Куратор.
Некто злой сказал Се-Трию, что вид огня, воды и леса успокаивает. Доверчивый куратор устроил комнату психологической разгрузки, со всеми упомянутыми атрибутами. Три стены комнаты были полностью покрыты зеленью, а из четвертой каскадом изливалась вода в каменную чашу, имитирующую естественный водоем. Почти напротив каскада стоял разожженный камин. Бочком к нему примостилось кресло-качалка, где обосновался хозяин этого добра. И он не был спокоен. Точнее он был в нервическом расположении духа и благостного умиротворения не ощущал. Подоткнул плед, потому что решил, будто причиной раздражения является сырость от водоема. Вомбат, уютно пристроившийся на хозяйских коленях, недовольно забормотал.
-Извини-извини, - тут же начал успокаивать зверька Се-Трий, - Это мне дует… Наверно сегодня лучше смотреть на лес, - поделился причиной беспокойства с любимцем, печально обаятельным зверьком. Больше всего вомбат походил на неудачную помесь медвежонка и морской свинки, и характер имел под стать: флегматичный и добродушный, за что нравился хозяину очень.
Вомбат не ответил, а начал поправлять себя на коленях, не открывая глаз. Однако коленей было мало, а вомбата – много, поэтому он поехал вниз. Се-Трий терпеливо дожидался, пока его питомец в попытке зацепиться за хозяина, вспарывал шерстяную ткань пледа большими когтями, приспособленными для рытья, а не ползания, добавляя новые борозды к уже зашитым. Закончил свой путь грызун у хозяйских тапочек. Чихнул, встряхнулся и побрел в сторону леса.
-Иди, мой плюшевый мишка, - величественно сказал Се-Трий, помахав рукой, - Передавай привет бандикуту.
Это был его второй любимец, приобретенный в компанию вомбату. Оба они были вегетарианцами, копателями нор и полуночниками. А ещё - причиной зависти соседей. Последний факт делал их в глазах Се-Трия особенно ценными. Но была от зверьков и практическая польза. Они указывали хозяину на время суток, потому что часов Се-Трий не держал принципиально, и лишний раз на улицу без нужды носа не высовывал.
-Где это мой маленький кролик?! Где этот пострел?!... – проскрипел он, как ему казалось умилительным голосом, - М-м…Наверное, всё-таки день.
Се-Трий пригорюнился, но тут же взбодрился:
-А если не ночь, так и чаю попить можно!
И только извлек из складок массивный бронзовый колокольчик, как нарисовался привратник:
-Мастер Пай пришел. Ждет в кабинете. Прикажите принять?
Се-Трий хмыкнул. Можно подумать, мастера Пая легко выставить!
-Конечно, конечно. Прикажи там, на кухне, пусть самовар поставят и в кабинет волокут.
Как удачно всё сложилось: собрался чаю испить, как сразу компания нарисовалась. Проницательный хозяин ловко спрыгнул с кресла и оказался ростом на голову ниже привратника. Да что там! Он всего-то был раза в три выше вомбата. Да ещё какой-то сутулый, с паучьими нервными пальцами и выпуклыми глазками пекинеса. Упитанный, но не толстый, скорее плотно сбитый, Се-Трий напоминал крепенькую ножку боровика. А когда скинул колпак, представив дворецкому лысину, обрамленную словно пруд камышом, жесткими черными волосами, сходство с боровичком чудным образом усилилось.
-Чего замер, стервец, - не зло пожурил медлительного дворецкого Се-Трий … так ловко уркнул, что слуга только головой покачал:
-Никогда к этому не привыкну, - и вразвалочку побрел выполнять поручение.
Мастер Пай был признанным красавцем. Даже великолепный, богато расшитый камзол не мог соперничать с ним в великолепии, настолько органичными и одухотворенными были черты его лица.
-Мастер Пай! – восторженно всплеснул ручками Се-Трий, - Какая приятная ожиданность! Да что ж стоите? Присаживайтесь.
-Я продолжаю настаивать, что бы вы впредь называли меня «мистер», мастер Се-Трий, - церемонно попросил Пай, элегантнейшим образом опуская себя в кресло.
Визит был «ожидаемым», потому что Се-Трий уже заждался вестей, а Пай был именно тем человеком, который подобные вести предпочитал приносить лично, а не отправлять курьером.
-Жеребьевка состоялась. Как вы понимаете, нам предстоит работать вместе… - начал мистер Пай, - Поэтому я позволил себе побеспокоить вас…
-Да какое беспокойство! Вы ведь принесли депешу из департамента?– замахал ручками Се-Трий.
-Что бы обсудить некоторые аспекты нашей совместной работы, - продолжил Пай, словно его никто и не перебивал.
По тому, как у хозяина засверкали глазки, Пай понял, что обсудить ничего не получится, пока он не соизволит удовлетворить его любопытство. Вздохнул:
-На столе….
Се-Трий, презрев все приличные манеры, тут же подскочил к столу и нетерпеливо начал рвать бумагу.
-Может, следовало воспользоваться ножом для…
-Да-да-да, - быстро согласился Се-Трий, продолжая потрошить конверт, - Вот! – победно потряс он кипой цветных бумажек…. Дождались…. Чего мы там дождались?
Маркировка.
Зал был наполнен тенями, но до того бледными, что невооруженным взглядом они и не просматривались. Большинство ораторов пользовались специальной оптикой, ведь сложно толкать прочувственную речь перед пустым залом, заставленным крестами- подставками. А с очками хоть какая-то определенность. Конечно же, начиная со второй практики этот белесый призрачный дым будет формироваться и принимать более конкретные очертания, но первая….
А Главный видел всех, причем, каждого в отдельности. Это был редкий дар, практически его единственный, который и позволил занять должность. Других талантов у него не наблюдалось, хотя он не оставлял надежды их в себе открыть. Делал упор на творчество, искренне считая, что математиком надо родится, а художника можно в себе найти. Для воплощения в жизнь этой благородной цели, стал действительным членом поэтического клуба, брал уроки танцев, посещал литературный кружок и по воскресеньям пел в местном хоре. Его супруга утверждала, что всё это он делает великолепно. Главный Оратор был в целом с ней согласен, но… только он знал, какими трудами всё доставалось! А ещё помнил, как на заре его карьеры, когда он Главным не был, приплелся к ним в дом некий рапсоид. И тогда ещё неглавный Главный пригласил оного погостить, что бы похвастаться своей первой вступительной речью, выстраданной как раз для первого практикума. Начал изддали с нескольких юморесок, стишат и совершенно левых вещиц, написанных для разминки мозга, а лекцию-козырь он приберег напоследок, что бы поразить, так поразить.
Рапсоид перемалывал куриные кости, выловленные руками из тарелки, и одобрительно урчал. Ещё неглавный Главный был доволен: если так воспринимаются пустяки, то в какой же фурор произведет его речь!
И был почти прав. Он ещё её не договорил, а рапсоид, сыто и непоэтично рыгнув, отвалил от стола и грубо перебил, сказав, что до этого было «заба - уно», а сейчас «чушь собачья».
-Пиши, - снисходительно потребовал он, - Так и быть, подхалтурю за харч.
Тогда ещё неглавный Главный был настолько деморализован, что послушно взял в руки перо. Полчаса усердно писал, но затем опомнился и грубо вышиб рапсоида из-за стола и из дома. Потом раскаивался, что поспешил, надо было дописать, так славно у наглеца получилось….
С тех пор и по сей день, уже давно ставший Главным, оратор говорил поставленным голосом одну и ту же проникновенную речь – халтуру приблудившегося пиита. С неизменным успехом….Он честно по-первости пытался писать тексты самостоятельно, но практика показала, что рапсоид, походя и за еду, наговорил лучше.
-… И ваше высокое предназначение, это не только проникнуть в суть самоё себя, но и постигнуть ту тонкую грань, которая сделает Вас существом высшим. Это первый шаг к осознанию великой истины, с которого дорога только начинается, но от того, как вы его сделаете, зависят судьбы миров…
В целом оратор распинался не зря, основная аудитория внимала, кроме, само собой, последнего ряда… Но и пусть их! Их будущее уже предопределено местом положения. Почти предопределено…. Главный оратор прокашлялся, так как переходил к основной части - финалу, в котором излагались непосредственно требованиям по выполнению задания. И эта часть, между прочим, была написана непосредственно им.
-… Материал, с которым будете работать вы, необходимо найти по месту прохождения практики из кандидатур, предоставляемых местным ареопагом. Для упрощения задачи, все кандидатуры маркированы цветом. Выбор вашего цвета будет произведен сразу после вводной лекции методом случайного выбора. Запомните, за несоблюдением цветовой дифференциации вы подлежите изъятию из практикума. Материал строительства – на выбор бригады. У каждой группы будет руководитель и куратор. Руководитель – контролирует ваше поведение на предоставленной строительной площадке, ведет учет произведенных работ в соответствии с ограничениями по срокам, разрешает возникающие конфликты и в особенных случаях, улаживает возникающие разногласия между вами, населением и аборигенным правилами общежития в социуме, если в этом появляется необходимость. В случае возникновения других организационных моментов вам надлежит обращаться непосредственно к нему. Запомните, у руководителя есть право снять вас с практики, если ваши действия влекут за собой серьезные последствия, угрожающие безопасности или стабильности места проведения практики. Он же следит за соблюдением формальностей последнего часа. Кроме того….
Волнистые бледно-желтые, какие-то особенные акустические стены и потолок зала еле заметно вибрировали, чутко реагируя на любой шорох, и услужливо доносили до каждого слова Главного оратора. А он наслаждался финальной частью именно из-за абсолютного внимания аудитории. Довольно и коварно улыбнулся, так как подходил к самому драматическому моменту. Но сразу погасил улыбку, потому что замечательный акустический материал стен, вернул к нему некое шевеление из последнего ряда.
-По сколько единиц в бригадах? – теребила тень соседа слева.
-Заткнись, - отвечал сосед.
- Мы непременно попадем в одну команду, - шелестела беспокойная тень соседу справа. Но тот лишь неуверенно колыхнулся.
-Я сейчас всё подсчитаю, - не унималась активная тень, - Сколько всего единиц в команде?
-Восемь, - хмыкнула левая тень.
Главного оратора повело от такой непочтительности. Чуть прибавив громкости, что бы и до последнего ряда дошла важность информации, продолжил:
- ….Куратор – находится непосредственно в бригаде и его личность глубоко засекречена. Никто, включая самого куратора, не знает, под какой личиной будет он скрываться, вплоть до последнего часа….
Напряглись все, кроме неугомонной тени:
-Ага, - восторженно шуршал он, и попросил левого,- Поменяйся местами с моим правым.
-Ты уверен?
-Я всё посчитал.
Но левый мялся и сомневался, потому что «не зря же их именно так поставили».
-Будь сапиенсом, - наседала активная тень, - Я должен быть в одной бригаде с правым. Я нашел своё второе я! Я не могу его потерять. Нас нельзя разлучить.
Главный оратор понял, что там, на последних рядах, не только его не слушают, но и затеяли некое движение, что является вопиющим непотребством.
- Запомните, - рявкнул он, - Снятие с задания означает ваше полное уничтожение. Невыполнение задания ведет к такому же результату, то есть бригада, не уложившаяся в срок, будет ликвидирована. Повторяю задачу: сейчас получите цветовой маркер, по проявлении на месте найдете акцептора, сориентируетесь и в трехдневный срок и найдете место общего сбора, получите дальнейшие инструкции от руководителя. Ваша основная задача - построить дворец в двухмесячный срок. В случае невыполнении подрядных работ, вам необходимо выявить в своих рядах куратора не позже, чем за час до окончания практики.
По залу прошла волна небольшого ужаса и, как ни странно, первого, зачаточного конструктивизма, когда все пытаются выяснить состав бригад и стараются заранее договориться о цвете, сигналах и прочей ерунде, которая, как им кажется, сможет помочь разыскать таинственного куратора.
-Хорошо, но что бы потом без обид, - быстро согласился левый из последнего ряда, - Если правый согласен.
Неугомонная тень сказала, что ещё как «согласен», но это оказалось не так. Правый был боязлив и нерешителен. Он ныл, что «вдруг хуже будет» и «пусть будет, как есть». …
Ровно секунду снисходительно терпел этот еле различимый гул Главный оратор. А затем по-отечески напутствовал:
- Вы не сможете узнать, какие именно маркеры достанутся коллегам…
На последнем ряду происходило вообще что-то из ряда вон выходящее. В прямом смысле этого слова. Там началась некая перестановка! Неуемному удалось уговорить, не без давления, правого на рокировку….
-Начать отсчет! – возвестил Главный оратор.
Стены и потолок разгладились, а из пола материализовались первые перегородки, делящие аудиторию на бригады.
-Не-ет, - забилась неугомонная тень, - Как же так! Мы – двести семьдесят первая бригада из семи единиц. Я должен быть замыкающим!
- В бригаде восемь человек. Забыл про куратора? Ему ведь тоже цвет дают! Так что ты – начинающий двести тридцать седьмой бригады….
-Ты знал? – забился инициативный на подставке. Было непонятно, то ли он хочет разобраться с бывшим левым, то ли прорваться к бывшему правому.
-Я думал, ты хочешь избавиться…
-Я тебя найду и прибью… - трепыхался на своем кривом кресте активный, но их уже зафиксировали.
Потолок, мигая разноцветными квадратами, почти опустил маркировочные перегородки, делящие бригаду на единицы.
-Ага, - согласились насмешливо из-за стенки и, почти следом, с затуханием, - Пароль Альмабай! Шестой передает, что пароль – Альмабай.
Услышал-ли это начинающий из двести тридцать седьмой бригады?
А Главный оратор услышал. Все эти пароли и знаки…
Потолок уже стал полом, опустив кабинки вниз. Утихли последние попытки скоординировать действия, и в зале установилась настоящая тишина. Это было второй момент, который нравился Главному оратору. Сейчас он пройдет по залу, соберет записи последних переговоров практикантов для передачи в группу подготовки, а звук гулких шагов будет разноситься в огромном пространстве, вызывая у Главного оратора острое щемящее чувство одиночества, словно он остался на белом свете один-одинешенек. И было это чувство такое свежее, что не приедалось никогда.
Путеводитель.
Мастер Пай и Се-Трий вели дружескую беседу, а распечатанный конверт так и остался лежать на бюро распечатанным, потому что внесли самовар невовремя. Хозяин, как человек, иногда соблюдающий все эти светские условности, тут же прекратил говорить о делах и отвлекать гостя от чаепития. Но разговор все равно вился в околоделовых сферах.
-Думаю, что к месту сбора дойдут не все. Как минимум один потеряется. Завсегда кто-нибудь теряется. Не помню, что бы хоть раз бригада собралась вся.
-Полагаю, что то, что теряется, не стоит того, что бы его находили. Хотя всегда надеюсь и тревожусь.
-Вы такой чувствительный, мастер Пай, - растрогался Се-Трий, - Желаете трубку?
Но мастер Пай не курил, о чем Се-Трию, между прочим, было прекрасно известно. Вежливость требовала, что бы разговор длился хотя бы десять минут после чая, но хозяин дома косился на вскрытый конверт и ерзал.
- Что же уважаемый Се-Трий никак вы меня «мистером» называть не можете? – посетовал мастер, но сжалился, - Давайте уж к делам перейдем.
Разобрали бумаги поровну.
-Ух, ты. Я тебя достану… Какие шустрые нам достались. А пароль бестолковый…
-И примитивный… Одно слово - бригада из последнего ряда.
Се-Трий с ним не согласился. По его мнению слов было как минимум четыре, но спорить не стал, так как остался последний, самый яркий и красочный буклет.
-Что тут у нас? – зашелестел пергаментом, - Не поверите. Курорт! Семейный пансионат! Жребий свихнулся.
- И тунеядцы из департамента.. Я буду жаловать! Возмутительно!
-Да-да, восхитительно! А я там однажды был. В отпуск ездил.
Се-Трий подпер щечку рукой и закатил глаза. Очнулся, когда гость осторожно поинтересовался:
-И как там?
-Не знаю. Из бунгало не выходил. Хорошо, наверно.
Мастер Пай, презрев приличия, порывисто поднялся и начал расхаживать из вдоль камина:
-Я напишу протест! Как можно посылать группу из последнего ряда в такое место!
- Не повезло ребятам!...
Из путеводителя по Заоблачной.
Заоблачная страна – это эдем. Изыск и Восторг.
Вид любого ракурса – изумителен, даже если вы просто присели на пенек. Но осторожно! Всё в Заоблачной делится на живое и неживое, поэтому, прежде чем сесть, предварительно испросите позволения. Если предмет не отвечает, садитесь смело – он не живой.
Заоблачной всегда правила Великая Бессменная Правящая Девятка мудрейших, облаченная полной и всеобщей властью при всенародной любви населения. Внимание! Мудрейшие любят иногда сливаться со своим народом, что бы убедиться в его благополучии. Не стоит грубить первому встречному, так как он вполне может оказаться членом ВБПД.
Климат здесь мягкий, а природа разнообразна. Настолько разнообразна, что Ведущий Институт Ботанологии и Оранжереестроительства уже двести лет пытается составить опись – каталог растений, и этот титанический труд очень далек от завершения.
Как и полный географический атлас, составляемый последнее тысячелетие институтом Недр, Географии, Геологии и Грузоперевозок.
И хотя ландшафт постоянно меняется, с некоторой уверенностью можно говорить о восьми довольно протяженных горных грядах, пяти морях-океанах, одно из которых пресноводное, ста шестнадцати больших озерах и трехстах тысячах одиннадцати Великих Болот. Кроме того в Заоблачной имеются две пустыни. Одна - песчаная, состоящая на девяносто восемь процентов из оазисов, является любимым местом отдыха одиноких сердец. Вторая - ледяная, где проводятся различные соревнования и забавы по видам спорта, требующие отрицательных температур. Но сеть отелей, соединенная утепленными галереями, позволить насладиться морозными сполохами любому, даже самому теплолюбивому индивидууму. Именно в ледяной пустыне расположен самый большой каток в мирах! И именно здесь чаще всего проводят всемирные чемпионаты по кёрлингу.
Но если вы предпочитаете приключения, или жаждете уединения, к вашим услугам несчетное количество очаровательных и зачарованных уголков, либо таинственные острова, до отказа забитые зарытыми кладами.
В Заоблачной есть всё, что бы сделать ваш отдых поистине незабываемым.
Примечание.
Для перемещения по стране используются пегасы и единороги. Рекомендуем арендовать транспорт только в проверенных транспортных агентствах (список см. ниже). Если вы рискнете воспользоваться услугами частных извозчиков, то следует торговаться: цены - договорные.
Желаем Вам приятного путешествия по этой замечательной стране.