День четвертый.
Сентябрь.
1.
По огромному дому Аксеновых разносился аромат жареных пирогов. Лена с вечера поставила тесто и приготовила начинку: мясную и капустную. Юрка ещё во сне глотал слюнки, а, проснувшись, тотчас вскочил и зашлепал на кухню. Ему, ясное дело, нагорит за то, что приперся к столу в одних трусах, но до того как получить полотенцем по шее ухватить пару пирожков он успеет.
На кухне в Ленином фартуке, ловко орудуя прихватками и шутя управляясь с двумя сковородами, хозяйничала мать. На столе в больших мисках возвышались горы готовой продукции.
Юрка вежливо поздоровался.
- Доброе утро, сыночек! – весело отозвалась Алина Витальевна.
Оставив на мгновение сковородки, она попыталась поцеловать сына. Юрка невольно отстранился. Мать заворковала ещё ласковее:
- Сними пробу. Чай или кофе?
- Кофе, - ответил он.
Тут же перед ним возникла чашка обжигающе горячего кофе. Юрка жадно набросился на пироги, но счел нужным осведомиться:
- Ма, я не понял, зачем ты так рано поднялась и схватилась за сковородки?
- Не спалось, - с улыбкой ответила Алина. – Вкусно, сыночек?
- Угу, - с набитым ртом согласился он, прожевал и продолжил ехидный допрос: - Тебя молодой супруг так подзарядил?
Алина Витальевна строго взглянула на сына и беззлобно одернула:
- Наглец ты, однако, - и перешла в нападение: - Как дела в гимназии?
Юрка обречено махнул рукой:
- Завалили уроками по самую маковку. Еле успеваю. Потяну ли ещё подготовительные курсы?
- Постарайся, сыночек. Папа очень хотел, чтобы ты стал юристом.
- Какой папа? – язвительно спросил Юрка. – Настоящий или теперешний?
- Юра! Не дерзи! - огорченно воскликнула Алина.
- Ещё не начинал дерзить, - тихо произнес он и подумал: - Отвалите, заботники, с душещипательными беседами. У вас своя жизнь, у нас – своя. Тут же он спохватился и решил, что мать не виновата в происходящем. Она помолодела лет на десять, порхает на крыльях любви. Он добавил виноватым тоном: - Ладно, ма, не злись! Просто я со сна колючий. Налей ещё кофе, пожалуйста!
Алина Витальевна безропотно подала ему банку с кофе и чайник с кипятком.
Раздалось шлепанье по лестнице. В кухне возник Феликс. Он, как и Юрка, явился на запах. Не одет, не умыт, не брит. Покосившись на кофейную банку в руках младшего брата и на то, как тот щедро насыпает в чашку кофейный порошок, Феликс не смолчал, упрекнул:
- Самоубийца! – Затем он тоном строгого мужа и отца обратился к жене: - Алина, что ты ему позволяешь? Слишком крепкий кофе. У него аритмия.
- Ну, я пропал! Ещё один заботник объявился, - проворчал Юрка и потребовал: - Сахар подай.
Феликс поморщился, но сахарницу подал.
Алина тотчас подскочила к юному мужу, поцеловала его в щеку, как до этого пыталась поцеловать сына, проворковала тем же самым тоном:
- Доброе утро, любимый!
Юрка тихонько прыснул в кулак, но новобрачные видели только друг друга.
Поставив перед Феликсом тарелку с пирогами и чашку чая, Алина сняла со сковородок последнюю партию пирогов и выключила газ.
- Завтракайте, мальчики! Пойду досыпать, - напоследок пропела она и удалилась.
С её уходом в кухне воцарилось напряженное молчание. Паузу прервал Юрка. Указывая на гору грязной посуды в раковине и забрызганную жиром плиту, он съязвил:
- Раз уж ты у нас такой строгий и заботливый, то скажи своей жене, пусть она моет за собой посуду и койку заправляет. Ленка с ног валится.
Феликс от неожиданности чуть не подавился и не нашел, что ответить. Юрка для полноты эффекта добавил:
- Нашли рабыню Изауру. И хозяйство вести, и на двух работах горбатиться.
- На каких работах? – переспросил изумленный Феликс и услышал в ответ:
- На таких.
- Красноречиво, - буркнул Феликс.
- Ты педагог по красноречию? – с сарказмом уточнил Юрка.
- Что происходит?
Феликс видел, что парень упрямо провоцирует скандал. А Юрка просто растерялся, нервничал и потому дерзил. Ещё он думал о том, что в перепутанных семейных отношениях Аксеновых, по сути, нет ничего сложного, если посмотреть на них с точки зрения кровного родства. Тогда всё становится просто и понятно. Юрка постарался растолковать Феликсу свои открытия:
- Ты женился. Прекрасно! Совет да любовь! Но ты забыл о маленькой детали. Жена, уж извини, несмотря ни на что, всё же величина переменная. Можно сойтись, разойтись, потерять, поменять. А попробуй поменять родителей, развестись с братом или сестрой. Ничего не выйдет, даже если совсем не поддерживать никаких отношений. Они величина постоянная, вечная. Кровные узы крепче любых других. Даже крепче супружества.
- Что доказывает твоя теория?
- Ты мне как был братом, так и останешься им навсегда. Отца ты мне не заменишь.
- Дурень! Я не пытаюсь. Борис Семенович мне тоже не чужой. Кровный, как ты говоришь, родственник и очень близкий. Даже после смерти, как выяснилось. Но Юра, что мне делать, если я очень люблю твою маму и вас с Ленкой люблю?
Феликс, скрывая волнение от происходящего разговора и принимая во внимание справедливые упреки младшего брата, собрал со стола остатки грязной посуды и перемыл её. Он и сковородки до блеска отдраил. Сам, под краном, без машины. У Юры от удивления случился столбняк. Обретя дар речи, он неожиданно для самого себя брякнул несусветную бестактность.
- Ну и как моя маман в постели?
- Юра!?
- Что? Раньше ты обсуждал со мной своих подружек. Это называлось мужским разговором
.
Феликс управился с уборкой, уселся рядом с братом, усмехнулся:
- Логика у тебя. Ладно. Как мужику мужику. Я обсуждал любовниц. Жена категория особая. В приличном обществе за подобные вопросы запросто схлопотать по морде. Я ответил?
- Ответил, - кивнул Юрка.
- Как у тебя с Катериной? – радуясь установившемуся контакту, закреплял успех Феликс.
- Нормально, - односложно отозвался Юрка. – У неё скоро день рождения. Посоветуй, что подарить.
Феликс посоветовал охотно, опыт в данном вопросе у него немалый.
- Подари мягкую игрушку. Девчонки от них впадают в телячий восторг. Ну и цветы с конфетами, разумеется.
- Банально. Хочется чего-нибудь необычного.
- Не морочь голову. Это произведет впечатление, поверь мне.
Юрка поблагодарил брата за совет. Но его благоразумия и выдержки хватило ненадолго. Он набросился на брата с упреками:
- Ох, Феликс! Ты же нормальный человек. А напустил на себя! Не подступишься.
- Что мне оставалось? – оправдывался Феликс. – Вы шарахались от меня как от зачумленного. Лена вернула меня домой, но с той поры произнесла от силы две фразы: - «Извини, мне некогда» и « Поговорим позже». Кстати, я не понял, что ты сказал про две работы?
Юрка плюнул на данное Лене слово и откровенно поведал брату настоящую эпопею создания авторской программы Анастасии Витрицкой. Илья Андреевич во всеуслышание объявил о том, что «Копилка секретов» не претворенный в жизнь проект Бориса Аксенова. Так как идея действительно неординарная, то в легенду легко поверили все, в том числе и Феликс. Откровение Юрки вызвало у него волну негодования.
- Ай, да сестренка! У меня шоу в агонии, а она блестящие идеи подружкам раздаривает!
- Не плачь, папуля! – подала голос Лена, появившаяся в кухне в разгар Юркиных откровений. Не в пример братьям, она выглядела аккуратно и собранно, полностью готовая к выходу на работу. – Вот, возьми твоё реанимированное шоу. Дерзай!
С ехидной улыбочкой на лице она положила перед Феликсом простую картонную папку с завязками. Таких папочек Феликс не видел лет десять. Не иначе она отыскала её в своей нищей библиотеке. Он раскрыл папку и углубился в изучение содержимого. Лена тем временем налила чай, пододвинула поближе тарелку с пирогами. Здорово завтракать на всём готовом! Юрка затих, забившись в угол между столом и холодильником. Он ждал дальнейшего развития событий. События развивались стремительно. Лена буднично объявила:
- Между прочим, предупреждаю. С сегодняшнего дня я в отпуске. Хочу непосредственно участвовать в запуске моего нового проекта. Феликс, в 14.00 нас с тобой ждет Чижов. Юра! – Лена перевела взгляд на младшего брата. – Ты ещё не готов? Мигом собирайся, а то пойдешь в гимназию пешком. Расселись тут в трусах как в бане. Распустились без папиной железной руки. Шпана!
Все это говорилось спокойным ровным тоном, негромко и с улыбкой пантеры Багиры на лице. Услышав главное ругательство Бориса Семеновича - «шпана» - братья Аксеновы скоренько смылись из кухни. На втором этаже, придя в чувство и отдышавшись, они дружно расхохотались:
- Рабыня Изаура? Нет. Багира. Аракчеев в юбке, – подытожил Юрка и вздохнул: - Побегу одеваться. Пешком топать лень. На машине лучше…
2.
Алина Витальевна Аксенова ворвалась в кабинет Витрицкого и прямо с порога начала возмущаться:
- Что в АКС ТВ делает Лена? Какой проект? Кто разрешил? Почему без моего ведома? Если ты забыл, то смею напомнить кто здесь генеральный директор.
Илья Андреевич улыбнулся. Алина как всегда прекрасна. Чудесно выглядит. Прямо таки ровесница юного мужа. В гневе особенно хороша. Витрицкий предложил ей присесть и поговорить спокойно. Алина сбавила напор и, слегка успокоившись, потребовала объяснений. Витрицкий охотно сообщил ей, что это он на свой страх и риск разрешил Лене участвовать в подготовке собственного проекта.
- В данный момент, - докладывал Витрицкий, - твоя дочь, твой муж и наш главный режиссер Максим Петрович Чижов занимаются разработкой нового воскресного шоу для Феликса. «Человек дела» с некоторых пор не пользуется популярностью. Борис собирался его заменить, но руки не дошли. «Случайный попутчик» просто находка для нас.
- Видела я проект Лены, - презрительно поморщилась Алина Витальевна. – Художественный фильм, а не телевизионная передача. То, что она напридумывала невозможно осуществить. Технически невозможно.
- Почему невозможно? Выгородку в виде купе скорого поезда соорудить не сложно. Феликс в роли проводника легко направит беседу с участниками шоу в нужное русло. Твоего мужа знают в любом доме, считают членом семьи и откроют ему самое сокровенное.
- Не каждый захочет светиться в эфире со своими секретами?
- Того, кто не захочет, подменят актеры.
- Утопия. Такого шоу ещё нигде не было.
- В том то и дело, что Ленина идея оригинальна. Эксклюзив.
- В таком случае, моя дочь просто гениальна, - развела руками скептически настроенная Алина Витальевна.
Витрицкий улыбнулся:
- Об этом и речь. Вся в отца.
Он рассказывал о Лене, а в голосе звучали нескрываемые нотки нежности, в глазах заблестели искорки. Алина Витальевна посмотрела на него с любопытством:
- Ба, Илюша! Что такое? Уж не влюбился ли ты в мою дочь? А что? Вы с Инкой разводитесь. Скоро ты станешь свободным. Вперед!
- Глупости! – слегка смутившись, категорически отверг её предположение Витрицкий.
- Не сердись, Илья! – успокоила его Алина. – Я просто так спросила.
Витрицкий подумал и тоже спросил «просто так»:
- Откровенность за откровенность. Алина, скажи честно. Борис догадывался о ваших отношениях с Феликсом?
- Ты хочешь знать, не известие ли о нашем романе вызвало инфаркт? – переспросила Алина, глядя ему прямо в глаза, и ответила честно, как он и просил: - Да, Илюша, именно накануне мы втроем откровенно поговорили. Да, он расстроился. Да, мы виноваты в его смерти. Но, что нам оставалось? Лгать? Изворачиваться? Притворяться?
- Алина, ты действительно любишь Феликса?
- Действительно и очень сильно. А Боря? Борю погубила гордыня и чрезмерно завышенная самооценка.
- Вероятно, ты права. Но, скажу честно, мне его не хватает. Именно его – самоуверенного, гениального, бескомпромиссного.
- Это страшно, Илья, - тихо сказала Алина. – Люди должны сомневаться, бояться, идти на компромиссы. Побеждать всегда и во всём невозможно. Идеал потому и называют идеалом, что он существует лишь в качестве идеи, а практически недостижим.
Витрицкий смотрел на Алину с интересом. Он всегда считал её тенью Бориса, его прихотью, прелестным дополнением. Он воспринимал Аксеновых как единое целое, а лучше сказать, не воспринимал Алину отдельно, как самостоятельную личность. Почему? Да, потому, что она сама не считала себя таковой. Ох, Боря, Боря! Где были твои глаза? Как же ты не разглядел женщину, прожив с ней бок о бок целых двадцать пять лет?
У них с Инной всё иначе. Сначала увлеклись друг другом, потом пришло взаимоуважение, оно какое то время удерживало их рядом, а позже пришло настоящее чувство, но, увы, не друг к другу. Инна встретила своего избранника в Москве, а Илья здесь, совсем близко.
Алина, сама того не желая, угадала его сердечную тайну.
Он отчетливо помнил тот день, когда в дочери друга и в Настиной подруге увидел женщину, красивую женщину, способную увлечь, поразить и осчастливить мужчину.
Осень. Пасмурный день. Грустно оттого, что кончилось лето. Ещё грустнее от осознания того, что жизнь твоя пролетает в бесполезной суете и не возвращается как времена года.
Лена шла по улице. Он проезжал мимо. Сначала он даже не дал себе отчета на ком остановил взгляд. Просто подумал: «Красавица!», потом – «Знакомая», и лишь затем, как озарение, как удар, пришла догадка: «Лена Аксенова? Боже, как летит время!» Он остановился, окликнул, предложил подвезти. С тех пор каждый раз рядом с ней он испытывает волнение и страстное желание открыться, но не решается. Во-первых, он знает, что Лена дружит с каким-то парнем, одноклассником, кажется. Во-вторых, он боится своим неожиданным признанием испугать девушку. В-третьих, он полагается на коварную особу по имени Судьба, которая мудро расставит все по своим местам. Но в глубине души Витрицкий почему-то уверен, что его чувству так и суждено навсегда остаться его маленькой слабостью, сердечной тайной. Почему? Просто он так чувствует…
Успех первого проекта Лены – тележурнала «Копилка секретов» - показал, что она действительно очень талантливый человек. Витрицкий чувствовал свою вину за то, что имя Лены осталось в тени, а вся слава досталась Насте. Потому, как только она принесла проект «Случайный попутчик», Илья Андреевич предложил ей взять в библиотеке отпуск и с головой окунуться в телевизионную кухню. Он надеялся, что, покрутившись среди спецов телебизнеса, Лена увлечется, войдет во вкус и переменит профессию. Он верил в неё так, как поверил когда-то в её отца.
Он создал АКС ТВ ради Бориса Аксенова. Точнее, они создали её вместе, объединив два таланта – талант создавать духовные ценности и талант успешно продавать их.
Жалко отдавать компанию в чужие руки. Но Алина, Феликс и Настя не в счет. Не тот уровень. Каждый из них хорош на своём месте. Алина – организатор процесса. Феликс – талантливый актер и творческая личность. Настя – добросовестный исполнитель. Сам Витрицкий талантлив только в том, что касается денег. Все они руки, ноги, тело компании, а ей нужен мозг, голова, человек который не просто видит весь процесс в комплексе и может управлять им, он ещё должен знать куда идти и какой дорогой. Последняя надежда на Лену. У девушки мощный потенциал. Она достойная дочь гениального отца.
Про Лену думала и Алина. Думала вскользь, между прочим. Она не довольна её появлением в компании. Это Илья видит в ней преемницу отца, а она искренне полагает, что место дочери дома. Из неё получится верная жена, заботливая мать, замечательная хозяйка. Словом, то, что не получилось из неё самой. Алина из собственного опыта знала, как можно разочароваться в жизни, если поддаться амбициям, поставить перед собой великие цели и не достичь желаемого результата. Ей хотелось, чтобы дочь не повторила её ошибок.
Потом они вернулись к текущим делам. Витрицкий погрузился в финансовые документы, контракты, телефонные переговоры и личные встречи со спонсорами и рекламодателями. Алина готовилась к главному событию дня – к последнему выпуску шоу «Человек дела» с Эдуардом Михайловичем Савчуком в роли гостя. Шоу должно пойти в прямом эфире, чтобы обеспечить обратную связь со зрителями. Режиссировал шоу новый редактор отдела информационных программ Руслан Латыпов. Ведущий, разумеется, Феликс. Алине отводилась роль радушной хозяйки, которая должна принять, очаровать, накормить и обогреть гостя, чтобы он чувствовал себя спокойно, уверено и комфортно. И хотя роль привычна, Алина слегка волновалась. Прямой эфир – это всегда дополнительная головная боль.
3.
Кто-то позвонил в милицию и сообщил, что гимназия заминирована. Учеников вывели во двор. Вызвали МЧС. Занятия отменили. Шумная толпа гимназистов высыпала на улицу, ошалев от восторга и свободы. Позвонившего хулигана не ругали, кое-кто даже благодарил за сорванную контрольную. Ребята забыли, что теперь родители шутника выложат кругленькую сумму за вызов кинолога с собакой и минеров.
Одиннадцатиклассники Катя Комарова и Юра Аксенов не спеша шагали по осенней улице, размахивая школьными сумками.
Стояло бабье лето. Тихо и тепло. Тротуары и газоны щедро усыпаны ковром из осенней листвы. Прозрачный воздух, летящая паутина, буйство красок настраивают на поэтическую волну.
Катя прочитала недавно сочиненные стихи:
Желтые листья с деревьев летят,
Красные листья шуршат под ногами.
Люди не видят и знать не хотят,
Грубо топча красоту сапогами…
Мы убегаем в осенний закат
Золото листьев – погибшее лето.
В каждом листочке сокрыто сто крат
Бывшего неба и жаркого света.
Юрка с интересом взглянул на неё и спросил:
- Твои?
- Мои, - Катя смущенно улыбнулась в ответ.
- Почитай ещё, - попросил он.
Катя медленно начала:
Утром улица пуста.
Глубина больших витрин.
И, наверно, неспроста
Ты опять сидишь один.
Чем тебе, скажи, помочь?
Как узнать, что на уме?
Может, просто любишь ночь,
Любишь звезды в вышине.
Я не знаю. Ты прости.
Ведь никак я не пойму,
Что тебе дано нести,
И зачем, и почему.
Ты, наверно, видел свет
Тот, что мы не видим здесь.
Ты уже нашел ответ,
Но оставил все как есть.
- Когда ты это написала?
- Зимой. Сразу после того как умер твой отец. Помнишь, ты тогда заперся и не хотел никого видеть. Я не знала, как тебе помочь, долго думала, а потом представила, как ты грустишь в своём бунгало, отгородившись от мира трехслойными шторами. Плакать хотелось от беспомощности...
- У тебя есть ещё что-нибудь?
- Есть.
Катя прочитала по памяти довольно длинное стихотворение о хрустальных сновидениях. Юрка внимательно слушал и, наконец, воскликнул:
- Твои стихи надо кому-нибудь показать и напечатать.
- Зачем печатать? - удивилась Катя. - Я для себя пишу.
- Конечно, для себя, - не слишком уверенно согласился Юрка и тут же опроверг её слова: - Нет, Катя, ты пишешь о том, что со многими происходит. В каждом стихотворении что-то цепляет за душу. Они завораживают, уводят в волшебный мир. Твои стихи надо показать знающим людям.
- Вот, ещё, глупости! Какие это стихи? Баловство! А тебе подарю. Наберу на компьютере и вручу с дарственной надписью. Хочешь?
- Спрашиваешь! Разумеется, хочу...
Несколько часов парень и девушка бродили по улицам. Расставаться не хотелось. Они остановились возле Катиного подъезда, весело поболтали о пустяках, потом поднялись в квартиру Комаровых. Юрка сначала отказывался, но когда Катя сказала, что дома никого нет (папа — на работе), он согласился.
Они продолжали разговор о школьных делах, о предстоящем дне рождения Кати. Потом она включила негромкую музыку. Музыка совпадала с их собственным настроением и сводила с ума.
Когда Катя меняла диск, Юрка подошел к ней, взял за талию, привлек к себе, обнял. Откинув, упавшую на лицо прядку вьющихся каштановых волос, Юрка нежно приник к её губам. Губы Кати непроизвольно раскрылись. Поцелуй перенес влюбленных в невесомое состояние, когда разум отключается, а ноги уже не держат.
- Я боюсь, - робко прошептала Катя.
- Я тоже боюсь, - тихо ответил Юрка. - Давай попробуем. Может получится?
И всё получилось. Острота неизведанных ранее эмоций, единомыслие и единотелие были необъяснимо прекрасными.
- С днем рождения, любимая! - торжественно возвестил Юрка в финале заключительного аккорда.
- Рано. День рождения у меня через месяц, - слегка обидевшись, напомнила Катя.
- Помню, - ответил он. - Я имею в виду день рождения нашей любви.
- Считай, что выкрутился, - улыбнулась девушка и отправилась застирывать простыни.
Потом она застелила чистое бельё. Они легли в постель и уснули, тесно прижавшись друг к другу. Катина комната превратилась в райский Эдем, а они в Адама и Еву, единственных обитателей во Вселенной.
Молодые люди проснулись внезапно и одновременно. Они обнаружили, что наступил вечер. В соседней комнате горел свет. Это Олег Николаевич вернулся с работы. Ребята вскочили, мигом оделись и смело отправились на расправу.
Расправы не последовало. Катин отец позвал их ужинать. Он сделал вид, что ничего не заметил.
4.
- Прямой эфир изнутри. Это интересно. Стоит посмотреть, - решила Лена и осталась в АКС ТВ до вечера.
Она пришла в студию за час до начала и попала в лихорадочную подготовительную круговерть. Разобраться в суете и хаосе без чьей-либо помощи или отыскать хотя бы кого-нибудь, способного разъяснить ей суть происходящего абсолютно невозможно. Все же ей удалось, ухватив за рукав, остановить главного человека сегодняшнего ток-шоу, редактора отдела информационных программ Руслана Латыпова.
- Руслан Кайратович, вы не возражаете, если я посмотрю трансляцию ток-шоу из студии? – спросила Лена.
Латыпов вежливо улыбнулся и ответил:
- Отсюда вы ничего не увидите. Поднимитесь в аппаратную. Там прекрасный обзор. Непонятно, спрашивайте. Охотно отвечу. После передачи. А сейчас, извините. Сами понимаете, прямой эфир.
Их познакомила Настя Витрицкая на дне рождения Олечки Тапехиной, редактора отдела развлекательных программ. Латыпов пришел в редакцию в разгар празднования. Он поздравил Олю, спел под гитару пару бардовских песен. Его пригласили за стол. За столом весело болтали о разных пустяках. Лена оставалась в тени. Случайный человек, заглянувший на огонек, навестить подругу и попавший на праздник. Потом они с Латыповым несколько раз случайно сталкивались в коридоре компании, здоровались и расходились в разные стороны. Он, похоже, до сих пор не догадывается, кто она такая.
Латыпов занялся делами, а Лена, воспользовавшись его советом, поднялась в аппаратную. Отсюда действительно открывался замечательный обзор. Все видно и все слышно. То, что внизу казалось хаосом, сверху приобретало вид осмысленного муравейника, где каждый выполнял свои обязанности.
В аппаратную забежал взъерошенный Феликс. В руках он держал новый галстук в упаковке. К Лене бросился как к спасительнице:
- Завяжи. Никто не умеет.
- Мама умеет, - завязывая галстучный узел, напомнила Лена.
- Пропала куда-то. Наверное, Савчука встречает, - ответил Феликс, буркнул: - Спасибо! - и тут же испарился в неизвестном направлении.
Вскоре Алина Витальевна объявилась сама. Не скрывая недовольства от присутствия дочери в студии, она, тем не менее, обратилась к ней за помощью.
- Помоги принять гостя. Он у гримеров, но скоро освободится. Его проведут в салон. Надо развлечь.
Лена послушно отправилась вместе с матерью. Комната отдыха, громко называемая салоном, была уютной. Кресла, диван, низенькие столики, барная стойка, телемонитор, приглушенный свет.
Оставив охрану за дверью, в салон вошел Савчук. Лена впервые видела легендарного Дядюшку СЭМа воочию, не с телеэкрана или газетной страницы. Он представлял собой облагороженный вариант мужика-работяги. Наносные, приобретенные манеры стареющего джентльмена, неловкие комплименты присутствующим дамам выглядели нелепо. Но вот он забыл о политесе и превратился в обычного человека.
- А ведь мы с вами знакомы, Эдуард Михайлович, - завела светскую беседу Алина Витальевна.
- Разве? – сначала удивился Дядюшка СЭМ, потом вспомнил: - Ах, да несколько лет назад в Турции. Мы останавливались тогда в одной гостинице. Вы были с супругом.
- Да, - подтвердила Алина. – С Борисом.
- Примите соболезнования. Ваш муж был удивительным человеком. Когда-то ещё в советские времена Борис Семенович снимал обо мне и моей бригаде монтажников документальный фильм. Мы вышли победителями соцсоревнования. Тогда и познакомились. Друзьями не стали, а вот деловые отношения поддерживали. Жаль, жаль…- закончил он.
- Вы в Турции тоже были с супругой, - напомнила Алина. – Очаровательная дама. Ирина, если не ошибаюсь.
- Тогда была Ирина…
Савчук и Алина увлеклись воспоминаниями о Турции. Лена тихонечко сидела в уголочке и думала о своём. Вскоре в салоне появились Руслан Латыпов, Феликс Аксенов и помощник Дядюшки СЭМа по связям с общественностью. Началось обсуждение и согласование предстоящей беседы. Алина заскучала, но вспомнив о дочери, неожиданно обратилась к ней:
- Леночка, подай нам кофе, пожалуйста!
Девушка растерялась. Откуда ей знать, где здесь находится кофе и всё остальное, что принято к нему подавать? Мать взглядом указала ей на барную стойку и спохватилась:
- Ах, да! Эдуард Михайлович! Познакомьтесь! Моя дочь Елена.
- Очень приятно! – Савчук с интересом посмотрел на девушку. – У вас настоящее семейное предприятие, уважаемая Алина Витальевна. И родители, и дети.
- Увы, - улыбнулась Лена. – Я здесь только гость.
Она надеялась, что после этого уточнения мать сообразит помочь или хотя бы покажет ей, где что находится. Но Алина стала извиняться за нерадивую дочь:
- Лена не пожелала продолжить семейную династию. Она работает в библиотеке. Правильно говорят, что природа на детях отдыхает.
Вот так одним махом Лену из умниц и красавиц мгновенно перевели в разряд уродин, тупиц и старых дев. Университетское образование, красный диплом – забыты. А тем, чем сейчас занимается её дочь, каким специалистом является, каким авторитетом пользуется, мать вообще никогда не интересовалась. Лене стало смешно. Как можно думать лишь о себе? Она улыбнулась как можно очаровательнее и направилась к барной стойке в надежде быстро сориентироваться в нехитром хозяйстве.
Помощь пришла, откуда не ждали. К ней подошел Латыпов и быстро всё показал.
- Елена Борисовна, - тихонько успокаивал он девушку, включая кофеварку. – Не следует обижаться на Алину Витальевну. Она просто ревнует. Взрослая дочь-красавица – предмет зависти любой матери. Вы раскрываете её реальный возраст.
Лена успокоила Латыпова:
- Не волнуйтесь. Я привыкла хозяйничать.
Они вместе приготовили кофе, выложили на тарелку печенье и пирожные, подали гостям.
Лена невольно прислушалась к обсуждению передачи и насторожилась. Её недоумение окрепло в ходе передачи. Человек, претендующий на пост губернатора должен позиционироваться как отличный хозяйственник и организатор. Савчук должен рассказывать о том, каких высот достиг Нефтекомбинат при его руководстве, о том, как он заботится о своих рабочих и служащих, о том, что он сделал для родного города и области, сколько дорог заасфальтировал, сколько денег пожертвовал старикам и детям. Но олигарх говорил совсем не то. Судьбы России, несовершенство законов, переустройство общества. Это позиция политика, а не практика. Уж, не в Государственную ли Думу метит Дядюшка СЭМ? Но выборы в Думу через год. Может быть, предусмотрительный Савчук просчитал свои шаги заранее. Сейчас, на данном этапе, он просто познакомит электорат со своей кандидатурой, создаст положительный имидж, укрепит его, заставит избирателей пожалеть о проигрыше. Губернатор, тем временем, полностью себя дискредитирует. Дядюшка СЭМ легко одержит победу и станет членом правительства. Это реальная власть, за которую стоит бороться. А губернаторское ярмо ему ни к чему. Так и так Он - хозяин области.
Лена стояла в аппаратной рядом с матерью. Алина Витальевна не сводила глаз с любимого Феликса, а Лена наблюдала за Латыповым.
Руслану Кайратовичу Латыпову около тридцати лет. Среднего роста, черноволосый, кареглазый, энергичный и порывистый в движениях. Ярко выраженный восточный тип лица и присущая восточным людям то ли загадка, то ли хитринка во взгляде придавали его облику дополнительную привлекательность.
Руслан, как опытный штурман, чутко улавливал малейшее отклонение от заданного курса и уверенно настраивал ход беседы на нужную волну. Посадив лайнер на землю, то есть, завершив передачу, Латыпов поискал взглядом Лену и спросил: «Как?» Лена показала большой палец, направив его вверх. Он повторил её жест, но палец опустил вниз. Она засмеялась, отрицательно закачала головой: «Нет, нет. Вверх. Хорошо! Замечательно!»
Провожать Савчука Лена не пошла. Через стеклянные стены, отделяющие студию от коридора и выхода к лифту, она видела весь церемониал. Многоуважаемый гость покровительственно похлопал Феликса по плечу, поцеловал ручку Алины Витальевны, обменялся крепким рукопожатием с появившимся под занавес Витрицким, что-то по-хозяйски велел Латыпову. В сопровождении свиты и охраны Дядюшка СЭМ отбыл.
Через некоторое время стали разъезжаться сотрудники АКС ТВ. Только дежурная бригада задержится до полуночи, продолжая вещание. С опозданием пустят ежедневный сериал, записи выпусков новостей, прогноза погоды, рекламу и музыкальные клипы. Всё самое интересное на сегодняшний день закончилось.
Латыпов ждал Лену у лифта на первом этаже.
- Ваши родственники уже уехали, Елена Борисовна. Разрешите вас проводить?
- Спасибо, Руслан Кайратович. Я на машине.
- До стоянки провожу, - не растерялся он и предупредительно распахнул тяжелую входную дверь.
До автостоянки дошли не спеша. Лена отключила сигнализацию, открыла дверцу. Пора прощаться, но что-то её удержало. Она спросила:
- Руслан Кайратович! Вы на машине?
- Да, - улыбнулся он. – Сейчас подадут… маршрутную «Газель».
- Подвезти?
- Вам не по пути. Мы с мамой живем в 10 микрорайоне.
- Садитесь, - велела Лена. – Невелико одолжение. Нечего церемониться.
Латыпов смутился и, согнувшись в три погибели, полез в «Оку».
- Уютно, - вежливо похвалил он. – Говорят, что «Ока»…- он попытался подобрать не обидное сравнение. Лена пришла на выручку:
- Дамская игрушка, консервная банка на колесах?
- Да, - смущенно подтвердил Латыпов.
Машина тронулась с места и понеслась по полупустым вечерним улицам. Темнело. Зажглись фонари вдоль дороги. Осень радовала последними теплыми и тихими деньками.
Чтобы не молчать Латыпов поинтересовался:
- Как вам изнанка телебизнеса?
- Нормально. Во всяком случае, ничего шокирующего.
- Это наша работа. Я слышал, что вы в отпуске. Никуда не поехали?
- Для меня телекомпания словно другое государство. Считайте, что я приобрела тур в страну телебизнеса.
- Что ж, замечательный тур. В таком случае милости прошу в редакцию информационных программ. Посмотрите, как рождаются новости.
- И в процессе рождения позволите участвовать? Я могу кофе подавать, бумаги разносить, держать микрофон или лампу.
- Милости просим, - улыбнувшись, согласился Латыпов. – Я люблю кофе…
Продолжение следует...