости...»
   Леся пристально посмотрела в любимые глаза... «Единственная моя...» Нет, он не преувеличивал... Но... Тогда кто же та, что некогда была его невестой?..
   Странные, дикие мысли лезли в голову Шурочки... Бред какой-то... Может, она сходит с ума?..
  Тео... Милый мой...
  И Леся утонула в объятиях Констео, единственного, любимого, мужа...

   Проснулась Шурочка рано, за окном едва начало светать.
   Она лежала тихонько, боясь пошевелиться и разбудить Костю. Леся думала о снах, о давних и о сегодняшнем, о своих смутных мечтах и фантазиях, о необъяснимо откуда приходящих мыслях и сомнениях... Она пыталась что-то вспомнить... Почему-то Шурочка была уверена, что ей необходимо что-то вспомнить...
 Костя спал рядом, осторожно обняв супругу. От того, что Тео совсем близко, Лесе становилось спокойно, тепло...
  Костя открыл глаза. Улыбнулся любимой.
  - Может, я схожу с ума... - печально проговорила та. - Может быть... Ведь я люблю тебя... А любовь — это болезнь, безумие... - Леся прижалась к мужу. - Но... скажи мне, пожалуйста... я должна что-то вспомнить?..
   Тео смотрел ей в глаза, а она... она понимала его ответы. Без слов... Леся словно слышала его голос.
  «Всё будет хорошо... Не волнуйся... Ты вспомнишь, когда придёт время... Ты веришь мне, любовь моя?»
- Тео, милый, - шептала Леся. - Словно бы я брежу... Просто так не может быть... Я не помню, но... мои догадки... Скажи, это лишь воображение? Я больна?..
   Маг ласкал, успокаивал принцессу, а та шептала:
- Твоя родина далеко... Для неё в нашем языке нет названия?.. И... ты здесь неслучайно?..
«И да, и нет...»
- Ты искал... искал именно меня?.. Колечко... так сразу... пришлось мне в пору... А ты говорил о ... о невесте... Кто я?..
    «Ты мой свет, моя любовь, моя единственная...»
- Но я не помню! - отчаянно прошептала Леся. - Не помню...
   Тео вдруг схватил карандаш... Он писал, а Леся тут же читала:
   «Всё это прйдёт... Всё это мелочи... Есть главное, неоспоримое, неопровержимое, необъяснимое и непобедимое — ты полюбила меня с первого взгляда здесь, ничего обо мне не ведая, не зная даже о себе самой... Твоё сердце всё равно нашло меня...»
   Какая разница — кто он, откуда и куда она готова за ним следовать? Она любит его, она не может жить без него... Такой надёжности и такого счастья как рядом с ним Леся и представить себе не могла... И дети — его обожают её дети. А он... словно это его кровинушки...
- Тео... Тео...
   Сознание уходило куда-то вдаль. Мир грёз, мир ласк, мир нежности и любви, мир блаженства и счастья — сплетались судьбы, души, сердца, тела...

  Шура проснулась. В окно светило солнце. Кости рядом не было...
  Она не слышала даже, как он встал, как пробудились дети... Что это с ней?..
  Шура вышла из спальни. В кухне слышались приглушённые голоса.
- Костя, у меня получилось!.. Я смогу делать, как ты вчера? Ну, вдруг в машине?..
   В машине? В какой машине?
  Шура провела рукой по лбу... Вроде, всё в порядке...
   Сколько раз Слава говорил ей, что она слишком наивна, что нельзя верить в сказки... А сейчас, когда реальность оказывалась удивительной, невероятно-очевидной, она никак не могла без сомнений принять то, что существовало всегда, что жило в её подсознании... Леся усмехнулась и вошла в кухню...

- Доброе утро, мамочка!
   Дети радостно обняли Александру.
- Костя сказал, что ты должна отдохнуть, потому что вчера тебе пришлось много волноваться, - сообщила Настя. - Мы старались не шуметь. У нас получилось?
- Спасибо, мои дорогие.
   Леся перевела взгляд на Тео. Тот улыбнулся и жестом пригласил к столу — они уже приготовили завтрак.
- Ни о чём не буду расспрашивать, - тихо проговорила Шурочка, присаживаясь на стул. - Пусть всё идёт как идёт... «Костя сказал...», «вчера, в машине...», я сама проспала!.. Безумие какое-то...
     Констео опустился перед Лесей на колени и посмотрел снизу вверх ей в глаза. Потом нежно поцеловал её руки.
- Он сказал: «Прости...», - задумчиво сообщил Лёша.
- Я слышу, - почти шёпотом ответила Шура.
Она тоже смотрела на Костю.
- А я не всё понимаю, что Костя хочет сказать... - расстроенно сообщила Настя.
    Леся слегка вздрогнула и обернулась к дочери.
- Скоро и ты будешь понимать всё, милая, - заверила она.
    Потом Леся обвела задумчивым взглядом комнату.
- Нам надо уезжать, - улыбнулась она. - Иначе нас сочтут за сумасшедших: трудятся, не устают почти, не мусорят нигде да ещё общаются, передавая мысли на расстояние, оказываются одновременно в двух разных местах... - Леся ласково провела рукой по щеке Тео. - Это ты очень устал... Спасибо тебе за детей и... за Славу.
    Костя снова поцеловал её руки, и все наконец сели завтракать.
- А когда мы переезжаем? - радостно спросил Лёша.
   Почему-то у ребят не возникло никаких отрицательных эмоций — казалось, они готовы ехать хоть на край света... Леся улыбалась — это высшая мера признательности, когда настолько доверяешь человеку и даже мысли не возникает о том, что он может предложить тебе нечто сомнительное или недостойное. А Костя оказался именно таким — и дети это почувствовали...

    Леся приехала в больницу к Славе вместе с детьми.
    Только они показались на пороге палаты, Ярослав улыбнулся.
- Я так и думал... - сказал он негромко. - Странно, никогда не признавал магию, и не ожидал от себя, что смогу спокойно отпустить тебя и детей...
    Шура ещё не произнесла ни слова, а Слава уже догадался о том, что они пришли попрощаться. Значит, все её догадки — правда. Она не сошла с ума... Костя — маг... И вовсе не из этого мира... Даже Слава (!) признал это...
- Послушай, Саша, - Ярослав серьёзно посмотрел в глаза своей бывшей жене. - Я виноват перед тобой... Нельзя жить только умом... Прости. Ты была права... И я  не твой. И ты не моя... Ты сужена другому... Возможно, он искал тебя очень давно... И, главное, он сужен тебе... - Слава помолчал минуту. - И передай ему спасибо... ещё раз: если бы не ... не его ... необычная сила... мне бы не выжить...

   Александра не спрашивала Костю о том, куда же они едут. Она понимала — этот вопрос неуместен. Переезжаем и — всё.
   «Не волнуйся. Всё будет хорошо»... Леся не волновалась — ни за себя, ни за детей. Один вопрос стал тревожить её. И, уже попрощавшись с соседями, пожелав счастья погорельцам (две многодетные семьи получили крышу над головой и средства к существованию - на первое время - потому что Демовы оставили им свои дома), садясь в такси Леся шёпотом спросила Тео:
- Ты не скрываешь от меня ничего, милый?
    Костя улыбнулся. Светло. Счастливо... Конечно, не скрывает... Но вспомнить она должна только сама... А вспомнив — узнает и законы... И истинную опасность... Костя улыбнулся: главное — не сейчас...
   Машина плавно тронулась с места...

   С широкого шоссе машина свернула на накатанную лесную дорогу. Через пятнадцать минут она скрылась за деревьями...
   Лёша и Настя во все глаза смотрели вокруг. Лес, вначале заросший кустарником и захламлённый всевозможным мусором, вдруг изменился — стал светлее, ярче, прозрачнее. Чистые краски... Листья, ветви, трава, цветы... Солнечные блики... И нигде ни соринки...
  Дети переглянулись и — изумление их возросло вдвое: не было машины такси — они катили в огромной карете, запряжённой шестёркой соловых лошадей...

   Карета остановилась и дверца её распахнулась словно сама собой.
  Костя выскочил на землю, бережно спустил на руках Шуру, потом помог выпрыгнуть ребятам.
   Кучер поклонился, словно ожидая распоряжений.
   Констео благодарно улыбнулся ему, как старому знакомому, и махнул рукой.
   Карета медленно тронулась с места, оставляя своих пассажиров на дороге возле большой лесной поляны.
   Шура и дети проводили экипаж взглядами — лошади легко несли огромную карету вперёд, сквозь удивительной и необычной формы Врата, стоящие прямо посередине поляны.
- Нам туда? - спросила Настя.
    Костя кивнул и взял ребят за руки.
- Мне подождать? - догадалась Александра.
   Костя улыбнулся...

   Настя и Лёша с удивлением смотрели друг на друга. Во-первых, они не предполагали, что дорога под  сводами Врат может быть такой длинной. Во-вторых, много чудных существ следило за ними. И, в-третьих, когда Костя остановился перед, как оказалось, ожидавшими их людьми, то ребята увидели, как они сами изменились.
   Нет, они остались детьми. Мальчиком и девочкой. Но иные одежды, иные причёски и совершенно иные выражения лиц...
  Настя и Лёша робко взглянули на Костю...
  Да, это был их отчим, но... Дети и прежде любили Константина, а сейчас с ними рядом стоял молодой воин не старше лет двадцати пяти - двадцати семи, с открытым пронзительным взором голубых глаз.
  Костя подбадривающе улыбнулся детям и опустился на одно колено.
  Ребята обернулись.
  Перед ними стоял Король.
- Встань, сэр Велио Демиус, - Стасио сам поднял с колен мага. - Спасибо тебе.
  Тео поклонился и тихонько подтолкнул ребят к Королю. Те робко сделали пару шагов.
- Лексео и Стасия... - Король задумчиво посмотрел на детей. - Мальчик наделён даром волшебника? А девочка похожа на ... - Стасио вздохнул и в его глазах сверкнул тёплый огонёк... - похожа на мать...
- Они прошли через Врата Очищения, - рядом с Королём стоял седовласый старец.
- Да, - прошептал Король и совершенно неожиданно для ребят наклонился, обнял их и поцеловал. - Мои внуки дома... Осталась только... Леся...
    Лёша и Настя взглянули назад — Александра ждала на краю поляны. Она явно не видела никого, кто сейчас встречал путников с этой стороны Врат.
   И тут тот, кого и Лёша, и Настя уже готовы были назвать отцом, вновь склонился перед Королём.
- Ты не передумал, Тео? - и боль, и гордость звучали в этом вопросе. - Воины готовы. А ты слишком устал...
   Констео улыбнулся и покачал головой...

   Стасия и Лексео молча смотрели, как Тео уходит назад, за мамой...
   Король осторожно положил свои руки на детские плечи...
   Теперь никто не сможет приблизиться к Вратам, пока Путь Очищения не будет свободен — пока Леся и Тео не окажутся здесь, перед Королём...

   Шура шагнула навстречу возвращающемуся к ней Косте. Тот улыбнулся. Значит, с детьми всё хорошо...
- Тео, - вдруг спросила Леся, когда маг взял её за руку, - в том, что написано о колдовстве, чародействе, волшебниках в книгах нашего... - она нахмурилась, - этого мира, откуда мы... уходим... есть правда?
    Костя покачал головой и улыбнулся как-то виновато... Не вспомнила...
- Значит, я ... тоже ... возвращаюсь домой? - Леся снова остановилась.
 Констео пристально посмотрел ей в глаза. Сейчас принцесса и маг стояли как раз у самых врат: ещё шаг и — они окажутся в Переходе, на Дороге Очищения...
- Тео, что со мной? - прошептала Леся. - Мне страшно... Что происходит?
 И маг увидел в любимых глазах то же выражение, что и много лет назад, когда принцесса исчезала, проваливаясь в Дыру...
     «Всё будет хорошо, - угадала ответ Леся. - Я рядом. Ничего не бойся...»
    Держась за руки, они шагнули под Врата...

   Теперь их видели все — все, кто ждал их возвращения. Видели и — не могли помочь, не могли вмешаться, что бы ни происходило...

   Шурочка вдруг изменилась: Лёша и Настя увидели свою маму в невероятном, как им подумалось, сказочном облике девы-воительницы, молодой, сильной, красивой. Но тут же какое-то тёмное существо словно поглотило светлый образ — злобная Чёрная Тварь, свирепая и могучая, оказалась на месте Леси.
  Тео, маг и воин, единственный, кто прежде был равен в воинском искусстве принцессе Алексии, ждал, спокойно и сосредоточенно глядя на исчадие тьмы.

   Тварь несколько секунд озиралась, потом с диким визгом бросилась на Тео. Страшным, опасным у чёрного существа было всё: когти, клыки, острый, как игла, хвост и длинный стальной меч...
  Маг отступил на шаг и отразил первый удар своим широким светлым клинком...

   Леся с ужасом поняла, что почти ничего не видит вокруг — какая-то темнота, визг и нечто бесформенное, слепящее, режущее глаза... Именно это нечто и воспринималось теперь принцессой как смертельная опасность...
   И Шура, совершенно неожиданно для себя, вступила в бой...

   Тео отражал удар за ударом, не позволяя себе нанести Твари хоть одну царапину. Маг хорошо понимал, что там, внутри этой тьмы, оказалась Леся...
   А принцесса сражалась и сражалась со слепящим её противником... О! Если бы она только могла вспомнить...чуть-чуть... на мгновение... Тогда бы она увидела того, кого так ненавидела и боялась злобная Тварь, того, кто тьме казался слишком светлым...

   Тео заметно слабел. Да, он устал: последний год дорого стоил его силам.
   Тварь нападала.
   Маг уворачивался от ударов.
   Вдруг Чудовище болезненно взвизгнуло. Тео отскочил — он испугался: поранить Тварь значило причинить боль любимой...

   Леся вздрогнула — по её правой руке потекла тонкая струйка крови...
  Принцесса замерла, с удивлением рассматривая себя: свою одежду, оружие...
 
  Тео воспользовался смятением Твари и в один прыжок оказался возле неё...

  Яркая вспышка резанула глаза Чудовища...

  Леся ощутила прикосновение ладони любимого на руке, сжимающей рукоять меча...

  Тео быстро и точно направил удар...
  Тварь с восторженным воплем взирала на хлынувшую из раны противника кровь...

  Тео покачнулся, закусил губу и прижал свои ладони к боку — четвёртый раз в одно и то же место... Но этот удар уж точно последний... Маг улыбнулся и рухнул на колени...

   Настя вскрикнула...
   Темная Тварь медленно взмыла вверх...
   На земле остались почти обессилевший Тео и стоящая с закрытыми глазами в трёх шагах от него, тяжело опирающаяся на свои меч принцесса Алексия, дева-воительница...
- У мальчика получилось... - прошептал за спиной Лёши старик Ведус...

  Тварь стремительно бросилась на принцессу.
 Леся распахнула глаза.
Этот взгляд невозможно описать, невозможно забыть... Принцесса вспомнила всё...

 Настя и Алёша как заворожённые смотрели на маму: в её лице не было ни зла, ни ненависти, ни страха, ни раздражения. Она просто знала, что победить Тёмную Тварь кроме неё некому...
  Бой был недолгим: зло, жестокое, сильное, столкнулось с мощью света, доброго, справедливого начала...
      
    Едва над полем битвы разнёсся жуткий вопль растворяющейся в воздухе Твари, сражённой точным ударом Алексии, как сама принцесса уже стояла на коленях перед неподвижно распростёртым на земле телом Констео...
   К ним бежали люди: сам Король, Лесео Ведус, Настя и Лёша, воины, жители родной страны Констео и Алексии...

- Тео... - прошептала в отчаянии принцесса и дрожащими руками приподняла голову любимого. - Тео, единственный мой... Пожалуйста, держись...
    Маг дышал с трудом. Но, услышав голос Леси, его Леси, он приоткрыл глаза и ... улыбнулся...
   
     Лёша и Настя первыми оказались возле мамы и отчима. Настя плакала.
- Костя, - прошептала девочка, - не уходи... Я... я же даже не спросила тебя... можно мне звать тебя папой?..
    Тео попытался приподняться, но... жизнь покидала его...

    Леся вдруг замерла, словно припоминая что-то...
- Кровь одного любящего спасёт другого... Любовь жены и любовь ученика... - шептала она. - Где же я читала?.. Что же там ещё?.. Одна кровь исцелит, две — прогонят смерть...
    Леся, как во сне, взглянула на свою руку. Кровь с её рукава капала на рану Тео...
- Мамочка, - Лёша сильно сжал своей ладошкой Лесино запястье. - Мамочка, Костя обещал научить меня... Значит, я его ученик?
     Принцесса смотрела теперь в глаза сына... Алёша всегда боялся крови... Особенно своих ссадин, царапин...
   Тут мальчик вдруг отчаянно зажмурился и с силой ударил раскрытой ладошкой по лезвию меча Алексии. Яркая струйка легко побежала вниз...

    Прошло долгих десять минут.
    Леся сидела, не шевелясь.
    Тео не двигался.

   Вдруг ... рана на теле мага стала медленно исчезать.
  Потом пропал и старый шрам на его руке.
 
   В полной тишине Тео открыл глаза... О каком ещё счастье можно мечтать? Ему улыбалась Леся!..

- Тео, - прошептала она. - Любимый мой...
Маг ещё с трудом, но самостоятельно, приподнялся и сел.
     Настя и Лёша прижались к нему. Тео обнял детей, а взор его не мог оторваться от принцессы...
- Ты ранена? - вдруг вслух спросил маг. - Леся, милая, ты так бледна...
Тео подхватил любимую — та едва не упала.
- Не знаю, - виновато призналась она. - Может, устала... Голова закружилась...
Тео поднял жену на руки и вновь улыбнулся.
 -Всё, - сказал он. - Никаких битв. Детям нужна мамочка дома... Тем более,  - шёпотом добавил Тео, - раз малышей скоро будет трое...

    Леся обвила шею мужа и склонила свою голову на его плечо.
   Как хорошо быть дома! Быть любимой и любить! Знать, что у тебя есть семья, и что у каждого в этой семье есть благое дело. А то, что поиски пути для очищения Дыры от зла — дело благое, не вызывало у Леси сомнений, ведь она долго жила в том мире и знала, что людей хороших и достойных там немало...

Июль-август 2010 г.