Усталый город вытер жирные руки о темное полотенце ночного неба. И, глубоко вздохнув, выпрямил спину. Его дыхание после знойного и душного дня становилось все ровнее. Ночная прохлада освежала его потрепанные стены. А руки- дороги, постепенно освобождаясь от дневной суеты и бесконечного бега машин, будто бы становились ровнее.
Избалованные вниманием прохожих, витрины жеманно и как-то напоказ зевали, давая понять последним пешеходам, что им не очень-то и нужно их внимание.
Огоньки фонарей перемигивались, будто бы заигрывая друг с другом. А последний трамвай, не обращая внимания на судорожные всхлипы замирающей городской жизни, важно и чинно, изо всех сил звеня, поднимался под горку, стуча колесами по изрядно изношенной мостовой. Трамвайные рельсы, прогибаясь под красным монстром, скрипели и кряхтели, бесконечно удивляясь своей выносливости.
Мягкой,беззвучной походкой из пасти ночи вынырнула кошка. Луна,похожая на огромную желтую монету, равнодушно посматривала со своей высоты на теплый асфальт.
Откуда-то из темноты выпорхнула первая летучая мышь. По небу разлился темный шелк ночи. Ветерок, стихая, касался своим дыханием верхушек засыпающих деревьев.
Тихо и пусто становилось на улицах города. И только скульптуры в старом парке начинали свой ночной разговор. Ведь сейчас их никто не слышит!