Глава 1.
Она ходила по квартире голой. Голос внутри головы истошно вопил. Слезы, как из неисправного крана, капали из глаз и останавливались в ложбинке груди.
Кофе, кофе, это чертово пойло, изо дня в день, движение рук доведено до автоматизма. Мысли уносят на паперть, все то что она так униженно прячет в сгустках тканей своего тела.
Оделась. Вышла. Сигареты, монотонные движения и привкус дерьмовых слов, которые еще с ночи остались на ошметках губ
Пыльно, грязно, люди..Эти сгустки тел, таких мерзких с блеклой кожей, давящие на нее, кожа всегда вызывала у нее приступы отчаяния, как материал кожа может быть и хороша, но уж больно непонятна... Пятна, цветовые фрагменты на коже, настолько многогранны, насколько ваш зрачок улавливает все спектры цветовой гаммы..Бежевое дерьмо. Мы все из дерьма, внутри дерьмо снаружи, мы не знаем, что с ним делать и спокойно живем дальше...Дерьмом дышим и дерьмом любим.
Иллюзорность восприятия зависит от умственных способностей..Нас нет.
Прикосновения доставляли её сознанию массу неудобств, она сама не могла понять каких..Кожа, запахи, мысли, взягляды, всё это касалось её, и теперь оставалось только не дышать...
Люди, которые так неустано следят за своими кошельками, за своим дерьмом, за котомками.. Вот ужасный бородатый урод теребит свои яйца волосатой рукой глядя в глаза изможденной сороколетней бабище, у которой сумки набиты до верху картошкой. Кто-то едет домой, кто-то на работу...Они живут, они плавают в собственном дерьме и она заодно вместе с ними.
Вываливается из автобуса, идет пешком, снова курит, облизывает губы, дышит..
Какая ересь, одна сплошная ересь каждый день выполнять одни и теже движения, видеть одни и те же лица, в системе быть системой...
Бумажки, лица.
Вечер. Снова монотонные движения. Кафе. куча галдящих и пьющих людей. Она, любящая всем сердцем молчание и тишину, должна сидеть здесь, т.к боится одиночества, больше чем боится людей, но меньше чем боится дерьма.
Сигарета. Выпивка. Сигарета. Выпивка. Она не боится прикосновений и жаждет хоть какого-то учавствующего тепла.
Ищет глазами... Нет ничего.. Дом. Сново выпивка. Сон, какой то нехороший чуткий. снилось дерьмо.
Её зовут Лиза.
Следовало написать еще что-то, что дало бы полную картиноу об этой девушке, мол у нее светлые волосы, она прекрасна. Но нет. Её зовут Лиза и точка.
Глава 2.
У Лизы зависимость от самой себя. Она наолнена дерьмом как и все мы, но она свое дерьмо лелеет и восхваляет. Как это делают мамы мальчиков:"Ой, посмотрите мой Сашенька покакал"(что значит в переводе на нормальный язык-"Бездетные суки и шалавы, посмотрите мой ангел, мой идеал, моя плоть и кровь, посеял алмазы в горстку земли, а вы недостойные это лицезреть, можете видеть, теперь восхваляйте моего гения, это же моя ****а выродила его на свет".
Так вот, Лиза восхваляла в себе всё, от мыслей до ошметков кожи, шрамов на ее лобке.
Может быть и правильно делала. Надо любить себя, чтобы хотя бы немного знать, что такое любовь.
Она ходила на работу, жила обычной жизнью системника и надеялась, на то что её дерьмо когда-нибудь окажется в руках самого лучшего в мире человека.
Лиза всего боится. Она боится потерять себя в куче людей, боится, прикосновений, боится комнат и вообще пространст, боится пустоты, боится мужчин, боится собственных глаз, боится громко дышать, боится сна, боится...
Эта дура боится всего, еще она все это очень любит.
Мазохист по натуре, она испытывает оргазм стоя посреди пустой улицы и дыша полной грудью..
Состояние сна её пугает. Всё чаще она не понимает в какой реальности находится, и почему её выкидывают то из одного мира, то из другого. Поэтому последнее время она не спит. Её сознание плывет, тормозит, и восприятие мира её подорвано на короню, но Лиза дышит и между двумя реальностями чувствует себя превосходно, у нее поялвяются силы быть.
Никакая исотрия не может быть без диалогов. Не переживайте, скоро эти сраныереплики вы увидите перед глазами, нарисуете в своем воображении героев, окрасите их диалоги красками, назовете кого-то сукой, а кого то героем и будете дышать очень мерно.
Забудьте, что дышите тоже дерьмом.
Глава3.
Любовь Господа к нам определяется некоторыми факторами, для кого то хорошей зарплатой, для кого то пищей, а для кого-то колличеством шмали в кармане.
Лиза употребляла, но не так часто, она и так жила в состоянии невесомости между двух реальностей, и курить, тыкаться не имело особого смысла.
Любить себя можно и не под кайфом, получать разряженые дозы эндорфинов, можно с помощью музыки и выпивки, но трамал, все-таки иногда восхвалял её в глазах Господа, поднимал его старческий член.
Лиза жила не далеко от свалки, запах был жутковат, но это уже не имело никакого значения, для людей живущих там. Привычка такое дело- странное, она всегда возникает и дает ***, который на все можешь класть.
И вот однажды, проходя мимо свалки, Лиза заметила ногу. Нет, не оторванную ногу, а живую, ногу человека. Нога эта принадлежала Марси.
Марси, долбанутый к чертям, сопляк, очень привлекательной наружности, но совершенно беспонтового характера. Марси любил выпить и поваляться в каком-нибудь дерьме, тюк считал, что нет ничего круче дерьма, дерьмового состояния и дерьмовой реальности.
Парень поднял свою заспанную рожу и увидел Лиз.
-"Что смотришь?"- его грязное туловище, немного перекатилось через отбросы, словно опарыш в глазницах покойника. Сальные штаны его облепили щиколотки и въелись в кожу. Глаза смотрели сквозь.
-"да, пошел ты"- Лиз. не любила людей, тем более таких грязных, но не хотела отходить от этого парня, т.к на нее всегда, все смотрели с интересом, а этот вообще её не видел.
-"есть выпить?"
-"нет".
-"может купишь?"-он спрашивал без надежды, но решил если нет, он все-равно пойдет за ней, т.к ему не удавалось все время смотреть сквозь, глаза предательски видели только её...
-"Пойдем ко мне?"-Она удивилась собственным словам, в руках вены начали страдальчески ходить ходуном и выть, выть...
-"Я только за, меня Марси зовут".-он поднялся и пошел за девушкой.
Они зашли в квартиру. Она отправила его в душ, а сама пошла на кухню.
Через час они сидели на полу в комнате, пили пиво и что-то ели. Она рассказывала ему, то о чем не хотела говорить даже с самой собой.
-"Я боюсь, ты понимаешь, я боюсь всего, даже тебя боюсь, хотя ты сидишь рядом, я ненавижу прикосновения и сны"
-"Ты думаешь, все остальные живут без страха? вся соль в том, как ты ко всему этому относишься, всё действо твоей жизни, не большее дерьмо, вылезшее именно в эту минуту из задницы Бога."
-"Я люблю свой страх, я им живу, и лелею, я не чураюсь слабости и жалости к самой себе."
-"Да живи как знаешь, только не еби мозги, всем этим дерьмом, окружающим. Ты в системе и должна не выбиваться, ты должна улыбаться, стоять, ходить, а всё свое дерьмо люби дома."
-"Я не хочу так, я не хочу быть системой в системе, яхочу жить"
-"тогда не живи дерьмом, хочешь жить, да еще и не так как все, радуйся и не думай ни о чем, пок аесть возможность, пока ты дышишь."
Они замолчали. Лиз не могла понять,ч то происходило у нее внутри, но знала, что все-таки есть.
Глава4.
Есть выход из самой себя. Марси жил у нее уже вторую неделю. Рядом с ним она улыбалась и видела, то что хотела видеть. Запахи стали четче, цвета ярче. Он находил для нее то, чего она не видела.
Она боялась прикосновений, прыгала от них как вошь на лобке, тряслась, жмурилась и дрожала. Он касался её, стискивал в объятиях, держал так долго, долго, давая телу привыкнуть, к наличию прикосновений кожи.
В это вечер она впервые вывела его в свет, решила, что если она будет с кем то, то людей можно и не боятся. А он тянул её туда, чтобы она забывала о страхах и жила полностью.
-" ты странная, очень, ты живешь не здесь, у тебя свой мир, поэтому ты так боишься все, что связано с этим настоящим дерьмом"-он говорил, мужду делом делая заказ.
Лиз как обычно спала, она видела и воспринимала, всё то что происходит здесь, но она она спала, так она легче переносила людей.
Марси смотрел на нее масляными глазами, он не был красив, не был умен, но что-то в нем было. Наверное полное наплевательство на дерьмо, то что снаружи и то что изнутри.
Она не понимала, что делает, но что-то в ней умерло и тут же родилось.
Лиз схватила его за руку, и через весь зал потащила в комнату с надписью "Ж"
Она легко стянула его брюки, задрала свое платье, припечатала его зад к стене, а свой к его ногам, пытаясь найти, то что ей было так необходимо. Пока она двигалась в такт музыке, звучащей из колонок, её мысли неслись где-то очень далеко, первый раз с ней такое, ее кожа внутри ощущала мягкость, тепло, она двигалась и мыщцы наплнялись молочной кислотой, она двигалась и дыхание прерывалось, она двигалась и теперь ничего не существовало, она двигалась и всё вокруг лопнуло. Она не издала ни одного звука, просто сползла по его ногам к ободку унитаза.
Так прошла фобия прикосновений.
Глава 5.
Первое, что приходит ей на ум это покурить. Она вместе с Марси входит в клуб, там одни мужчины. Он специально привел её сюда. Она задыхается от страха, было бы здесь душнее, она упала бы в обморок.
-"ты боишься не их, ты боишься себя, той реакции, которую выдаст твое тело, твой мозг и твои мысли, ты не управляешь собой. Научись это делать".
Лиз встает и ловко виляя бедрами проходит от столика к дверям туалета... Она знает, что половина смотрит на нее. Она знает, что в теле вырабатывается дерьмо, она знает, что адреналин убивает лейкоциты, она знает, что кислород питает её мозг, она знает, что пульс учащается.
Лиз, заговаривает с одним из мужчин, машет ресницами и чувствует как в виске пульсирует вена, как в глазах появляются пятно. Она непременно упадет в обморок.
Она тянет этого мужчину в туалет, стягивает с него брюки, опускается на колени, целует лобок, облизывает голловку, глотает, давится. Адреналин уменьшается, дерьмо внутри увеличивается. Вопрос "для чего" мерцает в сознании красными лампачками. Она облизывает, обхватывает губами, она дышит. Колени затекли, потеет тело.. Ей все-равно.
Лиз выходит в зал, лицо раскрасневшееся, руки подрагивают, она смотрит на мужчин немного победно. Она их не боится.
Так прошла фобия по поводу мужчин.
"ты выбираешь не те методы, но не мне тебя судить"-Марси смотрел на нее с любовью, он жил ей, он даже думал, что в ней нет ни одного грамма дерьма.
-"Судить вообще неблагодарное дело, судить способен лишь тот, кто глуп, осуждение есть высшая мера заинтересованности человека в другом человеке."
-"ты, перестала себя любить"
-"нет я себя люблю, но только очень странной любовью"
-"когда мы ч его то непонимаеи, мы называем это странным, помнишь, я назвал тебя странной, так вот я до сих пор не могу тебя понять, хотя готов простить любое твое состояние и любой твой поступок"
-"простить? чтобы прощать, надо иметь сердце, отринуть весь эгоизм, а человек состоит из эгоизма, он просто не может по другому, это механизм самозащиты, жалость она разрушает, делает уязвимым, мы называем странным то, что в глубине души считаем нормальным, и эту нормальность мы стараемся спрятать далеко и на долго, чтобы не дай Бог, другие увидели это в нас и засомневались в собственном существовании".
Глава 6.
Они стояли на парковке. Он выбирал машину, а она готовилась открыть её и себя.
-"Эта"
-"ок"-она разбила окно, где то в глубине железного хлама поковырялась проводом и все было готово.
Она села за руль. Марси пристягнулся. Машина заурчала и покатилась по дороге, сначала несмело, затем набирала скорость.
-"зачем ты её угнала?, черт, я с тобой постоянно вляпываюсь в дерьмо"-Марси только сейчас осознал, что они натворили.
-"Кто бы мне это говорил, когда я тебя подобрала ты был жалок, да и я тоже мы подпитыаем друг друга, ты меня избавляешь от меня же..."
Они ехали молча, скорость набирала обороты и тут Лиз выехала на встречку.
-"Черт дери, Лиз, сейчас же вернись на свою полосу, мы погибнем"-Марси орал , в глазах был страх.
-"Вот теперь и ты боишься, надо же и тебя чему то научить, пока ты будешь думать, что смерть это что-то отдаленное, ты не поднимешь свой зад с дивана и не сделаешь, то что так нужно твоему сознанию. Ты трус, ты боишься быть честным, ты учишь меня жить так как хочется, хотя сам еще даже и не жил. Ты ведь никогда не умирал, значит не жил, надо осознавать, то что ты имеешь у себя внутри, пусть даже дерьмо."
Лиз была белой, то ли тоже боялась, то ли от гнева. Она свернула на первом же повороте, остановилась, вышла из машины, она дышала. ЗАкурила, у нее в голове была мысль- жива, у нее в голове лопались сосуды, у нее в голове тихо постанывал голос, у нее в голове спаривались обезьяны, у нее в голове голова сходила с ума.
Домой они попали только ночью. ЛИз ходила по комнате и пела что-то проирландских котов. Марси до сих пор не мог отойти от приключения утром.
Кажется он постарел на несколько веков сразу. Он подошел к ней, обнял сзади, прошептал что-то на ухо.
Она целовала его долго, смачно обвалакивая губами каждую клетку его тела. Кусала его пальцы, зажимала бедрами его тело, ласкалась как змея и грудью чуть слышно роснялась с его сосками.
Утром она поняла, что остался еще один страх.
Лиз посмотрела на спящего Марси и долго не могла понять, что она делает и сон ли это. Она пошла на кухню, взяла разделочный нож,вернулась в комнату.
Марси спал, он похрапывал и тело его вздрагивало.
Лиз села на него, накрыло его лицо подушкой и воткнула нож между вторым и третьим ребром. Сначало лезвие вошло мягко, как будто перегниший персик резали пилочкой для ногтей, Марси дернулся, но Лиз воткнула нож чуть ниже, теперь лезвие входило в тело как горячая ложка в желе. Ляжки Лиз были в крови, руки были белые она чувствовала, как накатывает желание где-то внизу живота, она слишком хотела.
Лиз долго еще резала остывшее тело Марси, она была бледна, она была раздавлена, она была сумасшедша, она была спокойна, она была.
Все фобии были подавлены на корню.
Позже на суде она скажет, что просто хзотела выяснить много ли дерьма, в человек, который ничего не боится.