Бабуленька была уже стара и не совсем здорова, но очень приветлива и очень набожна. Большую часть дня она проводила в молитве. С утра ее можно было видеть с веником во дворе или с кухонным ножом за чисткой овощей. Она старалась помогать дочери в ведении домашнего хозяйства настолько, насколько позволяло слабеющее здоровье. Однажды ее дочь – моя подруга позвонила мне по телефону. Я не сразу узнала ее глухой, ставший чужим голос: «Мама в реанимации, инсульт, парализовало правую сторону, лежит без сознания".
- Наденька, тебе надо поплакать и помолиться. Проревись, как следует в подушку, чтобы не напугать детей. Нельзя горе в себе держать. А потом помолись приблизительно так: «Творец, если на то воля твоя, то я готова к самому печальному исходу, но я буду тебе благодарна, если матушка моя выздоровеет и еще поживет». Ты же знаешь, что после инсульта восстанавливаются больные и еще живут.
-Да, знаю. Ей еще рано умирать. Ее мать 97 лет прожила.
- Молись, на все воля Божия. Я сейчас в церковь схожу, поставлю свечку за здравие. Чем тебе еще помочь? Деньги у тебя есть?
- Спасибо. Есть.
- Будут проблемы – звони. Я рядом. Я с тобой. Я молюсь.
- Спасибо.
Я отправилась в церковь. Спросила можно ли заказать сорокоуст, если человек без сознания и, возможно, умрет. Мне объяснили, что можно. В случае смерти нужно предупредить и сорокоуст заздравный переделается в сорокоуст заупокойный.
Заказав сорокоуст с завтрашнего дня, я купила свечку и пошла к иконе Пресвятой Девы помолиться за здравие бабули, ибо они были тезки. Во время молитвы я услышала в правом ухе отчетливый протяжный звук. Это был явный знак того, что ситуация улучшится. Я не знаю, кто подает мне этот сигнал. Но знаю, что если звук пришел в левое ухо – мне надо собирать силы и готовиться к ухудшению положения дел. Возможно, мой ангел хранитель когда-то работал Соловьем-разбойником, возможно, души умерших таким образом пытаются помогать мне, потому что покойная мама часто приходит во сне и эти сны обычно можно отнести к разряду вещих.
Услышав отчетливый звук в правом ухе, я поняла, что молитва моя услышана и бабуленька Мария еще поживет. Вечером я позвонила Наде.
- Маму перевели в общую палату. Состояние стабилизировалось.
- Благодарю тебя, Творец!
В палате четыре кровати. Слева у окна лежит грузная бабушка, за которой ухаживает худенькая внучка. У бабушки бледно-желтые ступни ног и такое же лицо. Она изводит внучку капризами: чай очень горячий, вода очень холодная, лекарство очень горькое, свет очень яркий.… У бабушки второй инсульт, очень сильный.
Справа у окна лежит очень общительная, очень стройная бабушка с красивой прической – серый одуванчик, и по имени Сталина. Родители так назвали в честь понятно кого. После процесса развенчания культа личности, так зваться стало не модно и чревато, пришлось бабушке менять документы, убрав у имени три первые буквы. Бабушка Лина весела и приветлива, не смотря на второй инсульт. Обслуживает себя сама.
Справа от двери лежит грузная Лена, которой нет шестидесяти. Первый инсульт, почти полная потеря речи. Лена часто мычит, требуя к себе внимания, но понять из ее мыка мало что можно. Суетливый мужичок – ее брат объясняет мне: «Вот у меня в квартире с потолка моча капает всю жизнь и ничего, я терплю. А Лена нетерпеливая была, вот будет теперь жить с одной ногой, одной рукой и без языка».
-Она молодая, восстановится.
-Не восстановится, характер не тот.
Наша бабуленька возлежит на высокой подушке и напевает. Я наклоняюсь к ней, чтобы разобрать слова, но бабуля замолкает и прижимает палец к губам. Все ясно, бабушка любит веселить окружающих частушками фривольного содержания, но в больнице делать это почему-то не рекомендуется. Наша Мария самая взрослая в палате, ей 85 годов, но она кокетливо скрывает свой возраст и говорит: «Мне семьдесят», игриво потупив глаза. Мария Алексеевна самая веселая, самая общительная и восстановление здоровья у нее идет самыми быстрыми темпами. В палате ее прозвали комиссаром. Надя обзвонила всех своих родственников и друзей, попросила молиться за здоровье Марии Алексеевны, и результат превзошел все наши самые смелые ожидания. Через три недели я пришла в православную церковь, чтобы поблагодарить за сорокоуст и рассказала о том, как Марию Алексеевну выписали из больницы. Заведующая отделением привела в палату студентов-практикантов и у кровати дремлющей бабули начала рассказывать историю ее болезни: «Возраст больной 85 лет. Поднялось высокое давление, которое не удалось сбить. В результате – инсульт. Правая нога и правая рука утратили подвижность, нет речи». Вдруг бабуля открыла глаза, села на кровати, быстрым движением правой руки скрутила кукиш и поднесла его заведующей с возмущенным возгласом: «А вот это не хотите?» В этот же день бабулю выписали.
Зиму бабушка просидела дома, а весной ее веник привычно зашаркал по двору, и прежней радостью вспыхивали ее наивномудрые ласковые глаза:"Умница наша! Красавица наша! Ты пришла! Что так редко заходишь? Ты с ночевкой? А я молюсь, молюсь за тебя..."
Опубливовано в Московской газете "Моя семья" №21 за 2011 г.