Клан КД2С своевременно предупредил шефа о грядущих неприятностях. Данные со спутника подтвердили информацию. Через поселок Невицкое в нашем направление движеться мощный источник аномальной энергии. Кабан тут же занялся сооружением пулемётных гнёзд, все были проинструктированы касательно поведения с подступающим противником. Сталкеры вытаскивали из своих заначек гранаты, готовясь к предстоящему бою.
Около трёх часов дня точным курсом к посёлку подъехал старый ржавый трактор с ковшом. В кабине, судя по всему, никого не было. Когда началось нашествие древнего металлолома на наше скромное обиталище, первой моей мыслью было бежать. Взобравшись на второй этаж здания, в котором не было стёкл в окнах, я смогла спокойно осмыслить происходящее и похвалила себя за отсутствие неуместной смелости. С этого поста я прицелилась и стала стрелять по колёсам – самому уязвимому месту, учитывая отсутствие в кабине водителя. Пули летели в трактороподобного монстра со всех сторон, при чем половина отскакивала рикошетом от прочной стали советского производства. Обнаружив, что пули «зверя» не берут, два смельчака решились вопреки приказу приблизится к железке и кинуть гранаты. В результате мы получили изувеченный взрывами трактор и два трупа отчаянных сталкеров.
Так как солнце близилось к закату, позволено было отложить работу и поучаствовать в похоронах. Я решила, что целесообразней потратить выдавшиеся свободные часы на сон, избыток которого я испытывала в последнее время. Сон накатил, едва голова коснулась плоской походной подушки. А очнулась не столько выспавшись, сколько от испуга, во сне вокруг была только темнота, холодная, жуткая, липкая и жгучая. Когда же цепкие пальцы ночного видения ослабили хватку, я ощутила тёплое прикосновение к своим плечам, такое уютное и успокаивающее, что ужас тьмы начал рассеиваться. Тряхнув головой, чтоб отбросить странные видения, я отправилась к своему посту в положенном снаряжении, захватив с собой пачку крекеров на завтрак.
Оказавшись на улице, я осознала, что проснулась слишком рано, солнце едва выглядывало белесым боком из-за холма на востоке. Я присела на камень у старого абрикосового дерева с корявыми зловещими лапами ветвей с намереньем приступить к скромной трапезе. Но пришлось повременить, так как из жилого корпуса вышел парень, в котором я узнала Мичмена. Я хотела лишь подождать, пока он уйдёт с глаз, чтоб есть спокойно, однако его поведение меня насторожило. Он беспрестанно оглядывался, словно опасаясь внезапного нападения, хотя причин для этого не было совершенно. Этот сталкер всегда казался мне слишком нервным, однако этим утром он был словно не в себе. Очень удачно, что за деревом я была ему не видна. Оглянувшись в последний раз, он скрылся за рядом домиков, направляясь в сторону периметра. Я не могла не проследить за ним, высунувшись из-за угла, я наблюдала, как Мичмен уходит в степь, ускоряя шаг. Удалось разглядеть, что он прижимал к груди некий свёрток. Пришлось смириться, что на открытой местности я не смогу последовать за ним и остаться незамеченной. Но чем дольше я думала об этом происшествии, тем подозрительней оно мне казалось.
Позавтракать я не успела, так как вскоре показался Стервятник, и мы патрулировали периметр. Незадолго до обеденного перерыва все собрались у свежих могил, и Кабан произнёс небольшую речь. На крестах повесили жилет Митяя и респиратор Таракана. Видимо то, что никому не пригодилось, более стоящие вещи распределили между собой. Потихоньку разбредись, кто на обед, кто на пост. Я попросила Кабана задержаться, в принципе могла бы поговорить на эту тему и со Стервятником, раз уж мы вместе дежурим сегодня, но наш «большой шеф» пугал меня всё же меньше. Подождав пока все лишние уши удалятся на достаточное расстояние, я приступила к неприятному, но по моему мнению, необходимому разговору. Описав утреннее, происшествие, я высказала предположения, что Мичмен был шпионом, и мог передавать сведенья третьей стороне.
- Я давненько знаю этого обалдуя, и уверен, что он скорее свою руку съест, чем предаст меня. – заявил Кабан.
- Ты так уверен в нём? Что же тогда сподвигло его на раннюю прогулку со странной ношей? Если он выполнял твоё задание, то извини за дезинформацию, согласись, я не могла этого знать.
- Нет, я ему ничего такого не поручал, однако заверяю, твои сомнения беспочвенны. Показалось спросонья, - пожал он плечами.
- Будем надеяться, что мне лишь показалось. А не то количество могил в округе может резко увеличится, – я кивнула в сторону чернеющих холмиков с деревянными крестами.
- Ты мне угрожаешь? – усмехнулся Кабан, презрительно сощурив глаза.
- Я лишь не хочу, чтоб одна из этих могил стала моей, – о том, что на жизни остальных мне совершенно плевать, я тактично умолчала.
По дороге в корпус произошел еще один неприятный разговор. Если откровенно, то я просто сорвалась. Никогда не любила похороны, ну а недоверие никому не бывает приятным.
- У тебя тут расстегнулось. – Произнесла, подойдя сзади, Чайка и полезла поправлять защелки на моём бронежилете.
«Боже, как мне надоело что они все считают меня ребёнком» - эта мысль пронеслась в моей голове, заставив щёки пылать, а сердце учащенно биться. Я уже готовилась нанести ей удар прикладом или повалить ногой на землю, вязкую от растаявшего снега. Ценой отчаянных усилий мне удалось совладать с этим порывом, но хлёстких бранных слов сдержать за зубами я уже не смогла.
- Тебе бы следовало быть осмотрительней здесь. Где так много оружия и острых предметов. – Равнодушно заметила женщина.
- А мне не привыкать к выстрелам в спину, - улыбнулась я. – Кроме того тому, кто отважиться причинить мне вред, стоит знать, что во мне течёт цыганская кровь, а это означает, что любого, причинившего мне вред будет преследовать цыганское проклятие.
Остаток дня прошел в молчании и за работой. Мы должны были патрулировать со Стервятником на расстоянии пятнадцати метров друг от друга, я шла позади, но ярость и адреналин, гнали быстрее кровь по венам, а заодно и меня. Так я вскоре, сама того не сознавая, сильно обогнала своего напарника. Он лишь посмеялся над моей прытью.
На следующий день я старалась как можно больше молчать, открывая рот лишь по необходимости. Не слишком то хотелось, чтоб пристрелили свои же, а до этого, похоже, не далеко. Как оказалось, я не заблуждалась на этот счёт. Сделав немереное количество кругов вокруг охраняемого объекта, я была весьма рада наступлению очередного вечера. Уставшее тело и гудящие ноги просили отдыха. Не знаю, что остановило меня у двери, наверное, тот странный взгляд, которым меня наградил Мичмен, когда мы столкнулись минутой раньше на лестнице – настороженный и немного виноватый. А может у меня впереди было еще достаточно не совершенных пакостей и судьба решила не нарушать этот план. Как бы то ни было, открыв дверь в скромную комнатушку, служившую мне спальней, я в нерешительности остановилось и этого мига мне хватило, чтоб заметить леску, натянутую в дверном проёме. В сумерках её было легко не заметить. Примитивная растяжка. Отпрянув, я подождала, пока пульс вернётся в норму, а руки перестанут дрожать. Не впервые стыкаясь с подобным явлением, я обезвредила ловушку. Я знала, что должна кому-то сообщить об этом происшествии, чтоб, если следующее покушение будет удачным, остальные знали, кого винить. Но я не хотела, чтоб меня опять восприняли как сумасшедшую или, что еще хуже, ребёнка, пытающегося привлечь внимание. Я должна научиться решать свои проблемы самостоятельно. Естественно я не могу решить их «кардинально», значит, нужно быть как можно осторожней. Скоро последует новый удар, и я должна быть готова уклоняться.
Ночь была в «разгаре», бутылки с кипятком, призванные обогревать наши постели, уже порядком остыли, и скорее я их грела, чем они меня. А сон всё не шел. Меня еще немного трясло от осознания, что не задержись я у двери, сейчас бы меня соскребали со стен.
«Нет, так я не усну, надо покурить» - подсказывало сознание, и, одевшись потеплее, я последовала его совету. В последний момент вернулась за ножом и пистолетом, проверила наличие патронов, и, наконец, вышла на чистый прохладный воздух, в котором уже чувствовалось приближение весны. Не в силах стоять на одном месте, я бесцельно бродила по посёлку, наслаждаясь никотиновой негой. Заставило меня остановиться зрелище нашего маленького кладбища, у двух крестов виднелась сгорбленная фигура. Я подумала, что это кто-то из сталкеров пришел погоревать у могилы друзей, и не решилась ему мешать. Однако странное время он выбрал для подобных проявлений чувств. Затушив сигарету, я вглядывалась в тёмный силуэт, пытаясь угадать, кто же оказался таким сопливым. И тут я увидела еще оду странность, сидящий на корточках человек (если это вообще был человек) разгребал руками землю. Вытащив пистолет, я стала медленно подбираться к «песочнице» моего ночного друга. И тут прямо на глазах это тёмное пятно исчезло. Я всё же заставила себя подойти к могилам и осмотреть их. Рыхлая земля лежала неровными бугорками, но это было вполне естественно для недавно перекопанной земли. Явных углублений видно не было. Я попыталась успокоиться, и тут мой взгляд упал на крест. Респиратора не было. Его могло унести ветром, мог украсть нечистый на руку строитель. А странный силуэт мог мне померещиться, что неудивительно после такого напряжения. Но мне стало холоднее, и холод этот шел изнутри. Тут мой разум воспроизвёл самый страшный из возможных вариантов событий, я словно наяву увидела, как несчастный Таракан, оживает в своей неглубокой, наспех выкопанной могиле, разрывает землю окоченевшими руками, выползает на жухлую траву с грязным снегом, кашляет, скорее по привычке. Надевает свой респиратор, заботливо повешенный друзьями на вершину креста, закапывает могилку и улепётывает, заслышав мои шаги.
- Бред, бред, - беззвучно шептали мои губы.
Наиболее вероятно, кто-то из сталкеров закопал что-то у могилы. Нужно сообщить об этом. Нужно. Однако мои ноги не слушались. Я уже знала, как недовольно меня выслушают сонные мужчины и женщины, как постараются вежливо успокоить или честно пошлют к чертям собачьим. Нет, никому я ничего не расскажу. Весело будет, если они мне поверят, придут тревожить ночью могилу, отправят поисковые группы, а мне всё просто померещилось. Наверное, стоит самой посмотреть, не зарыто ли что-нибудь здесь. Я присела на корточки, не решаясь выпустить пистолет из рук. Однако от решительных действий остановила мысль, что меня могут поймать за раскапыванием могилы. Могут принять за некрофилку, расхитительницу могил, чокнутую, а может просто пристрелят без разговоров.
Я поднялась снова, не зная, что делать. Где-то в темноте мелькнула неясная тень.