В своих книгах я немало уделял внимание теме минувшей войны, судьбам людей, попавших в экстремальные условия. И думал, что больше не вернусь к этой тематике. Но жизнь распорядилась иначе. Были встречи с теми, кого война опалила, у кого боль прежняя не улеглась, не успокоилась. Их рассказы снова затронули мою душу. И я решил пересказать услышанное. Чтобы хоть что-то сохранилось из тех страшных лет. Все эти истории не равноценны. Одни очень значительные. Другие - менее важные. Но это живая история.
СЧАСТЛИВАЯ СУДЬБА БЕЖЕНКИ
Когда в ее город вошли немецкие танки, она взяла на руки годовалую девочку, и пошла, куда глаза глядят. Когда силы ее покинули, она упала возле хаты, что была на окраине незнакомой деревни.
Из хаты вышел мужик. Увидев женщину, он громко спросил:
- Жидовка?
- Да! - ответила обреченно женщина.
- Заходи в хату! Будешь сидеть в погребе, в подполье. Днем не высовывайся в окна, шоб тебя никто не видел.
Вот так она была спасена от верной гибели.
А сам хозяин подался в партизаны.
Всю войну женщина пряталась. А когда хозяин вернулся, он прогнал свою жену. Потому что она была гулящая. А сам женился на беженке. Он был учителем. Женщина обличьем была похожа на грузинку.
Они прожили вместе десять лет. А умерла она от рака.
ДРУГ - ПРЕДАТЕЛЬ
Михаил и Петро с детства были закадычными друзьями, что называется «не разлей вода». Учились в одной школе. Влюблялась в одних и тех же девчонок.
Когда началась вторая мировая война, украинец остался в селе, а еврей отправился на фронт. Случилось так, что воинская часть, в которой служил еврей попала в окружение. Михаила погнали в концентрационный лагерь. Но он бежал оттуда. Лагерь был неподалеку от деревни, в которой находился Петро. Ночью Михаил прокрался в хату Петра.
- Спрячь меня, Петро! Я бежал из лагеря, - взмолился Михаил. .
- Подожди меня тут. Я сейчас вернусь! - сказал Петро.
И он действительно вернулся. Но не один, а с немецким автоматчиком.
Еврея увели и вскоре расстреляли. Оказывается, Петро был полицаем и служил у немцев.
СЕБЕ НА ПОГИБЕЛЬ
Молоденькую девушку - еврейку приютила у себя подружка - молдаванка. Три года прятала у себя в подполе. Евреечку звали Дорой.
Однажды вылезла Дора из схрона и сказала подруге:
- Повези меня в Тирасполь, на базар.
- Тебя же распознают и расстреляют.
- Ты одягнешь на меня молдавскую одежу - и все будет в порядке.
Надоело мне в подполе сидеть!
Подружка нарядила Дору в молдавскую национальную одежду. Обувка, кофта, передник. Все, как полагается.
Поехали на поводе. На базаре Дору опознала русская и выдала немцам. Дору в лагере запрягли в огромную бочку с водой. Дора была девушкой полной. Не выдержала непосильной тяжести, рухнула на землю и померла.
ЛЮСЯ
Когда в небольшой городок на Украине ворвались немцы, Люсе было, всего пять годочков. Немцы не теряли времени. Собрали всех евреев от мала до велика, и повели на расстрел. Привели к оврагу, приказали раздеться. Затем стали расстреливать всех из автоматов. Люся потеряла сознание. А когда очнулась, то почувствовала, что вся в крови. Своей, или чужой - она не знала.
Выбралась Люся из-под трупа женщины - и направилась в сторону освещенных домов деревни. У нее хватило сил, чтобы постучать в дверь. К счастью ее услыхали. Дверь отворилась, и Люсю впустили в хату. Хозяйка не стала ее расспрашивать. Обмыла горячей водой в корыте, накормила, поместила Люсю в подпол, на тюфяк.
Вот так, в подполе Люся пробыла до сорок четвертого года.
Приемная мать и отец позаботились, чтобы Люся закончила сперва, начальную школу, а затем и техникум. Удача продолжала сопутствовать Люсе и дальше. Она стала учительницей. Вышла замуж за хорошего человека. На свадьбе были мама с папой, как называла Люся своих приемных родителей.
Они с мужем перебрались в город. А осенью приезжали в село помогать папе и маме убирать урожай. С собой они увозили картошку, кур, сало.
Люся родила мужу троих детей. И была бесконечно благодарна своим приемным родителям, которые, можно сказать, подарили ей жизнь.
ПОБОИЩЕ В ЛАТЫШСКОЙ ДЕРЕВНЕ КАУНАТЕ
Эту заметку в Рижской газете «СМ» я прочитал перед самым отъездом в Израиль. Сообщавшиеся в ней факты потрясли меня до глубины души. Впечатление было столь болезненным, словно жуткий ожог. Я прокомментирую ее после того, как полностью приведу текст.
Итак - читаем:
«ПОБОИЩЕ В КАУНАТЕ».
Неизвестное преступление фашистских пособников. Чтобы выслужиться перед новой властью, они убивали ни в чем неповинных людей. Теперь на месте трех захоронений раскинулся изящный дачный поселок.
В редакцию «СМ» обратился 65-летний Вячеслав Карпов. По его словам он долгие годы носил в себе страшную тайну, но теперь понял, что настало время все рассказать.
- В 24 км от Резекне находится деревня Кауната. Я женат на латышке, которая родом из этой деревни. Мы часто ездим туда отдыхать. Отец ее умер, а сестра до сих пор живет в Риге, в Иманте. Но она, несмотря на все мои просьбы, категорически отказывается что-либо рассказывать. То, о чем я вам сообщу - страшная тайна. Все мои родственники и знакомые латыши никогда в жизни об этом бы не рассказали. Боятся. Ведь многие из них - бывшие легионеры, «лесные братья». И все же я считаю, что рано, или поздно, люди должны были узнать правду о той трагической странице нашей истории, о том, что же произошло летом 41-го года в деревне Каунате. Потому что я считаю, так поступать - не по-людски. Зверски убитые фашистами на этом месте люди кричат из-под земли!
До войны в деревне жили латыши и евреи. Евреи торговали, ездили на лошадях по хуторам, обменивали свой товар. Давали в долг небогатым окрестным жителям, они помогали, как могли. Но когда пришли немцы, многие местные, чтобы выслужиться перед новой фашистской властью, принялись уничтожать своих же односельчан!
Они выводили евреев на перекресток и расстреливали. А маленьких детей поднимали за ноги и разбивали головы о телегу. В итоге этой чудовищной акции были уничтожены десятки евреев, своих же соседей. Чтобы скрыть следы преступления, в деревне выкопали три большие глубокие ямы, которые затем доверху наполнили убитыми.
Потом началась дележка еврейской собственности: немцы брали что получше, а точнее, что сразу заметят, а все оставшееся поделили уже сами латыши. Многие до сих пор живут в еврейских домах.
А на месте захоронений был разбит дачный поселок. В деревне все об этом знают, но упорно об этом молчат, прикрывая друг друга. Это круговая порука! Я много раз проходил мимо этого места, где были зарыты убитые, но что я могу один сделать? Кому ни скажу - все мне твердят: «Лучше молчи!» Но разве это справедливо? Разве убитые не заслуживают хотя бы памятного камня, чтобы о них не забыли? Разве это по-человечески – вычеркнуть из истории их, как будто их и не было?!
Как вы знаете, в 1965 году состоялся суд над 5 пособниками фашистов. Тогда судили Маковского, Пунтулиса и других. На суде говорили о расстреле в деревне Аудрини, что тоже под Резекне, но о еврейском кладбище в деревне Каунате никто не сказал. Видимо, евреев, которые могли бы хоть что-то приоткрыть, уничтожили поголовно. Можно себе представить, сколько в деревне людей убили, если пришлось выкопать три ямы!...
Однажды я рассказал о том, что произошло в Каунате одной журналистке, она подробно все записала, но это дело так и заглохло. Наверное, испугалась...
Увы, сестра моей жены (ей уже 78 лет) сама видела, как головы еврейских детей разбивали о телегу. Но она категорически ней хочет рассказывать о том, что она знает: страшно, а сейчас: в советское время было страшно, а сейчас - неимоверно стыдно. Стыдно за своих братьев - латышей. Их-то она не может выдать. Потому, что знает, что у многих руки по локоть крови. Но, наверное, по ночам их кошары не мучают.
Я не могу понять, за что они их так? Ну, хорошо, в 40-м году пришли русские, забрали самых зажиточных латышей, и вывезли в неизвестном не направлении, и они пропали, что называется, с концами. Так что, до сих мор люд не знают, где их соседи. Это я еще могу понять. Но при чем здесь евреи? Это удивляет меня больше всего. Ведь они столько хорошего сделали для латышей!
Я не раз спрашивал у друзей латышей: «В чем здесь причина? Откуда так ненависть?» Один мне ответил так: «Я и сам не пойму. Вроде бы все жили дружно. Евреи нам и в долг давали, они вообще хорошо торговлю вели. Ничего люди были, мне нравились. А тут такое случилось - просто сам ничего не могу понять...»
А потом уже начали доносить на своих. Еще один мой родственник пошел в милицию. Так его, свои же вывели на десять метров от дома, и убили. Что здесь? Злость? Зависть?
А теперь тем, кто остался, устраивают всяческие почести. Двойное гражданство, статус репрессированного. Спрашивается, за что? За то, что у человека руки в крови? Или, чтобы молчали?"
Эта заметка была опубликована в газете «С М» в четверг,14 августа 1997 года. Всякий раз, как я перечитываю эту заметку, мое сердце кровью обливается. Газету храню у себя до сих пор, как важнейший документ. И когда нынешние латвийские правители с пеной у рта обвиняют русских за репрессии, то пусть помнят, что у них самих рыло в пуху. Допустим, селяне боялись немцев, которые вроде бы могли учинить допрос - почему давали поблажку евреям? Но разбивать головы еврейских младенцев о колеса повозок - это уже свойство двуногих тварей, вурдалаков и негодяев. И после этого, эти мерзавцы продолжали, как ни в чем, ни попало жрать, пить «крутку» и елозить своих баб в кроватях. Они не подохли на виселицах. Их не покарал ни божеский закон, ни человеческий.
ВОЙНА УКРАЛА У НЕГО ВСЕ:
НАЦИОНАЛЬОСТЬ, ИМЯ, ФАМИЛИЮ
Время действия этого правдивого повествования трагический
и кровавый сорок первый.
Место действия - Украина, Кавказ, Восточная Европа.
Действующие лица - население оккупированных немцами территорий, беженцы, пленные, узники немецких концентрационных лагерей, партизаны.
Главным действующим лицом этой правдивой истории - еврейский юноша Лазарь Хвалабов.
Я познакомился с ним совершенно случайно. На автобусной остановке, что возле Центральной Городской Кармиэльской библиотеки. В этом месте я обычно назначал встречи с персонажами будущего очерка для четвертого тома своих «Собраний сочинений».
Мужчина средних лет - по виду - коренастый, плотный - выйдя из автобуса, поинтересовался, кого я ожидаю.
Слова за слово - и оказалось, что этот человек представляет для меня определенный интерес. Он «зацепил» меня стандартной фразой, которую можно услышать вполне самонадеянно от многих людей:
- С моей жизни можно романы писать!
Он сказал, что сейчас беседовать он не будет. Потому что направляется в бассейн, где имеется парная. А он любитель париться с веничком. Три дня в неделю. В эти дни мы и договорились с ним о встречах.
Он явился по-военному точно в назначенное время. Когда я впоследствии перечитывал торопливые свои записи, я обнаружил, что рассказчик Лазарь не ахти какой. Причем начальные эпизоды были довольно путанные. Таким они будут выглядеть и у меня. Потому что больше мне уже не удалось с Лазарем снова встретиться.
Итак - с чего начать? Конечно же, с детства. Лазарь как бы, между прочим, сказал, что у него было «нецелованное детство». Пожалуй, этими емкими словами все сказано. Отец Лазаря Биньямин Яковлевич целыми днями пропадал в кузнице. Мать работала надомницей. Уделять внимание двум сыновьям, в сущности, не было времени. В суровой домашней обстановке не было места нежностям. Главной школой для Лазаря была улица. Главный ее урок - выжить, во что бы то ни стало. Тут не до церемоний. Так что не случайно Лазарь назвал себя тогдашнего босяком.
Обстановка на Догбасе, где жила семья Лазаря, была суровая. Именно она заставляла людей «вертеться». Было известно, что пачка махорки в Воронеже стоила тридцать пять копеек. А здесь ее продавали за сто пятьдесят рублей. Вот и мотались люди в Воронеж. Это приходилось делать и Лазарю. Все же подмога семье.
Но вот на страну накатила волна немецкого «блицкрига». И немцы с присущей этой нации дотошностью, пунктуальностью выполнять поставленные главным нацистским бандитом Гитлером задачу - окончательно решать еврейский вопрос. А это означало не что иное, как поголовное истребление евреев.
Господин Путин как-то на немецком языке сказал своему другу господину Шредеру примерно следующее: «ну, сколько можно немецкому народу посыпать голову пеплом?» Уж больно мягкосердечен господин Путин! Народ, который сжег в душегубках и расстрелял миллионы ни в чем неповинных еврейских мужчин, женщин, детей и стариков; народ, который из кожи узников концлагерей изготовлял дамские сумочки и абажуры; народ, который выдирал изо рта обреченных на смерть мучеников золотые протезы и переплавлял все это в слитки, которые затем отмывала якобы нейтральная Швейцария; народ, который принес горе и страдания миллионам жителей оккупированных территорий - такой народ никогда не смоет с себя клеймо палачей, вурдалаков, душегубов и убийц! Вечное проклятие будет невидимо висеть над головами потомков этих двуногих тварей.
Итак - война! Я немного забежал вперед, когда написал о поездках за махоркой в Воронеж. Это произошло не до войны, а в начале ее. Когда обычный уклад жизни перевернулся, вверх дном и дело шло о рутинном выживании. Тяжелое время, смутное время. Многие растерялись и метались из стороны в сторону.
Здесь я вынужден сделать небольшое отступление. Для полноты ситуации, гениальный болван Сталин намеревался перехитрить Гитлера. А повернулось все так, что в дураках оказался не Гитлер, а он сам. А пострадал от этого советский народ. Что было в башке у Генералиссимуса - можно только гадать. Тем менее, кое о чем можно все же судить. Видимо, намереваясь нанести упреждающий удар, как об этом убедительно, на очевидных фактах высказался в своей нашумевшей книге бывший разведчик, а ныне писатель под псевдонимом Суворов. Вместо того, чтобы организовать глубоко эшелонированную оборону, Сталин разрушил превосходные военные укрепления на «старой» границе. А на новой - не соорудил. Вместо всего этого сосредоточил войска у самой границы. У границы сосредоточил основные ударные части - аэродромы, танковые соединения. То был роскошный подарок для гитлеровских войск. Они с первых же часов войны уничтожили огромное количество самолетов и танков. Это обеспечило стремительное продвижение гитлеровской армии. А расплачиваться за идиотскую дурь Верховного Главнокомандующего пришлось советским людям. Они буквально своими собственными телами заслонили собой державу. Из-за кошмарных просчетов Сталина, в плен к немцам попало три миллиона красноармейцев. Впоследствии этих несчастных, которых Сталин, в сущности, предал, и которые выжили в жутких фашистских концлагерях, при возвращении на родину объявили изменниками, и их загнали в лагеря.
Но вернемся к тем людям, на которых свалилась война. В газетах говорили о зверствах немецких оккупантов. Кто верил в это, а кто - таких было большинство - не верили. Потому что, советские газеты прославились своей брехливостью. Но о бесчинствах оккупантов говорили и беженцы.
Надо было что-то решать. Старый Биньямин собрал всю семью. Усадил всех вокруг себя, и положив натруженные руки, почерневшие от металлической окалины на колени, он держал речь:
- Я остаюсь здесь с Басей. Кому я нужен? Я кузнец, простой рабочий. Не коммунист. Политикой не занимаюсь. Немцы меня не тронут.
Он судил о немцах по первой мировой войне. Он не знал, что теперь немцы совсем другие, гитлеровские.
- А вы дети, - он обратился к Лазарю и меньшему брату Лазаря - Михаилу, - Вы молодые. Уходите из города.
Но перед тем, как распрощаться с детьми Биньямин попросил своего друга Федора, работавшего секретарем горисполкома, чтобы тот выправил документы на Лазаря. И Лазарь помолодел на два года. Ему стало по свидетельству о рождении не шестнадцать, а четырнадцать лет. Отныне его имя было не Лазарь, а Степан, а фамилия не Хвалабов, а Прокопенко. И соответственно он стал по национальности не еврей, а украинец. Мише подобная «операция» не понадобилась. Так посчитал Биньямин. Он, Миша, совсем маленький хлопчик.
Уже слышалась артиллерийская канонада: немцы приближались к Донбассу. Попрощавшись с отцом и матерью, взяв краюху хлеба и вареную курицу, мальчишки ночью бежали из города. Они подались на железнодорожную станцию Дебальцево, там им не удалось сесть на поезд. Подались на станцию Лихую. Там в толпе Лазарь потерял своего братишку.
Далеко Лазарь не уехал. Его высадили из вагона. Ночью, крадучись, чтоб не попасть в лапы патрулей, Лазарь пробрался к своему дому. Он был пуст и разграблен. Сосед Никита сказал Лазарю:
- Немцы загнали всех евреев города в гетто. А твоих - батька и мать, живьем полицаи побросали в колодец №5 шахты, что в центре Донецка. Выслуживаются холуи перед господами немцами.
Отныне Лазарю пришлось изрядно помотаться по хуторам, деревням, по железнодорожным станциям. Где подрабатывал, а где добрые люди куском хлеба оделяли.
Сколько прошло времени в мытарствах - год, два? Немцы продвигались по территории страны стремительно. И до Кавказа добрались. Каким осторожным Лазарь ни был, а все же угодил в лапы к немцам на станции Кропоткино. А дальше пошло - поехало...
Этапом до Ростова, затем Таганрога. Потом товарняк. И вот Лазарь Вахлабов, а по документам Степан Прокопенко очутился за колючей проволокой в концентрационном лагере, что под Краковом, в Польше.
Снова небольшое отступление. У тирана Сталина были отличного класса разведчики. Благодаря их информации он мог с закрытыми глазами предвидеть многие события. Но он был самовлюбленным и самоуверенным болваном. Ему буквально на блюдечке с золотой каемочкой преподнесли неопровержимые данные о гитлеровском плане нападения на Советский Союз «Барбаросса». Ему преподнесли данные о дне нападения гитлеровцев на СССР. Разведчики осведомили его об огромном скоплении войск у границ страны. Казалось бы все козыри у тебя на руках. Действуй! Убери с границы авиацию. Организуй глубоко эшелонированную оборону. Любой нормальный руководитель страны предпринял бы все возможное, чтобы даже в короткие сроки успеть подготовиться к отражению нашествия. Но Сталин плевал на донесения разведчиков. У него, видите ли, были свои собственные «гениальные» планы. И во имя этих бредовых маниакальных замыслов он, вопреки здравому смыслу он строжайше приказал «не отвечать на провокации» немцев. И в результате немцам была предоставлена прекраснейшая возможность беспрепятственно ворваться на территорию страны. Но это еще не все. Сталин задолго до войны повырубил весь командный состав Красной Армии. Додуматься до такого преступления мог, несомненно, только «гениальный» Главнокомандующий!
Я должен извиниться перед читателями за свой сумбурный рассказ. В этом виноваты мои поспешно-лихорадочные записи на свежем воздухе. Дело в том, что я пропустил интересный эпизод про друга отца - молотобойца Шимановича. Этот еврей был человеком невероятной силы. Он без всяких усилий мог играючи поднять штангу, которую втроем не могли оторвать от земли. Но особенную славу среди земляков он завоевал благодаря своему необычайному аппетиту. В этом отношении, наверное, его можно было сравнить с персонажем французского писателя Рабле. В его книге фигурировал персонаж Гаргантюса, который мог съесть огромное количество еды. Так вот, чтобы получить представление об аппетите Шимановича достаточно сказать, что вместо водки он употреблял исключительно неразбавленный спирт. Причем при этом не соблюдал какую-либо норму. Его завтрак состоял из двух буханок хлеба и двух головок чеснока. Вернее то был не завтрак, а «перекуска». В обед, к примеру, он один съедал кастрюлю борща. С ним боялись здороваться за руку, потому что, от его пожатия из пальцев неосторожного человека сочилась кровь.
По слухам Шимановича не призвали в армию только из-за его невероятного аппетита. Якобы боялись, что он «объест « армию. Так это, или не так, но только Шимановича действительно не взяли в армию. Его направили на север, на лесоразработки. И он избежал участи своего друга Биньямина, не угодил ни в плен, ни был расстрелян немцами. После войны он вернулся в Донецк, и его назначили зав. гаражом большого предприятия.
Ну, а теперь снова о том, как Лазарю удалюсь выжить в плену. Сначала вместе с другими пленными его загнали за проволочное заграждение под открытым небом. А была уже поздняя осень, шли дожди. Земля мокрая. А долго на ногах не устоишь. Приходилось лежать на мокрой земле. Вероятно, Лазарь погиб бы, если бы его не приметил лагерник. Его имя и фамилию Лазарь запомнил на всю жизнь: Петр Казаков. Вологодский мужик. Подстать казацкой фамилии и характер казацкий. Смелый, выносливый. В дальнейшем сдружились. Из лагеря в лагерь переходили вместе. А началось это так. Увидев Лазаря, Казаков негромко сказал ему:
- Подкопай лаз под проволокой ночью, чтоб никто не заметил и переползи к нам.
Ночью, выбиваясь из последних сил, Лазарь прорыл лаз под проволокой, и оказался в лагере. Но здесь была хотя бы крыша над головой.
Вместе с Казаковым Лазарь стал работать в шахте. Помощником врубового машиниста. Смена восемь часов. Но для истощенного человека с ослабленным здоровьем - это очень много. А еда к тому же хлипкая. Пайка хлеба и баланда брюквенная. Так прошел год. Затем лагерников - их насчитывалось пять тысяч человек - перевели из Польши в Грецию. Это было неподалеку от порта Салоники.
В этом лагере произошел случай, который круто изменил судьбу Лазаря. Ему поручили таскать воду в бочке из водопроводной колонки. А та колонка была за пределами лагерной зоны. Примерно метров в двухстах. А рядом какое-то здание. Немцы тогда еще с переменным успехом наступали на Восточном фронте. Может быть поэтому, лагерная немецкая охран расслабилась. И не очень - то пристально наблюдали за теми, кого выпускали за пределы зоны.
Через несколько дней к Лазарю подошел местный житель, по внешности грек. Он поприветствовал Лазаря по-гречески.
- Камесперос, камрад!
- Камесперос! - охотно откликнулся Лазарь.
Не теряя времени, Лазарь сориентировался и на греческом языке поведал незнакомцу придуманную им находу легенду о том, что он русский грек, из греческой колонии, что под Симферополем. Что мать и отец у него греки-колонисты.
А греческий разговорный язык Лазарь знал потому, что дружил с мальчишкой - греком.
Незнакомец пообещал встретиться у колонки завтра. Свое обещание он выполнил. Принес фрукты, хлеб, а главное махорку. Он запихал в карман лагерной робы много махорочных закруток. В лагере на одну закрутку, можно было выменять пайку хлеба.
Лазарь поделился своими богатствами с несколькими заключенными. И, прежде всего со своим другом Казаковым.
Через день, Лазарь спросил Костаракиса - так звали грека, нельзя ли связаться с партизанами. Тот, видимо, из осторожности ничего не сказал. Но на следующий день, привел с собой русскоговорящего грека, тот назначил на завтра встречу.
Лазарь попросил себе помощь, и ему выделили Казакова. Он пришел с пустыми ведрами. И как только он оказался рядом с Лазарем, они побежали с угол дома. Там их ожидал грузовик. Лазарь и Казаков находу перевалили через борт машины. Вот так они оказались на воле.
Ехали долго. Наконец, приехали на окраину большого города. Высадили. Рассказали, как добираться к партизанам. Дали грека-проводника. В дорогу кое-какие продукты. Добирались в партизанский отряд ночами. Спали в кустарниках. Они были в одних рубашках. Было очень холодно. Время тянулось до ночи очень долго. Лазарю отрывками вспоминалось минувшее. С благодарностью вспоминал он лагерников. Лазарь был сильно изнурен. Его жалели. Дали укрываться ватниками. Определили дневальным, чтобы ему не выходить на работу. Он подметал пол в бараке. Сушил на батареях у «буржуйки» мокрую одежду. Подогревал в котелках похлебку. Грешным делом Лазарь подумал, а что изменилось бы, если бы лагерники узнали, что он не украинец Прокопенко, а еврей? Но как бы то ни было, а ему помогли выжить…
Вспоминал Лазарь и подробности его и Казакова освобождения из лагеря. Вот как это было. Ему поручили таскать воду в бак из колонки находившейся за пределами зоны. И вот подошел к нему местный житель.
- Камесперос! - поприветствовал он Лазаря.
—Камесперос! - ответил Лазарь. - Эладо, эладо...
Эладо по-гречески «хлеб».
- Ты что грек? - удивился незнакомец?
- Да, грек! - соврал Лазарь. Чтобы грек проникся к нему доверием.
Он тут же придумал легенду об отце и матери греках - поселенцах в Крыму.
Хлеба у грека не было. Зато он напихал карманы Лазаря махорочными закрутками.
А в лагере махорка была валютой. На нее можно было обменять даже пайку хлеба.
На следующий день грек привел с собой русского. Он расспрашивал Лазаря, кто он такой, как попал в плен. Видимо, собирался вербовать пленных в партизанские отряды. Но пока что об этом из осторожности не проронил ни слова. Грек принес хлеб и фрукты. А дальше был удачный побег. Лазарь даже улыбнулся, вспоминая, как это ловко и удачно получилось.
Перед рассветом Казаков и Лазарь пристроились в кустарник на горе, вернее плоской скале зависавшей над земляной дорогой. До них донесся шум проезжающих мотоциклов. И тут у Казакова созрел план. Надо сказать, что Казаков не раз промышлял в тайге. Бывало, и на медведя ходил. Белке мог в глаз попасть из ружья. Вообщем, неплохой был зверолов. И тут его охотничьи навыки могли пригодиться. Но только охота была друг го свойства - охотиться надо было на двуногого зверя - немца.
Риск был большой. В любую минуту могли проехать по грунтовой дорог немцы. Но была – не была. Казаков и Лазарь спустились к дороге. Казакову удалось на обочине найти моток ржавой колючей проволоки, какой обычно ограждают лагеря. Нет, поправился Лазарь. Это была не «колючка», а стальной трос. Казаков протянул трос через дорогу, вернее - поперек ее, и присыпал его землей. А моток троса поместил в кювет.
Они поднялись на гору и стали ждать. Даже задремали немного. И вдруг они услыхали страшенный треск. Им показалось, что был даже взрыв. Они выглянули из-за укрытия, и увидели перевернутый вверх колесами мотоцикл, врезавшийся в скалу. Рядом лежали два мертвых немца. Это была неслыханная удача! Расчет таежного охотника Казакова оказался верным. Мотоцикл зацепился за трос, запутался в нем, немцы потеряли управление и врезались в скалу.
Казаков и Лазарь, не мешкая, сняли с убитых кители - друзья нахолодались по ночам в одних лагерных робах. Забрали автомат, винтовку, тесак и планшетку с документами. На прощанье бросили горящую спичку в лужу бензина вокруг мотоцикла - так и полыхнуло!
Теперь не стыдно было с такими трофеями появляться на глаза партизанам. Да и подозрений теперь они бы, как беглецы лагеря, конечно же не вызвали бы.
И действительно - когда друзья вышли на группу партизан - те встретили их с распростертыми объятиями. Автомат и тесак отобрали. А винтовку оставили Казакову. Лазарю ничего не досталось. Сказали так:
- Оружие себе добудешь в бою с немцами.
Так оно и было. Действовали внезапными налетами на немецкие комендатуры. Немцев - в расход. Оружие и боеприпасы, а также продукты забирали с собой. А угнанный немцами скот возвращали крестьянам. Население оккупированной страны нищенствовало. У них нечем было разживиться. В плетеных сумках партизаны носили с собой дикий чеснок и красный перец. Однажды на каком-то хуторе хозяйка угостила партизан вареными виноградными улитками. С собой набрали в сумки этих улиток.
Я забыл сказать, что Казаков и Лазарь, то - есть по документам Петр Прокопенко - впервые вышли на отряд, который состоял в основном из греков. Русских, бежавших из плена, было всего двадцать человек. Всего в отряде было триста душ. Командовал ими Василий Парамонов.
Однажды партизаны наткнулись на заброшенную скотобойню. В чанах находилась коровья требуха. На ней было полно червей. Червей и черноту тщательно смыли водой. Сварили кишки и жевали. Никто даже не задумывался над тем, что можно отравиться. Голодание не давало об этом задумываться или опасаться отравления.
В другой раз повезло куда больше. Надыбали на склад с мукой. С десяток мешков муки. Настоящей. Не прогорклой. Многих партизан нагрузили тяжелыми мешками. На плечи Лазаря тоже навалили мешок. Он отстал от других. Зашел в первую попавшуюся избу. Запахло еврейскими запахами. У него даже слюна во рту набежала. Так захотелось еврейских пышек. Оказалось, он попал к французским евреям. А он не то, что по-французски, на идиш и то не разговаривал. Керосиновой лампы не было. Комнату освещала горящая лучина.
- Их бин а ид! - вместо приветствия проговорил Лазарь.
Его знаками приветствовали старая женщина, и должно быть ее внучек
Он буквально прилепился к Лазарю. Держал за рукав.
Бабушке не пришлось долго объяснять. Она достала сковородку и на курином смальце испекла, конечно, не пышки, а лепешки. И все трое наелись досыта. Таких вкусных лепешек Лазарю больше не доводилось, есть никогда.
Лазарь не раз возвращался к рассказам о еде. Вернее - об ее отсутствии. Голодали постоянно. Когда были в горах - ели дикий чеснок, какие-то сухие ягоды. Бывало так, что варили каштаны. Если забредали в селение – у жителей нечем было поживиться, разве что картошкой. Изредка попадались мелкие немецкие отряды. Короткий бой - и забирали у немцев сухой паек. Убитые не сопротивлялись. Однажды деревню, в которую вошел партизанский отряд, окружили болгарские войска. Болгарский царь ведь был на стороне Гитлера. Пришлось отступать с боями.
Чего только не случалось. Рядом оказался албанский отряд, возглавляемый Энвером Ходжа. Лазарь сидел на камне рядом с ним. Албанцы не поддержали партизан. У них были другие задачи. Кто мог тогда знать, что впоследствии Энвер Ходжа станет главой Албании.
Немцы, разозленные неудачами на Восточном фронте, и потерями в боях с различными группами партизан, решили провести серьезную карательную операцию. В горах они окружили партизанский отряд. Пришлось отходить отдельными группами. В этом бою погиб друг Лазаря, Казаков. Был ранен командир партизанского отряда Иван Парамонов. Лазарь стал первым номером пулемета. Он очень горевал в связи с утратой друга Казакова.
Отступали к границам Югославии. Надо было совершить переход через трудно доступные места. Это напоминало суворовский переход Суворова через Альпы. Только отчаявшиеся люди могли решиться на такой рискованный поступок. Спуск был крутым, почти отвесным. Сползали вниз кто на животе, кто на спине, кто на заднице. Лошади - вот умницы! - вытягивали ноги вперед и медленно сползали на брюхе. Потом пришлось пересекать бурную реку.
Из семисот бойцов отряда уцелело после боя с немцами и переход через гору только триста человек. Они влились в югославскую партизанскую бригаду. В бригаде были в основном сербы. Если ходили в разведку - старались не попадать в лапы югославских четников. Они, или передавали пленных немцам, либо подвергали издевательствам и пыткам. Живыми от них не удавалось спастись.
Вот так Лазарь пробыл в партизанах до конца войны. Запомнились места, в которых прошел с партизанами: Косово Поле, Прилепы, Салоники, Битола.
А потом было возвращение в Советский Союз. Родина встретила боевого партизана неприветливо. Но обо всем - по порядку.
Югославская бригада, в которой Лазарь заканчивал войну, хоть и была потрепана в боях, все же сохранила основной состав и свое название - Косометахинская. После победы над Германией, бригаду разделили на тех, кто умел водить машины - и остальных. Водителей отправили в город Скопле. Остальных - направили к Белграду. «Белградцам» повезло. Они влились в советскую армию. А тех, кто угодил в Скопле, постигла трагическая судьба. Их всех загнали в концентрационный лагерь. Начались допросы, побои. Абсолютно все попали под подозрение. Боевых ребят, прошедших тяжелейшие бои, выходившие с боями из окружения, истребивших немало фашистов – превратили в позорных заключенных, предателей.
От тяжкой обиды и переживаний сердца заключенных вскипали кровью, некоторые не выдерживали - кто отравился, а кто повесился.
Лазаря допрашивали с пристрастием. Один следователь, издевательски ухмыляясь, сказал:
- А как ты, жидовская морда, смог уцелеть в фашистском лагере?
Но свидетели по партизанскому отряду стояли на своем: он был храбрым партизаном.
Отпустили с миром. Отправили на работу в шахту Донецка. Десять лет протрубил Лазарь на тяжелейших подземных работах.
Вот и подошла к концу история приключений, или вернее - злоключение человека под чужим именем и фамилией. Но прежде, чем завершить ее, мне хочется, точнее я обязан высказать свое мнение о несчастных советских пленных. Во время любых войн, некоторые участники боев попадают в плен к врагам. Нормальные руководители стран подписали Швейцарскую Конвенцию о правах пленных. Но не таков придурок, он же генералиссимус Сталин. Он стремился перехитрить Гитлера, и опередить его. Однако, именно Гитлер перехитрил «отца народов». И по вине хитромудрого мерзавца - только в самом начале войны в плен к немцам угодили красноармейцев. Неслыханные, чудовищные потери! И этих несчастных людей, виновник их несчастий Сталин обозвал предателями. Пленных других стран содержали в более менее пристойных условиях. А бесправных советских воинов морили голодом в немецких лагерях, мордовали под дождем и снегом. Так этого мало! Когда они вернулись в Советский Союз - как это видно на примере тех, кто сражался против фашистов в Югославии - всех поголовно - загнали в концентрационные лагеря. Чудовищное преступление! Нет и никогда не может быть прощения сатрапу, чьи портреты таскают коммунистические придурки у кремлевских стен на Красной площади.
А что Лазарь? На его долю выпала крохотная радость. В 1989 г. его пригласили в город Орел на встречу с югославскими партизанами. Бывшими партизанами. Из бригады, в которой воевал Лазарь, никто не появился. Лазарю выдали удостоверение о том, что он был партизаном 41 - 45 годов. И значок партизана. Вот и все, что он получил за свои заслуги от советской власти.
Именно великая победа на страну, в которой он родился, и заставила Лазаря покинуть ее навсегда, и перебраться в Израиль. Здесь БЫВШИЙ Петро Прокопенко вернул свою национальность, имя и фамилию.
БЕССТРАШНЫЙ
Начальник АХО в нашем танковом корпусе служил некий капитан Синельников. Он выделялся среди всех, что во время немецких бомбежек стоял во весь рост, и курил дорогую папиросу «Казбек». Это было похоже на бравирующих бесстрашием белых офицеров во время психической атаки из кинофильма «Чапаев». Синельников стоял возле окопов, в которых укрывались солдаты, и насмехался над ними:
- Эй вы, зайцы трусливые! Попрятались в окопы, а немецкие бомбы и тут могут вас достать. Это же рулетка!
Так он вел себя при каждой бомбежке, и ему всегда везло. Ни одной царапины.
Наш корпус отправили в резерв. На время. По части питания подпадали под вторую полуголодную категорию. Первая категория полагалась только фронтовым частям, которые сражались с врагом в наступательных боях.
Так случилось, что по ошибке нам выделили двойную норму. Синельников об этом умолчал и подкармливал солдат, за что все были ему благодарны. Но ревизоры обнаружили обман и капитан Синельников не только не получил майора, но был разжалован.
С горя, Синельников начал пить. Продолжал пьянствовать, и после демобилизации. И угодил под колеса электрички. На фронте его не брала ни пуля, ни минный осколок, ни бомба, а в мирное время, сам себя на тот свет отправил.
ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ И ЗВЕРСТВО
Во время войны - я имею ввиду вторую мировую - происходили невероятные истории. Жизнь не боится самых невероятных коллизий. Тогда как писателю приходится всячески изворачиваться, и доказывать возможность происходящих в его произведениях событий. Вот несколько примеров, в правдоподобность которых не всегда верится.
В одном украинском селе после прихода немецких оккупантов, односельчане толкли стекло и запихивали в рот своим соседям - евреям. Они разграбили еврейские дома. Уцелевшие на войне евреи - воины из этого села - танкист и моряк - явились с пистолетами к мародерам, и отобрали награбленные у евреев трюмо, буфеты и многие другие вещи, и мебель. Все это они передали евреям - горожанам, вернувшихся из эвакуации.
А вот другие случаи.
Еврей по фамилии Яша Кесельрман попал к немцам с отмороженными пальцами. Хирург - немец снабдил пленного украинскими документами, сделал операцию. Еврей - воин был спасен. То ли хирург был скрытым евреем, то ли просто у него была душа человеческая.
В одном из украинских сел, украинская семья дружила с одинокой еврейкой. Слухи об истреблении евреев докатились и до этой деревни. Хозяин - украинец в ближнем лесу выкопал землянку, накрыл ее ветками. А хозяйка приносила регулярно еду и воду. Снабжала теплыми вещами. Другие сельчане, выдали спасителей немцам. Те приходили с обыском. «Где еврейка?» - добивались они ответа. Но хозяин и хозяйка божились, что никакой еврейки у них нет. «Что вы, гер-офицер! - клялась хозяйка перед сержантом-немцем. - Вот вам яйки, и сало». Немцам понравились угощения. Они наведывались еще и еще. Но хозяева так и не выдали спасаемую ими женщину. Так было, пока война не кончилась. Благородные люди были, потом вознаграждены. Их пригласили в Израиль. Им оказали денежную помощь. Их объявили Праведниками мира.
Вот так в жизни бывает. Благородство, а рядом подлость. Подвиг тех, кто спасал евреев, особенно дорог: эти люди рисковали собственной жизнью. Они, конечно же, не рассчитывали на какое-либо вознаграждение. Просто они были людьми редкостной породы.
ВО МНОГИХ СТРАНАХ ВСЕГДА НЕНАВИДЕЛИ ЕВРЕЕВ
В журнале воинов и партизан, воевавших против фашистской Германии, помещена пламенная статья. Ее автор Г. Розенблат без всяких обиняков, а прямо и беспощадно, а главное убедительно выявил подлую сущность европейских заокеанских антисемитов. В сущности, они потворствовали фашистам, уничтожавших евреев в газовых камерах. Например, англичане запретили евреям бежать в Эрец-Исраэль. Таким образом, тысячи евреев не смогли спастись. И это еще не все! И англичане, и американцы завернули назад в Германию, корабли с еврейскими беженцами. И все они были уничтожены немцами. Единственной европейской страной, которая оградила евреев от уничтожения своих еврейских граждан, была Дания. Не густо для целого континента!
В США найдены фотографии аэрофотосъемок Освенцима 1944 года. Они были выполнены американскими, британскими и Южно-африканскими летчиками, и, тем не менее, никаких действий Объединенное командование союзников не предприняло! А сколько узников-евреев они могли этими бомбежками спасти. Местные власти оккупированных немцами стран, в сущности, поддерживали фашистов, когда дело касалось физической ликвидации еврейских граждан этих стран. Союзное командование даже всячески избегало упоминать слово «еврей» в ультиматумах Германии. Ограничивались расплывчатыми словами «незащищенное гражданское население». Профессор Хаим Вайцман в письме британскому правительству напоминал, что бомбардировка Освенцима могла бы означать ею объявление войны преступному замыслу нацистов ликвидировать еврейский народ. Однако из властных структур союзников не принял это во внимание.
Так что нечего удивляться разгулу антисемитизма в Европе и других странах. Особенно в «свободолюбивой» Франции. Это зловещая эпидемия яростно раздувается исламскими фанатиками.
КАРМИЭЛЬ. ЯНВАРЬ 2006 года