- Где он?! Отойди, я убью его! Где он?!
Сергея держали вдвоём: Оля и мама. Сосед, Николай Петрович, как назло, сейчас на работе. Обычно в таких случаях прибегали к его помощи. Спокойный и уверенный в себе, бывший ОМОНовец, а ныне Серёжин начальник, он усмирял Олиного брата одним взглядом, не прибегая к насилию. Да уж, неудобно вышло. Сергей, более-менее успокоившись, стоял у дверного косяка и тяжело дышал, на белках глаз кровяные паучки, кулаки сжаты. Поставь перед ним Юрку - разорвал бы.
Но Юрки уже не было. Пулей выскочил из квартиры, как только услышал, что "брат дома". Сейчас он за двор или два отсюда, к тому же, наученный горьким опытом общения с Сергеем, наверняка выбрал новый путь к отступлению и продолжает удаляться. Дело в любой момент может обернуться погоней, вот и приходится хитрить, запутывать следы. Конечно, если б Сергей хоть раз догнал и избил его, было бы с чем обращаться в полицию, но: не факт, что из рук этого психа выберешься живым. Перспектива умереть за любовь Юрика не прельщала. Романтично, спору нет, но какой прок трупу от романтики? Не-е, только бежать.
***
Всё было прекрасно. Олечка уже начинала ходить и лопотать что-то на своём детском языке, Серёжка был в старшей группе детского сада. Семья считалась крепкой и даже зажиточной. Уже опытная, мать с удовольствием возилась с дочкой, отец выпивал только по праздникам, на заводе хорошо платили - хватало и на жизнь, и на сбережения, и на "доставание" дефицита. Из всех родственников и знакомых первыми купили видеомагнитофон. Отец привозил из командировок польскую одежду и ГДРовские игрушки, самые замечательные на свете. Счастливое детство в счастливой стране победившего социализма, самой большой и самой богатой.
Первым начал дорожать хлеб. Сначала на одну копейку, потом на две, потом пошло-поехало. В городе промышленников, всегда обеспечиваемом по первому разряду, появились очереди, полки магазинов пустели. Конечно, дети не понимали слов "демократия", "гласность", "либерализм", зато чувствовали общую напряжённость и подавленность. По телевизору вместо дяди с пятном на голове всё чаще стали показывать бегущих дяденек с флагами. И не красными, как на Первое мая, а трёхцветными. И мама повторяла: "Что делается, что делается..."
Как-то незаметно выяснилось, что живут они, оказывается, уже в другой стране, что дяденьку с пятном вообще теперь не будут показывать, а на монеты и рублёвые бумажки, собранные в копилку, уже не купишь мороженое и не сходишь в городской ПКиО. Серёжа пошёл в первый класс в обычных брюках и рубашке, а не в синем костюме, в своё время купленном на вырост, и эмалированную звёздочку с кудрявым Володей Ульяновым не получил. Однажды вечером папа принёс красивые розовые с голубым бумажки - ваучеры - и сказал, что теперь станет "совладельцем" - хозяином своего завода. Вернее, одним из хозяев. Серёжа не понял, как это - много хозяев у одного завода, а мама просто сидела и плакала на кухне. Потом выяснилось, что не зря. Совладельцем завода папа так и не стал; его, как и многих работников завода, сократили, а ваучеры скупил какой-то дядин знакомый. Несколько месяцев спустя Серёжа видел его проезжающим по улице в "Мерседесе", а ещё через год папа за ужином сказал маме, что знакомого убили.
Потеряв работу, папа начал пить. Они начали ругаться с мамой, сначала тихо, шёпотом по вечерам, потом уже не стесняясь, во весь голос. Но позже работа всё же нашлась. Правда, каждый месяц мама по-прежнему плакала на кухне. И красивые игрушки тоже никто не покупал. Оля целыми днями смотрела "Утиные истории", "Чипа и Дейла" и "Русалочку", Серёжа пропадал во дворе. Годы шли.
Отец заболел. На работу ездить уже не мог. Когда Оля начала играть с куклами во что-то громкое, мама грубо прикрикнула на неё - не в первый раз, конечно, всякое бывало, но за такой пустяк - впервые. Оказалось, у папы очень плохо с сердцем, это называется пугающим словом "инвалидность", и теперь ему необходимы тишина и покой. Серёжу с друзьями из класса тоже стали периодически выпроваживать из квартиры за шум. Он всё больше привыкал проводить свободное время во дворе, а у мамы теперь совсем не было времени, чтобы следить за ним. Как-то раз, когда мама вела Олю из детсада, они увидели Серёжу с какими-то мальчиками. Он курил передаваемую по кругу папиросу. В тот вечер мама исхлестала сына отцовским ремнём и разбила две тарелки, Оле пришлось сметать осколки с пола. Серёжа три дня не появлялся дома. Мама почти ничего не говорила, ходила бледная. Потом Серёжу привели какие-то дяденьки в форме. Оля в первый раз видела милиционеров так близко. В первый, но, увы, не последний.
Оля уже училась в третьем классе, а Сергей - в девятом, когда папе стало совсем плохо. К ним домой стали часто приезжать врачи; они осматривали папу, потом что-то долго говорили маме в прихожей, и каждый раз после их визита она запиралась на кухне. Сквозь рифлёное стекло ничего не было видно, но через щели в коридор просачивались неприятные запахи табака и чего-то ещё, а по ногам дул холодный воздух с улицы. Оля ненавидела такие вечера: с папой не поговоришь, он или спал, или тяжело дышал и не хотел никого видеть. Брат мог не появляться дома неделями, либо приходил после школы и сразу же уходил, а возвращался под утро, каждый раз скандаля с матерью. Выйти из дома Оля не могла, потому что запасных ключей на неё не хватило, а оставить квартиру открытой она не решалась. В итоге девочка безвылазно сидела в своём углу детской и играла с куклами в семью: кто-то обязательно болел, кто-то "вечно шлялся неизвестно где", а кто-то неизменно плакал на кухне.
Нет, вы не подумайте, мама не сидела сложа руки. Не имея возможности покидать дом, она бралась за любую бумажную работу: до крови сбивала пальцы на печатной машинке, переводя технические тексты и набирая курсовые/дипломные работы. Но заработки эти были, как правило, сезонными, и бОльшую часть года семье приходилось жить на пенсию отца. Давние заводские товарищи, теперь работающие кто в собесе, кто в администрации, помогли оформить документы, так что получал отец прилично, намного больше других инвалидов. Но на четырёх человек этих денег катастрофически не хватало. Ах, да: все сбережения, остававшиеся со старых времён, обесценились. Руководители тогда ещё государственного сбербанка решили сэкономить на населении, пересчитав вклады только крупным предприятиям. Сняв наличность с книжек, заведённых когда-то на будущие квартиры Оле и Серёже, мама смогла купить продуктов на неделю, пуховик дочке и кроссовки сыну. И всё.
Тем временем тысячи на ценниках сменялись миллионами, потом снова тысячами - после деноминации. Грянул дефолт, папиной пенсии стало совсем не хватать. Сменился глава государства, сменились темы для разговоров на лавочке у подъезда, да и сами разговаривающие тоже сменились. Уже никто не ностальгировал по водке за 3.62 и колбасе за 2.20. Олины одноклассницы одевались всё красивее, а одноклассники - всё больше игнорировали Олю, ходившую в том, на что хватило денег... Для неё, помнящей беззаботное детство и выросшей на рассказах о счастливой прошлой жизни, признать бедность семьи было тяжёлым ударом. Их как будто предали, но непонятно - кто именно.
Сергей же, окончив школу, даже не захотел слушать мать с её доводами о необходимости высшего образования. Оле не раз приходилось искать его по гаражным кооперативам, когда маме требовалась "мужская рука" для сгоревшей лампочки или рухнувшей полки. С осенним призывом Серёжу благополучно вычислили и забрали в армию, чему он не особо-то и сопротивлялся. А зимой умер папа - как раз перед Новым Годом. Все отложенные продукты "благополучно" ушли на похороны и поминки, а праздник встречали молча, на кухне, в исключительно женском коллективе: Оля с мамой и сердобольная соседка, жена Николая Петровича, находившегося в ночной смене (на самом деле где-нибудь в сауне с сослуживцами, но ведь не пойман - не...).
За время Серёжиной службы Оля написала брату несколько писем, но ни на одно ответа так и не получила. Мама устроилась вахтёром в школе недалеко от дома. Потерявшая квалификацию, рано постаревшая и замотанная жизнью, она не могла получить работу по специальности, а печатать уже не позволяло здоровье. Пальцы крутил артрит, спину - радикулит, да и глаза уже не те... В квартире не осталось ни одной дорогой вещи - всё либо продано, либо заложено. В память об отце сохранили только библиотеку, да и та заметно поредела во время Серёжиных визитов домой перед уходом в армию. Фотографии в двух когда-то роскошных альбомах на застёжках - последнее упоминание о прошлой жизни. Улыбающиеся молодые лица и подписи "Селигер, 1975", "Иссык-Куль, 1977", "Алушта, 1978", "Геленджик, 1981", "Балатон, 1983", "Анапа, 1984", "Ялта, 1985"...
Оля постепенно брала на себя домашние хлопоты. На личную жизнь особого времени не оставалось, да и не с кем её устраивать. Когда брат вернулся - курящий, как паровоз, и каждый вечер выпивающий со всё новыми знакомыми - мама уже не устраивала скандалов, это бремя тоже легло на Олины плечи, но: до первого удара. Сергей, изрядно набравшийся, отправил сестру "с её нравоучениями" к противоположной стене. Увидев маму, бросившуюся к телефону, и злые глаза поднявшейся сестры, он не стал дожидаться развязки и ушёл в черноту неосвещённого подъезда. С резким хлопком двери обе женщины испытали скорее облегчение, чем горечь. Позже доходили слухи, что он нашёл себе работу, и даже женился на немолодой вдове с ребёнком - скорее всего, ради жилплощади.
Худо ли, бедно ли, Оля дотянула до выпускного и даже обзавелась кое-каким авторитетом в классе. Сверстники ощущали моральное превосходство и "зрелость" девушки, хоть и не имели представления о причинах этой зрелости. Поступив в техникум лёгкой промышленности, Оля даже стала популярной. Сам собой сформировался кружок из трёх подруг, в котором Оле досталась роль лидера - рассудительного и предусмотрительного. Лишь с мужским полом у неё по-прежнему были проблемы. Ухаживания она не принимала, видимо, до сих пор не веря, что это не чьи-то штуки, а реальные чувства. А может, просто стала слишком избирательной: обидевшись на недостаток внимания в школе, ждала от суженого чего-то большего, чем обычные отношения.
Тем временем у мамы начались серьёзные проблемы со зрением. С работы её уволили после пары пропущенных в школу наркоманов. Представившись старшеклассниками, они стащили у одного ученика дорогой калькулятор, у другого - сотовый телефон. Взбешённые родители заставили директрису нанять профессиональных охранников. Слезами горю не поможешь - Оля решила устроиться на неполный рабочий день в копировальный киоск, а мама по совету соседки стала печь пирожки на продажу. И тут заявился Сергей. Гражданская супруга оказалась не робкого десятка и серьёзно прижала муженька за проданный тайком и пропитый с друзьями по гаражу музыкальный центр. Он пожил бы и в гараже, но там его могли подстеречь владельцы автосервиса при кооперативе - Сергей пытался провернуть несколько махинаций с запчастями, но был выведен на чистую воду грамотным механиком и теперь скрывался от бывших "партнёров".
Потрёпанный и помятый, брат несколько месяцев не выходил никуда, кроме как на работу - Николай Петрович, открывший охранное агентство, пристроил его у себя. А Оля после техникума нашла себе место в салоне сотовой связи и, получив хоть какую-то финансовую независимость, стала больше общаться с подругами и коллегами. На дне Рождения одной из них Олю познакомили с Юриком - пареньком на год старше, сисадмином головного офиса их фирмы. На девушку он никакого впечатления не произвёл, а вот сам ею, видимо, заинтересовался капитально. Ухаживал неумело, но с пылом и горячностью, чем буквально через месяц растопил сердце "неприступной Ольги", к немалому удивлению подруг-продавщиц. Впрочем, до полной победы было далеко: с одной стороны, Оля всё ещё сомневалась в серьёзности Юриных намерений и медлила с развитием отношений, с другой, предугадывая реакцию брата на появление нового мужчины в семье, ждала, пока Сергей, наконец, куда-нибудь уедет или Юра найдёт себе отдельное жильё. Допускать встречу Юрика с Сергеем Оле ой как не хотелось - слишком уж новоиспечённый кавалер отличался от брата. Собственно, при первом же посещении Юрой их квартиры все подозрения оправдались.
Сергей возненавидел избранника сестры с первого взгляда. По его мнению, не допускающему возражений, Юрик был сопливым юнцом, очкариком, тряпкой и не заслуживал права даже называться мужчиной, не то чтобы приближаться к его сестре. И дело даже не в Оле - на неё плевать. Сергей не мог себе даже представить, чтобы ЭТО стало его родственником. А узнать, что Юрик честным трудом зарабатывает больше, чем у Сергея выходило даже во времена продажи ворованных запчастей - совсем уж непереносимо. Последний гвоздь вбило заявление Юрика о том, что криминальные девяностые давно прошли, и по понятиям никто не живёт, так что надо стремиться зарабатывать собственными руками и умом, а не искать лёгкой наживы. Сергея прямо-таки перекосило. Он и сам не заметил, как набросился через комнату на "избранничка", и больше всего удивился, что вдруг оказался на полу с заломанной рукой, сестра кричит, а Юрик - тот самый очкарик - восседает на нём! Сопля зелёная, даже ещё не служил, а смеет так унижать его, самого безбашенного "деда" его части!
Слава богу, Юрик верно оценил ситуацию: его 70 кило против 110 у Олиного брата были в явном проигрыше. Улучив момент, он оглушил Сергея и ретировался. По телефону Оля долго извинялась за "тупую скотину", в которую превратился за последние годы её самый близкий после мамы человек, но "родственников не выбирают - уж сам понимаешь". Одно печалило: у Сергея в гараже "шестёрка", хоть старенькая, но на колёсах, а Юрик машины не имел и даже не стремился - его занимала совсем иная область техники. Хоть брат сейчас и на пушечный выстрел не приближался к гаражному кооперативу, боясь расправы, но, если сильно потребуется, может сделать всё, что угодно - и машину достать, и соперника выследить. Дурное дело - не хитрое.
Конечно, оставалась возможность надавить на Сергея через соседа - Николай Петрович был человеком принципиальным и наверняка встал бы на защиту интересов девушки, вплоть до увольнения братца-смутьяна. Но к этой мере Оля решила прибегнуть только в крайнем случае из-за одноразовости. Ну, уволят Серёжку, и что? Больше угрожать ему будет нечем, зато появится дополнительный повод отомстить обидчику, которым он наверняка посчитает Юрку. Кстати, о Юрке: он после случая с братом заметно охладил свою влюблённость и теперь заметно сомневается, продолжать ли отношения или ну их куда подальше. И его можно понять. Любовь любовью, а брат - кровная родня, от него так просто не избавишься, и перспектив к примирению никаких. Обеспокоенная риском потерять только что появившегося близкого человека, Оля решается предложить Юре пожить у него, разумеется, если он не против. То, что отношения могут сразу перейти в разряд куда более тесных, Олю уже не смущало. Зато это смутило Юрика. Оказывается, он вот только что обновил компьютер, и в ближайшее время не планировал никаких крупных расходов, в том числе на съёмную квартиру. Ну, не знал он, видишь ли, что так всё сложится! И скорее всего, действительно не знал.
Делать нечего, стали встречаться тайком от брата. То у Юры, когда родительская квартира была свободна, то у Оли, когда не было брата. Правда, несколько раз он всё же заявлялся - то после пива с коллегами-охранниками, то просто забивая на работу. За прогулы его били рублём - лишали премиальных, но не увольняли, зная, что Сергей был принят лично директором в каких-то там интересах. Если бы в отделе кадров было известно, что узнай Николай Петрович про прогулы - выгнал бы сразу не раздумывая, то и не видать бы Сергею работы, но... Кумовство в России никто не отменял, недаром на нём половина экономики держится. Все всем кем-то приходятся, не то, что на Западе.
Как бы там ни было, Юра надежды на брак не терял, роман с Олей в целом выстраивался неплохо, не считая одного психопата, угрожающего его, Юрика, убить, если не отвяжется. Да и Олина мама была рада, что "у Олечки появился кавалер, а то старший сын никак за голову не возьмётся, а внуков охота понянчить". И вот, в очередной раз придя к будущей невесте, Юрик опять нарвался на Сергея. Как же правильно его назвали "тупой скотиной"! Пьяное создание снова полезло в драку, а Юрик, памятуя, что жизнь даётся один раз, не стал задерживаться и искушать судьбу.
- Где он?! Отойди, я убью его! Где он?!
В подобном состоянии Сергей не смог бы причинить Юрику особого вреда, но уже показал, что, впадая в бешенство, мог очень быстро трезветь, а это был как раз такой случай. Юра пулей выскочил из квартиры и стремительно спускался к выходу из подъезда, параллельно прикидывая, какой путь выбрать на этот раз. Сверху доносились крики, но топота ботинок 45-го размера не было слышно. Вроде, не догоняет, но расслабляться всё равно не стоит. Опасный человек! И надо же было так не повезти - влюбиться в сестру такого дегенерата... Вот уж действительно: никогда не знаешь, откуда беда придёт.
Выбежав во двор, Юра свернул к краю микрорайона. Направление не самое удобное, по улице с той стороны не ходят подходящие для Юры маршрутки, да и гаражи дальше начинаются... Глухой угол. Но в том направлении он раньше не скрывался, так что неплохо бы попробовать. Мало шансов, что Олин брат побежит за ним именно сюда.
Сергей же, немного успокоившись, решил проучить зас***ца раз и навсегда. Сказал, что всё, он пришёл в себя и ничего никому не сделает, и что вообще ему некогда, предстоит важная встреча, дело может обернуться прибылью. С большим трудом сдерживая себя, медленно оделся под пристальными взглядами мамы с сестрой и так же по возможности медленно начал спускаться. "Вроде бы, клюнули," - подумал Сергей, закрывая за собой подъездную дверь. Теперь можно и поторопиться - окна их квартиры выходят на другую сторону дома, а из подъезда обзор неудобный, его уже через несколько шагов не будет видно, даже если будут следить. "Глупые бабы, что с них взять! Никакой соображалки, всё умничают больше... Так, теперь пошли за машиной". И он быстрым шагом направился к краю микрорайона в сторону гаражного кооператива с боксом, вот уже который год прячущим его "Жигули".
Юра перебежал через дорогу и решил не ловить такси на этой же остановке - спрятаться негде: ни киосков, ни лавочек. Ожидая маршрутку, он стоял бы на виду и прекрасно просматривался из ближайших дворов. До следующей остановки недалеко, а на пути гаражный кооператив, в ворота которого можно нырнуть в случае опасности, а там уж найти его будет не так просто. Откуда бы он знал, что "шестёрка" Олиного брата стоит именно здесь?
Переходя улицу, Сергей задумался: "Как бы попасть в кооператив незамеченным?" Автосервис занимал бывшие ремонтные боксы - у самого въезда. К тому же, там постоянно были открыты двери и крутился народ, в том числе и нежелательный. Эх, ладно, авось не заметят! Машина очень нужна, не до предосторожностей.
Юрик, в очередной раз оглядывая проходы между домами на другой стороне улицы, заметил фигуру Олиного братца. Вот зараза - всё же выследил! Значит, до следующей остановки идти опасно - там тоже строениями не пахнет, а маршрутки по закону подлости обязательно не подъедут вовремя. Свернуть к гаражам становится необходимостью.
Приближаясь к кооперативу, Сергей уже неплохо протрезвел от прохладного воздуха, тяжёлых мыслей и адреналина. Ворота, сторожка, направо боксы сервиса. Отвернувшись и чуть сутулясь, Сергей зашагал по шуршащей шлаковой поверхности в сторону, противоположную короткому пути к его гаражу. Лучше сделать небольшой крюк, чем рисковать... Хех, кажись, не заметили.
Юра, к ужасу своему, смотрел на повернувшего к воротам кооператива врага. "Неужели видит? Да нет, не похоже... Если это простое совпадение, то сегодня мой самый неудачный день". Скрываясь за рядами гаражей, Юрик понял свою оплошность. В кооперативе прятаться негде, и он знал бы это, имея машину. Ряды боксов очень длинные, деревьев нет, двери в большинстве своём наглухо заперты. Как следствие, каждый ряд гаражей просматривался от начала до конца, а убежать без преимущества в скорости ему не удастся. К тому же, Юра начал подозревать, что Олин брат явился за машиной, а от неё тут убежать ещё труднее.
Сергей всё шагал и шагал к нужному проезду, делая большой крюк. Юрик опережал его всего на ряд, и к тому же, был вынужден останавливаться и следить, куда пойдёт его противник на очередном повороте. Конечно, это дополнительный риск, но свернуть не туда и оказаться отрезанным от выхода из ряда - значило рисковать ещё больше. К счастью, Сергей не стал идти дальше, а уже направился к своему боксу. Вот он уже открыл дверь длинным ключом, вот слышно, как заводится машина - судя по типичному звуку, старый "Жигулёнок" (уж до такой степени в автомобилях разбирался даже Юрик). Двери гаража широко распахнулись, из бокса выползла грязно-оранжевая "шестёрка". Юрины подозрения подтвердились, пора делать ноги. И надо же! "Откуда здесь лёд?" - только и успел подумать Юрка, падая навзничь. Глухой угол!.. Среди гаражей не так много солнца. Машина приближалась, вот хлопнула дверца и послышались шаги... Юра внутренне сжался, готовясь принять удары, но... Шаги послышались и с другой стороны тоже.
- Ну что, п*****а, явился? - процедил идущий впереди и рванул к Сергею, двое идущих следом с монтировками наперевес тоже перешли на бег. Этого Олин брат явно не ожидал и не успел повернуть к машине, как на него набросились, пиная и дробя всё, что можно пнуть и раздробить. Юра, ошалело наблюдавший за неожиданной развязкой, решил поскорей покинуть место схватки, пока не стал ненужным свидетелем. Сзади раздавались удары и приглушённые крики.
***
На похоронах мама горько плакала, утираясь платочком. Оля же не проронила ни слезинки. Слишком велика стала неприязнь к этому человеку, слишком сильно навредил он ей и её счастью за последние годы, чтобы вызвать слёзы... Какой бы ни был родной, но он столько раз грозился убить Юру, маму, её саму... Больше не будет страха, всё кончено.
Через четыре месяца сыграли свадьбу, и Оля переехала к Юре в новую квартиру, купленную в кредит. Вскоре после этого её повысили до старшего менеджера, а потом и до главы филиала. Юра, правда, так и остался сисадмином, но фирма расширилась, и компьютеров на балансе стало больше, соответственно, выросла и его зарплата. Впервые за многие годы Оле предоставилась возможность обеспечить маме безбедное существование. А ещё через несколько лет - и порадовать внуками. Двойней. Радости бабушки не было предела.
P.S. А если вы не хотите, чтобы вас заметили - делайте милость, отворачивайтесь от камер наружного наблюдения!