В Иране есть небольшой городок Бафк. Хотя, я даже не знаю, есть он сейчас еще или нет… В общем, тогда мне было шесть, а брату – четыре года. Это была первая заграничная командировка моего отца-геолога, куда его отправили со всей семьей, разумеется.
Не знаю, насколько можно верить детским воспоминаниям, но в голове моей остались картины огромного дома с несколькими комнатами (к советским специалистам тогда относились почти как к небожителям), напичканными новейшей техникой того времени. Тогда я впервые увидела и узнала, что такое титан, стиральная машина-автомат, которая работала практически беззвучно, и масса всяких кухонных приспособлений для резки, измельчения продуктов и всякой другой всячины, назначение которой в шесть лет я, естественно, не понимала. Но суть не в этом. Не знаю, по какой причине, но в огромной гостиной у нас стояла еще и клетка…с голубями! Может быть, эти птицы символизировали дружбу между нашими государствами, а может быть голуби для арабов были такими же экзотическими птицами, как для нас – павлины, но… они были! Вернее, жили у нас. В количестве двух штук.
Мы с братом наблюдали за ними со стороны, как мама дает им корм, воду, чистит клетку, но потрогать этих птичек (чего, конечно же, хочется любому ребенку) нам не разрешали. Мы с Жекой ходили кругами вокруг этой клетки, но нарушить запрет родителей не решались.
И вот, как-то раз вечером, отец с матерью куда-то засобирались, по-моему, они отправлялись в кино – в Бафк регулярно привозили русские фильмы, дабы специалисты не особо чувствовали себя оторванными от Родины. Фильм был для взрослых, поэтому нас с братом решено было оставить дома.
- Диана, ты уже взрослая, поэтому на тебе лежит ответственность за порядок в доме, пока нас нет. И в девять часов чтобы оба были в кроватях! – напутствовала меня перед выходом маман. Если дело касалось ответственности за брата, родители тут же вспоминали, что я старшая, а значит, - взрослая. И не важно, два года мне было, когда Женька только появился на свет, или шесть, как тогда, в Иране, или 36, когда я вынуждена была бросать работу в Москве и лететь в Сибирь спасать брата - Жека всегда был «маленький».
Короче, когда за родителями закрылись двери, это пухлощекое чудо, которого я, несмотря ни на что, очень люблю, сначала попросило сестру почитать книжку, а, когда сказка была дочитана, обратилось к сестре с очередной просьбой (ох, чуял он меня, похоже!):
- Диян, а пошли голубков посмотрим?
- Нет, времени уже много, нам пора умываться и ложиться спать, - я же была старшей и не могла не оправдать доверие родителей.
- Ну, мы быстренько, только посмотрим на них поближе и все, - продолжал канючить братец.
Конечно же, мне очень хотелось посмотреть на птичек, а еще больше хотелось их потрогать – погладить их серенькие крылышки, бело-серое пузико… и…я не устояла.
- Хорошо, пошли, - скомандовала я брату, и мы отправились в гостиную. Ничего не подозревавшие пернатые сидели себе тихо-мирно в клетке и, видимо, были крайне удивлены тем, что в их комнате неожиданно вспыхнул свет. Через мгновение голубиный стресс достиг апогея: четыре горящих глаза в упор рассматривали их через прутья клетки, что-то лопоча на непонятном для птиц языке. А юные орнитологи пошли дальше.
- Диян, а можно я одного из них поглажу? Тихонечко? Одним пальчиком? – взмолился братец, не подозревая, что точно такое же желание обуревает и меня.
Господа! В этом месте позволю себе напомнить, что перед клеткой стояли два еще совсем маленьких человека!)))) И подобное желание для них было вполне уместным. Поэтому, не долго думая, я согласилась: одного глажу я, другого – Жека.
Я осторожно открыла дверцу в клетке и первой протянула руку. Голуби неожиданно заквохтали и стали пятиться вглубь своего жилища, абсолютно не горя желанием подставлять свои спины под наши ласки. Но мы с братом вошли в раж и вознамерились исполнить все-таки свое желание. Голуби метались по клетке, а мы, уже в четыре руки, норовили их сцапать! И тут произошло ужасное: одна из птах, увернувшись от растопыренных пальцев чьей-то из наших с братом рук, выпорхнула наружу. Через секунду ее примеру последовал и второй голубь.
Не ожидавшие такой наглости с птичьей стороны, мы с братом несколько секунд растерянно наблюдали за их полетом по комнате, а потом меня прошиб холодный пот: обе птицы уютно примостились…на гардине под потолком.
Теперь небольшое отступление.
Я не знаю, какие архитекторы строили дома для российских специалистов, но на высоту потолков они не поскупились (дома были одноэтажные). А, с учетом моего весьма небольшого роста в то время, высота эта казалась и вовсе заоблачной. Так вот, в гостиной огромные окна от потолка до пола прикрывали тяжелые шторы и невесомый тюль. И все это великолепие крепилось на длинной предлинной гардине, которая не доходила до потолка сантиметров десять. Вот на этой самой гардине и расположились несчастные птицы, разбуженные нашим с братом появлением и неожиданно обретенной свободой.
Голуби молча расхаживали по этой гардине туда сюда, изредка переговариваясь между собой – я так думаю, они попросту насмехались над нами, предвкушая «разбор полетов», который предстоял нам при появлении родителей. Но я-то знала точно, что «разбор» этот закончится поркой старшей сестры, не оправдавшей доверия взрослых.
Взвыв от ощущения надвигающейся расплаты за любопытство, я стала трясти штору, надеясь, что в птицах проснется сознательность, и они сами вернутся в клетку! Но птахи продолжали наслаждаться свободой, и им не было никакого дела до перспективы реализации картины «избиения младенца».
Жека присоединился ко мне и стал трясти вторую штору. Но результат оставался прежним: потревоженная пара ненадолго слетала со своего «насеста» и через пару секунд возвращалась в исходное положение. Намереваясь согнать «коварных» со злополучной гардины, мы с Женькой стали отчаянно прыгать вверх, шикать на непослушных птиц и зачем-то размахивать руками.
Потом, с целью бомбардировать сбежавших «заключенных», в ход пошли ручки, карандаши и ластики, затем - апельсины, которые я притащила из холодильника, потом – тапки, игрушки и все то, что могло сохранить целым оконное стекло.
Но эффект оставался нулевым.
Через несколько минут, обозрев «поле боя», усыпанное канцелярскими и продуктовыми товарами, Жека горько расплакался, видимо, понимая, что одному из нас точно будет полный кирдык. Когда же я взглянула на часы, мне стало еще хуже: до возвращения родителей оставалось полчаса. Велев брату немедленно топать в ванну, умываться и ложиться в кровать, я принялась собирать «снаряды», разбросанные по полу гостиной. Когда вещи и продукты заняли свои законные места, я уселась посреди комнаты на ковре и…тоже разревелась.
- Диян, не плачь, пожалуйста, - маленький человечек в пижамке вышел из своей комнаты и, обхватив меня за шею, присоединился к рыданиям.
Понимая, что слезами горю не поможешь, я расцеловала малого, постаралась успокоить его и, отведя в спальню, снова вернулась в гостиную. Заняв прежнюю сидячую позу на ковре, стала думать, как мне выйти из создавшегося положения. И тут меня буквально осенило!
Наверное, я была еще совсем маленькой, потому, что этот «монстр» мне показался чудовищно громадным и тяжелым. Но, как бы там ни было, через пару минут я стояла возле злополучного окна, вооруженная….пылесосом!!!
Нажав на клавишу запуска, я направила трубу в сторону одной из непокорных птиц.
Не знаю, возможно ли представить то, что происходило в последующие три-четыре минуты, но зрелище было еще то!
Не ожидавший такого коварства с моей стороны, один из голубей даже не успел сориентироваться, как тут же был «засосан» лапами в трубу. Птица что-то возмущенно кричала на своем птичьем языке, отчаянно махала крыльями, в результате чего по комнате стали разлетаться мелкие легкие перышки, а я, с улюлюканьем и каким-то зверским выражением удовлетворения на лице уже подтягивала к себе трубу пылесоса, на конце которой вместо щетки «красовалось» пернатое, похоже, отчаянно использующее ненормативную лексику, направленную в мой адрес. Засунув трубу с крылатой «щеткой» в клетку, я отключила питание пылесоса, после чего птица, продолжавшая по инерции махать крыльями, со всего размаха шарахнулась головой о прутья своего дома и, шмякнувшись на дно, затихла, испуганно глядя на меня. Я быстренько закрыла дверцу и… повторила процедуру со вторым голубем.
Как только оба беглеца оказались в своих «апартаментах», я нацепила на трубу щетку, теперь уже настоящую, и принялась лихорадочно возюкать ею по ковру, собирая разлетевшиеся по всей комнате пух и перья. Еще пара минут ушла на то, чтобы оттащить тяжеленный пылесос на место. На мытье и чистку зубов у меня уже просто не оставалось времени и, погасив во всем доме свет, я поспешила натянуть на себя пижаму.
Как только мое измученное тело оказалось под одеялом, я услышала, что в двери повернулся ключ, и родители, шепотом переговариваясь между собой, вошли в дом...
Эту историю я рассказала матери, только когда уже была совсем взрослой женщиной. Мы вместе долго смеялись, а мама не переставала удивляться тому, как я умудрилась так тщательно замести следы «преступления», что им с отцом даже не пришло в голову подумать, что вся эта эпопея закончилась всего лишь за пару минут до их возвращения…